Неоткрытые горизонты

"Почему это так раздражает меня?" – подумал он. Было ли дело в том, что Мидзуки теперь проводит время с кем-то другим? Или в том, что Хаято, казалось, знал её лучше, чем он сам?

Он подошёл к столу, снова сел перед своей тетрадью. Ему нужно было что-то написать, чтобы заглушить хаос в голове. Он начал записывать мысли, даже не осознавая, что пишет:

"Однажды я потеряюсь настолько, что не смогу найти путь обратно. Но, возможно, я уже на этом пути. Возможно, я всегда был на нём."

Эти слова казались слишком мрачными, слишком близкими к истине. Он не знал, куда они его приведут, но впервые за долгое время ему показалось, что писать – это всё, что у него есть.

На следующий день Рэн решил прогуляться до университета. Он знал, что там не найдёт ответа на свои вопросы, но, возможно, встретит что-то, что поможет ему немного лучше понять самого себя.

Рэн шёл по оживлённой улице, ведущей к университету. Прохожие мелькали мимо, как фоновые фигуры в плохо прорисованной сцене. Он старался не думать ни о чём конкретном, позволив ногам вести его вперёд. Но когда он свернул за угол и увидел её, мысли словно выстроились в один чёткий и болезненный узел.

Харука.

Она стояла неподалёку от входа в университет с каким-то парнем. Высокий, уверенный, с лёгкой улыбкой, которая так небрежно подчёркивала его привлекательность. Парень держал её за руку, и она, казалось, не возражала. Даже издалека Рэн заметил, как тепло её лицо озаряет улыбка.

Он замедлил шаг, но было уже поздно: Харука заметила его. Их глаза встретились, и в её взгляде промелькнуло узнавание. Она слегка наклонила голову, словно решая, стоит ли что-то сказать, а потом сделала шаг навстречу.

– Рэн, – позвала она.

Он остановился. Короткий вздох. Ни радости, ни раздражения – только пустота, которой, казалось, хватит на троих.

– Привет, Харука, – сказал он, стараясь придать голосу ровный тон.

– Как ты? – спросила она, немного неловко. Её голос всё ещё звучал мелодично, почти напевно, как раньше.

– Нормально. А ты? – Рэн не знал, куда деть руки, и спрятал их в карманы.

Она кивнула, улыбнувшись. Её парень стоял чуть в стороне, но наблюдал за ними с лёгким любопытством, словно решая, нужно ли вмешаться.

– Это Такаши, – сказала она, сделав жест в его сторону. – Мой… – она замялась, но затем добавила с лёгкой улыбкой: – парень.

– Приятно познакомиться, – сказал Рэн, кивнув Такаши. Тот вежливо кивнул в ответ.

– А ты всё ещё пишешь? – спросила Харука, как будто разговор мог стать легче, если вернуться к старым темам.

– Пытаюсь, – ответил он. – А ты? Всё ещё занимаешься дизайном?

– Да, я… недавно получила подработку в одном агентстве. Всё идёт хорошо.

Она улыбнулась, но в её взгляде была тень вины, которую она, наверное, считала незаметной.

– Рад за тебя, – коротко сказал Рэн.

На секунду повисло молчание. Такаши, почувствовав неловкость, чуть подтолкнул её за плечо.

– Нам пора, – сказал он спокойно.

– Да, конечно, – быстро ответила Харука, глядя на Рэна. – Рада была увидеть тебя.

– И я, – сказал он, зная, что это ложь.

Когда они ушли, Рэн почувствовал странное облегчение, смешанное с глухой тоской.

Он отвернулся и продолжил свой путь к университету. В голове крутилась одна мысль: "Я должен был догадаться. Она всегда искала стабильность. Уверенность. Это то, что я никогда не мог ей дать".

Ему не было больно. Не было злости. Лишь странное ощущение, будто кто-то осторожно приподнял занавес его жизни, показав ему сцену, на которой он никогда не сможет играть.

