Послание в будущее

– Мы в ловушке! Нас обманули. Как же быть? Как спасти братьев?

– Никак, – ответил курфюрст, – мы бессильны против Ришелье. Он будет поддерживать нашу религиозную рознь, и поэтому он будет поддерживать императора Фердинанда, пока мы не перебьем друг друга. Потом он поможет шведскому королю Густаву Адольфу в его походе против императора Фердинанда. Европа будет в руинах, а Франция получит выгоду. Все плохо, пастор. Тебе лучше остаться с нами и пить… Бери бокал и забудься, как это делаем мы…

Карлик придвинул Яну бокал с пивом.

Ян посмотрел в густую шипучую жидкость и ответил:

– Благодарю вас, но я поспешу спасать свой народ.

Курфюрст ответил с усмешкой:

– Как скажешь, герой. Потом сообщи нам, как ты преодолеешь путь в десять дней за одну ночь. Спасать ведь надо прямо сегодня вечером. Валленштейн ведет армию на Брандис.

Тут совершенно неожиданно вмешался Ясем:

– Учитель, у меня идея.

Все с удивлением посмотрели на мальчика, который все это время молча сидел в углу вместе с Эрастом.

Король его даже не заметил.

– Кто это? – спросил он.

Ян ответил:

– Ваше величество, это Ясем, мой ученик. Он – сын героя битвы под Белой Горой, Подебрада.

Однорукий рыцарь Кристиан Брауншвейгский воскликнул:

– Я знал Подебрада! Он был истинным и храбрейшим воином. Сынок, ты должен гордиться своим отцом!

– Кто же этот второй мальчик? – спросил король.

– Это мой второй ученик. Его зовут Эраст, – ответил Ян, – он один из сирот–близнецов из Нивница.

– Понятно, – сказал король и обратился к Ясему, – итак, сын героя, что же ты хотел сказать нам?

Ясем набрался смелости и сказал:

– Ваше величество, слушайте, у Эраста есть близнец, его зовут Бенедикт. Он сейчас в Брандисе. А Эраст здесь.

– Да, – сказал король, – и что из этого?

– Дело в том, ваше величество, – продолжал Ясем с волнением, – что Эраст и Бенедикт могут общаться мысленно. Это значит, что Эраст думает, а Бенедикт слышит его мысли. Мы это не раз проверяли. Это могут подтвердить и кучер Кошичек, и Златоуст, они были тому свидетелями, да и сам учитель знает…

– И что из этого? – спросил король.

– Пусть Эраст мысленно скажет своему брату, Бенедикту, что враг наступает, и надо бежать из Брандиса немедленно. Бенедикт его услышит и сообщит старейшинам. Тогда они ударят во все колокола, и народ немедленно покинет Брандис, как мы покидали Фульнек.

Король Фридрих посмотрел с удивлением сначала на Ясема, потом на Яна, потом спросил:

– Это правда?

Ян, которого восхитил этот план спасения братьев, ответил:

– Бог действительно наделил близнецов способностью чувствовать и слышать мысли друг друга на расстоянии. Если воспользоваться этой способностью…

– Не может этого быть! – воскликнул курфюрст, – но если такое происходит, то мы имеем дело с чудом!

– Вот, смотрите! – сказал Ясем и подошел к Эрасту, – скажи, нам, Эраст, что делает твой брат Бенедикт прямо сейчас?

Эраст тупо смотрел на Ясема и молчал.

Ясем в нетерпении потряс его за плечи:

– Скажи, что он делает прямо сейчас? Ты же чувствуешь брата!

Эраст испуганно озирался, словно язык проглотил.

Ясем не выдержал и накричал на мальчика:

– Что с тобой? Говори, немедленно, не то я тебя…

Тут Эраст разрыдался от напряжения.

Ян понял, что надо вмешаться:

– Постой, Ясем, подожди. Ему надо успокоиться.

– Да ему надо пиво в шею залить, – закричал курфюрст, – ничего он не может! Никто не способен посылать и слышать мысли.

Ян обнял мальчика. Тогда он сразу успокоился и сказал:

– Бенедикт только что проснулся. Он спал в конюшне на сене, где мы всегда ночуем.

