Привести себя из прошлой жизни

Алиса Солнце

Привести себя из прошлой жизни

Введение

Здравствуй, дорогой читатель. Внутри каждого из нас есть своя собственная правда, есть чувства, которые, казалось, никто и никогда не сможет понять.

Эта история про меня и про то, как я верила в то, что это на самом деле правда. Но стоило мне только начать об этом говорить, как вокруг меня оказалось много людей, которые понимают меня и чувствуют точно так же. Оказалось, что мы ближе, чем кажется. Оказалось, что то, то тяготит внутри и беспокоит ощущается таким тяжелым только потому, что чувствам и ситуациям не место в душе одного человека, наши истории есть для того, чтобы объединять нас и делать сильнее.

Важно подобрать верное окружение для того, чтобы открывать свои чувства, себе в помощь я выбрала двенадцатишаговую программу взрослых детей алкоголиков. Эта книга не является рекламой программы, но говоря о своём выздоровлении и принятии своих чувств, обретении своей силы и самостоятельности – я не могу не сказать об этой программе. Я долго искала помощи в мире и, казалось, что её просто не существует или не существует способа, с помощью которого я могу обратиться за этой помощью. Помощь появилась тогда, когда я поняла, что без неё я просто не способна дальше жить.

Я надеюсь на то, что эта книга поможет вам принять себя и свой опыт так же, как мои попутчики помогли мне принять свой опыт. Я чувствую радость и гордость от того, что нашла этот путь, он стал началом моего полноценного жизненного пути.

Волшебных таблеток нет, но в единстве возникает смелость взглянуть на самое важное в своей жизни и обрести ясное понимание обо всём.

Для меня сначала очень громко и тяжело звучали слова «дисфункциональная семья», «насилие», «жестокое обращение», к сожалению, правда не всегда звучит приятными словами.

Вы можете отвечать на вопросы вместе со мной и прикоснуться к своему чувственному миру. Я буду рядом.

Мир любит тебя!

Добро пожаловать!

Принятие бессилия

Странно начинать свою жизнь с бессилия, но именно с этим открывается своя собственная правда и настоящая внутренняя сила.

Я никогда не смотрела на себя с той позиции, что в своей семье я играю какую-то определенную, заранее отведенную мне роль. Я верила в то, что мы все равны и каждый сам решает как ему вести себя, чем заниматься и кем себя называть. Я мечтала увидеть себя сверху и посмотреть на то, чем я занимаюсь в этой жизни всё это время.

Назовите свою роль в дисфункциональной семье.

Поначалу, на этот вопрос у меня было много ответов, с перепугу я называла все возможные роли, так как, казалось, что в панике жизни я пробовала брать на себя

ответственность за абсолютно всё. И в этом заключается моя собственная личная правда.

Жертва.

Ситуация:

Мне было около восьми лет. Мы с двоюродным братом пошли в гости к моей бабушке по отцу. Мы знали, что сейчас сезон клубники, и это знание грело мой запретный умысел – угоститься у бабушки клубникой.

Для бабушки, похоже, было делом обыденным угостить нас клубникой. С другой стороны, я чувствовала, что должна эту клубнику не только себе, но и всем своим родственникам – словно шла на охоту.

У бабушки по отцу была большая клубника, а у бабушки по матери – обычная. Её было меньше, она казалась менее вкусной, потому что ягоды были мельче, и чтобы собрать её, не нужно было преодолевать долгий путь. Одним словом, тот факт, что у меня была ещё одна бабушка с такой прекрасной клубникой, придавал мне внутреннее удовлетворение и радость – словно это делало меня полноценной личностью, о которой никто не знал.

Мы погостили у бабушки, и она позволила нам набрать клубники с собой. Мой брат либо съел всю собранную клубнику по дороге, либо сразу не стал её набирать, но в середине пути он обратился ко мне с просьбой:

– Отдай мне свою клубнику, – сказал он, кажется, безо всякой задней мысли.

Исходя из соображений честности, я ответила, что у него была своя клубника. На что он сказал, что у него болеет мама, и ей нужны витамины.

Я подумала, что помочь его маме – достаточный повод, чтобы отложить рассуждения о честности. Ведь у всех разные жизненные условия, и судить о честности здесь сложно. Я отдала ему свою клубнику. Чувствовала, что мой повод для гордости стал служением нуждающимся. И это было достойно.

