скачать книгу бесплатно
Но я знала, что сколько бы ни растягивала этот момент, он не мог длиться вечно. Вечность была роскошью, которой никто никогда не завладеет. Однажды всему приходит конец. Я хорошо усвоила этот урок. Мне надо отпустить их. Наше время вышло.
– Береги ее, Лай, – нежно прошептала я темному волку, который смотрел на меня так искренне, как не способен смотреть человек. Для всех остальных они были демонами. Но в моей памяти лица истинных чудовищ выглядели иначе.
Я в последний раз оглядела каждого члена своей семьи и глубоко вдохнула, готовясь к неизбежному.
– Уходите, – твердо сказала я. Они должны были слышать, с каким громким треском разбивается мое сердце.
Уязвимость и непонимание отразились в глазах волков.
Я встала, слегка пошатнувшись, но смогла удержаться на ногах. Я пыталась быть сильной перед ними. И мысленно просила их найти эту силу в себе.
Стая растерянно попятились. Одна лишь Легенда упрямо стояла на месте.
– Уходите! – Я повысила голос и взмахнула связанными руками в сторону леса, вынуждая себя смотреть им прямо в глаза. В горле встал ком, но я проглотила очередной всхлип.
Волки неуверенно отбежали дальше. Они колебались, и это разрывало меня на части. В боли, отразившейся в глазах Легенды, можно было утонуть, когда она сделала шаг назад.
– Иди же! – Из моей груди вырвался отчаянный, рычащий крик, и волчица отпрянула. Приглушенно заскулив, она сгорбилась и понуро потрусила за остальными.
Я смотрела ей вслед, пока белесая фигура не превратилась в едва различимый силуэт со стертым контуром. Она напоследок обернулась и встретилась со мной взглядом. Ее развевающаяся светлая шерсть сияла в свете луны.
– Прощай, – и ветер унес мой сдавленный шепот.
Мгновение, и волки растворились в ночи.
Я рухнула на колени и невидяще уставилась перед собой. Отчаянный стон прорезал тишину, и я, не сдерживаясь, выпустила боль. В этом яростном крике смешалась вся ненависть к судьбе и весь груз потерь.
Тут еще недавно чистое черное небо заволокло тучами. Полил мелкий дождь, смывая слезы, беспрестанно текущие по моему лицу. Будто Боги оплакивали потерю вместе со мной. Но я больше не верила им, не верила в них.
Я заглянула внутрь себя и не увидела ничего, кроме пугающей пустоты. Сил бороться не осталось.
Внезапно перед глазами возник нечеткий образ матери.
«Ты должна, Фрейя».
«Не могу».
Родное лицо исчезло так же быстро, как появилось, и злость овладела мною. Ее смерть была несправедливой. Вся жизнь была несправедлива.
Мне на плечо опустилась теплая ладонь, но я сбросила ее и медленно поднялась на нетвердые ноги. Не сказав ни слова, развернулась и побрела к всадникам.
Николас двинулся следом.
Я споткнулась не менее дюжины раз, прежде чем наконец добралась до коня, и самостоятельно вскарабкалась в седло, приветствуя волны боли, что расходились по спине. Ник легко залез следом, но перед тем, как пришпорить лошадь, достал из мешка меховую накидку и укрыл меня.
Члены отряда молча наблюдали за нами с шокированным выражением лица. Во взгляде вождя неприязнь уступила место интересу. Близнецы и Фабиан смотрели с благоговением и легким страхом, но когда я злобно повернулась к ним, то они одновременно отвернулись.
Я вновь перевела взгляд на чащу, в которой скрылись волки, и гнев утих, сменившись горечью. Я не знала, что ждет впереди меня, но они, по крайней мере, будут в безопасности. Казалось, что и моя душа ушла вместе с ними.
Я больше не чувствовала себя живой. Как и в ту ночь, когда думала, что лишилась всего. Вот только волки тогда указали мне на искру, теплившуюся внутри, и разожгли яркий свет. А сейчас я стремительно опускалась на темное дно, и напоминанием этого служило намертво сомкнувшееся вокруг предплечья холодное железо рабского браслета.
Часть оставшегося пути прошла в тишине, которая нарушалась лишь хлюпаньем грязи под копытами лошадей и тихой песнью дождя. Вскоре он прекратился, и мокрые раздраженные всадники с облегчением перевели дух.