Рэн сел на скамейку у университетского парка и посмотрел на свои руки.

"Я не завидую ему. Я не хочу её вернуть. Но почему это заставляет меня чувствовать себя ещё более пустым? Может, дело даже не в ней. А в том, что я – всего лишь зритель в чужих жизнях."

С этими мыслями он достал из сумки блокнот. Страницы были белыми, как свежевыпавший снег. Он хотел написать что-то, что хотя бы напоминало правду. Хотел вырваться из этого ощущения ненужности.

Но все слова тонули в глухой тишине внутри него.

Глава 3

Рэн сидел за кассой в маленьком книжном магазине, где он подрабатывал на полставки. Этот магазин не приносил особой прибыли – скорее напоминал хобби его пожилого владельца, который был частым гостем, но нечастым работником. Клиентов почти не было, особенно в это время дня, и большую часть смен Рэн проводил в одиночестве, лениво перелистывая книги или глядя в окно. Работа не была ни сложной, ни захватывающей, но именно это в ней и нравилось Рэну. Здесь он чувствовал себя оторванным от остального мира – скрытым между пыльными полками, где время текло по своим, едва уловимым законам.

На этот раз его внимание привлек сборник стихов с потрёпанной обложкой, который он вытащил с нижней полки. Он устроился за прилавком, одной рукой держа книгу, а другой подперев подбородок. Чтение было скорее притворством – слова пробегали перед глазами, но не задерживались в памяти. Рэн перелистнул очередную страницу, когда заметил что-то на полях.

Строчка, едва различимая, нацарапанная карандашом: «Как понять, что ты потерялся?»

Рэн замер, нахмурился. Он перечитал её раз, другой, словно хотел убедиться, что она написана не для него. Эту книгу явно кто-то уже держал в руках, кто-то, кто, возможно, искал здесь ответы. Он задумался, кто это мог быть: школьник, которому надоело слушать скучные лекции? Уставший от жизни взрослый, решивший на мгновение спрятаться среди книжных корешков? Или человек, чей мир уже давно превратился в хаос, но он ещё надеялся найти выход?

– Рэн! Ты что, спишь там? – пронзительный голос владельца магазина заставил его вздрогнуть.

– Нет, не сплю, – ответил он, торопливо закрыв книгу.

– Тогда не валяй дурака. Полки там протри, клиенты скоро будут.

Клиенты? Рэн скептически оглядел пустой магазин, но всё же встал и пошёл за тряпкой. Строчка из книги осталась с ним, застряла где-то на задворках сознания. И, пока он лениво протирал полки, он ловил себя на мысли: если кто-то задаёт такие вопросы на полях, значит, они не знают ответа. Как и он.

Рэн медленно передвигался между полками, протирая пыль. Он ненавидел это занятие, но, как всегда, делал всё механически, не задумываясь. Его движения были ленивыми, почти сонными, будто время здесь тянулось с другой скоростью. Пыль оседала в воздухе, смешиваясь с запахом старой бумаги.

На полке для новых поступлений он заметил книгу, которую принесли на днях. Она была слишком яркой для этого магазина – обложка кричала кислотным красным, а название, написанное громким шрифтом, звучало так, будто эта книга пытается заставить тебя купить её, не открывая. Рэн взял её в руки, открыл наугад, пролистнул пару страниц.

«Твоя жизнь – это цепочка случайностей, которые только ты можешь превратить в смысл».

Он тихо усмехнулся. Ещё один шаблонный мотивационный бред, который ничего не значит. Но, как бы он ни пытался отпустить эту мысль, слова продолжали звенеть в его голове, будто вызывая немое раздражение.

– Смысл, – пробормотал он себе под нос. – И как его превращать?

Дверной колокольчик звякнул, и в магазин вошёл человек. Рэн поднял глаза, ожидая увидеть очередного редкого покупателя, но его удивило то, что это была молодая женщина. Она выглядела не как те клиенты, которые обычно заходили сюда за детективами или романами о любви. В её руках был серый шарф, который она сжимала так, будто он мог убежать.

