скачать книгу бесплатно
– Как насчет того, чтобы найти более уютное место для беседы? В отличие от тебя, у меня более изысканный вкус, и грязный парк с подожженными мусорными баками и горой бутылок пива мне не по душе.
Рука Деона метнулась к одной из пустых бутылок, намертво вцепившись в горлышко, но брат в последний момент схватил его за запястье.
– Ты ни капли не изменился, – сказал Ливиан. – Все тот же психопат.
– Ты тоже ни капли не изменился. Все тот же напыщенный козел.
– Честное слово, я не соблазнял Царсину. Она сама была не прочь. Никто же не думал, что это тебя так травмирует, что ты вообще перестанешь смотреть на женщин. По крайней мере, на наших.
Деон попытался вырвать руку.
– Ты хотел сказать, на твоих? Была среди них хотя бы одна, которую ты не отымел?
– Остынь, братец. Прошло две тысячи лет. Никого не волнуют тогдашние разборки.
– Разборки?! Эта женщина должна была стать моей женой!
– Сегодня сказали бы, что это был контроль качества. Не мог же я позволить, чтобы мой брат женился на какой-нибудь…
От внезапного толчка в грудь Ливиан покачнулся и чудом удержал равновесие.
– Ну, хватит, Деон. Теперь поговорим серьезно. Я пришел с предложением, и лучше бы тебе меня выслушать.
– Вертел я твое предложение сам знаешь где.
– Ко мне приходил Самаэль.
– Его жену ты отыметь не успел, так что дело, наверное, в ком-то другом.
– Нет, дело как раз в его жене. Пойдем в бар, я замерз. Там поговорим.
Деон прищурился.
– Это он вернул тебе магию?
– А заодно и тебе. – В руке Ливиана появился медальон. – Видал?
– Папашу напряг, значит. – Бог-следопыт замолчал, осмысливая происходящее.
– Ты вроде не удивлен.
– Чую подвох.
– И даже представить себе не можешь, какой. Но, как я уже сказал…
– Да-да. Ты замерз, пойдем в бар. С тебя пиво.
***
Помятая официантка взяла со стойки, за которой медленно и печально протирал стаканы сонный бармен, две бутылки пива и принесла их к столику гостей.
– Как насчет ужина? – спросила она с таким видом, будто ответ «нет» сделает ее счастливой на год вперед.
– Спасибо, мэм, только пиво, – сказал Ливиан. – Если нам что-то понадобится, мы вас позовем.
Девица бросила осуждающий взгляд на всклокоченную шевелюру Деона и ушла к стойке.
– Пророчество, – произнес он уже в который раз за последние полчаса. – Даже не верится. Прошло столько… черт. Прошла целая сотня вечностей. Я много думал об этом. Как-то раз даже решил, что у него есть срок годности.
Только сейчас он осознал, как сильно ждал этого момента. Встречи с кем-то из братьев и сестер, которые сообщат ему нечто подобное. Не с Ливианом, конечно, но теперь-то какая разница. Важнее другое: пророчество до сих пор существует. Найдет ли его Лилит – это вопрос. Найдут ли они Лилит? Черт, а где они вообще будут ее искать?
– Не знаю, – отозвался на его мысли Ливиан. Деон вспомнил, что раньше, в те дни, когда сад Жреца был бесконечным, а самые отъявленные отщепенцы из числа пятидесяти богов не сотворили и сотой доли пакостей, они дружили. Так, как могут дружить только братья, у которых есть все – и которым нечего делить. О, прекрасные деньки. Они сидели под диковинными деревьями, ели сладкие фрукты и любовались единорогами. И редко произносили что-то вслух, так как общались, в основном, мысленно. – У Самаэля нет ни намека на план. А у меня – тем более.
– Но нельзя же просто взять и отправиться неизвестно куда в поисках неизвестно чего, – пожал плечами Деон, делая щедрый глоток из бутылки. Пиво было что надо: в меру крепкое, в меру холодное. В отличие от брата, мерз он редко. – Давай-ка пораскинем мозгами. К кому можно обратиться за помощью?
