Рубиновые лепестки

Впереди появился свет, и я не сдержал вздоха облегчения. Светлое помещение архива, казалось, возвышалось до самого неба. Запах старых книг резко сменил сырость прохода, но я все равно задержался – светиться тут точно не стоит.

Налеон сам заметил меня и все-таки позвал вглубь стеллажей. Он стоял с пустыми руками, я напрягся. Неужели не нашел ничего?

– Меня перевели раньше, но тут никого нет этой ночью, – он протянул руку для рукопожатия.

– Мы оба сообразительные, думаю, могли бы придумать что-то другое без риска, – я пожал его руку, а затем похлопал по плечу.

– Ты все равно рискуешь сильнее. Да и то, что я узнал похоже не потерпит отлагательств.

Налеон стоял ровно, а вот я невольно огляделся. Раз он говорит, что это важно, значит это ахренеть как серьезно. Просто так опасениями он никогда не раскидывался.

– Ты не скажешь, где был этот символ на самом деле? Он точно не мог тебе присниться, – Налеон скрестил руки на груди.

– Не смогу, это не только моя тайна. Даже если от этого зависит, скажешь ли ты мне о назначении этого символа.

По крайней мере пока Мелисса не сделала ничего подозрительного, опасного или не перешла мне дорогу. Я хоть и вспыльчивый, но просто так разбрасываться чужим секретом не стану.

– Надеюсь, когда-нибудь расскажешь, – Налеон снова принял расслабленную позу, – записей я не предоставлю. Переписывать это слишком большой риск, так что запоминай…

Я выслушал молча. Еще несколько минут укладывал это в голове, а затем отбивался от ненужных мыслей. Мне точно стоит внимательно наблюдать за ней, сейчас – чтобы она не наделала глупостей. А потом будет потом. Я не хочу даже думать о ином исходе.

Глава 11

Я проснулась от настойчивого стука в дверь. За окном колотил дождь, но еще не было даже намека на утро. Стук повторился.

– Мэл, это срочно.

Кирс вернулся! Я бросилась к двери, дрожащими руками отпирая замки. Он зашел быстро и молча. Сразу уселся на стул и локтями облокотился на колени, не отрывая от меня взгляда. Я замешкалась, продолжая держать дверь открытой.

– Как много ты не помнишь? – он взял в руки мой цветок и только тогда я очнулась.

Снова заперев оба замка, я вернулась на кровать. Меня одновременно и радует, и пугает то, что он нашел информацию. По крайней мере его реакция сейчас именно пугала.

– Ничего до восьми лет, – я внимательно следила за тем, как он крутит в руках стекла.

– Кто первый человек, которого ты помнишь? – наконец-то он посмотрел на цветок, под этим взглядом слишком тяжело.

– Мой наставник Нован. Он работает в архиве, – сжав в руках край одеяла, я все-таки не выдержала, – ты нагнетаешь специально? Ничего не нашлось и ты пробуешь разобраться сам?

– В том и дело, что нашлось. И ахринеть просто как это неожиданно, – он взмахнул руками, едва не уронив стекла, – это личный символ. Личная печать верховных магов. И она помогает скрывать что-либо.

– Но она сама была спрятана, – я старалась вызвать воспоминания именно сейчас, но так ничего и не вышло, – стой, – одно воспоминание всплыло как укол, – она появилась, когда Син дал мне сыворотку правды. Она тоже стала в какой-то степени правдой.

– Теперь надо понять, что именно она скрывает, а главное – кто её поставил, – Кирс достал из кармана листок с перерисованным знаком и порвал его в мелкие клочки, – но я бы на твоем месте остановился сейчас. Если что-то скрыто самими верхами, не думаешь, что это может стоить тебе жизни?

«Согласись с ним и отправь спать!»

– Я не буду искать нового, – мой голос почему-то походил на голос ребенка, которого несколько часов отчитывали воспитатели, – но, если оно придет само – выбрасывать это из головы я не буду, да и не смогу.

– Надеюсь не придет, – он резко поднялся, но вдруг повернулся ко мне и чуть наклонился, – я не хочу пугать тебя. Но запомни – если это привлечет опасность я не смогу промолчать, – он вложил в мою руку стекла, – я думаю, что я твой друг и буду хранить этот секрет до самого последнего момента.

– Спасибо, – смотреть ему в глаза я все равно не могу.

