скачать книгу бесплатно
Она поднесла поднос к старушке, затем к её дочери, следующие взяли кофе дядя Убор и тётя Фатима. Затем пришла очередь самого жениха. Мариам злобно посмотрела в глаза мужчине и намерено пролила горячий кофе ему на ноги.
– Горячо! – завизжал он, точно свинья.
– Сынок, сынок, дай посмотрю. О, Аллах, как так можно?
Торгаш золотом стал сам не своим.
Тётя Фатима схватила племянницу и потащила на кухню.
– Ты что вытворяешь, несносная девчонка?
– Я случайно, тётя.
Она схватила за волос девушку и пригнув к себе, прошипела:
– Не старайся врать зря, вижу тебя насквозь. Если Раджи бей от тебя откажется, изуродую. Подстригу твои волосы и повешу на входе, как напоминание о твоих глупостях. Такую уродину больше точно никто не захочет к себе в жёны.
Мариам не на шутку испугалась. Волосы – единственное память о родителях. У неё нет не единой детали, что служила бы напоминанием о маме или папе, но есть волос. Густота и цвет от папы, благодаря им он называл дочь ласково «мой Уголёк», а от мамы в памяти остались воспоминания, как она любила их расчёсывать и заплетать, напевая песни.
– Мы даже не могли мечтать выдать тебя за такого мужчину. Сама в золоте купаться будешь и нас обогатишь, а Висаму отец найдёт что сказать, – вдохновлено тараторила тётя.
Мариам послушалась тётю, став послушной и покорной, но не из-за обещанного золота, а потому что выхода другого пока не видит. Мариам не могла дождаться окончания вечера, для неё всё это сродни пытки. Торгаш золотом продолжал глазеть на неё с какой-то липкой жадностью, что ей становилось не по себе. Никогда она не задумывалась о муже и каким себе его представляет, однако для себя поняла, что точно не таким противным как Раджи бей. Он лысый и с большим, круглым животом. От одного его вида желудок Мариам выворачивает наизнанку.
– Свадьбу сыграем на этой неделе. Приглашу Мулу. Все затраты беру на себя, – сказал торгаш.
– Замечательно! – пропел дядя.
Мариам молилась, чтобы свадьба отменилась, чтобы Раджа бей передумал, чтобы случилось что-нибудь такое, что непременно бы стало причиной отмены празднования сие неприятного события. Но чуда не случилось. Настал день свадьбы.
Сшитое у портного платье, утром в день свадьбы принесла довольная тётя Фатима и всучила Мариам.
– Надевай, причёску сама тебе уложу. Только поторопись, уже скоро приедет жених.
Пока тётя Фатима вышла из комнаты, Мариам послушно надела платье. Встав перед зеркалом, презрительно осмотрела себя снизу вверх. Ей не нравилось своё отражение в зеркале. Она, как и прежде, несчастлива. Ей не важен достаток мужчины, ей не важен его статус – важно лишь, чтобы он был подходящий по сердцу и уважал Мариам. Отношение родителей служат особым для неё примером и она мечтает построить такую же дружную семью.
– Что же делать? – посмотрев в свои глаза, спросила Мариам. – Лучше умереть, чем отдать себя в руки этого мужчины.
Девушку словно толкнула в спину невидимая сила и она решилась сделать шаг. Сделать шаг и убежать прочь. Оглядевшись по сторонам, под звуки барабанов из зурны выбежала из дома. Будто сам Всевышний освободил ей путь и позволил убежать. Платье путалось под ногами, Мариам подбирала его руками дабы ненароком упасть. Она побежала в сторону леса, пусть он не густой, но скрыться в нём шансов больше, чем бежать по улицам деревни.
Мариам бежала и улыбалась. Давно улыбка не рисовала её лицо. Не было страха или волнения, лишь полная уверенность в правильнсти решения. Раз справилась и смогла сбежать, значит справится и со всеми остальными трудностями. Сложное позади.
Через пять дней Мариам исполняется восемнадцать лет и она вполне может найти работу. Хоть и женщинам очень трудно искать заработок без мужчины (отца, брата, дяди или мужа), потому что женщина в этой стране ничего не решает сама. Она не имеет прав на это, но Мариам верит, что судьба ей обязательно улыбнётся и всё образумится в её пользу.
– Фух, устала, – сбивчиво дыша, села ослаблено под дерево.
Сил нет, невыносимо хочется пить. Мариам решила немного отдохнуть, затем двигаться дальше. Из белого платья оно превратилось в цвет песка. Пот большими каплями стекал со лба, а волос запутался от напористого, тёплого ветра. Мариам мечтала о воде, хотя бы маленькую каплю в рот, а про желание помыться она и вовсе молчит.