Ливиан молчал, разглядывая этикетку на своей бутылке. Рука Деона уже в который раз прикоснулась к монетке из храмового серебра, которую он повесил на шею. Что-то в теле определенно менялось… но голоса он до сих пор не слышал. А, значит, магия вернулась не полностью. Заговорит ли с ним голос спустя две тысячи лет? Трижды проклятый дар ревнив и обидчив, как женушка, которой не подарили на день рождения заветный букет роз. Нет, нельзя так говорить. Конечно, он заговорит. Не может не заговорить, ведь голос – его часть. Сущность, с которой он когда-то делил тело. Делит и сегодня, но связь между ними истончилась, почти оборвалась. Им обоим предстоит поработать для того, чтобы ее восстановить. Размышляя об этом, Деон из могущественного создания, не побоявшегося заглянуть во тьму и получить от нее самую мрачную и сильную магию в двух мирах превращался в самого обычного эльфа, одного из своих жрецов. Жизнь следопыта – это вечное метание между точками «я хочу, чтобы голос замолчал, чтобы он замолчал навсегда и не сводил меня с ума» и «о боги, кем же я стану, как смогу продолжать топтать эту землю, если голос замолчит навсегда». Они всеми доступными средствами пытаются убить врага внутри себя и приходят в ужас, если он пребывает в спокойствии слишком долго. Люди и темные существа говорят, что нужно жить в настоящем. Прошлое – полузабытые воспоминания, растворившиеся во мраке. Будущее – шаткая философская концепция «а что, если». И только у следопытов все не так, как у остальных. В их личном пространстве нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Есть лишь расслоившаяся реальность, которой правит голос. И именно голос решает, какой из этих слоев в это мгновение является истинным.
Что же. Когда-то Деон просил отцов и матерей о даре – и получил его. У дара много недостатков, кое-кто сказал бы, что слишком много… как говорится, великий дар требует великой жертвы.
– К Эрфиану, – наконец нарушил тишину Ливиан.
– Е-мое. Он же живет на другом конце света.
– Не преувеличивай, мы говорим про Саудовскую Аравию. Лично мне отпуск не помешает. Искупаемся в море, поглазеем на небоскребы. Скажу Летисии…
Он замолчал и недоуменно моргнул с видом существа, на которого внезапно снизошло просветление.
– Кто такая Летисия? – нахмурился Деон. – А, дай-ка я угадаю. Твоя стотысячная баба. Ты достаточно хитер для того, чтобы отыскать с десяток способов обойти наказание. – Ответа не последовало, и он продолжил: – Не хочу я ехать к Эрфиану. Я до сих пор на него злюсь, если хочешь знать. Это несправедливо. Мы получили на орехи, а он вышел сухим из воды только потому, что хренов янтарный Жрец Орлин вовремя подсуетился и сделал его богом смерти. Властитель подземного царства! Ну, разве не смешно? Где Эрфиан – и где подземное царство? Да он всю жизнь только и делал, что бродил по лесам в предрассветных сумерках, думал о вечном и старался ни с кем не встречаться. Бабы перед ним чуть ли не стелились, а он в итоге выбрал чужеземку. Наш приличный Эрфиан, который, скорее, спустился бы на землю окончательно, чем бросил мимолетный взгляд на женские прелести, пялился из-за кустов на купающуюся Охотницу, как заправский вуайерист. Знаешь, что? Я думаю, что его следовало бы сделать богом вуайеризма. А вот…
– Это оборотень, – прервал Ливиан. – Точнее, не совсем оборотень. Долго объяснять. Думаю, мне следует вас познакомить, сам все поймешь. Даже если к тому времени голос не вернется. Только дурак не почувствовал бы это.
– Ты типа пропустил мимо ушей все, что я тебе только что сказал? Я не хочу встречаться с Эрфианом. А с его бабой – так тем более. У меня мурашки по коже, когда я ее вижу, хотя сам знаешь – я не из робкого десятка.
– Может, она тебе приглянулась, но духу не хватило ковать железо, пока горячо?
– Это дурацкая мысль, – отрубил Деон.
– Да, ты прав. – Брат наконец-то сделал глоток пива и, поморщившись, вернул бутылку на деревянную подставку. – Черт, ну и гадость. Ненавижу светлое пиво. Похоже на лимонад, в который добавили бензин.
– Так, значит, к Эрфиану мы не поедем?
