Судьба на выбор. Лекарство для души

– Куда мы едем? – спросила она.

– К выходу из 327-го измерения во второе. Сейчас поясню. В тебе, как и во многих людях, живет стадное чувство. То есть зачастую ты принимаешь решения, исходя из общей тенденции – в плане семьи, например. Сейчас тебе 28 лет. В своей реальности тебя начали посещать мысли о том, что вот, возраст уже поджимает, а ты все не замужем и без семьи, у всех есть, а у тебя нет. Непорядок! Только, к сожалению, Создатель дает человеку одиночество как опыт. Но не все хотят это понимать и стремятся к призрачному счастью. Причем когда это счастье наконец-то найдено, завоевано и загнано в стойло, оказывается, что лучше бы его вообще не было. Почему все думают, что кто-то может сделать кого-то счастливым?

– А разве нет? – возразила Рита. – Человеку тяжело быть одному, ему необходимо, чтобы его могли выслушать, поддержать, ему необходимо быть любимым и любящим!

– Это кому как повезет. Вернее, как человек сам сможет себя воспитать, чтобы любить и быть любимым. Это целая наука. Чувство собственного достоинства и гордыня, зрелая любовь и истеричная привязанность – когда поймешь разницу между парами этих понятий, значит, душа повзрослела и тебе посчастливилось полюбить по-настоящему…

Диалог прервался задумчивым молчанием, но тут Рита вспомнила вопрос, по поводу которого ее так терзало любопытство:

– Послушай, а эти штампованные блондины и блондинки в 327-ом измерении, кто они? Ты мне ведь так о них ничего и не рассказал…

– По анатомическому строению они копии людей, но в них нет той главной субстанции, ради которой люди и приходят на Землю. То есть, выражаясь буквально, они бездушные. Просто вместо мозга у них компьютер с определенным набором качеств и характеристик, которые подходят для выполнения того или иного вида деятельности. Можно сказать, роботы.

Машина выехала из центра города и двигалась в сторону гор. Странная штука, но при перемещении Риты из своей реальности в это чудо-измерение была зима, и вот когда ей предстояло последнее путешествие во второе измерение, время года как будто специально подобрали то же самое.

Солнечный свет искрился на белоснежных шапках гордых великанов. Горы казались воинственными стражами, охраняющими какую-то великую тайну. В каких горах ты бы ни оказался, мой уважаемый читатель, наверное, тебе станет знакомо это чувство соприкосновения с чем-то недосягаемым и прекрасным.

– Вот мы и приехали, – сказал Владислав, остановив машину на обочине просторной дороги. В нескольких метрах красовался вечнозеленый хвойный лес. —Дальше пешком. Но сначала небольшое предисловие перед прогулкой во второе измерение…

Владислав вышел из машины и пригласил Риту идти за собой, продолжая на ходу свою речь:

– В реальности твоего измерения ты летишь из Таиланда. До сих пор, кстати, летишь и спишь. По прилету домой ты передумаешь увольняться с работы, потому что тебе страшно уходить в никуда. Ты продолжаешь работать, и через несколько дней тебе встречается мужчина, которому 30 лет, он тоже работает, только не в крупной иностранной компании, как ты, а в какой-то шарашкиной строительной конторе, бригадиром рабочих на стройке. Зовут его Бердякин Кирилл Никифорович.

Ты ему нравишься, очень сильно, он даже замуж тебя зовет. Вот и человек вроде бы неплохой, работает и даже, кажется, не пьет. Через два годика ведь тридцатник стукнет, надо брать сего субъекта, как говорится, в оборот. Слава Богу, у тебя хватает ума предложить этому человеку просто пока пожить гражданским браком, а не выходить за него замуж сразу. Только потом ты узнаешь, что товарищ этот долго и беспробудно пил, в течение десяти лет, и уже шесть месяцев (вот срок-то!) не пьет, закодировался. А пить Бердякин начал от большой обиды на жизнь, почувствовал себя чужим, так сказать, на празднике жизни. Почему у других все или почти все, а у него ничего? По большей части, работать ему всегда было лень, жить хотелось на широкую ногу, а этого он себе позволить не мог, и для слабовольного неудачника оказалось проще забыться, прибегнув к нехитрому способу – «подружиться с рюмкой».

