скачать книгу бесплатно
Трясущимися руками смачиваю вату в спирте. Осторожно касаюсь ей первой ссадины. Дмитрий никак не реагирует, когда влажная прохладная подушечка опускается на горячую мужскую спину. А она, действительно, очень горячая! Я чувствую это тепло даже на расстоянии, а мои ледяные пальцы и вовсе обжигает всякий раз, когда я ненароком дотрагиваюсь ими до загорелой кожи.
Все это время мы молчим. Вопреки ожиданиям, мне нравится ухаживать за своим спасителем. Я даже забываю о договоре, который несколькими минутами назад занимал все мои мысли. С чего-то наивно начинаю верить в то, что нравлюсь ему. Почему-то хочется подарить этому мужчине нежность и заботу. Мне в принципе свойственная такая черта. Я всегда всех жалею и очень часто приношу себя в жертву во имя других. Возможно, именно поэтому моя жизнь вовсе не похожа на сказку.
Внизу живота разливается приятное тепло. Борюсь с желанием просто коснуться пальцами широкой атлетичной спины. Сама не знаю, почему хочу этого. Но я слишком боюсь сделать хоть что-то не так. Оступиться. Вызвать недовольство у человека, чьи команды и распоряжения в особняке беспрекословно исполняют все, кто здесь находится.
Едва я успеваю закупорить флакон с пахучей жидкостью пробкой, как Дмитрий разворачивается в мою сторону и, схватив обеими руками, усаживает на себя сверху.
Я не успеваю даже пискнуть, как нижняя часть халата оказывается раскинутой в стороны вместе с ногами, а в промежность сквозь полотенце и токую ткань кружевных трусиков упирается что-то большое и твёрдое.
Глава 9
ДМИТРИЙ
Когда девчонка начинает обмякать на собственных ногах, я успеваю подхватить ее. Девушка бессознательно повисает на моих руках, выпустив, наконец, из захвата половинки пиджака. Он слегка разошёлся в стороны, тонкой полоской оголив хрупкое юное тело.
Вместо того, чтобы воспользоваться моментом, я зачем-то снова натягиваю края друг на друга, когда укладываю свою гостью на диванчик в гостиной. Прощупываю пульс и набрасываю подушек ей под ноги. Даю распоряжение вызвать скорую и принести спирт.
От попавшего в нос резкого запаха, малышка оживает. Моргает глазами, но никак не может понять, что тут происходит. Несу ее в комнату, одну из гостевых спален, где девочке предстоит жить, пока не придёт в форму.
Странно, но мне становится жаль милашку. Понятия не имею, что делали с ней в этом зверинце, но зуб даю, что ничего хорошего. Внутри полыхает какая-то ярость. Сколько молодых баб уже погубили эти ублюдки?!
«А сам-то, разве, не используешь женщин для этих же целей?» – бубнит в голове внутренний голос. Да! Черт возьми! Да! Но они работают в «Грехе» добровольно, по договору, и получают, между прочим, кругленькую сумму за каждого клиента. И это, не считая щедрых чаевых, которые любезно оставляют шлюхам некоторые гости.
Я решаю разобраться с Мрачным окончательно. Спросить и за свой склад и за загубленные женские души. Приходится отлучиться на несколько дней. Снова тащиться за тридевять земель, но в итоге так и не уничтожить гавнюка. Везучим оказался, падла, в последний момент ускользнул. А я ещё неудачно разбил спиной стеклянный столик, вонзившийся осколками в спину через тонкую ткань брендовой рубашки.
– Дмитрий Борисович, – Алексей налетает на меня с порога, – как добрались?
– Нормально добрался, – коротко отвечаю я. – Хотел чего?
– Ну вы же сами отчёт по нашей гостье ежедневно просили, вот думаю сразу рассказать, пока не заняты.
– У тебя две минуты, – говорю я, – пока в комнату поднимаюсь.
– В целом, все очень даже неплохо. Привыкла, освоилась. Вчера даже на псарню с собачником напросилась.
– Дальше! – тороплю я, ожидая самой сути.
– Постоянно о вас спрашивает… Вы с ней поговорите по возможности. Все же девочка имеет право знать, зачем ее тут держат, – лакей решает высказать своё мнение, рискуя нарваться на неприятности.
– Ладно, – зачем-то соглашаюсь, – через двадцать минут приводи. А пока об ужине позаботься.
Робкий стук в дверь заставляет немного напрячься. Честно говоря, сейчас я не настроен на разговоры. Просто хочется побыть одному, в тишине и покое.
– Войдите! – вместо этого отвечаю, понимая, что ко мне привели пленницу.
