Морион. Глава 2

«Это неважно. Спаси Кристину, окажи ей помощь».

«Что ей угрожает»? – спросил я.

«Больше ничего. Она снова стала человеком».

«Но как»?

«Я сумел оборвать связь. Черт, тело совсем не слушается. Можешь сделать для меня одолжение?»

«За спасение Кристины? Проси все, что угодно».

«Не говори, что я был здесь. Скажи, что сам вытащил Кристину отсюда. Не перебивай. Так нужно. Она знает, что связь между нами оборвалась, но не знает, что чувства…. Ладно, ты сам все поймешь».

«Но зачем?»

«Она столько времени страдала из-за меня. Хочу, чтобы она смогла жить по-нормальному, без моей тени».

«Так скажи ей это сам».

«Мои раны могут свалить меня надолго. Может, я не переживу этот день. Тебе же нравится Кристина? Тогда убеди ее в том, что я мертв. Поверь, пройдет немного времени, и она все забудет».

«А как же ты?»

«Просто оставь меня здесь».

Поверь, Кристина, так все и было. Он просто погнал меня оттуда.

– Ты мог сказать правду! Что он жив! – все тело тряслось. – Мне бы не пришлось страдать все это время!

– Вот видишь, ты все беспокоишься о нем. Жив он или нет, это неважно.

– Важно! Чего ты добивался? Что я брошусь в твои объятия?

– Об этом и не мечтал. Просто хотел, чтобы ты была счастлива.

– Что еще он тебе сказал?

– Ничего.

– Врешь!

– Клянусь! Разве что….

– Что?

– Может, сама у него спросишь? Я итак выложил все под чистую.

– А если он… он….

– Умер? Такие не уходят скоротечно, поверь. Мои попытки сделать тебя счастливой не увенчались успехом. Ты любишь его, и это факт. Что еще я могу сделать, кроме как отпустить? Насильно мил не будешь. Несмотря на свою ненависть к Диме, ты рвешься к нему слишком сильно, – он прочистил горло. – Во рту пересохло. Прости.

Паша скрылся на кухне, оставив девушку переживать свою злость. Когда он вернулся, квартира уже была пуста, и только остатки ужина на столе напоминали о недавней встрече.

– Даже слишком сильно, чтобы адекватно соображать, – пробормотал молодой человек, захлопывая входную дверь.

6

Холодный дождь градом обрушился на Кристину, но это не привело ее в чувства. Ноги сами понесли ее на улицу, навстречу судьбе. Точнее, к конкретному адресу. Темнота ночи уже сдавила улицы, но девушку это не волновало. Какие хулиганы ее напугают, когда она побывала в Аду?

Мысли смешались в кучу, превращая душу в неукротимое пекло. Вопросы интересовали ее в последнюю очередь, кроме одного. Действительно ли Дима жив?

Все походило на дешевый розыгрыш, но это были слова Паши. Зная его чувства к ней, Кристина ни на секунду не сомневалась в их правдивости. Он хотел, чтобы девушка начала новую жизнь. С ним. Зачем Паше врать?

Слишком благороден, чтобы существовать в реальном мире. Видя извороты ее души, он просто дал ей шанс узнать правду и попытаться стать счастливой.

Но Дима…. Как он мог поступить с ней так? В голове еще были свежи его теплые слова и обещания совместного светлого будущего. Неужели опаски Кристины верны, и его душа пуста?

Девушка запнулась о поребрик и вырубалась. Какой черт убедил ее надеть эти дурацкие сапоги на каблуках? Икры неистово ныли с непривычки. Этот черт, по имени Риты, был свято убежден, что в этот вечер ее подруга должна быть идеальна во всем. Кристина быстро с ней согласилась, даже не догадываясь, что придется топать в таком виде через весь город.

Ветер играл с распахнутым пальто, словно с парусом, нагло холодя промокшую от дождя одежду. Идеально уложенные волосы, скорее всего, превратились в гнездо. Но это девушку волновало меньше всего. Людей на ночных улицах не было, а те редкие личности, встречающиеся по пути, были спрятаны под зонтами. Также девушку не волновал и тот факт, что завтра она может слечь с сильнейшей лихорадкой от переохлаждения.

Дождь не мог остудить огонь желания.

Желания узнать правду и поставить жирную точку в этой чертовой истории.

