скачать книгу бесплатно
– Да-да, – страстно вступаю я в разговор, – посмотрите – на потолке уже есть трещины! В любой момент может обвалиться! Всех засыплет землёй! Мы все задохнёмся тут!
Тим недовольно морщится. Я ему помогаю, а он кривится! Я обиженно замолкаю, а Тим снова заводит свою волынку:
– В принципе, рассуждая теоретически, этот проект вполне осуществим. Просто по мере расширения нашего… м-м-м-м… сооружения масса потолка, повисшего в воздухе без опоры, увеличивается. И в один прекрасный момент сцепления между частичками грунта потолка может не хватить, чтобы удержать всю эту громаду на весу. Но это не значит, что от проекта надо отказаться! – поспешно добавляет Тим. – Такое огромное помещение можно выкопать, если поставить хотя бы несколько опорных колонн под потолком.
Главный Копала не оборачивается к нам. Его повторяющиеся «хрясь» и «бум» выводят меня из равновесия. Как до него донести, что ситуация становится серьёзной?
– Надо срочно перестать копать! Мы не можем подвергать опасности Копал! Нужно немедленно остановиться!
Я чувствую себя ответственной за Копал. Они меня приняли в свою команду, я теперь одна из них. Это моя стая! В бешенстве от того, что кто-то может не понимать таких очевидных вещей, я кричу в спину Главному:
– Что вы возитесь у себя под ногами! Бросьте уже свою кирку и посмотрите наверх!
– Бросить… что?!!!
Главный Копала наконец повернулся к нам. Лицо перекошено яростью, к груди прижата кирка, прищуренные глаза обшаривают нас с Тимом.
– Где, – шипит он с присвистом, – где ваши инструменты? Как вы посмели их бросить?
Вот примерно тогда я перестала чувствовать себя ответственной за судьбы Копал. Возможно, они в состоянии сами о себе позаботиться. Наверное, нам не стоило вмешиваться. Но уже поздно. Со всех сторон к нам выдвигаются Копалы. В свете факелов в их руках поблёскивают лопаты и кирки. Лица их угрожающе суровы. Я успокаивающе говорю им:
– Не надо так переживать! Мы положили инструменты у стены! Не знаю, почему вы так волнуетесь! Как будто главное в жизни – это копать! Можно же ещё строить, шить…
Я не успеваю закончить свою речь. При моих последних словах Копалы возмущённо кричат и бросаются к нам со всех ног.
Я резко разворачиваюсь и сбиваю с ног Тима, стоящего у меня за спиной. Он взмахивает руками, теряет равновесие, падает на землю… и исчезает!
Мы стояли в тёмном пятне, до которого не доставал свет ближайших факелов, но белая футболка Тима была хорошо мне видна. И вот он исчез! Яростный крик Копал и их топот всё ближе! Я бегу вперёд, делаю два шага – и проваливаюсь под землю! Слышится негромкий стук закрывшейся крышки люка. Чьи-то сильные руки осторожно ставят меня на землю. Над нами раздаётся топот, крики… А потом ужасный грохот сотрясает всё вокруг. Я падаю на пол. Тишина. Темнота. Неизвестность.
– Кажись, всё. Докопались, – послышался в темноте гулкий низкий голос.
Мы с Тимом испуганно молчали. Раздался звук чиркающей спички. Зажглась лампа. Я огляделась. Кругом всё отделано досками. Это казалось очень странным. В пещере Копал и стены, и пол, и потолок были земляные.
– Почему «докопались»? – осторожно уточнил Тим.
Человек, спасший нас от Копал, был огромен. Он был не сильно выше меня, зато шире раза в три. По сравнению с мелкими Копалами он казался просто великаном. Странным образом он сам напоминал Копалу: такой же комбинезон, огромные руки, такое же славное, располагающее к себе лицо. Веснушки, огненно-рыжая густая лохматая шевелюра… Если б не его рост, я бы подумала, что ему лет тринадцать. Соседский мальчишка, друг детства…
– Рухнула пещера-то. Опять, – грустно сказал человек.
– А как же Копалы? Погибли? – с тревогой спросил Тим.
Ох! Ведь на них обрушился потолок! Неужели и правда они оказались похоронены в своей любимой пещере?
– Зачем погибли? – удивился великан. – Выберутся и снова примутся копать новую Великую Нору. Каким-то обвалом их не остановишь.
Всё-таки он оказался мальчишкой. Его звали Риклис. Он был ужасно рад, что ему удалось спасти нас от гнева Копал. Трещал он без умолку. Всё рассказывал, как мы пойдём «к нашим», как нам будут рады и как надо будет всё им рассказать.
– А кто они – «наши»? – с любопытством спросила я.
– Это настоящие Славные Малые! Жалко, что вы сначала вышли к Копалам.
– А они разве не Славные Малые?
– Так-то да, только теневые, – загадочно ответил Риклис.
– Но как же так, – расстроенно сказала я, – всё так здорово начиналось… я так хотела быть с ними, копать с ними, общаться…
– Ты могла бы там остаться, – ответил мне Риклис. – При одном условии.
