Божественные Игрища. Первый сезон

– Это так, и я не согласен с этим положением вещей, – начал было возражать археолог.

Но Сотрапиус его грубо прервал:

– Вот такие же, крамольные мысли, высказывал твой друг Калопер. Ну мы терпели, когда он утверждал, что Земля плоская, что есть жизнь на других звездах. Но он решил открыть правду, нашему народу про существование, нижнего высоко технологичного мира, и что наши соседи, это Крыснги, и Киноцефалы, имеют с ними контакты и пользуются доступными техническими изобретениями, но только в среде элиты, как и у нас, а это не справедливо, и рождает не равенство. Это терпеть было нельзя, и мы его арестовали.

Учёный с тоской посмотрел куда-то в строну, и сокрушённо вздохнул. Вершитель Правитель продолжил:

– Мы дадим тебе текст, ты должен будешь выступить на суде с осуждением Калопера, и заклеймить его, как заблуждающегося, не чего не поделаешь.

Археолог на минуту задумался, в это время из-за портьеры, раздался тревожный вскрик ребенка, старик заплакал, задрожал, тряся головой:

– Я согласен, я всё исполню.

Сотрапиус раскачивая его за плечи, вкрадчиво приговаривал:

– Малелей, Малелей, ведь ты тоже когда-то заблуждался, но ведь одумался. Всё добровольно осознав.

Малелей смахнул левой рукой слезу, на которой не хватало трёх пальцев, а кисть была изуродована, и быстро спрятал руку, в складки плаща. Сотрапиус сделал вид, что не заметил изуродованную конечность, и заунывным голосом на распев продекларировал:

– Есть только истина.

Он надавил на плечи старика, тот опустился на колени, а Сотрапиус продолжил монотонно:

– Всё ради истины, – ожидая чего-то, Вершитель Правитель грубо по-холуйски, сильно ударил старика по щеке.

И возвышаясь над ним, с угрожающей интонацией произнёс:

– Ну! Онемел что ли?

И Малелей сквозь слёзы, стоя на коленях, завершил слоган:

– Весь мир это истина!

Солнце окончательно, смирилось с необходимостью начать работу, и осветило мрачное здание Фенопартата, сложеного из грубо обтёсанных каменных блоков, но с очень искусной резьбой в камне, с изображением много численных религиозных сцен, и ритуалов. А надпись из золотых букв, отражаясь и сияя, под лучами светила, гласила, указывала, грозила и принуждала, « Есть только Истина. Всё ради Истины. Весь мир это Истина».

Глава 5.

Космическая капсула с беглецами, стремилась к хаотично выбранной точке назначения, в чёрных глубинах бескрайнего космоса. Не было ни каких, супер скоростей, никаких временных прыжков, через какие-то непонятные порталы. Корабль стоял на месте, натягивая на себя пространство, не предмет двигался в пространстве, а пространство в предмете, тем самым опровергая, лживую теорию относительности. Бортовой компьютер объявил о прибытии к месту назначения, к случайной, и нецеленаправленно выбранной планете. Предупредил о начале снижения с орбиты, и посадки на поверхность «Терра инкогнито», вот только теперь, начнутся перегрузки, но собственно говоря, к этому тоже, готовили будущих пионеров.

Капсула благополучно приземлилась, программа безопасности, объявила о наличии атмосферы, и дала прочею подробную выкладку об физических условиях, царивших за бортом капсулы, резюмировав системным голосом, «Планета пригодна для жизни».

Ада с Евой вылезли наружу, они находились на большой красивой поляне, на которой было много цветов, которые Ева видела только на картинках. В воздухе стоял, прекрасный аромат разнотравья, тёплый ласковый ветерок, приятно и приветливо ласкал тело, слегка приподнимая вверх, кленовые листочки Евы, оголяя её острые розовые соски, и волосистую поросль лобка, словно заигрывал с ней, как озорной и наглый охальник. Адам не столь романтизированный полез за электрошокером.

– Фу, прекрати параноить, – сказала Ева, брезгливо наморщив лоб.

– Посмотри, какой вокруг милый дивный мир, я думаю что под лучами этой звезды, которая так нежно и ласково грет и освещает эту чудесную планету, нет места тёмному злу. Лучше возьми и одень, на шею, речевой анализатор.