Когда впереди показался знакомый дом, ноги вконец перестали слушаться от нахлынувшего волнения. Тело затряслось мелкой дрожью. Не от холода, а от осознания, что внутри дома горит свет. Теплые блики настольных ламп проникали сквозь окна. Мог ли там быть Саша? Или же кто-то из бывших оборотней? Этот громадный дом принадлежал отцу Димы, Антону, и здесь не может быть никого, кроме его сына.

Сын, который обманул ее, оставшись в живых.

Сын, который вновь бросил ее, унеся тайну с собой.

Превозмогая гнев, Кристина с силой толкнула скрипучую калитку. Пара неловких шагов, и палец с такой же остервенелой силой нажал на звонок.

Пустое пространство огласилось психоделическим звуков. Казалось, даже капли дождя замерли в напряжении.

Ну же.

Ну же!

Ожидание убивало, рука нажала на кнопку еще раз. И еще раз.

А если Димы действительно там нет? Вдруг дом продан, и она вторглась в чужую семейную ячейку? Что она тогда скажет? Как оправдает свой ночной визит и бестактность? Мысли не сумели сформировать четкий ответ, когда дверь резко распахнулась.

В освещенном проеме стоял мужчина. Домашние штаны, черная футболка и его глаза. Кристина едва могла узнать в этом осунувшемся, бледном, заросшем неряшливой щетиной лице Диму. Он словно постарел на несколько лет, словно бутылка стала его верной спутницей. На бледной коже отчетливо зияли чернотой синяки под глазами, а уродливый шрам пересекал левую бровь. Чужое лицо с такими же ясными Димиными глазами. Образ красивого мальчика скрылся под неряшливостью и ударами судьбы, но, черт возьми, он был привычно обаятелен и заставил сердце замереть.

Время между ними превратилось в тягучую массу. Глаза изучали друг друга, пока молодой человек не нарушил молчание.

– Кристина, – он блажено прикрыл глаза, нараспев протягивая ее имя. – Это правда ты? Как ты здесь….

Внезапный удар заставил его вскрикнуть и схватиться за челюсть. Кристина не хотела его бить, но гнев взял свое. Обида за свою униженную душу выплеснулась на голову несчастного.

– А вот и реши, действительно ли я здесь или же белочка? Мертв, говорили они, но кто же сейчас глазками тут хлопает?

Нет, ей не нужна такая правда. Она не хочет знать, что случилось тогда. Если Дима жив, то его слова могут значить все, что угодно. Уж лучше этой тайне сгнить в могиле. Уже того факта, что Дима вновь ее обманул, ей вполне хватало.

Развернувшись на каблуках, она бросилась прочь от этого дома, прочь от этих глаз, будоражащих сознание. В ее сердце нет любви, нет вопросов, она начнет свою жизнь такой, какой посчитает нужной. Без Димы и без Паши. Теперь у девушки хватит сил, чтобы справиться со своими скелетами в шкафу. Уверенность била ключом, но слезы предательски смешивались с дождливыми каплями.

Она должна быть сильной.

– Постой!

Наваждение сняло оковы с тела Димы, он нагнал ее слишком быстро, чтобы девушка успела почувствовать себя по-настоящему сильной для отпора. Крепкая жаркая рука обхватила запястье.

Нет, Кристина все еще не способна ему сопротивляться, она может только злобно бросаться фразами, утопая в море его глаз.

– Что?

– Прости….

Кристина задохнулась от такой наглости.

– Прости? За что? За то, что бросил меня опять? За то, что прикинулся мертвым? Или за то, что я узнаю об этом только спустя месяц?

– За все. Я думал, так будет лучше для всех.

– Он подумал. Опять ты решаешь за всех! А ты подумал обо мне? Или вообразил, что в этот раз все выйдет идеально?

– Только о тебе и думал….

– Не ври!

– Понимаю твое возмущение….

– Понимаешь? Да что ты понимаешь! Я похоронила тебя! – слезы бежали быстрее слов. – Я едва с ума не сошла, когда осознала, что теперь моя жизнь никогда не восполнит пробелы! Знаешь, каково это? Жить с мыслями о том, что родной человек ушел навсегда, а эта тайна так и останется покрытой мраком?

– Кристина! – он попытался обнять ее, прижать к себе.

– Убери руки!

Силы оставили ее окончательно, и тело безвольно повисло на его руках, содрогаясь от бесконечных рыданий.

Как же она его ненавидит.

Как же она его любит.

Оказавшись внутри дома и ощутив кожей теплый воздух, Кристина задрожала, как осиновый лист. Как она не заметила раньше, что промерзла настолько сильно? Мокрая одежда облепила тело, став второй ледяной кожей.