Когда я пришла домой и рассказала маме, какая прекрасная у бабушки была клубника и как я всю клубнику отдала брату с больной мамой, она взорвалась истерикой:

– А обо мне кто позаботится?! А я что, здорова?! Бестолочь!

Я почувствовала себя обманщицей. Мне казалось, что я сделала это специально, чтобы оставить маму без клубники. Я почувствовала, будто могу повлиять не только на болезнь мамы брата, но и на мамину истерику – и совершенно забыла, что изначально радовалась просто тому, что у меня есть ещё одна бабушка по отцу, которую звали Валя. Она уже умерла, а в детстве я ходила к ней за клубникой. Меня любили. Бабушка пекла удивительный хлеб на кефире.

Чувства:

Покинутость, отвержение, ожидание, ревность, уязвленность, досада, страх, ужас, истерика, безысходность, загнанность, состояние тупика.

Мысли:

Это же я так и в будущем могу делать, я же могу и в будущем проникнуться к кому-то жалостью и отдать то, что у меня есть, мне нельзя жить. Я могу и в будущем не отличать своих от чужих и поэтому отдавать то, что у меня есть всем подряд, не видя того что мои самые близкие люди нуждаются в том, чтобы я их спасла.

Голос внутреннего критика:

Ну ты и мразь. Что бы ты ни сделала ты же сама будешь каждый раз помнить какая ты мразь. Как ты променяла родную маму, на иллюзию того, что ты хорошая и ты можешь кому-то помочь. Хотела себя самостоятельной ощутить? Хотела свободной себя ощутить? Мало тебе порки? Ты ещё получишь своё.

Голос внутреннего ребёнка:

Мне страшно. Нужно вернуться и делать то, что делают другие пока никто не заметил моего ужасного поступка, может быть меня оценят за что-либо ещё и не будут убивать или выгонять.

Голос внутреннего родителя:

Ты чистый светлый ребёнок. Твои побуждения светлы и чисты. Я поддержу тебя в любых твоих начинаниях. Доверяй себе, с тобой всё хорошо. У тебя получится прекрасная светлая жизнь.

Голос Высшей Силы:

Будь верна себе, твой голос самый правдивый. Я с тобой.

Черты выживания:

(2) Мы стали искателями одобрения, утратив при этом способность быть собой;

(5) Мы проживаем жизнь с позиции жертвы и эта слабость не позволяет мне строить дружеские или любовные связи;

(7) Я испытываю чувство вины когда предпринимаю попытки жить, любить, работать и проявляться. Я совершенно запрещаю себе строить свою семью и строить то, что делает меня счастливой, считая своё рождение ошибкой, в которой у меня нет возможности чувствовать себя виноватой. Вместо этого я сразу начинаю словно уничтожать своё желание.

Механизм покидания себя:

Компульсивное поведение.

После того как я выписала эту ситуацию, мой внутренний ребёнок испытал сильный страх и ужас:

– Мне страшно. Мне страшно, что кто-то узнает о том, что я прожила, и что это переживание я собираюсь оставить позади. Мне страшно остаться одной на этом жизненном пути и страшно, что кто-то погонится за мной и вернёт меня обратно в эту «карму». Страшно, что скажет мне, что я виновата в чём-то. Скажет мне, что это я на самом деле виновата в том, что у меня получилось родиться на свет. Никто не должен узнать.

– Но как же я тогда выберусь, если застыну на этой ситуации? У меня впереди было ещё много разных. Мне стоит подышать. Я ведь жива, никак не могу осознать это. Мне нужно время на это.

– Стыдно чувствовать эту жизнь.

Я работаю над проживанием своей травмы.

Недавно я поняла, что живу, видя перед собой смерть, и проживаю свою жизнь, подготавливаясь к ней: я не собираю какого-либо имущества, а всё, что у меня есть, долго не задерживается; я продаю это, как только понимаю, что вау-эффект от вещи прошёл, окружающие больше не видят в этом «диковинку» и не выражают особого внимания. Или если в процессе взаимодействия я понимаю, что я такая же, как и все, – это разочаровывает меня, расстраивает.

