скачать книгу бесплатно
Истинная одержимость дракона
Алиса Князева
Адриана Дари
Меня продали родители.За мешок золотых они обрекли меня на роль игрушки в постели императора-тирана сразу после окончания академии.Больно? Да. Но страшит не только это.Куда опаснее мужчина, которому поручено беречь меня до конца отбора.Властный и неимоверно притягательный, он главная угроза. Но не для меня – для моего сердца.
Алиса Князева, Адриана Дари
Истинная одержимость дракона
Глава 1. Проданная
– Да я скорее за гаргулью замуж выйду, чем за этого старого хрыча! – срываю голос, не понимая, как родители могут со мной так поступать.
В глазах всё расплывается от слёз, когда я сталкиваюсь с равнодушным взглядом отца и алчным матери. Ждут не дождутся, когда меня заберут, чтобы сделать идеальную постельную игрушку для императора, а им отдадут обещанную денежную награду.
– Инга, прекрати орать. Соседи смотрят! – шипит мать.
Отец стоит ближе и держит на вытянутой руке сумку, в которую собрали мои вещи. Понятия не имею, что там.
– А мне плевать! – снова взрываюсь я. – Ни сегодня, ни после академии я не отправлюсь в постель к похотливому старику! И мне всё равно, как полезно это для страны! Я не хочу быть жертвой!
– Это не наше решение, а воля богов! – поморщившись, отрезает мать, но я вижу, как она уже мысленно пересчитывает золотые, которые ей отстегнут за то, что заберут меня.
Для нашей семьи, где такой монеты-то даже и не видели, появившаяся на моей руке метка совместимости с императором – как благословение! Просто дар небес. И родителям, у которых, кроме меня, самой старшей и строптивой, от которой уже отказались два жениха, ещё четыре дочери, конечно, выгоднее продать меня.
Как мясо на базаре.
И всё из-за дурацкого цвета волос! Была бы я как все в нашей империи брюнеткой, императору было бы плевать. Он у нас любитель экзотики и необычной внешности. Но каждый год по всей стране собирают девушек предпостельного возраста и отвозят в Храм, чтобы провести ритуал совместимости.
Понятия не имею, зачем ему столько и когда он, наконец, остановится, но слухи про судьбу несчастных, что оказались совместимыми, ходили жуткие. Проверять на собственной шкуре не хотелось совершенно.
Первой мою особенность заметила бабушка и стала мыть мои волосы специальным отваром, так что ни я, ни даже родители не знали, что они лилового оттенка. Так иногда бывает, когда человек отзывчив к магии, а если уж тебе «свезло» обладать ещё и приятным лицом, необычная особенность становится приговором. Бабушка рассказала мне почти перед самой смертью, и я продолжила использовать чудодейственный отвар.
Но не так давно я не смогла найти один из ингредиентов и… С тех пор начались мои проблемы.
Больно и страшно осознавать, что сейчас вместо меня родители видят лишь мешок с деньгами… Только за то, что я прошла первый этап отбора, им заплатят больше, чем кто-либо из нас сможет заработать за всю жизнь. А если уж метка замкнётся вокруг запястья, золота будет ещё больше. Именно поэтому я сейчас стою перед домом, куда меня не пустят. Я уже не человек для них, а товар, который не должен уметь чувствовать и возражать.
Так и знала, что отец неспроста согласился отдать меня на обучение в академию. А ведь совсем недавно я мечтала об этом, но он всё отказывал. Мол, дорого. Пытался шантажировать тем, что, если стану чьей-нибудь женой, муж меня отпустит. Ага, конечно. Так я и поверила.
Позже думала, что раз не попаду в академию, смогу обучиться у местной травницы и помогать ей, чтобы в будущем, наконец, покинуть эту деревушку и увидеть весь мир.
От хруста умирающих планов накатывает новая волна безысходности, а вместе с тем протеста. Сбегу! Заберу сумку прямо сейчас и исчезну. Не позволю им распоряжаться моей жизнью! И подстилкой императора я не стану!
Пока под конвоем не увели, есть шанс сбежать! Вскидываю подбородок и выпрямляю спину. Затем выхватываю свои вещи и надеваю лямку на плечо:
– Да я лучше умру, чем выйду замуж за извращенца и садиста! – отчаяние лишает сил, надежды и, кажется, вообще всяких границ.