Король и его приближенные недоуменно глядели на мальчика.

Ясем радостно крикнул:

– Видите? Видите?! Они посылают мысли.

– Подожди, Ясем! – сказал Ян и обратился к Эрасту, – мальчик мой, давай, мы с тобой успокоимся.

– Хорошо, – сказал Эраст.

Ян продолжил:

– Теперь спроси Бенедикта, какая обстановка сейчас в Брандисе?

Эраст помолчал и ответил:

– Все спокойно. Народ ходит себе по улицам. Старейшины составляют план возвращения.

– Хорошо, – сказал Ян, не обращая внимания на пораженные лица вельмож за столом, – теперь скажи своему брату, что мы в Гааге у его величества Фридриха.

Несколько мгновений спустя Эраст ответил:

– Он говорит, что тоже хочет с нами.

Ян сказал:

– Эраст, друг мой, давай успокоимся полностью. Теперь скажи своему брату, что мы точно знаем: война не закончена, Валленштейн ведет армию на Брандис! Надо срочно бежать! Срочно! Так и передавай.

Эраст неожиданно заволновался:

– Учитель, я переживаю… Сбиваюсь и… Сейчас попробую…

Ян успокоил мальчика:

– Эраст, ты настоящий герой! В твоих руках судьба всех беженцев. Надо, чтобы Бенедикт все передал старейшинам и архиепископу Кириллу.

– Я постараюсь.

– Давай, садись, мой мальчик, – сказал Ян, – не волнуйся, не переживай и поговори со своим братом в Брандисе.

Эраст кивнул, помолчал и сказал:

– Он все услышал.

– Отлично, – сказал Ян, – теперь будем молиться, что старейшины поверят мальчику…

Проснувшись в конюшне, Бенедикт долго размышлял о тревожных снах, и чем дальше он думал, тем тревожнее становилось ему на душе. Сначала он почувствовал, что надо что-то сделать, потом это чувство переросло в некоторый непреодолимый порыв, и тогда он вскочил и побежал в храм.

Старейшины спокойно обсуждали план возвращения на родину, находясь в полной уверенности, что война закончена, а дружеская армия уже в пути.

Дверь храма отворилась со скрипом, а затем с грохотом захлопнулась.

В дверях стоял Бенедикт.

Кирилл прервал слово.

Все посмотрели на мальчика.

– Что, случилось, сынок? – спросил мальчика Кирилл.

– Мой брат Эраст…

Ланецкий понял, что происходит что-то особенное. Он подошел к мальчику и сказал:

– Сынок, можешь говорить смело.

Бенедикт сказал, дрожа от волнения:

– Мой брат говорит мне, что к Брандису приближается армия. Они нападут на нас на рассвете. Надо немедленно бежать!

Архиепископ Кирилл нахмурился и сказал:

– Мальчик, где твой брат? Почему он сам не скажет нам об этом?

– Потому что он в Гааге, вместе с учителем.

– Как же твой брат говорит с тобой из Гааги? – возмутился Кирилл.

Бенедикт не нашел, что ответить и расплакался.

Ланецкий сказал ему:

– Успокойся…

Но Бенедикт уже не слушал его. Рыдая, он выбежал из храма.

Златоуст, который сидел среди старейшин, побежал за ним и догнал мальчика у пекарни.

– Постой, скажи мне, что происходит?

Бенедикт сказал:

– Преподобный Златоуст, я говорю правду, а мне не верят.

– Что же ты говоришь? Пожалуйста, повтори мне.

– Эраст из Гааги говорит, что Брандис в опасности. Какой-то Валленштейн ведет сюда армию. Завтра они нападут на нас. Надо бежать, иначе будет беда. Все это хочет передать нам учитель Ян-Любящий.

Златоуст сказал:

– Я тебе верю! Пойдем обратно в храм. Я постараюсь убедить старейшин.

