скачать книгу бесплатно
– А ты хочешь, чтобы я тебя остановила?
Я замялась. И в самом деле, хочу ли? Дело решенное. Мне нужно идти. Отчего я сомневаюсь? Почему сажусь рядом с ней?
– Слышала, ты хорошо Найту ответила…
– Осуждаете?
Она часто говорила таким ровным голосом, что никто не мог понять, шутит она или нет.
– Горжусь. Знаешь, если я и должна была научить тебя, как гувернантка или наставница, то отказываться от скверных сделок – главное. Но куда ты уходишь?
Я не решалась посмотреть ей в глаза. Казалось, я предаю Лару Кроун. Эту сильную, но такую несчастную женщину.
– Антуан позвал меня с собой… Он уезжает в Штаты… – практически прошептала я.
– Наш Антуан? – искренне удивилась Лара. – Уезжает… Нет в мире ничего постоянного…
Показалось, что она еще сильнее погрустнела. В темноте холодного каменного холла мы были даже не наедине, мы были одни со своими мыслями. В ту ночь на всей Земле не было никого однее Лары.
– Вы будете меня отговаривать от этой глупости?
– Я лишь повторю вопрос: ты хочешь быть отговоренной?
Я снова потупилась. Казалось, что еще пять минут назад я была полна решимости, что же теперь? Лара никогда не сомневалась, но почему заставляла сомневаться меня. Инстинктивно я дотронулась до ожерелья на шее. Красное стекло, даже не драгоценный камень, словно обжигало кожу.
– Если тебе интересно, Антуан, на мой взгляд, человек достойный… Уж точно лучше Себастьяна… – она усмехнулась.
Повисла холодная тишина. И все же, с леди Ларой тишина не бывала мучительной. Скорее, уместной.
– Я сама подумывала сбежать, – как-то особенно медленно произнесла она. – Веришь или нет, но здесь я задыхаюсь. Мне кажется, что в России меня кто-то ждет…
Мне тогда подумалось, что она говорит о принце Александре. Она задумалась и мне показалось, что она ушла в какие-то иные миры.
– Я расклад делала… – неуверенно заговорила я, зная, что Лара не осуждает моей увлеченности картами. – В моем будущем много всего, странствия… Мне колесо Фортуны выпало…
Лара медленно перевела на меня взгляд, размышляя, говорить что-то или нет. Наверное, она передумала и сказала совсем не то, что хотела. Лара умела подбирать верные слова, но в тот день, словно часть своего монолога выбросила:
– Роксана, сомневаюсь, что у тебя достаточно денег для комфортной жизни в Америке. – Лара повела плечами, словно скидывая меланхолию. – Сейчас я пойду наверх и соберу тебе украшения. Если дождешься, я благословлю тебя на дорогу, а если нет, я решу, что ты ушла в спальню, и мы забудем об этой истории.
Не ожидая моего ответа, Лара никогда не нуждалась в чужих репликах, она вскочила и быстро, по-детски, перепрыгивая через ступеньки, рванула в свои комнаты. Уже наверху она замедлилась, обернулась и, улыбнувшись, заметила:
– Имей в виду, это не я назвала твою авантюру «глупостью»!
Я долго смотрела туда, где только что видела силуэт леди Лары. Спустя столько времени все тот же парадный холл, кажется он не изменился и не изменится никогда. Перманентность английских домов – гарантия того, что мир не рухнет. Я перевела взгляд на миссис Кроун. Она покачала головой, заканчивая то, что говорила уже какое-то время, то, что я не слушала:
– Знай, я осуждаю твой поступок!
Несмотря на гневливый вид, миссис Кроун тяжело переживала мой отъезд: уеду я, не останется никого из ее прошлой жизни.
– Если там что-то не сложится, я тебя обратно не пущу! – неожиданно горячо воскликнула Мэри.
– Я надеюсь, что все сложится и мы еще встретимся, – улыбнулась я, хотя слова миссис Кроун сильно задели.
Мы знали друг о друге многое и, думаю, я не заслужила такого отвержения, даже если ей кажется, что мне это во благо.
– То, что ты делаешь, Роксана… Даже Лара бы не одобрила.
Кажется, впервые за долгое время, я улыбнулась Мэри не натянуто:
– Ошибаетесь, она бы мной гордилась.
Глава 3. Неточное прочтение
Полумрак комнаты. Проклятые белые ночи. Мистическое время, когда грань между потусторонним и реальным истончается. Привычный круг на полу. И карты. Мои старенькие карты.
– Ты уверен? – я подняла взгляд на беззаботного Владимира.
– Дорогая невеста, я прекрасно знаю, что ты все равно не спишь по ночам, – он оперся о подушку, прислоненную к изножью моей кровати.
– Я даже знать, принц, не хочу, откуда тебе известно, что я не сплю по ночам.
Я фыркнула и принялась тасовать карты.
– Рокс, мы завтра в церковь идем, веру тебе менять, я бы тоже не спал! – он ласково улыбнулся.
– Так может перед таким походом не стоит судьбу испытывать? – я бросила нервный взгляд в сторону нескольких икон, которые сестра моего нареченного заботливо расставила на столике возле окна. Иконы мне не то чтобы не нравились, но действовали угнетающе.
