скачать книгу бесплатно
Около 20 лет назад, Земля
Дракона всегда небо зовет. Так гласила присказка в Алалии. Сколько волка не корми, он все равно в лес смотрит. Так говорят здесь. А смысл тот же.
Я со вздохом огляделась. Полная луна серебрила все вокруг. По двору мелькнула тень. Скрипнули ворота.
– Вот видите, госпожа! – тут же торжествующе воскликнула молодая ведьма, стоявшая рядом со мной на крыльце. – И так каждый день! Чуть все успокоится, он в ночь шасть, и нет его, хвостатого!
– Вижу.
– Только под утро возвращается, голубчик!
– Ступай спать.
– Добрых снов вам, госпожа. – Девушка ушла, а я осталась во дворе.
МААТ
Около 20 лет назад, Земля
Ночь сияла над головой россыпью льдинистых звезд. Как на Алалии. Созвездия другие, но если не вглядываться, можно представить, что стою под небом обожаемой Родины. Сейчас подойдет Виар, обнимет сзади, погладит мой большой живот. Дочка внутри толкнется, почувствовав папу, он рассмеется счастливо, и все в душе перевернется от нежности.
Моя дрожащая рука легла на талию. Никогда больше этого не будет. Те времена ушли безвозвратно. Что я могла сделать по-другому? Может, Лавия права, стоило что-то попробовать? Вдруг помогло бы? Кто знает…
Малышка зашевелилась, отвлекая меня от терзающих душу мыслей. Все хорошо, крошка. Ничего не поделаешь, твоей маме всю жизнь придется терзаться сомнениями, правильно ли она поступила. Маленькая дочурка, зачатая как раз накануне Исхода из Алалии. Прощальный дар от моего любимого Виара!
Не я одна беременной ушла из нашего родного мира, были и другие. Но все, кто мальчиков носил, тут же выкинули. А в преждевременных родах на свет произвели только мертвых младенцев мужского пола. Видимо, так неисправный портал повлиял. И с тех пор только девочками беременели ведьмы, никак иначе.
Я вернулась в спальню, но сон не шел. Когда небо начало светлеть, снова вышла во двор. И как раз вовремя. Скрипнула калитка. В сером воздухе промелькнула тень.
– Стой. – Велела я, и она замерла. – Подойди.
– Госпожа. – Оборотень приблизился.
Глаза настороженно глянули на меня из-под густых бровей. Чует свою вину, окаянный.
– К стае сбегаешь каждую ночь? – спросила прямо, чего таиться.
– К ней, – глухо ответил. – Сердце зовет.
– Хочешь навсегда в животное воротиться?
– Сказал бы, что хочу, да неправдой это будет. – Тяжело вздохнул. – По-иному теперь все, будто проснулся я. Но… душа в клочья, как слышу вой своих.
Что ж, это ожидаемо. Хоть зверь, хоть человек, без любви жить не могут.
– Иди ложись и спи до обеда, – толкнула в его сторону заклинание дремы.
Зевая, оборотень ушел, а я начала плести сеть чар. Найти его стаю было несложно, приманить к поселению обманкой волчьего зова тоже оказалось легко. А потом все повторилось на камне Обращения. Тяжело дышащие оборотни вставали с него, послушно шли на омовение в озеро, одевались, а потом смиренно слушали меня, свыкаясь со своей новой ролью.
Их вожак встретил нас в воротах, обнял свою семью – теперь в людском обличии.
– Пора бы вам обзавестись именами, – спохватилась я. – Нарекаю Хэнком тебя, первый оборотень, жену твою отныне зовут Сара.
Они слушали меня, не в силах разомкнуть руки. Сбитые с толку, ошеломленные, но крепко держащиеся друг за друга. Чтобы быть вместе, какие бы каверзы не подкинула судьба.
А она, причудливая, именно этим и занялась.
Мы прожили лето – жаркое, но урожайное, встретили осень – ярко раскрасившую все вокруг, и приготовились к приходу зимы. Вернее, нам, самонадеянным, казалось, что мы готовы – ко всему. Но этот мир с легкостью развеял нашу уверенность, будто туман поутру.
В то утро я проснулась будто от толчка в грудь. Думала, что молоко переполняет груди, пора кормить крошку Сильвию. Но нет, дело было не в этом. Сердце сжалось, словно кто-то ударил Силой и теперь выкручивал мою собственную энергию на себя, выкачивая ведьмовскую мощь. Что такое?
– Матушка, что происходит? – в спальню ворвалась Лавия, тоже держась за грудь.
– Не ведаю сего, дочь.
Я села на кровати, прикрыла глаза и погрузилась в себя. Взбунтовавшиеся чары открыли мне правду: виной всему было первое дитя оборотней, этим утром покинувшее чрево матери.