Вернувшись в храм, Златоуст взял слово и сказал:

– Братья мои, мы были в пути, направлялись в Лешно, когда Кошичек, кучер его величества, доказал нам, что Эраст и Бенедикт имеют чудесную способность слышать мысли друг друга. Случилось так, что Эраст поехал с Яном в Гаагу, а Бенедикт – сюда. Теперь Ян в Гааге с его высочеством Фридрихом Пфальцским. Он узнал, что война продолжается, на нас надвигается огромная армия и нам надо немедленно бежать в сторону Польши, чтобы спастись. Ян нашел путь сообщить нам это, используя способность близнецов. Это и хочет сказать нам мальчик.

Бенедикт, со слезами на глазах и с огромной благодарностью смотрел на Златоуста.

– В это невозможно поверить! – воскликнул архиепископ Кирилл.

– А мы можем проверить, – сказал Ланецкий.

Все посмотрели на него с удивлением.

Ланецкий подошел к мальчику и сказал:

– Бенедикт, ты можешь прямо сейчас сообщить своему брату кое–что?

Бенедикт вытер слезы и кивнул.

– Тогда попроси его спросить Яна, что я сказал ему на ухо прямо перед отправлением из Брандиса? Это никто не слышал, и никто не может знать, кроме меня и самого Яна.

Мальчик помолчал.

– Вы сказали, что где бы то ни было, даже на чужой земле, мы будем петь песнь Господню.

Ланецкий медленно повернулся к архиепископу.

– Это правда…

Старейшины смотрели на мальчика в крайнем изумлении.

Несколько секунд в храме стояла полная тишина.

Наконец архиепископ воскликнул:

– Бейте во все колокола! Надо бежать! Бог посылает нам новое испытание…

Ян и Златоуст стояли на небольшой возвышенности над польским городом Лешно. Прибывали все новые и новые толпы беженцев.

Ян сказал:

– Как нам петь песнь Господню на земле чужой?

Златоуст ответил:

– Это спасенный тобой народ, брат мой. Если бы не твое мужество, то они все погибли бы.

– Не без тебя, дорогой Златоуст, – сказал Ян, – однако мы были бы бессильны, если бы Бог не послал нам чудесных учеников. Ясема, который видит будущее и близнецов, которые читают мысли друг друга.

Златоуст ответил:

– Говорят, что Лохелиус был в ярости, когда увидел опустевший Брандис. Но теперь все только о том и говорят, что война будет продолжаться десятилетиями.

– Миром владеет Люцифер, а народы все больше удаляются от Бога, утопая в эгоизме, самоутверждении и в отчуждении, – сказал Ян, – без Бога человек погибнет. Единственный путь для исправления всех дел человеческих – возвращение к Богу. Для этого я построю здесь новую школу. Пусть она станет примером школы радости.

– Я же разочарован этим жестоким миром, брат мой Ян. Я хочу проститься с этим миром, ибо он огорчает и не утешает, грабит и не отдает обратно, обвиняет без причины, убивает без приговора и погребает без смерти. Нет в нем ни единой радости без печали, мира без несогласия, любви без подозрения и спокойствия без страха. Здесь верят лукавым, а правдивых и честных лишают всего. Кто здесь делает то, что надлежит? Здесь осталось место лишь для безбожников. Честолюбцы получают почести, чванливые добиваются милости у князей, скрягам достается сокровище, а обжорам и развратникам – наслаждение и сладострастие. Кто доверится этому миру, будет обманут. Поэтому я хочу посвятить себя молитвам, удалившись в горный монастырь, чтобы укрыться от суеты людской. Я буду молить Бога о спасении этого мира, может быть, хотя бы так я смогу помочь тебе исправлять дела человеческие, брат мой. Благослови меня.

Ян ответил:

– Я благодарен тебе, Златоуст, за откровенность, и благословляю тебя! Буду молиться за тебя! Сам я надеюсь, что найду здесь, в Лешно, место для пристанища, где мы будем жить праведной жизнью и строить наше будущее… О каком будущем я говорю? Вспоминается гибель героя Подебрада. Я его исповедовал перед смертью. Когда он покидал бренный мир, я хотел проводить его и невольно оказался в некотором промежуточном пространстве между мирами. Там я увидел покидающего нас Подебрада, который растворился в свете. Тогда у меня появились неопределенные мысли, которые я даже не смог изложить. Меня осенило, и я вдруг осознал, что наша земная жизнь есть подготовка к жизни вечной. Я говорю об этом будущем! И это самая лучшая цель, которую человек может определить себе. И я хотел бы видеть будущее поколение детей, которые пронизаны этой идеей. Я хочу во имя Бога написать произведение под названием «Всеобщая мудрость». В нем искусно будет изложено, как можно достичь счастья в этой и будущей жизни с помощью знания и веры, деяний и надежды. Я не перестану работать, пока не найду определенный и неизменный метод. Я буду просить у Бога сил для служения этой цели. Благослови и ты меня, брат.