И Адам послушно пошёл за ней по лесной полянке. Но, вспомнив про недоеденное яблоко, он тут же достал его из-под набедренной повязки. И с аппетитом несколько раз откусил от него, с характерным хряским звуком. Ева, снова услышав этот знакомый хруст, за своей спиной, резко обернулась гневно проговорив:

– Когда же ты, наконец, его доешь!?

В ответ Адам с полным, набитым ртом, громко и смачно чавкая, предложил, буркнув не членораздельно:

– Бушь?

– Нет! – резко, и даже нервно ответила Ева.

Обиженный Адам быстро доел яблоко, и с силой швырнул огрызок на землю. Увидев этот поступок, Ева пришла просто в ярость, и в возмущении начала, отчитывать Адама.

– Да, ты просто варвар, как ты смеешь засорять, эту невинную девственную планету чужеродной информацией, быстро подними, и забери с собой этот космический мусор.

Адам послушно, недоумевая, поднял огрызок, и спрятал его опять за набедренную повязку, но прежде чем он это сделал, из огрызка от удара, о землю, вылетел комар, и выполз Зелёный Червяк, который быстро спрятался под ближайшим камушком.

Анофис подлетел к упавшему, и спрятавшемуся Червяку под камушком, и наигранно жалостливым и в то же время издевательским тоном, пропищал:

– О Вашество, не ушиблись ли? Давайте я подую на бубуку, где болит то?

Червяк нервно, и раздражённо не обращая внимания на его ехидство, прошипел:

– Зёрнышки, мои зёрнышки. Лети за этим дебилом и следи за ним, куда он денет огрызок, от яблока. Вытащишь семечки из яблока, и принесёшь мне, и второе ты должен перекусать всех жителей планеты, мне нужны образцы крови, всех тех, кто здесь проживает.

Анофис кивал головой, а сам думал, «Ишь ты командир у нас тут объявился, первое ему подавай, второе…». Но, он промолчал, ничего не сказав. Комар не хотел начинать ссору, идтя на открытый конфликт с Червяком, на незнакомой планете, незвестно как оно ещё всё обернётся. Тем более ему было очень интересно пронаблюдать за Червяком, который во время их них посиделок в яблоке, ещё там, на станции слышал от него, как он хвастал, что может покорять, даже не планеты, а целые звёздные системы. «Слизняк покоритель Вселенной…», в уме хихикал комар, но ему было очень интересно понаблюдать, что он будет делать дальше, какие предпримет действия по захвату этого большого, чужого и не знакомого мира. Но самое главное, это была корона Червяка, Анофис чувствовал, как она не него влияет, и подавляет его волю, заставляя слушаться её владельца, «Интересно как он это делает, может и у меня получится…», думал он. Надо будет при случае стащить её, у него, она мне как раз будет в пору, и я стану первым комаром, Венценосцем! Поэтому он послушно кивал головой, слушая Червяка в пол уха, а сам смотрел по сторонам, узрев на ближайших деревьях, множество спелых фруктов, «Некоторые наверно уже перезрели, упали, и забродили. Обязательно надо будет, прибухнуть…», крутилась мысль в голове неисправимого алкоголика.

А червяк тем временем важно продолжал:

– Ты должен знать, кому будешь служить. И какая тебе выпала честь.

И он, с важным видом, тоном заговорщика продолжил:

– В космосе обычно ряд планет, вращается вокруг звезды, и они все вмести создают и таким образом звёздную систему. Но есть одно тайное место, где семь звёзд вращаются как электроны, вокруг планеты, но это не есть планета, это нечто в виде спящей черной дыры, на которой находится часть ствола Великого Древа Жизни, и Познания. Нижняя часть с корнями уходит неизвестно куда, в другие измерения, и верхушка так же, куда-то в другие миры, в целом размеры неизвестны, но нам это не важно. Так вот я умею образовывать защитный кокон вокруг себя, и так путешествую по вселенной, перепрыгивая с астероида на астероид, или комету, что подвернётся. И я, с это Древа Жизни стащил веточку, точнее черенок, выбрал маленькую не обитаемую планету, и вырастил саженец, на нем появился плод, я в нем поселился, всех свойств этого объекта я не знаю, но решил изучить. Но тут появились эти космические фашисты, ананербисты, искатели не изученных артефактов, и без спросу забрали моё дерево с яблоком, и вместе со мной на орбитальную научную станцию, ну а дальше ты всё знаешь. Мне нужны эти семь зернышек, ты слышишь Анофис, не три, не пять, и не девять, а семь, так же как существуют семь основных музыкальных звуков, или семь основных цветов, и то, и другое имеют свой неповторимый частотный спектр, и свои внутренние миры, образуя бесконечные измерения в измерениях. Я выращу своё личное Древо Жизни, и стану новым вселенским Богом, создавая подконтрольные мне галактические миры, с Новым Мировым Порядком!