– Тс! Как ты смеешь так говорить о твоём повелителе и будущем муже?! – мать молниеносно оказывается рядом, чтобы замахнуться для удара.
Успеваю зажмуриться, зная, как горит лицо от её пощёчин. Ничего не происходит, и я медленно и аккуратно приоткрываю веки.
Над нами возвышается огромная тёмная фигура. Мужчина, в военной форме золотые нашивки на мощных плечах. Не представляю, как и когда он успел подойти так близко. И так тихо.
Незнакомец крепко держит занесённую надо мной руку и взглядом, полным ледяной тьмы испепеляет мою мать.
– Не думаю, что стоит портить внешний вид Избранной, – негромкий голос с хрипотцой звучит настолько величественно, что даже у меня начинают дрожать коленки, хотя скрытая угроза предназначается маме. – Император сам будет осматривать тех, кого ему подарили Боги в этом году.
Его слова возвращают меня в реальность. Вот и жнец пожаловал. Не успела скрыться…
Шкаф такой, я ему по плечо примерно. По лицу сразу видно, что ничего хорошего от него можно не ждать. Глаза цепкие и злые. Проклятье, от такого мне, наверно, не сбежать…
Мать сначала краснеет, бледнеет, а потом становится какого-то могильного серого цвета, так что я даже нервничаю, жива ли ещё. Она поднимает испуганный взгляд на незнакомца.
Золотые узоры мундира сверкают на солнце, подчёркивая широкие плечи и мощные руки. Таких мужчин нужно бояться, избегать, а уже если попал к нему в лапы, то только подчиняться.
– Д-д-да, – заикаясь, блеет мама. – К-к-конечно. Виновата. Больше не повторится.
Она, кажется, готова шлёпнуться на колени перед воякой. Как же это унизительно, вот так вот пресмыкаться, продавать свою же дочь, ещё и радоваться…
Сёстры робко выходят на крыльцо, не скрывая слёз. Кажется, они вот-вот подбегут, да незачем, мать разозлится. Мне-то её гнев уже не страшен, а им еще тут жить.
Перехватываю взгляд самой младшей и качаю головой: «Не стоит. Всё хорошо, – подаю ей сообщение на «нашем» языке жестов. – Я вас люблю. Будьте счастливы».
Сжимаю до боли челюсти и прикусываю щеку так, что чувствую во рту солёный металлический вкус.
– Больше и не повторится, – с едкой ухмылкой чёрный вояка повторяет слова моей матери и кидает к её ногам мешочек.
Он со звоном падает на землю, раскрывается, и оттуда высыпаются золотые монеты, поблескивающие в лучах заходящего солнца.
– Потому что вы больше не увидите свою дочь.
Глава 2. Побег
Дышать становится немного сложнее. Моя судьба решилась ещё в храме, когда на внешней стороне запястья правой руки появилась золотистая вязь метки, но только услышав эти слова, произнесённые низким хрипловатым голосом, всё встало на своим места.
В душе будто лопнула сильно натянутая нить. Я мажу взглядом по улице, задерживаюсь на доме и ясно понимаю, что всё это больше не моё. Родители теряют ко мне интерес сразу, присаживаются на землю, собирают монеты, показывают их друг другу, будто дети. Мерзко смотреть…
– Идём, – вояка сдёргивает с моего плеча сумку и закидывает на своё. – Экипаж стоит на главной улице.
И шагает прочь. Я поворачиваюсь к плачущим сёстрам. Лишь бы ничего не случилось, пока меня нет. Но, кажется, ни у кого из них волосы цвет не меняют. Значит моей невесёлой судьбы им удастся избежать.
Касаюсь ладонью груди, потом тяну к ним, девочки повторяют жест, плачут горше. Сердце будто в кулаке сжимают, когда я смотрю на них.
– Эй, – рычит уже на меня императорский вояка. – Тебе особое приглашение нужно?
Ну вообще-то да! Я претендентка в койку императора, можно и выпендриваться.
Поджимаю губы и смотрю на него оценивающе. Вещи мои забрал, но, если я сейчас сигану прочь, он побежит меня искать?
– Даже не думай, – чёрные глаза сужаются. Будто понял, о чём я думаю.