– Не думал, что ты уже успела стать праведной православной, – он усмехнулся.
– Я праведная христианка! – огрызнулась я. – И вообще, Владимир, тебе не кажется, что нам не следует бывать наедине до венчания?
– Нет, – он покачал головой, – тебе, мне, да и сестрице прекрасно известно, что ничего страшного в наших посиделках нет, к тому же… К тому же, как бы странно ни было это признавать, через две недели мы и постель одну делить сможем.
– Господь всемогущий! Перестань говорить такие срамные вещи! – ногой я оттолкнула в его сторону диванную подушку.
– Я говорю обычные вещи, а о каком непотребстве думаешь ты – вопрос.
– Ладно, пользуясь тем, что твоя невеста немножечко ясновидящая, что хочешь узнать? – решила не развивать интригующую тему я.
– Очевидно же – о нашем браке, – он подмигнул.
Что он хочет знать о нашем браке? Ведь все мы обсудили в тот день, когда я в слезах примчалась за спасением. Никакой близости, пока я сама не захочу завести ребенка, а я вот не уверена, что в ближайшее время захочу; Владимир не бросает меня на светских мероприятиях, но и участвовать в этом безобразии не заставляет; со временем он познакомит меня с каким-нибудь книгоиздателем, а позже и вовсе позволит заняться собственным делом. Я, в свою очередь, не задаю лишних вопросов о том, где Владимир пропадает и никак не комментирую его социальную жизнь. И зачем спрашивать у карт о большем?
– Глупая затея! – я не любила делать расклады на себя.
– Ты дуешься? – как-то уж больно нелепо описал он мое настроение.
– Нет, но есть вещи, которые я не хочу знать наверняка… – я повела плечами. – Вот выпадет какая-нибудь тройка мечей, что я буду делать?
– Уяснил, моя дорогая провидица, о тебе спрашивать не буду! – звонко и как-то по-детски рассмеялся Владимир.
Я недовольно посмотрела на него. Да, он совершенно несерьезно относится к моим раскладам и видится мне (предсказываю без всяких карт), пришел просто меня развлечь. После переезда в Россию, думаю, что от сильных эмоций, мне все чаще стали сниться кошмары, о чем я успела посетовать моему принцу.
– Хорошо, со следующей недели я приступаю к службе, расскажи мне, как сложится грядущая неделя.
Я вздохнула: гадать людям, не верящим – дело неблагодарное, еще и карты могут привирать. Я, наверное, до конца жизни буду верить, что это было случайностью. Что не я виновна в том, что произошло. Я буду пытаться в это верить.
– Дом сгорит? – Владимир усмехнулся, глядя на Башню.
– Дом сгорит… – тупо повторила я, переводя взгляд с Башни на Мага, а затем на Дьявола.
– Плохое что-то видишь? – он нахмурился.
– Башня говорит о полном крахе былого, Маг – чистый лист, а Дьявол – соблазн. Так сказать, у тебя все впереди, но есть риск свернуть с тропинки и…
– Вас понял, постараюсь не кутить! – расхохотался Владимир, снова откидываясь назад.
Карты все читают по-разному. Я почему-то увидела в этом дурной знак. Дурной знак и темную магию. Поспешив убрать пугающий расклад, я обронила еще одну карту – Повешенного. Карта гармонии для меня имела совсем иное значение – буквальное.
Я думала об этом весь следующий день и, придя в церковь, никак не могла сосредоточиться. Я так глубоко погрузилась в расклад, что наверняка показалась священнику страшной дурой. Карты вытеснили из разума все русские слова и я не могла понять ни единого слова.
Мрачная русская церковь. Мне не нравилось все, что происходило со мной со вчерашнего вечера. Трагичные святые смотрели на меня с икон, точно зная, какие темные тайны я скрываю. Маг и Дьявол – темное магическое вмешательство. А может нет ничего дурного? Может это я – то темное вмешательство?
– Крестить вас будем православным именем – Ксения Игоревна… – мерно рассказывал священник.
Как я могла не подумать о том, что имя придется сменить?
– Дочь моя, ты выглядишь печальной, али брак тебе не по душе? – старый отец Митрофан, прежде прохаживавшийся со мной вдоль стен храма, остановился.
Хотелось провалиться сквозь землю. Возможно, выйти замуж за Найта!
– Владимира люблю… – я старательно припоминала слова. – Но имя есть судьба. Как можно его изменить? – я подняла глаза на священника.
– Твоя судьба нынче меняется. За мужем ходить будешь, судьбу русской примешь…
Быть может, Башня – это про меня? Не будет больше Роксаны Грей, дочери английского барона, выросшей в уютной квартирке в Париже? Отчего-то подумала про Антуана. Мы играли в морской бой, сидя в гостиной Кроунов. Он подмигнул мне, и очередной мой фрегат был ранен, мое сердце было подбито.
– Моя невеста, баронесса Роксана Грей.
Только услышав собственное имя я поняла, что Владимир представляет меня кому-то. Череда событий. Балы. Приемы. Встречи. Знакомства. Подготовка к свадьбе с иностранцем – дело тяжелое.