– Здравствуйте, – негромко сказала она, взглянув на Рэна.

– Здравствуйте, – машинально ответил он.

Она остановилась перед полкой с поэзией, не спрашивая помощи, и принялась молча водить пальцами по корешкам книг. Рэн наблюдал за ней, удивляясь, как странно органично она выглядела здесь, среди запылённых полок.

– Простите, вы работаете здесь? – вдруг обернулась она к нему.

– Да, – кивнул он, немного растерявшись.

– Тогда, может, вы поможете мне? Я ищу что-нибудь… – она задумалась, подбирая слова. – Что-нибудь, что звучит как спокойствие.

Рэн молчал. Он видел, как её взгляд скользнул по книгам, словно она пыталась найти что-то не на страницах, а внутри себя.

– Это очень конкретный запрос, – сказал он наконец.

– Я знаю, – ответила она с тихой улыбкой.

Её глаза были тёплыми, но немного грустными, как у человека, который привык прятать своё одиночество за вежливостью. Рэн, не говоря больше ни слова, подошёл к другой полке, где стояли сборники японской поэзии, и достал тонкий томик Басё.

– Попробуйте это. Оно звучит… не громко.

Она взяла книгу из его рук, мельком взглянула на обложку и кивнула.

– Спасибо.

Они не сказали больше ни слова. Через несколько минут она купила книгу и ушла, снова позвенев дверным колокольчиком.

Рэн долго смотрел ей вслед, будто пытаясь разгадать загадку, которую она оставила в воздухе. А потом вернулся за прилавок и снова открыл книгу, где на полях была оставлена странная строчка.

«Как понять, что ты потерялся?»

На этот раз он попытался ответить ей. В мыслях, для самого себя.

Когда Рэн наконец закрыл книжный магазин, Хаято стоял неподалёку, в тени фонаря. Он лениво ковырял подошвой снег, пока ждал друга.

– Ты всегда так предан, или это только ради меня? – усмехнулся Рэн, подходя ближе.

– Только ради тебя, конечно, – Хаято расправил шарф. – Ты же знаешь, я обожаю стоять на холоде и ждать.

Рэн фыркнул, и они направились в сторону ближайшего кафе, где можно было погреться.

– Ты мне так и не сказал, зачем ждал, – спросил Рэн, когда они сели за столик.

– Миядзаки, – коротко ответил Хаято, будто этого слова было достаточно, чтобы объяснить всё.

Рэн приподнял бровь.

– Что с ней?

– Я хотел рассказать, как прошло наше свидание, раз уж ты его устроил.

Рэн, поджав губы, кивнул.

– Ну?

Хаято сделал вид, что внимательно изучает меню, хотя всегда заказывал одно и то же. Наконец, отложив его, он вздохнул:

– Она… другая. Совсем не такая, какой я её себе представлял.

Рэн молча ждал продолжения.

– Я думал, она тихая, замкнутая. А она – умная. Слишком умная для таких, как я, наверное.

Рэн хмыкнул.

– Так ты в итоге сидел, чувствовал себя дураком и ничего не сказал?

– Нет, я как-то говорил. Мы обсуждали фильмы, книги, людей. Она сказала, что не понимает, почему я всегда веду себя, будто мне ничего не нужно.

Рэн посмотрел на Хаято чуть внимательнее.

– И что ты ответил?

– Что, может быть, она права. – Хаято усмехнулся, но его голос был чуть тише, чем обычно. – Она смотрела на меня так… Я не знаю, как это объяснить. Словно видела меня насквозь.

– И? – подтолкнул его Рэн.

– И я понял, что она слишком хороша для меня. – Хаято поднял глаза на Рэна, усмехаясь. – Но, знаешь, она вроде не думает так.

