скачать книгу бесплатно
– Согласен, ни за что. А сейчас пронесло! А ты переживал, Влад.
– Ничего, басист, ничего, дело сделано, нарядов вне очереди не получено, гайморит вылечен. Вот ты уже и разговариваешь нормально! Завтра на репетицию пойдём.
– А Шустов от нас так и норовит сбежать сам, сил говорит с нами нет, так что кто тут ещё ёб..нутый, надо разобраться….
Как ни странно, но при следующем медосмотре, курсант Мужельский был допущен к полётам без ограничений.
***
– Андрейчик, подъём! Ударная установка ждёт барабанщика! А где Король?
Юра Королёв, по логичной кличке Король, был классным пианистом, выступая до армии в сольных концертах в Воронеже и Москве. Афишами с его сольными концертами был обклеен весь город. Лауреат многих конкурсов, надежда родителей, а ушёл в лётчики. В ДК он играл на синтезаторе, имея фундаментальное образование и абсолютный слух, сходу подбирал любую мелодию.
– Вон твой Король, на турнике висит во дворе с Климом. – Серега Челнок сидел у открытого окна и грыз семечки. – Кароооль, Кароооль, иди сюда!
– А что случилось? – послышалось с улицы.
– Дискотека сегодня, забыл?
– А, блин, точно, бегу.
Глаза еле открылись. – Боже мой, как же я люблю спать! – Макс сидел на кровати, вспоминая, где он. После лётной смены просто вырубился, едва коснувшись кровати.
– Опять уснул в лётке, хорошо хоть ботинки снял! – Женя Соловьёв стоял рядом с железной кружкой в руке.
– Погнали, нам ещё порепетировать надо новую программу, забыл?! Народ требует танцев и развлечений в субботу! – курсант Соловьёв и по совместительству солист и соло-гитарист ансамбля при военном ДК, хлебнул из кружки.
– Опять яйца сырые пьёшь, Соловей? – спросил Саня Давлюд. – Где ты их берёшь, а?
– Это для стабилизации голоса, мне в столовой Ленка даёт. Мне ж не шлют, как тебе, кубическими метрами сало.
– Ленка тебе яйца даёт, а ты Ленке даёшь свои? – ввернул пошлятину Аверьян. – Ага-га – и заржал первым.
Соловей, вторая кличка «Сало», покраснел, но ответил: – У нас только дружба… – попытался он оправдаться, но тут возбудился представитель с центральной части Украины, Саша Давлюд.
– Скажи ты ему, Соловей, я без сала не могу, как и ты, у меня метаболизм так настроен с детства, а Андрейчик отнял у меня все посылки. Я ж без него могу и умереть. – Давлюд сделал жалостливое лицо, пытаясь хоть как-то разрешить проблему, пожаловавшись Соловью, и спасти сало от дележа на всю эскадрилью. Посылки ему приходили регулярно, каждую неделю, и были они доверху забиты отборным салом без малейших прослоек мяса. Этакие белые бруски из свиньи со шкуркой. И об этом никто бы так и не узнал, ведь после получения добычи, содержимое посылок перекочевывало в каптерку к другому брату-украинцу, и там по ночам пожиралось. Если бы не случай…
Однажды, получая на почте свои посылки, Максиму и Аверьяну было предложено передать две посылки курсанту Давлюду А.В., на что они согласились. Курсант-украинец был почти две недели в медсанчасти с какой-то сложной простудой, которой болели особо хитрые курсанты, когда хотели просто отдохнуть от полётов, поэтому получить посылки не мог, а они занимали место в небольшом отделении почты. Курсантам выдали два неподъемных ящика с крепким чесночным запахом. Пыхтя и матерясь, они тащили и свои посылки, и ящики заболевшего хитрожопого курсанта.
– Млять, вот что ему туда напихали??! Нормальным людям вон сигарет, носки, иногда колбасы и сгущёнки пришлют. Правда Диме Захарову присылали коноплю и какую-то ещё хрень, ну на то он и таджик! – бурчал Аверьян, таща на плече посылку. – А тут, как кирпичи!
– Да, сало и горилка небось, правда я ни разу не видел, чтобы он ел или кого-то угощал из наших. Кстати, Дима Захаров раз тряхнул его комбез, а там изо всех карманов хлеб посыпался, т.е. он постоянно брал куски со столовой, а когда спросили зачем, говорит, мол, недоедаю. Теперь понятно для чего. А посылки ему приходили регулярно, не зря на почте сказали, что только ему каждую неделю шлют, замучились таскать! – пыхтел Максим, изрядно вспотев под грузом.
