скачать книгу бесплатно
S-T-I-K-S. Трансформация
Игорь Андреев
S-T-I-K-SМиры Артёма Каменистого
«Выжить любой ценой» – известная и понятная истина. «Остаться человеком», это абстрактное понятие, очень похожее на пропагандистский штамп, – какое у него реальное наполнение? Герой романа «Трансформация» пытается остаться человеком, оказавшись в фантастическом мире, ведь все, кто «провалился» в Человеческий Улей, рискуют превратиться в кровожадных монстров. Как сохранить себя? Ответ на этот вопрос неоднозначен, каждый решает его по-разному.
Игорь Андреев
Трансформация
Все персонажи являются вымышленными, любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
Глава 1
Пасмурно, Безветрие в такую пору воспринимается необычно, движение отсутствует полностью, и неподвижное небо ощущаешь, как огромный потолок с наклеенными хлопьями серой ваты. Серые дома, если бы не их рубленые формы, могли показаться порождением этого неба. Коробки девятиэтажек органично вписываются в открывающийся из окон моего шестого этажа вид – детский сад, старый теннисный корт, огороженный заржавленными секциями из металлической сетки, голые берёзы, липы, тополя. Повсюду клочья снега. Только избалованного городского обывателя угнетает такая картина, но достаточно пожить некоторое время в сельской глубинке, как обязательно прочувствуешь разницу, въезжая в город и открывая для себя красоту и гармоничность ровных параллельных линий домов, дорог, тротуаров. Большинство моих знакомых утомлены серыми буднями и грезят яркими красками юга или восторгаются ухоженностью Западной Европы. Восторги эти не мешают бросать мусор мимо урны, не замечать экскременты своих домашних питомцев, богато удобряющих тротуары, газоны, детские площадки и школьные территории. Мне же всегда радостно дома, в своём городе. «Хорошо там, где мы есть» – это про меня. Осенние и зимние пейзажи «средней полосы» милы моему сердцу, в них есть то, что, наверное, на уровне ДНК коренного обитателя Среднерусской возвышенности идентифицируется как Родина. Жирный минус подобного «великолепия» – непроходящие сонливость и апатия, наступающие из-за длительного отсутствия солнца. А может причиной тому недостаток резких раздражителей? Не знаю.
Как бы то ни было, сегодня к одиннадцати часам дня, умиротворённый плотным завтраком и перспективой ничегонеделания, вдоволь налюбовавшись видом из окна, я дал себе очередной зарок отправиться в ближайшее безветренное утро за город, в поля, и весьма довольный подобным «волевым» решением, прилёг на диван – подремать. Уже засыпая, проваливаясь из полудрёмы в глубокий сон, уловил какой-то запах, определив его как что-то кислое. Досада на соседей, которые «подвезли» под нос подобный аромат, не позволила с головой погрузиться в объятия Морфея. Запах усиливался. Понимая, что благородный полуденный сон уже не принесёт ничего кроме разбитости и головной боли, я через силу поднялся смыть подступающий угар. Смеситель на повороты рычага вправо-влево ответил тонкой неуверенной струйкой. Слабое утешение. Блин, а голова-то потрескивает, вот ведь соседи-суки… ещё и лампочка перегорела… От недавнего чудесного настроения не осталось и следа. Уткнулся лицом в полотенце, помассировал. Надавливание на глаза, растирание висков избавило от сонливости, о бодрости же при головной боли, говорить не приходится. Как назло, исчез запах – основной раздражитель, виновник испорченного сна, ну и соответственно, всего оставшегося дня. Что за внезапное благорастворение воздусей приключилось? За ответом, первым делом, выглянул в окно.
Какой яркий, натуральный сон! Во сне редко различаешь такое количество деталей, а тут как вживую – всё воспринимается абсолютно реально, только за теннисным кортом есть лишь дорога, а детского сада с большинством девятиэтажек нет – поле, чистое поле. Даже снега нет – пашня. По полю к нашему девятиподъездному дому приближаются… быстро приближаются странные фигуры, три штуки. Антропоморфные уроды, чудовища. Да это, блин, не сон. Но и наяву так не бывает. Зрительные галлюцинации, внезапная жажда, рвотные позывы, голова болит. Заболел, траванулся? Ох, я же как раз утром открыл банку грибов, собственноручно собранных и закатанных. Промелькнула мысль: «Я гений, теперь озолочусь!»
Тем временем невозможные создания добрались до города. Трое пешеходов так же, как и я, впавшие в ступор, были смяты и разорваны на месте. Самая крупная тварь махнула лапой, или рукой – непонятно, – повалив одного из прохожих навзничь, другой лапой ловко сорвала с него одежду и вгрызлась зубами в грудь. Рванула, задрала голову, закидывая в пасть человеческую плоть. Ощущение чужого взгляда хлестнуло по сознанию – заметила! Меня! Конец! Прятаться, БЕЖАТЬ! Я рванулся вглубь квартиры.
