скачать книгу бесплатно
– Эма, не уходи далеко, – говорила она снова и снова.
Это постоянное напоминание стало мелодией моей повседневности, словно она боится, что стоит мне отвернуться на мгновение, и я растворюсь в этом беспощадном мире. И такое ощущение, что чем старше я становилась, тем больше у меня появлялось ограничений. Хотя должно быть наоборот, не так ли?
Можно подумать, что я маленький ребенок, который не может сам о себе позаботиться. Каждый ее шаг, каждый взгляд только подчеркивал тот невидимый поводок, который вечно тянул меня назад.
Меня это так раздражало. Я хотела сбежать, уйти туда, где нет ее беспокойного взгляда. Она просто не понимала, что я взрослая, что я знаю, как выживать.
Мир – это не только опасность, но и возможность. Возможность быть свободной, почувствовать ветер в волосах и не думать ни о чем. Еще одно напоминание, еще один приказ – и я, наверное, взорвалась бы от ее однотипных слов. Но я не могла позволить себе этого.
Мама не видела, как ее забота душила меня. Не видела, что ее страхи – это то, что держит меня бесконечно в постоянной тьме. Если бы только я могла ей объяснить. Наше убежище стало бы настоящим домом, где есть место не только для выживания, но и для жизни, любви и понимания.
Но как объяснить это тем, кто потерял все, кроме меня?
Слова застревали на языке, путаясь в ее тревожных глазах. Я пробовала говорить, но каждый раз мои слова разбивались о стену ее страха, как волны о скалы. В моменты, когда она отводила взгляд, я украдкой выглядывала за пределы нашего тесного мира, мечтая о свободе, которой никогда не знала.
Как-то утром, когда солнце едва пробивалось сквозь густую пелену пепла, я решилась на серьезный разговор.
– Мама, – начала тогда я, мой голос дрожал от напряжения, – мы не можем жить так вечно.
Однако она лишь взглянула на меня пустыми глазами, полными дискомфорта. Ее руки нервно скрестились на груди, словно таким образом она пыталась защитить нас обеих от той истины, которую я несла.
– Эманура, ты не понимаешь, – твердила она всегда одну фразу, задумчиво глядя в пустоту. – От мира остались лишь обломки, погибшие мечты и… опасность.
Ее голос переливался горечью воспоминаний, что я никогда не разделяла с ней. Она постоянно говорила о какой-то утрате, когда чуть не лишилась меня в детстве.
Тем не менее, дух сопротивления во мне рос. Если бы только я могла показать ей те кусочки красоты, скрытые среди руин, то, что осталось от прежнего мира. Как запах дикой лаванды, проросшей сквозь трещины, привлекал мой нюх, приглашая прогуляться босыми ногами по тропам, которые я не видела раньше.
Может быть, тогда, однажды, она увидела бы, что есть не только то, что можно потерять, но и то, что всегда есть возможность найти. Но разве я смогла бы разорвать цепи тревоги, в которые она нас заковала, прежде чем сама стала пленницей этого выживания?
Мама считает, что половина меня – чудо науки и их с отцом безграничной любви, другая половина – уязвимое дитя, нуждающееся в защите своей матери.
Ну, я и решила доказать, что способна справиться со всем сама. Самостоятельно строить свою жизнь, не слушаясь чужих приказов и распоряжений. Я вправе сама решать, что делать и как жить свою неправильную жизнь.
Скитаясь по остаткам цивилизации, я иногда вспоминаю о том, когда я едва не была обесчещена. Тогда меня спасла Амели, а не мама. Значит, я способна выжить и без нее.
Каким бы ни был этот мир, во мне всегда будет отпечаток непоколебимой решимости. Возможно, я не лучшая дочь, но я всегда борюсь со своими внутренними демонами, стараясь не показывать слабость. Каким бы ни был мрачен мой путь, в своем решительном сердце я черпаю надежду и уверенность. Пусть мир вокруг меня дальше рушится, мне все равно. Я знаю, что смогу выжить в этом постапокалиптическом аду.
Я – наполовину мутантка, наполовину человек, но не нужно делать это моей уязвимостью. Я чувствую себя целой.