Когда за ним закрылась дверь, я буквально вскочила, снова запирая замки. Спиной подперев косяк, все-таки сдалась вороху мыслей и в первую очередь пустила фамильяра в голову. Он научил меня отграничиваться от него.

«А теперь озвучь мне, что ты будешь делать с этой информацией.»

Я буду искать дальше. Сначала в своей памяти, затем, если понадобится отправлюсь к Синеллу.

«Правильно. Он, конечно, попытается прибить тебя, но хоть что-то знать он должен. Только не думай делать это прямо сейчас!»

Нет конечно, не сейчас. Но только потому, что Кирс наверняка не будет спать, а их комнаты не так далеко друг от друга.

«Неужели так хочешь отпустить меня на волю? Я понимаю, что говорю тебе по делу, но ты же лезешь прямо на кинжал!»

Ну теперь под такое описание подойдут почти все мои действия. Днем – кинжал тренировочный, вечером и ночью – перед носом маячит настоящий в умелых руках. Какая насыщенная у меня жизнь, а я думала веселее чем в пехоте не может быть.

«Спи, веселая. Завтра снова тебя будут бить.»

– Вчера Син сообщил профессору, что ему не больно от твоих прикосновений, – Фамас в очередной раз уложил меня на лопатки и сейчас давал передохнуть.

– Не к добру это, – я прикрыла глаза, пытаясь освободить свои руки, – лучше бы не говорил.

С этого дня был открыт тренировочный зал, куда пришлось переместиться от холода и снега. Все-таки учиться с нашим уровнем в такую погоду было почти невыполнимо. Полы тут были устланы блоками из сухой соломы в приятной ткани. Ноги не скользили, а разбить голову можно было только об чужое оружие или кулаки.

– Давай еще раз, как раз успею еще полежать до завтрака, – приподнявшись на локтях я почти врезалась в лоб Фамаса.

Он внимательно рассматривал меня, но, кажется, что разумом он был уже не тут. Ну нет, не надо ничего вспоминать.

Я тряхнула его за плечи, возвращая в реальность. И почти сразу он вскочил и все-таки освободил меня, а затем подал руку.

– Знаешь, вот теперь я понимаю, почему с тобой я могу нормально общаться, – он поднял свои топорики.

– Не сейчас, пожалуйста, – я оглядела один из своих топориков, что теперь был сломан пополам, – давай просто еще одну тренировку. В рукопашную. До занятия я, видимо, осталась без самого опасного оружия.

– Уже не нравятся кинжалы? – Фамас кивнул и заправил топорики в зацепки на ремне.

– Нравятся, но не против твоего оружия. Да и вообще не против тебя, реакция слишком хорошая и габариты пока для меня велики.

И он кинулся на меня без предупреждения, как в реальном бою. Всего пара попыток ударить, и я снова на соломе. Ровно к завтраку, как и планировала.

Плечо слабо саднило, на костяшках правой руки проступила кровь, но на Фамасе остался лишь слабый синяк. Ну что же, я разогрелась к новым травмам. Победила один раз, пора снова проигрывать.

– Не боишься, что расшибешься до занятий? – Солл осмотрела мою руку, когда я собирала волосы в низкую косу.

Я немного опоздала на завтрак, так что получилось, будто я и не прерывала тренировку. Даже кровь стереть не успела. А вот Фамас успел даже переодеться в более мягкую рубашку. И почему он сразу так не пришел?

– Зато я готова валяться на матах не с первого удара, – мы опустились на мат друг напротив друга, – нас все равно научат, но мне намного комфортнее сражаться не при молчаливом профессоре.

Я заметила удивление Солл. Она ведь не тесно общалась с Фамасом, поэтому, похоже не знает, как отстающие догоняют по навыкам.

– Он тренирует сам тех, кто не успевает к определенному сроку. К настоящему оружию, – я наклонилась чуть ближе к ней, – давай о приятном. Что там на твоем личном фронте? Крепость хоть немного сдается?

Солл поникла. Я впервые видела ее такой. Даже поражения она принимала с улыбкой, в конфликтах сохраняла улыбку и позитив.

– Он прямым текстом послал меня в пекло, – она прикусила губу, – но. Всегда есть но, – она вдруг улыбнулась как и всегда, – помог собрать мне бумаги около библиотеки. Хотя его там не замечали раньше.

– Ты настолько готовилась к наступлению?

