Самый лучший апокалипсис

Что же касается самих посетителей, то тут ещё смешнее – одни силовики. Абсолютное большинство, что прозябало у входа, являлись обладателями известной характеристики. Также веселил их настрой и обмундирование, ибо молодежь стеснительно прятала в штанах и под куртками трубы, арматуру, палки, биты и даже цепи. Среди всей этой массы выделялся какой-то боксер, что угрюмо таращился в одну точку, держал у всех на виду забинтованные кулаки и периодически пробивал воображаемому противнику двоечку. Зимнюю куртку спортсмен скинул на вешалку и  сейчас демонстрировал всем окружающим канаты мышц на своем теле, да выверенные удары правой. Подозреваю, магазин он будет штурмовать «воздушным кулаком». В общем, в арт-хаусной пельменной собрался какой-то цирк, клоуны угрюмо молчали и готовились к ограблению, а компания полупьяных мужиков неподалеку и одинокий я, открыто глазели на происходящее.

– Ваше меню! – тощий паренек, максимально противный на вид и с масляной улыбкой, положил передо мной картонку.

В мятой рубашке и с фирменным передником «чиз-кейк», официант, он же бармен, сейчас смотрел на меня так ласково, так… с обожанием, что я, признаться, вздрогнул от неожиданности.

– Заказывайте, – расплылся в улыбке этот товарищ, демонстрируя не шибко белые зубы и жидкие черные усики над верхней губой. – Я скоро вернусь!

Странный доходяга задрал голову, посмотрел в окно-бойницу, сам себе довольно улыбнулся и двинул в сторону ватаги силовиков. Загадочная фигура обошла каждый столик, записала в блокнот скупые пожелания толпы, задержалась возле сумасшедшего боксера и уже через пару минут вернулась с подносом, меняя пустые стаканчики кофе на полные. Всё это странный малый проделывал с невероятной любовью и обожанием, каждого из присутствующих осматривал ласковым, внимательным взглядом, а тем, кто неожиданно менялся в лице и спрашивал, где туалет, любезно объяснял дорогу. Туалет, к слову, находился обратно к выходу и налево, за стеклянной дверью по коридору. За то время, что бармен расставлял напитки, в туалет ушли трое и не вернулись, а худосочный официант дважды успел посмотреть в мою сторону, дважды в окно на «Фотолюкс» и вновь вернулся за стойку. Я же, прибывая в недоумении от происходящего, сделал заказ на солянку, хлеб и кофе, получил в ответ обожающий взгляд и окончательно перестал соображать, что тут творится и почему этот доходяга смотрит на всех нас, как кот на сметану. Напарница его, что всё это время торчала у кассового аппарата, постоянно печатала в планшет, вид имела неопрятный и напоминала напыжившегося хорька.

– У вас там пульт есть? Дайте переключу канал! – из-за своего столика поднялся один из случайных посетителей, намереваясь было пройти к барменам, но тут же получил этот самый пульт.

Всё та же кассир, напарница долговязого, бросила черный кусок пластика через весь зал и вернулся к делам с планшетом, а скорость её печати увеличилась чуть ли не вдвое. Не успел я потянуться к своему телефону, как передо мной поставили странно-пахнущую солянку, тарелочку с хлебом и пластиковый стаканчик кофе:

– Ваша солянка!

– Спасибо, – мотнул я головой.

Подозрительный бармен удалился, а очередной из толпы на входе схватился за живот, побледнел, позеленел лицом, спросил у тощего где туалет и сорвался в указанном направлении. И пока кто-то из присутствующих переключал каналы на телевизоре, кто-то следил за «Фотолюксом», таращился в свой телефон или делал вид, что забрел сюда случайно, я насчитал ещё двоих, что в течение пяти минут ушли в туалет и не вернулись. У меня под носом уже начала остывать солянка, и без того кислый запашок этого варева значительно усилился, а в руках долговязого официанта на краткий миг возникла маленькая светящаяся бутылочка. Мгновение – и будто бы ничего не бывало, бармен отнёс напряженным силовикам очередную партию напитков, а боксер с кулаками в бинтах пригубил из стаканчика и уже через две минуты убежал в туалет. Итого семь человек за какие-то полчаса ушли и не вернулись, масляный взгляд официанта всё чаще фокусировался на мне и горланящих воронах за окном, а солянка окончательно затухла и провонялась.

