Три короны. Шаг назад

Генерал не мог больше молчать о том, что видел. Анип был тем, кому он мог полностью доверять. Наверняка, Даар знал больше, но слишком молчалив был король и слишком грубо он реагировал на любые вопросы. Теперь же, после назначения в генералы, Алор решил не перечить королю и говорить лишь по делу.

Кузнец кивнул и чуть опередил генерала. Люди уже разжигали факелы перед домами, солнце лежало ровно на стене, пряча во тьме улочки.

– Простите за моё нахальство, – кузнец провел рукой по бороде, по привычке заплетенной в косичку, – я, случайно, подслушал ваш разговор с палачом, до того как вы подошли к нам.

– Ты, – Алор слегка улыбнулся, – обращайтесь ко мне на «ты». Простите, что перебил.

– Грех за чью боль он запивает? – кузнец качнул головой и отвернулся от генерала.

– Это важно для тебя?

– Наверное, не настолько, чтоб спрашивать это у вас, – кузнец пожал плечами, – у тебя.

– Это не такая и тайна, – генерал свернул к воротам, – девушка, что лечила полковника. Король «подарил» мне ее, велел учиться слышать боль, вести допрос, а затем решить ее судьбу, – старик остановился, едва они прошли через ворота, – что с вами?

Кузнец молча смотрел на генерала. Он видел Зарат маленькой озорной девочкой, видел, как она росла, расцветала, как её гнало общество. А сейчас перед ним стоял тот, кто держит ее жизнь в своих руках. Он столько хотел сказать генералу прямо сейчас, но лишь качнул головой, выгоняя мысли, шагнул вперед.

– Все в порядке, генерал, просто вспомнил, что забыл купить молока у трактира.

В темноте деревьев, от света свечи, мелькало маленькое окно дома кузнеца. Они молча подошли к дому, мужчина раздул угли в остывающей печи и над их жаром зажег несколько лучин, перенося жар с них на свечи. Свет ослепил их на несколько секунд, затем, когда глаза привыкли к дрожащему пламени, они четко видели очертания дома.

– Анип… – генерал опустился на покрытую мешком наковальню, – я схожу с ума. Я проваливаюсь из этого мира, видя наш город, наших людей. Но все они моложе, все они счастливы и не боятся ничего, кроме войны. Ведь этого не может быть?

– Тебе нужно отдохнуть, – Анип взял свою корзину, – обдумать все и выспаться. Расскажешь на рассвете, Радиру не стоит слышать, что его генерал, возможно, бредит. Он уйдет, и я выслушаю тебя, – кузнец похлопал парня по плечу и подтолкнул к дому, – и снова удобнее соломы ничего предложить не смогу, – он усмехнулся и указал на узкую лестницу.

Глава 7

Свет заглянул в маленькое чердачное окно, медленно продвигаясь к спящему лохматому парню. Он жмурился, закрывал лицо руками и пытался продлить свой сон. Мундир его висел на стене, а рубашка, аккуратно сложенная, лежала в стороне от соломы. Смуглая кожа светилась на солнце. Грудь ровно вздымалась, рёбра уже не так чётко выдавались из-под кожи.

В темном углу, небрежно скинув парадную форму, упираясь спиной на стену, спал, теперь уже, генерал. Его почти чёрные волосы рассыпались на плечи, густые ресницы подрагивали и движений глаз под веками. Лицо не соответствовало его возрасту. Четкие, точеные черты придавали его внешности грозность, широкие брови нависали над глазами, утяжеляя взгляд. С рождения его прошло чуть больше 23 зим, а лицо казалось старше. Уж чем юный генерал был покровителям не по душе – только им и известно.

Солнце продвигалось все дальше по соломе, освещая взвесь пыли в воздухе. За окном уже гудел кузнечный молот, ударяясь о раскалённую докрасна сталь. Кузнец давно проснулся, переживания не давали сомкнуть глаз надолго. Сны кошмарили его впервые за долгую жизнь.