Под покровом пепельно-серого неба, прорезанного мельчайшими искажениями неестественного света, я собрала свои скромные пожитки. Каждая мелочь, упакованная в рюкзак, означала шаг навстречу неизвестному миру, который я никогда не видела, но всегда чувствовала его зов где-то глубоко внутри.
Тоскливый крик где-то за стенами нашего дома напоминал о том, что мутанты, повелители этого времени, не спят, их уши готовы уловить мельчайший шорох. Но для меня они были не опасны. Несмотря на то, что лишь часть меня принадлежала к их новой мировой расе, они благородно принимали меня за свою и совершенно не замечали. Но, даже если бы что-то пошло не по плану, их укус вряд ли бы удивил меня. Через несколько секунд моя удивительная регенерация не оставила бы и следа на пораженном месте.
Дом семейного спокойствия, что служил убежищем многие годы, казался теперь темной клеткой. Я скользнула через окно, вывернув грациозным движением свое хрупкое тело из одинаковых матриц времени материнской охраны. Улица встретила меня звенящей тишиной, разрываемой только далеким криком уже знакомых существ. Лунный фонарь, освещающий дорогу своим ярким светом, провожал меня в долгий путь, который, наверняка, не заставил бы меня когда-либо вернуться.
Скользя от тени к тени, я шла к забытому туннелю, чья древняя арка, скрытая за густым кустарником, обещала путь в неизведанное. Время шло медленно, каждое движение заставляло сердце стучать сильнее. Но внутри, среди мерцающих граней страха и энтузиазма, возникала неожиданная радость. Шорох сухих листьев под ногами был как разговор с той стороной, сулящий надежду на лучшее время, полное интересных событий.
Пройдя последний поворот, туннель распахнул свою зияющую пасть, поглощая меня темной бездной приключения. Забытое эхо шагов отдавалось в холодных стенах, как музыка свободы. Здесь, в тенях, где свирепые глаза мутантов еще не проникали, чувствовалось прежде невиданное будущее. Мир нового рассвета, полностью лишенный старых дорог, подвергался моему плавному исследованию и жажде открытий.
Неожиданно туннель сузился, и я вынуждена была присесть на корточки, чтобы протиснуться через узкую щель. Охотничий инстинкт, развившийся за годы выживания, заставил меня напрячь каждую мышцу, прислушиваясь к звукам вокруг. Шорох и капели воды с потолка создавали иллюзию безмолвного разговора подземелья, как будто этот древний проход одобрял мой шаг в его недра. Движение вперед становилось все более сложным, но внутри меня горела решимость идти до конца. Не для этого я сбежала из теплого родительского гнезда, чтобы сдаться в первый же день.
Через некоторое время туннель расширился, открывая целое подземное пространство. Тусклый свет моего фонаря отражался на мокрых стенах, создавая белое сияние в мрачных стенах земли. В центре туннеля возвышалась массивная дверь, покрытая плесенью и грязными останками прошлого мира. Кажется, здесь кого-то разодрали в клочья и размазали по стене.
Я подошла ближе, чувствуя, как сердце застучало еще быстрее, наталкиваясь на предвкушение. Я невольно дотронулась до холодной поверхности двери, и от этого касания, казалось, руки задрожали, постепенно открывая доступ к новому пространству.
За дверью обнаружилась металлическая лестница, ведущая вверх. Вершина, погруженная в еще более глубокую тьму, манила к себе грядущим выходом на свободу, о которой я мечтала все семнадцать лет.
Ступенька за ступенькой я поднималась все выше, чувствуя, как окружающий мир меняется с каждым шагом. Легкий ветерок с вершины лестницы приносил запах сырости и нечто другого, неизвестного и притягательного. В голове все больше рисовался образ нового мира, который я наконец-то увижу сквозь долгие годы маминого наблюдения.
Наступив на последнюю ступеньку, я очутилась перед очередной дверью, на которой висел массивный засов. Собрав остаток сил, я отодвинула его, высвобождая вход в новое пространство.