Паника. Чёрт, да у меня же паника! Я так однажды едва не утонул из-за этой чёртовой паники. Всего-то капелька на связки попала, закашлялся, хватанул ещё воды, и вместе с ней пришло понимание – не выбраться, сейчас я утону. Тогда пронесло, уже на берегу доктор растолковал, в чём ошибка – надо было задержать дыхание, дождаться, когда капля стечёт со связок – и все дела.
Сейчас эта сцена всплыла перед глазами. Успокоиться. У меня есть винтовка, пневматическая, 6,35, а ещё арбалет, топор, а ещё нож… Я дам бой… Ещё есть бинокль. Собрать вещи, бежать. Или наоборот – затаиться? Чёрт, что же делать? А тварь уже в доме, я слышал удар резко открытой двери подъезда по стене – так всегда бывает, когда нет электричества, и резко дёргаешь ручку. Бог мой, если животное умеет открывать дверь «на себя», значит оно, скорее всего, разумно. А может это не оно? Точно оно, знаю. Откуда-то я это знаю наверняка, оно уже в подъезде и поднимается. Крик! Скорее визг. Резко обрывается.
Первым делом винтовка. Накачана до трёхсот бар, но толку от неё не будет – вряд ли эту тварь остановит энергия выстрела из пневмата. Арбалет? С ним не развернуться, та ещё бандура. Топор! На балкон… есть! На месте! Тяжёлый плотницкий топор, ещё где-то есть маленький с чёрной обрезиненной рукояткой томагавк, но он тупой. Родители зачем-то купили его во времена моего раннего детства, наверное, дань моде была – всё-таки не по-советски элегантная вещь.
Чёрт, суечусь, бегаю как курица, хватаю одно-другое… Надо собраться! Для начала – сориентироваться. Выглянул в окно. Та тварь, что орудует в моём подъезде, оставила лишь разодранные окровавленные куски, по сути в один-два приёма проглотив человека. Две другие остервенело терзают тела людей, ставших первой добычей. Вот одна подняла голову, разглядывая что-то (кого-то) в стороне, за пределами моего поля зрения, резко рванула, вторая, оторвавшись от своего кровавого занятия, уставилась в ту же сторону и, выждав мгновение, двинула вдогонку. Из подъезда послышался грохот удара, второй, третий… Да эта тварь выбивает дверь в одной из квартир! Бежать. Перебраться через балкон в соседний подъезд и там переждать, оценить ситуацию.
Я схватил дорожную сумку побросал в неё топор, бинокль, арбалетные стрелы, запасные законцовки, тетиву. Арбалет на плечо – всё. Быстрее рвать когти. Только сунулся на лоджию, как услышал где-то внизу звон бьющегося стекла. Метнулся к краю балкона – тварь выпрыгнула на улицу. Отлегло – опасность миновала. Я испытал укол совести.
Причиной моего спасения послужило то, что зверюга, вломившись в квартиру, выходящую окнами на улицу и походя задрав хозяев, заметила оживлённое движение внизу и выскочила к месту предстоящей массовой бойни. Я сразу обратил внимание, что с этой стороны дома город наличествовал так же, как и обычно. По крайней мере, и рынок напротив, и дома соседнего микрорайона, и даже пара высоток следующего за ним были на месте. Как и автобусная остановка с застывшими, ошеломлёнными людьми. Невероятный, доселе невиданный зверь устремился к беззащитной толпе. Бег его нельзя было назвать стремительным, скорее это было неспешным приближением хищника к обречённой жертве. Наверное, он опасался вызвать решительным броском преждевременную панику, которая приведёт к рассеиванию вкусной добычи по большой территории, где потом её и поискать придётся, да и побегать наверняка.
Преодолев половину из двухсот метров, разделявших охотника и намеченную цель, монстр дёрнулся, как от удара, его развернуло, и в следующее мгновение голова этой машины смерти раскололась, выпустив красное облако. Прогрохотало – «ду-ду-ду». Высунувшись на улицу, я посмотрел влево – по улице, в километре, может чуть меньше, катила колонна бронетехники. Через минуту первая машина остановилась возле рынка, напротив моей лоджии.
