скачать книгу бесплатно
Не твоя звезда… Нереальная история
Алла С
Иронично-комичная фантазия снебольшими отступлениями в метафизику.От молодого хирурга уходит любимая женщина, и этот факт становится началом более чем странных событий с не менее странными героями. Свадьба в стиле «Ван Гог», говорящий козел Степан, желающий удлинить себе ноги, подземный тайник княгини Леруа, призрак усадьбы «Третий глаз» кот Блэкмор, не желающий покидать Родину… Это далеко не все, что удивит главного героя на пути к своей мечте. Книга содержит нецензурную брань.
Не твоя звезда…
Нереальная история
Алла С
Иронично-комичная фантазия с небольшими отступлениями в метафизику
Дизайнер обложки Алла С
© Алла С, 2024
© Алла С, дизайн обложки, 2024
ISBN 978-5-0062-9541-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Колдуй, бабка… Колдуй, дед
– Вань, когда я вырасту, ты на мне женишься?
Лицо девочки растворилось в звездном пространстве, а на его месте появилась жующая козлиная морда.
– На Люське этот дурак жениться собрался! А она – бляяяядь! Слышь, Иван? Бляяяяядь – твоя Люська…
Иван открыл глаза и пошарил рукой по прохладной простыни. С портрета на стене ему улыбалась Люська.
Луна заглянула в окно и, поддерживая козлиное видение Ивана, тенью деревьев подрисовала его любимой женщине огромные чапаевские усы.
Хозяин поднялся и задернул шторы. Усы исчезли, за то на карандашном наброске этюдника у Люськи выросли серые и большие, как у слона, уши. Иван переставил рабочий инструмент в другое место, и его подруга избавилась от ненужных проблем. Мужчина автоматически взял телефон, но тут же вернул его на место.
Иван Петрович Сидоров по всем общепринятым в женском сообществе критериям подходил под категорию очень завидного жениха. В этом не было ничего удивительного, ведь наш герой работал пластическим хирургом. Как профессионал он достиг совершенства, но набираться опыта в совместной жизни с лицом противоположного пола тридцатипятилетний доктор начал совсем недавно. На сегодняшний день роль его единственной Музы исполняла Леокадия Трубецкая, по паспорту Люська Галошина. При первой встрече с героем своего романа эта щука мгновенно оценила свои шансы на успех и включила талант обольщения на полную катушку. Уложить в постель скромнягу интеллигента этой прожжённой вертихвостке не составило труда, и через пару, тройку романтических свиданий она вцепилась в свою жертву мертвой хваткой. Сидоров же давно мечтал о семейном счастье, ведь после того, как он покинул родной деревенский дом, из близких у него остались только дед, да двоюродный брат Семен. И когда блондинка Люся, как гений чистой красоты, предложила ему съехаться, Иван Петрович немедленно согласился. Все бы ничего, но доктор так много времени проводил на работе, что за страстной, уверенной в себе, ночной кукушкой совсем не замечал дневную, да к тому ж еще гулящую, глупую курицу.
Иван открыл не кухне окно и закурил. В последнее время его богиня зачастила гостить у мамы, и этот факт наводил Сидорова на недобрые мысли. Сумасшедшим ревнивцем он не был, излишнее внимание к родне считал похвальным, но и перспектива превратиться в осла, однако, тоже не радовала попавшего в ловушку хирурга. Как поступить в сложившейся ситуации Иван не знал. Унижать любимую женщину подозрениями и допросами считал не комильфо, поэтому вопрос о Люськиной верности, оставаясь нерешенным, мешал Сидорову спокойно жить и работать.
Птицы, не дожидаясь рассвета, загалдели. За окном семьдесят четвертой квартиры рождался новый день.
….
По дороге в клинику Иван еще несколько раз пытался дозвониться до Люськи, но абонент, как говорится, был не абонент.
– Слушай, Вано, у тебя от ревности нет случайно яду? Задрала меня моя мегера, вздохнуть не дает!
Как обычно, без предисловия и стука, в кабинете Ивана возник невропатолог Зальцбург, ловелас и бабский угодник в семи поколениях. Остап Иосифович очень любил женщин, а его жена Марго очень любила мужа, и разорвать этот порочный круг пока не решалась.
Не обращая внимания на молчание Ивана, рассматривающего летний утренний пейзаж за окном, Зальцбург без приглашения плюхнулся в кресло, по-домашнему расселся, достал из-за пазухи фляжку и сделал глоток.
– Ты чего, Вано, хмурый такой? Люська опять у очередной «мамы» пропадает?
Остап подошел к Ивану и дружески похлопал по плечу.
– Добрый ты слишком, Ваня… А Люська твоя – просто прости… Прости Господи…
– А может, она действительно у мамы?