В помещение внезапно зашел третий и последний представитель обслуживающего персонала, что-то шепнул долговязому на ухо, бросил на меня короткий взгляд и вновь покинул зал. Этого низкорослого, рыжего паренька я заметил ещё у входа и дежурил он за стеклянной дверью возле туалетов, провожая внимательным взглядом всех уходящих и приходящих в кафе. Не знаю о чем шепталась парочка, но уже через секунду жидкие усики бармена материализовались рядом со мной, учтиво любопытствуя, почему я даже не притронулся к заказу и ничего не попробовал. Я промямлил что-то неразборчивое, улыбнулся в ответ и пообещал, что непременно всё съем. В подтверждение сказанного, на глазах у тощего опрокинул в себя сразу несколько ложек вонючей бурды. Официант, при виде моего внезапно проснувшегося аппетита, засиял от счастья, заулыбался и даже потянулся погладить меня по голове, но тут же сам себя одернул.  Точь-в-точь кот, нализавшийся валерьянки, этот желтозубый развернулся и искрясь от счастья ушел к себе за барную стойку. Я же, выплюнул обратно в тарелку прокисшую солянку, незаметно вытащил фомку из портфеля и спрятал в рукаве полицейского бушлата. Отыгрывая внезапный приступ диареи, схватился за живот, резко подорвался со своего места и затрусил к официанту.

– Где у вас туалет?! – жалобно проблеял, не выходя из образа.

– У выхода, налево, – расцвели от счастья жидкие усики, вышли в зал и даже любезно ухватили меня под локоть, направили в нужную сторону. – Вон туда!

Не знаю, что за чертовщина тут творится, но я окончательно выбрал кандидатов к задуманному. Вся эта компашка, определенно, участники незеррилм, долговязый пользуется «предметом» (пластиковый бутылек с подозрительным содержимым) и умышленно травит посетителей, а меня даже угрызения совести не будут мучать, когда я удалю софт с их мобильников.

Пробившись через угрюмую толпу напряженных силовиков, я выскочил через одни двери, вторые, обнаружил у туалетов того самого рыжего и расползающуюся по его лицу счастливую улыбку. Этот щуплый карлик при виде моей кислой рожи аж встрепенулся, посторонился с пути, провожая взглядом. Я дернул двери, ворвался в туалет и остолбенел. Все мысли как-то разом улетучились из головы, ибо крошечное помещение было завалено трупами. Заляпанные в крови, с кишками наружу, тела навалом громоздились возле умывальника, ржавого унитаза и в углу, вокруг мусорки. Позади меня скрипнули дверные петли, щелкнул замок, а я, обернувшись, оказался нос к носу с плешивым рыжим. Его широко открытые глаза лихорадочно блестели, омерзительная улыбка демонстрировала кривые зубы, а сам он возбужденно скулил и дергал за ручку ножа, торчащего в моем животе. Я, весь остолбеневший, стоял, молчал, смотрел в блестящие глаза с вертикальным зрачком и мертвой хваткой сжимал чужие руки. Не знаю откуда это спокойствие, но левая рука не позволяла официанту проталкивать нож мне дальше в брюхо.

– Как ты здесь оказался, полярник?! – кривозубая образина счастливо подвывала, приплясывала и возбужденно трясла волосатыми ушами. – Так далеко от вечной мерзлоты!

Плешивый рыжий окончательно преобразился и теперь на меня смотрела какая-то очеловеченная животина с нескладным лысым черепом и выпирающей челюстью.

– Мне не поверят! Мне просто не поверят… – как заведенный, голосил бывший официант, дергал своими худенькими ручками за нож в моем пузе. – Какое везение! Какое везение… Я убил полярника!

Мощным, хлестким ударом я вогнал фомку бармену в ухо. Сам не знаю, как так вышло. Лысая зверюга удивленно хрюкнула, глаза закатились, тело рухнуло на грязный кафель. Я заторможено вытащил из кармана мобильный телефон и зачем-то сфотографировал перекошенную зубатую рожу мертвеца. С ножом в пузе и телефоном в руке, попятился, уселся прямо на кучу трупов, ничего не соображая. Под ногами хлюпала кровища, под жопой расплывались чужие кишки, а рогатая башка демона обновилась и выводила на экран мобильника справку.

«Зубатая выдра.

Обитатель NetherRealm. Характеризуются исключительным чутьём на «предметы», разводят тифозных ворон, передвигаются группами.

Основная характеристика: хитрость.

