Дарующий смерть

– Так и хотелось ударить, ели удержалась.

– Мне вот совсем не смешно. Нажали бы на кнопку и все, нет у тебя кавалера, – сдерживая смех, произнес Антон, пытаясь сделать серьезный вид.

В коридоре раздался грохот, затем громкий хлопок и вспышка яркого света. Дальше несколько бесконечных секунд полное отсутствие чего-либо ни звуков, ни цвета, ни запаха, ни боли, ни памяти. Состояние бессильной, безмозглой пушинки.

Кончиками пальцев Анна ощупывала свое лицо, пытаясь понять, что произошло. Постепенно вернулись мысли и память. Мертвую тишину сменил пронзительный гул. В потоке жеваных звуков она расслышала голос Антона. Он будто находился далеко, далеко в огромной шершавой трубе и кричал ей оттуда. Звуки ни как не хотели сплетаться в слова, а слова не приобретали смысла. Анна тщетно пыталась понять, что кричит Антон, но ничего не получалось. Непонимание. Страх.

– Вставай! – надрывая голос, кричал Антон. – Поднимайся.

Анна, опираясь о стену, тяжело поднялась. Ее подхватила легкая, невесомая рука Антона. Все вокруг было каким-то неправдоподобно черно-белым. Странный запах обвивал шею и сдавливал горло. Зрения пятнами возвращалось к Анне. Медленно волоча ноги, она двигалась по коридору, серый дым щипал глаза. У двери горел ковер. Заглянув в комнату, она увидела Веру, лежащую на полу. Антон уже стоял возле нее и по-прежнему что-то кричал ей.

8

Меня не существует. Я всего лишь пародия на живого человека. Пепел памяти осыпает мои волосы, унося воспоминания далеко к моему вымышленному рождению.

7

Дым постепенно рассеивался, выскальзывая через открытые окна. Анна тетрадью обдувала Верино лицо. А второй рукой прижимала вату к своей рассеченной брови.

– Как ты? – спросил Антон, наклоняясь разглядеть ее рану.

– Не смертельно, – произнесла она.

– Смотри,– воскликнул Антон, указывая на лежавшую, на полу девушку.

Вера приоткрыла глаза. На мгновение закрыв, она снова их распахнула, но уже от ужаса. Вскочив , она побежала к выходу, но споткнулась об Анину ногу и с грохотом упала на пол. Ни секунды не мешкая, заползла под стол, обхватила руками колени и закрыла глаза.

– Эй, – возмутилась Анна.

– Это все не правда, – шептала Вера. – Мне все это кажется, галлюцинация или мираж, – убеждала она себя. – Все придумано. А я это не я. Как актер. Меня играют не очень правдоподобно. Да, да. Я актер. Ха-ха актер.

– Как себя чувствуешь? – заглянув под стол, спросил Антон.

– Я актер. А тебя вообще не существует. Ты придуман.

– Ударилась головой? – предположила Анна.

– Это из-за стресса, нервы не выдержали.

– Актеры – снова и снова смеясь, повторяла Вера.

Дым в комнате совсем рассеялся. От прежней суеты ни осталась не следа. Ушли врачи, забрали охотников за приведениями. Полиция забрала странный аппарат. Все улики минувших событий остались только в коридоре. Сгоревший ковер, почерневшие обои.

– Может все-таки в больницу? – нерешительно предложил Антон.

Вера перестала смеяться и серьезным взглядом вцепилась в Антона.

– Я в больнице,– цепкий взгляд перебежал на Анну. – И ты тоже. Белые стены, белые кровати, белые стулья, белые простыни, белые жалюзи, белые двери, белая ваза…

– О чем ты? – Анна прикусила губу, не понимая, куда клонит Вера.

– Актеры.

– Может найти Артема? Он разберется, что к чему.

– Что значит найти? Наш предсказатель куда-то пропал? – приподняв бровь, удивилась Анна.

Антон в ответ кивнул.