О предстоящей ночи также стоит задуматься, так как с наступлением темноты приходит холод и нужно искать укрытие, где можно будет переждать до утра.
– Вот она! – раздался голос словно гром средь ясного неба, голос мужчины скачущего на коне.
В его руках показался кнут, Мариам заметив поблескивающую верёвку, испуганно встаёт на ноги, но запутавшись в платье обречённо падает. Ей ничего не приходиться сделать другого, как ползти, руками хватаясь за корни дерева. Всё тщетно… взмах сопровождающийся характерным звуком, разрезает ткань платья впиваясь в кожу спины. Она прекрасно понимала какая участь её ожидает, за оскорбление чести и достоинства торговца золотом. Её конец близок и судьба предрешена. Мариам сбегая, знала о последствиях подобных деяний, однако и на секунду не могла предположить, что её побег станет фатально провальным. Одно ей ясно, умереть лучше, чем быть с Раджи беем.
Сжав крепко зубы она терпела очередные, обжигающие удары. Кричать она не хотела, желая гордо уйти к Всевышнему.
– Привяжите её за ногу, – показался сам Раджи бей, верхом на белой лошади.
Мариам ненавистно посмотрела на него снизу вверх, проклиная всем сердцем.
– Что вылупилась? Я бы тебя на руках носил, согласись ты быть моей, но ты сама решила свою судьбу.
На ноге Мариам затянули верёвку, другой конец верёвки передали Раджи бею.
– Надеюсь ты доживёшь до деревни, и твоя казнь пройдёт красочно на глазах у всех. Я ни одной собаке, вроде тебя, не дам себя опозорить, осрамить своё имя, – глаза у него красные от нескрываемой ненависти и желания расплаты.
Будь он моим мужем, то со всем своим превеликим удовольствием приносил мне боль и страдания. Все они такие, милые и вежливые на людях, а в семье тираны и деспоты.
– Пошла, – дёрнул лошадь за поводья, она поскакала и следом за ней потащилась Мариам.
Девушка ощущала, как её волос цепляется и болезненно отрывается с корнями. Платье рвётся на лоскутны оголяя тело и, когда тело соприкасается с землёй, то сильно царапается, нанося рваные раны и мучительную резь. Не в силах сопротивляться обстоятельствам, закрыла лицо ладонями. Она и тут плакать не могла ни сил, ни желания не осталось. Всё, что ей хотелось поскорее умереть.
Снова удар кнутом, но не для неё. Мариам осталась лежать на месте. Не отпуская рук с лица, неистово боялась. Тело, трясло и ныло, однако она не шевелится, лежит. В то время, когда слышны громкие крики и топот лошадей. Эти крики не обычные… словно животное разделывают и оно испускает последний звук. Скрежет ножа и что-то рухнуло мешком, прямо у неподвижно лежащей на земле Мариам.
– Вставай, – приказал мужской голос, но она остаётся на месте, в надежде, что говорят не ей. – Я тебе говорю, Мариам, – будто прочли её мысли.
Неожиданно услышав своё имя, она невольно вздрогнула. Осторожно убрала одну руку, затем вторую. Движения отозвались болью во всём теле. Скривившись, простонала и повернула затёкшую шею в сторону, но стоило ей увидеть мёртвого Раджи бея, отпрянула от него словно ужаленная, забыв про всё.
Раздался смех, она с опаской, точно загнанный в угол зверёк обратила внимание, вмиг узнав в нём самого Эмира. Сердце пропустило удар. Мариам не верила своим глазам, что сам Имран Ибн Кадир её спас от неминуемой смерти. Но спас ли?
Конец страницы
Глава 4
Глубокие раны, синяки. Общее состояние Мариам требует немедленного вмешательства. Голова чертовски ноет и кружится от той встряски, что она пережила волочась по земле. Словно явился страшный сон в реальность и закончился он на внезапным появлением шейха Имрана.
– Хасан, помоги ей забраться на лошадь, – приказал Эмир.
Хасан стал приближаться к девушке, но она отступила назад, страшась незнакомых мужчин.
– Отпустите меня, прошу, – умоляюще простонала, обессилев от нескончаемых противостояний. – Я бесполезна, ничего не умею, не образована, отпустите меня ради Аллаха, – её голос потихоньку увядал и она упала на колени, тяжело и громко дыша, пока окончательно не свалилась на землю.