– Если честно, то нет. Просто я видела список студентов у библиотекаря. Кстати, мы там тоже есть. Только он не записывает кто что читал именно там, – она накрыла мою ладонь своей, – я за этим то туда и ходила. Задумывалась, вдруг это какая-то запрещенная информация. Он просто записывает кто вообще ходит в библиотеку, наверно это как-то нам зачтется?

– Кстати, ты видела, что завтра мы наконец-то посидим на теории? – я начала разминать шею, снова отгоняя от себя абсолютно все мысли.

– Почти все пробудились, видимо, профессор Лионра ждала именно этого, – Солл пожала плечами и тоже начала разминаться, – Фамас ведь снова не пробудился?

– Я не спрашивала, он вообще не говорит о магии, а силком вытягивать то, что его тревожит я не собираюсь. Мало ли, удары у него слишком хороши.

Мне и самой было очень интересно, не хотелось бы терять такого друга. А учеба непременно разведет нас, если он снова не пробудится. Да, никто не будет помогать мне вечно, но пока дают – я буду брать.

Профессор Сомнус остановился в дверях, дав нам спокойно размяться. Занятие давно началось по времени, но он всегда показывается нам после разминки. Это правило он ввел на третьем занятии, когда почти половина закончила трассу с растяжениями. И никто не терял время в пустую в первую очередь ради самих себя.

Среди студентов прокатился шепот, вслед за которым мы начинали выстраиваться в шеренгу. Я думала лишь о том, достаточно ли я разогрелась, мне всегда было мало. Но едва я заметила Синелла, сразу вспомнились слова Фамаса. Теперь моим противником может стать и он. Когда-то же дойдет очередь до него? За почти два месяца тренировок я сходилась с большей частью однокурсников, они ни разу не повторялись – не важно были то сражения голыми руками или с оружием.

Когда профессор начал обозначать пары меня сковало. Мурашки волной прошлись от затылка к пяткам. Список уже кончался, но ни меня, ни Сина еще не было.

– Последняя пара – Синелл и Мелисса, – профессор убрал список и сразу же рядом с ним появились несколько помощников.

Проклятье. Вот так сразу – только он сказал, что может касаться, как нас свели в пару? Нет, нет, нет. Я точно не останусь без травм. И амулет… я не смогу держать амулет наготове. Остается только надеяться, что он не станет нарушать правила и использовать магию. А его кулаки или оружие если что остановит профессор.

– Дождался, – Кирс в необычно ядовитой манере фыркнул, направляясь к похожему на него по сложению парню, – ты же помнишь, что можешь сдаться раньше травм?

Я отмерла и кивнула ему вслед. Син уже ждал меня на позиции, скучающе играя с деревянным кинжалом. Значит сегодня я на топориках. На стеллаже уже лежали новые экземпляры. Странно, но они были чуть тяжелее.

«Скинь все свои мысли на меня и заблокируй. Не хочу я снова чувствовать твою боль.»

Я снова представила своего фамильяра таким, каким видела его. По кирпичику выстроила вокруг него стеклянную стену, а перед последним кирпичиком быстро прогнала в разуме свои мысли.

Как легко. Теперь я думала лишь о том, как обхитрить такого габаритного противника. Нет, он не огромный, просто неудобный. Плечи его шире, рост больше, да и просто силы в нем намного больше.

Я заняла свою позицию и посмотрела ему в лицо без тени страха. Без всех лишних мыслей мне и правда не страшно. Во мне разгорелся азарт – я смогу его обхитрить.

– Готова, – я перехватила топорики почти за конец рукояти.

– Готов, – он перехватил кинжалы и чуть присел, уплотняя стойку.

Я напала первая, замахнувшись сразу двумя топорами. Только бить я не собиралась, прямо перед его телом я ушла в сторону, как раз тогда, когда он выставил кинжал вперед. Ну нет, я не настолько бездарна, чтобы сразу напороться.

– Почему же ты меня избегаешь? – он сначала замахнулся в мою сторону, только потом развернулся.

– А ты не помнишь, как прошла последняя встреча? Да и все предыдущие? – я тронула топором его поясницу, пока он заканчивал разворот и сразу уклонилась вниз от его удара, заводя топор под его подбородок.

– Наигралась? – он перехватил мою руку с топором, плотно прижав его к кости, – моя очередь.