– Я знаю, где он, – отозвалась Вера из-под стола. – Там же где и мы, лежит на белой кровати в белой комнате. Ха, Актеры. Все вокруг неправда. Этого нет. Ни призраков, ни дьявола, ни ясновидцев. Ничего этого нет. Есть только наука и деньги. А еще глупые люди, которых очень просто обмануть. – Вера медленно вылезла из-под стола. – Ничего этого нет.

Она резко сорвалась с места и, разбежавшись, столкнулась со стеной. Упав, она забила ногами о линолеум, а руками дергала за ковер. Поднявшись с пола, она снова разбежалась и ударилась о стену, но не упала. Вцепившись в стену, истошно крича, сдирала обои.

– Выпустите меня! Я не хочу здесь оставаться. Все ненастоящее, фальшивое. Обман. Хватит играться, я живой человек! Отдайте мне меня.

Анна закатила глаза и громко выдохнула. Упала на диван, накрыла рукой глаза и недовольно произнесла:

– Заткни ее. У меня от этих воплей голова болит. Мне своих воплей в голове хватает.

Вера снова заползла под стол и тихо отсиживалась, ожидая ответа на громкие требования.

6

Артема разбудил сильный удар в плечо и глупейший вопрос:

– Спишь?

Ничего не отвечая Оле, он перевернулся на другой бок. Определенно, недовольная этим, она снова его ударила.

– Что? – буркнул он, не открывая глаза.

– Вставай! Ты должен это увидеть.

Она схватила его за руку и потянула с кровати.

– Что это? – приоткрыв глаза, полюбопытствовал он.

– Узнаешь, – загадочно шепнула Оля, прищурив карий глаз.

На столе Артем обнаружил немецкий ром. Залив в себя несколько глотков, он взъерошил свои волосы, побил себя по щекам и сонно произнес:

– Пошли.

Через час они были возле входа в небольшую пещеру. Тьма в нутрии не внушала доверия. Холодный воздух кружил возле входа, предупреждая об опасности.

– Мы должны идти внутрь?

– Да. Местные называют ее лабиринтом истины, –как можно таинственней сказала Оля, – Он покажет тебе истинный путь.

Артем недоверчиво взглянул на Олю, затем перевел взгляд на часы.

Плененная пустота в нутрии насмешливо дергала за нервы.

– Пойдем, все равно нечем заняться.

Он двинулся вперед, Оля за ним. Темнота и затхлый запах пробуждали в голове кричащие предупреждения об опасности. Но, несмотря на это ноги продолжали шагать. Чем дальше они, тем меньше становилось пятнышко света за их спинами. Оля крутанула колесо зажигалки, рассеянный свет наполнил пещеру.

– Смотри, – Она взяла со стены какую-то палку и подожгла ее с одного конца.

Факел осветил темный туннель. От увиденного сердце Артема забилось так быстро, словно пыталось убежать, оставив тело в этом ужасном месте. Пещера состояла не из камней и песка, а из множества серых лиц, которые издевательски корчили рожи. Какие-то улыбались, другие хмурились, удивлялись, злились. Лица с любопытством рассматривали гостей.

– Нужно идти дальше, – шепнула Оля.

Пытаясь наступать только на лбы, они двинулись дальше. Ноги соскальзывали на серые глаза, губы, носы. Лица кривились от возмущения, какие-то недовольно показывали языки. Блуждая по лабиринту, они наугад выбирали направления. На поворотах Оля розовой помадой рисовала на лбах у серых лиц стрелочки. В очередной раз повернув, они наткнулись на деревянную дверь в стене.

Заглянув в замоченную скважину, Артем увидел чей-то серый глаз в бледно оранжевом освещение. Глаз внимательно рассматривал Артема и иногда моргал. Артем резко отстранился.

– Что там? – спросила Оля, наклоняясь к отверстию.

Ничего не увидев, она с усилием подергала за ручку двери. Та не поддалась.