Дима усадил ее в одно из кресел.

– Сейчас принесу чай.

– Лучше что-нибудь покрепче, – вино уже отпускало сознание.

– Но у меня ничего нет, – растеряно проговорил Дима. – И это не лучшая идея.

– Засунь свое мнение….

– Я принесу чай.

Его не было несколько минут, но этого хватило, чтобы Кристина пришла в себя. Итак, вечер набирал обороты. Дима жив, и она, растрепанная, мокрая и холодная, сидит у него дома. Одной болью меньше. Но как смириться с тем фактом, что он вновь ее обманул? Не только Дима, но и Паша ловко включился в этот хитрый план. В прошлый раз у подобного тандема был смысл, и девушка могла его понять. В чем причина сейчас? Неужели Дима настолько ее презирает, что предпочтет умереть, лишь бы никогда с ней не видеться? От этих мыслей мимолетный огонь в душе вновь начал затухать.

Неужели она ошиблась насчет своей судьбы? Зависнув посередине между двух своих возможных жизней, Кристина понимала, что ни одна ей не улыбнется. Паша уже никогда не сможет ее принять, а Дима…. Что скажет Дима?

Горячая чашка чая с лимоном приятно согрела нутро, но не избавила от напряжения.

– У тебя есть вопросы, – сказал Дима, усаживаясь в кресло напротив.

– Очень проницательно, – усмехнулась Кристина. – Сам догадался?

– Нет, птичка шепнула.

– Издеваешься?

– Нет, но твоя реакция меня забавляет. Ладно, не кричи. Я постараюсь выложить все, что знаю, но сначала меня интересует, что ты сама помнишь.

– Считай, что ничего. Начинай с самого начала.

– Это надолго….

– А я никуда не тороплюсь.

– Не так просто начать….

– Говори! –девушка едва не подскочила от злости.

Дима с интересом смотрел, как меняется ее настроение, совершенно не обижаясь на внезапные выпады.

– Твоя ненависть вполне обоснована, но еще месяц назад ты в огонь бросилась, чтобы спасти меня. Как видишь, вполне удачно, – его улыбка исчезла, и он добавил. – Я должен был погибнуть. Нет, не перебивай меня.

– Если ты скажешь неправду….

–… то лично разобью себе руки. Договорились? Отлично. А теперь, если ты не против, я начну.

В мир проклятых меня перенесла ты, но обратно я выкинул себя сам. Это было осознание скорой смерти, не больше. Твоя ненависть была настолько сильной, что мне пришлось пойти на этот шаг. Я дал слабину и подумал: «Будь, что будет». Если это могло дать тебе долгожданное спокойствие, то иного выхода не было.

Огонь охватил мое тело. Сил бежать не было, а страх сгореть заживо был невероятен. Я уже готовился смириться, когда услышал твой голос у себя в голове. Ты звала меня так громко, так отчаянно, но я молчал. Ведь иного выхода больше не видел. Пока не увидел тебя. Среди огня. С жуткими желтыми глазами. Вспомнились слова Нины о том, что твоя смерть ждет тебя в реальном мире.

«Глупая, уходи»! – прокричал я, но ты уже не слышала меня, превратившись в зверя, а сознание продолжало тянуть руку ради спасения.

И я понял, что был идиотом. Моя смерть должна была помочь тебе победить, а ты выбрала собственную смерть ради моего спасения. Только вдвоем мы были по-настоящему сильны, и я подал тебе руку. Уже находясь в личине зверя, ты неустанно просила кого-то перенести меня обратно, и я ответил. Огонь замер, и мы уже были наполовину там, когда крыша рухнула. Обломки должны были завалить нас на смерть, но я закрыл тебя собой, получив основной удар. Боль была адская, но нас спасло перемещение в последний момент.

– Ты желала спасти меня, а я проник в твое сознание и спас нас, перенеся в параллельный мир. Наши души в этот момент стали единым целым, как один человек, одни чувства, одна судьба.

Но ненадолго.

Когда мы вернулись в тот мир, я не сразу понял, что больше тебя не слышу. Перемещение притупило боль и немного прибавило сил, но ты продолжала лежать на земле без чувств. Все попытки вернуть тебя в сознание не увенчались успехом, и я по-настоящему испугался. Испугался, что больше никогда не увижу твоих глаз, не услышу твоего голоса.

Слезы заполнили мои глаза, я поддался отчаянию. Ты столько значила для меня, а я позволил тебе балансировать на грани смерти. Ужасно осознавать, что человек, которого любишь, умирает на твоих руках. Слишком много боли, жить не хотелось, но умереть я тоже не мог.