В моём понимании все люди боятся смерти. А я пытаюсь быть всегда готовой к ней, пытаюсь её не бояться и быть осторожной в жизни, вовремя уклоняться от опасностей. И вот однажды я решительно сказала себе:

– Да, я умру. Я на самом деле умру. Это на самом деле прервёт все мои дела, мечты, надежды и начинания. Это разорвёт все мои дружеские и любовные связи, это разорвет мои отношения с близкими мне людьми. Это будет резко, я не успею к этому подготовиться, даже если буду готовиться всю свою жизнь.

И что тогда? – спросила я себя. – А тогда мне придётся признать, что я чувствую всю эту боль разрыва отношений, разрыва доверия и потери всего, что было мне дорого и грело мою душу – одномоментно! Так резко, так внезапно.

– Но ведь это иллюзия, когда твоя тревога закончится, тебе незачем будет всё это резко признавать. Оно просто перестанет быть с тобой. И оно не имеет отношения к твоей смерти. Твои мысли о смерти показывают тебе то, насколько тебе трудно и одиноко без самой себя…

– Спасибо, что ты есть, мой внутренний спокойный и рассудительный голос. Всю свою жизнь я прилагала столько усилий на то, чтобы сдерживать так называемую, надвигающуюся на меня «правду», которая гласила, что я виновата всегда и во всём. Такая мнимая правда, которая, словно предполагала, что я родилась с инструкцией к жизни и никто толком не мог мне о ней рассказать. Я чувствовала себя виноватой за то, что якобы не умею распознавать свою встроенную инструкцию, о которой все как будто бы уже знают и все уже умеют играть по этим правилам. Все, кроме меня.

После признания этих историй у меня внутри стремилась развиться внутренняя истерика, которая старалась закружить мне голову и спрятать меня от моего же собственного не принимающего взгляда. Я ожидала, что меня ждёт наказание за то, что я чувствую обиду на то, как обошлись со мной мои родственники. Мне всегда говорили о том, что нельзя испытывать неприятные чувства по отношению к родственникам. И я себе запрещала.

Спасибо, что побыли со мной здесь, пойдёмте дальше.

На пути к желанию о любящем родителе

В последнее время принятие решений для меня происходит иначе, чем раньше. Я медленно примеряю: а как бы мне посоветовал мой внутренний любящий родитель? А что бы он мне сказал? Он бы помог мне отличить моё истинное желание для жизни и наполнения своих потребностей от того, что возникает во мне как импульс преодолеть детские страхи и неуверенность. Я замечаю это, когда вижу, что планируемые мной действия включают неоправданные риски – словно жертвоприношения во имя неизвестного мне светлого будущего. Это как игра в рулетку, когда я не представляю последствий своих действий, а скорее ощущаю нагрузку на психику и собираюсь туда пойти, при этом видя, что у меня есть другое желание и другая возможность сделать то, что я когда-то очень хотела, а теперь в суете просто забыла, как чувствуется это желание…

В этот момент я молюсь о создании для меня моего любящего родителя, который направит меня с любовью, терпением и заботой к тому, что для меня действительно сейчас важно – что позволит мне по-настоящему вырасти в своей силе, уверенности и доверии к себе и своим чувствам. Это приводит меня к тому, чтобы поверить своим чувствам прямо сейчас и поступить в соответствии с ними.

Я заметила, что часто злюсь из-за произошедшего и того, что это случилось без моего согласия. Скорее всего, это чувство связано с прошлым. И когда сейчас происходит какая-то коммуникация, в которой человек говорит о своих желаниях или мнении по какому-либо поводу, я сразу фоново чувствую злость и вину из-за того, что осталась без защиты в этом взаимодействии.

Настало время просмотреть одну значимую ситуацию из детства, связанную с этим.

Ситуация:

Когда мне было 3 года, мы с мамой пришли в больницу, чтобы у меня взяли кровь. Мы с мамой сидели в коридоре и ждали моей очереди. Я волновалась, но мамина уверенность в том, что это именно то, что нужно сделать, прибавляла мне сил и спокойствия. Наступила моя очередь. Мама открыла дверь в кабинет, там сидел человек в белом халате, я прошла вперёд, и мама закрыла за мной дверь, оставшись в коридоре. Она ничего не сказала мне о том, что будет так, что она отправит меня одну. Я ощутила ужас. Передо мной сидел незнакомый мне человек, и я знала только то, что должна позволить ему взять мою кровь.