– Ладно, уже вот казарма, сейчас разберёмся, куда уходит сало! – Олег бодрее зашагал к казарме, воодушевлённый, что в посылке может быть горилка.
В это же время и в одной точке, на пороге казармы, сошлись три разнонаправленных фактора. Два курсанта с посылками, следующими на третий этаж в казарму; подполковник Шустов, выбегающий с отдела подготовки полётов, на втором этаже; и собака Жужа, бездомная сука, поселившаяся у входа в здание и подкармливаемая курсантами, на первом этаже. Встреча трёх элементов произошла у входа. Подойдя к двери и зная, что дверь удерживается только мощной пружиной, курсанты попытались открыть дверь ногами, дабы не снимать посылок с плеч и проскользнуть в казарму.
– Давай, Андрейчик, ты оттягивай дверь ногой, я потом придержу, и мы проскочим! – выдвинул гениальный план Аверьян.
– Сейчас, ага! Не поддевается сука!
– Да ты вставь носок сапога в ручку и чуть оттащи, у тебя растяжка хорошая, ты ж каратист, епт, с Юркой Мао кто дрался в кимоно?! Я ногу подставлю и всё!
– Легко! – Макс дотянулся одной ногой до ручки двери, при этом держа два ящика руками около головы, ну чисто Ван Дамм из фильма. Сапог плотно вошёл между ручкой и дверью.
– Тащу!
– Давай!
В это время, перескакивая через ступеньки, спешил домой комэск Шустов, Илья Куприянович, с отличным настроением. Начальник центра наконец-то пообещал перевести на старшего штурмана Центра. На первом этаже перед выходом было как всегда темно, но увидев, что дверь открывается, он ускорился и попытался проскочить в периметр дневного света. Последним шагом перед выходом нога наступила на что-то шевелящееся, и подполковник, от неожиданности потеряв равновесие, с изрядным ускорением вперёд головой влетел в дверь. Заскулила Жужа, это на неё наступил Куприяныч перед дверью, заорал Макс, сапог остался в ручке двери, а он с ящиками покатился по плацу.
– Е…ать – только и сказал Аверьян, поймав дверь ногой, чтобы она не закрылась и не оттяпала ногу комэске, и сбросил свои посылки на порог.
Из сумрака, отряхиваясь, вышла Жужа, и направилась к лежащему на плацу Андрейчику, проходя мимо, обиженно тявкнула на подполковника Шустова, который уже сидел на асфальте, вытаращив глаза. Умная тварь, почти не раздумывая, косясь одним глазом на лежащего Макса, подхватила выпавший из ящика какой-то белый квадрат и стремглав скрылась в кустах.
– Чуть ногу не сломал, су……!!! – приподнявшись на локте, Максим без фуражки еле узнал командира эскадрильи на асфальте и не закончил фразу матом, как хотелось. – Товарищ подполковник!
Несмотря на боль в локте и ноге, Максим вскочил и отрапортовал: – Курсант Андрейченко, курсант Аверьянов, получали посылки на почте! Следуем в расположение части! – голую ногу Макс спрятал за сапог, балансируя на одной ноге.
Шустов, вставая и отряхиваясь, поднял фуражку, отряхнул и пристально посмотрел за спину Максиму. Максим тоже повернулся назад. Посылка из Белой Церкви была разбита в хлам, три кирпича высыпались на асфальт, часть осталась внутри неправильного прямоугольника.
– А сапог твой где, курсант?
Максим перевёл взгляд на Аверьяна, Олег отпустил дверь, и все увидели сапог, торчащий в ручке двери, да ещё, из голенища, как флаг, торчала синяя портянка. Возникла пауза. Курсанты явно не хотели помогать комэске выбираться из этой ситуации и поэтому помалкивали с весёлыми искорками в глазах.
– Странные они все, эта третья эскадрилья, ну просто, как на подбор – демоны какие-то! И ситуации у них всегда какие-то нелогичные и непонятные, раньше такого набора никогда не было. Всё, это первый и последний год, когда я командир эскадрильи, сил моих больше нет… – подумал Шустов. – И так, что мы имеем… – подполковник пребывал в крайне затруднительном положении. – Необходимо срочно разобраться и наказать виновных, дать кому-то наряд, собаке что ли, причём тут собака, господи, – но мысли после удара о дверь путались, и полностью отказывала логика. – Сапог в двери, собака под ногой и кирпичи, которые прислали в посылке.