Воздух пах сыростью. Туман стелился по земле, окутывал ноги животных сказочным свечением от пробивающихся между облаков лунных лучей. Сгорбившись, я с закрытыми глазами раскачивалась в седле, изредка поддерживаемая сильными руками Ника. Исходящий от него жар и увесистая меховая накидка дарили тепло, хотя внутри зиял пугающий холод. Мужчина держался гораздо ближе, чем в начале пути, а толщина накидки сокращала и то небольшое расстояние, которое образовалось, неприятно задевая раны при трении. Стоило только приоткрыть веки, как мир начинал вращаться. Когда мое тело завалилось вбок в очередной раз, над ухом раздалось тихое «Облокотись на меня».
И я откинулась назад. Сопротивляться не было сил. Николас немного поерзал, устраиваясь поудобнее, и моя голова оказалась на его широком плече. Сквозь мутную пелену я увидела суровое лицо с устремленным вперед нахмуренным взглядом. Выбившиеся из пучка на голове мокрые локоны липли к его вискам. Я отрешенно наблюдала за тем, как упавшая с волос капля медленно скатилась по скуле мужчины и спустилась вниз, до подбородка, а затем исчезла во тьме вслед за остальными. Почувствовав, что я смотрю на него, Николас покосился на меня и нахмурился еще сильнее. Я устало вздохнула и вновь прикрыла глаза.
– Привал! – громко объявил вождь.
Всадники спешились и повели лошадей к журчащему неподалеку ручью. До нас долетало их недовольное ворчание, когда животные поскальзывались на мокрой почве, утягивая за собой мужчин.
Находясь в каком-то полубессознательном состоянии, я зябко поежилась, когда спине вдруг стало холодно, и тут же зашлась кашлем. Чьи-то руки подхватили меня за талию и сняли с лошади, заставив застонать от прокатившейся по спине боли.
– Отведи коня к воде, – бросил кому-то Николас, затем подхватил меня и усадил на ствол упавшего неподалеку дерева. Я тут же встала и сделала нетвердый шаг в сторону. – В чем дело? – строго спросил он.
– Мне надо, – многозначительно ответила я, слегка покачиваясь.
Он неуверенно взглянул на меня, явно сомневаясь в моей способности разобраться со всем самостоятельно, но нехотя уступил.
– Попробуешь сбежать… – добавил он угрожающе.
– Знаю, – буркнула я и направилась было к кустам, однако меня снова остановили.
Во тьме сверкнуло лезвие. Я не успела даже отпрянуть, как веревки с моих кистей безвольно упали на землю.
– На этот раз без глупостей, – мрачно добавил Николас и отошел к сброшенным в кучу седельным сумкам.
Двигать руками оказалось тяжело. Каждое движение сопровождалось ноющей болью, а из-за головокружения я несколько раз едва удержалась от падения.
Прежде чем вернуться обратно в лагерь, я долго всматривалась в сторону леса, прислушиваясь к раздававшейся позади возне мужчин, что готовились к ночи.
Мысли о побеге больше не искушали меня. Я вяло спорила сама с собой, убеждая, что, раз однажды выжила в лесу с лихорадкой, смогу справиться снова. Пусть даже с такими страшными ранами и целым отрядом на хвосте. Но я даже не стала пытаться, ощущая смертельную усталость от одних только раздумий. Мне не оставалось ничего другого, кроме как развернуться и побрести прямиком в неизвестность. К людям, которых я воспринимала как врагов.
Мощная фигура Николаса выделялась среди алого света от костров, пока он в нетерпении мерил поляну шагами. Заметив меня, он остановился и скрестил на груди руки.
– Почему так долго?
Я проигнорировала его вопрос. Вышла из теней и обвела взглядом значительно изменившееся место привала. Поляна, еще недавно тихая и освещенная одним лишь серебристым светом луны, превратилась в небольшой лагерь. На меня обрушилась непрошеная волна тоски. Как быстро человек способен разрушить безмятежность природы, привнеся с собой хаос и опустошение.
Николас расстелил на влажной земле меховое одеяло, явно рассчитанное на одного человека. Рядом был разожжен небольшой костер, над которым висели куски сырой крольчатины.
