Пробуждение Чёрного Дракона

– На допрос их! Попытаются сбежать – казнить на месте, – приказал сотник Волис.

Два чадящих факела, закреплённых на стене у входа в допросную, не давали достаточно тепла, чтобы обогреть помещение, а солнечный свет сюда не проникал. Узкие щели оконных проёмов у самого потолка небольшой комнаты выходили во внутренний двор Омакпайской крепости и почти полностью заросли вьюном.

Имард потёр запястья. Тяжёлые кандалы, которые на охотников нацепили градозащитники, натирали кожу.

– Это убийцы Главы Батиса, – ледяным тоном обратился сотник Волис к палачу. – Добудь мне их признание, Вогэн.

Смуглый, черноволосый мужчина утвердительно кивнул и, не произнося ни слова, направился к Рэде. Мочка уха палача была разорвана и слегка кровоточила, будто из неё недавно вырвали серьгу. Видимо, кто-то из узников решился на сопротивление. Вряд ли его смерть была быстрой.

Грубо ощупывая Рэду, палач добыл запрятанный в складках одежды нож, вытащил из причёски все шпильки.

Имарда обыскивал подмастерье – коренастый юнец. Итогом его обыска оказался небольшой метательный нож, который отправился на тумбу в углу. Там же было свалено остальное оружие охотников.

Слухи о местном палаче распространялись далеко за пределы города. Вогэна называли «Омакпайский Душитель». На допросах он подводил узников к границе между жизнью и смертью. Придушивал и отпускал в последний момент. Так могло продолжаться часами, пока заключённый не соглашался сотрудничать. Если это не помогало, Душитель переходил к более кровавым методам.

– Господа градозащитники могут быть свободны, – произнёс Омакпайский Душитель, поправляя кожаный передник, сплошь покрытый бурыми пятнами разной степени свежести.

Градозащитники ретировались, оставив узников на палача и угрюмого подмастерья. Имард просчитывал шансы на побег. Действовать нужно прямо сейчас. Пока их не разделили, отправив по разным клеткам или на дыбы. Пока есть силы и конечности. В комнате остались только палач и молодой подмастерье. И куча оружия.

Охотник пытался поймать взгляд племянницы. Но та была до странного апатична. Смотрела в пол. Даже не думала дерзить или сопротивляться лапам палача, жадно шарящим по её телу в поисках спрятанного оружия.

Возможно ли вытащить племянницу в таком состоянии? Имард не был уверен.

– Этого – запереть. – Вогэн кивнул на Имарда. Подмастерье грубо толкнул к клетке.

Племянница так и не взглянула в сторону Имарда. Драгоценное время было упущено.

В клетке было невозможно ни выпрямиться в полный рост, ни нормально сесть, вытянув ноги. В народе её называли «птичник», так как она смахивала на квадратные клетки для певчих птиц и размером была немногим больше. Толстые цепи крепились к проушинам на верхних углах клетки. Палач мог подвесить её над полом, и, например, развести огонь под узником, медленно сжигая заживо.

Имард с трудом оттеснил мысли о пытках в дальний угол сознания. Он обязан исправить всё раньше, чем племянница пострадает от безжалостных лап палача.

– С кого начнём? – прервал гнетущую тишину подмастерье, жадно разглядывая Рэду.

– Следи, – приказал Вогэн, кивая на Имарда.

Палач коснулся браслета на своём запястье, и в следующее мгновение тот распустился в тонкую верёвку. Молниеносным движением Омакпайский душитель накинул её на шею Рэде. Кандалы звякнули, она схватилась верёвку, пытаясь ослабить давление. Вогэн потянул её к выходу.

– Вы, скоты, только слабых девчонок мучить можете?! – крикнул Имард, рванув прутья решётки:

– Не трогай её, тварь! Иначе я тебя лично зарублю!

На куски порву! Скотина! Ублюдок! Оставь её!

– Всё в порядке, – одними губами произнесла Рэда. Дверь захлопнулась за ней и Омакпайским душителем.

От бессилия Имард ударил кулаками по решётке, обещая, что отплатит за каждый волос, упавший с головы племянницы.

Глава 5. Отставка

Империя Этват, предгорье Дайяринн, город-крепость Томаран ~ Тара Нарис ~

Мерное потрескивание огня в жаровнях, расставленных на уступах по периметру винтовой лестницы восточной башни Томаранского замка, сопровождало подъём Тары и Ши на верхний этаж.