Перечислив вслух все факты, картина не только не прояснилась, но и окончательно запуталась.
Вспомнив о том, что спешил домой, чтобы обрадовать жену с обещанным повышением в должности, а значит и повышением жалования, майор Шустов принял решение.
– Значит так! Сапог одеть на ногу! Кирпичи убрать в кусты! Завтра будет разбор полётов!
– Есть! – бодро ответили курсанты, поняв, что, по крайней мере, на сегодня их пронесло мимо наказания и нарядов.
– Ну хохол, ну сволочь – вертя в руке жирный кусок сала, выдал Олег, хочешь сказать, что он всё втихаря жрал, что ему присылали раньше?
– Я вообще в жизни ни разу не видел такого сала! Ты глянь, мясо-то отсутствует, я б такое и есть-то не стал! – Макс собирал в разбитый ящик бруски. – Но раз Санёк их все сожрал, наверно, вкусные.
Из казармы, хлопнув дверью, вышли ещё два курсанта, Дрон и Клим.
– Вот, я тебе говорил Клим, это сало, а ты кирпичи, кирпичи! Это, пацаны, самое настоящее украинское сало, мне такое в Воронеж дядька привозил с Харькова. Ща я вам покажу, как есть правильно такое сальце, пальчики оближете. Потащили в кубрик! – распорядился Андрюха, по кличке Дрон.
– Но это же чужая посылка! – заявил справедливый Клим.
– Нет, это теперь общая добыча. Андрейчику Шустов чуть ногу не сломал из-за неё. – выдал Аверьян, и участь сала была решена. – Мы же свои посылки делим на всех, нам не жалко, а Давлюд – жадный хохол, все куда-то ныкал и по ночам жрал.
– А зачем Шустов хотел сломать ногу Максу?
– Жуткая история, потом расскажем! Кстати, Жужа утащила свой кусок, так что делёжка уже началась, так хохлу и скажем, собака виновата. – подвел итог Аверьян.
Подполковник Шустов после разборки с курсантами бодрым шагом и чувством выполненного долга зашагал к своему дому в военный городок. Вот что значит опытный лётчик, с ходу разобрался, не смотря на удар по голове. Завернув за угол штаба, он направился к жилым, трёхэтажным домам офицеров в полукилометре от казармы. Шагая, бурчал себе под нос, «ну ладно собака, сапог в двери, но кирпичи-то зачем пересылать, вон их за углом на стройке, сколько хочешь бери…» и остановился поражённый догадкой.
Месяц назад старшина Чугункин, ответственный за поддержание порядка и воинской дисциплины в казарме, проверяя порядок в тумбочках, неожиданно обнаружил красный кирпич у курсанта Тяпина. Кирпич был завернут в белую тряпку и явно для чего-то предназначался. Обескураженный такой находкой, и, так и не придумав для какой цели находка может быть использована, кроме того, что данным кирпичом можно хорошо треснуть по голове, старшина решил доложить командиру эскадрильи. Повертев в руках кирпич и не придумав какого-либо разумного объяснения, Илья Куприянович решил после занятий построить эскадрилью, да и выяснить, зачем понадобился ей кирпич в казарме. Может Тяпин и не виноват, и ему кто-то подложил кирпич. Но зачем? Какова цель использования кирпича в авиации?
– Равняйсь! Смирно! Третья эскадрилья по Вашему приказанию построена! – старшина эскадрильи Игорь Князев отрапортовал комэске перед строем.
– Вольно! Хочу поговорить с вами по душам, товарищи курсанты…
Прошёлся вдоль строя, зорко вглядываясь в лица парней.
– Товарищи курсанты! При проверке порядка в тумбочках был обнаружен кирпич. Этот предмет находился в тумбочке у курсанта Тяпина. Александр, расскажите нам, зачем Вам кирпич, какова его цель нахождения в казарме? Может это не Ваше? Просто, по-дружески, расскажите нам всем….
Комэск явно хотел выглядеть отцом для своих неразумных детей, чтобы дети быстро каялись, рассказывали все проблемы, и все вопросы решались полюбовно. Подполковник пошёл в конец строя к невысокому Тяпину и, приобняв, вывел на середину строя.