Бронетехника была необычной. Если головной БТР ничем не отличался от аналогичных ранее виданных машин, то две сопровождающие представляли собой нечто вроде броневиков постапокалипсиса. Изначально это были четырёхосные МАЗы-самосвалы. Кузов машины не претерпел существенных изменений, в нём были только прорезаны по пять бойниц на каждом борту и верх забран металлической решёткой, да ещё сразу за кабиной смонтирована огневая точка – турельная установка с пулемётом. А вот кабина водителя, уже ничем не напоминала привычную конструкцию, скорее она была похожа на ощетинившегося ежа. Во все стороны торчали заострённые прутья арматуры разной длины, а основанием этой щетины служила сваренная из труб конструкция, напоминающая кабину багги. Выскочившие из бронетехники бойцы разделились на две группы: часть заняла позиции по периметру боевых машин, а часть устремилась на территорию рынка. То, что это не разбойное нападение очевидным стало сразу, боевики проигнорировали главные ценности на нашем рынке – три банкомата установленные на обращённых к магистрали павильонах. Как всё это понимать?
Отошедшие от шока граждане стали подходить к бойцам охранения, что-то спрашивали, им отвечали, даже что-то передавали из рук в руки. Надо срочно туда: люди не проявляют агрессии, делятся информацией. Вперёд. Я метнулся к выходу из квартиры. Лифт не работает – плевать, бегом всё равно быстрее. На третьем этаже проломленная металлическая дверь, половина полотна вогнута внутрь, вертикальный разрыв и вторая половина отогнута наружу. Как такое возможно, что за невероятная сила, и чем зверь может так растерзать металл? На втором одна из дверей распахнута настежь, в проёме видны женские ноги и запах – тяжёлый специфический запах убоины. Уже на первом этаже я вспомнил о тех двух зверюгах. Назад, нужно взять хотя бы топор с арбалетом.
Рывок на шестой этаж, затем снова вниз. К бронемашинам я подходил, стараясь контролировать себя и не сорваться на бег с выпученными глазами – хотел выглядеть адекватным. Вооружённых людей за собравшейся толпой не было видно. Хорошим командным голосом, кто-то осаживал гомонящую напирающую массу:
– Дистанцию. Назад. Отошли назад. Ещё шаг и стреляем на поражение.
Выстрел. Толпа подалась назад, гомон затих.
– Всем разойтись. Действовать согласно розданным вам памяткам. Всё! Всем назад. Кто полезет вперёд, прострелю ногу.
Сквозь толпу пробилась группа из четырёх бойцов, и энергично двинулась в мою сторону. Я опешил от такого внимания, но сразу сориентировался, что это они не ко мне, а к магазину за моей спиной. Универсам, ещё советской постройки, на первом этаже продуктовый зал, кафетерий, на втором промтовары, отдельный вход в почтовое отделение. Он располагался на той же стороне улицы, что и мой дом. Вооружённые люди наискосок пересекли улицу, поравнялись со мной. Понимая, что сейчас они пройдут, проигнорировав меня, я выдал, то, что первым пришло в голову:
– Там ещё две твари.
Они резко остановились. Оружие у всех и так было наготове. Один полностью развернулся ко мне:
– Говори.
– Их было трое, самая крупная пробежала через наш подъезд, спрыгнув с третьего этажа на улицу – вон она лежит, а две других побежали в обход дома с этой стороны.
– Те две такие же?
– Нет, значительно мельче, и на людей походят.
– Что там дальше, по ходу улицы, за магазином?
– Ещё один рынок: фрукты, овощи, шмотки. Ещё дальше, в торце девятиэтажки, водочный магазин, в другом торце – магазин запчастей.
– О! Нормально, жаль, что раньше никогда эта сторона улицы не подгружалась, – к диалогу подключился ещё один боец, пристально рассматривающий обозначенные мной строения.
Параллельно старший группы, по крайней мере, так его определил я, держал связь по рации:
– Аптекарь – Филину.
Пауза. Дождался внимания неизвестного Филина, доложил:
– Впереди справа предположительно два лотерейщика. Магазин продовольственный и промтоварный, дальше по ходу есть ещё одна точка с запчастями.
Выслушав ответ, не глядя, протянул мне сложенные пополам листы формата А4:
– На, иди домой, изучай внимательно, собирайся и после выдвигайся из города на юг, по дороге. Через двадцать километров будет наша база. Дойдёшь – скорее всего, будешь жить. Всё, бывай.
И парни (при близком рассмотрении я оценил их возраст в 25–30 лет), так же уверенно двинулись дальше к магазину. Я развернулся и озадаченно отправился выполнять рекомендации. Сделав два шага, услышал:
– А топор – это нормально. Только лезвие широкое, лучше что-нибудь узкое. Клевец, слыхал?
– У меня ещё арбалет и пневмат есть дома, – эх, заискивающе как-то получилось. Да, плевать.
– Барахло, забудь. Только если в висок, или затылок. Да и то максимум против бегунов. Ну, им ещё в колено, если попадёшь… Всё, свежак, время! Удачи.
– Да какой он свежак, вилами по воде ещё.