Нарис сожалела, что уже успела сдать военную форму. Она была намного удобней платья. В форме Тара ощущала себя частью чего-то важного. Защитницей Этвата. Находилась среди тех, кому можно доверить жизнь. Ши, шедший по левую руку от Тары, был именно таким человеком. Тэпат7, обучавшийся у Парда Сэмтиса. Его первый выпускник, решивший не становиться омпатом8, а вручить жизнь служению в рядах защитников страны.

Тара оглянулась на тэпата Ши, тот быстро убрал левую руку за спину. Но она успела заметить пропитанную алым повязку на запястье. Когда Нарис встретила тэпата в торговом квартале, этой повязки не было.

– Ши, что за дела у тебя были?

– Ничего стоящего вашего внимания, – замялся Ши и поспешно сменил тему. – Скажите, а когда состоится обручение?

– На первый день пекуна, – улыбнулась Тара. Мысль об обручении неизменно делала её счастливей. Оставалось чуть больше луны.

– Так скоро? Но ведь вы ещё не объявляли?

– Хочу, чтобы Актама успела до Паломничества.

– Да, потом ей до самых Испытаний будет не выбраться. Много гостей будет?

– Нет. Мы решили, что это будет скромная церемония для своих. У меня почти нет близких. А его окружение вряд ли захочет прийти полным составом…

– Понимаю… Многие против вашего союза?

– Всем не угодишь. – Тара остановилась и повернулась к тэпату. – Ши, моих родителей больше нет… Я хочу, чтобы ты сопровождал меня к будущему мужу на церемонии. Сделаешь это для меня?

– Это огромная честь! – не смог сдержать радости Ши, неловко полез в поясную сумку и достал свёрток из чёрной бархатной ткани.

– Я хотел бы… У меня есть подарок к обручению.

Тэпат протянул свёрток. Тара развернула ткань и ошарашенно уставилась на подарок. Огни жаровен играли в красно-золотых гранях обода. Того самого – «Слёзы феникса».

– Это же… Ши! Кого ты убил ради него?

– Нет… Что вы… – смутился тэпат, пряча раненую руку за спину.

– Тхаитран!9 – Тара крепко обняла Ши. От него пахло дымом, потом и кровью. Тара отстранилась.

– Ты ранен. Расскажешь, что произошло?

– Служебные дела.

– Разве ты не взял отгул?

– Кажется, я не умею отдыхать, – пожал плечами тэпат. – Не забивайте голову.

Тара опустила взгляд, почувствовав укол обиды. Она не успела привыкнуть, что служебные дела Ши теперь её не касаются.

Короткий коридор серых гранитных стен, украшенный гербами Империи Этват, края Дайяринн и города-крепости Томаран, вёл к двери, которую охраняли две стражницы. Вдоль стен тянулся ряд массивных стульев, для ожидающих аудиенции к Командующему Дайяринна.

Сегодня здесь было неожиданно пусто.

Тара поздоровалась с неизменной коренастой Коргоной и её новенькой напарницей, большегрудой черноволосой девушкой. Та была как раз во вкусе Командующего Гунэиса.

– Вас ожидают, сотница Нарис, – сообщила Коргона, после того как перестала удивлённо разглядывать платье Тары.

– Ши, жди здесь, – приказала Нарис, вспомнила, что больше она ему не командир, и неуверенно добавила: – Пожалуйста…

Тэпат коротко кивнул и отошёл к узкому окну, откуда просматривался впечатляющий вид на Томаран. Двух-трёх-этажные дома, построенные из серого гранита, веером спускались от расположившегося на вершине холма замка. Извилистые улочки петляли между домами и громадными валунами. Дым поднимался из обмазанных белой глиной труб, ластился к черепичным крышам. Пять рядов крепостных стен опоясывали город, прикрывая его от атак с трёх сторон. С запада же гора, на которую венчал Томаран заканчивалась неприступным обрывом.

Коргона распахнула перед Нарис массивную обитую железом дверь. Тара вошла.

– Иварсо дарэ'эш, Командующий Гунэис! – Нарис по-военному поклонилась старшему по званию.

– Иварсо, – устало ответил Гунэис, перебирая бумаги, нестройными кучами нагромождавшие его стол.

Тара припомнила, что обычно этот стол являлся примером порядка.

Командующий выглядел изнурённым. Рассеянный взгляд. Ссутуленная спина. Руки бесцельно перекладывали бумаги из одной неровной стопки в другую.

Тара кивнула писарю, сидевшему за отдельным столом. Тот невнятно ответил, вернулся к записям.