Радир испуганно вскочил с соломы, будто получив обжигающий удар. Тихо ругнувшись, он поднялся, хватая и надевая на ходу рубашку. Мундир он закинул на плечо, спускаясь с чердака. Солнце вышло недавно, значит, он ещё успеет незаметно для генерала посетить свою подругу. С того дня, как она сбежала, Радир лишь слышал, что она ещё в городе, в подвалах замка, а значит ещё есть время увидеть ее и, наверно, спасти.

– Не спускайся в подвалы, – Анип не смотрел на сына, забрасывая остывшую заготовку в печь, – только окно.

– Хорошо, – Радир оставил мундир на стойке для мечей, – не говори генералу, где я, – кузнец в ответ кивнул, так и не посмотрев на сына.

Он не хотел говорить, что девушка далеко не в состоянии говорить с ним, что ее жизнь в руках генерала и что они никак уже не могут помочь. Сейчас ему нужно лишь говорить с генералом, только так можно облегчить судьбу Зарат.

Кузнец проводил сына взглядом и отбросил раскаленный кусок металла от печи в сторону. Скинув толстый фартук и перчатки, Анип распахнул дверь в дом, впуская свет внутрь. Увидев на полу оставшийся после ночевки Зарат матрас, он с кряхтением согнулся и скрутил его в тугой рулон. Тело безумно быстро состарилось, после того как кузнец похоронил свою жену. Его любимая и единственная на всю жизнь женщина умерла, едва сыну исполнилось 5 зим. С того дня для его тела год шел за два. А ведь от его рождения прошло всего 55 зим.

Алор приоткрыл глаза, щурясь от света. Он долго не мог уснуть, размышляя о том, что видел, пытался вспомнить, знает ли старуху или девочку. Ее заплаканное лицо он видел не впервые, но никак не мог вспомнить где. Но старуха… она ведь и есть тот пророк, чью голову желает увидеть Даар.

– Генерал, – Анип поднялся по лестнице на чердак, – Радир ушел. Теперь я могу выслушать ваши переживания, – мужчина рукой позвал парня, спускаясь вниз.

На столе стояли два бокала и бутылка вина, открытая при прошлой ночевке генерала. Рядом в деревянной тарелке лежали куски вяленого мяса, которое кузнец купил, едва стража закончила ночной патруль. И парень, и мужчина были бледны, глаза их покраснели, а движения были ленивыми.

– Рассказывай, что тебя тревожит? – Анип налил вина на треть бокала и подвинул один генералу.

– Я, кажется, сошел с ума, – Алор поднял бокал с красной жидкостью и ярким, уже знакомым запахом, – я видел будто… прошлое, – парень выделил последнее слово, – чужими глазами, чужим человеком!

– Что ты видел? – Анип с подозрением стал смотреть на парня, сидящего напротив. Кто знает, может и правда, после пропажи отца он немного тронулся умом.

– Ты ведь думаешь, что я – псих? – Алор опустил голову, закрыв лицо ладонью, – я видел старуху и маленькую рыжую девочку. В них кидали камни, – он поднял глаза на кузнеца, – она сказала мне, что меня погубят серые глаза! – генерал встал, опираясь руками на столешницу, – ты ведь знаешь эту старуху, я уверен.

– Может, она уже мертва? Если ты видел прошлое, с чего ты взял, что она живет по сей день, – Анип немного отклонился назад, – сядь, генерал.

– Я видел тебя, молодым, – парень сел и снова отпил вина, – и твоего сына. Ему было от силы 5 зим. Меня тогда не было на этом свете, понимаешь? Я видел своего названного покровителями отца – Софира, – парень перевел дыхание, – он уже 15 зим похоронен в Ремарате, – снова закрыв лицо руками, прошептал Алор

Кузнец залпом выпил свой бокал вина, хватая бутылку и вновь наполняя бокалы, в этот раз почти до краёв. Молчать дальше было бы бесполезно, кузнец понимал, что генерал все равно найдет пророка, он видел их, он понял, что это те, кого он ищет.