Я услышала хруст. Снова затормозилась боль? За его широким предплечьем я не видела, что именно произошло, пока он не откинул верхнюю часть топора. Не рука – уже отлично. Хотя, надолго ли? Все равно заживет все, как на собаке. Я зашла за его спину, выворачивая свою руку до тупой боли. Второй топор приложила к его животу, почти обнимая.

Он отпустил мою руку, но я даже убрать её не успела, как он развернулся и, взяв меня за талию, просто кинул на покрытие. Солома внизу уже не показалась мне настолько мягкой, когда он впечатал меня своим весом. Син навис надо мной, предплечьем вжимая мои плечи почти в пол.

Я нащупала кончиками пальцем его упавший кинжал. Медленно подтянула его к себе, а затем ударила рукоятью под грудину, сбив дыхание. Он ослабил свою хватку, и я выкатилась в сторону. Он сдавливал мне и горло, нам обоим нужно было время отдышаться и сдаваться не хотел никто.

Когда я готова была подняться, он снова вжал меня в пол, теперь уперевшись коленом в спину. Постепенно он увеличивал силу, спина прогибалась сильнее, а лицо до боли вминалось в уже не такую мягкую ткань.

«Сдавайся! Он сломает тебе спину!»

Вот только я не могу поднять руки. Даже голову повернуть не могу, под его коленом натягивалась моя коса, да и толку от этого было бы мало. На крики профессор не реагировал, а рассчитывать на милость противника я не надеялась. Раздался короткий хруст, который снизил напряжение в мышцах. Еще немного и станет уже неприятно.

Я ощутила, как вес на спине стал чуть меньше. А потом помутнело в глазах.

Я все еще слышу, как рядом сражаются, но через пелену других звуков. Ну нет, не сейчас! Передо мной появился другой зал – он был отделан деревом. За окном была ночь. А передо мной застыли две фигуры – мальчик и мужчина. Они стояли друг напротив друга, по телу мужчины шли голубые линии, как у меня.

– В теории этот дар может пробуждать, – рядом со мной раздался голос, но я не могла повернуться и посмотреть на него, – нам нужно пробудить определенную силу.

– Я знаю твою теорию, ты готов дать на практику своего сына?

– Готов. И он готов.

А затем была голубая вспышка и громкий крик мальчика. Вслед за которыми вернулась реальность.

Мы снова оба это видели?

«Похоже, да. Зато у тебя есть шанс победить.»

Я рывком поднялась и повалила Сина на спину. Он растеряно смотрел на меня, но молчал. Какой из меня воин, если я не воспользуюсь растерянностью? Я взяла его кинжал и вложила в размах всю свою злость, останавливая его на рубашке на его груди. Я буквально видела, как сильно бьется его сердце, а когда он дышал дерево почти впивалось в кожу.

– Победа Мелиссы, – помощник профессора поднял руку, передавая ему исход.

– Хочешь ты того или нет, но после колокола я приду с тобой говорить, – я, как и стало положено, протянула ему руку, но он встал сам и отправился на длинную лавку у окна, даже не посмотрев в мою сторону.

Глава 12

Минуты до вечернего колокола теперь тянулись невыносимо долго. Но сейчас я боялась вообще всех, поэтому пришлось просто коротать время в одиночестве. И комната для этого больше не подходила.

Выбор пал на библиотеку. На закате здесь было всего несколько студентов, все они были на расстоянии друг от друга. Точка притяжения для одиночек. Я остановилась у центральных стеллажей – книги для обучения. За время тренировок я почти забыла теорию, а в книгах можно было бы попытаться найти что-то, что не успевала рассказывать профессор Лионра.

Когда я набрала небольшую стопку книг и буклетов у окна освободился широкий стол. Библиотекарь проследил за мной и записывал, не глядя в свой листок. Отлично, последнее место моего пребывания отмечено, если искать начнут.

Боги, что за тревожные мысли? Ну не захочет же он убить меня сразу, ему, как и мне, похоже, нужна информация.

«Не отвлекайся от книг. Твоя жизнь на этом разговоре не закончится, учиться нужно. Я еще не видел, как изменился этот мир, не подведи.»

Да понимаю я, что впереди еще много будет рутины, как и проблем. Только вот будущее может изменится от любой маленькой разгадки.

