Сильвия из царства лис

– Мишель! – крикнула девушка своему лучшему другу, приближаясь к своему поселению.

Мишель подбежал к восхищенной новым событием девушке. Она села на бревно, ее буквально трясло от желания поделиться таким первым жизненным случаем.

– Где ты была? – спросил ее лучший друг. – Я тебя везде ищу, ищу, а тебя нет.

– Мишель, ты не поверишь, что сейчас произошло! – словно умирая от впечатления, проговорила девушка.

– Да говори же ты наконец, – сказал озадаченный Мишель.

– Ты не поверишь, кого я только что видела! – дергая коленями от впечатления, буквально выкрикивала Сильвия.

– И кого же? – усмехнулся лис Мишель.

– Я видела… – приостановилась девушка, чем еще больше озадачила своего рыжего друга.

– Зайцев?

– Нет.

– Медведя Бруно?

– Нет!

– Волка Лёлюпа?

– Да нет же!

– Ну а кого?

Сильвия сделала глубокий вдох и заявила:

– Я только что видела человека.

– Человека!? – выкричали разом все лисы, высунувшись из своих нор.

*ГЛАВА 4 – СТРАШНАЯ ТАЙНА РЫЖИХ ЛИС.

В тот же миг в поселении лис началось полное волнение и тревога. Лисы выскочили из своих нор и начали суетиться, узнав, что Сильвию увидел кто-то из людей.

– Немыслимо! – волновалась лисица Мари.

– Опасно! – выкрикивал её муж, лис Поль.

– Рисковано! – следом за ним добавил лис Мишель.

Поднялась паника. Все лисы начали тревожно и беспокойно переговариваться между собой, не переставая нервничать.

– Послушайте, я знаю, что вы всегда боялись того, что я выйду в мир людей, но поверьте, я встретила этого человека на окраине леса совершенно случайно, – убеждала всех Сильвия. – Это оказался добрый и симпатичный парень по имени Габриель, и он вовсе не злой, а наоборот.

И тут из своей норы выходит вожак лис Рой. Старейшина Рой подошёл к впечатлённой произошедшим Сильвии и строго посмотрел на неё.

– Ты не должна выходить за пределы леса, – наказал её вожак. – И особенно, ты не должна показываться людям на глаза.

– Рой верно говорит, Сильвия, – подтвердила лисица Мари. – Ты сама знаешь, чем это может быть опасно. Люди злые и суеверные, и если они тебя найдут, то могут навредить.

– Но Габриель вовсе не такой! – настаивала на своём Сильвия.

И тогда рыжий старейшина Рой покачал головой и сказал:

– В таком случае, Сильвия, выслушай нашу историю, которая должна послужить тебе уроком.

Он щелкнул пальцами, после чего все лисы сорвались со своих мест и собрались в нескольких шеренгах перед Сильвией. В этот же миг в округе леса из ниоткуда раздался барабанный бой, а затем зазвучала музыка, под которую лисы хором начали петь песню, сопровождая её веселыми танцами:

"Ну ка, рыжие, встали все в ряд,

И подпеваем хором все подряд,

Поведуем Сильвие, как было нам тесно,

Сильвия, поверь, будет слушать тебе интересно.

Мы были людьми одно время, живя не тужа,

Как вдруг, сбежали мы от злодеев шантажа,

Мы были рыжеволосы, как и ты,

И не избежали зла переселенцев мы.

Мы жили в деревне, где ты родилась,

Но ты же знаешь какая в стране в нашей власть,

И как бы это было не прискорбно,

Стали жить мы вовсе не спокойно.

Гнев новосельцев и не добрый взгляд,

Всех до единного толпою подряд,

Они решили нас сжечь на костре,

Всё привело это в деревне к войне.

К войне против нас, ни в чём неповинных,

Просто обычных, добрых и рыжих,

Боязнь народа, аристократия, знать,

Всех рыжих заставили с деревни сбежать,

И вот мы создали свой лагерь в лесной,

Чтоб не платились мы жизни ценой,

За наш рыжий волос, подозренье соседей,

Теперь же мы стали соседи медведям.

И как бы не так, счастливо жили, бед не зная,

Одноко приследовать стала нас охотников стая,

Охотников на колдунов и кровопивцев,

Однако сами они все нечестивцы.

Небыло выбора у нас безысходных,

Пришлось превратится в хвостатых животных,

Инквизицию злобную чтоб пережить,

Дабы спокойно и мирно нам жить.

