скачать книгу бесплатно
– Да уж, – вздохнула Заноза. – Но приходится довольствоваться тем, что нашли.
Но Заноза не была бы занозой, если бы тут же не добавила:
Журналистов нам присылают более качественных, чем консультантов.
– Меня бы не прислали сюда, если бы речь не шла об угрозе закрытия миссии, – напомнила я, вслед за ней выходя из зала. – И отстранения людей от сотрудничества здесь.
– Да, оперативно сработали, – кивнула Заноза, криво улыбнувшись. – Но кроме этого ЧП с Павлом, у нас нет больше никаких нарушений.
– И, тем не менее, обвинения выдвигаются с завидным постоянством.
– Нет у нас нарушений! – огрызнулась она. – Эксперимент по отселению отторгнутых роем официально одобрен Советом. Даже если некоторым это и не нравиться. Это признано не вмешательством в течение жизни цивилизации. И мы не нарушили ни разрешённого числа изымаемых особей. Ни требований к их состоянию, ни требований по их добровольному выбору уйти. На каком основании плодятся эти бесконечные комиссии, заставляющие нас вновь отвечать на обвинения, которые уже были сняты тремя предыдущими комиссиями? Мы столько времени тратим, отвечая на бесконечные высосанные из пальца обвинения, что на исследовательскую работу времени не остаётся!
– Погоди, – чутье журналиста выхватило интересующий факт, проскользнувший в потоке этой исповеди, – вы отселяете отдельных особей? Изымаете из роя? И вам это разрешили?
– Да, – подтвердила Заноза. – Этот эксперимент продолжается уже более шестидесяти лет. И мы строго придерживаемся всех требований и ограничений.
– Вы изымаете отдельных особей из роя? – уточнила я ещё раз. – Но ведь это фактически убийство. Отдельные особи не могут выжить вне роя.
– А наши выживают! – упрямо возразила Заноза. – При том, прекрасно себя чувствуют! Гораздо лучше, чем в рое.
– Ты на основании этого сделала вывод, что это не рой?
– Не только. Есть много других доказательств.
– Конкретнее, – потребовала я. – Мне нужно опровергнуть всё, в чём вас обвиняют.
Заноза обернулась и уставилась на меня с явным недоверием.
– Саш, я не ради подтверждений ваших нарушений сюда прилетела, – сказала я, глядя ей прямо в глаза. – Центр считает, что закрыть миссию хотят не из-за ЧП, а из-за твоего заявления. О рабстве. Возможно, весь этот поток обвинений спровоцирован тобой.
Пренебрежение в глазах Занозы лишь на долю секунды сменилось болью, что бы вновь спрятаться за холодным взглядом исследователя.
– Итак, это не рой, потому что отдельные особи прекрасно выживают вне роя, – начала я. – Это раз. Что ещё?
– Пошли. Сейчас будет общее совещание, – Заноза резко развернулась и пошла вперёд. – После совещания продолжим.
Оставалось только идти за ней следом. Что же, на восторженную встречу, нечего было рассчитывать. Но беда в том, что я даже не помнила, могла ли тогда обидеть Занозу. Может, на этот раз, я такое отношение действительно заслужила. И не как журналист. Как личность.
Неподготовленность к уровню страха
– Да что ты говоришь! – звонкий голос капитана ворвался в зал раньше её самой. – Не подготовлен! Ха! Это Пашка-то не подготовлен? Ты посмотри на его результаты!
– Программа подготовки не может предусмотреть всего, с чем мы можем столкнуться, – осторожно убеждал Флоренс вошедший за ней доктор Ройза. – Комиссия считает, что его психика не справилась.
– Ладно, о выводах врачей после, – прервала его Флоренс, усаживаясь на своё место, и обратилась ко всем присутствующим:– Представляю вам нашу гостью, если ещё не успели познакомиться. Дарирадость Светлова. Журналист. И она здесь не из-за Пашки, а из-за заявления Александры.
– Можно просто Дара, – привычно поправила я, игнорируя улыбки присутствующих.
– Не знаю, поможет ли нам расследование Дары, – Флоренс вздохнула.
– Можешь не говорить, – Заноза перехватила сосредоточенный взгляд капитана. – Нарушение протокола исследований. Наше присутствие на планете замечено местными. Миссию закрывают.
– Ну не сразу закрывают, – деланно спокойно вскинула брови Флоренс. – После рассмотрения многочисленных фактов нарушений на заседании аж Совета Миров! Вот на таком уровне нас будут гнать отсюда.