Слева от двери на стене одно из серых лиц, которое до этого выражало насмешку, внезапно надуло щеки. С каждой секундой лицо все больше раздувалось, пока серые губы не выплюнули металлический предмет. Он приземлился на глаз одного из лиц на полу. Лицо сморщило лоб и тщательно старалось дотянуться языком до предмета. Артем наклонился осмотреть вещицу. Маленький металлический ключик, измазанный склизкой пленкой. Обтерев ключ о джинсы, Артем вставил ключ в замоченную скважину и повернул. Раздался приглушенный щелчок и дверь распахнулась.

Он вошел в еще более темное помещение и вдруг услышал резкий вскрик Оли. Обернувшись, он увидел, что она по пояс провалилась в растянутый серый рот. Спустя мгновение она исчезла во рту хитрого лица. Дверь с грохотом захлопнулась, оставив Артема один на один с темнотой.

Рядом раздался щелчок, и комната озарилась ярким светом. Все пространство комнаты заполняли огромные зеркала. Десятки отражений знакомого лица повторяли движения Артема. Зеркала расставлены по кругу, за одним рядом огромных зеркал следовал второй. Они отражались друг в друге, создавая множество длинных коридоров, уходящих так далеко, насколько хватало зрения парня. С боку мелькнула тень. Артем резко обернулся, но уловил лишь тихое дуновение. Оглядываясь по сторонам, он рассматривал себя в зеркалах, ища ниточку, за которую можно зацепиться и распутать клубок, давно залежавшихся и уже дурно пахнущих загадок. Одно из отражений привлекло его внимание. На парне в зеркале была одета серая пижама с короткими штанами и разные носки. Сальные волосы спутаны, грязные ногти, лохматые брови. Отражения повторяло все движения Артема. Он поднял руку, парень в зеркале повторил. Артем помахал, отражение повторило. Опустил руку, парень в зеркале повторил. Внезапно губы отражения зашевелились и он чуть слышно, голосом Артема, произнес:

– Вспомни.

Справа промелькнула тень. Артем мгновенно обернулся, но снова не успел обнаружить что-либо кроме своих отражений.

– Кто здесь?

– Вспомни, – повторило отражение в пижаме.

Сердце пронзила острая боль. Он упал на пол и тяжело дыша, схватился за грудь. Кровь застучала в висках, заглушая тишину. Тщательно чеканя шаг, к Артему подошла тень. Бросив на него взгляд, она презрительно улыбнулась и вошла в одно из зеркал. В другом зеркале отражение лежащего на полу парня продолжало шевелить губами.

– Вспомни. Вспомни.

В голове гудело. Ощущение, словно, она треснет как переспелая слива. Бум и мозги разлетятся по комнате. Глупые мозги, не способные придумать решения. Бесполезные мозги, не готовые пойти на все лишь бы их хозяин жил. Предательские мозги, будут свисать со стен, напоминая о тупости их владельца.

По гладкой, идеально отполированной поверхности, зеркал побежали узоры трещин. Как мороз рисует на стеклах, так невидимая сила украшает зеркала. Дзинь. Осколки разлетелись по сторонам, накрывая Артема острым одеялом. Выдыхая облегчения. Боль ушла. Голова прояснилась, вернулись силы.

Артем поднялся, отряхнулся от мелких осколков стекла и огляделся. Все рамы пусты. Ни одного отражения не осталось. Больше ни кто не приказывал вспомнить, то чего весьма очевидно он не помнил. Одна из рам напоминала экран телевизора, на котором изображен пейзаж. Желтое пшеничное поле, шуршало и пахло землей. Артем перешагнул через нижнюю планку рамы и оказался в пшеничном поле. Ветер тут же разлохматил его волосы. Колосья кололи руки, как преданный пес, терлись о ноги.

– Эй, иди сюда, – вдалеке мужчина махал ему рукой, подзывая к себе.