– Пусть… Арбалет, пневмат – упакованный… Ха-ха. Может и побарахтается, да привалит кого…
Дальше я не разобрал, отошли далековато.
Глава 2
Споры не то плесени, не то грибка поражают организм человека, после чего подавляющее большинство теряет разум, превращаясь в монстров, а ничтожная часть приобретает иммунитет, и паразит в качестве симбионта одаривает носителя различными необыкновенными качествами. Трижды прочитал – мозг отказывался принять смысл написанного. Это конец. Опять впал в ступор. Навалилась жажда – и как раньше не замечал? Мутит, и голова болит. Всё как в памятке.
Мои! Как же мои? Если город провалился в Улей, я должен быть рядом с ними. Вот. Теперь порядок – цель определена. Если я правильно понял разговоры рейдеров, то моя сторона улицы с чётными номерами домов обычно не загружается с этим кластером, а в этот раз почему-то загрузилась как минимум первая линия. Мои живут по этой же стороне улицы, но ближе к центру города и, к счастью, на значительном удалении от первой линии – метров триста-четыреста. Это нужно проверить незамедлительно. Итак, вначале к нужному дому.
Сборы. Топор на пояс. На антресолях имеется старый брезентовый рюкзак. В рюкзак я переложил бинокль, литровый баллон со сжатым воздухом, заправочную станцию, коробку с пулями (несколько штук разложил по карманам, с ними нужно аккуратно, нельзя чтобы юбка пули замялась – свинец с оловом сплав мягкий). Дальше паковался вдумчиво. В рюкзак отправились смена белья, гигиенические средства. Термос заполнил обычной водой из шестилитровой бутылки, саму бутылку (почти полную) сунул в дорожную сумку. Туда же – пару ношеных, но ещё крепких ботинок с высокими берцами, в них по лесу хорошо идти, плотная шнуровка не даёт набиваться мусору. Одеяло, свитер, джинсы, шапку меховую (спать в ней буду). Собираясь, отметил, что на улице заметно потеплело. До переноса термометр на балконе показывал ноль, сейчас +15, и надо полагать будет ещё теплее. Но всё равно ночевать теперь придётся в условиях, не предполагающих центрального отопления. Из еды взял только то, что не портится быстро – как-то не держу запасов. Одну (!) консерву – икра красная лососёвая, заготовил к масленице, полбуханки хлеба магазинной нарезки, сыр, граммов двести, два стакана китайской лапши, банку мёда. Везде – в карманы, в рюкзак, в сумку – разложил замотанные в пластиковые пакеты зажигалку и коробки спичек. Нож! Вот нож у меня не очень. Острый, и порезать можно чего, а вот бить… Это вряд ли, крестовины или упора для большого пальца нет, металл пружинит, в общем, удар не нанести. Быстро пакуя вещи, отметил усиливающуюся стрельбу. Да там уже настоящий бой. Быстрее – пока колонна не ушла. Итак, рюкзак за спину, сумку на плечо, в руки арбалет. Идти можно, но бежать… Сумку придётся бросить сразу, сыр и консерву надо в рюкзак, а всё, что касается пневматики, переложить в сумку. Топор на поясе в петле тоже не позволит бежать – долой. Заменить молотком, и так его разместить в рюкзаке, чтобы можно было нащупать рукой, не снимая сам рюкзак. Всё, вперёд! Да, не забыть во дворе достать аптечку из машины.
Спускаясь во двор, я отметил оживление в подъезде, на третьем этаже. На вопрос соседа «Что творится?», просто сунул в руки памятку и побежал вниз.
Колонна разбилась на отдельные машины, в которые из магазинов быстро загружали запечатанные ящики. А ребята действуют грамотно, потрошат закрома, где весь товар ещё затарен, время на торговый зал не тратят. Впереди раздался, резко оборвавшись, истошный вопль. Я никогда не слышал, чтобы так кричали. Из-за угла дома, метрах в ста прямо по курсу моего движения вывалила группа из семи-восьми человек. Остановившись в замешательстве, я оглянулся. Боец охранения мародёрки сделал знак рукой «Отойди, не перекрывай сектор». На полусогнутых я потрусил под стену дома. Чёрт, неужели сейчас на моих глазах будут убивать людей? Мне казалось раньше, что я как-то активнее буду в такой ситуации, протестовать там, или негодовать, участвовать, в конце концов, но точно не вжиматься в стену.