– Совет Миров? Так мы для них сейчас отчет готовим? – уточнил большеглазый Горга. Голос его звучал твёрдо и уверенно, так что же он так подскочил при появлении капитана в дверях? Как не выучивший урока школьник.
– Нет. Для них отчет будет готовить Дара, – пояснила капитан. – Мы готовим отчет для комиссии по ЧП с Павлом. И это заседание через три дня. А заседание комиссии Совета Миров через шесть. Поэтому, даже если мы отобьемся на первом уровне… у нас ещё второй раунд. Так что, не раскисать! Надо отстоять миссию! Начнём. Горга?
– До момента аварии с катером, вся ситуация шла строго по сценарию. Никаких нарушений с нашей стороны, – отчитался он. – Пашка ничего не нарушил. Всё произошло из-за падения режима невидимости, транслируемого с катера. Видеоотчет с камер Пашкиного костюма я собрал. Там, в конце два экрана выключаются. Они вышли из строя после ударов камней.
Горга вывел на экран запись.
Павел: «Портал в норме. Начинаю переговоры».
Я вспомнила его фотографии из личного дела. Улыбчивый солнечный мальчик. Бодрый радостный голос так соответствовал этому образу. Был слышен лёгкий шелест защитного поля. И гул ветра в каменных стенах города. Шорох разносимого ветром песка и какого-то мусора. Павел пошёл к скорченному в тени у стены непонятному силуэту. Я не могла опознать в этом живое существо.
Павел: «Он точно не спит? Совсем не шевелится».
Лариса: «Фиксирую отсутствие реакции на любые внешние раздражители. Но он жив. Пока».
Павел бросил маленький камешек рядом с тем, что считал умпалом. Я так и не смогла узнать в этом очертания местного жителя. Хотя, я не могу похвастаться, что хорошо знаю, как они должны выглядеть. Тень неохотно и слишком заторможено пошевелилась в сторону камешка и тут же потеряла к нему интерес.
Павел: «Жив».
Павел включил трансляцию записи и внимательно наблюдал за реакцией существа, оставаясь невидимым для него в луче защищающего поля. Существо не реагировало на первую часть записи. Не отреагировало на обращение во второй части.
Лариса: «Паш, у нас восемь минут до конца рабочей смены. Через восемь минут здесь будет целая толпа. Нам надо будет забрать тебя вовремя».
Павел: «Я знаю. Давай-ка ещё раз вторую запись».
Лариса: «Я не фиксирую у него изменение состояния».
Павел: «Он смотрит на портал».
Лариса: «Ясно! Тогда транслирую повторно».
Я так и не смогла разобрать, где у этой тени голова, не то что, куда он смотрит. По одному из экранов побежали строчки медицинского отчета. Это Лариса проверяла показания состояния Павла. Атмосфера планеты была слишком агрессивна для людей. А Павел сейчас работал внизу, на планете, контролируя момент переброски очередного умирающего умпала. Вжавшийся в угол умпал, судя по мигающим красным строкам, был в ужасающем состоянии. Судя по пометкам рядом с цифрами, он не ел уже дней шесть, почти не двигался, и аппаратура фиксировала сильную заторможенность работы основных систем его организма. Сознание мерцающее. Воля на нуле. Он просто не хотел больше жить.
Лариса: «Паш, время на исходе. Я заберу тебя, хочешь или нет».
Павел: «Ну, ты же видишь? Он уже встал. Смотрит на портал. Дай ему время на принятие решения».
Лариса: «Три минуты до конца рабочего дня. Ты, оболтус, о своей безопасности всегда забываешь. Мне приходится думать за нас обоих».
Павел: «Ничего, я тут в сторонке постою. Они меня не заметят».
Павел был вдохновлен тем, что умпал реагирует на трансляцию. В его голосе звучало столько радости.
Лариса: «Не могу позволить тебе столкнуться с толпой. Ты себе какую-нибудь местную красотку присмотришь и начнёшь флиртовать. А мне что, любоваться на вас сверху?
Павел: «Он сделал шаг!»
Восторженным голосом ребёнка, отозвался Пашка, увлеченный своей работой, он не отреагировал на шутку Ларисы.
Павел: «Ларочка, он согласен! Ну, ещё пару минут. Дай ему время дойти. Он идет!»
Лариса: «Ладно, но только… Что?»
Звук удара и голос Ларисы оборвался. Павел вскинул голову вверх. Раскат грома с треском прокатился над его головой. Камера успела зафиксировать отблеск вспышки. И полосы следа, оставленного в небе падающим катером и явно прослеживающуюся траекторию разворота второго объекта. Всплеск. Павел смотрел на падение катера Ларисы, но камера засекла на краю видимости, как второй объект исчез, видимо, нырнув в подпространственный прыжок.