Первая книга была тонкой и слово в слово повторяла лекции профессора. Но все же я прочитала еще раз. На первом занятии я так и не поняла, по каким данным четко определяют какая магия чужая для нас? Пожиратели опасны так же, как и мы. Ну или некоторые из нас, но сейчас мы – студенты ничего о них не знаем.

Парень, что обращался в зверей, не уничтожал энергию вокруг себя. Даже Синелл спокойно держал его, он не ослаб. Как-то странно. Еще это чертово рубиновое поле – там не было никого, но оно же просто превратилось в пепел.

Там была я. На этом проклятом поле была я.

«Не торопись с самокопанием. Просто запомним это предположение, мы же ничего толком не знаем ни о тебе, ни о пожирателях,– на шее под распущенными волосами я ощутила чешую фамильяра, – где та Мелисса из первого моего дня? Прорвемся, и не из такого выползали маги, уж поверь.»

Фамильяр, как всегда, прав. Вот только как я раньше не додумалась до этого? Я ведь хорошо помню первую лекцию.

Я отложила в сторону книгу лекций и взялась за тонкие буклеты. Схемы видов магии, схемы хороших взаимодействий, выбранные из архивных сводок с фронтов. Я равнодушно пролистывала их – ничего нового, даже никаких сносок. Я все еще помню, что моя магия довольно редкая, но, чтобы настолько – в списках я не видела усилителей, не включать их в связки слишком опрометчиво. Или же это просто секретно.

Звон колокола заставил меня вздрогнуть. Библиотекарь громко хлопнул в ладони и поднялся с места, наблюдая за уходящими студентами. Они оставляли книги прямо на столах, но я решила поставить свои на место – все равно по пути. На это библиотекарь одобрительно кивнул, в его очках блеснули блики магических огней, что становились бледнее.

Коридоры еще не были пусты, но мне вдруг захотелось спрятаться в комнате, я не хотела встречаться с Сином. Не сейчас, пока он явно еще зол. В поисках ключей я задумалась, но не успела и выделить одну мысль из вороха, как меня хлопнули по плечу. Связка ключей упала на пол.

– На тебе лица нет, – Кирс поднял мои ключи и вложил в ладонь, – если из-за мыслей не сможешь уснуть – у меня есть настойка сон-травы.

– Спасибо, – на губах появилась слабая улыбка, – думаю, после сегодняшней ранней и долгой тренировки я усну как ребенок. Доброй ночи.

Кирс не дождался, пока я открою свою дверь и уже скрылся в своей комнате. Он старался делать вид, что все идет, как и раньше, но я видела, что секрет его действительно тяготил. Да и вообще изменил наше общение. Он стал будто… осторожным.

Неужели я не успела утром запереть основной замок? То, каким вихрем я утром пронеслась в комнату совсем вылетело из головы. В комнате не зажегся магический огонь, все-таки я немного задержалась. Несколько свечей в полке уже не раз помогали, и сейчас выручат.

Только я захлопнула дверь и закрыла первый замок к шее прижался металл, а крепкая рука плотно прижала меня к груди. Проклятье, попалась.

– Ты хотел только поговорить, убери нож.

Син не один? Краем глаза я заметила движение у двери уборной. Фамас. Так мне однозначно спокойнее, хотя моя усталость диктует мне поднять шум и выставить обоих.

– Пообещай не орать, – кинжалом Син откинул мои волосы, подрезав часть крашеной пряди, – тогда отпущу.

– Поговорить хотел ты, так что условия диктовать мне, – попытка высвободить руки была абсолютно бесполезной, – отпусти.

Мой голос отдавал сталью, но всем телом я ощущала липкий страх. Рука Синелла была горячей, почти обжигающей, но это тепло странно успокаивало.

«Убери кинжал и отойди»

Рука Сина дрогнула, а затем он резко отстранился. Только я не говорила, я ничего не сказала. Мягкая вспышка золота едва заметно блеснула за спиной. Проклятье.

Не упуская момента, я кинулась к тумбочке и зажгла пару свечей. Син смотрел на меня с изумлением, Фамас же просто слабо улыбался. Он запер и второй замок и только потом присел на стул.

– Твоя метка скрывает побочную силу, да? – Фамас продолжал улыбаться, совсем беззлобно.

– Откуда, – меня перебил смешок Сина, наконец вернувшегося в реальность, – как ты узнал? – спрашивать стоит точно у него.

