Фотография с Марса. Мир полон тайн, чудес и юмора

– Это существа такие, млекопитающиеся, теплокровные. Совершенно иной вид. А наших там почти не осталось. Ну… тоже мелочь всякая, типа крокодилы, вараны, змеи… тьфу!

– У-у-у, – раздался гул разочарования в толпе. – Так это вообще примитив. – И вправду, крокодилов у нас никто не уважал, а змей тем более. Обидно, что теперь на исторической родине обитает такой отстой. Но, это было не совсем правильно, ибо Сицилиус заявил:

– И теперь на той планете царствуют существа, которых я назвал людьми. Каждая персона – это человек. Он очень умный, хитрый и… опасный.

– Откуда ты это знаешь? – недоверчиво произнес Огресиар. Вот уж бестолочь, разозлился я, чего профессора отвлекает дурацкими вопросами? Что надо Сицилиус сам скажет.

– Недавно Хукс приволок мне странное существо. Оно было внутри металлического панциря. Отбивалось отчаянно, даже чем-то больно меня тыкало, полагаю, это оружие. Но я все стерпел и сумел вскрыть скорлупу. Внутри был… примат… то есть человек. Я прокусил ему конечности – на вкус неплохое мясо… Потом провел генетическую экспертизу и выяснил, что наши гены имеют один тип, то есть мы все с одной планеты. Это заставило меня задуматься о том, как мы появились и откуда… Я попросил Хукса с товарищами найти мне еще парочку человек…

Признаюсь, что я сам видел троих этих самых, о которых твердит профессор, позавчера на поляне, они кружились, высматривали что-то, но на открытое пространство к ним не вышел. Потому что эти существа поджаривали из каких-то трубочек моих сородичей, в том числе одноклассника Жмурякиса. Жаль его… Но тут каждый сам за себя. Таковы законы хищного мира. Эти пришельцы затем разделывали туши, что-то изучали… Я еще подумал, мол, странные они какие-то.

– Да-да, я нашел тебе целую кучу, а что не принес тебе в лабораторию, то мы с друзьями сами сожрали, – поддержал раптора Хукс. – Согласен, хитрые эти люди. Охотиться на них не просто, хотя очень увлекательно. У них всякие штучки есть, что причиняют боль. Но от этого мы становимся еще яростнее и злее, стремительнее и осторожнее. Я разорвал штук семь. И еще с троими разделались мои партнеры.

– Где? Где эти существа? – взволновались все в толпе, особенно Огресиар, трус по жизни. А Галантиус, махая крыльями, поднялся в высоту и оттуда слушал речь раптора – ему казалось, что среди облаков безопаснее. Сказанное всех напугало.

– Они пришли ниоткуда, – рявкнул тираннозавр. – Возникли прямо из воздуха. Было много их, но всех мы сожрали. Правда, о металл чуть все зубы не раскрошили. Мой коллега Хакр даже блюда из них новые придумал. Если люди еще появятся, то можно ресторан открывать и бизнес делать.

– Так как они попали в наш мир? – задал вопрос плезиозавр. Не хотелось ему отвлекаться на предложения Хукса.

– Это не простой вопрос, – нахмурился Сицилиус. – Думаю, люди раскрыли способ мгновенного перемещения в пространстве.

– Телепортация? – среди динозавров оказался умным стегозавр, имя которого я не знаю. Он вообще командировочный, не из нашего региона.

Такая версия понравилась профессору. Он любил интеллектуалов.

– Может быть… Хотя предполагаю, что они создали прибор, который я условно назвал Большой адронный коллайдер – БАК, которым можно протыкать пространство и входить в другие миры. Скорее всего, люди таким образом и попали к нам.

«Ба-а-а!» – мысленно воскликнул я. Что это значит? Что теперь земляне к нам туристами заявляться будут? А нужны ли нам они? Хотя, как сказал Хукс, у них сочное и нежное мясо… Может, охоту устроить тоже на них? – эта мысль стала навязчивой, и отказываться от нее мне не хотелось…

– А что им надо-то, этим приматам?