Близкие выстрелы, две «двойки», заставили дважды вздрогнуть. Всё-таки не по людям, стрелок бил поверх голов. После первых выстрелов люди бежали согнувшись. Пули, выпущенные второй очередью, ударили в голову монстра, похожего на одного из тех двоих, которых я увидел первыми в этом мире. Грузное тело повалилось как подкошенное. Однако, это пока не победа. На поле боя появились ещё две особи местного бестиария. Впереди, выдавая невероятную скорость, мчалась тварь, развитая до уровня, на котором ей полагается костяная броня, укрывающая голову и фрагментарно корпус. Опытный боец сразу же сменил рисунок боя: не пытаясь пробить голову в лоб, стал так же «двойками» бить в правое колено. Приём сработал, и монстр, вначале споткнувшись, упал, однако, прокатившись кубарем два-три метра, вновь оказался на ногах. Тем не менее, атака была обречена. Выигранного времени хватило, чтобы к стрелку присоединились товарищи. Мощно грохнул выстрел крупного калибра, и костяная броня лопнула расколотым орехом. Спутник первого нападавшего был менее защищён, и упокоился одновременно со своим лидером – на улице уже были все, кто потрошил магазин.
Два парня направились к поверженным: один, вооружённый автоматом, бегом, второй, положив на плечо оружие, похожее на полицейский дробовик, не спеша. Проходя мимо меня, он беззлобно спросил:
– Чего не стрелял?
Только теперь я вспомнил про арбалет в руках. Насторожённая тетива позволяет держать его в постоянной готовности к выстрелу. Но всё прошло так быстро… Говорят, страус прячет голову не от страха, а из-за того, что маленький мозг не успевает переработать быстро сменяющуюся информацию, поступающую от его огромных глаз в минуты опасности. Вот так и мой мозг не смог выдать ни одной приличной команды.
– Так это…
– Пошли, – он приглашающе мотнул головой, – Из свежих?
– Да.
– Молодец. Быстро собрался, сориентировался. Только под стенами держись аккуратней, через пару часов свежие массово начнут обращаться. К вечеру разделение на заражённых и иммунных почти закончится, а к утру оформятся первые жруны. Из квартиры или балкона кто-нибудь спрыгнет прямо на голову… Жажда?
– Да.
Вытащив огромную бутылку из сумки, я надолго приложился к ней, почти не сбившись с шага. Парень, половчее перехватив карабин, протянул флягу.
– Глотни. Будет легче. Хотя с тобой ещё рано определяться.
Ловко запустив руку в рюкзак за спиной, я скрутил крышку с термоса.
– Э-э, ты не горячись, на пару глотков плесни, злоупотреблять не стоит. Только в медицинских целях.
Двух глотков оказалось много, еле протолкнул. Мерзкий крепкий алкоголь. Что это за дрянь такая? Точно лекарство – на клопах. Но результат! Мир изменился: краски стали ярче, предметы более чёткими, а звуки… Про такое говорят – мир взорвался тысячами разных звуков. Это насколько же мне было плохо, как сузилось восприятие. Голова! Как будто разжались тиски.
– Что это было? Живец, как в инструкции?
– Просветили. Хорошо наши работу поставили, так действительно больше «свежаков» станет выживать. Глянь, как на практике выглядит добыча.
Автоматчик уже вскрыл мешок на затылке самого крупного монстра и вытащил двумя руками серую паутинообразную массу, из которой быстро выбрал два круглых жёлтых шарика и три предмета формой и цветом похожих на зелёный виноград – горох и спораны. Спрятав добычу в нагрудный карман, парень поспешил к двум оставшимся монстрам.
Все уже виденные мною заражённые разительно отличались как размерами, так и степенью развития конечностей, клыков и когтей. Памятка разделяла их по шкале опасности: зелёная часть, включающая едва инициированных и почти неопасных заражённых, жёлтая, вторая по численности и умеренно опасная, фиолетовая, чрезвычайно опасная и красная, фактически неодолимая без тяжёлого вооружения. Сейчас передо мной лежал кто-то из верхней части жёлтой шкалы: костяная броня, высокая стойкость к огнестрельным ранам и целых две горошины в споровом мешке. Вооружение мутанта тоже впечатляет: когти сантиметров десять с Т-образным профилем как у кошачьих, в оскаленной пасти просматривается второй ряд острых зубов, тело в не прикрытых костяной бронёй местах бугрится мощной мускулатурой. Из оцепенения, охватившего меня при подсчёте исчезающе малых шансов пережить встречу с подобным кошмаром, вывел голос бойца, угостившего живцом:
– Ну вот, можно сказать, что ты уже бывалый попаданец. Осталось немного – сохранить разум и добраться до базы. Сразу скажу: с собой не возьмём, техника безопасности такая. Я другим провалившимся в Улей даже живца не дам. Здесь место такое, понимаешь? Нужно барьер поставить у себя в голове. Всё, что происходит на загрузившемся кластере, тебя не касается, нужно не воспринимать людей как людей… Понимаешь?