Самоотверженность.

Врач сказала мне сесть и дать свой палец. По-моему, у меня был интерес в этот момент – быть послушной, чтобы они взяли только мою кровь и оставили мне меня. Я не знала, что это за люди, но, полагая, что если они могут забрать мою кровь, то могут так же и забрать всё, что угодно, и всю меня.

Вышла оттуда я уже другим человеком.

Я вышла оттуда взрослой, как я это понимала. В постоянной готовности отдать часть себя, если так кому-то нужно. Просто потому что мне так кто-то сказал. Или не сказал, но я вижу, что ему это нужно. Обычно я вижу это, когда вижу в ком-то его внутреннего ребёнка – его эмоции. Я считаю это искренностью, которой мне так не хватало в детстве. Я считала, что если бы в моём детстве родители признались в том, что они чувствуют, и говорили больше о том, что происходит, я бы не считала, что мой основной жизненный долг – делать для людей то, в чём они нуждаются и делать за них то, чего они и не видят даже.

Мысли:

Вот, я узнала себя, я родилась. Я – самоотверженный богатырь, готовый ради мамы отдать свою кровь, даже если ей не хватает смелости мне об этом сказать. Даже если в ней нет спокойствия, чтобы успокоить меня, даже если в ней нет слов для меня, чтобы создать любовь и доверие. Я готова рискнуть. И понадеяться на то, что мир на самом деле не хочет забрать у меня всю меня, как мне об этом сообщает мой страх. Я готова рискнуть и посмотреть, что будет на самом деле, даже если сейчас мои чувства говорят мне, что происходит ужас. Я не могу им верить, иначе у мамы не получится то, что она собралась делать дальше. Иначе… она оставит меня здесь и просто пойдёт по своим делам…

Внутренний критик:

– Да, да… Ты всё верно чувствуешь, тебя никто не любит, и ты никому не нужна. И тебе остаётся надеяться только на себя в любой ситуации. Тебе остаётся становиться взрослой прямо сейчас и делать взрослые дела. Тебе остаётся самой для себя открывать этот мир, и ты не можешь ни на кого рассчитывать, даже если рядом с тобой кто-то есть. Это обманчиво. Твои чувства – только твои, и никто не должен помогать тебе изучать этот мир и проходить через общение с собой и с другими людьми. Общение с другими людьми опасно, ведь они все хотят взять у тебя что-то самое дорогое, что-то самое необходимое. А ты – просто должна им это отдать, иначе от тебя откажутся, и ты останешься на улице одна. И я не знаю, хватит ли тебе твоей крови, чтобы прожить самой и раздать всем нуждающимся…

Внутренний ребёнок:

Ну за что? Разве я в чём-то виноват? Или только у меня такая хорошая кровь? И её обманным путём хотят у меня забрать. Или со мной что-то глубоко не так, и я должна её отдавать, потому что она для меня опасна? Тогда мне в любом случае нельзя её чувствовать… Ведь она течёт во всём моём организме. И я не знаю, в какой момент времени и где именно она находится. И я не знаю наверняка, окружающие хотят мне добра или это обманщики, которые хотят у меня взять то, что нужно им.

Любящий родитель:

Обалдел от того, что мне пришлось пережить, он плачет и молится.

Высшая сила:

Смотрит с доверием.

Правда в том, что внимание к здоровью реализовывалось как некий обязательный, обще-коллективный, заботящийся о будущем человеческой группы механизм. И тогда твоей маме самой мало что было понятно, и мало что было понятно о том, что чувствует ребёнок в такой ситуации и что ему нужно. Твой страх и ужас реален, но будь уверена – спокойствия больше. Весь мир для тебя и есть любовь.

Черты выживания:

•(1) Мы замкнулись в себе и стали бояться людей и авторитетных лиц;

•(2) Мы стали искателями одобрения, утратив при этом способность быть собой;

•(3) Нас пугают разгневанные люди и любые критические замечания в наш адрес;

•(5) Мы проживаем жизнь с позиции жертвы и эта слабость влечет нас в наши любовные и дружеские связи;

•(10) Мы глубоко запрятали чувства из нашего травмирующего детства и утратили способность чувствовать или выражать чувства, потому что это причиняет слишком сильную боль (отрицание).