Сидоров цеплялся за веру в чистоту их с Люськой отношений, как за соломинку.
– Наивный ты человек, Иван… Философ… Мама – это святое, потому при одном упоминании о ней любой из нас становится верующим. Люся твоя – та еще лиса. Знает, на какие клавиши давить.
Вступать в спор с Зальцбургом Сидорову не хотелось, и он продолжал обозревать окрестности.
– А хочешь, мы Люську на чистую воду выведем?
Глаза у Зальцбурга загорелись, как у охотничьей собаки, взявшей след.
– Следить и рыться в телефоне не буду.
– А и не надо. К бабке поедем…
– Чьей?
– Общей… Сядь, Вань… Я все тебе сейчас по полочкам разложу.
Зальцбург взял хирурга за руку и, как ребеночка, проводил за рабочий стол.
– Вопрос с Люськой тебя волнует? Волнует. Про ее ночные бдения узнать желаешь? А то… Сама Люсьенда сознается? Да, ни за что и никогда. Поэтому нам нужен кто? Человек… Ясновидящий, колдун, ведьмак, экстрасенс, который все расскажет, как на духу…
И я, Вано, такого человечка знаю. Про него… То есть про нее мне один пациент за разговором случайно обмолвился. Сказал, стопроцентный результат. Живет эта колдунина в одной деревне с его братом. Хошь приворожит, хошь – отвадит. Я сам к ней на выходных собирался, чтоб мою ревнивую трансформаторную будку обесточить, а тут ты с Люськой. Значит, вдвоем рванем, – от удовольствия махинатор потер руки. – С кем, с кем, а с тобой моя пантера меня отпустит без всякого Якова. Доверие – штука серьезная.
– А без бабки никак? Двадцать первый век на дворе…
– Век то двадцать первый, а проблемы – средневековые… Бабы с ума сходят, а нам, мужикам – край!
Иван почувствовал неловкость. Как врачу ему претило суеверие, но как человеку жить в неведении ему тоже не нравилось.
Зальцбург в отличие от своего коллеги был полон оптимизма.
– Ну!? Соглашайся, Вано… Поедем, отдохнем! Воздухом подышим!!! С пользой время проведем! Соглашайся! Тебе Баба Яга про Люську правду расскажет, а то и приворожит, если уж ты так по ней убиваешься, а меня научит, что с бешеной бабой делать.
Тут вдруг, откуда не возьмись, в ухо Ивану проблеял ночной гость.
– Соглашаааайся, Вань! Соглашаааайся! Сам убедишься, что Люська твоя – бляяядь…
Чтобы избавиться от козлиной нецензурной брани, Иван взял со стола папку и с силой бросил ее обратно.
Зальцбург невольно дернулся с места.
– Я согласен! Едем! Как деревня называется?
– По-моему, «Збуново»… Если мне память, конечно, не изменяет.
Козел в сознании Ивана запрыгал от радости.
– Збунооооово… Збунооооово…
…
От Марго уйти было не так-то просто, даже несмотря на то, что муж уезжал за город с таким надежным человеком, как Иван. Женщина точно знала, что ее свинья найдет грязь везде.
Пока супруг собирался, измученная ревностью женщина досаждала ему одними и теми же вопросами:
– Ты точно с Иваном едешь? А куда? Точно с Иваном?
– Точно, точно!!! Какая разница, куда? С Иваном ведь! Марго, не начинай!
Сообщать жене координаты своего путешествия Зальцбург даже не думал. Он знал свою половину вдоль и поперек и был уверен, что за Марго не заржавеет устроить за ним слежку.
Дабы на этой ноте закончить неприятный разговор, Остап быстренько ретировался, прихватив с собой заранее приготовленную спортивную сумку.
Когда дверь за ним захлопнулась, Марго рассвирепела.
– Ну, знаешь…
Ревнивица еще некоторое время трясла кулаками и бранилась на запертую дверь, а потом достала мобильный телефон.
– Мамуль, привет… Прости, что так рано… Помнишь, ты мне про ясновидящую бабку говорила? – спокойным, милым голосом спросила Марго. – Зачем, зачем? Подруга хочет про мужа узнать. Есть у него кто или нет.
Трубка заорала голосом зальцбургской тещи, и Марго вынуждена была отвечать, вытянув руку с телефоном вперед.
– Мам, при чем здесь Ося? Согласна, предупреждала… Но сейчас речь о другом кобеле…
Марго взяла ручку и приготовилась записывать нужную информацию в лежащий на столе блокнот.