Я недоуменно моргнула, задаваясь вопросом, где они достали сухой хворост и когда успели обзавестись добычей, но тут мое внимание привлек витавший в воздухе приторный запах. Я пригляделась и увидела у огня несколько деревянных емкостей, наполненных толчеными целебными травами. Мысль о грядущем лечении заставила меня поморщиться.
Остальные мужчины расположились вокруг большого костра в нескольких метрах от нас и оживленно переговаривались, держа над пламенем палки с нанизанным на них мясом. Ответ нашелся сразу, как только я заметила взъерошенного сокола, который лакомился остатками пойманных для людей тушек.
– Садись.
Николас наконец-то перестал прожигать меня недовольным взглядом, после чего подошел к огню и добавил во флягу какое-то снадобье. Я посмотрела на указанную лежанку, на мужчин в отдалении, и внезапно ощутила, как сердце сжимается от страха. Но мое тело молило об отдыхе, и я осторожно опустилась на меха, как можно дальше от огня, настороженно следя за Ником. Он закончил с приготовлениями и целенаправленно двинулся ко мне. Но стоило ему присесть передо мной, я резко отпрянула и обхватила руками колени, желая хоть как-то отгородиться.
Николас несколько мгновений вопросительно смотрел на меня, пока в его взгляде не отразилось понимание.
– Не стоит бояться. Я не трону тебя. – Он заглянул мне в глаза и уверенно добавил: – Я не Истэк.
Но его слова лишь поселили в моей душе новые подозрения.
– Тогда зачем я тебе?
– Я уже говорил, – нахмурился Николас.
– Кажется, я тоже, – сердито парировала я. – Я не стану тебе прислуживать!
– Значит, тебя привлекает иной род занятий? – В его раздраженном голосе прозвучала издевка.
От этого намека я разом побледнела и замолчала, не желая знать, к чему приведут слова.
Николас, казалось, тут же осознал свою ошибку и с тяжелым вздохом сжал переносицу. Потянулся к миске с мясом и передал ее мне вместе с флягой.
– Ешь, я пока обработаю раны.
Несмотря на голод, я почувствовала тошноту, как только посмотрела на еду, и скривилась.
В глазах Николаса мелькнул по-настоящему опасный огонек.
– Хочешь умереть от лихорадки? Не будешь есть, потеряешь все шансы на выживание. Выполняй.
Я полоснула по нему гневным взглядом, но флягу приняла. Принюхалась и тут же поморщилась, по-волчьи шмыгнув носом. Когда встретилась с горящим взором Николаса, все сомнения отпали, и я сделала глоток. Видимо, на моем лице отразилось отвращение, потому что он вдруг опустил голову, старательно скрывая улыбку. Я представила, как выплескиваю содержимое фляжки ему в лицо, после чего отпила еще немного, передернувшись от мерзкого вкуса.
– Повернись спиной.
Я повиновалась и, борясь с дурнотой от ужасного варева, постаралась запихнуть в себя кусочек мяса. Я напряглась всем телом, когда Николас осторожно, чтобы не задеть раны, стянул с меня накидку. Нетрудно было догадаться, что последует дальше, но передо мной вдруг возникла тень.
– Вот, прикройся. Подозреваю, так тебе будет спокойней.
Краска смущения тронула мои щеки. Я кивнула и прикрыла мехом переднюю часть тела. «Хотя чего он там не видел».
Вопреки моим опасениям, он не стал снимать с меня рубашку. Лишь высоко задрал ее, открывая бинты. Они почти полностью облепляли мое тело и были настолько мастерски затянуты, что даже не ослабли за время поездки.
Напряженная до кончиков волос, я в волнении кусала губы, пока Ник разматывал повязки. Он явно знал, что делал, так ловко орудуя руками, что ни разу не коснулся моей кожи. В местах повреждений ткань ожидаемо прилипла к ранам, и Николасу пришлось отдирать ее, кое-где смачивая водой. О еде я совершенно забыла, небрежно отставив миски в сторону и сосредоточившись на ощущениях.
За спиной повисло угрюмое молчание.
– Ну? – не выдержала я.
– Приятного мало, – признался он.
– Вот уж точно… – пробурчала я, наблюдая, как он что-то ищет в сумке, и изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. Горечь напитка немного взбодрила меня, но его действие уже ослабевало и приглашало погрузиться в долгожданный сон.