Подойдя ближе, Артем разглядел двух мужчин сидящих в шезлонгах и играющих в шашки леденцами посреди пшеничного поля. Два отлета покрытые стальными мышцами намазанные маслом. Рыжие волосы покрывали их тела. Кудряшки на голове, у второго аккуратно подстриженная борода, даже под мышками виднелись рыжие жесткие кудряшки. Мышцы на ногах плотно обтягивали тренировочные шорты.

– Шышечный шах,– сказал бородатый, ерзая в своем шезлонге.

Второй сузил веки и нервно постучал пальцем по доске. Сделав ход, он выпучил глаза и уставился на соперника. Тот, почесав бороду, покрутив ее пальцем и снова почесав, ответил, переставив желтую карамельку.

Дойдя до них, Артем с надеждой в голосе произнес интересующий его вопрос:

– Мужики не будет закурить?

– Прости, но нет, бабочки сегодня северней пролетели. Сегодня друг, покурить не получиться, сами ждем смены ветра, – ответил бородач.

Рыжий без бороды, ненадолго задумался, а затем громко выкрикнул:

– Я выиграл.

Бородач ни веря своим глазам, нагнулся ближе к доске. Его брови изумленно поползли вверх. Глаза выпучились, губы искривились.

– Этого не может быть, – возмущенно кричал он. – Ты мошенник, жулик, обманщик. Необходимо переиграть партию.

Второй поднял руки вверх, делая вид, что показывает, отсутствие карт в рукавах.

– Я выиграл честно. И переигрывать не собираюсь.

Артем терпеливо наблюдала за спором странных, рыжих качков, но увиденное на шахматной доске было еще более странным. По квадратикам на доске сами собой передвигались дамы и кавалеры двух цветов, черные и белые. Одетые в роскошные наряды, они о чем-то беззвучно беседовали. Это напоминало черно белый бал в миниатюре. Цветные леденцы в мгновение стали ахроматическими человечками.

– Не спорь со мной, я уверен, ты жульничал, – не успокаивался бородач.

– Неправда.

– Точно мухлевал. По глазам твоим хитрым вижу.

– Нет.

– Зачем тогда оправдываешься? – не унимался он.

Внезапно они обернулись и в один голос произнесли:

– Что тебе?

– Не знаю – ответил Артем, не отрывая взгляд от маленьких человечков на доске.

– Вспомнил, – рыжий без бороды стукнул себя по лбу. – Ему нужно наверх. Да?

– Может быть? – сказал Артем, переводя взгляд на мужчин.

– Слушай парень, ты ведь был рядом и все видел, – произнес рыжий, почесывая бороду. – Скажи, он жульничал?

– Я не видел.

– Не смей прикрывать этого мошенника, – возмутился бородач.

Он стукнул кулаком по доске, отчего маленькие человечки попадали, ударяя попы.

– Отстань от парня.

– А на какую вершину мне нужно? – решил уточнить Артем.

– Туда, – жестом указал рыжий кочек. – Там найдешь лестницу, поднимешься, ну а дальше сам разберешься. Вот, – он протянул ему маленького человечка в черном костюме. – Возьми, пешку на память.

Артем положил человечка в карман шорт, и отправился в указанном направление. Удаляясь от рыжих кочков, он еще долго слышал их спор о честности игры.

Золотистые колосья обнимали его ноги, оставляя на них царапины. Человечек в кармане тихонько посапывал. Вдалеке Артем видел огромную, длинную, извилистую лестницу. Под ней лежали стопки медицинских папок и книг с цветными закладками. Хотелось курить, а еще больше выпить, чтобы не думать о Вере. Подойдя ближе, он разглядел у подножья лестницы, массивный стол за которым сидела полная женщина в строгом синем костюме. На столе лежал журнал в красной кожаной обложке. Когда Артем подошел к столу, она открыла журнал посередине, и не глядя на него, басом сказала:

– Имя фамилия отчество?