Тучи пыли окутали меня при открытии тяжелых створок, и перед взором открылся старый, заброшенный город, живущий в тенях и скрывающий свои тайны. Атмосфера запустения и древних пересечений с реальностью захватила меня полностью.
Теперь передо мной лежала возможность испытать это место, исследовать его уголки и, возможно, найти там ответы на вопросы, которые мучили меня долгие годы. Тишина обернулась звенящей прелюдией к грандиозному открытию, и я шагнула вперед, ощущая новую эру своего существования.
Я шла по одинокой мрачной улице, ночные фонари ослепляли мои глаза, а вокруг царила разруха, наполненная пустотой и одиночеством.
Тьма опускалась на разрушенный город, словно плотный занавес из черного шелка, пропускающий лишь тусклые мерцающие огоньки звезд. Я шагала по разбитым улицам, где каждый шаг отозвался бы эхом в толпе людей, когда здесь еще бурлила жизнь. Теперь же город был затерян во времени, превратившись в мрачную тень самого себя, окруженную туманом из радиоактивной пыли, что мягко перешептывалась с неживыми руинами.
Обломки некогда величественных зданий возвышались вокруг меня, как молчаливые свидетели катастрофы, превращая улицы в лабиринт из стали и бетона. Обрывки ржавой арматуры торчали из искореженных стен, словно гигантские металлические когти, готовые обрушиться на любого, кто осмелится приблизиться. Лужи застойной воды, отражающие призрачный свет луны, образовывали зловещие картины на асфальте, раскрывающие темные секреты прошлого.
Деревья, проросшие сквозь трещины в земле, преобразились в уродливые силуэты, похожие на огромные столбы. Листья их были черны, будто обугленные, а корни разрушали асфальт, затягивая остатки цивилизации своими бесконечными щупальцами. Тишина, нарушаемая лишь иногда далекими шорохами, усиливала чувство тревоги, напоминая о том, как некогда шумный мегаполис пал жертвой своего же порождения.
Заросшие улицы были усеяны осколками стекла, металла и пластика, словно хаотичные детали давно забытой эпохи. Время здесь застыло, но даже в этой тишине можно было ощутить тяжелое присутствие чего-то чуждого, темного, наблюдающего из укрытий разрушения. Город, как гигантский призрачный организм, казалось, жил своей зловещей жизнью, таинственной и необъяснимой, пробуждая мрачные мысли в каждом, кто осмеливался пройти по его разрушенным дорогам.
Мимо меня проходили толпы дикарей, совершенно не заинтересованные в моей персоне. Кажется, мама ошиблась, я была в этом мире совсем никому не нужна кроме нее. Если честно, меня это расстроило. Мама настолько убедила меня в том, что страшные и жуткие вещи ждут меня за порогом семейного гнездышка, что я была уверена, что стоит мне только выйти, моя жизнь вмиг наполнится интересными приключениями.
На самом же деле я второй день скиталась по одиноким улицам, не привлекая к себе абсолютно никакого внимания, а мир, в свою очередь, совершенно ничем не привлекал мое. Лишь мутанты, извивающиеся в извращенных формах жизни, брели по разрушенным улицам, перетаскивая свои тощие кости с места на место и издавая неестественные крики.
Я уже была готова вернуться домой хотя бы потому, что слишком скучно было находиться здесь в полном одиночестве. Тоска накатывала на мои мысли еще хуже, чем если бы я находилась дома под присмотром собственных родителей, которые считали мои шаги по направлению к деревянному забору, что окружал наш кирпичный дом.
Я была расстроена, мои такие долгие мечты и ожидания о предстоящих путешествиях по миру омрачились его скукотой и одиночеством.
Неожиданно гул мотоцикла прорезал густую тишину мрачного пейзажа, напоминая о временах, когда дороги были заполнены жизнью и движением. Сейчас они были пусты, как жуткие артерии умершего гиганта, отчего резкий звук заведенного двигателя ловко был уловлен моим чутким слухом.
Не теряя ни мгновения, я бросилась к первому попавшемуся автомобилю. Дверцы, покореженные и покрытые ржавчиной, с трудом поддались моим отчаянным рывкам, но наконец уступили, издавая пронзительный скрип. Завестись удалось с третьего раза – двигатель старого автомобиля учащенно забился, словно сброшенное на землю сердце. Проклиная судьбу, я набрала скорость, и пыль закружилась вокруг окон, образуя прозрачный шлейф за мной.