Девушка тихонечко входит в комнату, осторожно закрывая за собой дверь. Сейчас она выглядит ещё привлекательнее, чем когда я впервые ее увидел. Глаза распахнулись, лицо приобрело здоровый оттенок. Нетронутое косметикой, оно кажется совсем детским. Светло-русые волосы и немного веснушек на лице, проступивших от солнца.
Бесформенный махровый халат смотрится на ней как-то нелепо, как и здоровенные пушистые тапочки. Откуда они вообще взялись? Ощущение, точно ее завернули в мамины шмотки, чтоб она казалась взрослее. При этом возникает желание распахнуть халатик и посмотреть, что прячется под ним. Да, я уже видел ее обнаженной, но это другое. Сейчас хочется рассмотреть как следует, потрогать, поласкать юное тело ладонями, может быть, даже втянуть в рот маленькие сосочки. А они маленькие, как бусинки. Я запомнил это очень хорошо.
Конечно, я не стану трогать товар. Доктор из «Города греха» подтвердила, что малышка до сих пор чиста, что обрадовало меня намного больше, чем просто встреча с ней. Это как раз то, что мне нужно. Ну не совсем мне. Клиентам. Теперь я смогу срубить за неё в два раза больше, а это настоящая удача.
Мне нравится то, как девчонка смотрит на меня. Как боязливо выглядывает из-под длинных ресниц, как сжимается в комок от моего голоса. Украдкой пялится на низ живота, когда я выхожу из ванной. Думает, что не замечу. Наивная. Скромная девственница. А самой, поди, уже не терпится целку, наконец, порвать.
Она осторожно касается, смоченной в спирте ватой, моей спины. Трясётся, словно пугливый зайчишка. Мне не нужно оборачиваться, чтоб понять это. Прохладные пальцы изредка касаются моей спины, но девушка тут же спешит исправить это недоразумение.
Начинаю возбуждаться. Черт! Хочу трахаться! Несколько минут назад все, чего я желал – отдохнуть от напряжённых дней, завалившись на постель безжизненным мешком с картошкой, но сейчас член рвётся наружу из-под полотенца.
Стояк наливается кровью со скоростью света, точно я неделю не спускал. А я ведь даже не смотрю на девчонку. Просто знаю, что она в комнате. Просто чувствую, как легонько малышка касается ватой царапин на моей спине.
Может, ну его, «Грех»?! Сам маленькую порву. Прямо сейчас накинусь и… Нет, нельзя. У меня клуб тонет. Любимый клуб.
К сожалению, чувства оказываются намного сильнее меня. Я хватаю девочку сразу, как только она закрывает спирт. Перекидываю одну ее ногу через себя, прижимая промежностью к твёрдому возбужденному органу. Даже сквозь полотенце чувствую, как там горячо. Да она чертовски горячая! Интересно, мокрая?
Я не смотрю на неё. Мой взгляд прикован к мягкому кружеву ее трусиков, от которого меня до сих пор отделяет дурацкое полотенце. Член все ещё пульсирует, то и дело толкаясь в манящую девичью промежность.
Укладываю ладони на раскрытые бёдра и скольжу ими вверх. Хочу смять в руках соблазнительные ягодицы. Немного подвигать девчонку на себе, возбудить так же сильно, как взвинчен сам.
«Что я делаю?» – спрашиваю у себя, пытаясь привести в чувства. Я не должен портить девочку! Она не для меня. Не для меня! Я забрал ее с собой для работы в клубе. Да и вряд ли получу удовольствие от того, как малышка будет зажиматься подо мной от боли. Сомнительное развлечение.
Все же не могу подавить желания схватиться за задницу. Она прохладная и бархатистая на ощупь. Удобно помещается в моих ладонях и, прямо-таки, напрашивается на то, чтоб ее отшлепали!
Решение проблемы приходит в голову неожиданно. Я просто трахну ее в рот. Его невозможно порвать, как целку, и это никак не повлияет на возможность продать девушку в клубе. Заодно опыта понаберется, как сделать мужчине приятно, если конечно оральный секс для неё тоже будет впервые.
Рывком поднимаю нас с кровати, разворачиваюсь и усаживаю малышку обратно на постель. Сам стою рядом так, что голова девушки очень удачно расположена прямо напротив моего паха. Только сейчас замечаю ее взгляд, то, как она смотрит на меня. И без того большие глаза, наверное, размером с блюдца. Они наполнены страхом. Девочка выглядит так, будто я собираюсь творить с ней ужасные вещи. Мне кажется, она даже не дышит, а напрягается до того, что забыла, как моргать.