Рэн молча кивнул, а потом медленно сказал:

– Думаешь, вы встретитесь снова?

– Хотелось бы. Она сказала, что подумает.

Они молчали, шли до метро. Ветер, набравший силу, заставил их обеих сутулиться. Хаято обернулся к Рэну.

– Спасибо, что всё это устроил. Правда.

Рэн только кивнул. Он заметил, что на этот раз Хаято не шутил, и вдруг почувствовал себя так, словно сделал что-то не совсем правильное.

Они шли молча, каждый поглощён своими мыслями. Когда они достигли перекрёстка, Рэн вдруг остановился, взглянув на Хаято.

– Ты правда думаешь, что она может быть с тобой? – спросил он, чуть неуверенно, как будто тестируя свой собственный вопрос.

Хаято задумался на мгновение.

– Думаю, да. Она не говорит прямо, но её взгляд… она как-то… по-другому смотрит на меня. Может, это не совсем то, о чём ты думаешь, но мне этого достаточно.

Рэн стиснул зубы. Он пытался понять, что ощущает, но это было как пытаться рассмотреть что-то в тумане – неясное и расплывчатое.

– Ты уверен, что этого достаточно? – его голос был почти сухим.

Хаято только пожал плечами.

– В нашем возрасте важно не то, насколько быстро что-то получается. А что ты думаешь о Миядзаки? Не жалко её?

Рэн чуть покачал головой.

– Она слишком хороша для этого. – Ответ вырвался невольно, и Рэн сам удивился своим словам. Он не ожидал, что так скажет.

– Ты что-то понял? – спросил Хаято, глядя на друга.

Рэн не ответил сразу. Он наблюдал за машиной, проезжающей мимо, огоньками на фоне туманного вечернего неба, и только потом произнёс:

– Я понял, что мне нужно разобраться в себе, прежде чем я буду в состоянии понять кого-то ещё.

Хаято немного помолчал, затем с усмешкой подал ему сигарету.

– Прямо философ, – сказал он, затягиваясь. – Это ничего, если ты сам не поймешь, но хоть подумаешь, что тебе надо. Я не уверен, что тебе это поможет, но, может, хотя бы полегчает.

Рэн взял сигарету, но не закурил, просто держал её в руках, наблюдая за огнями вдалеке.

– Думаешь, это когда-нибудь закончится? – неожиданно спросил он, словно сам не веря в собственные слова.

Хаято слегка пожевал губы, размышляя.

– Что именно? Все эти игры с людьми и чувствами?

– Да, все эти поиски, – тихо ответил Рэн. – Когда всё это закончилось бы, что бы это значило?

Хаято посмотрел на него с интересом, но не стал отвечать. Вместо этого он кивнул в сторону ближайшего кафе.

– Пошли, попьём кофе. Надо немного забыться.

Рэн не возражал. Всё, о чём они говорили, не ушло из его головы, но в этот момент ему хотелось чего-то простого – тишины, передышки. Он знал, что скоро снова окажется на том же месте, но сейчас хотел просто не думать.

В кафе было шумно. Хаято что-то говорил о своих планах, но Рэн почти не слушал. Его мысли вертелись вокруг слов, сказанных другом, и тех, что он так и не успел высказать. Он чувствовал себя пустым, как недописанная книга, в которой вдруг закончились страницы.

Он машинально вертел чашку с кофе, следя за тем, как влага стекала по её краю. «Она слишком хороша для этого», – эти слова, которые он сказал Хаято, теперь возвращались эхом. Что он имел в виду? Что Миядзаки заслуживает кого-то лучше? Или что она заслуживает… его?

– Ты вообще меня слышишь? – голос Хаято выдернул его из раздумий.

– Что? – переспросил Рэн, поднимая взгляд.

– Я говорю, может, тебе стоит тоже попробовать. Ну, знаешь… найти кого-то. Мидзуки, например. Она ведь явно неравнодушна к тебе.

