скачать книгу бесплатно
– Т-ты меня приглашаешь?
– Ага.
– Зачем?
– Просто так, – Алиса хмыкнула, явно ожидая поток неуверенных мычаний. – Ну и еще потому, что ты показался мне забавным. И одиноким. Да и я, по правде сказать, одинока. Ну, так что?
Алеша немного подумал, затем дал ответ:
– Мне нужно зайти домой, – он заерзал на сиденье. Кажется, очень переживал, что, если откажется, потом уже шанса не будет. – Может, мы встретимся уже на месте?
– Не потеряешься?
– Постараюсь. В-в смысле постараюсь не потеряться.
– Хорошо, – девушка нежно улыбнулась. Алеше очень понравилась ее улыбка.
На остановке они разошлись, пообещав встретиться снова. По пути домой парень жестко щипал себя за щеки, не веря, что так тоже случается. В момент самого болезного щипка на глаза попался человек, который почти пятнадцать минут шел вслед и с пеной у рта рассказывал, что жизнь – сизифов труд, а Камю предлагает лишь недостижимые полумеры. Именно поэтому единственное спасение человечества – массовый суицид.
Нет ни одной причины усомниться в нереальности происходящего.
Глава третья. Темнота
Алеша зашел в подъезд, тщательно измерив его структуру с тем, что находился в его памяти. Вообще, они все похожи друг на друга, но есть какое-то подсознательное единение с родным подъездом, из-за чего поиск нужного не составляет труда. Алеша торопился. Он сильно замерз, и ему хотелось принять горячую ванну как можно скорее. К тому же, ему назначили встречу, а на встречу не ходят немытыми – безоговорочный факт, с которым мирятся уже не первое тысячелетие все люди земли. Дождавшись лифта, он вошел и нажал на нужную кнопку. Кабинка медленно двинулась вверх, и как раз в этот момент Алеша задумался, почему вообще решил им воспользоваться. Жил он не так уж и высоко. Каждую ночь его кухню освящал свет фонарного столба, а это значило, что квартира его находилась этаже на… третьем. Точно, он жил на третьем этаже. Но лифт продолжал мчаться ввысь, клокоча пролетев первую пятерку этажей.
Лифт остановился, парень вышел.
Мгновение спустя дверь в квартиру открылась, и Алеша переступил через порог. Не разуваясь, он прошел в ванную комнату и поставил набираться воду. Только затем он снял с себя верхнюю одежду и бросил ее на кафельный пол.
В той самой комнате, где с утра Алеша конфликтовал с Арсением Степановичем, царила пустота, вокруг никого: ни хомяков, ни гномов, ни даже оленей. Холодная, безжизненных оттенков пустота заполонила окружающий мир. Возможно, никто не помешает принять таблетки.
Алеша подошел к старому столу и взял в руки лекарства. Он уже не стал копошиться и выбирать, просто проглотил пару штук. Не запивая, чтобы никто не вмешался. Его чуть не вырвало, но он справился с позывами. «Скоро стану здоровым», – он сказал это вслух, но как-то нерешительно. Уселся на диван, и, закрыв глаза, впервые за долгое время начал вслушиваться в тишину.
Тук-тук-тук.
Что за звук?
Глаза открылись сами. Показалось? Наверное, он придал этому слишком большое значение. В квартирах, особенно старых, постоянно что-то скрипит, стучит или трещит.
Тук-тук.
Стук напрягал.
Медленно начала открываться дверь на кухню. Из-за нее выглянула знакомая морда.
– Алексей! – шепотом фыркнул Арсений Степанович. – Иди сюда быстрее!
Внезапно все напряжение куда-то улетучилось, и Алеша с облегчением вздохнул.
– Арсений Степанович! Вы что меня так пугаете-то?
– Это я пугаю? И-иди сюда!
– Никуда я не пойду. Это всегда плохо заканчивается.
Огромный хомяк вытаращил свои глаза.