– Зачем тогда со мной говоришь? В твоём понимании я выгляжу куском биомассы.
– Это очень сложно. Для меня есть две опасности: превратиться в кваза или в психа. В психа вернее. Такой барьер ставят многие, что, как ты верно заметил, воспринимают всех новичков биомассой со всеми вытекающими. С девочками, мальчиками побаловаться, ведь они ещё не люди. Потом больше, все вокруг уже не люди… Тут вариантов для извращений масса: и торговля органами тебе, и жертвоприношения. А некоторые не в силах этот барьер поставить, и либо гибнут, пытаясь всех спасти, либо с ума сходят, либо наглухо в стаб забиваются, ну а там и пьянство, и суициды, а в итоге отрицание всего, и опять – в извращения.
– Да уж, Достоевский тут отдыхает.
– Тут все отдыхают.
– Бледный, два гороха и восемь споранов – автоматчик возвращался к магазину и, проходя мимо нас, сообщил о добыче.
– Всё дружище, бывай, у нас ещё дел… – Бледный поднял в прощальном жесте руку и вслед за автоматчиком направился к магазину.
Странное слово «дружище». Слово-то нормальное, но вот применять его стали как-то… Придавая обратный смысл. Оппоненты, ведя спор о происходящем в нашей или в одной соседней стране, по мере нарастания градуса дискуссии перестают обращаться к другу по именам, но ещё не опускаются до оскорблений и вот тогда: «Дружище, но ты ведь должен понимать, что нельзя перекраивать границы…» или «Конечно, друг мой, это только в вашем исполнении захват администраций означает борьбу с режимом, а в нашем – сепаратизм». Обращением «Дружище» задаётся определённая эмоциональная отрешённость: «Ты, Андрюха, классный пацан, но в данном вопросе ты заодно с этими козлами, и нет тебе прощения». Вот и Бледный оборвал беседу этим «дружище».
Надо спешить. Памятка предупреждала, что заражённых привлекает грохот выстрелов, следовательно, срочно нужно убраться подальше от этого места, желательно держась на удалении от магистральной улицы, где постоянно раздаются очереди и одиночные выстрелы. Отдельные жители, выбирающиеся из своих подъездов, тут же собирались в кучки, в желании прояснить происходящее. Несколько раз пытались расспросить и меня, но я, имея чёткую цель, примерно представляю, что происходит, и поэтому не могу терять драгоценное время. Вместе с тем пришло осознание – если бы не долг, не обстоятельство непреодолимой силы, то сидел бы точно так же возле подъезда, с полным отсутствием душевных сил пуститься в неизвестность со стрельбой и нечеловеческими криками.
Глава 3
Приняв к сведению, что бойцы неизвестной армии в гражданских стараются не стрелять, и в случае чего можно убегать от преследователей под защиту профессиональных стрелков, я решил продвигаться прямиком по улице, и под прикрытием вооружённых людей без приключений добрался до соседнего микрорайона. Дальше колонна экспроприаторов не продвинулась, старая хрущёвская застройка не представляла интереса для крупной экспедиции.
На новой территории оказалось неожиданно пустынно. Никого – ни людей, ни монстров. Пройдя несколько десятков метров, я обратил внимание на некоторые странности: деревья растут не на своих местах, ветви на них не так расположены, да и асфальт имеет совсем другие щербины, совсем не такие к каким я привык за много лет. Определённо, эта часть города не из моей реальности. Чудно, место вроде знакомое, родное, а вроде и чужое совсем. Занятый наблюдениями и проводя параллели с моим миром, я тем временем продвинулся ещё на сотню метров и вышел к небольшой площади перед стареньким универмагом. И здесь на меня напали.
В этот раз нападали именно на меня. Не гнались за другими, не штурмовали подъезд, в котором я находился, а непосредственно на меня. Я одновременно услышал специфическое урчание и краем глаза отметил движение. Слева от угла дома приближался пренеприятный субъект. Штаны отсутствуют напрочь, так же, как и обувь. Тёмный свитер крупной вязки обтягивает массивный плотно сбитый торс. Голова сохранила человеческие черты, только челюсти немного раздались и зубы вот-вот начнут выпирать наружу. Думаю, смогу успокоить этого типа ударом молотка по лбу. Молотком, в отличие от топора, можно нанести серию быстрых ударов, а почти полуметровая рукоять позволит держать урода на дистанции. Я сбросил сумку, положил на неё арбалет и нашарив в рюкзаке деревяшку рукоятки, двинулся навстречу мутанту. Их, кажется, следует классифицировать как спидеров или бегунов. До сшибки остаётся пара шагов, а из-за того же угла вываливается ещё один почти такой же красавец, только менее плотный, ниже ростом и с остатками длинных светлых волос – не иначе бывшая представительница прекрасной половины человечества. Надо было бить из арбалета! Теперь уже поздно. Тем временем первый из нападающих буквально в последнее мгновение ускорился и с нечеловеческим проворством ринулся на меня.