– А ещё глаза этой девочки, – Алор выпрямился, – я их видел, точно видел.

– Генерал, – Анип убрал руки со стола, – эта старуха мертва. Она умерла больше недели назад, – кузнец глубоко вздохнул, – вам не достать ее голову. Покровители забрали её тело к себе.

– Она ведь была пророком? Кто её наследник? – Алор нахмурился, – Ты ведь знаешь это.

– Пока я не смогу сказать этого. Наследник тот, кто получил силу, – Анип прикрыл глаза, – я не знаю, кто получил её. Я не один из покровителей, я такой же, как и вы человек. Простите, генерал.

– Пойми, – Алор навалился на стол грудью, – пророк нужен мне, чтоб понять, кто же я, что я вижу, – он прошептал последние слова, – это не сумасшествие и не бред, это правда! – парень поднялся с лавки, надевая рубашку, – я все равно найду его, кузнец.

Анип опустил голову, схватившись за редкие волосы руками. Парень залпом выпил второй бокал вина и вытащил из кармана комок коричневой бумаги, положив его перед кузнецом.

– Я буду надеяться, что ты все же поможешь мне. Ты последний, кому я могу доверять в этом гнилом городе, – Алор поднялся, накидывая на плечи мундир.

– Генерал, – мужчина посмотрел в глаза парню, – пощадите девочку, – по его щеке покатилась слеза, – я столько раз видел, как ее обижали за доброту, будь она неладна.

– Я лишь выполняю приказ короля, – Алор тяжело улыбнулся, – у меня нет желания обижать или унижать ее. Все сейчас зависит от нее самой. Если и она не знает, кто пророк – я не смогу помочь.

Кузнец снова опустил голову, но, заметив смятый лист, осторожно развернул его. Королевская печать в верхнем правом углу и подпись короля красными чернилами. А чуть ниже, теми же алыми чернилами надпись «Приговор». Кузнец поднял глаза на Алора, он мягко улыбнулся и кивнул.

– Я не исполню этот приказ, – генерал склонился к кузнецу и прошептал едва слышно, – честно, я до безумия напуган. Представь, что 20 зим ты жил и не знал горя, а вдруг ты начинаешь вспоминать прошлое. Когда тебя ещё не существовало…

– Генерал, вам пора, – Анип громко выдохнул, – вас ждут дети. Я найду вас, как только что-то узнаю, обещаю, – он приложил руку к сердцу.

– Передай Радиру, что я жду его на тренировке, – Алор собрал волосы и направился к двери, – мне нужна его помощь с этими сорванцами, там появились новенькие.

Дверь в дом тихонько закрылась, старик остался наедине с самим собой и бешеными мыслями в голове. Как поступить теперь, ведь любое слово может навредить девушке. И неизвестно, какое сильнее. Мужчина налил еще бокал и снова выпил его залпом. Картина перед глазами поплыла, руки потеряли силу. Хрустальный бокал раскололся о дубовый стол на множество осколков.

Осеннее солнце поднялось над Ильзаром. Его теплые лучи еще прогревали остывшую за ночь землю. Листья срывались с веток легким ветерком, кружась танцем. Низкая трава ещё оставалась зеленой, а высокие сорняки пожелтели и хрустели при покачивании. Косяки птиц пролетали над городом в сторону Хищного моря и города Сотрос, на юг. Кто знает, сколько покровителям будет угодно тянуть до зимы. Людям казалось, что покровители и вовсе забыли о них. Только покровитель смерти продолжал свою работу в любое время.

– Отец, – Радир осторожно приоткрыл дверь, – я не нашел ее. Я знаю, что там есть камеры без окон, может быть она там? – парень повернулся к отцу, – Ты снова начинаешь? – он крикнул и отобрал у кузнеца вино.