Рэн раздражённо поморщился.

– Это ни к чему.

– Почему? Ты даже не пробовал, – заметил Хаято, делая глоток кофе.

Рэн не ответил. Всё в нём протестовало против этих разговоров. Мидзуки всегда была где-то рядом, её тепло было привычным, почти естественным, как воздух. Но именно это и отталкивало его. Он боялся испортить то, что между ними было.

Вдруг дверь кафе звякнула, и Рэн краем глаза заметил знакомую фигуру. Мидзуки стояла на пороге, будто колеблясь, заходить или нет. Она взглянула на Рэна и улыбнулась, едва заметно, так, что только он мог это уловить.

– Говоря о ней… – заметил Хаято с кривой усмешкой.

Рэн вздохнул и махнул рукой, приглашая её присоединиться.

– Не говори ничего, ладно? – бросил он Хаято.

– Как скажешь, – усмехнулся тот, откидываясь на спинку стула.

Мидзуки подошла и села рядом с Рэном. Её волосы пахли дождём, словно она только что шла под моросящим небом.

– Привет, – тихо сказала она, взглянув на него.

– Привет, – ответил Рэн, чувствуя, как внутри что-то шевельнулось, тёплое и тревожное одновременно.

Хаято молчал, наблюдая за ними с интересом, словно изучал их реакцию друг на друга. Мидзуки же, казалось, не замечала его.

– Ты не занята? – спросил Рэн, чтобы нарушить неловкость.

– Нет, просто гуляла. Решила зайти.

Рэн кивнул, не зная, что ещё сказать. Всё, что он мог придумать, казалось неуместным.

Может, сейчас настало время для Мидзуки, чтобы самой показать, что она чувствует? Или стоит снова дать Рэну немного побыть в своих мыслях, пока она просто сидит рядом, и он наконец понимает, что её тепло – это не просто привычка, а что-то большее? Всё зависит от того, как ты хочешь двигать их историю.

– Ты ведь не случайно сюда зашла, да? – Хаято хитро прищурился, отхлебнув кофе.

Мидзуки посмотрела на него, словно только сейчас заметила его присутствие.

– Нет, случайно. Просто увидела Рэна через стекло, – она перевела взгляд на Рэна и мягко улыбнулась.

Рэн коротко кивнул.

– Ты точно случайно? – не унимался Хаято, насмешливо приподняв бровь.

– Хаято, прекрати, – пробормотал Рэн, чувствуя, как внутри нарастает раздражение. Он сам не понимал, что его злило больше: неуместные шутки друга или собственное бессилие разобраться в том, что он чувствует.

Мидзуки проигнорировала поддразнивания Хаято, словно привыкла к ним. Она достала из сумки книгу и положила её на стол.

– Я купила это у тебя в магазине. Хотела узнать, читал ли ты, – сказала она, глядя на Рэна.

Рэн посмотрел на обложку. Это был сборник рассказов Кавабаты.

– Да, читал. Давно.

– И как?

– Неплохо. Тебе, наверное, понравится, – ответил он, поднимая взгляд на неё.

Она кивнула, словно довольная его ответом, но Рэн заметил, что её глаза задержались на нём чуть дольше, чем обычно.

Хаято хлопнул ладонью по столу.

– Вот что я скажу. Ты зря советуешь ей это, Рэн. Ей нужно читать что-то легче, с оптимистичным концом. Ещё не хватало, чтобы она стала такой же меланхоличной, как ты.

– Я сама разберусь, что читать, – перебила Мидзуки, её голос звучал мягко, но в нём ощущалась твёрдость.

Рэн усмехнулся.

– Видишь, она сама всё решает.

– Ага, решает, – протянул Хаято, слегка наклонившись к Мидзуки. – Слушай, а может, ты дашь мне шанс? Пойдём куда-нибудь вместе? Рэн всё равно будет вечно погружён в свои мысли.