Щуплый, кудрявый, как дедушка Ленин в детстве, курсант Тяпин молчал как партизаны на допросе. Был он родом с Петрозаводска с Карелии, женился до армии, каждый вечер писал километровые письма на родину.
– Ну, что ты молчишь, Александр? Это твой кирпич?
– Да – брякнул Тяпин.
– Ага, – обрадовался комэска, – а зачем он тебе, ты нам скажешь?
– Нет – огорошил весь строй провинившийся курсант и опустил кудрявую голову.
В противоположном конце строя, офигевшие от такой наглости, начали шептаться курсанты: – Слышь, Мао, ты рядом с ним спишь, на хера ему кирпич, этому буряту?
– Он не бурят, он карелец или карел, короче с Карелии, блин, так-то он русский, но чтит древние способы лечения, как у шаманов. Короче, он кирпич на электроплитке греет и под спину на ночь кладёт, у него ревматизм, кости он греет.
– В рот – пароход! – прорычал Юра Король – Карельцы – они вообще странные!
– Млять, у меня дед так грел спину, только ему было под 90 лет! А этому и двадцати нет!
– Может он простыл где-то на болотах своих корейских, собирая клюкву, дикари же!
– Может и простыл, только он не признается, боится, что спишут по нелётке[16 - Нелётка (жаргон) курсант, лётчик, не годный к лётной работе, в данном случае по состоянию здоровья.]. – Лёха Ложенко выдал заключение, которое полностью внесло ясность в ситуацию с кирпичом.
Только подполковник Шустов правды так и не узнал.
Илья Куприянович, спеша домой, не переставал думать о Тяпине и логике его поступка.
– Так, стоп! – сказал сам себе подполковник. – Тот кирпич у Тяпина был красного цвета, а эти белые, силикатные, кажется, их называют. – Следствие зашло в тупик. – А ладно, оставлю эту головоломку до завтра. Завтра разберёмся с кирпичами и собаками. Кстати, зачем собаке кирпич? Зачем надо было прикармливать эту бездомную собаку? Надо нагрузить их строевой подготовкой, а то в следующий раз они и лошадь притащат. А ну их к ядрёной матери! Что там мне жена на ужин, интересно, приготовила?! – И ускорил шаг.
***
В очередной наряд на кухню Максим попал со старым другом Колей Сомкиным, из Брянска. На первом году службы их кровати стояли рядом в кубрике, можно сказать, что спали вместе. Вместе вставали, вместе ложились, всем кубриком боролись с «газами» одного из курсантов, у кого частенько пучило живот. После изучения и отработки упражнения «Гарь в кабине» по книге «Действия лётчика в чрезвычайных ситуациях», курсант Сергей Дурнов перевёл обычный пердёж в название упражнения. И перед каждым испусканием газов раздавалось предупреждение: «Внимание, упражнение «Гарь в кабине»!» На что получал ударом подушкой и отборный мат.
Коля отлично играл на гитаре, делился сигаретами, вместе пили пиво, когда получалось притащить с увольнения, в общем, почти обычный русский парень, правда рыжий. Ещё одна удивительная особенность имелась у этого курсанта – от сильных переживаний разговаривать во сне. И не только разговаривать, но и производить определённые осмысленные действия, правда, про которые он ничего не помнил после пробуждения.
Это было просто поразительно! Если днём были полёты, то ночью Николай фактически весь полёт проговаривал во сне, при этом руками и ногами выполняя все действия пилота, как в реальном полёте. С таким проявлением лунатизма все остальные семь курсантов, которые спали в одной комнате – кубрике, столкнулись впервые.
– Ручку на себя, на себя бл…, ножку дай, убери крен. – верещал Коля с закрытыми глазами. Двумя руками он тянул на себя невидимый РУС[17 - РУС – ручка управления самолётом.], нога дёргалась, видимо, давила на педаль руля направления.
– Рыжий, заткнись, спать охота, ты чего? – со второго яруса кровати свесил голову Юра Мирошников, по кличке Мао.
– Охренеть! – рядом лежащий Максим ещё не успел уснуть и, приподнявшись на локте, светил фонариком на Колю. – У него глаза закрыты, он спит, млять! И одновременно летает! Я такого ещё никогда не видел!
– Лунатик, понятно – протянул Боря Калаев.
– И чё с ним делать?
– Он нам даст поспать, этот лунатик?