Тебя нужно предупредить, что жених твой закодировался от алкоголизма у не очень честного и неквалифицированного специалиста (хотя справедливости ради надо сказать, что Бердякин сам должен захотеть бросить пить и начать жизнь заново, а без этого вполне осознанного желания ему никакой специалист, даже самый лучший, не поможет). Поэтому будь осторожна, если вдруг у человека произойдет срыв и он опять пойдет по старой дорожке. А запои у него бывали страшные! Практически последняя стадия алкоголизма, когда стирается собственное «я», человеку неважно, где он, кто он, происходит полная утрата себя как личности, атрофируются интеллектуальные способности, человек превращается в скота… Я тебя предупредил!

Нехлюдов подвел Риту к какой-то расщелине в горах, изнутри которой исходил голубоватый свет. Владислав первый пролез в расщелину и тут же исчез. Из голубого сияния показалась рука, и голос с отражением эха произнес:

– Давай сюда… сюда… сюда… Не бойся… бойся… бойся…

Рита закрыла глаза, взяла за руку своего проводника, и ее мигом затащили внутрь. Прошла пара секунд, она открыла глаза и увидела, что стоит у той же расщелины, но внутри. Вместо голубого сияния зияла черная пустота. Погода испортилась. Небо стало серым, как будто опустилось ниже, и из него валили крупные хлопья снега. Владислав стоял рядом.

Он молча взял ее за руку, подвел к машине, на которой ездила Рита и которую ей суждено было увидеть в последний раз. За рулем опять был Нехлюдов, все умения и навыки вождения во втором измерении у Риты были изъяты.

Проводник довез Маргариту до автобусной остановки.

– Все, дальше сама, на автобусе. Так, вот, кстати, тебе ключи от однокомнатной квартиры за городом. Вы с гражданским мужем на нее кредит взяли. Вот тебе адрес, – Владислав протянул горемыке листочек, на котором были обозначены адрес и домашний телефон нового места жительства Маргариты.

Как только Рита вышла из машины, проводник резко нажал на газ и смылся в неизвестном направлении.

Подул холодный промозглый ветер. Рите стало зябко, а на душе пакостно. Снег валил, не переставая, а с ветром только усилился. Автобус пришлось ждать минут двадцать. И если бы он пришел чуть позже, то на остановке появился бы одиноко стоящий живой снеговик…

Через час с пересадками она добралась до своего дома: старенькая пятиэтажная хрущевка, стены здания местами обсыпались. Интерьер подъезда тоже не впечатлял – стены красили, по-видимому, в последний раз при царе Горохе. В подъезде стоял стойкий запах мочи, где-то на чердаке жалобно кричали кошки. Лампочки, как водится, все были разбиты.

Как только путешественница по измерениям открыла дверь своего помещения (а иначе назвать нельзя) и вошла, картина оказалась не менее печальной. На стенах узенького коридорчика-прихожей ободранные обои, на полу старенький потертый крагис. Кухня тесная, еле развернешься, в ней умещались небольшой холодильник, кухонный стол и две табуретки.

Когда она открыла дверь, ведущую в зал, то по квартирке распространился тяжелый запах перегара, смешанный с отвратительным зловонным запахом грязных потных носков. Возможно, даже газовые камеры Третьего рейха не смогли бы превзойти атаку такой силы. Похоже, что в квартире скончался бомж…

На полу в мокрых штанах и потертой дубленке лежало рыжее, худощавое, невысокого роста существо. Половину (что-то подсказывало Рите, что, скорее всего, здесь все-таки была и другая половина) старенькой мебели из зала кто-то таинственно унес.

Хозяйка квартиры, не снимая обуви, прошла в зал и легонько тронула за плечо лежавшего типа.

– Ита, я бо не бу!.. Ик!.. – произнесло рыжее существо. (Это можно было расшифровать как «Рита, я больше не буду!»).

Ледяной ужас охватил Риту. И это ее гражданский муж? Вот так сюрприз! Немедленно к родителям, и ни шагу сюда больше!

* * *

– А я тебе говорила, будь осторожнее! Что теперь с кредитом на квартиру будешь делать? – ворчала мама, заботливо наливая Рите горячий борщ.

Отец сидел в зале и смотрел футбол. Когда дочь приехала к родителям, они очень обрадовались. Отец сразу сказал, чтобы Маргарита оставалась с ними, и «как только этот алкоголик очухается, гнать его взашей!».

На следующее утро Рите нужно было идти на работу в ту же компанию, в которой она работала в своей реальности. Все автобусы были набиты битком. Стараясь дождаться хотя бы полупустого, Рита замерзла на остановке и когда поняла, что ждать дольше невозможно и что она просто-напросто опоздает на работу, то кое-как втиснулась в очередной «шпротовоз». Люди стояли в автобусе, плотно прижатые друг к другу, как шпроты в консервной банке, Рите даже за поручни держаться не пришлось.

В офисе раздавались частые телефонные звонки, служащие прибегали в кабинет с кипами документов, что-то подписывали, утверждали, а потом опять разбегались по своим рабочим местам.

– Доброе утро, – к Ритиному столу подошла вечно опаздывающая менеджер по продажам. Красивая, энергичная девушка, несмотря на этот небольшой недостаток, имела уйму достоинств и пользовалась у коллег большим уважением.

– Кофе пить пойдешь? – поинтересовалась менеджер.

– Ага, сейчас вот только заявку сделаю, переведу пару абзацев из договора, позвоню в бухгалтерию, посчитаю сумму по нашим выполненным работам и… – стала перечислять Рита.

– …и уже домой надо будет идти по случаю окончания рабочего дня, – улыбнулась коллега.

Маргарита имела по отношению к работе серьезный недостаток: она не умела относиться к ней проще, казалось, что если вдруг она что-то упустит, мир рухнет. Ответственность – это очень хорошо, но вот сверхответственность со страхом совершить ошибку делает жизнь человека на работе невыносимой.

Помимо всего прочего, Риту очень недолюбливал ее шеф, по природе своей человек эмоциональный и недалекий. Маргарита также была натурой эмоциональной и впечатлительной, и тут, как говорится, нашла коса на камень. Почти каждый божий день шеф учинял какой-нибудь скандал в офисе, по счастью, не всегда по вине Риты, потому как в компании и без нее хватало людей, на ком можно было бы выместить свой праведный гнев…

Рабочее время незаметно подошло к обеду. Рита только было собралась пойти подкрепиться, как в офис влетел разъяренный начальник (видели когда-нибудь злого бабуина?) и начал брызгать слюной:

– Почему ты договор не отправила? Мне звонят, спрашивают. Они, между прочим, сегодня хотят оплату провести!..

Рита спокойно порылась в почте, нашла нужное письмо и показала, что договор был отправлен еще вчера, как и положено, со всеми требуемыми подписями и печатью. Руководитель убавил громкость, перезвонил заказчику и недоуменно разъяснил ситуацию. Через пару минут выяснилось, что договор был получен, просто бухгалтерия заказчика затеряла его где-то у себя в распечатке.

Остальная часть дня прошла без эксцессов. Маргарита устала больше морально, нежели физически, так как ей приходилось выполнять несколько функций, помогать коллегам и при этом не нервничать.

Вечером после ужина она просмотрела свою электронную почту. О гражданском муже и кредите на квартиру даже думать не хотелось. Оставаться спокойной помогала одна мысль: она сейчас летит в самолете и спит, а это все просто дурацкий сон, скоро он закончится. Но вот прошла неделя, а сон все никак не заканчивался…

На второй неделе своего пребывания в измерении «вероятность при неправильном выборе» Рита поняла, что уже ненавидит свою жизнь. Из банка начали названивать и требовать погашения кредита за текущий месяц. Свою-то часть Рита погасила, а вот что делать со второй частью, которую должен был бы оплатить Кирилл?

Видеть гражданского мужа ей жуть как не хотелось, и она согласна была выплачивать дань банку до тех пор, пока Нехлюдов не вызволит ее из всего этого ужаса. Пролетела вторая неделя, третья, а проводник все никак не появлялся…

Время близилось к Новому году, и в один из выходных дней Маргарита решила поехать в магазин и купить родным и близким подарки. День был самый обычный, не предвещавший никаких сюрпризов. Рита оделась и уже почти застегнула второй сапог, как услышала, что в дверь кто-то тихо и неуверенно стучит. «Звонок же работает», – подумала она.

Рита подтянула собачку замка сапога до верха, открыла дверь… да так и застыла на месте. На пороге стоял Кирилл. Его нельзя было узнать! Гладко выбритый, опрятно одетый, с букетом цветов. Вид он имел виноватый и скорбный, глаза смотрели куда-то вниз. Глубоко вздохнув, Кирилл тихо изрек:

– Я это… Ты это… Прости. Я знаю, что виноват, но я клянусь, больше этого не повторится! – тут он поднял глаза на Риту, и она ничего, кроме испуга, в них не увидела.

– Ты знаешь, я думаю, нам лучше расстаться. Я тебя не люблю. Что с квартирой будем делать? – не растерялась Рита.

– А что с квартирой? Давай ты мне выплатишь мою часть, которую я отдал за три месяца, и я отказываюсь от этой кирпичной коробки, – быстро сориентировался Кирилл.

– Хорошо, – обрадовалась несостоявшемуся скандалу Рита. – Извини, я тороплюсь, пропусти-ка! – захлопнув дверь, она рванула на улицу с такой скоростью, что Кирилл даже опомниться не успел.

В центральном универмаге было очень людно. Чувствовалось приближение праздника, повсюду стояли искусственные елки, маленькие и большие, дорогие и не очень. Торговые залы украшала разноцветная мишура, прилавки ломились от изобилия стеклянных шариков, игрушек, масок и петард. Народ улыбался, и общее праздничное настроение передалось и Рите.

–Да ей ничего не нравится! Проще деньгами отдать, пусть сама берет, что хочет! – услышала Рита за своей спиной голос.

У прилавка с ювелирными изделиями, напротив прилавка с новогодними игрушками, где копошилась Рита, стоял Довгалев Дмитрий Игоревич из 327-го измерения и разговаривал по мобильному телефону.

– Вам помочь? – вежливо осведомилась продавец у Димы.

– Да я не знаю, чем вы мне поможете, у меня жена сама не знает, чего хочет, – пробубнил Дима.

Сердце Риты упало, интерес к покупке подарков вмиг куда-то улетучился. Она вышла из универмага и задумчиво присела на лавочку.

– С наступающим! – услышала она над собой голос Нехлюдова.

– Владик, миленький, это ты! Забери меня отсюда, я домой хочу, обратно в свое измерение. Перестаньте меня мучить! – Рита кинулась обнимать неизвестно откуда взявшегося Нехлюдова и залилась горькими слезами.

– Да отпусти ты меня, задушишь же, – попытался вырваться из крепких объятий отчаявшейся девушки проводник.

* * *

– Завтракать будете?

Рита открыла глаза. Она летела в самолете. Солнечный свет сочился сквозь стекло иллюминатора, чуть слышно было мерное гудение двигателя. Перед ней стояла симпатичная стюардесса, брюнетка, которая мило улыбалась.

Рита лежала на всех трех свободных креслах в своем ряду. Вскочила, осмотрелась: в самолете люди как люди, одетые вполне обычно, штампованных блондинок и блондинов нет. Она чуть не расцеловала симпатичную стюардессу, но удержалась и с радостью согласилась позавтракать.

Самолет приземлился в алматинском аэропорту, который Риту несказанно обрадовал. Он имел тот вид, который и должен был иметь в ее реальности.

У Маргариты до выхода на работу оставалось еще целых два дня. Вытащив из своих накоплений деньги (начальный капитал на поездку в Испанию), поехала в дорогой бутик, подобрала изящную одежду, которая придала ей очень женственный и элегантный вид.

По приезду домой на Риту нашло какое-то необыкновенное вдохновение, и она написала статью о природе Таиланда, о тайцах, экскурсиях и дала свои рекомендации по поездке в эту страну. Отнесла статью в местную редакцию известного журнала и была очень удивлена, когда главный редактор, пробежав глазами статью, тут же выдала:

– Очень хорошо написано, интересно. А фотографии есть? Мы берем эту статью. К сожалению, штат у нас сейчас укомплектован, но мы бы с радостью поработали с вами, если вы согласны на внештатного сотрудника…

Из редакции Маргарита не шла, а летела, на душе стало до того легко и радостно. В голове созрел решительный план: завтра же она напишет заявление об уходе и попробует заняться журналисткой. Пусть пока платят немного, зато работа интересная, не рутинная, всегда можно узнавать что-то новое и писать о случившихся событиях. В конце концов, можно подработать репетитором английского языка. Главное – ничего не бояться и менять в своей жизни все уже сейчас!

На работе к увольнению Смирновой Маргариты Александровны отнеслись неоднозначно. Кто-то сожалел, кому-то было все равно, но решение, конечно же, принимал непосредственный руководитель, который, к счастью Маргариты, легко подписал ее заявление об уходе, несмотря на пункт о месячной отработке в трудовом договоре. По-видимому, шеф уже где-то давно втихомолку подыскал кандидатуру на место Риты, что, впрочем, ей было на руку. Таким образом, стороны разошлись, не имея друг к другу никаких претензий.

Рита вышла из здания своей бывшей компании, вдохнула полной грудью свежий морозный воздух и почувствовала душевное облегчение.

– Девушка, извините, вы не могли бы мне помочь?

Рита повернула голову на голос и увидела высокого мужчину с немного кудрявыми темными волосами до плеч, копию своего мужа в 327-ом измерении.

– Да, конечно, – улыбнулась Рита и подошла к стоящему у черной иномарки мужчине.

– Я первый раз в этом городе, в командировке. Вы случайно не знаете, где в городе промзона? – тут он вытащил листок и показал его Рите, где от руки был начерчен план. – Понимаете, я бы мог еще кого-нибудь спросить. Вы просто девушка симпатичная. Как вас зовут?

– Рита, – улыбнулась моя красавица.

– Очень приятно. А меня Дима, – улыбнулся в ответ будущий супруг Довгалевой Маргариты Александровны.

P.S. Мы идем с Нехлюдовым по длинному коридору с белыми стенами, уходящими куда-то в бесконечность.

– Послушай, Владислав Аркадьевич, ты же знаешь, для меня это очень важно… Как ты думаешь, напечатают мою повесть или нет?

– Мироздание – творение весьма сложное. Реальность – явление многогранное. Я не отвечаю за вероятность событий в твоей жизни, – улыбается мне в ответ проводник.

– А кто отвечает? – спрашиваю я.

– Ты. Только ты…

В бесконечности коридора две фигуры превращаются в маленькие точки, и пространство неизвестных измерений проглатывает их навсегда.

***

Я сижу в огромной очереди к самооценочному корректору. В руках талончик с номером 112. Это значит, передо мной сто двенадцать человек, и за мной примерно столько же. Очередь выстроилась в две шеренги по обе стенки не очень просторного коридора. Сидячие места достались не всем, кому-то приходится дожидаться стоя. У единственного на весь коридор кабинета первой сидит женщина лет этак шестидесяти. Думаю, не только меня посещают мысли: «Зачем? Что можно изменить в таком возрасте?». Хотя это ее дело…

Все ждут с нетерпением начала приема. Я слышу, как открывается дверь и в коридор забегает симпатичная девушка, заполошная, вся в слезах.

– Умоляю! – кричит она. – Пропустите, мне очень срочно!

– Здесь всем срочно! – начинает истерично вопить полная кривоногая тетка с усиками.

– Не шумите! Что у вас, милочка, стряслось? – из толпы протиснулся очень худой мужчина с острым и смешным, как у Буратино, носом.

–Ах, и не спрашивайте! Я страдаю от любви, а он… – тут девушка не выдержала и зарыдала.

Народ заулыбался, но по-разному. Кто-то умиленно, кто-то злорадно, а кто-то скептически: вот, мол, дура!

– Ну, ну… – похлопал ее по плечу носатый Буратино. – Здесь и посерьезнее случаи есть. Потерпите. Возьмите талончик на терминале и ждите.

Заплаканной барышне больше ничего другого не оставалось, кроме как последовать рекомендациям. Всхлипнув обиженно, она вышла из коридора в небольшой зал с терминалом по выдаче талончиков с номерами очереди. Здесь же располагались и окошки кассы.

В это время дверь кабинета самооценочного корректора открылась, пригласили войти. Через пятнадцать минут из этой двери вышла… моложавая сорокалетняя женщина. Морщины чудесным образом исчезли, седины и след простыл, ранее угасшие и отрешенные глаза теперь сияли радостно, в них появился задорный огонек. Толпа ахнула. Никто не ожидал такого чуда!

Очередь постепенно двигалась, и из загадочного кабинета выходили осчастливленные люди. Моя очередь уже почти подошла, и я была третьей, как вдруг входная дверь коридора распахнулась, и из нее вышел здоровенный мужик.

«Медведь!» – мелькнуло у меня в голове. Он и впрямь был похож на медведя: растрепанные темные волосы, торчащая во все стороны борода и какой-то дикий взгляд. Толпа интуитивно притихла. До этого, конечно, тоже особо никто не шумел, но сейчас повисла мертвая тишина, как будто все мигом провалились куда-то. Мужик неуклюжей походкой прошел к кабинету самооценочного корректора, нагло дернул дверь и ввалился без всяких «извините». Никто даже пикнуть не посмел.