Мозолистые пальцы мягкими касаниями пробегались по моей холодной коже, но несмотря на боль от промывания ран, я начала расслабляться. Хотя изнутри все же вырвалось шипение, когда Ник принялся втирать лечебную мазь. Она жутко жгла и щипала. Каково было мое изумление, когда Николас слегка пригнулся и подул на воспаленную кожу.
Я молчала. Ровно до того момента, когда он перешел к плечу. Стоило мокрой ткани коснуться раны, я приглушенно вскрикнула и подскочила на месте, а затем рассерженно обернулась.
– А чего ты ожидала после того, как вырвалась из рук близнецов и словно умалишенная помчалась в лес? – недовольно спросил Николас в ответ на мой свирепый взгляд. – Несколько швов придется наложить заново.
Внутри всколыхнулась жгучая волна. Эмоции, так старательно сдерживаемые внутри, рвались наружу. Но здесь никого не интересовали мои чувства, никому не было дела до моей боли, и мне приходилось справляться со всем в одиночку.
Я так отчаянно скучала по жизни, когда ничего из этого еще не произошло. По временам, когда все казалось таким безмятежным, а о разбоях Кезро наш клан знал лишь понаслышке и не задумывался об этой угрозе всерьез. Мы жестоко поплатились за это. Никогда не стоило терять бдительности, ведь последствия оказались необратимы. И это один из самых чудовищных уроков, какой я только могла усвоить.
Казалось, Боги злобно подшутили надо мной, когда сохранили жизнь лишь мне одной. Я искала справедливость и не находила ее. Лелеяла мечты о мести, но что могла сделать обычная девчонка-беглянка против могущественных демонов – воплощений самой смерти?
Это была игра, беспощадная и жестокая, где все искали свое предназначение, уверялись в собственной неуязвимости и думали, что беды коснутся любого, но не его. Однако законы этого мира были построены по-другому. Наше существование – не что иное, как выживание, и битва эта бесконечна, а самое страшное в ней – борьба с самим собой. Потому что победитель и есть проигравший.
Николас работал быстро и осторожно, так, будто проделывал это уже тысячи раз. Хотя боль все равно была настолько сильной, что стоны невольно слетали с моих губ, а в уголках глаз собирались слезы. Когда он сделал последний стежок, я тихо задала вопрос, чтобы сдержать постепенно угасающее сознание.
– Ты целитель?
Он коротко усмехнулся и потянулся за мазью.
– Нет.
Я повернула голову, как бы намекая, что жду пояснений.
Ник едва слышно вздохнул и удовлетворил мое любопытство:
– Мои бабка и мать целительницы. Как ни крути, чему-то да научишься, всю жизнь наблюдая за их работой.
– Моя мама… – начала я и тут же осеклась, осознав, что делаю: разговариваю с мужчиной, который купил меня точно вещь, будто мы были давними знакомыми. Я только что чуть не перешла особую черту, едва не приоткрыла дверь в свое прошлое, не доверила ему самое сокровенное.
Атмосфера разом накалилась, и мы оба это почувствовали.
Николас не стал задавать вопросов и молча продолжил обрабатывать раны. Закончив, он плотно обмотал спину свежими повязками, после чего попросил развернуться, чтобы заняться другими повреждениями. Я напряженно смотрела в землю, погрузившись в мрачные мысли. Когда Ник потянулся к моим забинтованным кистям, я отдернула руки.
– С этим я могу справиться сама.
Он чуть наклонил голову и попытался поймать мой взгляд.
– Фрейя, не знаю, что ты себе надумала, но я просто пытаюсь помочь. Перестань противиться.
Я вскинула пылающий взор и дрожащим от ярости голосом ответила:
– Разве? Слишком много внимания к обычной рабыне.
Его лицо мгновенно окаменело, а в светлых глазах разразилось пламя.
– Не я надел на тебя браслет.
– Но ты купил меня, живо воспользовавшись моим новым положением!
– А ты предпочла бы остаться там и повторить участь своей матери? – оскалился он. – Представляешь, что они бы с тобой сделали? Не купи я тебя, Истэк пустил бы тебя по кругу, а наигравшись, продал бы первому попавшемуся извращенцу, который заплатит побольше.