За рулем я сидела не впервые. Около полугода назад я угнала отцовскую тачку, на которой отец вместе с дядей Питером, нашим соседом и еще одним выжившим, ставшим хорошим другом семьи вместе со своей женой и детьми, гонял за припасами по окраине.
В тот день мама наказала меня на неделю, запретив выходить даже на крыльцо дома. Но я была не промах. Книг в нашем доме, который раньше принадлежал другим хозяевам, а после заражения стал бесплатно нашим, была целая библиотека. И так как школу я не посещала по ясным обстоятельствам, мама часто заставляла меня заниматься домашним самообучением, а затем пересказывать все то, чему я научилась за день.
Я редко могла верно ответить на все ее вопросы и рассказать хоть что-то полезное, чему меня научил очередной день, поскольку вместо заунывных точных наук я предпочитала любовные романы Роуз Торн, которые заполняли все полки домашней библиотеки.
Ну, что сказать, ее страстные истории о любви манили меня куда больше, чем законы Ома по физике или континенты по географии, учитывая, что города и государства уже давно потеряли свое значение в постапокалиптическом мире.
В тот день, прежде чем сесть за руль, я отыскала на верхних полках книгу, а точнее – руководство по эксплуатации автомобилей на механической коробке передач.
Тьма беспросветная. Это была первая и последняя книга в моей жизни в данном жанре. Я насильно заставляла мозг запоминать прочитанные строчки, чтобы позже преобразить их в полезную практику.
После угона автомобиля вход в библиотеку мне также запрещался. Ну, хотя бы можно было больше не читать. Все равно давным-давно любовные романы Роуз закончились.
Гул мотоцикла становился все громче, он надвигался, как неумолимый демон из старых легенд.
Я знала, что мотоциклист мог быть как другом, так и врагом, особенно в этом новом мире, где доверие можно было найти только в скупых воспоминаниях. Я вжала педаль газа до упора, надеясь сократить дистанцию, но каждый поворот мог стать ловушкой, каждый обломок на дороге – смертельной угрозой. Зараженные бросались мне под колеса, не понимая активного движения, которое вдруг возникло на спокойных и забытых улицах города.
Они, почувствовав вибрации на дороге, начали выныривать из своих укрытий, их глаза светились всепоглощающей злостью, и они бежали за ржавым корытом, внутри которого сидела я, в надежде, что там скрыт человек, которым можно полакомиться.
С расстояния, где можно было различить детали, я, наконец, разглядела фигуру на мотоцикле. Он мчался с такой дикой и буйствующей силой, что создавалось впечатление, будто он был рожден в этом постапокалиптическом хаосе. Я ощутила ледяное прикосновение страха, но также и слабую искру надежды. Сжав руль до побелевших костяшек, я понеслась навстречу неизведанному, полагаясь только на свое чутье и решимость выжить в этом мире дикости и разрушений.
Когда расстояние между нами сократилось до критического минимума, я вдруг поняла, что спасаться бегством больше не имеет смысла. Мотоциклист, кем бы он ни был, не собирался отступать, а мутанты, заметив нашу близость и движение, стремительно окружали район, замыкая коварные сети. Я затормозила резко, оставляя за собой длинный след пыли и истерзанный асфальт. Двигатель недовольно урчал, словно умирая в агонии, а я вытянула руку, готовая к любому исходу.
Мотоциклист подъехал ко мне вплотную, и в его глазах, отраженных в стекле шлема, вспыхнула смесь осторожности и решимости. Он видел дикий желтый цвет моих мутировавших глаз, но при этом явно замечал значимое различие между мной и зараженными. Вероятно, за семнадцать лет выживания в современном мире он знал, что существуют разумные мутанты, но, как правило, они были не похожи на меня.
Он снял шлем, и передо мной предстал мужчина с лицом, испещренным шрамами и морщинами, как карта мира, полная таинственных дорог и опасностей.
– Ты одна? – хриплым голосом спросил он, будто выдавливая слова сквозь вековую сухость пустынных ветров.
Я кивнула, держа руку наготове, благодаря чему мотоциклист понял, что я не собираюсь сдаваться.
– У нас здесь укрытие неподалеку, – сказал он, явно замечая сомнения во мне. – Мы можем помочь тебе.
Его слова прозвучали одновременно как утешение и как предостережение.
Я задумалась лишь на миг, осознавая, что выбор не особо велик: как только мутанты заполонят улицы, шансы на его выживание станут минимальными. Для меня зараженные были не опасны, но если я позволю этому человеку скрыться одному, то продолжу свои скитания по улицам в полном одиночестве.
Я глубоко вздохнула, глядя в глаза этому незнакомцу, и приняла решение.
– Хорошо. Веди, – сказала я, отдавая себя в руки судьбы.
Ну, а что, я же хотела приключений.
Мужчина развернул мотоцикл и направился в сторону узкой аллеи, его силуэт мигал, исчезая в пыльном облаке. Я завела автомобиль снова, взрываясь мощью двигателя, и поехала следом, оставляя за собой мир, полный мутантов и мрака, надеясь, что впереди найдется что-то поинтереснее.
Глава 3
Дорога была трудной и извилистой, каждое мгновение казалось, что вот-вот нам преградит путь какая-нибудь неожиданная угроза. Ветки сухих деревьев скребли по кузову внедорожника, оставляя глубокие царапины.
Я старалась не отставать от мотоциклиста, его огни исчезали и появлялись снова в густой пылевой завесе. Мы проезжали через узкие аллеи мимо развалин зданий, чьи окна смотрели на нас пустыми глазницами. Казалось, что сама земля здесь вынашивала враждебные намерения.
Наконец, мотоциклист остановился перед массивными воротами, скрытыми в тени полуразрушенного склада. Он жестом пригласил меня приблизиться, и я подъехала ближе, ощущая, как напряжение в груди медленно отпускает.
Ворота скрипнули, открывая перед нами укромное убежище, где нас уже ждали несколько человек с настороженными лицами. Каждое лицо смотрело на меня с недоверием и скрытым страхом.
Мужчина со шрамами сошел с мотоцикла и шагнул ко мне, протягивая руку, чтобы помочь выйти. Его глаза светились решимостью, но в них мелькнула тень сомнения.
– Мы хорошо прячемся здесь, но любые новые люди несут риски, – тихо сказал он, подходя ко мне ближе. – Ты должна быть осторожной. Мы не знаем, кто ты.
Я встретила его взгляд и, кивнув, поняла, что стала частью этой сложной и хрупкой структуры выживания.
Проводив меня внутрь, мужчина представил меня остальным.
– Это люди, с которыми ты теперь будешь единым целым, если останешься с нами, – сказал он, показывая на группу выживших.
Они кивали в ответ, кто-то из них даже пытался улыбнуться, хотя скорее это был жест сочувствия и понимания.
Внутри убежища пахло сыростью и землей, но здесь хотя бы я встретила новые лица, которые так искала, стремительно сбегая из дома.
Мужчина со шрамами оказался здесь главным, его звали Андерс Картер, ему было около сорока пяти. Он провел меня по узким коридорам к импровизированной столовой, где несколько человек ели скудный ужин. Их настороженные взгляды на мои ярко-желтые глаза и клыки постепенно смягчались, когда они заметили мое адекватное поведение и наличие разума. Видимо, разумные зараженные здесь не были чем-то особенным.
Андерс проводил меня к небольшому уголку, обустроенному под спальню. На старых изношенных матрасах были разложены одеяла и подушки, и хотя место не отличалось особым уютом, оно вселяло надежду на хоть какую-то стабильность для проживающих здесь людей.
– Отдыхай, – сказал Картер, кладя мне руку на плечо, – завтра будет длинный день. Мы выйдем на разведку, попытаемся найти новые запасы и узнать, что происходит в округе. Если все чисто, к вечеру мы валим из этого города.
– Куда отправитесь? – рискнула подать голос я.