– Твой друг и его товарищ умеют видеть только тех, кто не скрывается, – он пожал плечами, остановившись в центре комнаты, – и знаешь ли ты, кто тебя скрыл такой прекрасной меткой?

– Так говоришь, будто ты знаешь, – я с ногами забралась на кровать, представляя её безопасным островком.

Син только снова пожал плечами. На его губах растянулась хищная улыбка. Я заперта в своей комнате с вооруженным безумцем и ненадежным защитником.

– Тот мальчик в сегодняшнем нашем видении – я, – Син нарушил тишину первым, – это тот самый чертов отголосок, после которого тебя прожигали амулетом.

– И ты не вспомнил и не сказал профессору Иридану? – я на миг вспомнила ту яркую боль и вздрогнула.

– Я похож на самоубийцу? Ты вообще хоть что-то помнишь? – он уперся руками в стол, внимательно смотря в мои глаза, а я не могла оторваться от него.

– Ничего, только несколько коротких обрывков. Может, внесешь ясность нормально, без агрессии? – я снова рефлекторно взяла в руки стекла с цветком.

Фамас заметил их первым и приблизился ко мне. Он не собирался вырывать их из рук, просто рассматривал. Заметив красные лепестки, Фамас перевел взгляд на меня. На его лице не было никаких эмоций.

– До сих пор любишь эти цветы. Шестнадцать лет прошло, но одно ты помнишь на каком-то глубоком уровне, – он не вернулся на стул, а опустился на пол у кровати, – Мэл, прежде чем узнавать больше, скажи, ты готова оказаться с нами в одной идущей на дно лодке?

– Эта лодка наше прошлое? Теперь я уже сомневаюсь в этом. Вот только память возвращается и упорно толкает меня в вашем направлении, – я отвела взгляд на окно, – не важно, чего я хочу, но, видимо, уже начинаю тонуть, с вами или без вас.

– Нашу память разделили, – Син занял место Фамаса за столом, – и ты наше живое звено. Ты, Фамас и я. Еще два звена нам, увы, не вернуть и придется думать и искать самим. Одна ты никогда не разберешься в причинах и последствиях.

– Я чувствую, что моя метка не скрывала память, – пара глубоких вдохов чтобы успокоить колотящееся сердце, – но не знаю, когда восстановится всё.

– Первое было из-за зелья правды? – Син взмахом руки попросил Фамаса промолчать.

Я замялась. Оно могло лишь ускорить ритуал фамильяра, но не повлияло на следующие воспоминания. Я видела лишь короткий отрывок. Они сказали, что мы в одной лодке, но ведь у них еще останутся секреты, а я выдам им свой единственный. Пока я считаю, что он единственный.

– Нет. Точно нет, – ненадолго прикрыла глаза.

– Я ведь знаю, что ты видела тогда. Байверам можно доверять, – Синелл наклонился и облокотился на колени, – знакомься. Синелл и Фамас Байверы. Думаешь стоит хранить свой секрет, когда мы все идем на дно, а у тебя уже есть тайна, которая запросто скинет нас с борта сразу на эшафот быстрее, чем стрела пролетит до леса?

«Скажи им. Их секрет стоит дороже, а твой наконец-то пустит тебя к правде. Если память разделили никакой ритуал не вернет ее полностью.»

– Ты спрашивал меня с кем я говорила, – я села зеркально ему, всматриваясь в темные глаза, – я говорила с фамильяром.

В комнате повисла тишина. Фамас почти истерично фыркнул, но заметил на моем лице серьезность. Они не верили мне? Да я и сама не верю вообще ничему.

Фамильяр решил взять все в свои руки. Я схватилась за голову от резкого ощущения пустоты, а он снова стал прозрачным змеем на моих коленях. Покачав головой, он по воздуху прополз сначала к Фамасу, касаясь его лба хвостом, а затем обвил шею Сина. Так он и остался висеть, подобно шарфику.

– Мелисса ждет хоть какого-то вашего слова. Умоляю, без вопросов как так я появился у неё, – он раскачивал хвостом, постепенно обретая цвет, – это уже тайны моей памяти. А делиться этим или нет – я решу позже.

– Это какой-то морок, – Син покосился на змея, что внимательно всматривался в его лицо.

– Он возвращает мою память. Ты лишь случайно попал в первый приступ, – я улыбнулась от нелепости ситуации, – он просил меня не трогать никого, когда я начинаю вспоминать. Но тебе постоянно везет.