Сара родила Хэнку сына – крепкого, желтоглазого мальчугана. Который дорого стоил ковену. Малыш оттянул часть наших родовых сил, так легко, как высасывал молоко из груди матери.
Не доглядела. Я, Верховая ведьма, упустила из виду такую вероятность, подвела ковен. Этот мир снова преподнес неприятный сюрприз. Что ж, ошибки надо исправлять!
Они улыбались. Все трое: Сара, лежащая на кровати, прижимающая к груди ребенка, Хэнк, сидящий рядом – с тем самым неописуемым выражением лица, которое бывает у мужчин, когда они впервые смотрят на свое дитя и пытаются свыкнуться с мыслью о том, что теперь являются отцами, и сам малыш – желтоглазый крепыш.
– Вознесем хвалу Богине за это чудо! – сказала я, хотя думала совсем о другом. – Пусть растет здоровым ее дар.
Который вытянул из ковена хоть и небольшую, но ощутимую часть сил.
– Благодарим вас, Верховная ведьма, – хором ответили родители.
– Отдыхайте.
Я вышла из их дома, и на меня тут же напала дочь.
– Ты так все и оставишь, мама?! Дашь этому существу жить?
– Это всего лишь ребенок, Лавия.
– Это отродье оборотней, которое существует за счет наших сил!
– Успокойся.
– Не верю своим глазам! – дочь сжала кулаки. – Только не говори, что позволишь им размножаться!
– Это мне решать, – я отошла от нее и направилась к дому.
В чем-то моя жестокая дочь все же была права – если позволить оборотням плодиться, каждое их дитя будет уменьшать силу нашего ковена, пока та не сойдет на нет. Так не пойдет. С другой стороны, инстинкт воспроизведения силен, это отличный инструмент для управления нашими слугами. Только пользоваться им следует умело и осмотрительно.
Все обдумав, я провела ритуал, который сделал оборотней бесплодными. Теперь беременеть они могли только после моего разрешения и проведения специального обряда. Отныне силам ковена ничего не угрожало. А оборотни стали шелковыми, чтобы тяжелым трудом и послушанием заслужить право стать родителями. Теперь они были готовы на все – ради возможности обнять свое дитя.
Глава 11 Запах похоти
СЕБАСТЬЯН
– Значит, Алана? – я усмехнулся, глядя на мелкого.
– Агась, – отозвался он, почесывая пятку.
И ведь стоит на одной ноге, прижав ступню другой к колену, и хоть бы хны, не падает! Не зря его Цаплей прозвали!
– Ладно, беги, и о нашем разговоре молчок!
– А то! – мальчишка умчался.
Что ж, теперь знаю, кто издевается над Сильвией. Видел эту Алану – вся из себя брюнетка, на деле – пустышка. Такую уму-разуму поучить сама Богиня велела!
Я прошел узкими улочками между нашими маленькими домиками и вышел на мощеную камнем дорогу, ведущую к поселению ведьм. Обошел самый большой дом, где жила Маат, и заглянул во внутренний дворик. Никого, хорошо. Вынул из кармана камешек и кинул в окно третьего этажа – сестра обычно там, стиркой-глажкой или еще чем занята.
Ага, так и есть – выглянула, закивала, мол, сейчас спустится. А вот и топот ног по лестнице.
– Ты что тут делаешь, прохиндей? – зашипела, подбежав ко мне и стреляя карими глазками по сторонам. – Ведь заметят! – но все же улыбнулась и обняла.
– По делу пришел, – привычно дернул ее за густой хвост из каштановых волос, как в детстве. – Книги новые кто обещал достать?
– Раз обещала, достану, – она покачала головой. – Как дочитает госпожа Маат, велит в библиотеку отнести, вот тогда и принесу. – Она погладила меня по предплечью. – Куда тебе столько, торопыжка?
– Котенок, так уж прежние закончились все.
– Прознают твои друзья о тайном увлечении Себастьяна, пропадешь! – она рассмеялась. – Будут дразнить Почитайлой, вот увидишь!
– И то верно! – тоже захохотал, а сам повел носом. Показалось? – Но ты не говори никому, хорошо? – нет, и в самом деле, похотью пахнуло из приоткрытого на третьем этаже окна.
Знаю этот запах! Аромат женского желания – по нему всегда могу определить, мокрая уже крошка или еще позабалтывать надо.
– Не скажу, не бойся. – Девушка посерьезнела. – Все, уходи, тебя не должны здесь видеть, у ведьминских домов.
Да, мне и в самом деле, пора. Глянул на окно, гадая, кто же там похотью исходит, и зашагал обратно под пристальным взглядом сестры. Она вся в нашу мамку – уж коли глядит вслед тревожно, всей кожей это чуешь, мурашки так и бегают, огромные, как стая гусей, что по улице за петухом гоняются.