Этот вопрос мне был действительно интересен, поскольку, находясь здесь, в любой момент я еще могла вернуться домой, но стоит мне только уехать, дорога навсегда превратится для меня в лабиринт, выбраться из которого я уже не смогу.
Я очень плохо ориентируюсь в пространстве, вероятно, это из-за того, что вплоть до семнадцати лет родители держали меня дома. И, может быть, в странствии я открою в себе новые таланты и смогу однажды найти дорогу домой, подобно кошке, которая всегда возвращается, но рисковать я не хотела, поскольку совершенно не была в этом уверена.
На самом деле, почему я вообще задумываюсь об этом? Я же свалила из гнезда не для того, чтобы думать, смогу ли я найти путь назад.
– Впрочем, не важно, – резко перебила его я, не давая возможности ответить.
Он кивнул и скрылся. Я почувствовала, как усталость и напряжение последних дней начинают отступать, давая дорогу долгожданному отдыху.
Усевшись на матрас, я заметила, как снаружи быстро темнело. В свете мерцающих свечей комнаты выглядели почти умиротворенно. Будучи благодарной за этот короткий момент тишины, я легла, закрыла глаза и попыталась забыть обо всем, наслаждаясь своим присутствием в новом обществе, где я теперь смело могла назвать себя частью чего-то большего.
Но сон не шел. В голове снова и снова прокручивались события последних нескольких дней. Мысли о близких и тех, кого я покинула, не давали покоя. Я понимала, что впереди еще много интересного, и внутри разгоралось решительное чувство: я не собираюсь сдаваться.
Но мама настолько выдрессировала меня тем, что она рядом, что ее отсутствие где-то поблизости вдруг стало доставлять мне некий дискомфорт, которого я не испытывала раньше.
Ну, что ж, Эманура, придется привыкать жить без мамочки. Этот новый этап в жизни, эти люди, с которыми мне теперь предстояло бороться за выживание – все это придавало мне сил и уверенности. И с этими мыслями я, наконец, погрузилась в густой безмятежный сон.
Утро началось с тихого перешептывания и звуков шагов. Я медленно открыла глаза и увидела, как жители убежища начинают свою дневную рутину. Андерс уже был на ногах, в его взгляде читалась непоколебимая решимость. Я приподнялась на матрасе, чувствуя, как сонливость исчезает под влиянием адреналина и готовности к новому дню.
После быстрого завтрака, состоящего из скромной порции овсянки и воды, Картер собрал небольшую группу для утренней разведки. На мне была старая, но удобная куртка, мягко облегавшая плечи, и черные брюки, которые чудом не износились за последнее время странствий. Другие люди, как и я, одеты были в подобие защитной одежды, которая помогала хотя бы слегка уберечься от непогоды и возможных нападений.
Я забрала свои длинные каштановые волосы в низкий пучок и вышла наружу следом за группой. Мир казался пугающе неприветливым. Дома, полуразрушенные и поросшие растительностью, напоминали о былой цивилизации. Андерс шел впереди, уверенно и целенаправленно выбирая путь среди лабиринта разрушенных улиц. Прохладный утренний воздух наполнял легкие, и я почувствовала прилив сил, готовая к любым испытаниям.
На пути нам попадались заброшенные машины, обломки железных конструкций и иногда даже трупы тех, кому не повезло выжить. Мы двигались молча, полностью сосредоточенные на задаче. Каждый шаг был продуманным, каждое движение – осторожным.
Андерс дал знак остановиться, увидев впереди какое-то движение. Мы затаили дыхание и, присев за укрытие, приготовились к возможной встрече. В этот момент я поняла, что от нашей сплоченности зависит успех миссии.
Я была не единственной зараженной в этой группе, но все разумные понимали, что опасность важна не нам, а людям, чьи жизни стоят гораздо дороже. Здесь все жили одной целью – беречь друг друга, закрывая своей спиной спину товарища.
В нашу сторону направлялась группа зараженных. Их было немного, около восьми. Нас было гораздо больше.
– Приготовьтесь, – шепотом произнес Андерс, но я знала, что зараженные его слышат, их шаги в нашу сторону ускорились, – вперед!