– Вот если ты сейчас не подойдешь, то все точно закончится плохо! Ты что не видишь ЕГО?
– Кого?
– В другом углу комнаты, присмотрись.
Алеша прищурил глаза, пытаясь разглядеть, что же так испугало Арсения Степановича. Темная сторона комнаты едва проглядывалась. И с каждой секундой тьма становилась все объемнее, она начала двигаться и дышать. В комнате стало душно: воздух заискрился от необъяснимого напряжения.
Тук-тук-тук.
Темнота в комнате ехидно улыбалась, силой искажая тугую реальность. Она приветливо махала рукой и тянула другую для того, чтобы поздороваться с новым другом.
Алеша вдруг понял: ему страшно. Он сорвался с дивана и хотел побежать на кухню, но, вспомнив, что там его уже ждут, метнулся в коридор, а затем юркнул в ванну и заперся на щеколду.
«Ч-что это такое?!» – облокотившись на дверь крикнул Алеша, словно обращаясь к кому-то. Но никто ему не ответил. Внезапно вспомнился гном: он ведь говорил что-то про «черную жижу». Необычное явление – чтобы фантазия так сильно пугала.
Постояв еще какое-то время смирно, парень наконец-то решил отойти от двери. Ему начало вдруг казаться, что ванная комната отделилась от квартиры и поплыла в пространстве и времени, оставляя за собой едва заметный след. Голова закружилась. Шум льющейся воды и духота сдавливали виски. Алеша решил, что если залезет в воду, то спасется от дискомфорта и страха. Он одернул шторку и увидел оленя, едва помещающегося в ванну. Тот безынтересно окинул взглядом незнакомца.
– Как ты залез сюда?
Олень промолчал, потому что он олень. Возможно, в его голове ютились впечатляюще философические мысли, но он просто мыкнул и затих, наклонился и попробовал отхлебнуть из ванной воды.
Морда дернулась, как ошпаренная.
– Горячая? – спросил Алеша.
Олень кивнул, и человек, венец творения, с милостивым вздохом начал шаманить над железной змеей, изрыгающей кипяток. Поток воды стал прохладнее, человек указал на это рукой и словом:
– Пей.
Олень послушно принялся за дело.
Алеша смиренно ждал, пока животное напьется. Когда олень закончил, то немного, насколько позволяла комплекция, подвинулся, чтобы учтиво-разумный обезьян уселся рядом. Обезьян все понял и залез в водную яму. Кран обливал его плечо. Прохладно.
– Т-ты пить еще будешь? – спросил Алеша. Ему хотелось включить воду погорячее.
– Да не, мужик, я пойду, – ответил олень.
Он перебрался через чугунный край, копыта зацокали по полу. Олень приоткрыл дверь выбрался в коридор и, благодарственно фыркнув, крупом затворил за собой.
* * *
После водных процедур, хорошенько напарившись и отмыв от себя всю грязь, Алеша оделся и вышел в коридор. Он подошел к двери в комнату и приоткрыл ее: «нечто» уже заполонило половину пространства, разрастаясь и набирая объем. Заметив Алешу, оно начало забавно булькать, словно здороваясь с хозяином квартиры. Алеша, как подобает смелому человеку, в ужасе закрыл дверь.
«И что теперь делать, – подумал он. – В комнату мне не пройти!». Весь в раздумьях, он ходил взад-вперед, улучая возможность пнуть пустоту для драматичности эффекта. Сначала ему захотелось незаметно проскочить на кухню, к Арсению Степановичу, и узнать у него подробнее, что эта за тварь и что ей нужно. Но видеть огромного хомяка Алеше совсем не хотелось, поэтому эту идею он отбросил. Следующая осенившая разум мысль – просто продолжить сидеть в коридоре, пока «нечто» само не исчезнет. Раньше это всегда работало: другие фантазии всегда пропадали рано или поздно. Но Алеше показалось, что это не тот случай, да и к тому же, его самого ждали.
