скачать книгу бесплатно
– Нет.
– Да ты что? Ну… – загудел Юрка. – Короче, слушай… Менты, когда шмонали Тяжа, нашли у него в куртке бокс, то есть, коробок анаши. И впаяли ему, болезному, за это почти два года. Понял?
– Ничего себе!
– А что самое интересное, знаешь? – Юра сделал паузу и с усмешкой посмотрел на Матвеева. – Тяж клялся, что еще за пять минут до появления ментов у него в куртке ничего, кроме презервативов, не было.
– Да ты что! – ахнул Александр. – Менты подкинули?
Головин задумчиво пожал плечами.
– Может, и они, а может… – он сделал многозначительную паузу, – не они.
– Не понял! А кто тогда?
Юра бросил на Матвеева быстрый взгляд.
– Помнишь, ко мне в тот вечер Самсон подходил?
– Ну. Он у тебя тогда еще травку стрельнул.
– Точно… Так вот, я всё думаю, не ее ли нашли тогда у Тяжа?
– А… – Матвеев хотел было что-то сказать, но тут до него дошел смысл фразы, сказанной Головиным, и он тотчас забыл свою мысль.
– Вот такие, блин, пироги с котятами! – подытожил Головин. – Их едят – они пищат.
– А … а Тяж об этом знает?
Юрка отрицательно покачал головой.
– В этом-то вся проблема… Понимаешь, если, не дай бог, он разнюхает, что травку ему подбросил Самсон, я не отмажусь до конца своих дней. Точно тебе говорю! Посуди сам – травка-то моя. Как я докажу Тяжу, что не знал, для чего она предназначалась?
– Тогда не говори ему ничего.
– Не говори, – усмехнулся Юрка. – Тяж уже через неделю будет в городе, и я представляю, какой тут шмон начнется. Помяни мое слово, он всех на уши поставит, только чтобы докопаться до того, кто его подставил. И не дай бог, если узнает, как к Самсону попала анаша! Всё, братан, мне крышка.
– Тогда скажи.
– А скажешь – как докажешь, что ты тут не при чем?.. Словом, куда ни кинь – всюду клин.
Остановив «Мерседес» у подъезда пятиэтажного дома, где жил Матвеев, Головин, широко растопырив пальцы, протянул Александру ладонь.
– Ладно, война план покажет, – сказал он бодрым голосом. – Нечего раньше времени сопли распускать. Правильно я говорю?
– Правильно!
– Я тоже так думаю! Будем живы, не помрем, как говорится! Ну, ладно, будь здоров, веди себя хорошо!
– Постараюсь
– Давай!
Пожелав Головину удачи, Матвеев пожал ему рук и вышел из машины.
Не успел он сделать и пяти шагов, как его окликнул Головин.
– У меня к тебе, Санёк, вот еще что…
– Говори.
Головин подошел к нему.
– Если со мной вдруг что случиться, – прошептал на ухо, – ты это… Ирке помоги, ладно?
– Да ты чего, Башка? – возмутился Матвеев.
– Подожди, не бухти! Слушай меня внимательно… Она передаст тебе одну вещь. Дорогую. Получи за нее бабки и половину отдай Ирке. Другую половину можешь оставить себе. Договорились? Только, смотри, меньше, чем за двадцать тысяч баксов не соглашайся. Понял?
– Ты чего, Башка?
Головин развел руками.
– Чего, не чего, а два человека, связанных с арестом Тяжа, уже того… тю–тю!
Александр удивленно заморгал.
– Брось, не шути!
– Вот те и брось! Марфину замочили? Замочили! Ты что, думаешь, она сама себя изуродовала что ли? А еще, что б ты знал, в тот же день Надька Кислицына пропала. Весь город два дня ее искал. Прикинь: воры не воровали, грабители не грабили, хулиганы не хулиганили, некогда было – все искали подругу Самсона… Комедь!
– Ни фига себе! Ну да, правильно! Они же тогда с Тяжем за одним столом сидели, когда его менты вязали!
– Теперь понимаешь? Выходит, надо и мне быть готовым ко всему. – Юрка хлопнул Александра по плечу. – Ну что, поможешь, в случае чего?
– Конечно. А как ты думаешь, кто это их, а?
Юрка взял Александра за пуговицу плаща и зашептал в самое ухо:
– Либо Самсон, либо Тяж. Больше некому!
– Почему?
– По кочану. Если Тяжа подставил Самсон, то Самсону надо обязательно убирать свидетелей, то есть Надьку, Оксану и меня. Так?
– Так.
– А теперь представь, что Тяж на зоне узнал, кто именно ему подкинул травку. Тогда что?
– Тогда, надо полагать, он прикажет убить тех, кто это сделал.
– Правильно! – прошептал Юрка. – И опять, заметь, все тех же: Надьку и Оксану.
– Ты думаешь, это они?
Продолжая держаться за пуговицу плаща, Головин пожал плечами.
– А кто еще? По крайней мере, Надька, если бы Самсон приказал ей, сделала бы это точно. Да он и сам мог… Ты обратил внимание на то, как Самсон буквально за несколько минут до облавы выскочил из кабинета? Как ошпаренный! Будто знал, что случится.
– Да, обратил, – ответил Александр. – А за что он Тяжа-то так?
Головин пропустил женщину, вышедшую из подъезда. Дождавшись, когда та удалится на приличное расстояние, прошептал:
– Только, Санёк – никому! Понял?
– Могила!
– Тяж хапнул у Самсона триста тысяч баксов. Вот.
– Ни фига себе!
– Только я прошу тебя…
– Всё, Юр, я понял, не повторяй.