– Артем Александрович Гриди, – ответил он, рассматривая мухоморы под ногами.

Она записала его под номером двадцать три. Артем заглянул в журнал и увидел свое имя на всех 22 строках. Он не понимал как такое, возможно, видь он здесь впервые.

– Ваш номер двадцать три, – она протянула ему коричневый талон с красными цифрами.

Как только он взял талон в руки раздался звон.

– Номер двадцать три. Артем Александрович Гридин, – громко произнесла женщина в синем костюме, глядя на него синими глазами. – Можете подниматься.

Артем спрятал талон в карман. Поднимаясь по ступеням, он разглядывал бесконечное золотое пшеничное поле. Продолжая идти вверх, он поднялся так высоко, что смок увидеть рыжих мужчин, которые видимо до сих пор спорили. Он не понимал, где он и зачем здесь находиться. Все казалось абсурдным. Все это ни как не могло быть настоящим. В реальной жизни такого просто не бывает.

Раздался громкий женский голос:

– Идите быстрее

Артем обернулся, и увидел, как она указывает на нижние ступени. Они исчезали. Растворяясь в воздухе, они отбирали у него шанс вернуться обратно. Пропасть все быстрей приближалась. Артем побежал наверх. Казалось, падение было неизбежно. Глаза жгло от пота. Оглядываясь назад, он следил за исчезновением ступеней, под которыми далеко внизу лежали огромные книги. Неожиданно он наступил на что-то мягкое.

– Эй, смотри куда идешь,– ругался человек, прыгая на одной ноге.

Он был ростом сантиметров 50, со светлыми кудрями и в цветастой одежде.

– Чего смотришь? Видишь, ногу мне отдавил, – возмущался человек. – И куда так несешься?

Артем вспомнил про исчезающие ступени и тут же обернулся посмотреть. Позади, оставалось пятнадцать ступеней. Он указал человеку на них.

Человек взглянул на ступени, потом перевел взгляд на Артема и внимательно посмотрел на его лицо. Когда понял, что он не шутит, громко рассмеялся. Осталось пять ступеней.

– Стой на месте, – приказал человек.

– Вы с ума сошли.

– Стой на месте, – повторил человек.

Последняя ступень исчезла. Артем приготовился долго лететь вниз. Но ступенька, на которой они стояли, оставалась на месте. Он взглянул вниз. Высоко.

– Не переживай, пока мы на ней стоим она не пропадет, – насмешливо сказал человек. – Смотри внимательно.

Человек спрыгнул вниз. Под ним возникла ступенька.

– Понял?

– Но, та женщина…

– Она любит повеселиться. Дойду до нее, вместе посмеемся. – Спускаясь вниз, хромая на одну ногу пробубнил человек. Обернулся и добавил.– Не верь всему что видишь.

Человек ушел вниз, а Артем продолжил свой путь к вершине. К ответам. Поднимаясь все выше, он не видел конца лестнице, бесконечное количество ступени тянулись далеко вверх. Ноги с трудом поднимались, ныла спина, в горле пересохло. Закрывая глаза он, продолжал видеть длинный путь из мраморных ступеней. Шаг за шагом он приближался к истине.

Закружилась голова. Восстанавливая дыхание, Артем сел на ступень. Что-то ударилось о плече и упало рядом. Он поднял, плотный листок. Засвеченная фотография. Рядом упала еще одна. Артем поднял голову и увидел дождь из фотографий плавно опускающихся вниз. Словно деревья сбросили листву в холодный вечер. Повсюду лежали фотографии черных комнат. В руку опустилась единственная цветная фотография, единственная чье изображение несло информацию. На ней был изображен Артем, в серой пижаме, рядом стоял волосатый мужчина в белом халате. Повертев фотографию, он заметил на обратной стороне корявую надпись.

– Моему доброму другу, – прочитал он вслух. – Что за прикол?

Артем не знал, что за мужик стоит рядом с ним, не мог вспомнить это место. И был уверен, что никогда не носил такую отвратительную пижаму.