– Радир, – Анип положил голову на стол, опираясь лбом на тыл ладоней, – генерал несет какую-то ахинею, но она реальна!

– Как это? – Радир взял тряпку и собрал со стола осколки.

– Он говорил, что проваливается из реальности, видя сначала маленького тебя и молодого меня, а потом малышку Зарат и бабушку. Он знает, кто она. Он знает, что бабушка Зарат – пророк, – Радир замер над столом, – и вот, – кузнец протянул сыну комок бумаги.

Парень медленно развернул его, наткнувшись на королевскую печать в правом верхнем углу. И назначение красных чернил он знал без всяких уточняющих подписей.

– Это приказ на смерть пророка? Откуда он у тебя? – Радир схватил пьяного отца за рубаху, – тебя сразу же повесят, узнав, что у тебя в руках пустой королевский бланк на убийство! Так ты ещё и украл его у генерала! Ты снова катишься в бездну! – его лицо багровело, вены не шее надулись, а кулак все крепче сжимал рубашку отца.

– Генерал сам отдал его! – мужчина схватил сына за руку, – иди сам к нему! Он ждет тебя на тренировке, там и спросишь, – Анип вырвался и едва не опрокинулся с лавки, – я живу своей жизнью и эту бездну я выбираю сам. Второй раз ты меня не выдернешь, – он поднялся и толкнул сына.

– Вытащу! – Радир вышел, громко хлопнув старой дверью. Её петли жалобно проскрипели, вновь открываясь от удара об косяк, – или убью сам, раньше этого змия, – парень сказал это, скорее, самому себе.

В тени раскидистого дерева, у каменного столба, стоял Алор, упираясь плечом в опору. С прищуром он наблюдал за мальчишками. Они давно заметили безучастность генерала и сейчас просто игрались, стуча друг друга палками, куда попало. Мимо толпы детей ходили дворцовые слуги – кухарки, конюхи, служанки господ.

– Мой генерал, вы звали меня? – Радир поклонился, на ходу застегивая мундир.

– Да, – Алор неохотно вернулся в реальность из размышлений, – мне нужна твоя помощь с этими… – он кивнул на мальчишек, но внезапно оттолкнулся от камня, направляясь к ним, – и вы мечтаете стать гвардейцами личной стражи короля? – он рыкнул и отобрал палку у мальчика, что стоял ближе всего, – ты, – наугад Алор ткнул пальцем в толпу, – подойди со своим оружием.

Мальчик зим тринадцати на вид вышел вперед, волоча палку по земле. Генерал ударил его по руке, цокая языком. Мальчик поправил хвостик светло-русых волос и взял палку в обе руки, готовясь к бою. Алор поднял деревянное оружие, кивая, позволив мальчику начать нападение. Ученик навалился на палку всем весом, занося её вверх. Генерал рассмеялся и ударил мальчишку по животу, отойдя в сторону. Снова кивая и широко улыбаясь, он поманил мальчика рукой. Юнец направил палку, как копье, снова разбегаясь. Алор снова отошел, ударяя по палке, так, что мальчишка наткнулся на неё, когда конец застрял между камней.

– Вы – бездари, – Алор откинул палку, – никаких развлечений. Немедленно начать тренировку, – генерал нахмурился, не повышая голоса, и сложил руки на груди, – я не стану терпеть озорства, – парень махнул головой в сторону каменного столба. Все в королевстве знали его предназначение.

Радир оставался стоять у камня, разглядывая орудие пытки. Ему несколько раз грозили им, но лишь однажды он попал туда. Вместе со своей подругой он вытерпел два десятка ударов, не проронив ни единого звука, чтоб не сломать ее стойкость. Свист хлыста он запомнил, кажется, на всю жизнь. И простить тот день тоже не мог, ведь он сам уговорил девушку идти с ним, навлекая на нее эту беду.

– О чем задумался, солдат? – Алор хлопнул Радира по плечу.