Хочу успокоить ее, коснувшись щеки, но девушка дергается назад, как от прокаженного отшатывается. Я хватаю недотрогу за волосы и подтаскиваю пленённую голову ближе, слегка запрокидываю, вынуждая смотреть прямо в глаза. Выражение ее лица заставляет меня передумать. Это будет слишком даже для меня, хотя я не привык церемониться с женщинами. Пусть ее выдолбит тот, кому нравится на это смотреть. Она же просто мечта для извращенцев, коих в моем клубе, в общем-то не мало. Делаю два шага назад и озлобленно шиплю:
– Пошла вон отсюда!
Перепуганная девушка продолжает сидеть на кровати, намертво вцепившись ладонями в покрывало.
– Я сказал: пошла нахрен из моей комнаты! – говорю на этот раз громче, и она, наконец, внимает просьбе, быстро вскакивает с места и бежит к двери, даже не сунув ноги в тапочки.
Глава 10
АЛИСА
Я бегу в свою комнату, не разбирая дороги. Сама не знаю, чего я так испугалась. Хотя, нет. Знаю. Он так смотрел на меня, прежде, чем закричать, так смотрел, что горло свело спазмом.
Все случилось очень неожиданно… Что Дмитрий хотел сделать со мной? Ох… А если в следующий раз он не остановится? Меня же никто не спасёт. Никто. Чему я удивляюсь?! Ведь знала, что все происходящее не просто так. Все эти вещи, угощения. За них нужно заплатить, а я уже далеко не маленькая девочка, чтоб делать вид, что не знаю цену таких подарков.
Забираюсь под одеяло прямо в халате. Кутаюсь до самого подбородка, свернувшись калачиком. Можно подумать, что этот толстый лоскут защитит меня, спрячет. Но это вовсе не преграда! А для такого, как Дмитрий, тем более! Больше всего я сейчас боюсь, что он передумает, решит все же воспользоваться мной. Боже! А я ведь любовалась им, наивно полагая, что он настоящий мужчина, хоть и пугающий. Какая же я дура!
Трясусь осинкой, вздрагивая от каждого шороха. На улице ещё достаточно светло. Во дворе выпустили из клеток собак, и они отчаянно лают, нагоняя на меня ещё больше страха.
Сама не знаю, как засыпаю. Но утром просыпаюсь все так же в белье и халате. Привожу себя в порядок. Совсем скоро меня приглашают к завтраку. С опаской выхожу из своей комнаты. Мягко ступаю по полу, стараясь не шуметь. Не хочу, чтоб меня заметили. Хочется стать невидимкой. Исчезнуть из поля зрения и просочиться мимо охраны на свободу, в свою прежнюю жизнь, безо всяких бандитов и их дурацких подарков.
Я в голос выдыхаю, когда не нахожу никого в столовой. Стол сервирован на одну персону, и мне хочется захлопать в ладоши от радости. Хозяина весь день нет дома. Я даже успокаиваюсь, сумев взять себя в руки.
– Алиса, – горничная входит в комнату с очередным пакетом из бутика, – хозяин ждёт вас на ужин через час, просит надеть вот это, – она потягивает мне свою ношу.
– Хорошо, – отвечаю я. – А… Какое у него сегодня настроение? – все же решаюсь задать свой вопрос.
– Обычное, – девушка пожимает плечами и быстро ретируется, вновь оставив меня одну.
Шуршу пакетом, вытаскивая очередную дорогую шмотку. Переливающийся вечерний наряд. Как там говорят: «У каждой девушки должно быть маленькое чёрное платье»?! У меня никогда не было. Носить такое мне попросту некуда. К тому же, оно больше похоже на обычный лоскут, оставшийся от раскройки нормальной одежды.
Из-за открытой спины нет возможности надеть бюстгальтер, и мне приходится натягивать платье прямо на обнаженное сверху тело. Оно едва прикрывает задницу. Слишком открытое. Слишком пошлое. В нем я похожа на шлюху, а что обычно делают со шлюхами мне хорошо известно.
– Хозяин уже ожидает, – горничная вновь забегает ко мне, напоминая о званом ужине.
Дмитрий Борисович обещал поговорить со мной о возможности вернуться домой. О каком-то договоре, но это уже неважно! Сейчас я думаю лишь о том, что он намерен делать сначала: разговаривать или трахать?
Мне становится не по себе от того, что я в принципе употребляю в мыслях последнее слово. Но не станет же он заниматься со мной любовью. Нет. Точно нет. Все эти сказки можно оставить в прошлом. Такой, как Дмитрий может только трахать. Я видела его взгляд, когда он посадил меня сверху. Похоть. Животная похоть и больше ничего. Этот мужчина никогда не станет «любить» меня.