Особенно в тот момент, когда вновь услышал голос Нины.

– Столько лет насмарку, – я едва узнал в этой сгорбленной женщине былую красотку. Она выглядела так, словно из нее высосали все соки. – Я ведь держала победу в своих руках, а она поддалась этому порыву. Время проходит, а любовь все также решает, кому идти дальше, а кому мучительно умирать, разорванной и в грязной канаве.

Никогда не видел, чтобы черная душа плакала искренними чистыми слезами. Наверно, это был единственный раз, когда Нина была собой, но все же я не мог ей доверять.

– Это ты виновата! – закричал я. – Ты сделала так, что ее душа стала проклята!

– Оставь свои гневные слова, они ей не помогут.

– А что ей поможет?

– Ее душу затянуто в проход между мирами. Вернуться в реальность – смерть. Когда она дойдет досюда, то останется здесь навсегда. Сила проклятия сделала ее пленницей, а тело окончательно ослабло. Я ведь говорила, что человеку не выдержать зверя. Теперь это случилось. Она сейчас больше зверь, который мне совершенно не нужен.

– Что за бред ты несешь? – я пылал от злости. – Кристина не может погибнуть!

– Все мы смертны, даже после физической гибели. Хочешь спасти ее? Надень кольцо ей на палец, остальное будет за мной.

– Нет, ты не станешь пользоваться ее телом!

– Зато она будет жить, как человек. Разве не этого ты хочешь?

Да, это было мое истинное желание. Сжимая тебя в руках, я лишь надеялся, что смогу вновь видеть тебя улыбающейся. Кольцо ты держала в руках, как истинное спасение. Взяв его в свои, я долго смотрел на спасение, не веря, что это возможно. Этот жуткий черный камень сверкал так сильно, что слепил глаза.

– Это вернет ее назад, – давила на меня Нина, и я уже почти одел кольцо на твой крохотный пальчик, как вдруг услышал крик.

– Нет, Дима, не делай этого!

– Агния?

Она возникла, словно из воздуха. Глаза расширились от ужаса, а лицо исказила жуткая гримаса. Не успел я ничего сказать, как Нина заговорила первая.

– Ты здесь не нужна. Уходи.

– На этот раз я тебя не послушаю. Дима, пожалуйста….

– Что вдруг? Совесть проснулась? – Нина злилась, но я не мог не заметить страх в ее голосе.

–Ты же знаешь, Нина, это неправильно. У меня было достаточно времени, чтобы понять: проклятые души не заслуживают такой участи. Никто не заслуживает, а люди…. Они всегда несут злобу, но для каждого плохого дела найдется свое отмщение. Но не такое, каким ты собираешься сделать весь мир! Убить ненависть в зародыше. Это же самое худшее, что можно сделать.

– Ты бы поняла меня лучше, если бы прожила с ними все время.

– Но я жила, только видела обратную сторону медали. Их души страдают слишком сильно, это невыносимо.

– Ты их сделала такими!

– О чем сожалею, – Агния тяжело вздохнула. – Каждую секунду своего существования здесь я вспоминаю те слова, сорвавшиеся с языка, и мечтаю вернуться в тот день, чтобы промолчать.

– Дура! Хочешь вновь сгореть, но оставить слова при себе? Совсем умом помутилась в этом заточении?

– Пусть меня сожгут, но я сохраню честь и буду сильней желания обречь всех на вечные страдания. Жаль, это не изменить. Прошлое останется в прошлом, а будущее все еще в наших руках.

– Дима желает спасти свою любовь, я могу ему это предоставить. А что можешь ты?

Агния долго не отвечала, пока вновь не посмотрела на меня.

– Дима, я знаю, какова сила любви, но и знаю, что ненависть порой разрушительна. Ненависть создала это проклятие, а последствия давят спустя время. Ты видишь в словах Нины единственный выход, но ты должен понимать. Весь мир падет, люди перестанут жить нормально. Что бы Нина не говорила, какими бы благими целями не прикрывалась, исход один. Люди станут ее рабами, как и оборотни сейчас. Но самое важное. Это не вернет тебе Кристину. Ее тело будет жить, а сознание останется во тьме. Разве ты полюбил тело?

Не нужно говорить, что ее слова заставили меня вздрогнуть. Бывали моменты, когда я сомневался в следующем шаге, но сейчас я чувствовал себя потерянным. Ни грамма уверенности в том, что нужно делать, что будет правильно.