– Генерал, – парень перевел взгляд на своего командира, – что с девушкой, что лечила полковника? Она ещё жива?

– Жива, – Алор кивнул, – но это ведь не все твои вопросы, так?

– Именно. Что это? – Радир, не доставая из-под мундира, показал генералу распрямленный листок с печатью и красными чернилами, – Почему?

– Странно, что твой отец не рассказал тебе этого, – Алор усмехнулся и направился к замку, – пойдем за мной

Парни сели на каменный выступ замка, между дверью в подвал и углом, за которым располагались окна заключенных. В этом месте стены не умели ушей, а лишние взгляды не попадали на них через толпу мальчишек.

– Он снова начал пить, проваливаясь в бездну, – Радир застегнул мундир, скрывая листок от глаз, – что он должен был рассказать мне?

– Пророк нужен мне самому, – Алор понизил голос и пожал плечами, – мне нужно понять, что означает мой… мои сны, – он замялся, но решил повременить с откровением, – ты знаешь, где этот человек?

– Пророк мертва, – Радир повторил слова отца, опустив глаза.

– Знаю, – Алор усмехнулся, – а ещё я знаю, что есть наследник, – парень тоже опустил глаза, голос его изменился, – что-то не чисто в моих… снах. Неспроста это. Знаешь, я всегда верил, что покровители помогают нам в трудных делах. Так вот именно сейчас я жду их помощи, а они, – Алор поднял глаза к небу, облокотившись на стену, – плюнули на меня. «Решай сам, сопляк», – парень рассмеялся, – хоть среди людей я пытаюсь найти помощи.

– Но ведь если вы не принесете голову пророка, король снимет с плеч вашу, – Радир повернулся к генералу, подгибая ногу под себя.

– Помню, ну что ж… чему быть, того не миновать, – генерал пожал плечами, – знаешь, все зависит от того, что же я вижу такое.

Радир промолчал. Он мог помочь генералу, уговорить его спасти Зарат. Это был бы идеальный мятежник, но Алор слишком верен королю, чтоб ослушаться его приказа. А возможно, это обманный ход – выведать, кто пророк и убить его. Подумав, Радир решил промолчать, переведя взгляд на мальчишек. Алор сделал так же.

– Я не могу смотреть на это, – Алор поднялся и направился к мальчишкам, – надо показать им урок. Ты равный противник мне, пойдем.

Двое парней подошли к толпе мальчишек, они опустили свои палки и расступились, окружая своего учителя и его помощника. По кивку генерала ему поднесли два меча, уже не деревянных, а настоящих, стальных. Оба они были простыми старыми клинками, покрытыми царапинами, а у гарды – ржавчиной. У старых мечей не было дола, облегчающего клинок, а ребро жесткости было настолько мало, что эти клинки уже могли сломаться даже об деревянное чучело.

Алор взял меч привычно в левую руку, укладывая неудобную рукоять в ладонную складку. Отец на каждой тренировке пытался переучить сына, но успехом это не увенчалось. Он мог биться и правой, и левой, но левой было в разы легче. Радир же учился драться сам, подражая ученикам генерала и его сына, да и отец не давал надолго отвлечься. Приходилось учиться ночью, в кромешной тьме избивать чучело, отрабатывая мельком увиденные приемы гвардейцев. Он узнал их слабые места, коронные удары и обходные маневры, поэтому и стал равным соперником новому генералу.

Парни скрестили клинки, а затем разошлись на пару метров. Мальчишки расширили круг, сделав два шага назад и, задержав дыхание, смотрели на парней. Впервые урок стал полностью наглядным.

– Нападай, – Алор кивнул, – им нужен урок обороны.

