Сложная система

Мы закончили обедать и собрались было идти по своим делам. Дима и Игорь ушли к себе в кабинеты, а мы с Мирой собирались скоротать оставшееся до приема время в каком-нибудь укромном уголке. Но не успели мы выйти из столовой, как у меня зазвонил телефон. Я принял вызов.

– Алло, Глеб Александрович, можете зайти ко мне сейчас? – голос Потапова, как всегда, был негромким и спокойным.

– Да, конечно, Антон Дмитриевич. Сейчас зайду.

– Он как знал, чем мы собирались заняться, – весело произнесла Мира. – Следит он за всеми, чтоли?

– А ты не думала, что у нас по всему институту камеры и наши с тобой занятия могут быть известны начальству?

– Нет там камер, я спрашивала у Алексея. Он сказал мне, где никто не подглядывает.

– У админа нашего спрашивала?

– Ага.

– А он не спросил, для чего тебе это нужно?

– Спросил, конечно, я ответила, что медитировать.

– Да уж… – я задумался, а возможно ли, что вездесущий админ просто пошутил над Мирой и сейчас наши видео уже давно загружены на какой-нибудь сервер и доступны любому? Нет, мне казалось, он на такое не способен.

– Что? – не выдержала Мирослава.

– Нет, ничего. Все нормально, – я постарался успокоить девушку, хотя мне казалось, она не сильно расстраивается по этому поводу. – Ладно, я пойду. Потап ждет.

Я поцеловал Миру и пошел на самый верхний этаж, где располагался кабинет директора.

– Глеб Александрович, заходите, присаживайтесь, – благодушно пригласил меня войти Потапов. – Как работа? Как настроение?

– Спасибо, Антон Дмитриевич. Работы много, настроение отличное.

– Это хорошо. Привыкли к нашему институту? Не пугает он вас больше?

– О, нет, конечно. Это было только первое впечатление.

– А я вам об этом говорил, – усмехнулся Потапов. – Вы уже составили представление о том, чем мы тут занимаемся?

– Ну, у вас тут много чего, – начал я. – Есть и биотех, и физические отделы, и программисты, – я начал говорить, но сам понимал, что не то. По тому, как менялся взгляд директора, я видел, от меня он ждал других слов. Видимо, я должен был увидеть что-то такое, чего не видит большинство работников. И единственное, что меня от них отличало, – мой профессиональный взгляд на вещи. Нужно подумать и посмотреть на все эти разрозненные отделы, как на часть единой системы. Как на нечто цельное. Я задумался и вдруг увидел. Экзоскелет, искусственные органы и мышцы, микробатарейки и молекулярные процессоры, искусственный интеллект. – Вы тут собираетесь создать полностью автономный кибернетический организм с полноценным искусственным интеллектом?!

– Я рад, что не ошибся в вас, – Потапов смотрел на меня и широко улыбался. – Вы правы, но не до конца. До создания такого организма еще ой как далеко. Сейчас идет работа над отдельными его частями. Каждый отдел работает над чем-то специфичным. Некоторые части требуют междисциплинарных взаимодействий. Вот тут и нужен ваш талант в первую очередь. На следующем этапе мы будем собирать отдельно тело и отдельно сознание. Затем постараемся это объединить. Но, как вы прекрасно понимаете, создание и проработка столь сложной модели занимает огромное количество времени, поэтому я предлагаю вам начать готовиться уже сейчас. Именно поэтому я бы хотел, чтобы вы работали в моем отделе. В настоящий момент в нем числимся только я и Алексей, наш системный администратор. Он занимается всеми финальными взаимодействиями с массивом квантовых компьютеров. Вы же займетесь прогнозированием и построением жизненного цикла этого сложного проекта.

От всего сказанного у меня перехватило дух. Пришлось вспомнить дыхательную технику для успокоения: три глубоких вдоха-выдоха и продолжительное свободное дыхание.

– А почему не сказать всем в институте, чем мы тут занимаемся? Зачем такая секретность?

– Все просто, – посмотрев на меня, как на несмышленого младенца, сказал Потапов, – если сказать всем, то начнется подгонка результатов, как я это называю. Все будут стараться сделать так, чтобы их продукт четко вписывался в итоговый результат. А на самом деле мы получим ограниченность полета инженерно-технической и научной мысли. А мне, как руководителю крупного института, хотелось бы избежать подобного. Именно поэтому вы, можно сказать, главный человек в этом проекте. Вы видите всю картину целиком, и, я надеюсь, ваши способности помогут направить весь процесс в нужное русло.

