Милоа – спасители Эбери. Книга 2. Милоа-госпожа

скачать книгу бесплатно


Я пиналась и плевалась, пытаясь вывернуть свои запястья из его железной хватки.

«Зачем ты так? За что? Решил единственным известным тебе способом утвердить надо мной свою власть?» – хотела заорать я ему в лицо, но не хватало сил.

– Здесь тебе не Земля, Ли, а я – не твой одноклассник. Могла бы сразу понять это! Да любая мечтала бы оказаться на твоем месте!

– Но не я! Это же насилие! А ты – моральный урод, а не император! – я готова была плюнуть ему в лицо, но в горле, как назло, пересохло.

Мне казалось, что еще немного – и он ударит меня. Но вместо этого он навалился на меня всем телом так, что я едва смогла вздохнуть.

«Черт бы побрал мою слабость!» – помнится, подумала тогда я, продолжая биться, как рыба, выброшенная на берег.

Но воздуха отчаянно не хватало. Боясь задохнуться, я рефлекторно ослабила свои попытки. В тот момент губы Димы прижались к моим, и я в омерзении отвернула лицо. Меня стала колотить истеричная дрожь, к горлу подступил ком. И в то же время я ощутила жар, волной прокатившийся по моему телу.

– Сколько у тебя уже не было мужчины, Ли? Год? Два? – я не успела заметить, когда Атамурлан сумел стащить с себя брюки. Его рубашка расстегнулась, и он налег на меня полуобнаженной грудью.

– Тебя это не касается. Грязное животное, ты ничем не лучше остальных – даже хуже! Ты привык, что тебе все подчиняются! Ты превращаешься в монстра! – выплевывала я оскорбления, откашливаясь и все еще пытаясь выбраться из-под тяжелого мужского тела.

Но Атамурлан лишь усмехнулся.

– Прислушайся к своему телу, Ли. Оно ведь хочет меня, хочет мужчину. Хватит уже ломаться!

Снова схватив мои запястья, император прижался к моей шее, вдыхая аромат кожи, одновременно ногами пытаясь раздвинуть мои колени. У меня уже не было физических сил сопротивляться, но внутри все мое существо противостояло ему в бессильном отчаянии и злости.

Я рванулась, но он вошел в меня, насильно закрыв мой рот своими губами. Мое тело содрогалось под ним в конвульсиях, и в тот момент я с ужасом признала, что во мне смешиваются в едином потоке волны душевной ненависти и физического наслаждения. Я выгнулась, понимая, что сейчас силы Димы тоже ослаблены, но вывернуться из его объятий уже не смогла.

Резкие толчки заставили меня лишь сцепить зубы, отчего слезы сами собой хлынули из глаз.

Закончив, он сперва распластался на моем теле, полностью придавив меня к кровати. Несмотря на полную подавленность, я постаралась поскорее спихнуть его с себя. Недовольный сопротивлением, Дима зло поднялся, а я вскочила следом, скорее инстинктивно, чем специально – не хотелось, чтобы он возвышался надо мной, как победитель.

Я почувствовала, как по внутренней стороне бедра теплой струйкой стекает его семя.

– Ну что, разве плохо было? – усмехнулся мне в лицо Дима, отчего меня опять затрясло.

– Да какой ты правитель. Ты просто ничтожество, – прошипела я, отшатываясь от него.

По выражению его лица казалось, что Атамурлан вот-вот влепит мне пощечину. Но он лишь фыркнул, небрежно натягивая на себя штаны.

– Это ты – полная дура, раз сперва соблазняешь, а потом отвергаешь самого императора.

Я села на кровать, импульсивно схватившись за ткань и натянув на себя простыни. Меня уже колотило в полную силу, даже голова тряслась. Но Диме было все равно. Он спокойно оделся, даже поправил ворот рубашки, и, выходя из спальни, через плечо бросил:

– Я не ставил цели заделать тебе ребенка. Но если таковое случится – не беспокойся. Возможно, именно он станет наследником этой проклятой империи.

Плотно закрыв за собой дверь, Атамурлан вышел.

Я осталась сидеть на простынях, раскачиваясь взад-вперед. Дрожь никак не унималась, я впала в оцепенение. Неизвестно, сколько я просидела в таком состоянии, но что-то холодное, ткнувшееся мне в ногу, вывело меня из состояния полузабытья.

Барклай, лениво виляя хвостом, просился на ручки. Обняв щенка, я завалилась на бок, крепко прижав его к груди. Увы, маленький пес еще не понимал, когда надо защищать хозяйку. Теперь же, будто почувствовав неладное, он начал лизать мою руку.

