скачать книгу бесплатно
Мариам. Безумие шейха
Анастасия Чехова
Мариам – беженка, потерявшая рано родителей. Её родной дядя как неугодную решил выдать замуж за не любимого мужчину. Она не стала мириться с его решением и сбежала в день церемонии… Впереди, как она мечтала, её не ждёт удача, а только презрение, боль и разочарование, потому что она попала в руки самому шейху – Имрану Ибн Кадиру.
Анастасия Чехова
Мариам. Безумие шейха
Глава 1
– Что уселась? Бери ящик и тащи! – сварливо сказал дядя Убар.
– Дядя, ну пощади! Солнце жарит, пить хочется, невмоготу уже таскать эти ящики, – вытирая пот со лба, пересохший губами возмущается Мариам.
Девушка из-за палящего солнца с головы спустила накидку на плечи и морщилась от усталости под персиковым деревом. Ведь работы в саду много, но сил не осталось совсем. Правители арабского государства несколько лет назад пустили множество беженцев на свою территорию, предоставив им работу в полях – Мариам, с дядей Убаром и тётей Фатимой не стали исключением.
– Принимайся за работу, иначе розгой отхожу! – закричал дядя, раскрасневшись как помидор, отчего его седые усы под носом задрожали.
– Дядя, иду я, иду, – буркнула Мариам, накинув накидку на голову. Нагнувшись подняла ящик с персиками и тут же услышала вопль, что чуть было не обронила фрукты.
– К нам пожаловал шейх Имран Ибн Кадир!
Мариам сильно удивилась визиту такого почётного гостя. Слышать – про шейхов одно, а вот увидеть главу города Эль-Дама* другое. Ей стало любопытно и она отставив ящик, поторопилась к протоптанной грузовыми машинами дороге.
Две чёрные машины с полностью затемнёнными окнами остановились почти у ног Мариам. Девушка невольно пошатнулась, её ноги задрожали от поступившего волнения. Он тот, кто может одарить добротой, а может и одарить своей немилостью, но интерес Мариам сильнее возможного риска. Мариам поглядывала исподлобья, дабы никто не увидел её нескрываемого любопытства. Женщинам не положено глазеть на чужих мужчин. Сначала вышли мужчины из первой машины, все они одеты в чёрные костюмы, перешёптывались между собой, озираясь по сторонам. Через пять секунд вышли мужчины из второй машины и один из них открыл заднюю дверь автомобиля. Мариам затаив дыхание, наблюдает выход главного гостя. Не старого, пузатого шейха, а молодого очень красивого. Он достаточно высокого роста, одетый в белоснежную кандуру*, а голова покрыта куфией*. Разглядеть черты лица из-за тёмных очков на нём, удавалось с трудом, но уже было ясно, что под очками скрывается властный, господствующий взгляд. Мужчина выделялся своей сдержанностью, уверенными движениями среди своего окружения охраны и только что подбежавшего к нему торгаша Хамада. Сварливого, недовольного мужичонку будто подменили, готов ковром расстелиться перед арабским шейхом. А ведь ещё недавно орал на дядю и требовал больше фруктов, чем больше фруктов тем больше набит карман торгаша Хамада. И не волнует, что люди работающие в саду не отдыхают и недоедают, потому что платит он сущие гроши.
– Ас-саляму Алейкум, – склонился перед арабским шейхом он.
Шейх посмотрел снисходительно сверху вниз на торгаша и пошёл в сторону Мариам, отчего она от испуга дёрнулась, опустив ниже голову. Ноги задрожали, голова закружилась, во рту всё окончательно высохло как в пустыне Сахара.
Подходить к шейху больше не позволялось никому, он сам выбирал к кому подойти. Поначалу думалось, он со своей свитой пройдёт мимо Мариам, но шейх остановился точно напротив неё и окинул вопросительным, пристальным взглядом. Мариам тут же повело. Шейх в секунду заметил и подхватил ослабленное тело девушки. Невинный, чистый лик открылся ему и он впервые осознал, что красивее неё никого не встречал.
– Ваша дочь? – спросил он подняв на руки Мариам.
Дядя с опущенной головой, виновато произнёс:
– Господин, нет, она дочь моего покойного брата.
– Беженцы?
– Да, мы беженцы трудимся на славу земель города Эль-Дам.