Механизм покидания себя:

Отказаться от своих действий по направлению к своей цели или сделать и обесценить и действия, и навыки, и опыт, и саму достигнутую цель; ущерб.

Кажется, после этого опыта вся жизнь ощущается как предательство себя. На самом деле я не хотела туда идти, но меня радовало то, что как будто помогаю маме, помогаю какой-то великой цели сохранить жизнь на земле, словно я сдаю кровь для того, чтобы в мире не было чумы.

Закрыться от своих чувств и сделать то, что должна – стало в моём понимании самым главным и важным – не выливаться из общего потока движения.

Позиция жертвы ведёт меня в мир без знания о себе, без действия в своих интересах, ставя интересы других выше своих собственных. С установкой, что компромисс должен быть даже на этапе формирования желания. Это ощущается как страх, чувство вины и болезненные, звенящие ощущения в теле. Я хотела стать такой, как мама, чтобы в случае чего она защитила меня от внешнего мира, я хотела, чтобы у меня были её ценности, чтобы в случае даже того, что я ей на самом деле не нужна, она пустилась защищать свои собственные ценности, когда мне будет нужна поддержка, когда я решусь жить.

Сейчас я с горечью понимаю, что в детстве у меня на самом деле не было поддержки там и тогда, когда она мне очень была нужна, и это подорвало моё доверие ко всем людям в целом. Я уяснила в этом жизненном «уроке», что доверять и опираться на кого-либо нельзя. Что нельзя быть от кого-то в зависимости и правдиво рассчитывать на чью-то поддержку и помощь. И даже если я её ощущаю в один момент, в другой – она может исчезнуть вместе с этим человеком.

Когда я защищаю себя, я чувствую удивление от того, что у меня хватает на это смелости, и чувствую сжигающий меня стыд за глубокую веру в то, что права на это у меня нет. Мне кажется, что защищаю я себя автоматически, естественным образом обходясь с другими людьми жёстко, потому, что другого способа общаться с людьми у меня попросту нет. Это самое близкое и теплое, что у меня когда-либо было – без разговоров отдавать людям всё, что у меня есть. Я замечаю как в жизни меня прельщало то, что некоторые люди, забирая у меня то, что мне дорого интересовались моими чувствами, втайне от всех я очень радовалась такой неслыханной любезности…

Ощущаю печаль, проживаю горе.

Любящий родитель:

Ни у кого в мире нет такого права – отбирать у тебя что-либо. Теперь я с тобой и ты можешь чувствовать себя спокойно когда я защищаю твои границы, тебя и всё то, что у тебя есть. Я с тобой. Ты любима. Будь счастлива.

День спокойствия

Когда как будто вдруг мир вокруг стал спокойным мне захотелось просто расслабиться, мне захотелось слушать спокойного и умиротворённого Садхгуру, мне захотелось намолоть себе кунжута и позаботиться о здоровье своего сердца. Сегодня – один из редких дней без дождя. Сегодня светит солнце, я чувствую мир движущимся, а себя – живой. Я создаю нужные коммуникации и делаю шаги к действиям, которые запланировала некоторое время назад. Похоже, мои желания достаточно настоялись внутри меня. Я пережила гром моего внутреннего критика, запрещающего мне жить, и теперь делаю свои шаги к желаемому. Синхронизировалось всё – время, мои ощущения стали выносимыми, возможности мира настроились на меня. Как будто мир внутри меня наконец признал моё существование. Я чувствую радость. Я люблю свой страх. В каждый момент он напоминает мне о том, что я живу эту жизнь. В каждый момент я ощущаю, что у меня есть возможности и выбор, мои желания, мои цели, и в мире есть то, о чём я мечтаю. Всё создано друг для друга – могу двигаться я и может двигаться мир ко мне, когда я способна проживать свой страх, пуская ощущения в своё тело и наблюдая их. Всё получается, когда я не думаю, что мир отвергает меня, когда я боюсь. Теперь я думаю, что у меня есть время, чтобы наконец познакомиться с собой.