– Ну и хорошо, что понял.
Неохотно, с таким видом, будто расстается с дорогой вещью, Головин отпустил пуговицу плаща. Тяжело вздохнув, погладил ее:
– Ладно, прощаться не будем. Уже и так два раза прощались. – Он отошел в сторону и погрозил Александра пальцем. – Смотри, обещанье не забудь!
– Не забуду! – пообещал тот. – А ты как немного освободишься, приезжай в гости, буду рад.
Головин кисло улыбнулся и, не спеша, направился к машине».
Закипел чайник. Романов встал из-за стола и подошел к газовой плите.
Пока он заваривал чай, Полина взяла рукопись и быстро перелистала ее, прикидывая на глаз количество оставшихся непрочитанных листов. Задумалась и с довольным видом произнесла:
– Хорошо. Но, по-моему, вы недостаточно ясно дали понять, что это именно Самсон подбросил Тяжу наркотики.
– Вы так считаете?
– Да. У меня, как у читательницы, остались в этом некоторые сомнения. А их быть не должно. И потом… Головин в вашем рассказе велел Александру взять за видеокассету двадцать тысяч долларов. А у меня, помнится, было написано – тридцать.
Романов не стал спорить. Молча достал из кухонного ящика ложки, чашки, украдкой, так чтобы не заметила Полина, сковырнул засохшее пятно на краешке блюдца и выставил посуду на стол.
– Какое варение предпочитаете? Яблочное? Клубничное? – спросил он, рассматривая содержимое холодильника. – Есть малиновое.
– А мёд у вас есть?
Романов с сожалением покачал головой.
– Мёда у нас нет.
– Тогда я попью чай просто так, без всего.
Василий достал клубничное варение, закрыл холодильник и сел за стол.
«В дни, когда Матвеев занимался подготовкой репортажа о каком-либо важном политическом событии, особенно если масштаб этого события соответствовал масштабу его профессиональных амбиций, он совершенно забывал обо всем, что напрямую не касалось работы. Поэтому ему потребовалось некоторое время для того, чтобы отвлечься от мыслей о предстоящем репортаже и, отвечая на телефонный звонок Ирины Каюмовой, вспомнить о существовании бывшего одноклассника Юры Головина, тем более что повод для этого был самый существенный – по словам Ирины, три дня назад Головин был найден убитым в кювете пригородного шоссе.
Собравшись с мыслями, Матвеев, как и полагается в подобной ситуации, выдержал приличествующую паузу, после чего произнес несколько стандартных фраз сожаления. Каюмова, молча, выслушала, и как только он иссяк, сухо сообщила о видеокассете, которую Юрий, в случае своей смерти, завещал передать ему, Александру Матвееву.
У Александра не было ни желания, ни возможностей заниматься проблемами умерших одноклассников. И чтобы как можно скорее завершить разговор, пообещал Ирине в самое ближайшее время обязательно заглянуть к ней в гости.
Так получилось, что уже на следующее утро Матвеев оказался рядом с ее домом. Несмотря на катастрофическую нехватку времени, он решил не откладывать дела в долгий ящик, а выполнить свое обещание.
Всё получилось так, как он и предполагал. Каюмова не пустила его даже на порог. Едва поздоровавшись, она сунула ему в руки бумажный сверток, в котором лежала видеокассета, и тут же захлопнула дверь.
На кассете было снято ограбление Тяжем курьера, перевозившего деньги Самсона.
Съёмка велась из машины, двигающейся по мокрой от дождя трассе, ведущей в аэропорт. Сначала в кадре были видны джип «Гранд Чероки» и Фольксваген «Пассат». После того, как навстречу «Гранд Чероки» из машины ГИБДД выскочил милиционер и остановил его, в кадре появился стоявший на обочине черный «Мерседес» с номерным знаком шестьсот шестьдесят шесть. Из него вышел Тяж, которого Матвеев ранее видел в ресторане «Вечерние огни». «Пассат» притормозил. Тяж забрался в него и почти тут же вылез обратно. В одной руке у него был пистолет, а в другой – сумка с надписью «Адидас». Тяж выбросил пистолет в придорожные кусты, сумку закинул на заднее сиденье своего «Мерседеса», сел за руль, развернулся и спокойно на малой скорости поехал в город.
Матвеев трижды просмотрел этот эпизод и трижды пожалел о том, что ввязался в это дело.
«За эту пленку могут убить, – подумал он.
Потом немного подумал и добавил:
« А могут и заплатить. Тысяч примерно двадцать…»
– Тридцать! – поправила Полина.
– Тысяч тридцать, – повторил Романов.
«Матвеев серьезно задумался. И чем больше он думал над тем, как ему продать эту пленку и при этом не выдать себя, тем явственнее представлял план будущих действий.
Он взял лист бумаги и написал:
«Петракову Сергею Захаровичу – Самсону».
Если Вас интересует видеокассета, на которой снят эпизод ограбления «Фольксвагена Пассат» неким хорошо Вам известным лицом, прошу упаковать двадцать тысяч долларов…»
– Тридцать тысяч! – снова поправила Полина.
«…тридцать тысяч долларов в плотный полиэтиленовый пакет и утром второго мая на железнодорожном вокзале отдать его крайней в ряду торговке семечками для дальнейшей переадресовки мальчику в красной бейсболке. После получения мною денег, обязуюсь доставить интересующую Вас видеокассету. Аноним. P.S. В случае, если Вы станете следить за мальчиком, договор будет расторгнут в одностороннем порядке».
Матвеев вложил письмо в конверт. Заклеил его, позвонил в ресторан «Вечерние огни», узнал его адрес и отправил по нему свое послание.