– Инга, только попробуй, – вскидывает голову мать. Тоже почувствовала, что золото может выскользнуть из рук.
Я беззаботно улыбаюсь, а потом резко срываюсь с места и бегу в другую сторону. Перемахиваю через соседский забор и лечу через заброшенный сад. Ветер глушит звуки, но я слышу за спиной крики. Испуганные – матери, подбадривающие – сестёр. Отец ругается, а что делает незнакомец, я не знаю. Слишком страшно оглянуться.
Старые яблони окружают заросли крапивы, в которые я влетаю на всей скорости. Я не обращаю внимания на колючие ожоги, лёгкие наполнены запахом травы, дыма и металла от располагающейся неподалёку кузницы, кровь горит.
Я понимаю, что это бесполезно. Все, кто носит имперскую форму, ловят преступников посерьёзнее деревенских девчонок, но иначе никак. Сдаваться без борьбы не в моём стиле.
А может, вояке станет лениво месить сапогами грязь, и он просто поедет восвояси? Ну помечтать же можно!
За садом узкая улочка, которую я пролетаю так же быстро, как и небольшой участок своей улицы. Дальше кукурузное поле, в котором играло в прятки не одно поколение детей, хоть и влетало за это часто.
Добегаю до середины и решаю оглянуться. Никого. Выдыхаю и останавливаюсь, опираясь руками на колени. Готова просто выплюнуть лёгкие.
Пытаюсь прислушаться, но из-за грохота пульса ничего не разберу. Неужели и правда не побежал? Я могла оторваться? Нет, я не настолько глупа, чтобы в это поверить. Наверняка затаился где-то. Чтобы сцапать. Нужно быть настороже.
Выпрямляюсь и лёгкой трусцой продолжаю двигаться вдоль стройных рядов кукурузы. Что я, блин, делаю? И главное, что мне делать дальше? Домой нельзя, там меня схватят под белы рученьки и внесут сразу в экипаж хмурому.
Но что дальше? Идти в лес? Попасться каким-нибудь разбойникам и надеяться на чудо? Там либо изнасилуют, либо убьют, а может всё сразу. Дурацкие идеи вроде «напороться глазом на ветку, чтобы выглядеть не очень» отметаю.
Поле заканчивается дорогой, за которой начинаются посевы хлеба, по ним бегать уже нельзя, да и незачем, спрятаться не выйдет. Низкое солнце красит всё вокруг в золотисто-алый. Воздух ещё душный от дневной жары, но после заката быстро станет холодно. Если не придумаю, что делать, ночь будет непростой.
При условии, конечно, что я смогу удрать.
Смотрю вправо. В деревне лают собаки, слышно крики. Меня начали искать? Вздыхаю и поворачиваю налево, к лесу. Если и бежать, то только сейчас, другого шанса не будет.
Деревья совсем близко. Кажется, мне пока везёт, никто не выходит искать… сейчас зайду в лес и…
– Набегалась?
Я подпрыгиваю с перепугу и чуть ли не на землю падаю. Между кукурузным полем и лесом тоже есть дорога, которую сейчас занимает четвёрка чёрных жеребцов, впряжённых в добротный экипаж. Вояка беззаботно гладит морды первой пары.
Гаргулья срань…
– Значит так, шпилька, – он величественно оборачивается и складывает ручищи на груди, – либо ты садишься в экипаж как леди, либо я загружу тебя как зверёныша. Выбирать тебе, конечно, но я бы не советовал испытывать моё терпение и продолжать демонстрацию своей бестолковости.
Я упираюсь руками в колени. Как же меня этот придурок напугал! Тело одновременно морозит и бросает в жар, в боку начинает колоть, будто намекая, мол, хватит бегать, Инга, помрёшь уставшей.
Пока пытаюсь привести дыхание в порядок, вижу подошедшие мужские ботинки. Кажется, я могу обе ноги в такой засунуть. Перед носом появляется ладонь. Я отбиваю её в сторону и выпрямляюсь. Вояка усмехается.
– Думаешь, если будешь дерзить, что-то изменится? Можешь не стараться. Мы и орешки понаглее ломали. Поехали уже. В эту дыру и так неблизкий путь.
Последнее обижает сильнее, чем насмешка над моим раздражением.
– Отвали от меня, – рычу сквозь зубы. – Я не поеду никуда! Там и без меня хватает дурочек!