– У меня для вас новость, Тара Нарис, – произнёс Командующий, впервые посмотрев в её сторону.

Нарис ничего не ответила, и Командующий продолжил:

– Вы долго служили Лоэтраку. Вы умеете брать на себя ответственность. Умеете принимать сложные решения и справляться с трудностями. Настали трудные времена. Вы просили отставки, но получите повышение.

Тара опешила. Повышение? Нет. Она решила уйти. Посвятить себя мужу, семье. Ничто не может заставить её продолжить службу. Даже позор дезертирства.

– Это большая честь, Командующий Гунэис. Но я не могу… – начала Тара.

– Молчать. Я не закончил. Не смотря на ваше низкое происхождение, я принял решение советовать вас на должность Главы градозащитников Омакпайи.

«Глава градозащитников Омакпайи», – мысленно повторила Тара. Но ведь эта должность занята… От дурного предчувствия сжалось сердце.

– Думаю, саор Эллор Батис прислушается к моему мнению, – продолжал Гунэис. – Вы у него на хорошем счету и уже имеете некоторое представление об обстановке на границе с Империей Вируан.

– Разрешите узнать, что произошло с Главой градозащитников Омакпайи? Почему его потребовалось сменить? – спросила Тара Нарис и едва узнала свой голос. Сдавленный, хрипловатый, он раздирал ей горло.

Командующий медлил с ответом. Писарь отвёл взгляд, уткнулся в бумаги.

– Он мёртв, – с тенью сочувствия проговорил Гунэис. – Убит.

«Убит?!»

Внутри всё оборвалось. Перед внутренним взором возникла нежная улыбка Софэна, его проницательные голубые глаза, она помнила каждую морщинку на его лице, каждый боевой шрам на теле.

Звуки потонули в дребезжащем гудении.

Словно через толщу воды Тара слышала слова Командующего:

– Сегодня днём. В собственном кабинете.

– Убийца казнён?

– Его ищут.

Боль утраты рвала душу. Глаза жгло, но слёзы так и не навернулись. Тара молчала.

– Мои соболезнования, Тара, – сказал Командующий, подходя ближе.

Он протянул руку, но так и не решился положить её на плечо Таре. Слухи о близившемся обручении с Софэном дошли и до него.

Нарис ответила коротким кивком на проявление сочувствия. Мир её грёз рухнул одним махом. Одной смертью. Безвозвратной потерей самого лучшего, что случилось за её жизнь.

– Мне жаль, что я вынужден просить вас занять его должность, – сказал Гунэис, – Я пойму, если вы откажите. Но я не знаю никого, кто смог бы лучше вас навести порядок в Омакпайе.

Тара до хруста в пальцах сжала кулаки. Боль утраты переполняла сердце, затягивала в омут отчаяния. Разум уцепился за единственную возможность существовать дальше. Она обязана найти убийцу. Обязана отплатить ему за смерть любимого.

– Я отправляюсь в Омакпайю немедленно. Лично казню всех причастных, – твёрдо произнесла Нарис. И гул в ушах наконец стих.

– Рад видеть ваше рвение, – перешёл на деловой тон Командующий Гунэис. – Но на заверение нужных бумаг уйдёт время.

– Слишком много времени. Убийца успеет скрыть следы и сбежать от правосудия.

Гунэис задумался, оценивающе глядя на Тару. Она не позволила себе ни единого проявления слабости. Не могла позволить.

– Хорошо, – произнёс он. – Я отправлю голубя деснице Лорэду. Он вас примет. К сожалению, не могу дать людей. Все нужны мне здесь, на охране Лоэтрака и его дочери. Ваш заместитель – Ши может отправиться с вами.

– Принято, – ответила Тара. – С посыльным Зэром пришлите необходимые бумаги. Разрешите идти?

– Разрешаю.

Выйдя из кабинета, Тара встретилась с внимательными глазами Ши и отвела взгляд. Быстрым шагом она направилась к лестнице, заплетая волосы в тугую косу.

Сейчас она не могла произнести главного вслух, чтобы не разрыдаться. Она запретила себе слёзы. Запретила, пока не отомстит за смерть любимого.

– Седлай коней. Мы отправляемся в Омакпайю. Встретимся у главных ворот, – отчеканила она, когда тэпат с ней поравнялся.

– Сотница Тара Нарис, разрешите узнать: что происходит? – серьёзно спросил Ши.

Нарис остановилась, опустила взгляд на своё одеяние. Платье стало для неё символом новой мирной жизни. Жизни с любимым человеком.