– Каком?
– Ты должна была стать Копалой.
Тим согласно кивнул. Я же пожала плечами:
– И что?
– А то, что тебе пришлось бы утратить всё, даже своё имя. Жить ради копания. Согласилась бы ты копать всю оставшуюся жизнь?
Без имени, без личности, без каких-либо других желаний и интересов… Я медленно покачала головой. Нет, это невозможно. Впереди ещё столько неоткрытых миров и неизученных архетипов! Не говоря уже о том, что где-то есть ещё и забытая мной прежняя жизнь…
– Скорей, скорей, – торопил нас Риклис, – идите за мной! Здесь короткий путь!
Он бежал по гулкому деревянному коридору, а мы едва поспевали за ним. Время от времени он нырял в какие-то подземные люки, и мы прыгали за ним, скатываясь по горкам, закручиваясь в лихих поворотах, взмывая и падая. Поскольку я не переставая задавала вопросы по пути, наш разговор выглядел так:
– Риклис, почему Копалы нас не при-и-и-и-иняли-и-и? – невольно мой голос срывается в конце фразы, когда мы проваливаемся в один из переходов.
– Ну вы же стали их учить, что им надо делать?
– Да, но-о-о-о-о-о… – меня закручивает в спиральном спуске.
– …а Славный Малый не терпит, когда кто-то важничает и умничает.
– А что нужно было сдела-а-а-а-ать? – подбрасывает меня на трамплине.
– Надо было показать, что вы свои. У Копал есть секретный код: всегда носить с собой кирку или лопату и признавать копание самым главным.
– А мы сейчас куда идё-ё-ё-ё-ё-ё-ё-ём? – я ухаю вниз и тут же взмываю вверх.
– К нашим, к Строилам! Вот какие переходы мы тут понастроили! Мигом доберёмся! Вот посмотрите на настоящих Славных Малых! Вам они понравятся!
– А чем. Они. Отличаются. От Копал? – перепрыгиваю по редковатым ступенькам подвесного моста.
– Ну как же! Копалы копают, а Строилы – строят, мастерят, шьют! Делают вообще всё, что только нравится! Недавно мы даже кино сняли, представляете?
– А кто выбирает, чем заниматься? – мой голос гулко отзывается эхом, когда мы ползём сквозь какую-то трубу.
– Да кто угодно! Любой может предложить: «А давайте сделаем вот это», и все с радостью его поддерживают!
– А вы отдыхаете хоть иногда? – мне приходится балансировать на бревне, но это же не повод прекратить расспросы!
– Конечно! Отдыхаем мы тоже вместе! Строилы вообще самые лучшие! Скоро поймёте, как у нас классно! Как весело! Мы принимаем всех, а не только любителей покопать. У нас все свои, так душевно! Вот увидите!
Наконец Риклис остановился. Мы с Тимом встали позади него, тяжело дыша. На стене перед нами была небольшая панель с парой десятков кнопок без подписей. Риклис помедлил в нерешительности.
– Всегда путаюсь, какую надо нажать… Может быть, эту?
Он ткнул наугад пальцем в какую-то кнопку и… взлетел, подброшенный скрытой пружиной. Риклис исчез в тоннеле в потолке. Мы слышали его неразборчивые крики, но не смогли разобрать ни слова.
– Так было задумано? – нерешительно спросил Тим.
– Навряд ли. Думаю, он хотел открыть проход.
– Куда же нам теперь?
Я подошла к платформе, встала туда же, где стоял Риклис, и крепко взяла Тима за руку.
– Приготовься ко взлёту!
Я нажала кнопку в середине. Тайная пружина не сработала. Вместо этого часть стены перед нами отодвинулась в сторону. Тим нерешительно поглядывал то на дыру в потолке, куда улетел Риклис, то на открывшийся проход. Я дёрнула его за руку, и он со вздохом пошёл за мной.
Это было то место, куда мы стремились изначально. Идеально круглая, совершенно пустая комната. Внутри – десять дверей. Мы медленно пошли вдоль них. Некоторые были неактивны. Другие мне не нравились: казались неинтересными или опасными.
Около самой красивой двери я остановилась, любуясь ею. Она была украшена позолоченными изысканными орнаментами. Даже на ощупь она была как будто бархатной. Золотыми буквами вилась по двери надпись «ЭСТЕТ». Под другим углом, однако, надпись почему-то читалась как «ЛЮБОВНИК». Из-под неё виднелся свет – активна!
Я взялась за дверную ручку. Дверь надо было не тянуть на себя, а плавно откатить вбок. В открывшемся проёме клубился знакомый серый туман.
– Пойдём, – позвала я Тима. – Ужасно интересно, что там!
И мы шагнули в очередную неизвестность.
Глава 4. Эстет: как получить удовольствие
Поначалу я не поняла, где мы очутились. Вокруг меня было темно, тесно, жёстко и душно. Я путалась в каких-то тряпках. У меня начало колотиться сердце и стучать в висках. Глубоко дыша ртом, я стала шарить вокруг. Где выход? Вдруг под моим натиском распахнулась дверца, и мы с Тимом выпали из шкафа. И так бывает?!! Дверь в этот мир привела нас внутрь гардероба!