– Как называется? «Збуново»? Ну и что, что далеко? Не мне ж ехать, мам… Ладно, мамуль, спасибо тебе. Потом расскажу, помогла бабка подруге или нет… Целую… Пока…
…
Как и предполагал Иван, Зальцбург всю дорогу договаривался с разными девицами о свиданиях, рассказывал им об израненном сердце Ивана и приглашал на природу. Но Казанова невропатолог даже представить себе не мог, что с небольшой разницей во времени, следом за ними, по той же дороге, в населенный пункт с аналогичными географическими координатами едет его законная жена. А Марго, естественно, не догадывалась, что бабка, адрес которой ей продиктовала мать, и есть та самая «колдунина», услугами которой спешил воспользоваться ее сослуживец.
Попасть в славную деревушку с вычурным названием можно было с разных сторон, и потом даже не встретиться, но судьба участников этой истории распорядилась иначе.
Зальцбург, отслеживающий нумерацию домов, сделал Ивану знак остановиться.
У калитки дома номер шестнадцать стояли местный участковый Петрович и продавщица поселкового магазина Клавдия. Клава обволакивала друга томным взглядом, будто хотела проглотить вместе с торчащей из-под его подмышки папкой. Петрович же, как рак, вращал глазами, пытаясь не спалиться перед односельчанами, которые немедленно доложили бы его половине об адюльтере супруга.
Увидев автомобиль, Клава сорвалась с места и почти бегом помчалась в сторону лесополосы, а участковый двинул прямиком к гостям.
– Вы, что ль, брательника моего лечите? – не здороваясь, обратился он к приехавшим товарищам, когда те вышли из машины.
Зальцбург протянул Петровичу руку.
– А я – участковый местный… Николай Петрович… Швах.
Несмотря на долгие годы совместной жизни, мужик никак не мог привыкнуть к фамилии, которую жена заставила его взять сразу после бракосочетания.
Иван открыл было рот, но Остап его опередил.
– Я – Остап Иосифович, а это Иван – пластический хирург… Тоже, кстати, Петрович.
От удивления деревенский детектив потерял дар речи. Встреча с пластическим хирургом для него была сродни прилету инопланетян.
– Эт, прям, все вот это вот???
Участковый поочередно обводил на своем теле районы возможного хирургического вмешательства, когда резкий телефонный звонок отвлек его от полных восторга упражнений.
Коля отошел в сторонку и ласково забормотал.
– Да, дорогая… Помню, что приезжаешь… Сам встречу… Жена – святое…
Как только разговор закончился, радушный хозяин, приглашая гостей в дом, дал волю другим чувствам.
– Тьфу, Генгема… Ни дна, ни покрышки… Проходите… Проходите в дом… Надеюсь, вам у нас понравится.
«Збуново» – деревенька маленькая, домов всего ничего. Но жизнь ее обитателей по своей насыщенности и сюжетам могла бы дать фору любым закрученным голливудским блокбастером. Одним из самых ярких персонажей в этой обители тишины и чистоты был дед Егор по прозвищу Боцман. Имечко это к нему прилипло не потому, что он имел какое-либо отношение к морскому флоту, а из-за того, что в любую погоду тело старика неизменно украшала тельняшка. Да и ругался дедок, чаще всего употребляя термины из словарного запаса киношных морских волков.
За годы проживания в родной деревне образ смешного и колоритного деда оброс тысячами легенд и историй и обрел статус самой известной местной достопримечательности. Увлекался старик, как все мужики, охотой, да рыбалкой, а вот развлекался по-своему. Как сейчас…
Забравшись в кусты боярышника, дед Егор вел наблюдение за только что прибывшими в «Збуново» и остановившимися в доме участкового путешественниками. Попутно вооруженный полевым биноклем шпион снимал дружескую встречу на камеру мобильного телефона.
– Москва чоли пришвартовалася? Ах, ты ж, краб кривоногий… Ивантюрист, акула тебя задери! Гляди, Никола, кабы тебе Гертрудия твоя шлюзы не сорвала!
Боцман взглянул на компромат из фотоснимков, плюнул, выругался и отполз на край деревни в свое жилище, представляющее собой покосившуюся избушку, с видом на обрыв реки.
А Петрович тем временем, сидя за накрытым столом, радушно принимал гостей.
– Брат сказал, вы на выходные останетесь? Верно? – спросил он, разливая водку по стопкам.
– Хотелось бы… Отдохнуть от жизни городской никому не повредит! Ваня живописью увлекается. Может, пару набросков сделает… – Зальцбург хохотнул.
– О! Это по-нашему! Места у нас сказочные… Хочешь охота, хочешь рыбалка… Если решите… Хоть завтра вам все устрою…
– Да мы, собственно, по делу… – аккуратно влился в беседу хирург.
Петрович отмахнулся и приподнял вверх руку с выпивкой.