Хасан поднял ослабленное тело девушки и закинул на лошадь правителя. Имран чуть подмял её к себе, чтобы она не свалилась при ходьбе с лошади.
– Надо доставить её к врачу, – сказал Имран косясь на девушку, дёрнув поводьями и разворачивая лошадь.
Они держали путь в деревню, где стоял автомобиль с охраной правителя.
– Зачем тебе эта безродная девица? – спросил Хасан.
Имран задумался, сведя брови в одну полосочку.
– Она моё оружие на поле боя, – неоднозначно ответил он, но уточнять подробности Хасан не стал. В дела правителя лезть нельзя, пусть он и правая рука Имрана, но не стоит совать нос куда не просят.
– Господин Кадир может принять беженку за оскорбление его имени, – решил осторожно предупредить Хасан.
– О ней никто не должен знать! Главное, она в моих руках и принадлежит теперь мне.
Повисла тишина. Хасан внимательно взглянул на девушку и у него невольно вырвалось:
– С необычной внешностью вышла.
– Хасан, я разве позволял тебе давать оценку рабыни? Не забывайся! – строго возмутился Имран.
– Прости, брат, – отдёрнул взгляд от спящей Мариам.
Её оголённые, заострённые плечи были открыты, порванное платье не скрывало их. Груди подпрыгивали в такт лошади и тело Имрана как струна натянулось от возбуждения. Он сглотнул слюну, протянув вслух:
– Ма-ри-ам… – словно пробуя на вкус соскальзывающее с уст имя. – Что ж, приятно познакомиться.
Действительно, она очень красива. Смуглая кожа покрытая испариной от жары. Цвета смолы густые волосы. Алые, пухлые губы. За этой невинной внешностью скрывается много тайн… В ней видится порода, твёрдый нрав. Течёт в ней храбрая кровь, раз уж она не побоялась сказать правду там в поле и устроить побег со дня своей свадьбы. И тут нет смысла гадать внучка ли она Хусейна Ибн Якуба, ибо видно всё невооруженным глазом.
Имран привёз Мариам в охотничий дворец, где их ждали лучшие врачи.
В одной из гостевых комнат он организовал целую реанимацию для девушки и смирно ждал новостей в холле дворца. Покрытые женщины в белых костюмах тщательно осматривали Мариам. Они сделают всё возможное, чтобы девушка скорее пошла на поправку.
Спустя несколько часов к Имрану в холл вошла доктор.
– Господин, мы осмотрели девушку, – не поднимая глаз молвит она.
Шейх цокнул и недовольно произнёс:
– Какие новости? Или мне надо их вытаскивать клешнями?
– Прошу прощения, господин. Мы сделали всё, что было в наших силах и постарались облегчить состояние девушки. Завтра, дай Аллах, встанет на ноги. Сейчас ей необходим сон и покой.
– Можешь идти, – небрежно махнул кистью.
Имран отложил все дела, чтобы дождаться пробуждения Мариам и эту ночь он проведёт в охотничьем дворце. Этот дворец давно забыт отцом Кадиром, так как после сердечного приступа его ноги перестали функционировать и с тех времён он передвигается только на коляске. А ведь ещё совсем недавно этот дворец был любимым его пристанищем от проблем и суеты. Когда-то сюда Кадир привозил маленьких сыновей, учил стрелять и ездить верхом на коне. Не принимал их слабости и не желание учиться. Он строг в воспитание. Не преклонялся перед капризами, не смотрел на просьбы. В особенности маленького Имрана, когда тот не хотел стрелять в беззащитных животных, а отец приказывал попадать точно в цель. Говорил не быть слабаком, а стать безжалостным, непоколебимым будущим правителем. Имран злился на отца, не понимал его такого воспитания, даже ненавидел, когда видел кровь невинного животного, но слово отца – закон. Сейчас, когда Имран, как старший сын унаследовал земли Эль-Дама, то в какой-то степени благодарен за то настойчивое воспитание.
*****
Мариам открыла глаза, щурясь от яркого света. Пелена постепенно сходила и пришла ясность зрения. Она не узнала место где сейчас находилась и сильно испугавшись, поднялась с кровати. Обстановка не походила на ту, что она видела раньше. Вся эта кричащая помпезность, безусловно, не бедного человека. И она в совершенной растерянности от не понимая где она сейчас находится.
В сознание ворвались картинки последних событий и последнего человека, которого она видела, был господин Имран.
«Неужели он меня забрал к себе?» – подумала Мариам, отчего её тело резко обдал жар.