Обратились мы к духу лесному, он нам помог,

От зла инквизиторов нас уберёг,

Дух милосердный и добрый от зла оградил,

В свободных лисиц он нас превратил.

Поведав тебе нашу историю,

Стали твоею мы обороною,

Спасли от человечества злого, чей ум слишком мал,

Чтоб не настал в огне на костре твой финал."

Выслушав историю бедных лис, у Сильвии пробежали мурашки по коже.

– Так значит, вы были людьми ранее? – восхищенно спросила девушка.

– Поверь, в этой жизни, при несправедливой инквизиции, мы были вынуждены превратиться в хвостатых лисиц, а после, спасли тебя от тех, кто сжег твою семью, – говорил рыжий вожак.

– Я вам очень благодарна, – положив руку на сердце, сказала Сильвия. – Вы – моя единственная семья в этом мире, и я не представляю свою жизнь без вас.

Рыжий лис-старейшина Рой запрыгнул на бревно и сел поближе к рыжеволосой.

– Сильвия, пообещай нам, что ты больше не выйдешь за пределы нашего леса. Мы боимся за тебя, и ты понимаешь, какие опасности грозят в мире людей, – предостерегал её лис.

– Да, но этот парень вовсе не показался мне злым тираном, он был очень добрым и милым, – летая в облаках, говорила Сильвия. – Это первый человек, с которым я разговаривала за все мои пятнадцать лет.

И тут подошла старушка лисица, хитро улыбаясь.

– Похоже, у нашей Сильвии начался переходный возраст, – говорила бабушка Джозефина. – Поверь, дитя, в твоем возрасте это нормально. А почему бы и нет? Если парень действительно добрый, можно завязать с ним роман, детка.

– О каком романе ты говоришь, бабушка? – обеспокоенно выговорил лис Мишель. – Этот парень – человек, а люди опасны для таких, как Сильвия.

– Он прав, – подтвердил старейшина Рой. – Вспомни, Сильвия, мы неоднократно рассказывали тебе, что люди совершили с твоей невинной семьей.

Сильвия задумчиво оперлась на колено, вспоминая лицо красавца, которого она встретила на окраине долины. Она испытывала страх, потому что если она попадется в руки людей, они обязательно расправятся с ней, как с ее семьей.

– Что нам делать теперь? – спросила Сильвия. – Не могу же я всю жизнь жить в страхе за свою жизнь?

И тогда рыжий старейшина предложил:

– Обратимся к доброму лесному духу за помощью, и он сделает так, чтобы ты была в безопасности, как мы.

Все недоумевающе, в том числе и Сильвия, переглянулись на него.

– Рой, ты хочешь, чтобы она стала лисицей? – удивленно спросила лисица Мари.

– Только так мы сможем уберечь её от инквизиции католической церкви и охотников на ведьм, – пояснил старейшина лис.

– Сильвия, милая, хочешь ли ты этого сама? – задала довольно сложный для девушки вопрос лисица Мари.

Сильвия растерялась и неловко огляделась на своих покровителей. Это решение действительно было очень сложно принять для девушки, пусть она выросла среди лис, пусть она даже присвоила инстинкты хитрых хвостатых, но эта идея вожака поселения загнала Сильвию в тупик.

– Не надо на неё так давить, рыжий ты глупец, – возразила старая лисица Джозефина. – Послушай, Сильвия, детка, ты ещё молодая, у тебя вся жизнь впереди. Наслаждайся ею. Стать четвероногой хвостатой с шерстью ты всегда успеешь.

Девушка встала с бревна и отбежала подальше в чащу леса для одиночных размышлений о принятии довольно непростого решения. Лисы же грустили, глядя ей вслед. Они переживали за её будущее, которое, судя по всему, будет продолжаться в лесу среди зверей.

*ГЛАВА 5 – ПРИБЫТИЕ ПОЧЁТНЫХ ГОСТЕЙ.

За те пятнадцать лет, которые прошли с момента, когда лисы спасли Сильвию в её родной деревне, которая, кстати, называлась Фабюлье, почти ничего не изменилось. Те же недовольные лица с мрачными выражениями, вечно недовольные многим.

И кроме того, экономическая ситуация в деревне стала ухудшаться с каждым годом. Урожай выгорел из-за глобального потепления нынешнего жаркого лета, скот перестал плодиться, бушуют болезни, и из-за всего этого ухудшились торговые отношения с соседними деревнями и городами, что привело к экономическому кризису в Фабюлье.