Комар смотрел с усмешкой, на Червяка и думал, «Ну точно бредит, наверно от местной атмосферы, начал сходить с ума. Ну, нечего, проще будет забрать корону…».

– Ну, давай лети, выполняй задание, меня ты найдёшь, по звуку призыву, который будет появляться в твоей голове.

Анофис не успел не чего сказать в ответ, как у него в голове появился, тонкий не приятный, но повелевающий свист, который тут же исчез. И комар повинуясь, и что-то бурча себе под нос, полетел на задание.

Адам с Евой, двинулись вдаль к краю полянки, программа капсулы сама себя накрыла энергетической маскировочной сеткой, у СОЭНТО были отработаны все протоколы, по начинанию внедрения агентов в местное общество. Впереди и вдали виднелась огромная гора, которая вверху заканчивалась, жерлом вулкана, который еле заметно курился, серо сизым дымом. Они прошли через небольшой лес, и вышли в долину лежащей у подножья вулкана. Вдруг Ева увидела вдали несколько фигур, гуманойдного вида, причём у некоторых из них в руках были лопаты. Ева в возбуждении вскрикнула, и ускорила шаг, подгоняя Адама, бросив на ходу ему фразу:

– Сейчас будет исторический контакт, нас же к этому готовили, смотри у них в руках орудии труда, значит это цивилизованные представители своего вида. А ты хотел брать оружие, помни, там где есть цивилизация, нет места для насилия!

Адам хотел что-то возразить, но передумал, он с удивлением стал замечать, что после съеденного яблока, он начал очень быстро умнеть. Причём как он сам вдруг подумал, «В геометрической прогрессии. Но откуда такие мысли, славно пелена упала с глаз…», и у него закрались большие сомнения по поводу безопасности. Но Ева летела вперёд, поправляя на шее речевой анализатор, провод от которого неинвазивно крепился, за левом ухом, что информация шла сразу в левую височную долю, в один из центров речи. И там, в ускоренном режиме он формировал все фонетические её основы, сначала так называемый технический контактный язык, а по мере развития диалога, уже более сложные лексические фразеологические морфемы. Со всеми нюансами и особенностями нового языка, но далее, спецами СОЭНТО было заложено в геном пионеров, агрессивное программирование формирования новояза, для внедрения в мозги покоряемых папуасов. Подмена понятий, семантического смысла, и самой информационной составляющей родной речи, её глобального и грубого изменения. С целью уничтожения уже существующих морально, нравственных ценностей, и отрицание любой духовности, внедрение идей потребительского материализм, с навязыванием «закодированных» визуальных образов, через повествовательную речевую, лингвистическую экспансию. Что должно было вести к необратимым изменениям личности, покоряемого плебса, в нужном направлении, и формирование новых, подконтрольных поведенческих стереотипов, навязывание своих штампов шаблонов, стандартных примитивных, контролируемых норм поведения в обществе, через изменения родного языка.

Далее в программе внедрения и покорения, шло обязательное изменение, всех кулинарных традиций, извращение вкусовых предпочтений, типа вкушали баранов, а теперь будете жрать тараканов, обобщение и уничтожении национальной кухни, как обособленной, имеющей генетическую наследственную, связь с предками. Следующим шагом шло, тотальное изменение восприятия родных, коренных ритмов, мелодий и напевов. Навязывалась новая музыка, в другом частотном интервале, и диапазоне, дезориентируя нейроны по восприятию звука, и получения удовольствия от тактово – частотной волны, извращая его, вплоть до полной потерянности себя, осознания смысла и предназначения музыкальных произведений. Далее шло охаивание, и формирования отсутствия интереса и охлаждение к ремёслам, рукоделию, этническим промыслам, грубейшее извращение всех видов изобразительного искусства. Намеренное упрощение сложных техник по созданию художественных ценностей, навязывание их примитивных и дегенеративных форм, изменяющих пространственное восприятие, ведущее к скудоумию, узости мыслительного процесса, восхваление и превозношение в обществе, этих новых лживых образов, преклонение и восхваление мерзости, несущей мозговое запустение. Вся эта агрессивная экспансия, влияющая на органы чувств, способствовала формированию личности нового типа, с прописанными правильными ценностями, в новой «Мозговой прошивке», причём без единого выстрела, без кровавой бани, и перемалывающей мясорубки, без физического насилия, или каких то, глобальных эпических боевых сражений. У экспертов СОЭНТО, даже был негласный слоган, «Войны начинают, только неудачники!», это был такой некий, шик, эдакий высший пилотаж, захватить планету с её недрами, народами, и всю цивилизацию, только одним «Словом».