– Хаято, – резко сказал Рэн, бросив на друга предостерегающий взгляд.

Мидзуки слегка покраснела, но ответила спокойно:

– Ты лучше потрать свою энергию на тех, кто её оценит.

– Ай, вот уж не думал, что ты такая колючая, – Хаято развёл руками, но в его взгляде мелькнуло что-то тёплое, почти восхищённое.

Рэн почувствовал странное облегчение. Словно напряжение, которое он не замечал, вдруг исчезло.

– Может, пойдём куда-нибудь? – предложила Мидзуки, обращаясь к Рэну. – Прогуляемся.

– Я… не уверен. У меня ещё дела, – пробормотал он, избегая её взгляда.

– Не ври, – мягко улыбнулась она.

Рэн не знал, что ответить.

Хаято вдруг встал.

– Ладно, я пойду. Вам двоим явно есть о чём поговорить.

Он подмигнул Рэну, похлопал его по плечу и направился к выходу.

Мидзуки смотрела ему вслед, потом повернулась к Рэну.

– Ты знаешь, он не такой, каким хочет казаться, – сказала она.

– Кто, Хаято? – Рэн задумчиво посмотрел на её лицо.

– Да. Он глубже, чем ты думаешь.

Рэн усмехнулся.

– Я это знаю. Но это не делает его менее раздражающим.

Мидзуки улыбнулась и поднялась.

– Ты идёшь?

Рэн колебался, но затем медленно встал.

– Ладно.

Они вышли из кафе, и прохладный вечерний воздух окутал их. Мидзуки шла рядом, молча, и Рэн чувствовал её тепло, почти осязаемое. Ему хотелось сказать что-то важное, но слова не находились.

Он вдруг подумал, что, возможно, Мидзуки тоже ищет в нём что-то, чего он просто не может ей дать. И от этого ему становилось горько.

Они шли молча по вечерним улицам. Свет фонарей рассеивался в лёгкой дымке, добавляя городу странной, почти сказочной отрешённости. Рэн засунул руки в карманы куртки, чувствуя, как его взгляд всё время возвращается к Мидзуки, и от этого становилось как-то неспокойно.

– Ты часто задумываешься, как всё могло бы быть иначе? – вдруг спросила она, не глядя на него.

Рэн замедлил шаг, чуть повернув голову.

– Иначе?

– Ну… если бы мы сделали другие выборы. Если бы ты, например, пошёл в другой университет. Или я бы выбрала другую школу. Мы бы встретились?

Её голос звучал тихо, но в нём чувствовалось что-то напряжённое.

– Не знаю, – Рэн пожал плечами, избегая её взгляда. – Наверное, нет.

– А ты хотел бы? – её вопрос повис в воздухе.

Рэн не знал, что ответить. Хотел бы? Всё было настолько привычным: её присутствие рядом, её забота, её улыбки, что он не мог представить себе мир без этого. Но он никогда не задумывался о том, что могло бы быть.

– Трудно сказать, – наконец произнёс он.

Мидзуки остановилась, и он тоже замер, чувствуя, как её взгляд прожигает его насквозь.

– Ты всегда так отвечаешь, Рэн. "Не знаю", "трудно сказать". Ты когда-нибудь точно знал, чего хочешь?

Этот вопрос застал его врасплох.

– Наверное, нет, – признался он после паузы.

Она чуть улыбнулась, но в её глазах было больше грусти, чем радости.

– Вот и я тоже.

Они молча стояли под фонарём. Рэн вдруг почувствовал, что её слова задели в нём что-то важное, как будто она случайно открыла дверцу, которую он сам боялся тронуть.

– Но знаешь, – вдруг добавила Мидзуки, её голос дрогнул, – я знаю одну вещь. Иногда нужно просто сказать себе: "Это то, чего я хочу". Даже если страшно.

Рэн смотрел на неё, не в силах отвести взгляд. Он хотел спросить, о чём она говорит, но понимал, что ответ лежит на поверхности.