Навыки: Маскировка (2 ур.), Вонючая струя, Ферменты»

Вот это я попался в ловушку. Человекоподобные зверюги, с продвинутым навыком маскировки, облюбовали неприметную забегаловку и методично режут народ в туалете. Бывшие работники, за которых выдают себя выдры, наверное, где-то в этой куче трупов, на которой я сейчас развалился. Думаю, рядом с «Фотолюксом» тоже крутится пара-тройка таких вот перевертышей, прикидываются участниками назревающего ограбления. Пришли за фотоаппаратом и ворон своих, в поддержку притащили. То-то я думал, какие-то птицы подозрительные. И почему выдра назвала меня «полярником»? Ещё и плясала от радости, пытаясь сделать мне харакири поперек живота. Я к таинственному магазину на окраине города практически никакого отношения не имею, но вот эта дохлая животина была уверена в обратном.

Ладно, черт с ним. Что теперь-то делать?! У меня в животе кусок металла и всё это дело болит до острой рези и алых кругов перед глазами, подозрительная сухость во рту и покалывает в пальцах. Не эксперт по ножевым ранениям, у меня это первое, но зуб даю, дело пахнет керосином.

Требовательный стук в дверь выдернул меня из панически-гнетущего состояния:

– Открой! Дружище, пусти в туалет!! Не могу терпеть!

Ещё один с диареей, прибежал по острой нужде. Сейчас я двери открою, и что он увидит? Мужика в полицейском бушлате с лысой человеко-подобной собакой под ногами и кучей трупов за спиной. Да тут будет ор выше гор. А не открою, парочка барменов непременно среагирует на подозрительную возню у туалета и окончательно меня прирежет. Хотя, судя по тому, насколько быстро у меня холодеют ноги и дурнеет в голове, я сам отрублюсь уже минут через пять. И вот тогда точно конец. В принципе, можно уйти из этой забегаловки, попытать удачу возле «Фотолюкса», у полицейских. Вдруг помогут, подвезут до больницы. А если нет и вместо блюстителей порядка там уж вот эти вот, «зубатые»? Отведут за ближайший угол и конец истории. Нет, я знаю что делать. Мне нужен мой пластырь, кафе без посетителей и две мертвых выдры. Спровадить народ из забегаловки, прирезать порождения незеррилм и заклеить себя изолентой. А потом закрыться в кафе и молиться, что один «предмет» совладает с раной от другого «предмета». На что-то большее меня не хватит.

– Да открой ты…

– Входи, – я щелкнул дверной замок, приоткрыл дверь, пропуская силовика.

Парень, на полусогнутых и со спущенными штанами, ворвался в туалет. Его зеленый цвет лица быстро сменился на белый, затряслись губы, на лбу проступили крупные капли пота. Ещё пару секунд он разглядывал кровь, кишки и трупы возле унитаза, смотрел на уродливую башку выдры, с её лысым черепом, волосатыми ушами и кривыми зубами, а потом развернулся обратно к выходу. У выхода уже стоял я, дверь предусмотрительно закрыл и хватался за окровавленную фомку. Успел выдрать из башки мутанта.

– Ты… ты… ты… – забормотал паренек.

Какие же огромные у него глаза.

– Вып… вып-пусти… меня, – жалобно проблеяли.

Я отрицательно покачал головой, давая понять, что никуда он отсюда не уйдет.

– Пожа-а-алуйста, – внезапным фальцетом протянул силовик.

Представлю, что сейчас в голове у этого товарища. В подтверждение собственных догадок, в кармане завибрировал телефон. Я отпустил кровоточащий живот, демонстрируя бледному как мел, парню, торчащий из своего брюха нож, вытащил телефон, глянул в экран. Низкополигональная башка демона внезапно запустилась сама, услужливо раскрылась окном программы. Тут же вылезла страница моего профиля, а в графе статусов добавилась новая строчка «подозревается в массовом убийстве». Следом открылась карта города и неподалеку от водохранилища появилась пиктограммка мужика с безумным взглядом. Отслеживало метку двое, то есть я и ещё какой-то серийный убийца, а стоимость дополнительной информации по заданию составляла все мои тысячу сто очков.  Я сунул мобильник обратно в карман, подумав, вытянул руку в сторону силовика:

– Давай сюда свой телефон.

Раз уж гора мышц боится еле живого меня, то почему бы и нет. Помирать, дак с музыкой.

– Б… бери!