Я верю, что дальнейший путь может быть не таким сложным, каким я проходила его раньше. Я думаю, что теперь вижу мир немного иначе. Что-то изменилось в моих глазах, что-то изменилось в моём теле и разуме.

Я сделала хорошую работу и теперь могу принять мгновение благодарности и успокоения.

В новую глубину

Чтобы решиться заглянуть в следующие ситуации, нужен ресурс. Этот ресурс я получаю тогда, когда с новой надеждой решаю выстраивать новой глубины взаимопонимание между мной и другим человеком. Тогда, делясь переживаниями с ним, происходит наполнение возникшей чувственной потребности, ощущается нотка спокойствия, и пока ещё идёт разговор – находится что-то интересное и неожиданное в другом человеке. Что-то, что скреплено разными чувствами у меня – интересом, злостью, обидой, отрешённостью, отчуждением, желанием спасти, желанием наполнить это переживание и ощущение своего бессилия в этот самый момент, ощущение своей ограниченности в том, чтобы принять проблему и наполнить её прямо сейчас – в момент её обнаружения.

Бессилие

Стыд – о том, что я не всесильна. И тогда я берусь за решение этой чувственной ситуации с решимостью, злостью, отверженностью – чувствую её и прихожу делиться этим с человеком. А вместо ожидаемого общего счастья я получаю разочарование: человек уже и забыл про это. Это было важно мне одной. Я чувствую своё опустошённое одиночество. И теперь уже спасения жду я. И я не могу ничего сделать, потому что – ну как же – человек преодолеет долгий путь, найдёт решение, придёт, чтобы мне помочь, а меня просто нет. Я просто его не дождалась, я просто перестала в него верить. Я просто ушла. От скуки или разочарования, я разорвала эту связь – просто так, без видимых причин, в перемешке житейских событий.

Ситуация, которую я хочу расписать сегодня, обусловлена чувственным переживанием, которое охватило моё тело и которое я не сразу смогла собраться с силами и выложить на бумагу. Обычно мне помогает прожить моё переживание творческий импульс внутри меня. В описание ситуации я добавляю деталей, и получается, как будто это не такой шокирующий сюжет – там всегда находится что-то ещё, что помогало мне отвлечься, что помогало мне понять, что то, что происходит, – это не конец света, я вижу в этом что-то ещё. И после выписывания этой серии ситуаций я что-то ещё увижу. И пусть эта мысль поможет мне не убежать от процесса. Там, впереди, я знаю, что можно посмотреть несколько фильмов, а также есть возможность узнать, какие фильмы стоит посмотреть, или спросить у кого-то с совсем другим вкусом, чем у меня – чтобы совсем отвлечься.

Меня тревожит также то, что в любой момент в моём окружении могут оказаться другие люди, которые нарушат всю мою концентрацию и сфокусированность. Так и происходит, и мне нужно найти для себя безопасное место. Снова.

Увидит кто-нибудь, что я сейчас пишу, или не увидит – моему телу нужно ощущать контроль и безопасность. Путь до меня должен быть таким, что если кто-нибудь будет ко мне приближаться, я обязательно должна иметь возможность услышать шаги перед тем, как столкнуться с человеком, который ко мне пришёл, и ощутить его эмоциональный фон. Я думаю, что вы знаете, как формируется именно такое защитное поведение: это было очень давно, когда мы пытались «предсказать», в каком настроении придёт пьяный или критический родитель, и использовали для этого все органы своих чувств. Похоже, в этот момент я забывала ощущать своё тело и сформировала свою зависимость от действий и состояний других людей.

Ситуацию, которую я собиралась выписать, я пометила набором установок, которые определила для себя, находясь в ней: “Я была взаперти, мне нельзя было уходить, и что-то представляло собой угрозу для моей жизни, которую я ощущала.”

Мне вспомнился один эпизод.

Моё раннее детство почти сразу затянуло тёмными тучами, не пропускающими внутрь свет. В свои 2,5 года в своём маленьком прошлом я могла вспоминать только то, как взрослые обвиняли друг друга и жаловались друг на друга. Или как отец приходил пьяный, а мама сетовала сама с собой, одевая, переодевая и кормя меня, и убираясь в доме. Кажется, что семейные неурядицы и плохое настроение я впитала вместе с молоком матери.