– Поздравь меня с повышением. Теперь моя должность… – Голос Тары был мёртвым, без единой интонации. – Глава градозащитников Омакпайи.

– Что?! Почему? – Ши поймал её ладонь, легонько сжал. – Что сказал Командующий Гунэис?

Нарис не могла ответить. Ей до спазма в горле не хотелось произносить ужасную весть. Казалось, признайся она, и надежда на какую-то нелепую ошибку или дурную шутку испарится. Смерть возлюбленного станет реальной и бесповоротной.

– Тара, что с вами? – осторожно спросил Ши. Тара подняла голову и посмотрела в его карие глаза, сглотнула подступивший к горлу ком.

– Его убили. – Её голос звенел сталью. – Софэна убили.

Тара вырвала руку из окаменевших пальцев тэпата и начала быстро спускаться, не дав другу произнести слова утешения.

Слёзы так и не потекли.

Глава 6. Пыточные

Империя Этват, предгорье Дайяринн, город Омакпайя ~ Имард Шамрис ~

Подмастерье палача тихо посапывал, развалившись на стуле. Имард остался без присмотра, только это не помогало выбраться из клетки. Ключей было не достать. Прутья птичника оказались прочными. Замок не поддавался.

Всё чаще мысли перескакивали к племяннице. Имард вслушивался в звуки, разносившиеся по подвалам Башни Раскаяния, представлял: какие ужасы мог творить Омакпайский Душитель с Рэдой. Потоки воздуха, гулявшие по коридорам, издавали тихие протяжные стоны. Имард надеялся, что это лишь ветер. Но сердце всё равно каждый раз сжималось от предчувствия чужой боли.

Время тянулось. Веки наливались свинцовой тяжестью, но Имард не смыкал глаз. Не опускал голову. Не переставал вслушиваться и вглядываться в крошечное решётчатое окно на двери допросной. Тени по углам обретали вязкую густоту, звучали тысячами скрипучих голосов. Подползали к клетке, сплетались с решёткой, вразнобой предлагали смерть и спасение, боль и удовольствие, власть и рабство. В попытке заглушить их визгливый скрип, Имард заорал и очнулся.

Подмастерье, встревоженный криком, вскочил. Бросил взгляд на птичник, облегчённо выдохнул, увидев охотника запертым.

Тени нехотя отползали в трещины стен, их голоса растворялись в треске факелов и звуке приближающихся шагов.

Дверь распахнулась. Омакпайский Душитель толкнул Рэду в комнату, довёл до второй клетки. Она без возражений зашла внутрь, сползла на решётчатый пол.

– А ты сознаться не хочешь? – без энтузиазма спросил Вогэн.

Имард даже не повернулся к палачу, шарил глазами по племяннице, пытаясь определить: насколько сильно она пострадала.

Рэда сидела, обхватив колени и положив на них голову. Волосы в беспорядке покрывали её лицо, шею и плечи. Племянницу трясло. На вид, новых ран не было. Но это ничего не значило. Хороший палач умел причинять невообразимые муки, не оставляя видимых следов. А Вогэн, по слухам, был лучшим.

– Передай сотнику Волису, что заключённые сегодня сознаваться не желают, – обратился палач к подмастерью, сделав акцент на слове «сегодня».

Как только подмастерье вышел и затворил скрипучую дверь, Рэда оживилась, подняла голову, сладко потянулась. В глазах её играл озорной огонь, а на лице сияла довольная ухмылка.

– Может быть, завтра тебе удастся выпытать признание, мой палач? – томно поинтересовалась Рэда и получила в ответ скупую усмешку Вогэна.

Ударившее Имарда словно обухом по голове удивление быстро перерастало в бешенство. Он был готов придушить свартовку. У Рэды была сотня способов предупредить, что Вогэн – её любовник. Что ей ничего не грозит. Но вредная девица до конца ломала комедию.

– Зарублю, – пробубнил Имард, плюхнулся на дно птичника, отвернулся от племянницы, стараясь всей своей позой выразить смертную обиду. Из-за тесноты получалось не слишком успешно.

– Дядя? Что-то ты хмурый, – проворковала свартовка. – Мы тебе еды принесли…

Послышался тихий хлопок, по комнате разлился аромат сливовой браги.

Вогэн поставил рядом с клеткой Имарда деревянную кружку, до краёв наполнил бордовой жидкостью. Имард просунул руку между прутьев, забрал подачку. В горле, и правда, пересохло.

– И где же ваша еда? – спросил он, после того как оценил кисловатый вкус сливовой браги.