Через какое-то время из кабинета вышел человек, в котором трудно было узнать прежнего «медведя». Всем своим видом он как будто извинялся за свое прежнее плохое поведение. В очереди возмущаться не стали, простили на всякий случай…

Время шло. Ждать было утомительно, но я терпела. Наконец-то я сижу около кабинета первой. Волнуюсь в предвкушении перевоплощения.

Дверь коридора снова распахивается. «Опять кто-то рвется без очереди», – подумала я и оказалась права. По коридору мерным шагом, высоко задрав нос, шел гражданин в строгом и дорогом костюме. Вид важный, свысока на всех.

В очереди начался ропот. Гражданин, подойдя к кабинету, деловито произнес: «У меня договоренность!». Скрылся, гад, за дверью, и все тут!..

«Ну уж этому даже после преображения никто спуску не даст», – подумала я. И точно: уже теперь воспитанный и совсем не наглый гражданин, несмотря на все свои извинения, получил по заслугам от возмущенного народа. Побили морально, но зачастую это даже гораздо больнее, чем в случае применения физической силы.

Наконец подошла моя очередь. Я зашла в кабинет, он оказался уютным: шкафчик с книгами у одной стены, коричневый кожаный диван и аквариум с рыбками у другой, а передо мной письменный стол, за которым сидел мужчина в белом халате. Полноватый, с лысиной, средних лет. Круглое приятное лицо с выражением добродушия и участия. «Наверное, так и выглядят психотерапевты с многолетним стажем», – промелькнуло у меня в голове.

Мы поздоровались, и он пригласил присесть на диван. Затем взял со стола небольшой электрический фонарик, каким пользуются окулисты, посветил мне в глаза и, внимательно посмотрев в них, изрек:

– Так, все понятно…

– Что понятно? – спросила я.

– Неуверенность в себе. Стандартная ситуация, даже слишком.

– Как это вы узнали?

– Да очень просто. Глаза – зеркало души.

Корректор открыл белый холодильник, который стоял в углу у окна. Внутри на полочках стояли коробки с надписями «Завышенная самооценка», «Заниженная самооценка», «Злость и ненависть» и еще какие-то, но их сложно было разглядеть.

– Что это? – спросила я.

– Лекарства, – улыбнулся корректор.

– Вы ведь работаете с самооценкой людей! При чем тут злость и ненависть?

– Это эмоции, которые начинают посещать души людей очень часто, когда неправильная самооценка толкает их к поведению, приводящему к одним неприятностям и неудачам. Некоторым приходится сначала колоть такое лекарство. А уже потом, в зависимости от ситуации, «антизавышенную» или «антизаниженную самооценку».

Вытащив из холодильника коробку с надписью «Неуверенность в себе», корректор вздохнул и достал из нее ампулу:

– Жаль! Последняя…

– На сегодня последняя? – поинтересовалась я.

– Нет, вообще последняя. Все, больше не будет.

– А как же остальные?

Корректор пожал плечами.

– И в других коробках тоже ничего? – расстроилась я.

Корректор ничего не ответил, только сильно нахмурился. Открыв дверь кабинета, он выглянул в коридор с многочисленной очередью:

–Уважаемые граждане, прошу простить, на сегодня прием окончен!..

Закрыв дверь, он подошел к своему столу, вытащил из ящика медицинские перчатки, надел, сломал ампулу из коробки с надписью «Неуверенность в себе», набрал в шприц прозрачную жидкость и обратился ко мне:

– Давайте ваш палец…

…Я проснулась от жгучей боли в указательном пальце. Открыв глаза, взглянула на него: красный, с припухлостью в верхней фаланге. Виновницей боли оказалась оса, случайно залетевшая ко мне в комнату через открытую форточку. Лето выдалось жарким, ночью комнату приходилось проветривать, иначе спать было невозможно.

Оса еле шевелила лапками – по-видимому, я ее придавила, когда спала. Поднявшись с кровати, я пошла искать мазь от укусов насекомых, благо она нашлась. Когда боль стихла, я вспомнила свой сон и задумалась. Интересно, если бы и вправду существовала такая вакцина от заниженной или завышенной самооценки, которая помогает эффективно, а главное сразу, может, людям жить стало бы хоть немного легче и счастливее?