– Я буду молиться за тебя. Благословляю тебя, брат мой!

Они обнялись. Перед тем как пойти своей дорогой, Златоуст задумчиво спросил:

– Ян, скажи, по твоему мнению, что такое жизнь?

Ян даже растерялся. Как ответить на такой сложный вопрос? Как определить жизнь коротко и ясно, в одно предложение?

Вдруг ответ пришел к нему откуда-то издалека, словно ангелы подсказали…

И он оотвввееетииии…

15. Школа, от начала и до конца веков

Последнее слово растянулось в устах профессора, гласные поплыли, голова поникла, глаза закатились, и он замолк…

Секретарьша засуетилась. Набрала номер скорой и приготовила шприц.

– Помогите, его надо вывезти на свежий воздух! – сказала она мне.

Засуетились и мы. Я увидел, что господин Вихонековский совсем побледнел, и мне показалось, что он уже и не дышал.

Скорая приехала очень быстро. Увидев состояние больного, врачи сразу поместили его в карету и увезли.

Секретарьша поспешила за скорой.

Они скрылись за поворотом. Остались мы, озеро и тишина.

Тамара сказала:

– Я поставила запись.

Я ответил:

– Спасибо! Он рассказал нам целую захватывающую книгу, но не успел досказать последнюю фразу…

В тот вечер нам позвонила секретарша и сказала, что профессор скончался в больнице, не приходя в сознание.

Несколько дней спустя крылатое дуло пушки уносило нас обратно в Москву. Третье кресло в нашем ряду было пустым. Я посматривал на это кресло и вспоминал, что на пути в Прагу в этом кресле сидел профессор Вихонековский.

С Тамарой мы обсуждали многочисленные сочинения Коменского.

Потом я заснул и увидел сон, который был очень похож на реальность.

Мне явился Ясем. Он приплыл по реке времени и сел рядом со мной на пустое кресло.

Странно, что я воспринимал его своим близким другом, которого я давно знал и спросил его:

– Я знаю, ты много путешествуешь по реке времени.

– Да, – ответил он, – с одной целью. Я хочу найти время, где послания учителя правильно восприняты и воплощены в жизнь.

– Ты нашел такое время? – спросил я.

Он улыбнулся как-то таинственно и ответил после долгой паузы:

– Нельзя рассказывать про прошлое или будущее.

– Так ли? – спросил я, – ведь профессору Вихонековскому ты рассказал про прошлое время? Я догадался, что ты нашел способ общаться с ним, и ты рассказал ему все про прошлое, про эпоху и жизнь твоего учителя. Ведь это был ты? Он называл тебя очевидцем.

– Да, это был я, – признался Ясем, – но у меня был веский повод рассказать ему все.

– Какой же?

– Я хотел, чтобы он распространил эти знания в своем времени. Он это сделал. Теперь и ты пишешь книгу.

– Так я могу написать книгу и о будущем тоже.

– Нет, рано, – ответил Ясем, и я понял, что он собирается уплыть.

– Постой, – остановил я его, – дай задать последний вопрос.

– Ну, спрашивай!

– Известно ли тебе, как определил жизнь твой учитель, когда прощался с Златоустом на горе над Лешно?

– Конечно, – ответил Ясем.

– Это ты можешь сказать?

– Это могу…

Тут меня разбудила стюардесса:

– Что желаете, чай или кофе?

А я ей в ответ:

– Жизнь человека – это школа, от колыбели и до вознесения на небеса.

Стюардесса вытаращила на меня глаза, а Тамара сказала:

– Да! Какая чудесная концовка книги!