– Моему доброму другу, – повторил он, вглядываясь в лица на фотографии.

Сверху раздался звонкий смех, Артем мгновенно обернулся. Темные фотографии разлетелись от резкого движения. Смех казался очень знакомым, но он не мог вспомнить, кому он принадлежит. Он ощущал всем телом необходимость узнать, чей это смех. Артем снова зашагал по ступеням.

Чем выше он поднимался, тем громче становился задорный смех. Каждый шаг приближал его к правде. Прошлое, стало безразличным, главным являлось то, что его ждало на вершине. Под ногами захлюпало. Сверху по ступеням стекала вода. Водопад обволакивал его ноги и спускался ниже. Артем продолжал подниматься.

Вдалеке по водопаду плыл маленький бумажный кораблик. Он героически преодолевал спуски, плывя навстречу Артему. Кеды насквозь промокли и потяжелели. Ноги с трудом поднимались, легкие горели. Артем сполоснул лицо и прополоскал сухое горло.

К ногам подплыл кораблик. Он поднял его из воды и развернул. На мокрой бумаге были непонятные надписи. Чернила расплылись, искривляя почерк. Но это не помешало ему понять, что находиться в его руках. Диагноз. Шизофрения. Мокрый лист выскользнул из рук, упал на воду и поплыл вниз по водопаду.

Артем продолжал идти к источнику смеха. Довольно быстро он увидел последнюю ступень и железную дверь. Вода вытекала из-под двери. Осталось совсем немного. Но как оказалось, последний отрезок пути самый сложный. Ноги начали прилипать к ступеням, увязая в мраморе. Чем выше он поднимался, тем глубже проваливались его ноги, словно ступени из липкого теста или вязкой нефти. Проваливался, вылизал, делал шаг и снова проваливался. Карабкаясь по ступеням, он двигался вверх, к двери. Когда оставалось, каких-то пару метров, Артем провалился по плечи и уже не мог выбраться. Мышцы ныли, пальцы скользили по поверхности ступени, вода брызгала в лицо. До ответов оставалось несколько шагов. Он протянул руку к двери, пальцы хватали воздух, пытаясь дотянуться до правды. Дверь распахнулась. Яркий свет резанул по глазам. Артем разглядел силуэт смеющегося человека. Высокий парень с взъерошенными волосами, заметив Артема, перестал смеяться, он энергично махал рукой, приветствуя его. Это последние, что увидел Артем. Прежде чем провалился под ступени.

5

Выгнав обезумевшую Веру, Анна смыла кровь с лица и приложила холодную ложку к брови.

– Зачем тебе ложка? Все и так зажило, – спросил Антон.

Анна, закатила глаза, и возмущено бросила ее за диван.

– Ты прекрасна, – произнес он. Прикасаясь к ее, ранние разбитой брови.

– Еще бы, – усмехнулась она, отталкивая его руку.

– И смешная.

– Я не шутила.

Она села ему за спину, сняла резинку с его длинных волос и медленно распустила косу. Дотянувшись до расчески, Анна удобней взяла ее в руку, и мягким движением провела по его черным волосам. Безграничная нежность скрывалась за ее заботой. В этом была некая интимность между ними двумя. Она расчесывала его мягкие волосы, вспоминая, что значит чувствовать. Расческа плавно скользила по длинным волосам, запутывая будущее все сильнее. Проявление нежности, согревало холодное сердце Анны.

– Ты помнишь, время, когда был жив? – сказала она, стараясь, что бы голос звучал как можно мягче.

– В основном нет, – ответил Антон, склоняя голову. – Я все потерял. Память проскользнула сквозь пальцы.

Он взглянул на свою руку, аккуратные ногти, красивые кольца. Кому это принадлежало?

Анна разделила его волосы на три части. И сплетала их в тугую косу.

– Как ты умер?

– Тебе интересно? – удивился он.