– Наверное, завоевать нашу планету, а нас на шашлык пустить…

Это вызвало ропот и негодование. Ящеры стали издавать такие крики, что на другой стороне планеты было слышно.

– И что ты предлагаешь, Сицилиус? – перебил мои размышления Галантиус, все-таки спланировавший на спину Огресиара. Теперь он слушал с высоты тела бронтозавра.

– Вот, наконец-таки, правильный вопрос! – воскликнул профессор. – Люди – это угроза нашему существованию. Более того, они царствуют там, где должны быть мы – на планете Земля. Поэтому предлагаю самим создать БАК и проткнуть дырку к нашей исторической родине, вернуть статус-кво! А там мы устроим этим приматам войну. Уж с нашим интеллектом и силой вряд ли они устоят. И будут у нас два мира. Раздолье для ящеров!

– Да, миры динозавров! – подхватили все. – Это великолепно!

Мне эта идея понравилась, но я не стал слушать до конца речь Сицилиуса. Зачем, если все итак уже понятно. Лучше начну охоту на человека, пока другие не перехватили. Мы ведь все живем в мире, где есть только хищник и жертва, и понятие гуманности нам неведомо. Динозавры вообще не знают, что такое милосердие и сострадание. Поэтому эволюционировали в разумных существ… Впрочем, может, эти люди тоже бессердечны, и тогда кто мы такие для них?

Нет, войны, судя по всему, не избежать!

(10 июня 2012, Элгг)

Бутылка спасения

(фантастический рассказ)

Я – алкоголик, в чем совсем не стыжусь, более того, этим горжусь. Да, с большим стажем. Кем я был раньше – не важно, свою профессию и семью потерял давно. Пить начал с первого класса и до сегодняшнего дня не отрываюсь от горлышка бутылки. На меня все смотрели брезгливо и морщились, едва улавливали «духан», что шел от меня, сторонились, фыркали презрительно: алкаш! Согласен, водкой я пропах от корней волос до пяток, и это меня устраивало.

Но именно алкоголизм, как ни странно, меня и спас. А также тех, кого раньше лечили и не смогли вылечить в наркологическом диспансере. Мы стали типа островком реальности в море ужаса!

В одно прекрасное… хотя, какое оно прекрасно это утро – магазины открывались в понедельник лишь в девять утра, покупать было негде «пузырь»! – с небес на головы людей стали падать… Я даже не знаю, что это такое, типа морского ската, только величиной с ладонь. Плоская мокрая тварь, которая мгновенно присасывалась к голове. Человек в ту же секунду менялся. Нет, не физически, а как-то по-другому. То есть он терял волю, индивидуальность и становился послушным, легко управляемым. А поскольку в то утро шли, можно сказать, «дожди» этих неизвестных организмов, то вскоре все человечество превратилось в безмолвных роботов, которые вдруг перестроились в ряды и дружно стали что-то делать.

Не только люди – крупные животные тоже подчинились чужой воле. Я сам видел плоских тварей на мордах коров и лошадей, собак и кошек. И животные тоже строем маршировали куда-то. Единственное, кого они не тронули – это меня и моих друзей-собутыльников. Одна штука шлепнулась мне на голову, но вдруг с писком и треском отскочила, упала на пол и пыталась отползти. Мой кореш Стаханыч, сидевший напротив, трахнул ее бутылкой, и, к моему ужасу, разбил стекло, драгоценная жидкость вытекла. Нос мой уловил ароматы «Столичной».

– Ты че, старый хрен, делаешь? – возмущенно закричали мы с Пашей-бычком, который в это время искал в рюкзаке вчерашний огрызок протухшей колбасы. – Водяру разбил! Че пить будем, ишак?

– Я вам жизнь спас! – прохрипел Стаханыч, который еле держался на ногах от выпитой бормотухи с одеколоном, что смешал час назад в канистре. И он указал на размазанную на асфальте тварь. Мы смотрели на этот организм и ничего не понимали: что за хреновина? Откуда она взялась? А рядом слышали шлепки, короткие вскрики – и после тишина. Подняли головы, узрели падающую, точнее, прицельно планирующую фигню.

Тут на головы Стаханыча и Пашки шлепнулись еще два «ската», те завопили матом, стали прыгать, пытаясь их скинуть. Хотя твари сами отлепились с недовольным звуком. Пришлось мне сапогом добивать их, пока трепыхались. Лишь потом мы поняли, что твари не любят организм, насквозь пропитанный спиртом. Они вообще не переносят алкоголь. И поэтому не могли на нас паразитировать, как на других.

А вот трезвенники – им подошли их тела. И теперь мои соседи, участковый и его коллеги в зеленой униформе, прохожие, учителя и школьники, врачи и водители трамваев – все шли мимо нас, не обращая внимания, и выполняли какую-то, непонятную нам работу. На их головах присосались твари. Но было видно, что все это происходило не бесцельно, не в хаосе, как в броуновском движении (так сказал Пашка, который раньше был учителем физики в школе – умный мужик!). Чувствовалась невидимая рука, что вела людей куда-то…

– Эй, чувак! – пытался я остановить студента, который раньше всегда сидел на скамейке и читал заумные книги. Сейчас он нес железки в сторону склада, где другие пытались что-то смонтировать.

Студент даже ухом не повел. Он шел дальше. Хотя раньше подкидывал мне банкноту на пиво.

Я пытался схватить за юбку одну женщину, которая работала менеджером в крутой фирме и всегда обходила меня стороной, когда я клянчил у ее «мерседеса» пару монет на дешевое винцо. Сейчас же она проигнорировала меня, как муха золотое кольцо. Женщина несла какие-то трубы в туже сторону, что и студент.

Мы тут очухались и стали с недоумением озираться. Встали машины и троллейбусы. Не работали магазины, офисы, фабрики. Люди молча несли металлические и пластиковые предметы и сооружали что-то непонятное из них. В одно мгновение город стал чужим и враждебным. Впрочем, нас никто не трогал, не прогонял. Просто не обращали внимания, словно и не было в этом городе.

Мы смотрели, пили из канистры бормотуху с одеколоном, закусывали колбаской и обсуждали. Потом скрутили махорку и затянулись.

Прошло полдня – и все та же картина. Стаханыч сбегал в магазин и вынес оттуда десять бутылей виски, коньяка и джина – вот уж класс! – на нашу радость. Заодно и банки с мясом, капустой, красной икрой – никого в магазине не было, и можно было тащить все без разбору и страха. Мы приложились к бутылкам и упились до чертиков.

Очнулись только через два дня. Первым встал Пашка-бычок. Он оторопело смотрел на гигантские конструкции, что громоздились над городом. Люди продолжали также молча строить. Это пугало.

Пашка разбудил нас, преподнеся к носу текилу – я очнулся сразу. Первым делом опустошил бутылку, после чего крякнул и огляделся. Естественно, меня тоже неприятно это поразило. Какой-то странный муравейник. Поднявшийся со скамейки Стаханыч долго всматривался в эту хренотень, после чего сказал:

– Мужики, что-то с народом стало!

– Ага, – поддакнул я. – Как им на бошки упали эти плоские глисты – так сразу все в дураков превратились.

– А че это такое?

– Не знаю…

– Слушай, может, Фараон знает? – и он ткнул в толпу.

Фараон – это «ветеран» алкоголизма, был в нашей компании, только завязал. Его жена закодировала, и он пять лет как не пьет. Нашел работу на рынке, деньги пошли, приоделся, приобулся, на интеллигента стал смахивать. Нет, нас не сторонился, всегда разговаривал, когда поблизости жены не было, иногда спонсировал на выпивку. Мы его уважали. А Фараоном прозвали, потому что он всегда оборачивался в бумагу, как мумия, после того, как упивался дряни.

Так вот, его мы сразу заприметили среди других, что несли огромную канализационную трубу в сторону агрегата непонятного назначения. Эту штуку построили, пока мы дрыхли на скамейках в парке. Пашка-бычок схватил Фараона за шкирку и повернул к себе.

– Привет, Фараон! Узнаешь? – заорал он прямо в лицо другу.

Тот отрешенно смотрел на бывшего собутыльника, и пытался вывернуться и пойти дальше.

Тут Стаханыч с другой стороны подскочил и схватил его за руку:

– Эй, ты чё, совсем очумел своих не узнавать? Сколько лет, сколько зим…

Фараон никак не хотел общаться с нами, все тянулся в сторону работавшей толпы идиотов. Меня это разозлило, мол, совсем зазнался? На штуку на его башке мы не обратили внимание.

– Ребята, держите его! – заорал я, открыл бутылку «мартини» и подпрыгнул к Фараону. Силком открыл ему рот и стал вливать жидкость. Она заполнила гортань, лилась через край, и Фараон, чтобы не задохнуться, вынужден был ее сглотнуть.

Присосавшаяся к его макушка тварь запищала так тонко, что стало больно ушам.

– Ага, не нравится ей! – кричал Стаханыч. – Лей, Тимка, ему в глотку побольше!

Я вылил все «мартини», потом откупорил пиво. Но уже хватило, чтобы тварь шлепнулась на землю, шевелясь в агонии. Пашка-бычок хотел было ее раздавить, но…

Это сделал Фараон, который очнулся и с криком:

– Ах, гадина! – и стал прыгать на ней, пока не превратил ее в какую-то кашицу.

Потом огляделся, увидел нас, заплакал, то ли от облегчения, то ли от радости.

– Братцы… Братцы… – только мог сказать он. Я поднес ему баночку «Туборга», и тот выцедил все. Слезы лились с его глаз, и после слова «братцы» появилось еще: «вы спасли меня… вы спасли меня»

– Во-о, очнулся, к нам вернулся, – с удовлетворением сказал Стаханыч. – Мы сейчас тебя покормим…

Пока он открывал банку маринованных огурцов, а Пашка-бычок наливал ему в граненный стакан «Русскую водку», Фараон пришел в себя и стал рассказывать невероятные вещи.

Оказывается, то, что люди носят на головах, это паразиты. Но разумные. Они вообще-то инопланетяне. Жили за сорок парсеков от Земли, на какой-то жиже-планете, пока их Солнце не погасло. Тогда они построили корабли и перелетели к нам. На высоте ста километров люки открылись, и существа стали планировать на все живое, что могло передвигаться. Даже акул и барракуд оседлали. Практически все люди оказались под властью инопланетян, присосавшихся через прутики прямо в мозги. Теперь они жили в симбиозе с организмами планеты Земля.

Единственное, что было защитой от них – алкоголь. В их обмене веществ напрочь отсутствовал алкоголь, более того, он был ядом. Поэтому алкоголики оказались вне сферы их интереса.

– А че им надо? На хрен к нам пожаловали? – спросил Стаханыч, вилкой протягивая огурец.

– Им нужна наша планета, – плача и кусая огурец, рассказывал Фараон. – Своей-то уже нет – вся замерзла. А наша оказалась для них почти пригодной…

– Что значит «почти»? – в недоумении спросил я.

– У них была баня, температура около восьмидесяти градусов, сплошная влага, – пояснил Фараон. – И чтобы превратить Землю в подобии их родины, они решили искусственно поднять температуру планеты. Для этого и создаются везде эти агрегаты, – и он указал на гигантские конструкции. – Это по всей Земле теперь. Устройства выделяют парниковый газ, который за год поднимет температуру до нужной…

– А мы?

– А мы все умрем, так как не сможем жить в таких условиях, – уже навзрыд плакал Фараон. – И никто не способен остановить этот ужас! Их миллиарды, а мы послушны. Невозможно сопротивляться их воле.

– Но тебя мы-то спасли, – хмыкнул Стаханыч.

Довод был серьезный, и за это нельзя было не выпить. Мы выпили вчетвером две бутылки, после чего стали обсуждать проблему.

– Может, всем начнем вливать водку в рот? – предложил я.

Идея никому не понравилась.

– Ты чего – с ума сошел? – возмущенно произнес Пашка-бычок. – На всех водяры не хватит! А нам самим что потом пить?

Аргумент оказался сильным, и я согласился. Точно, нельзя насильно заставлять пить… трезвенников. Они хотели быть такими – вот и получили подарок с небес! Пускай сами и расплачиваются за свой здоровый образ жизни. А мы пили и будем продолжать до самой смерти…

– Хотя осталось нам жить более года, – печально произнес Фараон.

Стаханыч хлопнул его по спине:

– А хрен с человечеством! Мы не спасатели! Нам и года хватит – все магазины теперь наши! Там спиртного столько, что на остаток жизни хватит, а что будет дальше – по фигу! Мир нами не интересовался, и мы не станем за него бороться!

– А ведь правильно, братцы, – ожил Фараон. – Тут миллиарды литров бухла! Нам море станет по колено! А за человечество мы не в ответе! Раз суждено погибнуть – пускай так и будет! А мы за год упьемся до гроба… И хрен с женой – заставляла меня молоко по утрам пить! А я, братцы, ненавижу молоко!

– До бани! – подняв палец, произнес я.

– Чего?

– Упьемся до бани! – пояснил я. – А молоко вредно для нашего организма! Мы же не бейби, нам нужен сурьёзный напиток!

Мы захохотали и пошли мимо работавших людей-зомби в сторону супермаркета, где был большой винный отдел. Пашка-бычок включил старый магнитофон, полилась песня про то, что губит людей не пиво. Для нас теперь бутылка стала жизнью, защитой от того кошмара, что творился вокруг нас. Этот мир не принадлежал теперь людям.

Мы решили: умирать – так с музыкой!

(20 июня 2012, Элгг)

История дедушки Иброгим-бобо

(фантастический рассказ)

Ах, жизнь ныне совсем иная, не такая, какая была сорок или шестьдесят лет назад. Тогда мы слово «трактор» не знали, тем более, не представляли, что из себя сея машина представляет. А теперь в нашем кишлаке2 только на тракторах и катаются. Да и я тоже знатный тракторист, вспахиваю поля, засеваем хлопок и пшеницу. Богатый урожай собираем, родину обеспечиваем нужной продукцией.

Дети мои пошли в меня – тоже трудолюбивые. Правда, несколько в иной части. Старший сын – конструктор самолетов, работает в Ташкентском авиационно-производственном объединении имени Валерия Чкалова; средний – испытатель космических кораблей, на космодроме «Байконур» служит; младший – инженер-электронщик, разные автоматические приборы создает в НПО «Кибернетика». И внуки мои пошли в них – все с техникой увлекаются, что-то собирают, монтируют, делают, в институтах учатся, дипломы защищают. Уверен, что выйдет из них толк, тоже пользу стране принесут.

Сейчас они все живут в городах нашей необъятной родины, но иногда приезжают в наш кишлак, в гости. Проведать нас, родителей-пенсионера, чтобы не скучали, не ворчали, мол, позабыли предков, помочь не хотят. Хотя я лично не ворчу ни на кого, и сам не люблю дома сидеть, все равно вывожу в поле свой старенький трактор «Беларусь», взрыхливаю почву, удаляю сорняки, прокладываю канавки для воды. Труд – лучшее занятие для мужчины. Моя жена раньше бухгалтером работала, ныне тоже бегает в колхозное управление, помогает молодежи со счетами и проводками.

Только нынче немного трудноватые времена настали – запчастей не хватает. Наш бригадир бегает по машинно-тракторным станциям, все пытается нужные детали раздобыть, а ему отвечают: подождите, не получили еще с заводов, какие-то проблемы с предоплатой. Оказывается, реформы что-то там замутили, из-за этого нестыковки идут. Пока там наверху с ними разбираются, концы с концами сводят в планировании и организации снабжения, в колхозе свои проблемы. Большая часть техники вышла из строя, а замены им нет. Даже мой старенький «ослик», как я нежно называю свой трактор, встал как вскопанный, не хочет работать. Я поковырялся в нем, понес главному инженеру проржавевшие и изношенные детали, а тот посмотрел на них, махнул рукой:

– Что вы, Иброгим-бобо, эти детали никто уже не выпускает. Ваш трактор давно хотели списать, да только вас жалели, не трогали. А теперь, извините, пора в утиль, на металлолом! Может, купим новый…

– Когда? – интересуюсь я, на что получаю туманный ответ:

– Ну… может в конце года… или через год… С поставками сложновато ныне… Иброгим-бобо, лучше вам идти домой, как что-то произойдет хорошее – вам сообщу. А вообще, в ваши семьдесят три года можно отдыхать, не думать о производстве, – хмыкнул инженер. – Вы свое и отвоевали, и отработали.

Вздохнул я и пошел домой. Ну, воевал я против фашизма неплохо – три ордена, десять медалей, до Будапешта дошел, танк мой хоть и имел пробоины, однако всегда оставался в строю. И работал после войны не плохо – почетные грамоты и премии, орден «Знак почета». Но все равно скучно дома сидеть, да ворчание жены слышать. А тут на майские праздники сыновья с детьми приезжают ко мне. Дом ожил, моя старушка забегала, прибирается, готовит вкуснятину, однако невестки ее с кухни прогнали, сами все делают: убирают, стирают, обед готовят, продукты с базара приносят. Мужчины по дому ходят, в порядок приводят: новый генератор поставили, электропроводку натянули, освещение установили в темных местах. Даже спутниковую антенну укрепили на крыше дома – это чтобы я смотрел индийские или арабские фильмы. За короткое время превратили мой дом в настоящий эмирский дворец, хе-хе…

– Отахон3, это вам, отдыхайте, – говорят мои сыновья, показывая на огромный телевизор, что прикрепили на стене, а внуки асфальтируют тем временем дорожки, канализацию переделывают, новые фильтры вкручивают. Любо-дорого смотреть, какие умелые руки у моих детей.

Вечером, все собрались у дастархана4, ужинаем – плов, лепешки, салаты, душистый чай, фрукты и сладкое. В гостиной ярко горят лампы, что от солнечного генератора электричество получают. Телевизор японскую мелодраму показывает. Беседуем за едой. Женщины, правда, о своем – о моде, новых платьях и ювелирных изделиях, а мужчины – о современной технике. Сетуют тут мои сыновья:

– Ах, прогресс технический замедлился, не можем удовлетворить растущие потребности экономики в хорошей технике, в частности, для нужд авиации. Пассажиропоток и грузообороты растут, а лайнеры до сих пор старой модели клепаем. Непорядок. Хорошие самолеты требуют мощных двигателей, а с ними проблемы. Конструктора не хотят новое изобретать, все старое пускают в дело, мол, проверенно временем, надежно. А у французов ныне аэробусы по четыреста человек на борт берут, дальность полета – десять тысяч километров!

– Да. И у нас такая же история, – поддерживает старшего брата средний. – До сих пор «Союзы» в космос запускаем, тогда как у американцев – спейсшаттлы, корабли нового направления. Нам бы тоже нечто подобное создать… Мощное. Чтобы могли на орбиту поднять двести, а то и четыреста тонн за один запуск! Тогда и до Марса рукой подать…

– Нужна вам, братья, антигравитация, – задумчиво произносит третий сын. – Антигравитация – вот что обеспечит вам рывок в будущее.

Тут в разговор вступились внуки, стали свои мнения выдавать. Спор пошел. Я слушаю их и ничего не понимаю. Пытался о своих проблемах сказать:

– У меня тут трактор сломался…

– Ах, отахон, какой тут трактор! – отмахнулись от меня. – Ныне трактор – это прошлый век, о нем даже говорить не хочется. Это все равно что вместо станка с числовым управлением использовать каменный топор для обработки деталей в космонавтике! Вот наладим новую технику, получите супертрактор, где только робот будет, а не человек!

Не обиделся я на них, понимаю, что они решают более серьезные дела, важные для страны, а я к ним с дурацким трактором влезаю. Вышел на кухню, смотрю – там младший внук прикручивает какую-то деталь к плите. «Бобо, теперь можно обед еще с микроволнами готовить, я вам тут мощный генератор установил. Еда будет более вкуснее», – улыбаясь, говорит он и складывает инструменты в чемоданчик. Не стал пока спрашивать, о чем это он, а лишь поинтересовался:

– Внучек, тут все говорят об антигравитации… Что это? Просвети меня.

Тот поднял на меня глаза, почесал затылок, а потом отвечает:

– Бобо5, вопрос не простой… Образования у вас недостаточно для пояснения сложных физических законов… Это вам не трактор – это сложная теория гравитации…

– Ну, внучек, ты мне просто скажи, что это… двумя-тремя простыми словами…

Внук почесал уже лоб, после чего сказал:

– Гравитация – это то, что притягивает к земле, а антигравитация – отталкивает. Можно поднимать грузы и летать в иные миры за счет силы, что противоположно гравитации, как, например, на теплом воздухе в небо поднимается шар. Но таких машин еще не существует. Все это теория… можно сказать, фантастика! Хотя ученые над этим работают. Кто создаст такой двигатель – завоюет мир, в хорошем смысле. Не нужны будут двигатели внутреннего сгорания, что загрязняют окружающую среду, да и электрические, требующие много энергии, окажутся не восстребованными. Антигравитационные, используя только силу природы, мощь Земли, будут двигать транспорт, станут двигателями в бытовых приборах… Тогда начнется новая эра в человеческой цивилизации.

Сказав это, внук вышел из кухни, а я остался один, обдумывать услышанное. Конечно, ничего в теории гравитации не понимаю, однако мысль сама понравилась. Вот бы смастерить такое, чтобы могло и двигать, и поднимать, работу делать. Какая помощь нашему колхозу! Вместо старых тракторов новые, с антигравитационными моторами. Им и солярки не нужно, и электричество ни к спеху. Только за счет антигравитационных полей осуществлять движение.

Когда сыновья с семьями уехали обратно в свои города, а старушка занялась по дому, то я вернулся к сараю, где находились инструменты, всякое там железо, барахло, вобщем. Раньше там я держал свой старенький «Москвич», да только его потом подарил школе, чтобы детей можно было отвозить куда-нибудь. Мне-то автомобиль ни к чему, дальше села не езжу. А если и нужно, то всегда автобус есть, ходит он по расписанию, всегда добраться до райцентра можно.

Присев, стал я ковыряться в груде всякого старья. Нашел радиоламповый приемник, генератор, проволоку, трубы, автозапчасти, в частности, спидометр, тахометр, устройство для зарядки и многое другое. Хотел я как-то все это на металлолом сдать, да руки не дошли. А сейчас идея возникла, как молния проскочила. Сам того не понимая, стал я собирать все в одну цепь, схему создавать. Никакой науки, никаких экспериментов, просто смекалка и жизненный опыт. Работа ладилась, благо электросварочный аппарат был еще, а со сварочными работами был знаком давно, еще с армии. За три дня кропотливой работы получилось у меня устройство. Не хотел о нем никому говорить, даже жене-старушке – та меня вообще засмеет, решит, что муж тронулся умом от старости.