Радир в пару прыжков приблизился к генералу, занося клинок от груди, размахнувшись по правую сторону. Тело он прикрыл рукой, не открываясь на ответный удар. Алор поймал его удар пяткой меча, опустив его клинком вниз. Выдергивая меч вверх, генерал отошел с линии удара. Радир отшатнулся вперед, но устоял на ногах, поворачиваясь лицом к противнику. Алор качнул головой и улыбнулся, опуская меч. Радир же занес свой клинок от головы, когда генерал поставил свое оружие поперек летящего, но внезапно опустил клинок и нанес «удар» по ногам. Клинок он остановил в нескольких сантиметрах, это ведь всего лишь урок, а не кровопролитный бой. Радир отошел от генерала, усмехаясь.

– Ловко, – Алор поставил меч, упирая острие в прогалы земли между дорожным камнем, – и на слабые места давишь, – генерал цокнул языком, – пробуем! – он обратился к мальчишкам и отдал одному из них свой меч.

– Генерал! – из подвала выбежал Одис, – вы просили сообщить вам… – Алор поднял руку, приказывая стражнику замолчать. Тот встал как вкопанный и поклонился.

– Возвращайся на пост, Одис, и не имей привычки покидать его впредь, – генерал поправил рубашку, – останешься с ними, Радир? За озорство – наказывай.

Сын кузнеца кивнул и отдал свой меч тому же мальчишке, что и генерал. Толпа снова собралась, теперь уже вокруг Радира. Они махали палками, пытаясь повторить увиденное, но силы в руках не хватало на такую ловкость с деревянными мечами. Перед вторым учителем они не хотели ударить в грязь лицом, как когда-то, когда с ними начинал работать и Алор. Тогда их учили помогать конюху и одевать мальчишек постарше, а сейчас они начинали учиться настоящему бою, только с ненастоящими мечами.

Глава 8

Девушка осторожно села, оперевшись спиной на каменную стену. Боль в спине отдавалась по всему телу, заставляя ее дышать через раз. Глаза болели от слёз, горло скребло от сухости после крика. Кожа была бледнее камня, руки и ноги мёрзли, а спина и грудь горели огнём.

Зарат подняла мех до шеи, придерживая его одной рукой на противоположном плече. По телу пробежала волна мурашек от головы к кончикам пальцев ног. Она прикрыла глаза, унимая дрожь, что отзывалась болью. Холод и страх все плотнее подступали к горлу.

– Я рад, что быстро пришла в себя, – дверь открылась, и в камеру вошёл Алор, – дурные головы всегда хорошо держатся, в них будто разум появляется.

Девушка промолчала, не открывая глаз, чтоб взглянуть на парня. А генерал подошёл ближе и, наклонив голову, рассматривал ее лицо.

– Я не баловаться пришёл, – он стянул мех, заставив девушку открыть глаза, – забавляться будешь на подработках у первой стены.

Зарат слегка оттолкнулась от стены, зажмурившись от боли, но, приняв устойчивое положение, открыла глаза, рассматривая парня перед собой с ног до головы. Крепкое, созданное тренировками тело, сильные руки, сжимающие теплый мех. Его темные, почти чёрные волосы были собраны в слабый хвост на затылке, точеные черты лица в темноте устрашали.

– Добейте меня, ради Света, – девушка свесила ноги с выступа. Массивная цепь ударилась о камень, браслет опустился ниже щиколотки, – я все равно погибну, даже не добравшись до Севера.

– Слишком просто, – Алор присел на корточки, разглядывая девушку, – у меня к тебе пара вопросов. В твоих интересах отвечать честно. Твою судьбу может решить король, а может и я, все зависит лишь от ответа.

Зарат обреченно выдохнула и кивнула. Выбора все равно нет, зачем зря злить человека, которому тебя доверили как учебное пособие по проведению допросов?

Алор вдохнул, перед тем как заговорить, но вдруг замер на середине вдоха, в глазах помутнело, картина медленно менялась. Зарат спустилась на пол, присаживаясь на колени, и заметив замешательство генерала, провела рукой перед его глазами, оглядываясь на открытую дверь. Но отчего-то вдруг захотелось взглянуть в его глаза, а они тянули, как магнит, будто там есть что-то важное и для нее.