Она осторожно выглянула из-за дверей. Вокруг никого не было и она поспешила покинуть неизвестное ей место. Босыми ногами бежала по холодному полу, постоянно нервно оборачиваясь. Хижина, где жила Мариам с дядей и тётей просто картонная, обувная коробка по сравнению с этим дворцом. Никогда раньше Мариам не была в таких огромных домах, поэтому ей совсем не понятно куда бежать. Столько лестниц и дверей, что голова идёт кругом. Открыв одну дверь, вторую… всё тщетно. Не теряя надежды искала ту дверь, что должна вести к выходу отсюда. Наконец, найдя более походивший на уличный выход, поторопилась к нему. Дёрнула за ручку, но она не открылась. Дёргая ещё несколько раз, однако, дверь поддаваться не собиралась и Мариам поняла, надо искать дальше. Здесь оставаться она не желает.
– Уже уходишь? Не оценила моего гостеприимства? – обернулась Мариам и увидела перед собой Эмира.
Она отступила назад, прижавшись к двери. Глаза широко открылись и блеснули испугом.
– Не надо меня бояться. Хотел бы навредить, давно навредил.
Его монотонный голос располагал, но Мариам всё равно не доверяла. Он стоял слишком близко, она никогда так близко не была рядом с мужчиной. Огромным мужчиной. Его стан занял всю ширину проёма. А его дикий, бархатный взгляд смотрел и мерцал подвохом. Жизнь ей много раз давала понять, что не всем можно доверять. Тем более он шейх и власть в его руках, а значит и её жизнь сейчас в его руках.
Глава 5
В самый трудный час руку помощи протягивает тот, от кого совсем этого не ждёшь. Тем временем, близкие бросают тебя в глубокий обрыв…
Холодные тона стен и белый мраморный пол – точно описывали хозяина. Не зря говорят, что жильё напоминает его владельца. Вот Имран, казался, холодным, неприступным и загадочным. Мариам боялась его.
– Позавтракаем? Стол уже накрыт, – отходит в сторону и приглашает пройти с ним.
– Я не голодна, – отмахивается Мариам, желая скорее улизнуть от навязчивого шейха.
Вдруг он психопат и желает пощекотать себе нервы невинной девушкой? Кто знает? У богатых свои причуды, которое непонятны обычным людям.
– Я вопрос задал лишь из уважения, отказ не принимается. Ты, будешь завтракать со мной, – утвердительно и безапелляционно заявил шейх. – Тем более у меня есть к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
«Да, как он смеет?» – возмутилась про себя Мариам. Её брови хмуро сложились в домики.
– Отпустите меня домой. Я бесполезна, ничего не умею…
– Да, я помню, ещё не образована. Но разве дома тебя ждут? – колко добавил он.
Эти слова ударили в самое уязвимое место. Мариам и вправду некуда идти. Она осталась в буквальном смысле на улице. Опустила стыдливо голову, не показывая своё огорчение.
Он пошёл вперёд и Мариам последовала за ним.
– Столько блюд, будто какой-то праздник, – сдержано удивилась Мариам, стараясь не казаться пещерным человеком. Сервировка имеет слишком торжественный вид. Мариам засмотрелась изучая красиво приготовленные блюда. А в воздухе, тем временем, витает ароматный запах специй и желудок тут же отозвался вибрацией.
Она правда не видела подобную роскошь в своей жизни, что не может её не завораживать. Взгляд цеплялся за каждую деталь и Мариам с любопытством изучала, подмечая незначительные мелочи. Например, нежно бирюзовый цвет скатерти и салфетки шли точно в цвет. Или белая посуда с золотыми узорами по краям. Она не могла оторвать от всего этого глаз.
Пока Мариам отвлеклась, Шейх внезапно подошёл и любезно предложил отодвинуть стул. Мариам ощутила себя неловко.
«Почему он так учтив и вежлив? Чем я такого заслужила?» – подумала она, продолжив искать в Имране подвох.
– Как ты себя чувствуешь? – придвигает к себе приборы.
Скованная Мариам в голове перебирала правильные слова. Она не привыкла, что кто-то помимо родителей о ней может беспокоиться. Её ненужность, не важность, что вбили тётя и дядя слишком разрослась в сознание. Она для них была рабыней, которая должна делать, что сказали и при этом помалкивать. Неважно болит ли живот или простудилась – должна работать. Иначе не накормят, ещё и тряпкой половой отходят за непослушание.
– Я… я хорошо себя чувствую, – скромно улыбнулась, смотря на руки сложенные в замок.
– Ты ещё немного побудешь здесь, пока окончательно не окрепнешь.
– Господин, чем я заслужила вашей милости?