По мере приближения к представителям местной цивилизации, у Евы над головой возник божественный нимб, она уже стояла на кафедре и выступала, перед межпланетарным сообществом, лес микрофонов, вспышки кинокамер, взгляды завистников. Все рвутся к ней, что бы взять интервью, пообщаться с ней, прикоснуться к ней как к некому научному феноменальному явлению. Ева двумя глазами, почти в упор смотрела, в одноглазые лица стоящих перед ней особей, они переговаривались между собой на не понятном языке. Одна из особей крупного телосложения, протянула к Еве руку, и тут же между ними оказался Адам. Он внезапно схватил незнакомца за руку, и резко дёрнул на себя, а после, с ужасающей силой ударив его лбом в подбородок. Раздался противный глухой чавкающий звук, особь, не смотря на то, что была намного больше Адама, громко захрипев, судорожно хватая гудами воздух, упала навзничь, по мышцам пробежала небольшая судорога, и она затихла.

– Что ты натворил, бессердечное животное! – в гневе вскричала Ева, над ней, а точнее в её голове, ещё не развеялся божественный нимб самолюбования. И она дала Адаму подзатыльник, а потом, поразмыслив, послала вслед пендель, который она видела в странной, и непонятной игре, ту, что любил смотреть профессор с коллегами, где куча мужиков в трусах, бессмысленно бегали за одним мячом.

Адам не обратив никого внимания, на её физические кульбиты, спокойно как удав сообщил: – Безопасность превыше всего. Повисла пауза, ситуация принимала не предсказуемый поворот, и тут у Евы сработал речевой анализатор, выступивший вперёд седой циклоп произнёс:

– Мы хотим мира! Ева тут же ответила:

– И мы за мир! Над головой опять возник нимб, и Еву понесло, она тут же выложила, всё что слышала, от профессора Селёзёнкина, когда он выступал, на научных конференциях, но получился какой-то словесный водопад, извергаемый с маниакальной методичностью, состоящий из витиеватых фраз, и бессмысленных научных терминов. Но Ева, не останавливаясь с упорством упрямого ослика, продолжала вещать, с навязчивой мыслью, «Сейчас я вам покажу, что вы имеете дело с интеллектуальной и высокообразованной личностью». И Адаму на миг показалось, что он снова начал глупеть, и он встряхнул головой, как бы отгоняя от себя это наваждение.

Всё закончилось смешно, просто, и очень неожиданно, пожилой циклоп с добрым лицом, предложил Еве одеться, и она густо покраснев, осеклась на полуслове. Циклоп, которого Адам случайно не со зла приголубил, пришёл в себя. И трепетно поглаживая подбородок, с опаской смотрел на Адама, у которого так же сработал речевой анализатор и он эмоционально жестикулируя, приносил извинения. Ева с изумлением следила за ним, про себя отметив, «Что после съеденного яблока Адам как то сразу, и быстро поумнел…». Пожилой циклоп рассказал, что его зовут Малелей, и подозвал свою дочь, сообщив, что её зовут Дафния. А после указал на пострадавшего от Адама циклопа, назвал его, почему то куратор, и что его имя Темастор. Дафния взяла Еву приветливо за руку, и предложила пройти в её палатку переодеться, попутно сообщив, что они археологи, и ведут здесь раскопки. Адаму Малелей предложил длинный плащ, из грубой материи, какого-то неопределённого серо грязного цвета, и, поймав его взгляд на своей одежде, как бы извиняясь, потупив взор, сообщил, что цветную одежду носят только члены высшего общества. Адам одев плащ, бесхитростно спросил:

– А что в вашем обществе есть касты? Малелей, не чего не ответил. А с намеком посмотрел в сторону циклопа, которого он назвал куратором. А тот в свою очередь что-то быстро, в приказном тоне полушепотом, наказывал рабочему с лопатой, и тот внимательно слушал, покорно и не перебивая, а потом быстро куда-то исчез. Зато Еве досталось, белое короткое платьице, в синий горошек, как с начало показалось Адаму, но при ближайшем рассмотрении горошины, оказались маленькими озорными глазками. И как показалось Еве, это было очень символично, в целях дипломатии, и дальнейшего знакомства, представителями данной цивилизации. Она довольная наглаживая руками своё первое платье, как маленький ребёнок, получивший новую восхитительную игрушку. И поймала, удивлённый взгляд Адама, а после, увидев его серый невыразительный плащ, озорно улыбаясь, показала ему язык.

Малелей сообщил, что куратор Темастор уже отправил гонца в город, поэтому их там будет встречать, народная делегация. А, потом как-то замешкался, и робко предложил завязать повязками по одному глазу на выбор, сбивчиво пытаясь дать объяснения своей просьбе. На что Дафния, перебив его, не громко пояснила:

– В нашем обществе, не всё так просто.

И, тут раздался кашляющий звук, и злой взгляд куратора Темастора, в её сторону, это же заметили Адам и Ева, и без возражений оба завязали по левому глазу. Они сели деревянные повозки запряженные животными, похожими на помесь быка и бегемота.

– Это Дуранойды, общественные многофункциональные слуги, – пояснила Дафния, и они медленно тронулись в путь по направлению к городу. Ева наблюдая, как животные с трудом тащат телеги, спросила у Малелея:

– А что у вашей цивилизации нет технических средств?

Малелей нечего не сказав, не определённо пожав плечами промолчал, но Дафния много значительно приложив палец к губам, взглядом показала, на куратора Темастора, и у Евы появились первые смутные предчувствия, что в этом обществе, действительно, не всё так просто.

По мере приближения к городу, точнее к городским воротам, так как город был обнесён высокой стеной. Был слышан шум боя барабанов, и гул труб, так что стало ясно, что в городе уже знают, об их прибытии, очевидно гонец уже обо всём доложил. Они въехали в город, вдоль дороги по обеим сторонам выстроенные в ровные шеренги, стояли циклопы разного пола, и возраста. У каждого в руке был небольшой плакат, на длинной палке, с изображением одного и того же лица, с высокой короной на голове, циклопы в такт гремящим барабанам, все хором в один голос, ритмично и циклично повторяли. «Есть только истина. Все ради истины. Весь мир это истина»

Адам продолжающий умнеть, с тревогой вглядывался в эти одноглазые лица, с выражением какой-то, безысходной зацикленной, истерической усталости, от выражаемого восторга, смотрящими сквозь него этими огромными остекленевшими глазами. А множество ртов, методично монотонно и истерично повторяли один и тот же, навязанный, и заученный слоган. Он внимательно присмотрелся, и ему показалось, что это некие зомби, находящиеся в каком-то ритмическом религиозном зачарованном трансе. Выстроенные и вышколенные рабы, по указу, в покорный и послушный строй, с этими множественными портретиками в руках, с изображением великого и горячо любимого вождя. Этих несчастных как скот привели сюда и поставили отбывать некую повинность, принуждая восторгаться любому событию, которое им покажут. У него появилась, крамольная и мерзкая мысль, что если он повернётся к ним задом, нагнётся и покажет им свои голые ягодицы, то нечего не изменится, они будут ликовать дальше, как им и было велено кем то. И он понял что в них сидит, какая тупая покорная убеждённость, к повиновению, послушанию и безропотному подчинению, к бездумному исполнению любых указав и приказов, не смеющих в своих головах в чём либо усомниться. В законности этих приказов, целесообразности, гуманности, и несут ли, они своими деяниями здравый смысл, и не направлены ли, они против самих исполнителей, совершающих своими угождающими деяниями, своё дегенеративное саморазрушение. По мере продвижения повозок с гостями, они приближались, к огромному мрачному зданию, на фасаде которого золотыми буквами был прописан слоган, «Есть только истина! Всё ради истины! Весь мир это истина!», а выше, купно массивно и зловеще, «ФЕНОПАРТАТ ».