Не сдерживая больше сдавленные всхлипы, я зарыдала, уткнувшись носом в его теплый шерстяной бок. Единственным другом, поддержавшим меня в этот тяжелый час, оказался маленький домашний питомец. И я никогда не забывала о его безусловной верности.

Глава 5. Айзелан и иже с ним

Я проснулась незадолго до рассвета. Тщательно умылась холодной водой, оделась в дорожный костюм и вышла из спальни. В зале растолкала служанку, дремлющую на тахте.

– Сегодня мы покидаем Вингеш и отправляемся в Айзеланские земли. Закончи с упаковкой вещей.

Затем решительно и невозмутимо вышла из покоев и разбудила Идина, спящего в каморке.

– Ты достаточно долго пробыл при дворе, – строго сказала я, глядя на мальчика сверху вниз. – Не пора ли тебе вернуться на псарню?

Явно обескураженный таким вопросом, служка неожиданно сжался и задрожал.

– Что такое? Ты не хочешь возвращаться? Или тебя выгнали оттуда? – отбросив всякие церемонии, прямо спросила я.

– Х-хозяин… он меня никогда не любил. Он сказал, что я могу не возвращаться, чтобы я провалился по дороге. Г-госпожа… – пролепетал Идин, становясь похожим на загнанного в угол щенка.

– В таком случае ты сейчас же собираешь пожитки и через двадцать минут ждешь меня у конюшен вместе с Барклаем, – тихо, но резко закончила я, уже идя по коридору.

Конечно же, мною двигали больше эмоции, чем здравый смысл. Большую часть ночи, тщетно пытаясь заснуть, я думала, что буду делать завтра. И все мое существо кричало лишь об одном: как можно скорее покинуть это место. Конечно, я могла просто сбежать, взяв в конюшне лошадь. Но я была уверена, что Атамурлан так просто меня не отпустит. Стремительный император достанет меня из-под земли и либо заставит выполнять возложенные на меня обязанности, либо и вправду сделает своей рабыней. Да и бросить миссию по разгадке аномалии в Западных горах я не могла. Раз я дала себе зарок идти до конца ценой даже собственной жизни, спасовать и убежать сейчас было бы проявлением малодушия. И я нашла слабый, но все же компромисс – уехать так рано, чтобы никто из Стремительных или придворных не увидел, но при этом заняться миссией, возложенной на меня императором, а вместе с тем и помочь землянам Триниана.

Конечно, я все равно боялась попасться кому-либо на глаза, но после вчерашней попойки советники в такой час еще безмятежно спали. Чего нельзя было сказать обо мне.

Выйдя во двор и вдохнув прохладный предрассветный воздух, я решительно повернулась к часовому, дежурившему у заднего входа в поместье.

– Сообщи капитану, что мне нужно сопровождение из трех человек. Мы немедленно отправляемся в Айзелан. Приказ императора! – рявкнула я так, что мужчина вздрогнул, и только потом низко поклонился.

– Слушаюсь, Ваше Превосходительство! – отчеканил он в мою удаляющуюся спину.

Через несколько минут сонные конюхи уже вовсю запрягали коней и готовили карету. Им активно помогал выбежавший с Барклаем на руках Идин. Я взяла щенка, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и нарочно нервируя слуг. Вскоре вышли две служанки, а следом за ними носильщики с моими вещами. Я приказала девушкам устроиться в карете, а потом, подумав, велела и Идину с Барком разместиться там. С щенком им так будет явно удобнее, а меня они только задержат.

К тому времени из усадьбы появилось трое шуинов во главе, конечно же, с капитаном, сопровождавшим меня во время всех поездок и конных прогулок со дня моего появления при дворе.

Я велела одному из гвардейцев ехать с каретой до Аникурта и взять там более солидную охрану из дворца, а двум оставшимся шуинам, включая старшего, приказала следовать за мной.

Мой личный багаж был совсем невелик: сменное белье, фляга с водой, документы и печать на земли, кинжал, итага и кошель с куршами легко поместились в седельных сумках. Признаться, за судьбу громоздких сундуков в карете я не слишком переживала. Запрыгнув на коня, я вместе с шуинами выехала за пределы усадьбы и сразу взяла галоп. Пусть все думают, что я выполняю срочный приказ императора, а не убегаю от него с первыми лучами солнца.