– Но ни у одной нет волос такого цвета. Глаз тоже, – он наклоняет голову к плечу и ухмыляется. – Я не первый год девчонок собираю, да и на отборах присутствую, а таких ещё не видел.
Липкий взгляд, которым он меня окинул, неприятен. Хуже всего то, что на волосах его внимание не задерживается. Зато на губах, груди и бёдрах – да.
Вот меня ещё вояка на побегушках у императора глазами не раздевал!
– Охамел совсем? – вспыхиваю я и замахиваюсь, чтобы влепить ему очень даже заслуженную пощёчину. – Ты куда…
Он без труда ловит мою руку. Чего я ожидала, собственно? Он уже показывал, что так умеет. Не знаю, в какой момент его ладонь оказывается на моей талии, мешая вырваться и убежать. Держит так крепко, что я вытягиваюсь на носочках. Пойманную руку отводит в сторону, полностью обездвиживая меня.
– Я спрошу ещё раз, – вкрадчиво произносит вояка, наклонившись ко мне так, что я вижу своё отражение в чёрном зеркале его глаз. – Ты поедешь по-хорошему или… – он ухмыляется, отчего по моей спине разбегаются колючие мурашки, – хочешь чтобы я сделал это силой? Любишь наказания? Когда тебя связывают?
Сердце колотится так, что больно рёбрам. Я чувствую приятный запах пряностей и кофе, исходящий от него. В сочетании со всем остальным это обескураживает и выгоняет из головы абсолютно все мысли.
Не дождавшись ответа, мерзавец ухмыляется шире, показывая ровные белые зубы:
– Оу. Раз так, я привезу императору идеальную невесту. Может никакой отбор и не нужен будет?
Глава 3. В новую жизнь
По спине пробегают колючие мурашки. Вояка, кажется, тоже это чувствует и надменно ухмыляется:
– Славная девочка. А теперь полезай в экипаж и притворись милашкой, чтобы путешествие понравилось нам обоим.
– А если я далеко не милашка? – сама не знаю, зачем огрызаюсь я.
– Тогда поедешь у меня на коленях, – он сужает непроглядно чёрные глаза. – Как капризный ребёнок, которому не хватает внимания.
– Вот ещё! – хмыкаю я, упираясь в его грудь ладонью. Удерживать он не стал. – А император тебе морду не начистит за такие вольности в отношении его потенциальной невесты?!
Черноглазый хмыкает и надменно поднимает подборок.
– Шпилька, ты уж определись, будешь прикрываться его именем или сделаешь всё, чтобы избежать замужества. Тут, знаешь ли, и рыбку съесть, и на… – он осекается, но быстро придумывает вариант приличнее. – Кхм, в общем, на двух стульях ты с такими формами не усидишь.
Нет, ну вы поглядите на него! Гад какой! У нас в деревне и за меньшее можно по роже получить!
Мне приходится взять короткую паузу, чтобы сбившееся дыхание пришло в норму:
– А не твоего ума дело, на чём или ком я собираюсь сидеть!
О том, что ляпнула очередную глупость, я понимаю по дрогнувшим уголкам его губ. Ой, да плевать уже!
– В карету, – эту фразу произносит таким тоном, что чётко понимаю: либо подчинюсь, либо всё равно окажусь внутри, но как-нибудь позорно.
Поджимаю губы и, откинув за спину волосы, иду к экипажу, пытаясь выглядеть гордой и невозмутимой. Только бы не споткнуться – не хочу радовать гада.
Карета внутри, ожидаемо, такая же чёрно-золотая. Лямка моей сумки выглядывает из-под лавки. Садиться на мягкий диванчик в своём заляпанном после пробежки платье несколько неловко, но что поделать. Надеюсь, вояка потом сам будет потенциальную грязь с бархата счищать. Казённое имущество, как-никак.
Черноглазый залезает следом и садится напротив. Я надеялась, он застрянет в проходе, но увы, судьба ко мне не так благосклонна.
Хмыкаю и отворачиваюсь к окну. На глаза наворачиваются слёзы. Обидно до жути. Я понимаю, конечно, что он просто выполняет приказ, но не могу не злиться. Куда проще жить, если знаешь, кто твой враг. У меня – этот вояка.