Они подъехали к лестнице уходящей круто высоко, в вверх, Дафния указывая пальцем шепнула:

– Это здание сенат, там же храм Великой Книги, и там живёт, а сейчас вас ждёт, наш Вершитель Правитель Сотрапиус. И они начали подъём наверх, причём их уже сопровождали циклопы в цветных одеяниях, а простые в серой невзрачной одежде остались внизу. Адам оглядев, цветных и ярко наряженных циклопов, поднимавшихся с ними вверх, пробурчал:

– Всё стало ясно. Здесь дворяне, а в низу чернь.

Услышав эту фразу, Дафния опять испуганно и нервно, быстро приложила палец к губам, и Адам заметил, что она другой рукой что-то засунула себе в уши, какие-то маленькие предметы, такие же были в ушах её отца, и куратора. Не доходя до самого верха, они медленно остановились, им с удивлением и не попельным итересом Адам посмотрел вниз. И увидел, как там, в низу, плотная безликая толпа, крича, ссорясь, толкаясь, и давя друг друга, начала скандировать имя вождя, «Сотрапиус», «Сотрапиус», захлёбываясь от восторга. Они с Евой посмотрели наверх и увидели огромного циклопа, одетого в ярко синий плащ с золотыми звёздами, причём, не смотря на ярко светившее солнце, плащ был плотно, и наглухо застёгнут до горла, на голове красовалась золотая корона, в виде тиары с сапфирами по центру, изображающими какое-то неизвестное созвездие.

Сотрапиус поднял обе руки вверх, толпа затихла, поняв, что сейчас вождь будет держать речь:

– Излюбленные чада мои, горячо любимые мной соплеменники, я приветствую вас.

Сотрапиус дал знак стоявшему в стороне от него начальнику тайной канцелярии Разчленауру, и после этого знака, он, держа в руке небольшое устройство, повернул на нём колёсико регистра. Толпа взвыла в истерике, некоторые визгливо зарыдали, Сотрапиус продолжил:

– Я ваш законный Вершитель Правитель, думаю, живу, и дышу, только для вас. Все для вашего блага и счастья.

Он опять дал знак Разчленауру, и тот опять повернул регистр устройства, в толпе взвыли, элита в цветных одеждах, упала колени, и многие начали рыдать и смеяться, петь, и причитая громко завывать. С силой ударяясь о каменные ступени головами, в религиозном экстазе, и в кровь, со слезами радости, разбивая свои лица, и губы, выбивая и кроша себе зубы. Некоторые особи теряли сознание, и падали вниз, напирающие на них сзади, шли по лежащим телам, затаптывая их насмерть. Адам и Ева с ужасом смотрели на происходящее безумие, и заметили, с ума сходят не все, а те, у кого в ушах нет этих загадочных маленьких предметов. Сотрапиус увидел и понял, что его фокусы с низкочастотным излучением, не девствуют на пришельцев, решил сократить торжественную часть «Ритуала почитания», так называлась эта давка, с самоистязаниями, и массовым смертоубийством, решил перейти контрено к делу.

Да специалисты СОЭНТО заботились о своих засылаемых агентах, и им в генетический код были внедрены различные защитные системы, в том числе от всевозможных излучений, а так же, искусственных и биологических ядов, зная вздорный характер, коварство и лживость местных царьков, миры которых предстояло покорить.

Сатрапиус понял обе руки вверх, все затихли и он начал.

– Сегодня во время археологических раскопок, возле Великого Спящего вулкана, группа наших ведущих учёных во главе с Малелем, которого вы все хорошо знаете, и его старшим научным сотрудником Дафнией. Было сделано знаковое историческое открытие, они нашли древний Храм наших предков, а так же исторические документы, в виде глиняных табличек, где подробно описаны наши древние законы, по которым жили наши славные предки. Расшифрована только малая часть, но мы выяснили, что нашему виду циклопов, и нашей стране, не пять тысяч лет, мы думали раньше, нам… – Сотрапиус сделал паузу, задумавшись, сколько надо добавить нулей, и не поскупился.

– Нам миллион лет!

Он опять дал знак прислужнику, тот максимально вывернул регистр, толпа в восторге бешено взревела, до конца, насмерть затаптывая, упавших и лежащих под ногами сограждан. Но эти несчастные умирали радостно плача, в истерическом исступлении приветственно протягивая руки, счастливые от того что перед смертью, они лицезреют лик Великого Правителя, который привнёс истинный смысл существования, в их скучную, серую и обыденную, никчёмно бессмысленную короткую жизнь. Сотрапиус продолжил: