Приговорён к свободе

Осень действительно была страшной. Холодной, тоскливой, сырой… К счастью, денег хватало. Если бы мы ещё и обеднели, я бы просто не вынесла этого. С тех пор, как мы праздновали последнюю летнюю ночь, прошло почти полгода. И теперь я так хорошо понимаю, почему не хотела праздновать!

Такое чувство, что весь мир вокруг укрыл туман. Он только-только проснулся с первым днём осени и не заканчивался до сих пор, хотя уже прошло Рождество, наступил ещё один Новый год и обострились морозы, заставляя кутаться в тёплую одежду и не выходить без надобности на палубу.

Это состояние не похоже на то, что показывают в фильмах. Это не модельная девушка с артистично потёкшей тушью, заворожённо встречающая рассвет. Это не горький кофе и не написание поэзии поздней ночью. Это не сон холодными зимними утрами и не цветной город, где ты приходишь в себя.

Это несколько выкуренных сигарет за один раз – руки так дрожат, что непонятно, не уронила ли я эти сигареты в море. Это – пялиться в потолок в четыре часа утра, мучиться от бессонницы или спать целые сутки беспробудно. Это говорить, что ты занята, когда на самом деле просто не можешь справиться с мыслью, что нужно что-то делать.

Кажется, что сейчас шёпот исходит из всего, что меня окружает. Раздражённый, злой, с нотками презрения и всеми оттенками насмешки. Он проникает сквозь кожу, заставляет закрывать уши дрожащими ледяными руками, которые я уже не чувствую от холода, жмуриться от боли.

– Нет!

На самом деле он не причиняет мне физическую боль. Но вот душевную… Мой внутренний мир кажется подобием чего-то блеклого, мёртвого и невзрачного. Даже я сама замечаю его с трудом. И закрытые уши не спасают. Эти разъедающие душу звуки проникают сквозь сжатый морской воздух и пронизывающий ветер. Это всего лишь… страх. Именно он заставляет меня снова схватиться за борт корабля. Именно он заставляет задержать дыхание и повиснуть в этой тёмной бездне.

У меня нет крыльев. Нет никакой опоры.

Здесь всё бессмысленно, пока на дворе этот жуткий январь уничтожает каждую частичку тепла. Я не знаю, когда это закончится. Когда я снова смогу почувствовать свои крылья и искренне улыбнуться?

Хочется заснуть здесь, рядом с ледяным океаном, слыша крики чаек, а проснуться поздней весной, когда солнце светит так ярко, что слепит глаза, когда дельфины игриво выпрыгивают из моря, плескаясь и не боясь людей, когда деревья зелены и птицы поют от счастья. Когда рядом берег, огромный город, полный приключений, и родные люди. Голос разума словно насмехался: «А разве они у тебя есть?»

Мир не имеет понятия, насколько сильно я боюсь будущего. Зато будущее прекрасно всё знает и, будто насмехаясь, молчит в ответ на мои вопросы.

Август

– Август! – Ева кричала и рыдала в трубку, позвонив мне среди ночи. Вчера, в самой середине зимы, в холодном январе, мне пришлось на пару дней уехать из дома – в отеле что-то произошло, управляющие не могли справиться без владельца.

– Ева, что случилось? – подскочив в кровати, я рефлекторно протянул руку к прикроватной тумбочке с оружием.

– Аврора, – из-за рыданий девушки я ничего не мог разобрать, и она, наконец, тихо, но необычайно твёрдо произнесла: – Аврору похитили!

– Как? Ты… Позвони в гвардию, закройся и не выходи из дома. Я уже еду, – схватив сумку и оставив половину вещей в комнате, я умчался на вокзал, поймав такси у отеля.

Сейчас страх не заставлял меня кричать и срывать голос. Но от него ноги становились ватными, а взгляд терял фокус.

Чёрт, как медленно! Мне казалось, что это самая медленная электричка из всех существующих на земле. Губы посинели, руки сжимались и разжимались, пальцы выстукивали бешеный ритм, ноги нервно тряслись. Я не отводил взгляда от телефона и ещё несколько раз звонил девушке, но не было связи. От этого на душе становилось только паршивее. Не хватало воздуха, хоть я и пытался дышать полной грудью. Слишком много мыслей. Они спутываются друг с другом, превращая несколько часов поездки в самый настоящий ад.

Когда погиб Гоэль, я пообещал себе и команде, что никто больше не пострадает по моей вине, но не учёл того, что в преступном мире такие обещания не имеют никакой силы. О чём Нарцисса и напомнила мне после смерти Цербера.

Но с Евой всё было по-другому. Я пообещал ей быть рядом и защищать любой ценой. Оставляя свою подпись в документе о заключении брака, я дал эту клятву ещё раз. При наших родителях и свидетелях. И чего вообще стоит моя жизнь, если даже в этот раз я нарушу обещание?

Как только в поле зрения появляется дом, навстречу выскакивает Ева, крепко обнимая меня.

– Август… – её голос дрожит, поток слёз не даёт ясно разглядеть меня и улицу. – Гвардия уже пытается найти её… Я была на втором этаже, а когда спустилась, она… Дверь была открыта! И Авроры не было, – Ева едва не захлёбывается в рыданиях, и я осторожно касаюсь её лица, стирая с щёк слёзы.

– Мы найдём её, – шепчу я и отстраняюсь. – Мне нужно идти. Ева, пожалуйста, не выходи из дома, – она собиралась спорить, но я умоляюще взглянул в глаза девушке и мягко коснулся её руки. – Я скоро вернусь, – она несколько раз кивает и быстро бежит домой. Я подхожу чуть ближе и слышу, как громко хлопает дверь в кухню, а через мгновение из окна выглядывает Ева. Улыбаюсь так искренне, как могу, и исчезаю во мраке зимней ночи.

Ради всех святых… Я никогда ничего так не желал, как найти свою дочь и вернуть её домой.

***

– Кто это? – сонно спрашивает меня голос в трубке.

– Август. Август Райан, – я глубоко вздыхаю и понимаю, что объяснить ситуацию этому человеку будет сложнее всего. – Мне нужна помощь.

– От меня ты её не получишь, – обрывают меня. Родной брат Гоэля, Крёстный, любил его больше всех на свете. Всегда желал и надеялся до конца, что брат вернётся и присоединится к его преступной группировке, но Гоэль отказывал Крёстному десятки раз, с каждым месяцем всё резче и твёрже. А когда он погиб по моей вине, группировка Крёстного едва меня не уничтожила. Но благодаря влиянию Хели всё же оставила в покое.

– Когда помощь нужна была моему брату, ты отказал, – добавил Крёстный.

– Я виноват, знаю. Но…

– Ещё бы! – Крёстный засмеялся почти истерично. – Что тебе нужно на этот раз?

– Ты же глава преступного мира города. И всё ещё вор в законе?

– Только второе, – выплюнул Крёстный. – Четыре года назад поменяли короля, не слышал?

– Поменяли? На кого? – я действительно узнал об этом только сейчас. Конечно, короля или королеву каждого города и Большой Игры меняли время от времени, но чтобы так часто…

– Издеваешься? – зло усмехнулся Крёстный. – Четыре года назад главой стала Анна Грай. Но после её смерти на «престол» взошёл…

– Аполлон? – выдохнул я с разочарованием. Какого чёрта они вообще не развелись, не живут ведь вместе уже много лет? Хотя я сомневаюсь, что это бы помогло. Аполлон давно претендует на эту должность, и статус короля он, может, заслужил даже больше, чем его погибшая жена.

– Аполлон, – подтвердил Крёстный. – Так что иди к нему со своими проблемами. Кстати, я слышал, что ты ушёл в отставку. Это правда? – кажется, ярость Крёстного утихла, оставив место любопытству. Но что-то мне подсказывало, что медлить больше нельзя…

– Правда. Ты не знаешь, где я могу найти Аполлона?

– Вчера мы были в западной таверне, – задумчиво проговорил парень. – Но я тебе ничего не говорил.

– Спасибо, – и я, наконец, положил трубку, останавливая такси.

Похоже, теперь Аполлон припомнит все мои ошибки. В том числе наш самый последний разговор.

Западная таверна. Водителю это ни о чем не говорило, зато я прекрасно понимал, где находится это излюбленное место воров в законе, куда приходит даже так называемый «король города». Из такси я вышел за поворотом, чтобы появление моё прошло как можно незаметнее. И всё же в этом успеха я не добился.

Как только закрылась за спиной дверь в таверну, все головы повернулись ко мне. И, несмотря на усилия измениться после ухода с корабля, узнали меня в первые секунды. Не успел я найти того, ради кого появился здесь, как рядом со мной возник Аполлон собственной персоной. В небольшой толпе я поймал и удивлённый взгляд Крёстного. Не ожидал увидеть так скоро? Или не узнал?

– Райан! – крикнул кто-то, чем вызвал гневную усмешку Аполлона, который стоял теперь на расстоянии вытянутой руки от меня. – Ходят слухи, ты покинул преступный мир. Умоляю, разуверь нас в этом! – я всё-таки разглядел знакомое лицо Валета. Живостью он не славился в силу возраста, зато был в курсе всех событий криминального мира.

– К сожалению, не могу, – я пожал плечами и посмотрел на Аполлона, кивнув ему на дверь в хранилище таверны. – Нужно поговорить.

– Так это правда? – выкрикнул Валет перед тем, как за Аполлоном закрылась дверь. Я сглотнул и снова повернулся к парню, не находя в нём ничего нового. Только, наверное, высокомерия стало в разы больше. Как-никак, один из королей Большой Игры, вор в законе… Впрочем, эти титулы когда-то мог получить и я, но отказался, предпочитая свободу и независимость.

– Зачем ты пришёл? – Аполлон прислонился к стене, сложив на груди руки.

– Аполлон, мне нужна твоя помощь.

– Неужели? – он поднял бровь и фыркнул. – Я удивлён. Нет, правда. Чего ты ждал, Август? Что я приму тебя с распростёртыми объятьями? Что…

– Что ты поможешь мне спасти дочь, – перебил я его. Аполлон действительно удивился и даже выпрямился, отлипнув, наконец, от стены. – Больше мне ничего не нужно, – добавил я.

– А ты думаешь, этого мало? – поняв, что я не шучу, он снова расслабился. – Мы же вроде как в ссоре, забыл? И просто попросить недостаточно.

– Чего ты хочешь?

– У тебя, кажется, сейчас четыре отеля? – он задумчиво потёр подбородок. – Я хочу долю.

– Тебе мало титула короля города?

– А если и да, то что? Просишь помощи – будь готов отдавать что-то взамен.

– Ладно. Один отель.

– Два, – продолжал торговаться Аполлон. Я покачал головой, но процедил сквозь зубы, что согласен. – Напиши дарственную.

– Ты же знаешь, я человек слова. Сначала твоя часть сделки, – ради дочери я готов был переписать на Аполлона и весь бизнес, но важно было этого не показывать. Чем больше он будет просить, тем хуже. И для него, и для меня.

– Допустим, что я верю. Иди. Я попробую что-то сделать.

– Её зовут Аврора, – зачем-то добавил я перед тем, как снова оказался в зале.

Почти каждый считал своей обязанностью поговорить со мной о жизни и рассказать о последних новостях. Вокруг меня столпился народ, перебивая друг друга и не замолкая ни на секунду. А главной темой для обсуждения было убийство Анны и Чарли. Два вора в законе и один поджог. Их сестру, Хельгу Грай, уже освободили – не было никаких доказательств её вины. Отпечатков не осталось, канистры с бензином ни о чём гвардии не говорили, как и следы машин у особняка. Связанные охранники почти ничего не видели. Кто и зачем это сделал – неизвестно, но, когда на втором этаже нашли целый склад оружия и список потенциальных жертв, вопросов стало меньше, а дело закрыли. Сколько врагов может быть у наёмных киллеров, а тем более – у одной из важнейших фигур Большой Игры?

Я только внимательно слушал, пытаясь уловить связь между этим событием и похищением Авроры. Нарцисса этого сделать не могла, Анну она убила из-за Орфея и Герды, Чарли – просто потому, что он подвернулся под руку. Конечно, и с ней я успел поссориться, но она же не могла так поступить с капитаном, верно? С бывшим капитаном, который разбил её сердце… Дважды. В любом случае, я всё ещё верил в свою команду, сколько бы раз мы ни ссорились.

– Идём, – наверное, прошло чуть больше получаса. Меня позвал Аполлон, я резко обернулся и подскочил, едва не столкнувшись с Крёстным, который собирался мне что-то сказать. Слушать его не стал – сейчас не до этого. Через несколько часов поднимется над горизонтом солнце – это может помешать нашему с Аполлоном делу. Так что мы, махнув рукой компании, покинули таверну и выбрались на неосвещённую улицу через чёрный ход.

– Узнал что-нибудь? – спросил я, как только Аполлон закрыл за собой дверь.

– Более того, я договорился о встрече, – в ответ на мой поражённый взгляд Аполлон хитро улыбнулся. – Когда ты отказался от титула короля города, ты многое потерял.

– Что им нужно?

– Деньги, разумеется, – он протянул мне лист бумаги с адресом и суммой. – По-моему, у них был другой план, но раз ты позвонил первым…

– Они… кто? Сумасшедшие? – присвистнул я, взглянув на сумму.

– Можно и так сказать. Приказали приходить одному. Мол, сначала деньги, потом девчонка.

– И этот адрес… Так понимаю, даже не пустырь?

– Заброшенная многоэтажка, – Аполлон закатил глаза. – Думаю, они хотят всего лишь получить деньги, но утверждать ничего не могу.

– Спасибо, – я пожал парню руку, сдавленно улыбнувшись, и скрылся за поворотом, останавливая ближайшее такси. В который раз за эту ночь…

– Как закончишь, жду тебя здесь, – бросил мне вслед Аполлон, после чего снова скрылся в таверне. Судя по количеству брошенных на пол одеял, бокалов и тарелок, они там живут уже несколько дней. Воры в законе и король города, позор!

Аполлон даже не пожелал мне удачи. Впрочем, я в этом и не нуждался.

Я знал, что нельзя так просто уйти из преступного мира, закрыться от всего, что меня окружает, кроме семьи. Только не после десяти лет в роли руководителя преступной организации. Но всё же я так надеялся на спокойную жизнь!

Если им нужны деньги… Пускай. Только бы нас оставили в покое.

Крёстный

– Что у него случилось? – когда вошёл Аполлон, все оживились и забросали его вопросами.

– Что-то серьёзное, раз пришёл сюда. И пообещал половину бизнеса, – хмыкнул Валет, разваливаясь на подушках. Я краем глаза взглянул на Аполлона, чтобы проверить, удивлён ли он тому, что Валет знает о сделке, но король молчал. – Так что, скажешь?

– Требуют деньги за дочь, – Аполлон почти безразлично пожал плечами. – Мне пришлось половину города обзвонить. Никто ничего не знает. Может, конечно, виноват сам Август – он всё-таки важная фигурка… Похитители не станут распространяться. Но мне кажется, это какие-то новые люди, которые раньше в нашем городе не работали. Хотя могу ошибаться, – просветил нас парень. – В любом случае, я своё дело сделал.

– А что им нужно-то? – в разговор вступил Фитиль, появляясь из-за барной стойки с пятью бокалами.

– Деньги, я же сказал, – король принял бокал и опустился на подушки, прислонившись спиной к стойке. Интересно, он собирается вообще возвращаться домой? Третий день уже из таверны не выходит…

– Всего лишь, – фыркнул Валет. – Я думал, что-то поинтереснее будет. Как с Адамом… Да и обсуждение пожара уже не приносит такого удовольствия. Когда у вас следующее дело? Хоть будет, о чём поговорить вечером.

– Послезавтра, – Аполлон, вспомнив о чём-то важном, достал из кармана телефон. – На всякий случай отправлю Августу группу поддержки, – он засмеялся и набрал чей-то номер – я ясно слышал в его смехе признаки того, что Аполлон много пил. – Пообещал же помочь, в конце концов.

***

– Крёстный, ты идёшь? – Фитиль в последний раз оглянулся на меня, открывая дверь. Чёрт возьми, делать мне больше нечего… Только Райана подстраховывать. Не нужно было ему во всё это впутываться, и не было бы никаких проблем!

– Уже бегу, – я пошарил рукой по одеялам, выслушав ругательства Валета, схватил в охапку свою сумку и чей-то пистолет, попавшийся под руку. У таверны нас уже ждал автобус. Я невольно присвистнул и поднял брови, вопросительно взглянув на Аполлона, который вышел нас проводить. Тот только весело засмеялся и сказал что-то о своих связях.

– Не задерживайтесь. И не забывайте – вы только следите, а не выполняете за Райана всю работу. Из автобуса выйти нужно за пару кварталов, ему приказали прийти одному, – он казался расслабленным, но я всё ещё не отводил взгляда от его побледневшего лица и красных ушей. Не лучшее сочетание.

Нас всего семеро. По-моему, автобус был лишним… И водитель тоже, потому что он то и дело задавал нам какие-то вопросы, которые отвлекали от очень важных мыслей. Я думал, как бы мне выбрать самое безопасное место наблюдения, чтобы не ввязываться во все эти игры. А Августа, как только он выполнит свою «миссию», Аполлон приказал привести в таверну. Чтобы и тот выполнил свою часть сделки.

Что же, Август, советую тебе побыстрее заканчивать со всем этим. Пока Аполлон окончательно не взбесился.

– Приехали. На выход, – автобус остановился и мы, наконец, расстались с надоедливым водителем, щурясь и разглядывая в темноте дорогу.

– Четверть часа до того здания, – раздражённо бросил Череп, отрываясь от карты. И как он вообще сумел что-то разглядеть при таком освещении? – Пойдёмте уже, что ли. Райан должен был ещё деньги забрать, но, пока мы плелись на этом автобусе, уже можно было девчонку спасти.

– Смотрите, – шепнул я, показывая на фигуру, выглядывающую из-за угла. – Он? – пару секунд мы вглядывались в чёрное пальто и шляпу, но Фитиль облегчённо выдохнул.

– Не он. У Августа же нет трости, да?

И мы почти бегом направились к месту встречи. Нет, Череп точно ошибся… Здесь определённо больше, чем пятнадцать минут. На карте был показан поворот налево, но мы упёрлись в стену и недоумённо почесали затылки, снова и снова сверяясь и координатами.

– Тьфу ты, – выплюнул Череп в ярости, едва не порвав карту. – Нас привезли не туда.

– Так я и знал, что водитель этот – сволочь! – Звонарь покрутил у виска и топнул ногой. Какой-то камень прилетел мне в лоб, и я выругался, поднял с земли и бросил камень в Звонаря. Правда, немного промахнулся и попал в Черепа. В его затылок.

– Чёрт с вами, идиоты! Нам ещё до цели добираться! – он резко развернулся и так быстро направился в другую сторону, что мы с трудом догнали его.

– Мы-то при чём? – возмутился Фитиль, тоже подняв с земли камень и подкидывая его в ладони, когда мы уже шагали нога в ногу.

– Да в том-то и дело, что ни при чём. Даже сорваться не на ком! – мы прыснули со смеху, но Череп так на нас посмотрел, что тут же замолкли. – Придётся вызывать такси. Иначе, когда мы доберёмся до места встречи, там будут только трупы. Насколько я знаю Августа, точно не его и не дочки.

– У меня есть план, – неожиданно сказал Крит, и мы замерли, как вкопанные. Все, кроме Черепа.

– В него входит не попадать в неприятности? – почти без эмоций уточнил он.

– Я сказал, что у меня есть план, а не чудо, – фыркнул Крит.

– Тогда молчи. Я поймаю две машины, – парень вышел на дорогу, не оглядываясь на нас.

– Где ты их поймаешь? На этой улице живых вообще нет, – закатил глаза Фитиль.

– А мёртвые есть? – с наигранным ужасом спросил я. Остальные нервно засмеялись.

Нас называют ворами в законе – коронованной элитой преступного мира, но я уже и не помню, когда мы в последний раз грабили людей. По большей части мы занимаемся тем же, чем остальные – берём пару дел в неделю на всю команду. Или сами эти дела организовываем для других банд, но это уже дело Аполлона и его приближённых. Благодаря нему мы никогда не бедствуем и имеем связей больше, чем гвардия, чем бессовестно пользуемся.

А когда кому-то из наших нужна помощь, мы не можем просто отказать. Мы не работаем сами по себе, никогда не были и никогда не будем волками-одиночками. Наверное, все наши законы как раз и сводятся к этому – один за всех и все за одного.

Август

Боже мой, почему здесь совершенно нет света?!

Заброшенная многоэтажка, о которой говорил мне Аполлон – худшее место для спасения дочери и лучшее для похитителей, потому что у меня такое чувство, что я не сбегу отсюда, даже если захочу. Разве что выпрыгну со второго этажа – кажется, там стена разрушена полностью. От дороги до здания нужно было ещё добраться через высокую сухую траву и какие-то завалы камней.

Интересно, сколько лет этому зданию? Сколько выстрелов и людей оно выдержит? Сколько ещё простоит перед тем, как медленно упадёт, заставляя трястись весь квартал?

– Тебе лучше оставить оружие здесь, – я вздрогнул, услышав голос откуда-то из темноты, и всё же старался не показать своего страха.

– Неужели?

– Сегодня играем по нашим правилам, – ответили мне уже с другого угла. – Идёт?

– Выбора у меня нет, – я осторожно положил пистолет на пол, глубоко вздохнув. Но у меня в куртке был и второй, а за поясом – острый балисонг.

– Мы не идиоты, – усмехнулся парень, появляясь из темноты. Правда, его лица, скрытого в тени, я разглядеть не мог. – Вперёд ты пройдёшь только один, безоружный и с деньгами, – выплюнув какое-то ругательство, я с усилием кивнул и вытащил из куртки пистолет. К счастью, нож у меня всё же остался – заметить его было тяжело, особенно в такой тьме, и я прошёл вперёд, бросив ненавистный взгляд на парней.

Мои шаги по осколкам кирпичей и стекла в некоторых комнатах отдавались эхом, в иных же исчезали вслед за ветром. Абсолютная тишина и беспросветная тьма. Включив фонарик, я с опаской поднимался всё выше и выше, пока не добрался по обвалившейся лестнице до четвёртого этажа. Даже если бы мне не сообщили об этом, я бы сразу понял, что именно в этой комнате следует искать. Повсюду включённые фонарики, благодаря чему здесь было гораздо светлее, чем на других этажах. Стены сохранились, стёкла разбиты, но на полу нет почти ничего, даже осколков. Чуть дальше – поворот направо, и именно оттуда раздавался какой-то шорох, но первых людей я увидел перед собой, как только оказался в проходе.

Незнакомая мне девушка стояла напротив, держа в опущенной руке пистолет. Почему-то я уверен, что она не промахнётся и думать не станет – выстрелит без разговоров, если будет необходимо. Поэтому поднял выше сумку с деньгами. Она только пожала плечами и ядовито усмехнулась, махнув мне рукой. Я проследовал за девушкой и замер, как только повернул направо. Конечно, считать я не стал, но здесь, кажется, было человек десять. И Аврора – с красными глазами и синяками на запястьях – на стуле, связанная по рукам и ногам.

– Аврора! – не выпуская из рук сумки, я бросился к дочке, но путь мне преградила всё та же девушка. Сейчас я разглядел на её костяшках кровь, а в глазах – решительность и… страх?

– Сначала деньги, – бросил кто-то из толпы. Оттолкнув всех, я бросил сумку парню, немного промахнувшись, но всё же попав в него, и оказался рядом с девочкой, быстро развязывая её и хватая за руку. Останавливать меня никто не собирался. Оружие они опустили, раскрывая сумку и проверяя деньги. Пересчитывать не стали – с такой суммой это заняло бы слишком много времени.

Не произнося ни слова, я скрылся за стеной, держа дочку на руках. Казалось, что её не было дома несколько суток – она побледнела, осунулась и всё ещё тихо плакала, крепко держа меня чуть выше локтя.

– Мы не сможем выбраться отсюда, – с дрожью в голосе прошептала она.

– Даже если мы не сможем, ты сможешь, – дочка снова всхлипнула, и моё сердце болезненно сжалось. – Всё будет хорошо, – шептал я, бегом мчась по лестнице. – Скоро мы будем дома, – уверял её, перепрыгивая через ступени и едва не проваливаясь в дыры, но не сбавляя темпа.

Всё это казалось мне страшным кошмаром. Сном, из которого нужно как можно скорее выбраться, проснуться… Закрыться на три замка, завешать все окна и пить горячий чай на кухне, сидя так близко к Еве и Авроре, как только можно. Успокоиться, почти ничего не говоря, и заснуть в одной кровати – чтобы дочка была посередине, а мы с Евой оберегали девочку от любых несчастий.

Как только я выбрался из здания и сделал первый шаг навстречу выглянувшему из-за горизонта солнцу, увидел того, кто не должен был здесь появляться…

– Ева… – я слабо улыбнулся и почувствовал, как Аврора открыла глаза. Она подняла голову и спрыгнула с моих рук, но оставалась рядом. – Как ты здесь?

– Мне позвонил… Аполлон, кажется. Примерно полчаса назад. Я должна была приехать раньше, знаю, но гвардейцы охраняли дом, и такси…

– Счастье, что ты не пришла раньше, – я всё ещё не двигался. И только сейчас заметил у дороги яркие огни машин и толпу людей. – Гвардия?

– Да? – Ева обернулась и тихо засмеялась. – А я думала, что оторвалась от них.

Гвардейцы уже пробирались сквозь заросли, а я улыбался, словно впервые встретил своих девочек. Словно все беды уже позади. Пора подойти ближе, прошептать девушке на ухо: «Поедем домой». Прошептать так тихо, чтобы никто не услышал, чтобы дыхание щекотало её ухо. И она сразу согласится, я знаю.

Земля перевернулась словно под колёсами огромного автобуса. Воздух расплывался от жары, хотя эта ночь была морозной, а снегопад заставлял дрожать от холода. Пейзажи сливались в одно пятно, белое-белое пятно: как стены в палате интенсивной терапии, как усыпанное снегом поле, как свадебные перчатки Евы.