– И девушки трудятся наравне с вами?
– Да, молодые дочери и нерожавшие жёны трудятся с мужчинами наравне, – Убар и все рабочие не считали труд женщин в саду чем-то постыдным.
Охрана шейха быстро смекнула, что делать, чтобы помочь молодому правителю. Плед мигом был расправлен на землю. Подали молодому правителю воды, отступив назад снова озираясь по сторонам, держа руки на кобуре. Ибн Кадир осторожно опустил Мариам на плед и набрав воды в рот брызнул в девушку. Она мгновенно выгнулась и тяжело задышала. Трясущимися руками стряхнула капли с лица. Увидев воду в руках правителя с жадностью посмотрела.
Шейх не смог ни заметить, как девчонка смотрит на воду и облизывает губы.
– Возьми, – протянул Имран стеклянную бутылку.
Мариам ненасытно стала делать большие глотки, почти осушив до дна, внезапно опомнившись, что на неё сейчас смотрит сам шейх.
– Спасибо, господин, – скромно протянула обратно стеклянный сосуд.
Имран встал на ноги и приказал торгашу Хамаду снова подойти.
– Как часто здесь кормят народ?
Мужчина побледнел, его лицо стало точно белое полотно.
– Три раза в день привозят бочки с водой и пищей, – неуверенно ответил он.
Шейх уловил неуверенность в голосе, сняв очки, посмотрел на ту девушку, что упала в его руки и спросил:
– Правду говорит?
Мариам опустила растерянно глаза вниз, не в силах сопротивляться его волевому взгляду, скажи она как есть её накажет дядя и сам торгаш Хамад, а соврав самому шейху сулит ещё большим наказанием и куда пострашнее. В его тёмных как ночь глаза считывается угроза и можно предположить насколько с ним шутки плохи.
– Нет, господин. Нам не дают еды и не дают воды. Если мы хорошо заработаем, то можем приготовить и принести пищу из дома, воды не всегда хватает.
Шейх Имран отошёл поговорить с одним из охранников. Охранник походил на тень своего хозяина. Молчаливый и услужливый, понимающий приказы с полуслова.
– Ты что несёшь, ошалелая? Ты понимаешь, чем нам может грозить твоя подобная жалоба? Хамад родился на этих землях, а мы никто и вышвырнут нас как котят отсюда, это в лучшем случае, если вообще не убьют, – еле слышно отчитывает дядя Мариам.
– Дядя, я боялась лгать господину, – виновато шепчет девушка.
Шейх снова подошёл к Мариам и задал очень волнующий для него вопрос:
– Как тебя нарекли?
Девушка задрожала всем телом, вопрос ей не понравился и пугает до смерти.
– Говори, – басом давит на неё.
– Ма-ри-ам – неуверенно протянула своё имя.
Получив желаемое, с удовлетворенным чувством направился к машине и вальяжно сел. Тем временем люди шейха схватили торгаша и запихнули в первую машину. Кортеж тронулся и они уехали, пуская пыль из-под колёс.
Эль-Дам* – несуществующий город придуманный автором, все совпадения с реальностью случайны.
Кандура* – (также дишдаша) представляет собой мужское платье длиной до пят. Она обычно имеет длинные рукава.
Куфия* – это четырехугольный платок, сложенный по диагонали пополам, которым мужчины в арабских странах покрывают свои головы, а укаль – это обруч, удерживающий платок на голове.
Конец страницы
Глава 2
– Дядя, куда забрали Хамада? – остолбенев, спросила Мариам.
– Наказание на наши головы, понимаешь, что своей глупостью погубишь нас? – мужчина тыкает в висок девушке. – От тебя одни проблемы! Быстро домой! – толкает со всей силы, Мариам еле удержалась на ногах дабы не упасть на землю.
– Дядя, да что я такого сделала?
– Твоя правда может стоить нам жизни! – снова пихает он, но уже не так сильно.
Мариам не стала пререкаться и ещё что-то говорить, дядя очень сердит на неё и очередных унижений слушать больше она не хотела.
Идя с опущенной, тяжёлой головой боялась идти домой. Она могла примерно представить, какая свирепая сцена ожидает её. Когда дядя злился на Мариам, то уж тётя Фатима не знает границ в своей ненависти к девушке.