В считанные мгновения незеррилм был удален с чужого агрегата, мой собственный мобильник зловеще ушел в перезагрузку, а я окончательно стал на дорожку антисоциального элемента. В следующий миг фомка опустилась на башку все-таки обгадившегося парня (тот даже не сопротивлялся удару), я вышел из туалета и, хватаясь за нож в брюхе, проковылял к стеклянным дверям главного зала. Толпа силовиков по-прежнему кучковалась и никуда не уходила, выдра-бармен улыбался и подливал в пластиковые стаканчики отраву, за окнами сходили с ума вороны, а напарница долговязого потрошила мой рюкзак. Вот из сумки вытащили светящуюся пивную бутылку, барменша воровато оглянулась по сторонам и пока никто не видит, внезапно её облизала. Знатно обслюнявив стекляшку, мутант спрятала бутылку под прилавок и проделала тоже самое с шариковой ручкой. Следом, в худых руках появился моток спасительного для меня пластыря, и тут бабенка задумалась, а я очень сильно разволновался. Как подсказывал незеррилм, у этих существ числятся в навыках «струя» и «ферменты», и чует мое сердце, слюнявит предметы эта тварина не просто так.

Сообразив как быстро повыгонять всех из помещения, я проковылял к ближайшей кнопке пожарной сигнализации, вдавил. Не работает. Разозленный, прошел к следующей, вдавил. Снова не работает. Вернулся в туалет, нажал кнопку там. Без толку. Щёлкнул зажигалкой, подпалил пожарный извещатель. Хрен там плавал!

– Ну… гады! – я злобно просипел, набирая в руку моток чужих внутренностей.

Скользкие и влажные, человеческие потроха торчали наружу практически в каждом покойнике и объединял этот ужас отсутствие желудка. Не знаю, зачем выдрам понадобилось вырезать пищевод, но факт на лицо. С лентой кишок, я вернулся ко входу в зал. Улучив момент, когда бармен направился к холодильнику с напитками, открыл двери, шагнул к ближайшей парочке силовиков.

– На вот, – я повесил голубоглазому пареньку чужие внутренности на плечо. – Балдей.

На мой взгляд, когда у тебя в животе нож, в туалете мертвецы, а в соседнем помещении ходят-бродят представители незнакомой цивилизации, выдавая себя за людей и вырезая желудок у покойников, я могу позволить себе подобные странности. Ну а как ещё по-тихому устроить панику среди толпы и остаться для барменов незамеченным? Чужой кишечник отлично для этого подойдет. Однако, вместо ожидаемой истерики, голубоглазый блондин с потрохами на куртке, тихо сполз по стенке и отключился. Неженка. Зато мобильник его лежит-валяется, светится разблокированным экраном.

Я вновь приоткрыл дверь, забрал чужое устройство, удалил незеррилм. Собственный телефон в кармане сходит с ума, разряжаясь непрерывным гулом вибрации, но это мелочи. Нужно поспешить с задуманным, ибо у меня уже судорога по телу и пропадает чувствительность в пальцах. Думаю, лезвие ножа было смазано отравой. Надо бы его достать. Но тогда кровопотеря и я труп. Хотя, кажется, я в любом случае труп и пластырь уже не поможет.

– Держи, – я, корчась от сильной рези в животе, вывалил ещё одной парочке за столиком второй моток человеческих кишок.

Место было удобное, у самых дверей, и заметить, что сейчас на столах у этих мужиков у выдры-бармена не получится.

– Ой-ой-ой! – смешно закудахтал коренастый детина, хватаясь за сердце при взгляде на останки. – Ой-ой-ой!

– Что… что это?! – истерично взвизгнул его сосед по столику.

– На вот, погляди поближе, – я подвинул внутренности голосящему. – Человеческие.

Наблюдая в его глазах неподдельный ужас, а у ребят поблизости смертельно-бледный вид физиономий, я вытащил окровавленный нож из собственного пуза. В голове на краткий миг помутилось, тело непроизвольно качнуло, а я чуть не срезал кончик носа третьему за столиком. В этом полумраке всех сразу и не заметишь.

– Телефоны на стол и отпущу живыми, – пробормотал дурным голосом, повисая на коротышке.

В этот момент народ, наконец-то, прорвало. Карлик подо мной отчаянно заголосил, дернулся в одну сторону, в другую, побежал, расталкивая окружающих и безумного вереща. Кто-то поддержал ор, заметив кишки, кто-то выхватил палки и биты, заметив меня с ножом в руках. Я бросил человеческие потроха в толпу, вывалился обратно за двери, отполз за угол.