В конечном итоге, недолго поразмыслив над всеми вариантами, было принято уверенное и бескомпромиссное решение просто уйти из дома. Бегство – весьма неплохой тактический ход, особенно, если не знаешь, с чем воюешь. Алеша, на самом деле, и воевать-то не хотел. Все приходит и уходит, дни сменяются днями, одни галлюцинации заменяют другие.
Оделся быстро, как солдат, и так же быстро ушел из дому, надеясь, что все решится само собой. Дошел до центрального парка. Заснеженные большие ели наклонялись от ветра, заставляя птиц неуклюже перелетать с ветки на ветку, сшибая снег и одаривая маленьким снегопадом. Лавочки надели на себя пузатые белые шубы, готовясь к сильным стужам. Улица замерзла, замерзли люди.
Алеша прошел по убранной дорожке, оглядывая белый парк со всех сторон. Свежесть и чистота этого места придавали ему оттенок сказочности, но совсем не такой, к какой он привык; эта сказка не исходила изнутри человека, не копошилась грязной клюкой в мозгах. Ее создавали естественные процессы, для которых не имело значение, насколько тяжелый груз ты несешь. Просто дуновение природы, ни от чего не зависящее. Безусловно, такая сказка создавалась, чтобы наслаждаться ей.
Опрятная тропинка извивалась в лесную чащу, но Алеша знал, что ему в другую сторону. Он свернул с дороги и направился к памятнику, выступающему как место встречи.
* * *
В центре парка находилась большая чугунная статуя: всадник на черном, местами позеленевшем от давления времени, коне, грозно тыкающий в небесную краюху мечем. Это выглядело бы эпично, если бы не голубячепометные погоны на плечах и забавный снежный колпак на голове.
Несмотря на неприглядный вид памятника и скукоживающую погоду, в центре парка крутилось много народу. Играла музыка, знакомая даже отставшему от жизни затворнику, а из ларьков вкусно пахло едой. «Тут же недалеко каток, – Алеша с улыбкой вспомнил об этом. – Когда я в последний раз ходил на каток?»
Он никогда не умел кататься, но очень любил смотреть, как катаются другие. У Алеши никогда не получалось завести друзей из-за своей придирчивой асоциальности, поэтому он пожизненно любовался издалека, как люди взаимодействуют друг с другом Его даже не замечал никто – так, наверное, маленький мальчик и напридумывал себе тараканьих корешей на всю жизнь.
Однажды брат все же затащил его на лед. Тянул за руки, пока тот медленно и неуверенно скользил по замерзшей воде. От страха навернуться (да и брат мог подшутить и оттолкнуть) тряслись поджилки, но, в то же время, очень хотелось попробовать. С братом Алеша иногда чувствовал, что он не одинок. Что у него есть, хоть и не самый надежный, но друг.
Жаль, что все так обернулось.
В моменте мимо пронесся распухший вагон воспоминаний, пассажиры злобно толпились у окон, а Алеша смотрел на них и узнавал в чертах лиц давно прошедшие дни. Удивительно, сколько опыта может накопиться даже у молодого затворника. И не сказать, что все, что пережил Алеша – лишь негатив. Каток классный. Брат с приколом, конечно, но неплохой. Да и Алеша его давно перескакал на сумасшедшем поприще.
Родителей в вагоне не нашлось. Наверное, вывалились по пути, вместе с воспоминанием об отчем доме, домашней стряпне и качественном воспитании.
Алеша предполагал, что мама еще жива, оплачивает врача и съемную квартиру. Наверняка много плачет, потому что мамы часто так делают, вспоминая сделанные не так, как хотелось, убожества в лице детей. Парень представил, как его безликая мамка платит за квартиру деньгами из слез. Таких у нее точно много.
*Может добавить чу-чух-чу-чух?*
Вагончик умчался, оставив только дымный образ родительницы, и стало ясно, что лучше уж представить, как деньги на все нужды Алеше капают с небес, чем от нее.