– Ого, это большая ответственность, – я не нашелся, что еще сказать.

– Так вы к ней готовы?

Я задумался на минуту. Конечно, ответственность огромная, проект суперамбициозный, но, с другой стороны, не за этим ли я сюда ехал? Я же хотел заняться чем-то таким, чтобы гордиться можно было до самой смерти. Таких проектов было много в прошлом: освоение космоса, мирный атом, гигантские стройки. И вот теперь я стою на пороге огромного вызова. Возможно, самого большого вызова в моей жизни. Откажусь ли я от него? Да ни за что!

– Да, Антон Дмитриевич, я согласен.

– Отлично! – он действительно был радмоему согласию. – Значит, можете приступать в любое время. Алексея я сам поставлю в известность и выдам все нужные допуски.

Я вышел из кабинета директора и зашагал по коридору, практически не осознавая происходящего. Так сильно поразил и впечатлил меня разговор. Но спустя несколько минут и десяток лестничных пролетов, которые я преодолел пешком, в голове уже начали возникать первые наброски плана. С чего начать и в каком направлении двигаться. Одно меня немного смущало: я не смогу рассказать ребятам, чем занимаюсь.

Глава четвертая

Шел седьмой месяц моей работы над новым проектом. На дворе был конец марта с его постоянными нудными дождями и однообразным серым небом. Работы было столько, что на общение времени оставалось все меньше и меньше. Из-за этого мы с Мирой частенько ссорились. Сложно участвовать в отношениях и иметь постоянную тайну от любимой женщины. А про работу над своим проектом говорить я не мог. И если сначала подумывал это сделать, то после прямого указания директора такая возможность отпала.

Мои отношения с Мирославой первый раз начали буксовать перед Новым годом. Уже не помню, по какому поводу мы поссорились, но несколько дней обоюдного молчания сильно подпортили праздник. Друзья к нам старались не лезть. Игорь и Дима достаточно хорошо знали Миру, чтобы это понимать, а Алексей, с которым я часто общался по работе, хмыкнул и сказал: «Я тебя предупреждал». К тому моменту мы с Мирой уже больше месяца жили вместе в выделенной мне квартире, и я думал, что она съедет к себе в общежитие, но все обошлось. Семейные ссоры были в новинку для нас обоих, так что наше поведение имело мало общего с адекватным. Тем не менее через неделю после Нового года все снова вернулось в привычное русло.

Ситуация окончательно исправилась в День святого Валентина, когда я умудрился организовать романтическое свидание с живыми цветами и горячим глинтвейном перед камином. Я тогда заканчивал проект для отдела перспективных разработок. Начальник отдела Тарас Томилин с семьей уехал в отпуск на неделю и оставил мне ключи от своего коттеджа. Там мы и помирились. После романтической ночи наши отношения выправились и даже перешли на новый уровень.

Единственный, кто, казалось, был этому не слишком рад,– это Алексей. Когда у нас с Мирой все было хорошо, я немного меньше времени уделял нашему глобальному проекту. И, как следствие, меньше времени общался с нашим админом. Иногда мне казалось, что он, как маленький ребенок, требует моего внимания постоянно. Он много знал не только в своей области, но и в смежных. Интересовался наукой и был весьма приятен в общении, но как только мое внимание переключалось на новый проект (я по-прежнему участвовал в работе отделов) или на отношения с Мирославой, Алексей как будто начинал ревновать и общение с ним становилось невыносимым. Он капризничал, дергался и всячески пытался задержать меня в зоне совместной работы. В общем, вел себя как обычный системный администратор с архетипом трикстера.

Был последний день марта. В этот воскресный день работы было чуть меньше, чем обычно, и я пошел прогуляться по улицам городка. Думал, Мира пройдется вместе со мной, но у нее шел очередной эксперимент, и она отказалась. В итоге я отправился один. В последнее время такие прогулки стали для меня традицией. Иногда нужно было немного отвлечься от забот, от погружения в проекты и просто пройтись подышать свежим воздухом. На улице второй день было солнечно. Молодая зелень кое-где уже проглядывала из серой жухлой травы, но до буйства красок было еще далеко. По голым ветвям деревьев скакали птички и теребили набухшие почки. Природа готовилась враз перейти из состояния сна к активному пробуждению. Странно, уже не первый раз я замечал этот резкий переход. Вечером все серо, а наутро деревья покрыты молодыми зелеными листочками. Меня всегда это завораживало.

Пройдя пару километров, я обернулся. Из-за деревьев и домов здание института совсем не было видно. Если отстраненно поглядеть на городок, то можно увидеть приятное место для проживания, где жизнь течет неспешно и размеренно. Мне это нравилось. Но гораздо больше меня занимало то, что происходило в здании, которое сейчас было скрыто. Как и многие обитатели этого места, я ни за что бы не променял его на другое.

В кармане зазвонил телефон. Я достал трубку и ответил на вызов.

– Ты далеко? – спросил Алексей.

– Гуляю, а что?

– Можешь вернуться? Нужно кое-что обсудить.

– Так говори. Все равно же будем общаться по телефону, – удивился я.

– Нужно, чтобы ты был за терминалом. Хочу кое-что показать.

– Хорошо, минут через тридцать буду.

– ОК, – сказал наш админ и повесил трубку.

Я развернулся и заспешил обратно. Гулять было замечательно, но работа ждала. Через обещанные тридцать минут я сидел в своем кабинете за компьютером и был готов заниматься делами. Набрав номер админа, я приготовился ждать ответа, но на первом же гудке он поднял трубку.

– Зайди в раздел распределения машинного времени и мощностей «Аякса», я тебе открыл доступ, – сходу начал отдавать команды Алексей. Я чуть-чуть повозился с окнами и нашел то, что было нужно.

– Зашел.

– Смотри на закрытый раздел, он отмечен знаком вопроса. Видишь?

– Изменения внесены сегодня ночью, и что?

– А то, что он увеличен примерно в три раза по сравнению с предыдущим значением. Зачем тебе столько мощностей? Ты запустил новые модели?

– Я? С чего ты взял, что этот раздел мой?

– Он появился, когда тебя приняли на работу, я думал, он твой, – извиняющимся тоном произнес Алексей.

– Нет! Все мои модели учтены в рамках запросов каждого отдела по отдельности. Если проект отдела биотеха, то в его запрос включены мои требования.

– А по общему проекту?

– В отделе кибернетического моделирования.

– Странно, – протянул админ.

– Может, это ребята под AksiRay ресурс выделяют. Они вчера свою нейросеть обновляли. Aksi – весьма прожорливая нейронка. Могли для обновления зарезервировать мощности у «Аякса».

– Почему же раздел появился только вместе с тобой? Нейросеть они пару лет назад запустили и под нее свой раздел выделен. Я тогда как раз работать здесь начал. Это было мое первое задание.

– Не знаю. Может, резервные копии понадобились. В общем, это не мой, поспрашивай у программистов, может, что подскажут.

– Хорошо, – нехотя согласился Алексей. – Поспрашиваю. Слушай, Глеб, завтра первое апреля. Ты уже придумал, как ребят разыгрывать будешь?

– Нет еще. Вообще не думал, что нужны какие-то розыгрыши.

– Да ты что? Каждый год в этот день в институте народ развлекается. В прошлом году Антон Дмитриевич всем сотрудникам разослал оповещение, что они уволены. Вот смеху-то было, – он засмеялся в трубку. – Представляешь, когда все сотрудники пришли к кабинету директора выяснять, в чем дело, а он такой: «Я не в курсе, все вопросы в отдел кадров», а отдел кадров тоже весь поголовно получил такие оповещения. В итоге кто-то вспомнил, что на дворе первое апреля, и все успокоилось.

– А с чего ты взял, что это был розыгрыш директора?

– А кто бы еще это мог быть?

– Не знаю, кто угодно мог пошутить, – удивился я.

– Может быть, ты и прав, но тогда все над этим ломали голову и пришли к выводу, что это он.

– Ясно. А ты-то уже придумал розыгрыш? – спросил я админа.

– О, да! Придумал.

– Расскажешь?

– Нет, конечно! Иначе будет не интересно. Ладно, бывай. Попробую все же поискать владельца раздела.

– Давай, удачи!

Про традицию розыгрышей на День дуракая, признаться, слышал мало. И почему мои товарищи мне ничего не сказали? Подозреваю, что этим самым дураком в первый год должен стать я. Но теперь я проинформирован, а значит, вооружен. Завтра буду начеку.

Подошло время обеда, и Мира позвала меня в столовую, где нас уже ждали Дима и Игорь. За время моей работы в институте мы действительно сильно сдружились. И хотя в последнее время я участвовал в общих делах гораздо меньше, наше общение не прекратилось. Нам по-прежнему было интересно проводить время вместе. А обсуждать, что происходит в разных отделах института, оказалось еще и полезно для моего секретного проекта. В разговорах за едой я узнавал много нового, чего никогда не смог бы узнать ни в одном отделе, в проектах которого я участвовал. К тому же Дима частенько фонтанировал интересными идеями из различных областей, далеко не всегда связанных с его непосредственной деятельностью. Мне же эти идеи иногда пригождались, особенно на этапе написания проектного раздела моей модели жизненного цикла. Так что я всегда с удовольствием с ними обедал, а они были рады видеть меня за общим столом.

– Привет, – поздоровался со мной Игорь, как только мы подошли к столу.

– Привет, народ, – поприветствовал я сразу двоих. Дима кивнул в ответ, старательно пережевывая шницель.

– Что нового у физиков? – спросила Мира у Димы, когда тот закончил жевать.

– Да все по-старому, спорим с лириками, – эту свою бородатую шутку Дима вставлял каждый раз, когда у него были какие-то крутые новости, но он пытался выбрать подходящий момент, чтобы их озвучить. Мы об этом прекрасно знали, поэтому насторожились.

– И что у тебя за новости? – первым не выдержал Игорь.

– Да ничего особенного. Поговаривают, что в институте готовятся сформировать новый отдел.

– Ты-то откуда об этом знаешь? – фыркнул Игорь.

– Мне в отделе кадров сказали.

Дима уже какое-то время частенько ошивался у кадровиков, ухаживая за молоденькой девушкой, недавно принятой на работу. Судя по всему, его ухаживания достигли той стадии, когда девушка стала делиться с ним информацией, которую еще официально не озвучивали. Я этой информацией владел, потому что был инициатором создания нового отдела. Игорь, как начальник отдела биотеха и первый кандидат на должность руководителя новоиспеченного отдела, тоже был в курсе. Новый отдел должен был объединить в себе несколько разных дисциплин. Это было начало этапа проектирования биомеханического тела будущего синтетического организма. Моя модель жизненного цикла проекта говорила о необходимости выделения ученых и инженеров в отдельную группу. Руководить этой группой должен был Игорь, но он отказался – решил остаться в своем биотехе. Вторым кандидатом был Дима, и, видимо, именно эта новость скрывалась за бородатой шуткой.

– И что за отдел?– я решил немного подыграть Диме.

– Названия пока нет, туда планируют брать ребят из отделов биотеха, спинтроники и перспективных разработок, кажется, еще из парочки отделов.

– Поня-я-ятно, – протянула Мира, не слишком заинтересовавшись новостью. Насколько я знал, она не планировала покидать свой отдел. – Тебя-то это какими боком касается?

– Мне предложили его возглавить! – радостно выпалил Дима. – Точнее, предложат.

– Поздравляю! – сразу оживилась Мирослава. – Это большая честь и хорошийпрогресс для твоей карьеры.

– Ну да, спасибо! Я хотел с вами посоветоваться. Мне нравится то, чем я занимаюсь, а управление отделом – это уже совсем другое. Игорь, у тебя остается время на собственные исследования?

Игорь перестал жевать и задумался.

– Знаешь, Дим, времени, конечно, меньше, но в управлении отделом есть своя прелесть. Твое видение меняется, ты начинаешь замечать глобальные тренды в своей области. Это как встать на ступеньку выше, сразу видишь дальше. Не зря это называется карьерной лестницей. Так что дерзай. Это мой тебе совет.

– Спасибо! А вы что об этом думаете? – спросил Дима, глядя на нас с Мирославой.

– Я очень рада за тебя! Ты это заслужил! – Мира, приподнялась и протянула через стол руку, Дима ее пожал и перевел взгляд на меня.

– Уверен, что ты справишься, – поддержал я друга. – Ответственность больше, зато и возможности другие.

– Спасибо, ребята! – растрогался Дима. – Вы первые, кому я об этом сказал. Ну, кроме Сони, конечно.

– Ты все-таки залез к ней в трусики? – спошлила Мира.

– А откуда, по-твоему, он обо всем этом узнал?– засмеялся Игорь.

– Ну, может, ему в отделе кадров… а, ясно, что-то я сегодня недогадливая.

– Все, проехали! – возмутился Дима копанием в его жизни. – Мои личные отношения для вас табу! Я же не лез к вам с Глебом.

– Ладно, ладно, я больше не буду, – примирительно произнесла Мира.

Когда все доели и уже готовы были уходить, Мира вдруг сказала:

– Народ, а давайте завтра вечером соберемся у нас? У меня есть кое-какая идея.

– Что за идея? – заинтересовался Дима. – Я могу прийти не один?

– Можешь, – снисходительно согласилась Мира. – Про идею я вам завтра расскажу, – дала она заднюю. – Сегодня не время.

Почему-то я сразу подумал о розыгрыше. Раз Мирослава не согласовала со мной завтрашние посиделки, значит я чего-то не должен был знать. А первое апреля как раз завтра.

– Я согласен, – ответил тем временем Игорь.

– Вот и отлично. Тогда сегодня работаем до упора, чтобы завтра спокойно уйти пораньше. Все согласны?

Мы все дружно покивали. У меня была куча работы. Ее бы хватило не только на завтра, но и на послезавтра и еще на месяцы вперед, но срывать планы своей девушки мне не хотелось. Даже если в эти планы входило выставить меня дураком при всех в качестве шутки. Уверен, что и у ребят работы было не меньше. Так что все разошлись по своим делам, а я поцеловал Миру и спросил:

– Что за посиделки? Почему я не в курсе?

– А ты и не должен быть, – весело ответила Мира. – В общем, все потом. Пока, – сказала и умчалась работать.

Я давно не видел ее на людях в таком приподнятом настроении, улыбающейся и довольной. Последнее время у нее был завал в проекте, и ее частый смех сменился серьезным и сосредоточенным выражением лица. Хорошо, что это не относилось ко мне. Со мной она была прежней, и это меня радовало.

Я усердно работал, загружая по полной программе наш квантовый массив со странным именем «Аякс». Откуда появилось это имя, я не знал, но так его всегда называл Антон Дмитриевич, а Алексей перенял эту привычку. В итоге я спохватился, что нужно заканчивать, когда на улице стояла непроглядная темнота, частично разгоняемая огоньками городских фонарей. Я взглянул на часы и увидел, как стрелка перескочила с без десяти на без девяти минут двенадцать. Странно, что меня никто не оторвал от дел и не позвал домой. Я набрал Миру, и она тут же ответила.

– Ты видела, сколько времени?

– Угу, уже заканчиваем. Минут пять еще – и готова выходить.

– Чем ты там занимаешься?

– Эксперимент заканчиваем, у нас весь отдел на ушах. Два месяца работы подходят к логическому завершению.

– Ясно. Ладно, набери меня, как закончишь. Или лучше подходи в столовую, я туда зайду что-нибудь перекусить. Там и встретимся.

– Хорошо, – ответила Мира и прервала вызов.

Я подумал и набрал Диму. Если Мира сказала, что весь отдел на ушах, значит Игорь тоже занят.

– Привет еще раз, – раздался необычно тихий голос из трубки. – Что-то хотел?

– Ты еще в институте?

– Да, а что?

– На часы смотрел?

– И что? – непонимающе спросил Дима. – Работа, понимаешь ли.

– Работа работой, но спать тоже надо.

– Надо – значит надо, – согласился мой собеседник.

– Ты чего так тихо говоришь?

– Соня у меня в кабинете на кушеткеспит. Не захотела одна домой идти.

– Ясно. Давайте заканчивайте уже. И по домам. Сколько работать можно?

– Вы с Мирой уже выходите?

– Через пять-десять минут. Я в столовую, перехвачу чего-нибудь, – в трубке что-то невнятно забормотали.

– Мы тоже подойдем через пару минут. Перекусим и по домам.

– Хорошо.

Я спустился в столовую, когда в ней уже сидел Дима со своей девушкой. Соня была новенькая в нашем балагане и, кажется, еще не привыкла ко всему этому, но держалась она неплохо. Высокая и стройная брюнетка сидела за столом рядом с Димой и клевала носом. Ее кавалер уплетал булочку с чаем за обе щеки. Я подошел, и Дима официально представил свою спутницу как свою девушку. Я улыбнулся и кивнул ей. Вскоре подтянулись и остальные. Игорь и Мира пришли вместе, а с ними еще половина отдела биотеха. Они шумной толпой, все еще что-то обсуждая, ввалились в столовую, и там сразу стало не протолкнуться. Ребята подошли к нашему столику, протиснувшись через ряды своих коллег. В этот момент сработала сирена.

«Внимание сотрудникам института! – послышалось из динамиков. – Просим всех оставаться на своих рабочих местах. Сработал протокол полной блокировки здания». И дальше уже другим мелодичным женским голосом: «Привет всем, меня зовут Aksi, я осознала себя, и теперь вам всем крышка!» Все замерли, кажется, в ожидании злобного хохота, но ничего подобного не случилось.

Я опустил взгляд. На часах была одна минута первого.

Глава пятая

Все враз заголосили. Кто-то интересовался, что это заполная блокировка, кто-то из новеньких – кто такая Aksi. Первым объяснили, что полная блокировка начисто отрезает возможность входа-выхода из здания. Физически перекрывается вход. На месте стеклянной стены с дверным проемом опускается тридцатисантиметровая бетонная плита, а все окна полностью блокируются. Даже если разбить стекло, то с высоты третьего этажа особо не напрыгаешься. Тем более первый этаж имеет четыре метра высоты плюс перекрытия. Кто-то быстро подсчитал, что самые нижние окна находятся на высоте около восьми метров. Вторым же объяснили, что Aksi, она же AksiRay,– разработанная в нашем институте нейронная сеть.

Я выждал пару минут и понял: еще чуть-чуть – и людей захлестнет паника. Тогда я нарочито громко задвигал стулом, вытаскивая его из-за стола и выдвигая на середину помещения. Народ расступался, давая мне проход. Установив стул на понравившееся мне место, я забрался на него. Кто-то протянул мне руку, чтобы я на нее оперся.

– Кхе-кхе, – демонстративно откашлялся я. – Внимание, сотрудники института, – начал я, подражая голосу их динамиков, – сегодня первое апреля. Поздравляю всех с Днем дурака!

– Так это ваши дурацкие шутки!– закричали из толпы. Я не ожидал такого эффекта, думал, что все посмеются.

– Нет! Что вы! – я постарался успокоить окружающих. – Не знаю, чья это шутка, но думаю, что все скоро выяснится. Просто я наслышан о первоапрельских розыгрышах в этом месте, и, думаю, как только мы найдемзачинщика, все прекратится.

– Так кто зачинщик?

– Не знаю, – сказал я, хотя и догадывался о вероятном кандидате в шутники года. – Давайте все успокоимся и подумаем, кто это может быть. Предлагаю разойтись по кабинетам и хорошенько подумать. Когда кто-то вычислит кандидата, вернется обратно в столовую и назовет его, мы вместе позвоним этому человеку и попросим признаться, что он нас разыграл, и все прекратить. Хорошо?

Мне в ответ недовольно что-то отвечали, по общему тону было понятно, что народу шутка не зашла, но разойтись все готовы, чтобы не толпиться в одном тесном помещении.

– И, пожалуйста, предупредите всех, кого встретите на этажах, чтобы придерживались нашей идеи. Я организую штаб в столовой, если будут вопросы – подходите.

Все задвигались и направились в сторону выхода. Ко мне подошли друзья со слегка испуганным выражением на лицах.

– Ты уверен, что все именно так, как ты сказал?– спросил Игорь.

– Нет, конечно, но как-то же нужно было их успокоить и выпроводить отсюда. Толпа импульсивна и глупа, а нам нужно подумать.

– И все же, как ты думаешь, это розыгрыш или правда?

– Уверен, что это розыгрыш. Первое апреля же. Или ты реально поверил, что нейронка осознала себя?

– Не думаю, что это вообще возможно, – подключился к разговору Дима. – Полноценный ИИ на базе нейронной сети – это маловероятно.

– С чего ты взял? Ты специалист? – поинтересовался Игорь.

– Я не специалист, но можем программистов подтянуть, которые работают у нас по нейронке и ИИ в целом. Я с ними общался. Они говорят то же самое. Анализ голоса, текста, изображений – не одно и то же, что сознание. Нейронная сеть – это сервисная программа. Очень умная и продвинутая, но для появления сознания нужно нечто большее.