Будь я вооружён топором, то гарантированно не успел бы нанести встречный удар. Увернуться от броска, избежать цепких лап-рук – да, но никак не ударить. А поднырнуть под эти лапы означало и скорость потерять, и позволить вцепиться в рюкзак на спине, что окончательно погасит скорость. Тогда людоеды вдвоём разорвут меня на куски.
Удар получился звонким. Боёк молнией пролетел между рук твари, даже не пытавшейся поставить блок и отскочил от головы, оставив белый след, на глазах превратившийся в красный, заполненный кровью. Нападающий получил сотрясение и уселся на пятую точку, явно потеряв ориентацию. Это нокдаун – можно открывать «счёт». Сумка и уложенный на неё арбалет уже в двух шагах позади, второй соперник пытается атаковать аналогичным первому образом, а на сцене появляется третий враг…
И этот третий, настоящий, первостатейный монстр: выше своих «коллег» на голову, вдвое шире в плечах, низкий покатый лоб, глаза глубоко посажены и прикрыты надбровными дугами, мощные челюсти с очень серьёзными, начинающими выпирать, клыками. И двигается целеустремлённо. Если первые двое похожи на роботов, которых ведёт программа, то этот амбал явно настроен творчески подойти к процессу добычи пропитания.
Единственный мой шанс – немедленно завладеть арбалетом. «Барышня» в паре шагов от меня делает уже знакомый рывок, но я готов – смещаюсь в сторону и бью буквально за мгновение до броска. На этот раз целюсь в висок и наношу удар обратной, клиновидной стороной бойка – череп пробит. Оставляю оружие в ране и мгновенно хватаю арбалет. Враг уже рядом. Ох, как же он быстр и сколько в нём мощи – небрежно, походя, отшвырнул с дороги пришедшего в себя первого монстра, а следующим движением сомнёт меня. Стреляю в упор, мысленно вложив в выстрел всю ярость отчаянного, загнанного в угол человека. Выстрелил в оскаленную пасть. Стрела, выбив один из передних верхних зубов, пронзила нёбо и вошла в мозг. Гигант вскинулся, попытался ухватить лапами поразившую его стрелу и упал навзничь.
Всё, отбился. Больше никто меня не атакует, только поднимается на ноги незадачливый тип, атаковавший первым. Перезарядив арбалет охотничьей стрелой, бью ему в сердце. Гадина валится, но вновь пытается подняться. Да что же ты не угомонишься-то никак? Вынимаю молоток из башки уже окончательно не очаровательной блондинки и иду на добивание…
После боя немедленно накрыло откатом: в теле слабость, трясёт, язык во рту словно наждак. Мне нужен живец. Эта мысль принесла облегчение. Первым делом собрать трофеи и добраться до магазина, что в пятидесяти метрах от меня – там наверняка добуду и спиртное, и материал, чтобы процедить спорановый раствор. Из двух бегунов добыл только один споран, зато в «мешке» на затылке гиганта я обнаружил уже две заветные «виноградины» и одну горошину – не иначе, лотерейщик.
Магазин не был разграблен, но хранил следы борьбы: часть витрин повалена, товар разбросан и местами раздавлен в труху. В отделе ликёро-водочных изделий выбрал бутылку дорогой импортной водки – идеальная основа для любого коктейля. Вылил половину и бросил внутрь один из добытых споранов, взболтал. Почти готово. Достав из аптечки бинт, быстро процедил раствор в опорожнённый термос. Два глотка сняли особо мучительные симптомы – жажду и головную боль, но слабость и потеря остроты чувств по-прежнему ощущались.
Загадка! Ещё и часа не прошло, как я впервые испытал волшебное действие живца, а тут такое разочарование. Или я что-то сделал не так, хотя какое там «не так» – всё проще пареной репы. Или нужен ещё один допинг – горошина. По инструкции эту штуку надо растворять уксусом. Ну что ж, будем экспериментировать, благо все ингредиенты под рукой. Если первый напиток получился просто противным, но испытывая тяжелейшее недомогание, я пил его как «эликсир счастья», то второй, оказался невероятной гадостью. Превозмогая рвотный рефлекс, я протолкнул в себя три глотка, потом некоторое время сидел не дыша, ждал, когда «приживётся» эта мерзость. Прижилась и даже подарила полное просветление. Однако! А ведь в памятке говорилось, что это зелье прокачивает Дар Улья. Получается я стал счастливым обладателем какой-то сверхъестественной способности? Вот уж по-настоящему отличная новость. Но главное – я иммунный и уже точно не пополню ряды местной бесштанной команды.