Я не исключала, что за мной будет послана погоня. Что мою карету со служанками, Идином и Барклаем остановят где-нибудь на полпути к Айзелану. Что бауры, которых так любезно определил ко мне Атамурлан, в итоге заявятся в Айзелан с приказом лишить меня земель и привилегий. Что же, если императору взбредет нечто подобное в голову, никто не помешает ему отобрать у меня все, что он сам только что даровал. Но смириться с произошедшим и смотреть ему в глаза я тоже не могла.

Дорога до территорий бывшего Айзеланского королевства должна была занять у меня порядка трех недель. Карете же понадобится не меньше полутора месяцев, чтобы добраться до западных земель империи.

Весь день я провела в седле, гоня лошадь вперед так, будто за мной гнались демоны. Мы обогнули Аникурт с северо-запада и выехали на так называемый Большой тракт, ведущий к Изанату – крупному городу в центральной части империи.

Лошадей пришлось сменить уже к вечеру. Шуины предлагали переночевать на постоялом дворе, но до наступления темноты было еще добрых три часа, и я не собиралась отдыхать. Взяв свежих коней, мы продолжили путь, уже затемно достигнув небольшой таверны в одной из местных деревушек.

Шуины – удобные попутчики. Они не задают лишних вопросов, но выполняют все приказы и готовы пожертвовать жизнью, защищая своего господина или госпожу. Я же была каганеттой – фактически, второй по значимости персоной после императора, то есть очень важной персоной. Так что за мою безопасность они отвечали головой. И так как им было невдомек, что так скоро я уезжаю именно из-за самого Атамурлана, они считали, что мои действия – часть дела государственной важности.

Я никогда не жалела о своем решении уехать, но все же понимала, что совершаю ошибку – не попросив императора официально отбыть в новые земли, не дождавшись бауров, практически украв шуинов и служанок, я могла навлечь на себя гнев Их Великолепия. Да и советники явно не оценят мое бегство и едва ли отнесутся ко мне в будущем благосклонно. Таким образом, я в одночасье теряла поддержку императора и его приближенных, едва ее получив.

И все же гордость оказалась дороже.

* * *

Ветер хлестал по щекам, остужая горящую от быстрой езды кожу. Уже третий день над нашими головами висели тяжелые тучи, но дождь пока обходил стороной главную дорогу.

Угрюмость природы вполне соответствовала моему настроению. Я как будто снова обрела свободу – никто не следил за мной, не оценивал мое поведение и знание тонкостей этикета. Вспоминая жизнь во дворце, я вообще с трудом понимала, как смогла два месяца прожить там, пытаясь влиться в «цвет эберианского общества».

Шуины, как обычно, следовали за мной. За время в пути они успели изучить мои привычки и почти не задавали вопросов.

Много внимания мы не привлекали. Хозяева харчевен относились ко мне со сдержанным почтением, угадывая в запыхавшейся наезднице знатную особу.

У меня было достаточно денег, чтобы вдоволь есть и спать в лучших комнатах, которые только могли нам предложить придорожные гостиницы. Каждое утро мы с шуинами изучали карту, обозначая, какое расстояние должны проехать за световой день. Однажды мы миновали последний обжитой двор еще часа в четыре пополудни, и старший шуин, которого я называла про себя капитаном, доложил, что ближайшее селение лежит отсюда в добрых девяти часах езды, так что засветло мы добраться туда точно не успеем.

– А сколько времени нам ехать вот до этого озера? – указывая на карту, спросила я.

– Часов пять быстрой рысью, – уверенно ответил гвардеец.

– Там и заночуем, – решила я, без промедления запрыгивая в седло.

Кажется, после ночи, проведенной под открытым небом на берегу озера, шуины прониклись ко мне настоящим уважением. Хотя они и так всегда относились ко мне, как подобает верным слугам к госпоже, за время путешествия мы заметно сблизились.

Шуина-капитана, сорокалетнего мужчину с длинными черными усами и волосами, тронутыми сединой, звали Лунарт. Он всю жизнь прослужил в императорских войсках и был отобран в личную гвардию императора пятнадцать лет назад. Жизнь таких людей, как он, была посвящена службе и охране знатных особ. Мне было бы даже неловко, возникни у меня желание спросить у Лунарта, остались ли у него где-то родственники, и когда он их навещал.

Второго шуина звали Аяк, что выдавало его северное и простонародное происхождение. Ему можно было дать около тридцати, и он был выше, стройнее и бледнее своего старшины. Нельзя сказать, что в его внешности было что-то приметное, разве что широкие скулы и ястребиные глаза, всегда замечающие каждую мелочь. Единственное, чем он привлекал мое внимание, была неизменная аккуратность и чистоплотность. Верно неся свою службу, он, тем не менее, всегда находил время почистить одежду, побриться или отполировать свой клинок. Даже конь его, кажется, всегда сиял от чистоты, хотя я сомневалась, что шуин по ночам бегал в конюшню начищать его круп. В то же время этот гвардеец был по натуре молчалив и замкнут, поэтому общалась я в основном с Лунартом.

Позже это почти месячное путешествие воспринималось мною как некий мост, по которому я, не оглядываясь, двигалась от одной вехи своей жизни к другой. И мост этот был шаток и ненадежен, возможно, он даже полыхал пламенем моих страхов и страданий.

Когда человек переживает сильный стресс, организм зачастую включает защитные механизмы, и под воздействием соответствующих гормонов он замыкается в себе. Психика будто не пропускает лишних эмоций, выстраивая стену между тобой настоящим и горькими воспоминаниями прошлого.

Я прекрасно помнила злополучную ночь, из-за которой мне пришлось покинуть Вингеш. Но все события вспоминались как-то отстраненно и будто в тумане. Я не злилась, не ужасалась, не жаждала мести. Мне вообще было сложно понять, что я чувствую. Гораздо чаще я задавалась вопросом, почему Дима так поступил со мной. Неужели он не понимал, что может потерять важного союзника и фактически лишиться земель, которые сам мне только что даровал, если я решу, например, в отместку переметнуться к хранителям? Мог ли Атамурлан быть настолько недальновиден и импульсивен? Мог ли он, понимая ответственность своего положения, так опрометчиво поддаться сиюминутной похоти, рискуя разрушить вынашиваемый неделями план? Пытаясь найти ответы на эти вопросы, я снова и снова понимала, что здесь что-то не так. Что я упускаю нечто важное, не знаю чего-то или просто так и не смогла понять, какие нравы царят при императорском дворе. И, возможно, уже никогда не узнаю.

Чем западнее мы продвигались, тем холоднее становилось: ощущалось наступление осени. В то же время по пути стало попадаться больше селений, что говорило о близости центра эберианской цивилизации.

Под конец путешествия в моей душе попеременно царил то благодатный покой, то совершенный хаос. Едва ли я отдавала себе отчет в том, в каком напряжении пребывала в течение всего пути. Порой я была убеждена, что никогда не стремилась к простой и комфортной жизни. Я считала, что тело дано нам на тот отрезок времени, за который мы должны пройти определенное количество уроков и укрепить свой дух. Это и зовется жизнью. Чем интенсивнее обучение, тем больше опыта мы можем извлечь из жизненных ситуаций. И нечего испытывать к себе жалости. Мой путь каганетты только начинается, и вряд ли император заберет у меня титул или земли.

Порой же казалось, что жизнь ко мне жестока, ноша ответственности неподъемна, и я уже наделала массу ошибок, за которые меня ждет возмездие. Ночами я прятала под подушкой кинжал, днем недоверчиво косилась на окружающих, а в моменты слабости держалась из последних сил, чтобы не дать волю слезам.

День сменял день, расстояние от Вингеша все увеличивалось, однако погоня нас не настигала, а шуины были все также невозмутимы.

Территория бывшего королевства встретила меня густым зеленым лесом, порывистым ветром и низкими тучами. В воздухе чувствовалась бодрящая свежесть, а атмосфера вокруг предвещала скорую грозу. Но, признаться, тогда мы столько времени провели в седле, что я больше беспокоилась о затекших ногах и отбитом копчике.

Еще минут сорок легкой рыси – и наши порядком утомленные лошади выехали на широкое дикое поле. Впереди лежали покатые холмы, за которые и уходил темной змейкой заметно сузившийся тракт.

Моя лошадь недовольно фыркнула, как будто поняв, что вскоре предстоит очередной подъем. Я натянула поводья, и уставшее животное, резко затормозив, тотчас потянулось к длинной сочной траве, растущей на обочине.

– Небольшой перерыв, – бросила я через плечо, спрыгивая с седла.

Шуины охотно последовали моему примеру.

– Госпожа, до Айзелана остается не больше двадцати переходов. Мы почти у цели, – произнес Лунарт, указывая вперед.

– Отлично, – кивнула я, сворачивая с дороги и заходя в поле.

Свежий ветер, срываясь с холмов, нещадно бил по всему телу. Трава пригибалась к земле, оказываясь ниже колен. Я прошла шагов двадцать и села прямо на зеленый ковер, обратив свой взгляд на лежащие впереди холмы. Нетронутость этих земель после многочисленных селений и городков, которые мы проехали, создавала резкий контраст. Как будто мы и вправду оказались в другой стране, даже в другом мире.