После гибели под обстрелами отца и мамы, жизнь шестнадцатилетней Мариам остановилась. Мир словно её не принимал, никому она не была нужна, так как нужна была своим родителям. Пусть дядя и тётя не бросили её, забрали с собой, дали кров и работу, но совсем не любили. Мариам, казалось, что взять с собой они её решили лишь потому что оставить среди военного положения девочку сироту – непростительный грех. Тётя прям так и говорила, когда перед ними встал выбор: «Убар, это ни грех, ни мы виноваты в том, что родители её погибли!» На что дядя бескомпромиссно ответил: «Нет, Фатима, дочь моего брата будет бежать за границу с нами».
На родине у них остался взрослый сын Висам. Иногда он передаёт через незнакомых людей письма, где пишет о своих делах. А вот чем он занимается, кто его кормит, поит и даёт кров – никому не известно, сам Висам игнорирует неудобные вопросы, которые иногда Мариам пишет в письме. В одной из переписок всё прояснилось и это Висам велел своему отцу забрать её с собой на чужбину. Если б тётя Фатима и дядя Убар не забрали девушку, то сын бы им этого не простил. Мариам ещё больше расстроилась, когда узнала как на самом деле хотел поступить с ней родной дядя. Однажды, Висам заберёт обратно всех их на родину, но когда точно это произойдет никому не известно. И захочет ли уже Мариам возвращаться, где всё напоминает о родителях – она сама не знает.
Фатима мыла окна их ветхой хижины, когда она заметила мужа вместе с Мариам, то бросила тряпку в ведро с настороженностью пошла их встречать.
– Рано вы что-то сегодня, – женщина поставила руки в бок и косится на девушку, заметив вниз опущенный, провинившийся взгляд.
– Приготовь мне воду и чистые вещи, пойду к Раджи бею.
– Решил таки? Давно пора девке замуж. Раджа бей подходящая и выгодная пара. Она благодарить ещё нас будет за такого мужа.
– До этого дня я не мог пойти против сына, но моему терпению пришёл конец!
– Так что случилось? – спросила женщина.
Убар прошёл вперёд в дом, следом за ним ступала Фатима, а Мариам замедлилась и свернула в сад. Она поняла, дядя решил её сосватать на одиноком продавце золота, страшном, хромом, обрюсшем торгаше, который совсем не нравился юной девушке. Когда она ходила на рынок, то он точно обезумевший следил за ней, следовал по пятам нервно облизывая губы. Он не раз пытался завести разговор с Мариам, но она включала актерскую игру и делала вид, что ужасно спешит домой. Своим поведением он словно нарочно старался запятнать честь девушки, продемонстрировав народу, таким образом, их отношения. Подобные сплетни разлетаются быстро.
«Сейчас бы поплакать подобающим образом, может, пожалеют и откажутся от своего решения?» – думала она, потирая переносицу. Но вот не любила Мариам плакать, считая слёзы проявлением слабости. Она тверда и стойка перед трудностями, отчего сильно этим раздражает тётю Фатиму.
– Ах, наказание! Ах, иди сюда! – вылетела тётя Фатима с тряпкой в сторону Мариам.
– Тётушка, я ничего плохого не сделала! – встала по другую сторону садового стола, не позволяя женщине ударить её.
– Мне Убар рассказал, какие глупости ты наговорила господину Имрану! Иди сюда! – как фурия запрыгнула на лавочку и перегнувшись через стол бьёт хлёстко по лицу.
Мариам схватилась за щёку, боль прожгла кожу и следующий удар не заставил долго себя ждать. Мариам присела на землю и сжав крепко зубы терпела. Била с остервенением, безжалостно то по голове, то по спине. Когда Фатима выплеснула свой гнев, громко выдохнула и посмотрев сверху вниз на Мариам направилась к дому, где уже вышел чисто одетый дядя Убар.
Дядя вскользь посмотрел на Мариам и ничего не возразил. Он никогда не был против подобного воспитания Фатимы, считая, что жене виднее как воспитывать племянницу. Женщине лучше знать другую женщину.
Дядя поправляя седой волос, сказал:
– Дай Аллах, приду сегодня с будущими сватами на смотрины.
– Дай Аллах, – взмолилась женщина.