Обескураженный текущими обстоятельствами в деревне, священник Отец Кушон стоял в церкви над пустой корзиной, куда местные когда-то  щедро скидывали некую часть средств из своих карманов, которой вполне хватало и самому священнику, и на расходы двух монастырей. Но уже не первый и не второй месяц, как в эту корзину не падает золото, за которое Кушон любил свою паству.

Тучный священник с свиноподобным лицом в конце концов яростно отбросил пустую корзину. Он подошёл к алтарю, и с тяжестью, пыхтя из-за своего пуза, встал на колени перед распятием и начал молиться:

"Иисусе Божий, Дух Святой,

Молитвам внемли, Бог Всевышний,

По всюду голод лютый с нищитой,

Народ мой стал настолько нищий.

Никто пожертвований не несёт,

Всё бедствуют, переживая это бремя,

Нас одолели дни невзгод,

Нелёгкое нам выдаётся время.

Мне бы пополнилить свой карман,

Чтобы в корзине жертвенной звенело,

По каждой доли всех сельчан,

До горки ярко золото блестело.

Но вот приедет скоро важный господин,

Месье Ришар – судья уполномоченный,

Из рода знатного, богатый сын,

К нему мне обратиться нужно срочно!"

Входная дверь в церковь открылась с громким скрежетом. Вошел юноша, тот самый парень Габриель, которого встретила Сильвия, и скинул с себя хворост из сухих веток.

Отец Кушон неуклюже поднялся с колен и тяжело подошел к юноше.

– И всё? – недовольно фыркнул священник, взглянув на хворост.

– А что разве возможно больше? – спросил Габриель.

– А меньше быть не может, – недовольно ответил Отец Кушон. – Мы приютили тебя в монастыре не для того, чтобы ты просто бродил без дела и собирал по три ветки.

– Я здесь уже целую неделю… – начал было возразить юноша, но его перебил священник.

– Вот именно! Ты здесь уже неделю, а работа всё еще не выполнена. Так нельзя!

– Я работаю здесь с утра до ночи, делаю все, что вы мне говорите.

– Если так пойдет и дальше, ты забудешь о сне, или я отправлю тебя прочь!

Габриель решил не спорить с такими несправедливыми указаниями святого отца. Он прибыл в деревню, в поисках убежища, так как у него не было ни дома, ни семьи. Но как только священник взял его под опеку и предоставил ему ночлег на завалинке, он начал заставлять его работать без устали.

Многие могут сказать, что это вовсе справедливое обращение со стороны отца Кушона. Однако, пахать в поле, пасти скот, делать уборку снаружи, носить из леса хворост, рубить дрова и выполнять прочую работу, при этом выслушивая ежедневные нарекания отца Кушона, всего за пол буханки хлеба и ночлег на стоге сена в сарае, вряд ли кому-то понравилось бы.

– Теперь вернись в лес и принеси больше хвороста, негодный мальчишка! – сердито приказал священник.

Снаружи церкви раздались звуки лошадиных копыт. Отец Кушон оттолкнул Габриеля своим тучным телом и поспешил за пределы храма. Наконец-то прибыл тот, кого так ожидал разорившийся священник.

Юноша последовал за Кушоном. У церкви уже стояли сопровождающие уполномоченного судью рыцари-стражи, и вскоре прибыла карета, тянуемая четырьмя белыми лошадьми. За ней следовала еще одна карета, также позолоченная, как и первая.

Священник с нетерпением ожидал встречи с месье Ришаром, чтобы умолить его помочь в решении экономических проблем деревни.

И вот из кареты вышел уважаемый господин месье Жюль Ришар. Из второй кареты вышел старший епископ провинции, неизменно чешущий голову и поправляющий митру, которая почти задевала потолок выхода из кареты.

Священник подошел к месье Ришару, возлагая на него надежды на спасение деревни от экономического кризиса.

– Добро пожаловать, месье Ришар, – льстиво улыбнулся отец Кушон, стараясь выразить фальшивую радость от встречи.

– Приветствую, – сказал месье Ришар и поцеловал руку священнику. – Как поживаете, Святой Отец?

– О, без устали, без устали, и еще раз без устали молюсь Господу Богу о вашем здоровье, дорогой мсье Ришар, – еще более лестно выговаривал Кушон.