Я подняла взгляд на невысокую стройную даму, украшений на которой было больше, чем во всех моих шкатулках.
– Не огорчайтесь, дорогая, все мы впервые попадаем в свет и страшно здесь теряемся.
Снисходительный тон женщины, имя которой я прослушала, мне совершенно не понравился. Едва ли я и в самом деле поняла, что именно она сказала, отчего-то всякий считал себя право имеющим меня экзаменовать на знание русского языка. Но я уж точно не была окончательной дурой и по контексту или обстановочке вокруг догадывалась, что именно от меня хотят. Вот, к примеру, нынче мы приехали на благотворительный прием, чтобы я успела познакомиться с еще большим числом петербургской знати. От такого количества показов я начала ощущать себя каким-то выставочным образцом.
Очевидно, мне говорили что-то относительно этого приема, к тому же, я страшно сегодня рассеяна. Предположив, что мне указали именно на потерянность, я улыбнулась, переведя взгляд на Владимира, и, словно не ощущала никакого смятения, медленно заговорила:
– Не думай… те, что я совсем не понимаю, что вокруг. Моя добрая учитель была хороша в русской культуре. К тому же, я бываю в больших домах с… да, с шестнадцати лет…
Да, с Владимиром наедине говорить было проще. Как бы я ни хотела казаться сильной и отважной, мне было ужасно волнительно.
– Вы чудесно говорите на русском, – вновь этот неприятный тон женщины, имя которой вылетело из моей головушки также просто, как и все нужные слова. – Но предложу продолжить на французском, вы ведь говорите?
Я подавила желание фыркнуть или закатить глаза. Говорю ли я на французском? Будет вам всем известно, что на языке моей матери я говорю даже лучше, чем на родном английском! Хотя, является ли английский мне родным, если с самого рождения я жила в Париже? И вновь я улетела в какие-то свои размышления. Бедный Владимир! Он окончательно разочаруется во мне. Как невеста, я должна быть его фасадом. А я, хоть никогда и не отличалась красотой, но всегда была остроумна и сообразительна, а теперь? Как говорится, ни фигуры, ни мозгов…
Закончив беседу с той неприятной женщиной, я наконец отошла в тень ниши. Страшно, если во всей империи местечко мне найдется только в темном углу. Владимир отправился за напитками, оставив меня в полном одиночестве. Я прикрыла глаза, но быстро об этом пожалела: показалось, что рядом со мной кто-то есть. Чья-то фигура. Темная. Как в кошмаре. Почудилось, что вот-вот она начнет шептать мое имя. Главное не оборачиваться. Не оборачиваться…
– Сдается мне Александра Дмитриевна из вас все желание бывать в нашем обществе высосала? – немного грубый женский голос.
Я открыла глаза и обернулась. Высокая, плечистая женщина с рыжими седеющими волосами.
– Мы с вами одной породы, мисс Грей: обе рыжие. А рыжим, как еще со средних веков повелось, держаться вместе следует! – она заливисто расхохоталась.
Именно что расхохоталась, а не миленько захихикала. Хотя, едва ли такой взрослой женщине к лицу хихикать. И смех у нее был искренним и задорным, так не смеются на приемах.
– Я Пелагея Макаровна…
– У вас красивое имя, – впервые заговорила я.
– О, редко здесь такое услышишь, – вновь рассмеялась женщина.
Я заметила Владимира, который спешил ко мне с бокалом.
– Что же, едва ли чувствую в себе силы познакомиться с князем Преображенским лично. – Пелагея кивнула. – А вам, любезная мисс Грей, желаю всяческой удачи в нашем змеином царстве.
– Рокс, неужто с тобой любезничала сама госпожа Дубовая? – Владимир проводил мою собеседницу взглядом.
– Есть что-то удивительное? Страшно приятная женщина.
Владимир кратко пожал плечами, очевидно, не желая меня разочаровывать.
***
События дальнейшие стали для меня и вовсе неописуемым калейдоскопом эмоций. Все началось с того, что Владимир подхватил меня на руки и внес в дом. Я так удивилась тому, что кто-то вообще смог меня поднять, что даже не смутилась этому пассажу.
– Поставь меня на пол! Надорвешь спину! – в прихожей опомнилась я.
– Перестань, моя провидица! Я так счастлив, что судьба свела меня с тобой! – Владимир закружил меня по холлу, а затем чмокнул в лоб.
Он прижал меня к сердцу и я почувствовала, что стала самой везучей женщиной. Он любил меня. Любил так, как не любил никто прежде. Я почувствовала, что у нас и в самом деле свадьба.
Наконец, я огляделась. Просторный дом, меньше того, в котором жила сестра Владимира, больше того, на который я могла рассчитывать. Я знала, что Владимир давно не делит дом с семьей, так было и в Лондоне, но почему-то меня это удивило. Меня удивило, что теперь и я могу назвать себя хозяйкой. Неужели теперь и в самом деле моя жизнь в России?
– Роксана Преображенская, добро пожаловать в твой новый дом! Позволь провести тебе демонстрацию комнат.
Я прошла за ним в гостиную.