Дядя Убар ушёл и тётя Фатима, крикнула:
– Мариам, берись окна мыть! А я буду готовиться к приходу гостей.
– Не хочу за него замуж, – фыркнула Мариам, взяв тряпку, принявшись мыть окна.
– Замолчи, глупая. Кому ты такая строптивая как необузданная кобыла нужна? Тут сам торговец золотом руки твоей просил и если бы не Висам давно отдали бы тебя ему, – скрылась под крышей хижины и вышла уже с корзиной овощей. – Если выкинешь глупость, костей не соберёшь. Поняла?
– Поняла, – буркнула Мариам, прекрасно понимая, что тётя вовсе не шутит.
– Выдадим тебя замуж, пусть муж отвечает за твои глупые поступки. Навела смуту средь простого, рабочего народа. Молись, чтобы сейчас всё вышло как надо, потому что к нам в любой момент могут заявиться люди господина Имрана, либо Хамад бея и без разговора перережут нам глотки, – причитала, нарезая овощи.
– А если бы я солгала и господин Имран узнал о моей наглой лжи, разве так я бы не создала проблем? – вполне резонный вопрос задала Мариам.
Тётя Фатима рассмеялась в голос.
– Твоя наивность не знает границ! Его отец Ибн Кадир правил всю свою жизнь, и ты полагаешь ему не было известно о рабочем беспределе в полях?
Мариам насупилась, ей не понравилась насмешка тёти.
– Я готова сама отвечать за себя, муж мне не нужен.
Женщина стала громко бить ножом по разделочной доске.
– Убар принял решение, поэтому ещё слово и я снова отхожу тебя грязной тряпкой.
Мариам закусила губу от обиды и жалкого чувства внутри. Она никогда не понимала законов, когда женщина должна молчать, а мужчина решать за неё будь то отец, брат, муж или дядя, будто она какая-то несмышленая лань. Женщина рождена с таким же мозгом, с такими же разумом, что и мужчина. Разница лишь в силе. Мужчина по природе своей сильнее женщины, но это никак не определяет их ум и не даёт им право господствовать и властвовать над женщиной. И Мариам намерена стоять на своём до конца, но не выйти замуж за мужчину, который ей не любим.
Конец страницы
Глава 3
Дядя Убар сходил к Раджи бею и вечером, как планировал, пришёл не один.
– Мариам, быстро готовь кофе гостям, – толкает Фатима племянницу, которая также увидела в узенькое окно кухни гостей.
Мариам насупилась, а в голове крутилось колесо из сценариев назревающей проблемы. Сбежать ей не к кому, как и попросить помощи, потому что она ни с кем не общается, даже с ровесниками. Работа забирает всё свободное время, лишнего часа даже на учёбу нет. Забыла, когда в последний раз гуляла без дела. Читать, писать, считать научила мама, а ей хотелось бы и дальше учиться, как делают другие девочки с их деревни. Мариам ни раз с завистью наблюдала за ними в саду, как задорно они вместе читают книги, резвятся и общаются между собой. Вместо этого ей выпала доля надзирательства и жёсткого контроля дяди и тёти. Мариам, не помнит, что значит хорошее отношение, помимо упрёков, тычков и побоев. Но несмотря на подобную тюремную жизнь, сейчас она не готова мириться с выбором дяди Убара и тёти Фатимы.
– Приготовила кофе? Гости ждут, – шёпотом спрашивает тётя, закинув в рот лист салата.
– Да, – подавленно ответила Мариам, ставя на поднос чашки.
Осторожно, стараясь не пролить кофе несёт в комнату, где расположились нежеланные гости. Они вопросительными, косыми взглядами оценивали потенциальную невесту.
– Красивая, – пропела старушка, мать жениха, – даже очень, – добавила она.
– Главное, чтобы по хозяйству не ленилась и делала дела, как полагается, – сказала вторая женщина, похоже на дочь старушки.
– Мы воспитывали Мариам в строгости. Нет сомнений, она умеет всё, любая работа ей по плечу. Вышивать, стирать, готовить – нет ничего, чтобы она не умела.
Так называемый жених, не отводил взгляда, смотря из-под своих косматых бровей на Мариам, как и прежде нервно облизывая губы. От этой картины к горлу Мариам подкатила тошнота.