Павел: «Ла-а-ара».
Павел растерянно следил за исчезающим в облаках, потерявшем заслон невидимости катером. Катер падал! Падал! Ещё несколько секунд и… Нет, она выровняла… Нет! Сорвалась. Павел: «Ларочка…»
Взвизгнул датчик. Что-то ударило Павла в плечо. Он оглянулся. Вокруг него широким кольцом стояли умпалы. Расщеперив роговые пластины, раздувшись. Они видят его.
Павел: « Вот, досада».
Он прошептал это, оглядывая окруживших его умпалов. Они делали какие-то резкие движения, волновались. Громкий, тугой эмоциональный фон, который они сейчас излучали, буквально оглушал. Датчики состояния Павла тревожно вносили в отчет красные строчки. Павел поймал взглядом прекративший падение катер. Ещё один удар пришёлся в бедро.
Лариса: « Паша!!! Паша, ты цел?»
Павел: «Лара, что случилось?»
Он закричал в ответ он, услышав её голос.
Лариса: «Я сейчас заберу тебя, потерпи минуту. Проклятье! Рифгет всмятку!»
Павел: «Что случилось? Ты цела?»
Павел машинально прикрыл голову, выронив, пойманный перед этим камень.
Лариса: «Мы столкнулись. Не знаю с чем. Паша, поле рухнуло! Они тебя видят!»
Павел: «Я уже знаю».
Он ответил спокойным уверенным голосом, хотя сам в это время, укрывал голову от нескольких, одновременно летящих в него с разных сторон предметов.
Павел: « Они кидают мне камни. Что я должен делать?»
Лариса: « Я сейчас тебя заберу.
Павел: «Ай!»
Удары сыпались на него со всех сторон. Кольцом окружившие его возмущенные умпалы, метали в него камни. Их эмоции были слишком тяжелы и оглушающи, а Павел никак не мог понять, что они от него хотят. Защита костюма не справлялась с внезапным камнепадом. От очередного попадания камня в голову, он потерял равновесие и упал на колено.
И так встревоженные датчики состояния Ларисы, резким всплеском отреагировали на возвращение картинки с камеры наблюдения. В этот момент Лариса увидела как кольцо беснующихся в ярости умпалов, забрасывают Павла камнями. Как он пытается подняться под этим градом булыжников. Это заставило её мгновенно собраться. Ей волнение и остатки растерянности как рукой сняло.
Лариса: «Я сейчас. Потерпи, я уже прицеливаюсь».
Павел: «Я не успеваю ло… вить их. Ай! Они кидают мне камни».
Павел держался за голову.
Лариса: «Сейчас! Ещё секунду!»
Павел: «Что? Ай! Что мне с кам… камнями делать? Что им надо?»
Лариса: «Они не тебе! Они в тебя кидают!»
Контроль состояния Павла отчаянно пищал, поднимая тревогу на всех следящих устройствах.
Павел: «А зачем мне камни? Это тоже обряд?»
Лариса: «Поймала! Забираю тебя!»
Павел: «Я не могу его бросить!»
Павел развернулся к вновь вжавшейся в угол тени отверженного.
Лариса: «У тебя ключица сломана! Отпусти отказ! Я забираю тебя!»
Голос Ларисы дрожал от волнения.
Флоренс: «Пашка, согласие не получено! Оставь его! Живо на борт!»
Павел рухнул на бок и выпустил зажатый контролер отказа от переброски.
Горга перемотал как Лариса, растирая слёзы, склонилась над скорчившимся на полу катера Павлом, боясь дотронутся до его искалеченного тела, что бы не причинить ещё больше боли. Как санитарный дрон поднял его тело в кокон силового поля, фиксируя положение тела и транспортируя его в санчасть.
В нормальной скорости запись пошла, транслируя происходящее уже на борту станции.
Ройза: «Пашка! Да отпусти ты эти камни!»
Доктор быстро шел рядом с транспортируемым телом, считывая показания повреждений.
Пашка: «Они мне… подарили…»
Не слушающимися разбитыми губами возразил он.
Ройза: «Похоже сотрясение! Костюм пробит. Химические ожоги кожи. Гематомы».
Доктор передавал данные капитану, спеша рядом с транспортирующей Павла медкапсулой.
Ройза: «Ключица сломана. Похоже, ребро сломано и в двух трещины. Перелом лучевой на левой руке. Трещины в трех позвонках. Кошмар! Он как из мясорубки, кровоподтёки, живого места нет».
Флоренс: «Почему столько крови?»