К ним медленными от старости шагами, опираясь на палочку, подошел епископ. Вынув руку из-под митры, под которой он чесал свою голову, давно зараженную вшами, он протянул ее священнику. Тот брезгливо поцеловал ее, зная, что его духовный наставник уже много лет не может избавиться от насекомых в своих волосах.

– Папа, помоги мне выйти! – послышался сахарный девичий голос из кареты.

Из-за шторы появилась рука, украшенная кольцами с бриллиантами и браслетами. Месье Жюль Ришар взял скрывающуюся за шторой карету мадемуазель, помогая ей спуститься вниз. Это была его пятнадцатилетняя дочь. Беловолосая, грациозная, гордая и, как правильно заметил Габриель, увидев ее меркантильное выражение лица, очень манерная и высокомерная молодая дама. Как не быть такой, раз твой отец – уполномоченный судья Нормандии, решающий судьбы людей и имеющий очень хорошие финансовые средства, на которые рассчитывал Отец Кушон.

Шею и плечи Изабель накрывала пелерина из песцового белого меха. Она всегда носила эту пелерину, как и многие благородные богатые дамы Франции, включая новую супругу короля Франциска. Новая королева Франции, Элеонора Австрийская, обожала мех этого редкого животного, но не будем отходить от темы.

– Познакомьтесь, Отец Кушон, это моя дочь, мадемуазель Изабель Ришар, – представил ее Жюль Ришар Отцу Кушону.

Она невольно оглянулась на Габриеля, стоявшего у ворот церкви, наблюдавшего за происходящим, и в тот же миг замерла на месте. Габриель растерялся, заметив на себе странный взгляд этой почтенной молодой дамы.

Заметив, как дочь Ришара уставилась на юношу, священник тут же выругался на Габриеля.

– Ты всё ещё здесь, негодник! Я же тебе сказал, чтобы ты без дела не слонялся. Быстро иди в лес за хворостом! У тебя ещё много работы на сегодня. Ух, бездельник!

Юноша повиновался и направился в сторону леса. Изабель Ришар молча продолжала сверлить его взглядом вслед.

*ГЛАВА 6 – ПЕРВЫЙ ПОЦЕЛУЙ.

Сильвия сидела под деревом у реки, кидая камешки в воду, теряясь в раздумьях. Внезапно к ней подошел рыжий лис Мишель, её верный друг и спаситель, и сел рядом. Он посмотрел на растерянное и одновременно грустное выражение лица Сильвии.

– Рыжая, что с тобой? – спросил лис. – Тебя обидело предложение Роя?

– Мишель, я привыкла жить в своем теле и хочу продолжать жить человеком, а не животным. Я привыкла к опасности для своей жизни, этот страх будет всегда со мной, и я должна принять это. Но как я могу отказать в предложении тем, кто заботился обо мне все мои пятнадцать лет, тем, кто меня воспитал, тем, благодаря кому я еще жива. Они пожертвовали собой, чтобы я выжила, а я боюсь отказаться от своего человеческого тела, – отчаянно говорила Сильвия. – Я боюсь, что они посчитают меня предательницей или неспособной сделать шаг, чтобы спасти себя, тот шаг, который они сделали во имя спасения жизни.

Лис вздохнул и положил лапу на плечо девушки, по которому свисали локоны её золотистых красно-оранжевых волос.

– Рыжая, не упрямься, – настаивал её лучший друг. – Конечно, мы не обидимся, если ты захочешь остаться человеком, но подумай. Что тебе это даст? Ты не живешь среди людей, которые тебя осудят, ты живешь среди зверей. Став лисой, ты не будешь бояться охотников на ведьм, и поверь, рыжая, быть лисой – это очень здорово.

– Не заставляй девочку! – послышался голос старушки лисицы Джозефины из-за дерева.

– Бабушка?! – удивленно выдохнул лис Мишель. – Ты что, все это время была здесь?

– Я лисица и могу появляться, где захочу, так что никто меня не заметит, – ответила ему бабушка. – А ты, не пугай девчонку.

– Не пугай? О чем ты говоришь, когда ей грозит костер инквизиции, бабушка, не лезь не в свое дело.

Старая лисица Джозефина слегка оттолкнула своего внука и села рядом с озадаченной Сильвией.

– Сильвия, детка, ты не обязана становиться лисой, если это противоречит твоей воле, – объясняла ей рыжая четвероногая старушка. – Ты свободна в своем решении, ведь только ты можешь управлять своей судьбой и телом. Мы лишь пытаемся защитить тебя. Ты не должна стесняться принять решение. Любой твой выбор не будет осужден ни одним зверем в нашем лесу, и ни один лис не скажет ничего против, ведь это твое решение.

– И подумай, рыжая, хочешь ли ты жить прежней жизнью в вечном страхе за свою жизнь и стремиться уцелеть от нападок охотников на ведьм и несправедливых инквизиторов, или ты станешь лисой и будешь жить в спокойствии, – говорил лис Мишель.

– Помолчи! – приказала старушка Джозефина своему внуку.

– Я очень хотела бы стать одной из вас, – проговорила девушка. – Но мне очень трудно принять такое решение, чтобы расстаться со своим телом и моими особыми рыжими волосами.

– Сильвия, ты и есть одна из нас, – подбодрила ее старая лисица. – И ты будешь одной из нас даже оставаясь человеком. Однако, девочка, подумай, поразмысли, у тебя на это много времени.

– Нет, у тебя мало времени, – насторожил Сильвию ее лучший друг лис Мишель. – Ведь ты же теперь знаешь, что и мы когда-то были людьми и имели человеческую плоть, но обстоятельства, происходящие в мире, заставили нас пойти на это. Люди считают нас детьми сатаны, происходящими от дьявола. Они считают нас колдунами и поклонниками темных сил, во что здравомыслящий не поверил бы. Предвзятость многих католических священников и королей, создающих эти ужасные законы, вводит людей в заблуждение и заставляет их верить в эту клевету, из-за которой мы не можем мирно жить на земле, где родились.

– Ладно, хватит! – выкрикнула старушка, отталкивая внука от Сильвии. – Возвращаемся в поселение, оставим девчонку одну для размышлений.

– Я её лучший друг, бабуля, – говорил Мишель. – И я не допущу, чтобы с ней что-то случилось!

– Давай, давай, шевели лапами! – настаивала бабушка Джозефина, толкая лапами своего внука.

Сильвия задумчиво склонила голову. Старая лиса Джозефина и лис Мишель оставили девушку рассуждать в одиночестве. Уходя, старая лиса остановилась и, повернувшись, сказала:

– И не смотря, кем ты будешь, лисой или же останешься человеком, ты всегда будешь одной из нас. Не забывай это, Сильвия.

Эти слова согрели душу Сильвии, однако она продолжала пребывать в заблуждение. Рыжая грустная красавица сидела под деревом на берегу реки, кидала камешки в реку и начала тихо петь грустную песню:

"Приняв решение, рискуя умереть,

Но как потом в глаза им всем смотреть,

Тем, кто меня не бросил в трудный час,

Родные лисы, хочу я просто быть одной из вас.

Боюсь предать их из-за своей воли личной, не могу,

Я с ними выросла, я с ними и умру,

Они семьею моей стали, с пелёнок приласкали, не бросив умирать,

Должна я им подобною лисой четвероногой стать.

От них я получила всё, покров, покой, любовь, заботу,

Я согласится вынуждена, пусть мне не охото,

Откинуть самолюбие, желание быть собой ,

Я вынуждена стать четвероногою лисой.

Ослушавшись друзей, мне в этом мире будет сложно,

Обмнатые люди будут предрасудством ложным,

Подозревать всегда, и зла желать, и ненавидеть,

Хочу собой я быть, но очень страшно мне семью обидеть,

Оставшись в родном теле, быть рыжею девицей,

И отказавшись стать подобной им лисицей,

Боюсь я этим ранить их, предать,

Мне нелегко подобное решение принять.

Мои родные лисы, любимые друзья,

Вы лисы, дорогие, вы моя семья,

Я вынуждена ваш принять совет сейчас,

Ведь я всего лишь на всего желаю быть одной из вас."

– Ты хочешь стать четвероногой лисицей? – послышался голос Габриеля из-за спины.

Пока юноша собирал хворост в чаще леса, он услышал пение Сильвии, сидящей под деревом у реки. Она взвизгнула и вскочила, словно обжигаемая. Сильвия совсем не ожидала его увидеть. Её сердце бешено колотилось. И она молчала, уставившись на юношу.

– У тебя красивый голос, Сильвия, – похвалил её Габриель. – И, по-видимому, ты поешь лучше, чем разговариваешь.

– Да, я люблю петь, – волнительно проговорила Сильвия.

– Конечно, это не моё дело, но позволь мне узнать, о чём была твоя песня? – спросил парень. – Ты пела так тихо, и из-за шума реки я расслышал лишь фрагмент о том, что ты хочешь стать четвероногой лисицей и не должна предать кого-то. Что это было?

– Так, знаешь, что приходит в голову, то и пою, – нервничающе ответила девушка.

Сильвия ещё сильнее взволновалась, боясь проявить неловкость перед Габриелем, но он казался ей милым и загадочным. Юноша проявил интерес к странной рыжеволосой красавице.

– У тебя действительно богатая фантазия, – усмехнулся парень. – Ты хочешь стать лисицей. Но зачем тебе это, если ты уже как лисица – рыжая.

– Да, я рыжая, и это моя особенность, – гордо заявила девушка.

– Мне это очень в тебе нравится, но тебе стоит скрывать свою особенность от посторонних и носить платок.

– Тебе нравится это во мне? – удивилась Сильвия и приблизилась к Габриелю.

– Да, – сказал Габриель, нахмурив брови.

Сильвия не могла контролировать свои действия. Для нас это неудивительно, ведь она выросла в лесу и не знала людей, но Габриель был смущен ее странным поведением. Она пришла в себя и отошла от юноши.

– Прости, Габриель, – покраснела девушка. – Я не понимаю, что со мной происходит.

И тогда Габриель сделал шаг вперед и подошел к ней. Юноша погладил встревоженную девушку по щеке.

Сильвия и Габриель стояли друг против друга. Солнечные лучи пробивались сквозь заслоненные ими деревья. Шумный ручей играл блеском, а вокруг парня и рыжеволосой девушки летали желтые светящиеся светлячки.

Атмосфера наполнялась гармонией, вслед за чем неожиданно запели птицы, послышался свист ветра и звуки сверчка, а река издавала звонкие всплески. Все это сливалось в изумительную музыку. И в такт мелодии Сильвия и Габриель взялись за руки, начали медленный танец и стали петь друг другу песню:

"Друг мой милый, не уходи, постой,

Останься здесь, побудь ещё со мной,

Блаженного свет чувства в сердце моём,

Когда мы здесь находимся вдвоём.

Что за улыбка, словно тёплая весна,

Свет глаз зелёных, волос рыжина,

Как в небе звезды веснушки на лице,

Неведанное чувство у меня к тебе.

(Припев)

Ах, что за чувство,

В тот миг, как вижу я тебя,

Любовным пылом наполняется душа.

Ах, что за чувство,

Соединяются сердца,

Бесперерывно, сильно бьются без конца.

Ты словно ангел, что пришёл ко мне,

Сгораешь в моём взгляде как в огне,

Даруй мне крылья и чудес мечты,

Цветут мои желания как цветы.

Что за девица, милая и рыжая,

Загадочная, нежная, что вижу я,

Хочу я вечно с тобою танцевать,

И мечтать.

Ах, что за чувство,

В тот миг, как вижу я тебя,

Любовным пылом наполняется душа.

Ах, что за чувство,

Соединяются сердца,

Бесперерывно, сильно бьются без конца."

Кружась в танце, парень с девушкой останавливаются в объятиях. Сердце Сильвии бешено трепетало. Она погружалась в голубые глаза Габриеля, пока он разглядывал ее солнечно-огненную красоту.

Непроизвольно они закрыли глаза, и их губы слились в первом поцелуе. В этот момент Сильвии показалось, что все вокруг сияет, и ее душа поет.

Постепенно их губы начали отрываться друг от друга. Сильвия почувствовала смущение. Это было совершенно неожиданно и непредсказуемо для девушки. Она отпустила Габриеля из объятий и с трепетом в сердце, испытывая неимоверное волнение.

– Ну… это было неожиданно, – краснея, сказала девушка в растерянности.

– Однако, это было потрясающе, – улыбнулся ей Габриель.

– Ты меня извини, но я должна вернуться домой, – начала уходить Сильвия обратно в поселение.

– Нет, это я должен извиниться, если украл у тебя время, – сказал юноша, поднимая с земли свой хворост, а затем снова обратился к рыжей красавице. – И все-таки, где ты живешь? Ты не ответила на мой вопрос в первый раз.

– Пусть это остается тайной пока, – обернувшись на ходу с улыбкой, ответила Сильвия и скрылась в чаще леса.