У поворота посмотрел через плечо, убедился, что сестренка убежала уже, и свернул не к дороге, а к двухэтажному дому. А вот и служанка этой пигалицы Аланы! Удачно вышло. Сейчас сообщит госпоже, что возле дома красавчик оборотень шныряет, та тут же и выскочит, как лиса любопытная из норы.
Ага, вот и занавеска шевельнулась. Прислонился к фонарю, усмехаясь. Ну? Три, два, один… Дверь распахнулась.
– Ты чего это здесь? – девушка стрельнула глазками.
– Привет, красивая! – натянул на лицо ухмылку, после которой ни одна еще не отказала. – Шел мимо, дай, думаю, зайду. Вдруг удастся красотой такой полюбоваться. И видишь, свезло мне, тебя встретил, как и мечтал. День удался!
– Складно поешь, – она с подозрением глянула на меня, прищурившись.
– Вдохновлен любовью! – в ход пошли козыри. – Жаль, времени нет, работы невпроворот. Идти уж пора.
– Какой ты, – она кокетливо улыбнулась. – Прилетел, почирикал и сбежал?
– Мне вообще тут появляться нельзя, сама знаешь, прибьют, коли поймают. Но сердце бедного оборотня все равно, куда не иду, все к тебе ведет!
Ведьма довольно улыбнулась. Да неужто так просто? Неинтересно даже.
– Приходи сегодня к амбару, – прошептал, прижав девчонку к стене. – Сразу после ужина. Не томи, ждать ведь буду, приходи!
И, не дав ей времени отказаться, разворачиваемся и быстро уходим. Все, голову на отсечение даю, явится она. Прибежит, как миленькая!
А вот и она. С крыши, на которой сидел, эту ведьмочку издалека приметил. Бежит, торопится, умора! Нырнул в окно, потом спрыгнул на душистое сено. Помню, нас с Катериной мать всегда сюда водила, коли занедужим. Говорила, поваляйся на сене, вся хворь и уйдет. Так и было. Но сейчас сено пригодится совсем для другого. Хотя, по иронии судьбы, будет, как в детстве – поваляемся на сене, и все пройдет.
Скрипнула дверь. Осторожные шаги, сухие травинки поскрипывают под ногами. Подошел сзади. Обвил руками талию. Ахнула испуганно, сердечко, поди, екнуло. Но вырываться не стала.
Девки, ну в самом деле, неужели не ясно, что любой мужик прежде всего – охотник! А яблоко, которое само с дерева свалилось да по лобешнику треснуло, в лучшем случаем случае пнешь равнодушно, чтобы закатилось куда-нибудь да сгнило.
– Пришла, – промурлыкал, по возможности, восторженно, провел пальцем по шее.
– Позвал ведь. – Томно выдохнула.
Логично. Чуть не заржал в голос. Да, интриганка из тебя так себе. Но, тем не менее.
– Иди ко мне, – развернул лицом к себе, впился поцелуем в губы.
Яростно, как бы страстно. Девчата такое любят. Из разряда «бьет, значит, любит». Хотя я бы сказал, что если дубасит, то попросту кулаки чешутся, и он тебя ни в грош ломаный не ставит. Но кто меня спрашивает.
Алана ответила вполне пылко, но неумело. Эх, ведьмочка, сочувствую, но мы здесь не для того, чтобы оставлять тебе приятные воспоминания о первом разе. Кстати, хватит меня слюнявить, пора приступать.
Уронил крошку в сено, вскрикнула, но даже не попыталась оттолкнуть нахала. Тебя только привели на сеновал, парня ты и дня не знаешь, но уже ноги раздвигаешь, Алана? Так низко себя ценишь? Ладно, спишем на неопытность. Или мою неотразимость.
Усмехнулся, но продолжил целовать. Рука смело поползла под подол. Ведьмочка что-то пискнула, пытаясь протестовать, но пальцы уже достигли цели, протест затух, не успев оформиться, и перерос в стон. Снять с нее платье труда не составило, уже наловчился справляться со всеми этими шнуровками, крючочками да лентами. Следом в сторону полетели панталончики.
– Ты такая красивая, – окинул как бы восхищенным взглядом голую деваху.
– Теперь ты раздевайся, – заявила ведьма и облизала пересохшие губы.
Похоже, кому-то не терпится сегодня похвастаться своей своре подпевал, что стала женщиной. Извини, малышка, у нас совсем иные цели.
– Чуть позже, – ответил и достал из кармана красный шейный платок. – Поиграем?
– Во что?
В шахматы, твою мать!
– Я буду писать на твоей восхитительной коже слова кончиком языка, а ты угадывать их.
– Хорошо, – безропотно позволила завязать себе глаза.
Доверчивость частенько соседствует с глупостью. Хоть бы спросила, зачем в этом случае платок повязывать. Я хмыкнул. Что ж, подготовку закончили, приступим. Встал на ноги, Алану поднял следом. Платье не забыл прихватить и белье.