Если б у комнат мог быть девиз, то у этой комнаты он звучал бы так: «Удовольствие. Красота. Роскошь». Обитая бархатом мебель, шкафы с одеждой. Невысокий изящный туалетный столик с баночками и склянками – наверное, духи и косметика. Зеркала. Вазы с фруктами и шоколадом. Ковёр, мягкий, как шёрстка котика. Кажется, раньше такие комнаты называли «будуар».
Я с удовольствием увидела себя в зеркале. До этого мне приходилось щеголять в перепачканном землёй комбинезоне. Теперь же я была одета под стать этой шикарной комнате. Пышное светло-розовое платье до пола, длинные кружевные перчатки, невесомые шелковые туфельки, браслет, ожерелье, серьги, элегантная дамская сумочка. Всё изумительно сочеталось друг с другом.
Тим тоже оказался переодет. Камзол из синей блестящей атласной ткани с большими карманами, жилет и штаны до колен, широкий алый шелковый пояс; белые чулки и серые туфли и шляпа с цветной лентой на тулье. И мой наряд, и одежда Тима были старинными. Но если я выглядела как принцесса, то Тим как клоун.
Я немедленно распахнула все шкафы. Я ожидала увидеть там изящные платья, но я недооценила богатства этой комнаты! Шкафы были забиты не только одеждой, но и обувью, сумками, зонтиками, шляпками и всевозможными париками.
У меня дух захватывало от всей этой пышной красоты! Я перемерила кучу туфель, перебрала гору париков и перенюхала все духи. Я достала все платья, но решила остаться в том, что уже было на мне. Позаимствовала я только высокий, украшенный цветами парик в стиле 18 века. Мы однозначно попали в самый классный из всех миров!
Тим полулежал, развалясь в огромном кресле, снова запустив свою любимую игру в шарики. В одной руке у него был телефон, а другой он закидывал в рот конфеты из вазы, стоявшей на столике рядом. Мне было не до Тима. Мне ещё предстояло обследовать все сундуки и шкатулки. Я как будто оказалась в пещере Али-Бабы!
Внезапно раздался негромкий стук. Дверь приоткрылась. В неё протиснулся старый человек с очень прямой спиной и длинным носом. Он немного наклонился, повернувшись в мою сторону. Спина его осталась такой же безукоризненно прямой. Его движение почему-то было похоже на скрип.
– Синьорина…
Двигался он, как рассохшийся стул, а вот голос его был бархатный и приятный. Ещё один поклон – теперь в сторону Тима:
– Синьор… Ваш выход. Второй акт начинается через пять минут. Вы должны быть на сцене после того, как раздастся выстрел из пушки. Влюблённый рыцарь выйдет с правой стороны. Ваш выход слева.
И, скрипнув на прощание нам обоим, он исчез за дверью.
Я вскочила. Тим тоже подпрыгнул на месте. Я схватила афишу, лежавшую на туалетном столике, и прочла вслух: «Возвращение героя. Любовная драма в стихах».
– Это театр, – прошептала я, широко раскрыв глаза. – И мы в нём актёры!
– Так, смотри, вот действующие лица второго акта: «Влюблённый рыцарь», «Прекрасная дама, возлюбленная Влюблённого рыцаря» и «Паж, слуга Прекрасной дамы».
– Тим, ты на Прекрасную даму не тянешь. Ты будешь Пажом. Так и быть, я исполню роль Прекрасной дамы!
– Остаётся один вопрос: где сцена?
Вы когда-нибудь бегали в парике, длинном платье с несколькими нижними юбками и в туфлях на каблуках? Не советую. Удовольствие ниже среднего.
В коридорах театра было полно указателей, поэтому до места мы добрались, почти не опоздав. Мы ввалились на сцену, запыхавшиеся от бега, растрёпанные и раскрасневшиеся. Из темноты зрительного зала на нас смотрели десятки, если не сотни пар глаз. Я невольно сжалась под яркими лучами софитов. С другой стороны сцены раздались тяжёлые шаги: приближался Влюблённый Рыцарь.
Рыцарь выглядел внушительно. Железные доспехи, шлем с поднятым забралом и двумя чёрными страусиными перьями, алый бархатный плащ. Подойди такой «влюблённый» ко мне в тёмном переулке, я бы грохнулась в обморок от страха.
Рыцарь упал на одно колено (доски сцены ощутимо прогнулись под ним) и, обернув своё усатое лицо к зрителям, начал декламировать низким красивым голосом.
Влюблённый Рыцарь:
Прекрасноокая, к тебе
Я шёл чрез полземли.
Я победил своих врагов,
Топил их корабли,
Препятствий много одолел
И чудищ я убил,
И все победы я теперь
Сложу к ногам твоим.
Я не прошу ни серебра,
Ни золота, ни чести,
Мне не нужны ни похвалы,