Дымная мамка выплакивает саму себя и тут же испаряется. Паровая мамка. Все еще безликая. Конечно, откуда у пара лицо.
Парк больше не казался таким чистым и спокойным, как раз наоборот, теперь он больше напоминал автостраду с бесчисленным количеством машин, летающих на огромной скорости туда-сюда, оставляя за собой неприятное жужжание. Прикрыв лицо руками, Алеша уже решил убежать прочь из этого гнусного места, навивающего такие неприятные воспоминания, но стоило только сорваться – и он тут же с кем-то столкнулся.
Девушка, не ожидавшая подобного поворота событий, развалилась звездой на снежной дорожке. Алеша сразу узнал в ней свою новую знакомую.
– Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты – идиот? – продолжая лежать, говорила пострадавшая.
– Да, – другого ответа просто не могло быть.
– Может, поможешь встать?
Алеша помог, как и требовали. Алиса отряхнулась и поправила шапку, сползшую на глаза.
– Ты, – она пригляделась. – Ты что, плачешь?
– Я?! – смущенно встряхнулся Алеша и принялся судорожно тереть глаза. – К-конечно нет!
– Хм-м, понятно, – девушка подозрительно прищурилась.
– Извини, что толкнул тебя. Я не хотел, п-правда.
– Все в порядке, нос ты мне, вроде, не разбил. К тому же, я тоже хотела тебя толкнуть!
– Что? Зачем?
– Просто захотелось. Я бы поймала тебя!
– Мы бы тогда свалились вместе!
– Ну и что? – Алиса пожала плечами. – Весело же!
Она огляделась вокруг.
– Ты здесь раньше бывал?
– Д-да, бывал, – парень обернулся и поглядел на статую всадника. – Живу неподалеку.
– Я тоже. Переехала года три назад к бабушке, она живет в двадцати минутах ходьбы.
– Везет тебе. Я вот один живу.
– Так это же классно!
– Ага, конечно! – Алеша нахмурил брови, но опомнившись, замешкался. – М-мне не очень нравится оставаться одному. А по-другому никак.
Девушка вновь пристально посмотрела на собеседника. Ростом она чуть выше, но из-за ее взгляда, пронзительного и пристального, казалось, что между ними сантиметров двадцать разницы. Сейчас она даже красивее, чем утром: от мороза щечки покраснели, а серые волосы немного сливались с фоном белоснежного парка, делая ее образ очаровывающим.
Опасные мысли всегда стремительные и колючие, как репейник. Любая мысль о том, что девушка прекрасная, когда ты затворник – опасна и колюча вдвойне.
Алеша отвечал ей самозабвенным взглядом, пока ее поношенная, но все еще довольно мило смотрящаяся шапка со снежинкой-узором и серебристым помпончиком, не слезла ей на глаза, и он осознал, что попросту пялится на нее.
– Ты меня смущаешь! – с внезапной скромностью сказала Алиса, поправляя головной убор.
– А-а, извини! Просто… – на какое-то мгновение он затих, подбирая слова. Хотел сказать ей что-нибудь приятное, чтобы показаться милым. – Просто т-ты очень красивая!
Неловкое молчание. Лицо Алеши залилось краской, и он поспешно закрыл его руками. Алису удивил внезапный комплимент от человека, которого она видит третий раз в жизни, но, тем не менее, виду она не подала. «Я думала, он скромнее!» – кажется, щечки стали чуть розовее.
– Спасибо, очень приятно это слышать!
– П-правда?
– А ты как думаешь? Мне не каждый день такое говорят, – Алиса ткнула кулачком Алеше в грудь. – Но ты все равно чудик!
Это прозвучало совсем необидно, и даже немного приятно. В груди почему-то стало тепло. Огромный груз свалился с плеч. Всего лишь чудик – потрясающе.