– Я говорил не про Эрфиана, а про тебя и Охотницу. Ты был слишком увлечен страданиями по Царсине. Впрочем, какая теперь разница. Эрфиан свое отхватил. Как по мне, его наказание было намного серьезнее нашего. Нас хотя бы не прогоняли из семьи, обрекая на вечные скитания и жажду крови.
– Жажда крови. Тоже мне, вампир нашелся. Любишь ты драматизировать, братец. Нравилось мужику приходить на рассвете и забирать у темных существ души. Каждый развлекается, как может. Что до семьи – да, нас никто не выгонял. Ведь в тот момент, когда все это случилось, семья перестала существовать.
Ливиан поднял руку и, дождавшись взгляда официантки, потер между пальцами невидимую купюру.
– Семьи больше нет, но кровная связь никуда не делась. Мы – братья, Деон, нравится тебе это или нет. Мы объединимся и сделаем то, что нам предназначено.
– А если мы ее не найдем, и пророчество так и останется глупой легендой, которую рассказывают малолетним эльфятам и вампирятам?
– Значит, так суждено. Но пока этого не случилось, мы будем бороться. Ты ведь еще не забыл, каково это – бороться, Деон? Когда-то все мы были воинами, хотя до Царсины и Анигара не дотянули бы даже при большом желании.
– Воинами так воинами. – Он глянул на часы. – Начало одиннадцатого. Тебе не пора на работу в твой распрекрасный бар?
– Пора. Ты пойдешь со мной.
– А, Летисия. Оборотень, но не совсем. – Деон взял лежавший на столе бумажник и достал из него пару купюр. – Держи, красотка, – сказал он официантке. – Сдача – твоя.
Глава 4. Летисия
Новая половина Треверберга, Ночной квартал, бар «Обратная сторона»
Наши дни
«Дорогая мамочка!
Помню, что обещала писать тебе не реже раза в месяц, но ничего нового или интересного не происходит, а отвлекать тебя от важных дел глупыми мелочами я не хочу. Надеюсь, что дома все хорошо, воздух в вашей деревеньке до сих пор чистый, на зеленых холмах пасутся овцы и козы, а природа начинает оживать после затянувшейся зимы. В Треверберге весну можно и не заметить, и это неудивительно: огромный европейский мегаполис, небоскребы из стекла и бетона, все сплошь и рядом застроено если не многоквартирными домами, то зданиями под офисы. Нет, «зеленые легкие» тут есть, и красивые парки тоже, но их разбивают не так уж чтобы активно, а если и разбивают, то зелени там мало: в основном, дорожки для бегунов или детские площадки. Весной я стараюсь почаще выбираться в пригород. Я долго гуляю по лесу, дохожу до старых усадеб и болот…».
Летисия вздохнула и принялась сосредоточенно грызть колпачок ручки, изучая выведенные на листе строки. За сегодняшний день то была третья попытка написать письмо матери: вчерашний текст ей не понравился, и она с ожесточением смяла неоконченное послание, отправив его в мусорную корзину. Правильные слова на ум не шли, только глупости вроде «вчера было холодно, а сегодня стало теплее». Волчица знала, что мать внимательно читает письма от начала до конца и всегда пишет ответы, но морочить ей голову разной ерундой и вправду не хотелось. Тому, кто не знаком с естественным образом жизни оборотней, кажется, что они бездельничают круглые сутки и начинают шевелиться только к полнолунию, в честь которого организовывают пир, но такое представление не имело ничего общего с реальностью. Главная волчица и члены ее семьи, выбравшие существование на природе, тяжело работали: охотились, ремонтировали существующие дома и строили новые, обрабатывали землю и сеяли, ухаживали за своими садами, собирали урожай, делали многочисленные заготовки на зиму. Деревню Гринланд также называли медовой деревней, потому что она славилась своими пасеками. Торговля медом и сопутствующими продуктами приносила матери неплохой доход. В детстве самым любимым десертом Летисии были свежие соты. Она ела их, сидя на мягкой траве под открытым небом, и смеялась, слушая шутливые перебранки братьев. В те дни она еще и подумать не могла о том, что скоро станет изгоем. Конечно, ни мать, ни братья ее так не называли – и уж точно не относились к ней как к неправильному оборотню. Они любили ее абсолютной, немного сумасшедшей любовью, на которую способно только создание с кровью волка. Братья тоже писали письма Летисии и спрашивали, не хочет ли она вернуться в родные края. Ближайший город находится в паре часов езды от деревни, да и городом его назвал бы разве что обладатель чересчур живой фантазии – так, мелкий городишко с десятком лачуг и покосившимся зданием почты – но дом есть дом. Родная земля для оборотня – место силы. Силой наполнена каждая травинка, здесь тебе помогают даже камни, говорила мать.