И смех, и грех с этими силовиками. Все такие брутальные на вид: хмурый взгляд, канаты мышц по телу, биты, цепи, палки под куртками, а визжат как девчонки. Или это просто я такой, с «изюминкой» в голове и большим опытом посещения хирурга, сейчас никак не реагирую на расчлененку. Да, со здоровьем мне с детства не везло и на операционном столе уже довелось побывать без малого шесть раз. То аппендицит вырежут, то горло вскроют, ибо кадык не как у людей. В общем, то одно, то другое. Зато теперь вот, спокоен как удав.

– Серому, Серому помоги!!

– Ай, нога-а-а!

– Да быстрее ты!

Двери главного зала распахнулись, коридор затопили крики, мат, звон стекла и человеческие вопли, а ко мне под ноги выползли-выбежали троица за тем самым столиком. Высокий, средний и коротышка, бледные, как мел, побитые и поцарапанные, решили валить из этого бедлама. Однако, я уже стоял-покачивался, сжимал в руках нож и преграждал дорогу к лестнице-выходу за своей спиной.

– Телефоны мне свои отдали и можете идти, – поводил я ножом из стороны в сторону, кряхтя и хватаясь за рану в животе. – Только разблокируйте для начала.

Ну а что? Раз уж так ситуация складывается, чем черт не шутит.

– Серый, Серый! Стреляй в него! – карлик ухватился за куртку того долговязого, что истерил при виде человеческих останков.

– Уйди! Уйди с дороги! – выпучил глаза «серый», направил мне в лоб сжатый кулак.

Ага, способности решил применять. Я, наверное, этот залп не переживу. Уж если «воздушный кулак» машину в гармошку сминает, то от меня брызги по стенам останутся. Но не пасовать же теперь перед этой троицей.

– Ну, давай, стреляй, – я перехватил клинок обратных хватом.

Просто так, для виду. Даже близко не имею представления о ножевом бое. Мы поиграли в гляделки ещё несколько секунд, после чего в мою сторону бросили разом три мобильника. Нервы у силовиков не выдержали. Да и Санек что-то совсем поплохел и позеленел лицом.

– Идите, – я посторонился, пропуская.

Компашка лихорадочно просеменила вверх по лестнице, скрипнули двери, повеяло морозом, коридор опустел. Тяжело дыша, я рухнул на колени, забрал чужие телефоны и без лишних слов удалил рогатый софт с аппаратов. Затем, вытащил из кармана свой собственный мобильник, проверяя, чего он там всё гудел и бесился.

Так, ну всё, я в розыске. Вот даже список отдельный появился, где указан мой айди, отрицательная репутация и жалкие пятьдесят очков за «устранение». Как-то дешево незеррилм оценивает мою ликвидацию. Ладно, что ещё? Ворох системных сообщений, из которых одна половина с угрозами за «антисоциалку», а вторая со скидками от «Полярника». Ну это понятно. Ещё новый статус в профиле. Теперь там записано «разбрасывается чужими кишками», а у заброшенных хлевов на окраине города появился с десяток ярлычков поменьше и один обыкновенных размеров. К метке летучей мыши с сиськами добавился рисунок человечка, и всё это дело получило простенькую анимацию: мышь летит за бегущей фигуркой, настигает человечка, тот падает и вот уже у трупика из живота тянут небольшую ниточку. Летучая мышь несет веревочку к ближайшей картинке с зубастым птенчиком, после чего возвращается к человечку, тянет из его живота новую ниточку и так по кругу. Стоимость дополнительной информации составляет всего ничего – две сотни очков. Тут и дурню будет понятно, что за дело такое предлагает незеррилм. Вопрос только один: повлияло ли устранение Петра Михалыча, как сильного человеческого лидера, на происходящее. Помнится, у пенсионера был вариант «договориться и выдвинуть условия» загадочной нечисти в «Доброделах», а что теперь? Я обрубил пути к переговорам, и непонятная образина собирается расти и приумножаться, подкармливаясь человеческими потрохами. Мне в этом даже поучаствовать предлагают! А может, и вправду поучаствовать, если жив останусь? Я все равно туда собирался.

В зале неожиданно громыхнуло, да так, что вздрогнули стены. Я выглянул из-за угла, с опаской рассматривая замершую в немой паузе толпу, усатого мужика с вытянутым перед собой кулаком и кучу фарша на противоположной стене. Кажется, кое-кто только что разрядил своё умение в парочку бедолаг, и теперь за это поплатится. В подтверждение моих догадок, усач внезапно отощал, побледнел, под глазами проявились синяки вселенского недосыпа, а сам он бесчувственным телом завалился на пол, напоминая того самого парня в дорогом пальто. Думаю, только что у всех на глазах кое-кто вычерпал до предела полоску выносливости, а то и вовсе ушел в глубокий минус.

