Мышка

– Ты!..

– Ну, давай, расскажи мне, как строить счастливые отношения.

– Я хотя бы молчу… Иногда женщину нужно оставить в покое. Пусть придет в себя, подумает…

– И много счастья тебе эта тактика принесла?

Патрик отвернулся:

– Заткнись.

Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 6 апреля, 15:15

Из телефонного разговора абонента «Кейт» с абонентом «Кристина»:

– И что ты обо всем этом думаешь?

– Знаешь, я пытаюсь об этом не думать. Я пришла к выводу, что не надумаю ничего ни нового, ни полезного. Я не хочу, Кейти. Меня засунули в какую-то грязь, вымазали всю с ног до головы в этой мерзости, как чужие люди, так и… Но это не моя история. Не моя жизнь. И я не буду ее жить. Понимаешь?

– Ты права. Мне даже нечего добавить, потому что… ты права.

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 6 апреля, 18:22

Патрик шел к Питеру и знал, что он там увидит. Он ждал этого еще позавчера, но Питер держался. Открыв дверь и не найдя друга за столом, он посмотрел на ставшее уже привычным место у книжного шкафа – да, Питер сидел там в компании с сигаретой и стаканом. Патрик подошел и сел рядом:

– Не рано?

– Рабочий день закончился – имею право расслабиться.

– Так ты сегодня особо не напрягался.

Питер покатал напиток на языке и сделал глоток:

– Будешь?

Патрик посмотрел на бутылку – там оставалось не так уж много:

– Буду. Чем больше выпью – тем меньше тебе достанется.

Патрик сделал глоток из бутылки:

– Сейчас допьем и ко мне поедем.

– Сейчас допьем и новую откроем.

Патрик удивленно посмотрел в сторону полки для виски, которую он лично заказывал в подарок другу лет семь назад в Шотландии. Питера, как ценителя и знатока этого напитка, очень обрадовала эксклюзивно сделанная для него двухуровневая поделка. Сейчас полка пустовала.

– Вчера же все выпили. А новым не затарились. Поехали ко мне, у меня есть.

– У меня тоже.

Питер с трудом встал и направился к дальнему шкафу. Открыв его, он продемонстрировал несколько коробок:

– Выбирай.

Патрик поднялся и тоже подошел к шкафу:

– С ума сошел?! Это коллекционный!

Питер пожал плечами:

– И что?

Он протянул руку и снял с полки деревянную коробку с надписью «Macallan 1939»[25] и принялся открывать ее. Патрик возмутился:

– Сдурел?! Он десятку стоит!

Питер открыл коробку и вытащил бутылку с белой этикеткой. Патрик потянул ее на себя:

– Ты миллионер чокнутый, эта бутылка десять тысяч фунтов стоит! Тебе ее дарил этот… как его…

Питер держал бутылку и молча смотрел на Патрика.

– Пит, хватит.

– Отдай.

– Все еще наладится…

– Не хочешь пить со мной – проваливай, но не лечи меня.

Резким движением Питер вырвал бутылку из рук Патрика и направился обратно к излюбленному месту, где стоял его стакан. Патрик встал и вышел из кабинета.

Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 6 апреля, 18:45

Из телефонного разговора абонента «мама» с абонентом «Крисси»:

– А что с УЗИ, милая? Разве тебе не пора делать плановое? После двенадцати недель я делала.

– Завтра, мама.

– Отлично. Питер поедет с тобой?

– Нет, он занят.

– Но он же находил время ходить с тобой раньше. У вас все нормально?

– Да, мама. Просто у него работа.

– Ну хорошо. Позвони после УЗИ, ладно?

– Да, конечно. А как ты?

– Я замечательно, детка. Зак говорит, что я рождена, чтобы ходить беременной.

Женский смех.

– Обнимаю тебя, хорошая моя.

– И я тебя, мамочка.

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 6 апреля, 18:50

Из телефонного разговора абонента «О’Брайен» с абонентом «Нина»:

– Приезжай. Ты ему нужна.

Пауза.

– Что случилось?

– От него ушла жена.

– Это я знаю. Что еще?

– Он пьет, курит и… я не знаю, чего еще от него ждать…

– Черт!..

– Он уволил секретаршу. Место вакантно, официально тебя вызвали, чтобы…

– Я поняла.

Пауза.

– Ему нужен друг. Еще один. У него их не так много.

Молчание.

– Билет мы тебе купим, отель закажем…

– Я сама себе все куплю, О’Брайен!

– Наш человек тебя встретит…

– Меня есть кому встретить.

Гудки.

Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 7 апреля, 02:56

Кристину разбудила изжога. Взяв с полки телефон, она забила в поисковик запрос «как избавиться от изжоги» и прочитала несколько популярных советов. Теплое молоко показалось ей самым приемлемым вариантом. Не желая будить Рози, она собралась спуститься на кухню, для чего зашла в свою гардеробную за жакетом. Одеваясь, она зацепила взглядом нечто лежащее на соседней полке. Она подошла ближе – это оказалось бумажным тюльпаном, переданным ей Питером.

Значит, Беннет его не вернул, а положил сюда. Ладно, пусть лежит.

Она развернулась, чтобы уйти, но не смогла сделать ни шагу. Ее тянуло к этому цветку. Уступив, она осторожно взяла его за стебель и поднесла к глазам. Все четыре лепестка были мелко исписаны рукой Питера. Приглядевшись, она разобрала несколько слов: «Прости… Люблю… Никогда… Моя…»

При желании она разобрала бы и другие слова, написанные вперемежку, но желания не было. Только боль. Тупая боль… и изжога. Кристина вернула цветок на полку и спешно покинула гардеробную.

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 7 апреля, 07:50

Питер не спал. У него всегда было не очень хорошо со сном, но благодаря женитьбе все наладилось. Они занимались любовью, и после он засыпал сном младенца. Он вспомнил рассказ жены о том, как после пьянки пришел к ней и заявил, что не может без нее спать.

И жить.

Он оглядел кабинет. Пить он больше не мог и не хотел, да и курить тоже. Он вообще ничего не хотел, а то, чего хотел, казалось сейчас далеким и нереальным.

Дверь открылась, и в кабинет, начинавший наполняться солнечными лучами, вошла женщина.

– Нина…

Она остановилась, глядя на него – расхристанного, заросшего, помятого.

Он усмехнулся:

– Он вызвал тебя. Значит, дела совсем дерьмовые.

Она подошла к нему вплотную:

– Послушай, я пролетела полмира, почти не спала и прямо из аэропорта приехала сюда. Давай ты не будешь выеживаться, а встанешь и отправишься в душ, окей? Потому что через час придут твои подчиненные, и им не стоит видеть босса в таком виде.

Питер вытянул губы трубочкой:

– О, о, о, о, о! Как страшно.

Она продолжала смотреть на него.

– Я тебя не вызывал. О’Брайен тебе звонил, вот к нему и езжай. Может, он тебя для себя вызвонил…

Нина стремительно опустилась на корточки, приблизив свое лицо к его:

– Заткнись, Питер! Заткнись и слушай. Все, покуролесил два дня и хватит! Не смей себя жалеть! Это не путь.

– А что путь?

– Пока не знаю. Но мы поищем его вместе.

Посмотрев на него, она продолжила другим, мягким тоном:

– Иди сейчас в душ, а я сделаю нам кофе, ладно?

Он кивнул и поднялся:

– Ты надолго?

– Как фишка ляжет. Иди уже!

Питер еще раз кивнул и отправился в душ.

Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 7 апреля, 08:22

Кристина так и не смогла заснуть. Тот бумажный цветок, исписанный словами сожаления и любви, стоял у нее перед глазами. Она лежала, вставала, ходила, пила молоко или воду и снова ложилась, чтобы через какое-то время встать и повторить маршрут. Мыслей не было. Эмоций тоже. Все будто сгорело в той боли, отголоски которой она еще слышала в душе и во всем теле.

Скоро Рози придет меня будить. Не нужно ей знать, что я не спала.

Ее размышления прервало СМС-сообщение. Отправителем значился «Госпиталь Св. Марии». Открыв его, она прочитала текст: «Добрый день. Напоминаем вам, что вы записаны на сегодня на плановое УЗИ. Врач будет ждать вас в 12:00. Доброго дня».

Кристина улыбнулась и положила руку на уже заметный животик.

Что, малыш? Покажешься сегодня маме?

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 7 апреля, 08:30

Они пили кофе, когда пришла эта чертова СМС. В тишине его кабинета раздался рык, после чего в стену полетел мобильник. Нина вздрогнула:

– Что опять?!

Он выругался и ушел в ванную, громко хлопнув дверью. Нина подняла телефон. На треснувшем экране можно было разобрать текст СМС-сообщения: «Добрый день. Напоминаем вам, что вы записаны на сегодня на плановое УЗИ. Врач будет ждать вас в 12:00. Доброго дня».

Она подошла к ванной и постучала в дверь:

– Питер…

Гробовая тишина.

– Ты объясни мне, что в этой СМС не так. Я же не знаю – УЗИ для беременных это плохо или норма?

Из-за двери послышался голос:

– Норма.

– Тогда почему такая реакция?

Дверь открылась, и она увидела Питера с мокрой головой.

– Мы всегда ходим на УЗИ вместе… ходили… Она мне не позвонила, значит, пойдет одна.

– Ну, подожди, до двенадцати еще есть время. Может, она еще позвонит и…

Он криво усмехнулся:

– Она не позвонит. Я поеду туда сам. Я отец, я имею право.

Он снял с полки чистое полотенце и принялся вытирать голову.

Нина покачала головой:

– Не думаю, что тебе стоит…

Его крик оборвал ее мысль:

– Это мой ребенок!

– Никто и не оспаривает. Но сейчас ты ее только выбесишь. Дай ей остыть.

Он прошел в кабинет:

– Хорошо, я не буду ей надоедать. Просто посмотрю УЗИ, послушаю, что скажет врач, и уйду.

Нина всплеснула руками:

– Это ее и выбесит! «Посмотрю, послушаю…»

Питер упрямо смотрел на нее:

– Это называется «забота».

– Это называется «контроль»!

– Я хочу знать, как мой ребенок.

Нина улыбнулась:

– Это DPP. Хочешь знать? Пожалуйста! Она уйдет, и я отправлю туда человечка. Через час у тебя на столе будет копия ее УЗИ и все выписки из медкарты. Но не трогай ты ее сейчас!

Питер помедлил и кивнул.

Лондон, госпиталь Св. Марии, 7 апреля, 12:20

– У вас чудесный малыш, миссис Девенпорт. Немного мелковат, но позже выровняется. Учитывая ваш недобор веса – это нормально. Вы начнете есть, и он подрастет.

Доктор Реми водила по ее животу ультразвуковым датчиком – детектором, передающим звуковые волны на компьютер, производящим расчеты и переводящим данные в картинку.

– Мне не хочется, доктор.

– На волне отсутствия токсикоза и утренней тошноты это странно, хотя может быть простой психосоматикой. Дома все хорошо?

Кристина, заранее отрепетировавшая этот разговор, спокойно произнесла:

– Да, все отлично.

Доктор чуть сдвинула датчик, и комнату наполнили необычные равномерные звуки. Кристина уже знала, что так звучит сердце ее малыша.

– Сердцебиение хорошее, ручки, ножки, все у нас в норме. С настроением тоже все хорошо – пальчик вон сосем, видите?

Кристина смотрела на своего малыша, чуть не плача от восторга.

Убрав датчик, доктор проехала к столу.

– Сейчас выпишу вам направление на анализы. Сдадите протеин А и ХГЧ.

В ответ на удивленный взгляд пациентки доктор Реми улыбнулась:

– Не волнуйтесь. В лаборатории все знают. Они пришлют результаты мне. Если все в норме – увидимся с вами недели через три, ну а если нет – то я вам сообщу.

Увидев расстроенное лицо Кристины, доктор поспешила добавить:

– Но, судя по всему, все у вас хорошо, и увидимся мы нескоро. Так что все мои предыдущие рекомендации остаются в силе и… ешьте, пожалуйста, миссис Девенпорт! Ешьте!

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 8 апреля, 01:20

Как и обещала Нина, через пару часов после визита Кристины к гинекологу результаты ее посещения лежали у него на столе. И теперь его лицо освещал только свет, падающий от монитора компьютера: вот уже в который раз он просматривал УЗИ, показывающее его сына. Или дочь. Неважно. В голове вертелось словосочетание, прочитанное в медкарте жены: «недобор веса».

Она не ест, я не сплю… Прекрасно.

Он вспомнил тот день во Флоренции, когда Рой впервые приготовил свои фирменные крылышки барбекю. Боги, что тогда было с Кристи! Она ела и не могла остановиться. Только мычала периодически, как это вкусно, и ела, ела, ела… Он потом не рисковал просить Роя повторить это блюдо, так как боялся за жену – его мышка могла лопнуть.

Он грустно улыбнулся.

Он скучал по ней. По ее очаровательному личику, мягкой улыбке и теплому голосу, по тонкой фигурке, начавшей округляться, к которой он так привык прижиматься во сне, по запаху ее волос и легкости рук, но главное – он скучал по себе, тому, каким он был с ней – почти раскованный, почти свободный и очень счастливый. Он достал телефон и принялся листать ее фотографии. Их было много – он любил ее фотографировать. Иногда она дурачилась и позировала ему, но чаще он щелкал ее украдкой. Вот и это видео он снял неожиданно для нее, когда она отправилась в душ и не заперла дверь. Он тогда вошел и, увидев ее голой, быстро достал телефон. Он хотел сделать фото, но впопыхах нажал на кнопку «видео». Она повернулась, увидела его и быстро прикрылась полотенцем. Она кричала: «Питер Девенпорт, ты извращенец! Ты подглядываешь за женщинами в душе!» – а он хохотал, видя, что она совсем не сердится. Он тогда поклялся ей удалить это видео, но потом просто забыл о нем. И вот сейчас он пересматривал его снова и снова, потому что в конце записи, после того как она подходила к нему и он опускал телефон, был слышен ее смех, который он не хотел забывать.

Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 12 апреля, 14:00

Через неделю после того ужасного разговора в его кабинете к Кристине приехал Питер. Она узнала об этом от Рози, с заговорщицким видом заглянувшей в спальню хозяйки:

– Миледи, приехал милорд и просит его принять.

Кристина, читавшая в это время увлекательную книгу об истории шотландских войн XV–XVI веков, непонимающе посмотрела на камеристку. Рози, привыкшая к подобному взгляду, повторила:

– Милорд приехал, сэр Питер Девенпорт, просит его принять.

– Зачем?

– Поговорить хочет, наверно…

– О чем?

Рози растерялась:

– Я не знаю…

– Так узнай.

И Кристина вновь углубилась в книгу. Правда, стоило Рози уйти, как она встала с кровати и подошла к окну.

Зачем он приехал?

Рози вернулась через минуту.

– Да, миледи, он хочет поговорить.

– О чем?

– Он отказался отвечать на этот вопрос. Сказал, что скажет вам лично.

Кристина сложила руки на груди и вздохнула:

– Рози, передайте, пожалуйста, милорду, что я не буду с ним ни о чем говорить, и напомните ему также, что он обещал не беспокоить меня – именно при соблюдении этого условия я согласилась остаться в доме.

Некий звук, раздавшийся за дверью, привлек ее внимание.

Мы еще и подслушиваем – замечательно. Интересно, это он или Беннет? Хотя какая разница?..

После ухода Питера через два часа к ней приехал Патрик О’Брайен. Его она приняла, и они натянуто и вежливо пили чай, до тех пор пока он не начал просить ее простить его друга, так как Питер хороший, любит ее и прочее бла-бла-бла… В ответ она положила руку на живот и попросила Патрика, являющегося другом ее мужа и, следовательно, человеком, небезразличным к судьбе и здоровью малыша, которого она носила, не причинять ей беспокойство, заставляя нервничать, так как именно в этот период у ребенка закладываются нервные клетки и ей не хотелось бы… и прочая, прочая, прочая… Она наговорила ему столько ерунды, наполненной медицинскими терминами, что он сбежал, поклявшись больше никогда не нарушать ее покой.

Ночью она опять плакала и корила себя за то, что не выслушала мужа, не дала ему шанса…

На что? Все изменить? Это невозможно.

С этими мыслями под утро она с трудом забылась сном.

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 17 апреля, 00:10

Питер в который раз изучал результаты анализов жены. В медицинской карте доктор Реми признавала их удовлетворительными. Несмотря на то что он сразу же поинтересовался у специалистов значением слова «удовлетворительные», в том смысле, что «это медицинский термин такой или „удовлетворительные“ и „хорошие“ все же разные вещи», и получив ответ, что у Кристины все хорошо, он все же не переставал волноваться по этому поводу.

Пару дней назад он попытался поговорить с ней – только о ее здоровье, только о малыше. Но она не захотела его видеть, вдобавок пригрозив съехать, если он не перестанет искать встреч с ней. Позже по собственной инициативе к ней поехал Патрик, но и его визит ничего не дал – сославшись на беременность, она попросила не тревожить ее разговорами о муже.

После этого Питер с Патриком пили всю ночь и надрались, как два подростка, до поросячьего визга, из-за чего пришедшая наутро на работу Нина ушла, громко хлопнув дверью.

Да, всем нелегко. Знала бы Кристи, что ей удалось то, чего не удавалось мне столько лет – свести этих идиотов.

Он уже привычно достал мобильник и принялся перебирать фотографии жены.

Какая она красивая здесь. И такая счастливая.

Он хорошо помнил историю этого фото. Это был четвертый день их пребывания во Флоренции, женаты они были пять дней. Он тогда смог оторваться от нее и уйти в кабинет поработать. Окна были открыты, и в разгар видеосовещания он услышал за окном крик мальчишки: «Джелато! Джелато!»[26] Соседская джелатерия ежевечерне распродавала все, что не купили за день, и, зная ее любовь к мороженому, он отправил Беннета за самой большой порцией фисташкового. А позже она прислала ему эсэмэской эту фотографию с вафельным рожком в руке и эмодзи: мордочку с восторженными глазами-сердечками. И он не удержался: в ответ он отправил ей активную мордочку, живо орудовавшую язычком и кучу вопросительных знаков. Ответа не последовало. Он ждал тогда долго, минут десять, ежесекундно проверяя телефон. И наконец она ответила: в СМС было изображение краснеющей мордочки и подпись: «Питер Девенпорт, вы – хулиган!» Захлебнуться восторгом ему помешал Патрик, вслух заявивший: «Президент холдинга не с нами. Ну что с него взять? Молодожен. Ты что там, с женой переписываешься? Она что, уже ушла от тебя?»

Накаркал…

Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 17 апреля, 11:04

Рози разбудила Кристину в десять утра и практически сразу усадила завтракать. Плотно поесть опять не получилось: еда казалась безвкусной или еще хуже – имела картонный привкус. Поковыряв кашу и выпив две чашки горячего какао, Кристина, чувствовавшая себя сегодня не очень хорошо, прилегла на диван и включила телевизор. Она лениво переключала каналы до тех пор, пока не натолкнулась на один из любимейших фильмов: «Сабрину» Сидни Поллака. Она знала фильм наизусть и тем не менее с восторгом следила за развитием событий.

И вот наконец наступил один из ее любимых моментов, в котором герой Харрисона Форда – Лайнус Ларрэби – говорит героине Джулии Ормонд – Сабрине, что все это время обманывал ее и никогда не любил. Сабрина, сдерживая слезы, собирается уходить, и Лайнус предлагает отвезти ее домой. «Домой я полечу», – намекая на Париж, отвечает Сабрина и уходит.

Сентиментальная Кристина обычно плакала в этом месте. Обычно, но не сегодня. После того как они с Сабриной одновременно произнесли ключевую фразу, она замолчала и огляделась. Ее посетила мысль, обдумать которую требовалось немедленно. Она была настолько важна, что Кристина отключила звук телевизора.

Ну конечно! «Домой я полечу». Сколько можно так жить? Да и жизнь ли это? У меня были цели. У меня были мечты. Где они все? «Домой я полечу!» Я полечу туда, где была счастлива. Я полечу в тот город, о котором мечтала.

Кристина вскочила и забегала по спальне. В памяти всплыл девиз школы, который им твердили на протяжении долгих лет обучения: «Я есть, я могу, я должна, я это сделаю».

Так, что мне нужно? Деньги. Это первое и основное. Ладно, попробуем поискать.

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 17 апреля, 11:12

Появившийся без стука в его кабинете Аткинс ввел Питера в ступор. Позади маячила Нина. Питер сразу понял, что случилось нечто важное.

– Сэр, мы нашли ее.

Питер выдохнул.

Вот и все, малышка. Сейчас я узнаю, кто и зачем сыграл с нами такую шутку.

– Где?

– Через мистера Аттенборо.

Питер удивленно поднял брови.

– Каким образом?..

Аткинс зашел в кабинет и продолжил отчет, Нина осталась у двери.

– Она позвонила, сказала, что хочет встретиться, Аттенборо сразу же связался с нами, ну мы ее там и взяли.

– Почему мне не сказали?

– Так мистер О’Брайен сам поехал…

Питер вопросительно посмотрел на Нину. В ответ она развела руками и ушла к себе, в приемную.

– Ясно, спасибо Аткинс.

Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 17 апреля, 11:14

Из телефонного разговора абонента «Кристина» с абонентом «Кейт»:

– Кейти, привет!

– Привет, детка! Как дела? Как ты?

– Все хорошо! Мы можем увидеться?

Пауза.

– Можем, а когда ты хочешь?

– Я бы хотела сейчас, если тебе удобно…

Пауза.

– Удобно. Сможешь приехать ко мне?

– Смогу, конечно! Если через полчаса буду – нормально?

Пауза.

– Давай через час.

– Отлично! Буду через час!

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 7 апреля, 11:16

Из телефонного разговора абонента «Питер» с абонентом «Патрик»:

– Где ты?

– В пабе, общаюсь с мисс Ритой Норман, которая при ближайшем рассмотрении совсем не похожа на твою жену.

– Дальше что?

– Ну если договоримся и она ответит на мои вопросы откровенно – дальше пойдет туда, куда шла. Если же нет…

Вдалеке слышен женский голос.

– Что она говорит?

– Она говорит, что это твоя новообретенная кузина так вам привет передала.

– Ты можешь говорить без выебо…

– Мэгги Торнтон ее наняла. Дочурка твоего «дяди Ланса».

– Я убью эту су…

– Стоп, стоп, стоп! А вот теперь стоп! Значит, так. Я привезу эту… Торнтон к нам, и вы поговорите… Мы все поговорим, да?

Молчание.

– Пит?..

– Вези.

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 7 апреля, 11:17

Из телефонного разговора абонента «Кейт» с абонентом «Нина»:

– Слушай и не перебивай. Сейчас позвонила Кристина. Не знаю, что там у нее случилось, но она очень возбуждена и срочно хочет увидеться.

– Что думаешь?

– Не знаю, но хочу, чтобы и ты была. Дуй домой, через час она будет у нас.

– У тебя, ты хотела сказать.

– У меня, у тебя – приезжай давай!

– Еду!

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 7 апреля, 11:22

Питер не успел положить трубку, как к нему зашла Нина:

– Питер, я отъеду на пару часов, окей?

– Куда?

– Это важно.

– А если ты мне сейчас здесь нужна?

Нине пришлось повысить голос:

– Питер, я отпрашиваюсь у тебя раз в пять лет. Я отъеду на пару часов, окей?

Он кивнул:

– Окей. Надеюсь, это действительно важно.

– Я бы хотела, чтобы это оказалось ерундой.

Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 17 апреля, 11:26

В это время Кристина быстро переодевалась в гардеробной, успевая препираться с упрямой камеристкой:

– Миледи, но у нас есть машина!

– Рози, эта машина не столько возит нас, сколько следит за нами.

– Ну да, приглядывает. Разве это плохо?

Кристина обернулась и возмущенно посмотрела на камеристку:

– Я не хочу, чтобы об этой поездке стало известно моему… милорду. Так ясно?

Рози вздохнула:

– Ясно, миледи. И что будем делать?

– Такси, Рози! В этом городе, о чудо, есть такси! Представляешь? Я его сейчас вызову, а ты пока сходи за ключом от черного хода.

Рози вышла, и до Кристины донеслось ее ворчание. На секунду ей показалось, что камеристка сказала что-то типа: «Она похожа на милорда больше, чем думает».

Лондон, офис Davenport Privacy Protection, 17 апреля, 12:03

Вот уже двадцать минут, как Питер общался с Мэгги Торнтон, хотя общением это назвать было сложно: увидев Патрика, приехавшего за ней «со свитой», она перепугалась до ужаса, а уж попав в DPP, «запела» так, что это был скорей монолог, нежели диалог, или допрос, на который настроился Питер.

История оказалась ясной как божий день. Ее подружка Лотти, увидев в кафе эту Риту, поразилась ее схожести с Кристиной Девенпорт и рассказала об этом Мэгги – так, слово за слово, и возник план, претворить который они умудрились легко и относительно недорого. Николаса Аттенборо вообще «разыграли» втемную.