Полупустой бар был погружен в приятный полумрак. Летисия до сих пор смотрела на неоконченное письмо и чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она ненавидела плакать – волчицы не должны хныкать, как нежные эльфийки с тоненькими пальчиками и пугливыми глазами загнанного олененка – но при мысли о матери и братьях вновь почувствовала себя маленькой девочкой, любившей играть в лесу. Может, плюнуть на все и уехать туда, куда зовет сердце? Ей нравится сельское хозяйство, да и с пчелами она всегда дружила. Мерное жужжание ульев действовало на нее успокаивающе. Что держит ее здесь? Дурацкий бар, в котором практически не бывает клиентов? Начальник, который в последнее время все чаще ведет себя как мудак? Кстати, куда он запропастился? Летисия посмотрела на часы и с ожесточением почесала белесое пятно, оставленное сверкающей незнакомкой. Суббота оказалась неожиданно хлопотной, и она вспомнила об этом происшествии только под вечер, когда подошла к черному входу «Обратной стороны». Волчица подергала дверь, но та, к ее немалому изумлению, была заперта. В субботу Сид являлся на работу около полудня и оставшееся до вечера время проводил за счетными книгами. Но он не пришел. Ни к семи, ни к восьми, ни к десяти вечера. Цифры на часах показывали «23:23». Летисия успела обслужить нескольких клиентов и даже приготовить для кое-кого из них легкий ужин: один заказал яичницу из трех яиц, второй – тост с сыром, еще один – салат с тунцом (и побольше помидоров, леди, мне так нравится). По устоявшейся традиции, ужинами всегда занимался начальник: волчица это дело ненавидела, оставляя для себя магический ритуал переливания спиртного из бутылки в стакан.
Козел. Хоть бы позвонил, что ли. Ну, она ему устроит.
«… сегодня ко мне приходил водопроводчик. Очень милый и толковый парень, чем-то похож на нашего Себастьяна. Знаешь, такой, с руками, но не хам, как большинство водопроводчиков: вежливый, даже скромный. Решил проблему с трубой за каких-то полчаса и взял чаевые. Я предложила ему чай, кофе или что-нибудь покрепче, а он отказался. Говорит, пора бежать, клиенты ждут. У такого умельца, наверное, клиентов – половина Треверберга. Оставил мне свой телефон на всякий случай… в смысле, на случай поломки, а не чего-нибудь более личного. Похоже, он женат, хотя кольца я не видела – наверное, снимает на время работы, вдруг упадет в трубу и потеряется, будет обидно».
Рука волчицы на мгновение замерла над письмом, а потом она, взвесив все «за» и «против», продолжила.
«В последнее время я часто думаю про Сида и не могу понять, что чувствую. С одной стороны, мне его жаль. Он мужик хоть куда: и деньги зарабатывать умеет, и проблемы решает. И квартира есть, и машина. Вот что еще надо женщинам? Но у него нет подружки, представь себе, мама, и не уверена, что он когда-то состоял в более-менее постоянных отношениях. С другой стороны, характер у Сида не сахар, не так-то это легко – жить с таким под одной крышей. Но идеальных мужчин не бывает. С третьей стороны, я понимаю, что он мне нравится. Даже очень нравится. Иногда я думаю, что могла бы собрать всю свою наглость и пригласить его на свидание, но почему-то не делаю этого. Наверное, потому, что мне нравятся наши сегодняшние отношения. Мы расставили границы, и это устраивает нас обоих. Но порой я ловлю на себе его взгляд…».
Колокольчик над дверью бара звякнул, и на пороге появился Сид. Романтическое настроение, в теплые объятия которого погрузилась было Летисия, растаяло как сигаретный дым. Она швырнула ручку на стол и бросила на начальника испепеляющий взгляд.