Впервые выиграл в лотерее. До этого предпринимал попытки поучаствовать в этой игре для оптимистов, но тщетно – однажды проиграл всю стипендию. Как-то раз мой товарищ, прежде чем играть, решил проверить удачливость: напечатал на принтере стопку лотерейных билетов и отмечал их все, сидя перед телевизором. Ни разу не выиграл и тоже навсегда охладел к этой забаве.
Итак, я стал иммунным, во мне есть какой-то скрытый дар, и я оказался в новом кластере. Странные неточности ландшафта на протяжении последних сотен метров дополнились незнакомыми этикетками на привычных товарах и нулями на ценниках, от которых в моём прежнем мире отказались уже несколько лет как. Теперь дальнейшее путешествие утрачивает смысл, здесь всё чужое, а значит нужно озаботиться собственными перспективами в новой реальности.
Необходимо выбраться из города. Самый оптимальный вариант – это вернуться тем же путём. Выйти к колонне и снова, но уже в другую сторону, пройти до городской окраины под защитой вооружённых людей, занятых разграблением магазинов. Из доступной информации можно понять, что в сельской местности риск нарваться на заражённых значительно меньше. С тех самых пор как я покинул «свой» кластер, прошло чуть меньше часа и есть надежда, что команды мародёров ещё не закончили свою работу. Выстрелы, которые постепенно сливались в несмолкаемую канонаду, подтверждали справедливость моих предположений. Только бы самому не попасть под дружественный огонь.
Размышлял я подобным образом, сидя без движения в глубине торговых витрин, отрешённо глядя на улицу. Эта пауза и спасла меня, заставив отказаться от, казалось бы, такого хорошего плана.
Я как раз задумался о своём Даре: прокручивал в голове недавний бой, стараясь вспомнить что-нибудь сверхъестественное, но ничего необычного так и не выделил. Разве что лёгкость, с которой завалил главного монстра, ведь менее грозную тварь я уложил лишь после третьего подхода. В какой-то момент, посчитав, что подобное времяпрепровождение уж слишком беззаботно для человека, спешащего покинуть смертельно опасное место, я решил «на посошок» хлебнуть живца, и замер, взявшись за термос.
По улице на звуки оружейной стрельбы трусила весьма представительная компания. Во главе отряда из не менее чем двух десятков перерождённых, по большей части бегунов, двигались четверо развитых заражённых, трое из которых не уступали недавно упокоенному мною горошнику, а один был заметно выше, массивнее и лучше защищён. Человеческого в нём почти не осталось, можно лишь предположить, что раньше «это» было человеком. Теперь монстр за два метра ростом обладал длинными жилистыми лапами с хорошо различимыми ножеподобными когтями, ноги с массивными наростами на коленях производили различимый даже из магазина цокот, а в форме головы было что-то от гиены – мощные челюсти с уже полностью изменившимся жевательным аппаратом, широкий приплюснутый нос и маленькие, бинокулярно ориентированные глазки, хорошо прикрытые надбровными дугами, превратившимися в настоящие щитки. Не удивлюсь, если в момент опасности они, как человеческое веко, закроют глаз надёжной бронешторкой. Как такого одолеть? Грудь, живот и паховая область прикрыты пластинами костяной брони. Уязвимыми кажутся только небольшие открытые участки шеи, щели между пластинами, а также бока, где между передней и задней бронёй имеется серьёзный разрыв. С моим вооружением встреча с подобным монстром фатальна даже без учёта «группы поддержки».
Как же люди передвигаются здесь по кластерам? Неужели только в составе крупных конвоев? Это ведь нужно иметь прорву боеприпасов. Да и огневая мощь не всегда спасёт. Вот неожиданно навалится толпа, и хорошо, если техника поможет вырваться, а если затор какой? Всё – рукопашная, а что ты против такого рубаки сможешь? Тут даже если и привалишь одного, так другие разорвут. Три-четыре подобных отряда, и от виденной мною колонны мародёров мало что останется, выживут лишь те, кто укроется под бронёй. Будучи же одиночкой, от такой опасности можно либо убежать, либо спрятаться. Убежать, наверное, кто-то и сможет, имея соответствующие способности, но с какой скоростью нужно перемещаться, чтобы оторваться от людоеда, сделанного из одних мышц и сухожилий? Да и спрятаться… Разве что стать невидимым.
Мой Дар явно другой природы. Мой Дар – броню пробивать. Точно! Я вспомнил, как скривился в гримасе напряжения, выстрелил, и выбил здоровенный зуб, а стрела не растеряла энергию и прикончила «моего» горошника. Зуб у него, что та броня – здоровенный, крепкий, совсем-совсем не человеческий.