– Разумеется, – она ловко перебирала пальцами пряди темных, блестящих волос.

– Ничего интересного. История весьма заурядна, – начал Антон. Его голос звучал приглушенно. – Я долго болел пневмонией.

Анна сняла с руки резинку и закрепила ее на волосах.

– Что было дальше?

– Ничего. Я умер. – Антон повернулся к ней лицом, – Потом я встретил тебя, – он убрал прядь волос ей за ухо и нежно поцеловал в щеку.

Анна ощутила, лишь намек на прикосновение, но в нем было столько любви, хватило бы долететь до звезд и выше. Она не когда не испытывала, подобное этому чувству. Хотя на секунду ей показалось, что она просто очень сильно голодна. Она облизала сухие губы, на которых осел сладковатый вкус барбариса. Его зеленые глаза, цвета весенней травы находились в нескольких сантиметрах от нее. В них она видела свое, до дурноты идеальное отражение. Анне стало не по себе. Отогнав мысли, она забралась на диван с ногами, и покрутилась перед Антоном.

– Мне идет черный цвет? – она посмотрела на свое неизменное платье и добавила. – Можешь не отвечать, черный всем идет.

Заиграла мелодия на телефоне. Пришла смс:

«Антон, забрал жизни у твоих сестер. Сюрприз!»

Телефон выпал из ее рук. Яркие искры ярость вспыхнули в глазах. Она гневно уставилась на Антона.

– Что там? – спросил он, пытаясь взять ее за руку.

Она почувствовала вкус крови, и поняла, что кусает свою губу. Сердце громко стучало в горле. К голове новой волной хлынула боль, неся в себе поток призывных слов.

– Как ты мог? – выдохнула она.

Антон помрачнел. По ее взгляду он все понял. Боль которую чувствовала Анна передавалась ему. Он смутно помнил, как это было. В памяти остались лишь отрывки и образы.

– Ты знаешь, как это происходит. Он приказывает, а ты идешь и выполняешь. Нет права на выбор, на сомнение, на отказ. Я могу сказать лишь, прости.

Ее сердце сжалось. Слово прости, завертелось по комнате, создавая хаос и цирковую абсурдность. Ее рука задрожала под тяжестью черного кристалла.

Антон грустно взглянул в ее глаза, пытаясь увидеть в них, что-нибудь человеческое, а затем исчез.

Мир почернел, стал очень тяжелым для ее хрупких плеч. Холодная жалость скользнула по коже и утянула в круговорот боли. Она опускалась к мутному дну океана. Покорно тонула, забыв о необходимости дышать. Сердце трепыхалось в горле, напоминая об ее слабости, о невозможности сделать последний вздох. Соль обжигала лицо, разъедая безупречную кожу. Плотно сжатые губы сдерживали слова ярости. Слова стремились быть произнесенными, они надували ядовитые пузыри и взрывали их, разбрызгивая смертельную кислоту. Тьма душила, унося все глубже в океан к неизведанным эрам прошлого. В глубине она увидела свое одиночество. Свое бессмысленное противостояния, прежде всего самой себе.

Анна скинула с себя платье, белье, и залезла под горячий душ. Смывая с себя налипшее чувство.

Она видела огонь того дня. Кровь, искореженный металл, раздавленное тело. Она помнила запах своих духов, цвет губной помады, помнила, что торопилась отвезти сестер дамой после продленки. Помнила, что сильно опаздывала в кафе к друзьям. Помнила желтый сигнал светофора. Но не могла вспомнить лица сестер, только их крик и сильный удар. Словно, металлический пес напал на кусок ветчины.

Запястья на руках обжигала горячая вода. Боль заставила вернуться Анну к реальности. Она осмотрела руки, кожа на ее запястье медленно тлела. Красные капли падали на белую поверхность ванны и смешиваясь с водой, стекали в водосток. Анна закрыла ногой слив. Красная вода наполняла ванную, обволакивая ее идеальные стройные ноги.