– Где тебя черти носили? Я тут, между прочим…
Она осеклась. Сид изменился – это было первым, что бросилось ей в глаза. Сперва волчица подумала, что на него в очередной раз нашло, но поняла, что ошиблась. Он выглядел абсолютно спокойным. Но то было не привычное для нее спокойствие Сида Нормана. В нем появилось что-то новое. И Летисия не солгала бы, сказав, что это новое ее пугает.
– Знакомься, это мой приятель Деон, – представил Сид темного эльфа с кудрявой шевелюрой, выглядевшей так, будто он пытался причесаться при помощи пылесоса. – Деон, это Летисия Гринланд, мой бармен.
– Деон? – невольно рассмеялась волчица. – С именем тебе явно не повезло, дружок. Но порой родители делают странный выбор. Почему бы не назвать сына в честь бога-следопыта?
Эльф лучезарно улыбнулся и сунул руки в карманы грязных джинсов.
– Рад знакомству, леди волчица. Ах… прости. Кажется, ты не совсем волчица?
Если бы взгляды могли убивать, Сид с легкой руки Летисии уже пировал бы в саду Жреца.
– Ты ему все рассказал?
– Нет, – ответил за приятеля Деон. – У меня тоже есть глаза, леди не совсем волчица. А еще – чутье. Голос, так его называют мне подобные.
– Но ты не следопыт. – Волчица прищурилась, чуя недоброе. – Ты ведь не следопыт? А, хрен с тобой. – Она снова посмотрела на Сида и подняла руку с часами, красноречиво указывая на циферблат. – Видишь, который час? Я пришла раньше! Ради тебя!
Начальник наклонился, делая вид, что внимательно изучает цифры.
– Да, права. Я немного опоздал. Прошу прощения. Меня задержали очень важные дела.
– Очередная проститутка?! – вырвалось у Летисии.
Деон громко расхохотался.
– Мне нравятся ваши отношения, – сказал он. – Пожалуй, присяду у стойки и полюбуюсь на этот спектакль, попивая виски. У вас есть хороший виски, леди не совсем волчица?
Летисия уже приготовилась высказать наглому эльфу все, что думает о нем и об его дурацких шутках, но в этот момент Сид схватил ее за запястье, да так крепко, что захрустели кости.
– Что это? – спросил он, тронув большим пальцем белесое пятно. – Откуда это у тебя?
– Я…
– Отвечай! Ты видела ее? Говорила с ней? Куда она пошла?! Ну? – Сид опустил ее руку и тряхнул за плечи. – Ну же, говори, Летисия! Это важно, черт возьми!
– Да пошел ты!
Повернувшись, Летисия бросилась в темноту коридора и, юркнув в кладовку, захлопнула за собой дверь. Она успела задвинуть засов за долю секунды до того, как вновь услышала знакомый голос.
– Открывай, Летисия. Немедленно. Мне нужны ответы, и я их от тебя получу. В твоих же интересах сделать это по-хорошему.
– А что будет, если я не соглашусь отвечать? Сломаешь мне руку? Выбросишь на улицу? Убьешь?! Знаешь, что? Твои вспышки гнева уже сидят у меня в печенках! Если на тебя находит, срывай злость на ком-нибудь другом! На твоих потаскухах, например! Ты, как-никак, им за это платишь!
По ту сторону двери воцарилось тягостное молчание.
– Открой, Летисия. Пожалуйста. Нам нужно поговорить.
– О том, как ты распускаешь руки, общаясь со своими подчиненными? Я могу подать на тебя в суд за сексуальное домогательство!
– Сексуальное домогательство?..
Она прикусила язык, осознав, что сказала лишнее.
– Лети, открой, прошу. Я не хотел сделать тебе больно. Ты же знаешь, я убью любого, кто посмеет даже подумать о подобном. Но все очень сложно, и нам действительно нужно поговорить.
Помедлив, волчица отодвинула засов и приоткрыла дверь на несколько сантиметров. В коридоре Сид был один. Деон, должно быть, остался в баре. И, конечно же, добрался до заветной бутылки виски. Да и черт с ним.
– Ну, давай говорить, – смилостивилась она.
– Может, ты меня впустишь?
– Послушаю, что ты скажешь, а потом решу.