Вогэн достал из кармана фартука большой ломоть хлеба, протянул Имарду. Охотник решил не думать: чем успела пропитаться выпечка, пока лежала в рабочей одежде палача.

– Поторопись, скоро за вами придут, – сказал Вогэн.

Имард взял хлеб. Рот наполнился слюной. В животе жалобно заурчало. С полудня и крошки туда не успело попасть. Имард откусил свежего ароматного хлеба, вкус которого с голодухи показался божественным.

– Солнце, а не вернёшь мне мои шпильки? Причёска совсем не держится, – промурлыкала Рэда, переплетая косички. Палач напоминал «солнце» так же, как холодный полумрак подвала Башни Раскаяния – жаркий летний день. Но Вогэна не смутило это обращение.

Всё, что нашли у охотников – свалили грудой на тумбу в углу. Вогэн выудил оттуда несколько тонких железных закорючек.

– Держи свои отмычки. – Палач протянул шпильки Рэде, а та игриво провела ноготками по его ладони, прежде чем их забрать.

Имард сосредоточился на дожёвывании хлеба. Видеть заигрывания племянницы с палачом было выше его сил.

Вскоре послышались шаги. Дверь с мерзким скрежетом открылась. В помещение вошёл подмастерье. Следом появились знакомые градозащитники из отряда сотника Волиса.

Глава 7. Ворота

У всемогущего Энга'арта есть две прекрасные дочери, царствующие на небосводе: Васайя и Мапайя.

Старшая Васайя – прекрасна и спокойна. Пять раз за год она светит в полную силу, празднуя начало нового времени года и делая ночь похожей на день.

Младшая Мапайя – более поспешна. Двенадцать раз за год она радует людей полнолунием, чтобы они знали: когда настаёт пора сеять, а когда собирать урожай, могли назначать лучшее время для обрядов обручения и почитания духов предков.

Каждый год на три зимних дня обе луны отворачиваются от Хотартэйи, горюя о потере отца. Это время называют Мраком Сварты. Время, когда тёмные силы стремятся захватить человеческие души и окунуть мир в беспросветную Тьму.

– «О бескрайних землях Хотартэйи», том 1, Ипюр Шоробис

Империя Этват, предгорье Дайяринн, город Омакпайя ~ Тара Нарис ~

Почти полный диск Старшей луна серебрил пелену облаков. Половинчатая Младшая – завершала свой путь по небосводу, прячась за каменными стенами Омакпайи. Густая ночная тьма опускалась на приграничный город.

Топот копыт о каменистую почву привлёк внимание двух стражников, дежуривших на стене.

Всадники остановили разгорячённых коней у закрытой решётки городских ворот.

– Открывай! – крикнул Ши.

– Утром приходите! Ночью пускать не велено, – ответил стражник. Его товарищ пытался вышагивать строевым по площадке над воротами, но то и дело приваливался к деревянным перилам. Те грустно поскрипывали.

– Мы из Томарана, – отчеканил Ши, спешиваясь. – У нас – приказ!

Ши достал из поясной сумки пропуск с печатью Командующего Гунэиса.

– Нам тут ваши бумажки не указ. Утром приходите! Слышите? А то стрельну! – Стражник показательно помахал арбалетным болтом.

– Сотника Азула позови! – крикнула Нарис.

Её конь нервно вышагивал на месте. Иссиня-чёрная шерсть блестела от пота, изо рта вырывались клубы пара. Подол плаща терракотового цвета лип к крупу коня. Тара ещё в Томаране сменила платье на штаны и рубаху.

– А мне пост покидать тоже не велено. Ещё из жалования вычтут за самовольство. Утром приходите, – отозвался стражник.

Воздух вспорол звук спущенной тетивы. В землю перед Ши врезался арбалетный болт. Тэпат вынул из ножен обоюдоострый меч. Тара спрыгнула с коня, выступила вперёд.

Первый стражник вырвал у второго арбалет, смачно выругался.

– Тя кто стрелять просил? Балда! – послышался возмущённый голос.

– Тты-ы, – еле ворочал языком его вдрызг пьяный сослуживец.

– Балда! – чуть тише выругался первый и уволок второго из виду, продолжая что-то ему втолковывать.

– У меня нет на это времени, – стальные нотки проскальзывали в голосе Нарис.

– Есть другой вход? – отозвался Ши, убирая меч.

– Только если ты желаешь искупаться.

– Пожалуй, воздержусь.