– Не слушай эту дуру! – орала Нина. – Она тебе зубы заговаривает! Она с ума сошла от одиночества!

– Дима, это не выход….

– Замолчите! – я не мог выдерживать этого напряжения. – Обе!

Я не знал, что делать. Кольцо продолжало гореть в моей ладони, а камень из черного превратился в огненно-красный кристалл. Завораживающее зрелище, подумал я, оно словно было живым, со своей душой и эмоциями. И мое желание окунуться в его атмосферу становилось все сильнее и сильнее. Это странное ощущение интриговало и пугало одновременно.

Но время уходило, а решение так и не пришло. Пока Агния не заговорила вновь.

– Это кольцо никогда не должно было нести разрушение. Его хозяин был честным и добрым человеком, он всегда хотел мира. Как и его дядя. Случайно вырвавшееся слово сделало его темным и заставило желать власти его обладателя. Но в нужных руках оно спасет мир. Посмотри на него, Дима, загляни в свою душу. Ты можешь все изменить, ибо ты истинный хозяин кольца. Ты спасение.

– Я?

– Дима, это ложь, – пыталась вступить Нина, но ее слова больше не имели силы.

Я внезапно осознал, что держу в руке то, с чего все началось. Я был хозяином судьбы и мог все закончить. Отпустив твою руку, я поднял собственную и надел кольцо.

Не знаю, как описать, что случилось дальше. Мир содрогнулся, стал вращаться, как бешеный. Мгновение, и Нина с Агнией исчезли, а яркий свет сменился темнотой. Мощная энергия забилась в жилах, заставляя забыть о боли, о переживаниях, о мыслях, что я могу поступить неправильно. Наверно, это был единственный момент в моей жизни, когда я знал стопроцентно: так и должно быть.

Я стал видеть то, что таила в себе эта невинная на вид безделушка. Это была целая история, люди, которых я никогда не знал, но чувствовал с ними родственную связь. Это были прошлые хозяева кольца, их жизнь была полна света, но потом все прекратилось, и я увидел его. Незнакомый мужчина со светлыми волосами и косматой бородой, глазами голубыми, как небо. Настоящий викинг. Он улыбался мне, и от этой улыбки шло тепло. Ни страха, ни желания прогнать его или убежать не было.

– Кто ты? – спросил я мужчину.

– Я Всеволод, а ты Дима? – его голос звучал неожиданно высоко. – Рад нашей встрече.

– А я… даже не знаю. Как ты здесь оказался? Ты живешь в кольце?

– Нет, ты меня впустил сюда.

– Как?

– Я твой дальний родственник. Камень преткновения. Заложник собственных чувств. Хозяин кольца, сломавший судьбу двум несчастным девушкам.

– Так это был ты? – ахнул я. – Это кольцо принадлежало тебе тогда?

– Да, но сейчас оно твое, и ты стал порталом между прошлым и настоящим.

– Невозможно.

– Возможно. Ты хороший человек, лучше, чем я. В моей жизни было много ошибок. Если ты позволишь, я их исправлю. Они ждут меня.

– Не боишься их гнева?

– Столько лет прошло, от их гнева остался только песок, а любовь горит вечно. Пошли вместе, и ты все поймешь.

Он взял меня за руку, и тьма расступилась. Мир вновь заиграл красками, но видел я его иначе. Я смотрел на эти дома, дорожки, заросшие сады и видел их в нормальном состоянии, когда в них еще кипела прошлая деревенская жизнь. Я вспоминал лица людей, живших здесь, их имена, голова, привычки и домашний уклад. Это были не мои воспоминания, мою голову наполнял разум человека, жившего здесь когда-то.

Разум Всеволода.

Олеся…. Он едва узнал ее, но сердце мое затрепетало. Нет, сейчас это его сердце, его радость и отчаяние. Такой спектр эмоций даже мне не испытать никогда, столько мыслей, столько вопросов. Всеволод думал слишком много, но языком так и не пошевелил, лишь взял девушку за руку.

Она несколько раз переменилась в лице, пока сдавленно не прошептала.

– Сева. Неужели это ты? Не могу поверить.

– Да, это я, – ему было сложно подобрать слова. Мне хотелось помочь несчастному, но, черт возьми, что я мог сделать? Тело даже не принадлежало мне. – Здравствуй, Олеся.

Она опустила глаза, густо покраснев, и высвободилась из моей (его) руки.

– Сева.