Для себя решаю, что буду сопротивляться. Из последних сил отстаивать свою честь. Мой энтузиазм стремительно убавляется, когда я захожу в столовую, где хозяин особняка уже ждёт меня за столом.
– Садись, – Дмитрий кивком указывает мне на стул.
Сейчас он снова холоден и безразличен. Появляется надежда, что сначала мы все же поговорим. Я чувствую, как напряжена моя спина. Сижу за столом полностью деревянной. Застывшее в одной позе тело, не хочет подавать признаков жизни.
– Ешь! – мужчина снова обращает на меня внимание, и я нехотя беру в руки вилку. – Пища – жизненно важный ресурс организма, а тебе явно не хватает энергии. Если питаться сбалансировано, можно избежать многих болезней, чувствовать себя бодрым и полным сил. К тому же, ты наверняка помнишь мое правило. Мне бы сейчас очень не хотелось претворять свои угрозы в жизнь.
На самом деле еда, как обычно, отменная! Аппетит приходит ко мне довольно быстро, несмотря на то, что я так и продолжаю сидеть в неестественной позе.
– Для начала, Алиса, – мужчина впервые называет меня по имени, но я не удивляюсь, наверняка, ему уже все давным-давно доложили, – расскажи мне, что с тобой случилось.
– Когда именно?! – уточняю, ведь за последние несколько дней со мной чего только не произошло!
– Как ты попала в то дерьмо, из которого я тебя благополучно вытащил?
– Да нечего рассказывать, – сознаюсь я. Пытаюсь казаться спокойной, хотя вспоминать несколько ужасных дней, проведённых в клетке, для меня отвратительно.
– Алиса! Если я спрашиваю, то хочу знать все. От и до. Надеюсь, мне не придётся напоминать тебе об этом впредь, – Дмитрий изгибает бровь, всем своим видом показывая, что он недоволен.
– Хорошо, – я откладываю вилку в сторону. – Это был мой первый рабочий день. Первый и, видимо, последний в этом отеле, – мне становится грустно, когда я понимаю, что сто процентов мне теперь придётся искать новую должность. Деньги у родителей к тому времени, скорее всего, закончатся, и мы останемся в глубокой беспросветной заднице. – Я даже понять ничего не успела, как оказалась в той клетке, – мне неприятно вспоминать эти события. Они произошли совсем недавно и ощущаются слишком остро, слишком болезненно, чтобы можно было без проблем ворошить их в памяти. – В клетке сидели ещё две девушки. Они были обнажены, и меня тоже заставили раздеться. Через некоторое время одну из них забрали. Не забрали, – вспоминаю, – просто выволокли. Она упиралась, как могла, царапалась и кусалась. Поначалу мы пытались помочь ей, но нас быстро расшвыряли по сторонам. А потом эти вопли. Просто нечеловеческие крики… мне кажется, что они до сих пор стоят в ушах, напоминая о себе в самые неподходящие моменты.
Замолкаю. Перелистывать в памяти события заточения, оказывается намного тяжелее, чем я думала. Глаза начинают гореть, словно я все ещё сижу в вонючей клетке.
– Дальше, – поторапливает мужчина, не обращая на мои нюни никакого внимания.
– Ночью было холодно, и мы жались друг к другу, чтоб согреться. На полу лежал один единственный матрац, весьма неприглядного вида, но у нас не было особого выбора. Катя тоже приехала на заработки, совсем недавно устроилась в один из ресторанов, – продолжаю я.
– Меня не интересует ее биография, – Дмитрий перебивает меня, вынуждая сменить направление рассказа.
– Пару раз в день нас кормили. Едой это было назвать очень сложно, но мы ели, вынуждены были… Потом нам принесли влажные полотенца, с приказом обтереться. Они были прохладными, и касаться кожи мокрой тканью не было никакого желания. Но мужчина не уходил, пока не убедился, что мы хорошенько почистились. Он выкидывал в нашу сторону всякие пошлости и… Простите… – я закрываю лицо руками, потому что передавать словами страшные воспоминания выше моих сил.
Мужчина, сидящий напротив, просто ждёт, когда я наплачусь. Он не подходит, чтоб пожалеть меня, не подбадривает словами, вообще никак не реагирует на то, что происходит. Это неприятно. Дмитрий вынудил меня вывернуть наружу эту боль, чтоб потом просто барахтаться в ней, безрезультатно размахивая лапками.
Беру себя в руки, но все ещё легонько всхлипываю. Зачем он спрашивал меня об этом? Зачем бередил глубокие раны?