– На, с-сука! – первым оклемался щекастый детина в черной куртке и с алюминиевой трубой в руках, со всей дури опустил железяку бессознательному силовику на голову.

– Володю не тронь!! – заголосили в толпе, в щекастого полетела увесистая палка с гвоздями, а градус накала вновь подскочил на прежний уровень.

– Мочи пи**ров! – под слитый гомон голосов мешанина из тел вновь схлестнулась в безудержном мордобое.

Я со всей дури хлопнул себя по лицу, возвращая уплывающее сознание, проморгался, сощурился до рези в глазах, выискивая в этом хаосе барменов. Парочка перевертышей нашлась у окна-бойницы и барной стойки соответственно. Долговязый с противными усиками сейчас взобрался на стол и дергал оконную раму, норовя открыть, а его подельница сноровисто защелкивала ремни и кнопки на хитрого вида походной сумке. С многочисленными кармашками, ремешками и веревками, сумка светилась от «предметов» внутри и даже моя стеклянная пивная бутылка, для которой там не нашлось места, оказалась примотана к поклаже веревкой за горлышко. Жизненно необходимый мне пластырь, думаю, где-то там же, а хитрые порождения незеррилм вот-вот свалят через окно, унося с собой и без того призрачные шансы на спасение.

Я кое-как повернулся, мотнул головой, встал на четвереньки и пополз в зал. Сил осталось на последний вздох, как мне побеждать выдру я ума не приложу, но надо делать, что задумано. Карабкаясь между ног разгневанных силовиков, что явно не осознавали причин своего конфликта, но с упоением мордовали друг друга, я выбрался на центр зала, покачиваясь, поднялся на ноги. Официанты уже были у окна, окно открыто, на улице холодно а тифозные вороны гоняются за людьми, но меня заметили. Оба перевыртыша резко обернулись, вздрогнули, глянули сначала на дырку в моем животе, затем на трофейный нож и на мою кривую рожу, что сейчас не то хмурилась, не то улыбалась. Сам не знаю.

– Полярник… – ошеломленно выдохнули бармены, меняя обличие. – В самом деле… полярник.

Оба мутанта в считанные мгновения представили свой естественный облик и теперь испуганно таращились на меня своими вертикальными зрачками.

– Настоящий полярник… – заворожено пробормотал бывший с усиками, неверящим взглядом рассматривая нож и дырку в моем животе.

Думаю, тот факт, что я все ещё жив не укладывается в их сознании.  На мой взгляд он попусту переживает. Ещё секунду-другую и я свалюсь замертво. Пусть я и строю тут из себя какого-то неубиваемого маньяка-пофигиста, но подо мной уже целое озеро крови и ждать осталось не долго.

– Не подходи, не подходи к нам!! – синхронно взывала странная парочка, стоило мне качнуться от упадка сил.

– Сумку, сумку!! Дай сюда сумку! – бывший бармен дернул из худых рук подельницы светящуюся котомку, щелкнул клипсы и вывернул всё содержимое рюкзака на пол.

У меня аж в глазах начало рябить от заполнившего помещения света. Мордобой за моей спиной резко стих, а в воздухе повисло напряжение. Народ, думаю, сейчас во все глаза рассматривает эту гору «предметов» на полу. Какие-то винтики, болтики, железяки, проводки, банки и бутылки, битые планшеты и телефоны, ломаные шестерни и гнутые винты – в сумке перевертышей оказалась просто гора светящего хлама. Однако, было среди этого волшебного мусора и кое-что невероятное.

– Отпусти нас, полярник! – главная выдра направила мне в грудь ствол какого-то футуристического на вид "плазмогана".

Весь ржавый и в сколах, с погнутыми трубками и разбитым электронным таблом, с кривым дулом и разломанным прикладом, оружие будущего тоскливо мигало красным глазом индикатора заряда. И на какой только свалке они его нашли?

– Отпусти нас, полярник! – протяжно взвыла лысая собака, защищаясь от меня инопланетным хламом.

Я, абсолютно не понимая причин подобного поведения, отрицательно покачал головой. Уж не знаю, чем так страшны «полярники», что даже имеючи бластер выдра просит её отпустить, но порочить настолько крутую репутацию мне просто совесть не позволяла.