Осенний день, ровно как был сейчас за стенами камеры: такой же солнечный и яркий, дарящий последнее тепло холодной земле. Все обитатели замка суетились, готовясь к какому-то празднику, ковры были вычищены до кристальной белизны, рамы картин блестели обновлённым сусальным золотом. Все улыбались, шутили. В замок прибывали гости из Лотара – столицы ныне враждебного Оникта, Камфира – лагеря у противоположного берега Топрин, Сотроса, что за хищным морем и Ремарата на другой стороне гребня Безымянных гор. Гости были в прекрасных нарядах – парадные мундиры мужчин были идеально выглажены, ленты с начищенными орденами тяжело свисали, удерживаясь на левом погоне. Платья женщин были многослойны, от чего очень тяжелы, удлиненные подолы волочились по полу, а тугие корсеты мешали им дышать. Тело снова не слушалось, оно стояло у украшенных тронов, смотря на эту суету с удовольствием и небольшим волнением. Сейчас тело было легче, а ни один из придворных не был знаком Алору.

Люди располагались по обе стороны от белоснежного ковра, поворачиваясь полубоком к импровизированной дорожке. А в арке, в конце ее, стояла девушка. Ее синее платье было чуть меньше по объемам, чем у гостей. Таким было свадебное платье Ильзара. Блондинка улыбалась, ее глаза горели от счастья, букет алых роз в руках немного дрожал от волнения. Она медленно направилась вперёд, мимо гостей, приближаясь к телу.

Алор снова продолжил вдох, закрывая глаза. Зарат же испуганно отпрянула и, касаясь спиной выступа, вскрикнула, зажмурившись. Шанс сбежать испарился, а ещё девушка чётко поняла, что это не ее видение.

– Ты это видела! – Алор поднялся на ноги, рыча на девушку, – как?

– Я не знаю, правда, – Зарат поджала ноги, не отводя взгляда от парня, – я не понимаю, – на глазах навернулись слезы, то ли от страха, толи от резкой короткой боли.

– Я не собираюсь тебя убивать, – генерал наклонился в девушке, – пока что. И не настолько я страшный, чтоб плакать, как дитя… – Алор запнулся и выпрямился.

– Я не боюсь, – девушка проглотила ком в горле и продолжила уверенней, – просто больно, – она приподнялась и попыталась вернуться на остывшую солому, упираясь в каменный выступ.

– Безмозглое нелепое творение покровителей, – Алор усмехнулся и, легко подхватив девушку за талию, поднял на выступ, снова присаживаясь перед ней, – а теперь к делу, – он вновь стал серьезным, – кто ты?

⁃ Мое имя – Зарат, мне 27 зим. Я сирота, родилась не здесь. Мою семью заживо сожгли гвардейцы, когда мы перешли из Оникта в Сатрис. Мы искали спасения, – она опустила глаза в пол, – против закона короля не ступала ни разу.

⁃ И ты ведь пришла не одна, так? – Алор поднялся и, скрестив руки на груди, облокотился на стену.

⁃ Да, меня подобрала старушка, забрала меня с могилы родителей. Сказала, что она моя бабушка, и нам пора идти. Она была странной и пугающей, но могильные камни были страшнее.

⁃ Какой прекрасный допрос, все говоришь сама, никаких усилий не нужно, – парень улыбнулся.

⁃ Я не в том положении, чтоб молчать, – Зарат посмотрела на генерала, – раз уж моя жизнь зависит от этих слов. Да и свист кнута довольно трудно забыть.

Парень в ответ лишь пожал плечами, свист он не слышал, разглядывая девушку. Как и сейчас, он смотрел в зеленые глаза, не отрываясь. Короткие рыжие волосы спутались, как гнездо, кое-где даже торчала солома из подстилки. Но вдруг внимание снова привлекли глаза, они на мгновение потемнели, и снова став зелеными, наполнились слезами.