– Ты же понимаешь, из какой клоаки я тебя выдернул? – спрашивает мужчина, когда я более или менее успокаиваюсь.
– Да, – тихонько отвечаю.
– Тогда тебе будет проще принять то, что я сейчас скажу.
Напрягаюсь. Живот начинает крутить от страха. Вот он, тот самый момент! Минута истины, когда я, наконец, узнаю свою судьбу. Нет! Нет! Я этого не хочу. Не готова! Дайте зарыться головой в песок и притвориться страусом. Спасительной возможности у меня, к сожалению, нет, и Дмитрий обрушивает на меня свои условия не терпящим возражения тоном:
– У меня есть элитный клуб с дорогими девушками. Очень дорогими девушками. Такое место, где богатые клиенты могут осуществить любые свои фантазии, любые желания, которые приходят в их озабоченные головы. Все, что от тебя требуется – выполнить один контракт. Всего один раз провести ночь с мужчиной, который купит твою девственность.
Глава 11
АЛИСА
Мне же не послышалось? Дмитрий хочет продать меня? Как шлюху подложить под какого-то неизвестного мужчину? Мне было бы намного проще принять тот факт, что он сам собирается сделать это со мной. А то, что он сейчас сказал… Да это же… Это же… Мне не хватает слов, чтобы выразить свои чувства даже в мыслях.
– Я не буду работать в борделе! – практически кричу я, но одновременно сжимаюсь от страха, услышав то, что мне только что предложили.
– Разве я что-то спрашивал? – безразличным ледяным тоном отвечает собеседник. – Мои решения не обсуждаются!
– Значит, вы спасли меня, лишь для того, чтобы сделать то же самое?
– То же самое? – мужчина поднимает бровь, усмехаясь. – Ты понятия не имеешь, что с тобой сотворили бы люди Мрачного, если бы я не появился в самый ответственный момент! – разговор начинает злить Дмитрия. – Я тебе жизнь спас, Алиса. А за добро всегда надо платить. И ты заплатишь.
Во мне вдруг просыпается какая-то доселе невиданная храбрость. Адреналин мгновенно распространяется по венам, превращая меня из зажатой серой мыши в тигрицу, способную к сопротивлению.
– Да! Давайте, я заплачу! Найду денег. Сколько вы хотите? Назовите цену. Лучше уж последнюю копейку буду вам приносить, чем пойду на это!
– Какая же ты глупенькая… Наивная… Да тебе за всю жизнь не заработать столько, сколько я получу за тебя в «Городе греха». Кем ты там у нас работаешь? Горничной? Ах, да! Ты уже никем не работаешь, потому что никто не будет держать в штате сотрудника, сбежавшего после первого же рабочего дня.
Я ничего не отвечаю. Только хватаю ртом воздух, точно рыба. Он вдруг становится непригодным для дыхания, а я испытываю гамму противоречивых чувств. С одной стороны, мне страшно. С другой, я полна возмущения. Разве можно вот так поступать с людьми?! Просто продавать их против воли, как какой-то товар?!
– Я найду другую работу! Для меня это не сложно! В Москве я постоянно брала подработки и могу выполнять любую грязную работу, если понадобится.
– Хм… Тебе придётся продать себя не меньше пяти тысяч раз, чтоб заплатить мне. Перебрав кучу нищенских должностей, ты поймёшь, что своим молодым и упругим телом сможешь погасить долг гораздо быстрее, не растягивая его на всю оставшуюся жизнь. А я буду настойчив в своих требованиях. Очень настойчив, – Дмитрий зачем-то встаёт со стула и направляется в мою строну. Стол в гостиной достаточно длинный, и мужчине требуется время на то, чтоб подойти ближе. – Уж лучше один раз обслужить богатенького Буратино, получить за это оплату и навсегда забыть случившееся, чем торговать собой несчётное количество раз, отдаваясь нищебродам ради пары тысяч, в лучшем случае.
– Я ни за что не соглашусь на ваше предложение! – снова наотрез отказываюсь, опасаясь даже представлять, что мне за это будет.
Хозяин особняка подходит ко мне совсем близко. Я чувствую аромат его парфюма с древесными нотками, шлейф которого убаюкивал меня после заточения в клетке.
– Тогда снимай платье! – командует мужчина.
– Что? – с ужасом переспрашиваю.
– Ну, ты же хотела отдавать мне долг собственными силами, так можешь начинать прямо сейчас. Я купил его для тебя, и эта тряпка стоит достаточно дорого, чтобы я мог забрать ее обратно. Так же, как и все остальные вещи.
– Но в чем мне тогда ходить? – робко уточняю я.