Я (он) обернулся. Нина, прекрасная злобная бестия, ничуть не изменилась, разве что стала более суровой и обиженной. Когда-то он любил ее, поддавшись минутному порыву, но она так и не получила его сердца, что злило ее в былые времена, а сейчас вызывало приступ непосильной ненависти. Он испытывал чувство стыда за то, что сделал с этой девушкой.

Это было ужасно, что он сделал. Но он не был виноват. Он пытался спасти ее. Нина это знала, но не могла справиться с обидой. И отчаянием.

– Рад тебя видеть, – сказал я (он). – Нина.

– Ты еще смеешь здесь появляться? – девушка взмахнула руками, словно собираясь ударить его.

– Я решил, что это необходимо.

– Убирайся! Без тебя справимся! Ты никому здесь не нужен!

– Знаю, но разве я мог не воспользоваться шансом и не почувствовать себя вновь человеком? Увидеть тебя.

– Лжешь! Если бы ты хотел меня видеть, то не окрасил бы землю моей кровью!

– Ты же знаешь, что это вышло случайно.

– А ты мог бы сказать, что больше не способен меня осчастливить. Сколько красивых слов, сколько любви в них было, но еще больше в них было честолюбия и лжи. Ты знал, что лишишься всего, поэтому выбрал достойную легкодоступную партию. Как это низко, даже для такого добряка, как ты.

– Это был не мой план. Так пожелал мой отец.

– Твой отец – старый похотливый любитель свежей крови, но у тебя было собственное мнение, которое ты так и не озвучил. Лишь играл влюбленного дурачка. А я верила, я любила тебя по-настоящему. И что мне пришлось расхлебывать?

Нина вновь плакала, а голос стал совсем тихим. Мое (его) сердце дрожало от боли, но он не мог поделиться с ней своими переживаниями. Он боялся, что вновь поступит неправильно.

– Прости меня, Нина, – он пытался обнять ее, но девушка увернулась от его рук.

– Нет, ты мне не нужен!

– Не ври. Ты хотела мне отомстить, и это желание привело тебя сюда. Но месть не даст тебе долгожданного облегчения. Когда люди, все до единого, преклонят перед тобой головы, получишь ли ты удовлетворение?

– Да, черт возьми! Мне будет спокойнее после того, как я пойму, что ни один ублюдок больше не посмеет причинить мне боль.

– Ты зла, и в этом виноват только я. Не нужно было давать тебе кольцо.

– Вот как? Ты сожалеешь об этом? Оно спасло мне жизнь, которую ты отобрал.

– Нина, послушай меня. Твоя ненависть обоснована. Я был сволочью, когда посмел сказать о чувствах, которых не было. Точнее, они не были искренними. Я воспользовался твоим доверием и… убил тебя, но я никогда не позволю тебе совершить это безумие. Ты хорошо научилась манипулировать сознанием, но со мной этот трюк не пройдет. Кольцо принадлежит мне, не тебе. Значит, власть тоже моя.

Глаза Нины вспыхнули праведным гневом, кулаки непроизвольно сжались.

– Подавись ей! Не нужно мне твое прощение! Видеть тебя не желаю!

Она убежала так быстро, словно порыв внезапного ветра. Ее слова больно укололи меня (его) в самое сердце, но он понимал, что не за этим сюда пришел. Всеволод обернулся и посмотрел на Олесю. Ее глаза все также были опущены, а подбородок нервно вздрагивал, сдерживая рыдания.

Мне (ему) хотелось обнять ее и прижать к себе. Ощутить трепет ее страдающей души, но он знал, что в ней больше нет этой живительной силы. Высохшая оболочка, без желания бороться, без звонкого голоса, без попыток показать свою боль. Олеся страдала слишком долго, чтобы чувствовать хоть что-то.

– Нина права, – он едва слышал ее голос. – Ты не должен был приходить.

– Я не мог не прийти.

– Не должен был. Нина очень расстроилась.

– А ты?

– Ты знаешь, все мои эмоции сгорели уже очень давно.

– Неужели ничего не осталось?

– В любом случае, ты будешь последним, кто об этом узнает.

Олеся подняла голову и посмотрела мне (ему) в глаза. Ее собственные сверкали так ярко, словно алмазы. Всеволод никогда не видел ее такой. В его памяти стояла милая маленькая девочка со светлыми косичками, большими синими глазами и доброй улыбкой. Она протягивала ему свою белую нежную ручку и просила никогда не бояться.

– Олеся, ты так изменилась, а глаза прежние. Я так привык тонуть в них, а сейчас натолкнулся на лед.