Мидзуки сделала шаг вперёд, снова улыбнувшись, но эта улыбка была такой прозрачной, что он почувствовал, как внутри что-то обрывается.

– Давай сходим к реке? – предложила она, указывая рукой в сторону набережной.

Рэн кивнул, будто у него не было выбора.

Они шли молча, пока впереди не замаячила тёмная гладь воды. Воздух стал влажным и прохладным, но Мидзуки, казалось, это не замечала.

– Знаешь, иногда мне кажется, что мы оба запутались. Ты в своих мыслях, а я – в своих чувствах.

Рэн остановился и посмотрел на неё.

– Что ты имеешь в виду?

Она повернулась к нему, сжимая лямку сумки.

– Я имею в виду, что мы много лет ходим кругами. Ты всё время думаешь о том, что было, или о том, что будет. А я… я просто боюсь сказать что-то важное.

Рэн нахмурился, пытаясь уловить её мысль, но она вдруг отвернулась и подошла к перилам, оперевшись на них.

– Прости, – тихо сказала она. – Я, наверное, слишком устала.

Он подошёл ближе, глядя на её тонкий силуэт.

– Мидзуки, ты…

Она повернулась к нему с улыбкой.

– Всё нормально, правда. Просто иногда я говорю больше, чем нужно.

Её слова звучали легко, но Рэн чувствовал, что за ними скрывается что-то большее. Он не знал, что ответить, и это бессилие раздражало его.

Мидзуки снова отвернулась, глядя на воду, а он остался стоять рядом, погружённый в свои мысли. В этот момент ему вдруг захотелось просто коснуться её руки, чтобы проверить, действительно ли она так близка, как кажется. Но он не сделал этого.

Тишина между ними стала почти осязаемой.

Рэн оттолкнулся от перил, чувствуя, как поднимается странное чувство беспокойства. Мидзуки была рядом, казалось бы, всегда, но сейчас между ними будто возникла невидимая стена. Он посмотрел на её профиль – мягкие черты лица казались особенно хрупкими в тусклом свете фонарей.

– Ты хочешь поговорить об этом? – неожиданно для самого себя спросил он.

Мидзуки слегка повернула голову, посмотрела на него поверх плеча. Её глаза отражали свет воды, но в них читалась усталость.

– А ты хочешь слушать? – её вопрос прозвучал спокойно, но в голосе мелькнуло нечто похожее на вызов.

Рэн прикусил губу. Её слова часто били в точку. Он знал, что не всегда готов к откровенным разговорам. Они пугали его своей окончательностью, будто каждое сказанное слово было гвоздём, который прибивал истину к невидимой стене. Но сейчас он чувствовал, что промолчать будет хуже.

– Хочу, – ответил он коротко, но твёрдо.

Мидзуки повернулась к нему полностью. Ветер растрепал её волосы, но она не обращала на это внимания. Некоторое время она молчала, словно искала подходящие слова.

– Ты ведь знаешь, что я всегда за тобой… тянулась, да? – начала она, отводя взгляд. – Ещё со школы. Мне казалось, что я должна быть рядом, что так правильно.

Рэн напрягся, но ничего не сказал, боясь перебить её.

– Но иногда я думаю, что это только моё… представление. Что на самом деле я просто стою на месте, как одна из тех книг в твоём магазине. Ты проходишь мимо, видишь обложку, но никогда не открываешь. – Она горько усмехнулась. – Возможно, я сама виновата. Я никогда не давала понять, что мне нужно больше.

– Больше? – эхом отозвался он, не сразу поняв.

– Больше, чем дружба, – просто сказала она, встретившись с его взглядом.

Рэн застыл. Он чувствовал, что эта тема витала вокруг них уже давно, но слышать её вслух было странно. Словно кто-то внезапно сорвал покров, который они оба тщательно избегали трогать.

– Мидзуки… – начал он, но замолчал, не зная, что сказать.