Стена полумесяцем огибала город и с обеих сторон заканчивалась высоким обрывистым берегом реки Акмэв. Драконы, таящиеся в омуте, отбивали всякое желание близко подходить к воде.

И всё же Омакпайя не была столь неприступной, как в прежние времена. Если поискать прорехи в каменных стенах и постах стражников, наверняка бы повезло. Но сколько часов они на это потратили бы?

Тара подушечками пальцев ощущала стремительное течение песков времени. Оно заметало следы, обрывало тонкие нити связей, способные привести к убийце Софэна.

– Эй! Как звать-то тебя, служивый? – поинтересовалась Нарис у стражника. Тот уже закончил поучать напарника и вернулся на пост.

– Ардвонором кличут, – с гордостью ответил стражник.

– Аар-дву-у-нног! – со смешком вылез пьянчуга и повис на сослуживце, тыкая пальцем ему в грудь. – Ты ж Тобюн! То-о-бюн!

Стражник снял с себя руку приятеля. Развернул его. Размашисто пнул под зад. Тот с завыванием завалился куда-то вниз.

Тара собрала волю в кулак. Не время было наводить порядок среди стражников Омакпайи.

– Ардвонор! – Нарис сделала вид, что не заметила поправки, – Так это тебе друг из Томарана просил долг передать?

Она подкинула монетку. Та прокрутилась в воздухе, блеснула серебром в лунных лучах, приземлилась в ладонь.

– Эээ… А долг то поболе был… – деловито протянул Ардвонор-Тобюн.

Тара стиснула зубы, натянуто улыбнулась и достала вторую серебряную монету.

– Ещё и за…

– Если этого мало, значит, я ищу какого-то другого Ардвонора, – холодно перебила Тара.

– Так вы друзья моего друга! Что ж вы сразу не сказали? – воодушевился Ардвонор-Тобюн и исчез.

Вскоре стражник появился у решётки ворот. Черт лица его в темноте арки было не разобрать. Впрочем, Нарис хорошо запомнила голос стражника. Знала его имя. От наказания за вымогательство ему не уйти. Как и его напарнику за пьянство. Но это позже.

Тара под укоризненным взглядом Ши протянула «долг» сквозь решётку. Монеты упали в раскрытую ладонь Тобюна и исчезли в кошеле.

– Открывай! – выкрикнул вымогатель и скрылся из виду прежде, чем послышался перезвон цепи, что поднимала решётку.

За воротами Тару встретили обугленные в огне Кровавой войны дома, – уродливые шрамы загнивающего изнутри города, зарастающие мхом, вьюном и колючим кустарником.

Дальше расползались кварталы бедняков, выглядящие почти так же запущено. Уже отсюда можно почувствовать смрад нищеты кошелька и духа, позволяющий людям жить среди дерьма.

– Проникаем в город за взятки… Словно разбойники, – тихо проворчал Ши, ведя лошадей вслед за Нарис.

Разгорячённый вороной конь фыркнул и дёрнул головой, встряхивая чёрной гривой, несогласный, что кто-то кроме Тары смеет им командовать. Ши давно привык к строптивому характеру коня, уверенней сжал поводья.

Выложенная камнем широкая дорога вела к внутренним воротам, за которыми начинались ремесленные кварталы.

– Оставшиеся посты также проходить будем? – занудствовал Ши.

– Больше никаких взяток, – успокоила его Тара. Денег у неё всё равно не осталось. – На третьих воротах никто не посмеет меня задержать.

– А на вторых? – уточнил Ши.

– Сейчас узнаем, – ответила Нарис, вскочила на вороного и галопом устремилась к площади Тхаймоны Дайядор, раскинувшейся перед вторыми воротами.

Глава 8. Верёвка

~ Имард Шамрис ~

В яме для заключённых было грязно, сыро и холодно. Белесый свет Старшей луны едва ли мог разогнать сгустившийся ночной мрак. Но глаза Имарда уже начинали привыкать к темноте. Каменные стены образовывали прямоугольное помещение. Пара десятков локтей в длину и ширину, десяток в высоту. Неглубокий ручей делил яму пополам. Решётка из брёвен с кулак толщиной закрыла отверстие над головами охотников.

Послышались удаляющиеся шаги и стихающие голоса градозащитников:

– Нам должны выписать премию за поимку этих убийц.

– Премию выпишут, сам знаешь кому, а мы об этом и не узнаем.

– Эти всё-таки не абы кого убили, а самого Батиса. Я так думаю… Тут публичное награждение должно быть. Чтоб все знали своих героев!