Сохранить нельзя разбить

– Да вроде быстро. Ты как?

– Нормально. Отделался фингалом и несколькими царапинами. – Егор промочил вату в перекиси и приложил к костяшкам пальцев, которые стерлись практически в кровь. – А тебе, кажется, досталось. Подойди-ка сюда, – подозвал он Димку.

– Да ладно, ничего такого. – Егор приподнял футболку и увидел, что правый бок у Димы практически весь посинел.

– Ты видел, что у тебя тут творится? А если в ребре трещина?

– Ушиб просто. Ничего страшного.

Они обработали раны, Дима сел на кровать рядом с Егором и выдохнул.

– Может, ты прекратишь свой негласный бойкот и поговоришь с сестрой?

– Не хочу, Дим. Не сейчас. Нервы ни к черту. Боюсь сорваться и накричать.

– Она переживает. Чувствует себя виноватой, особенно после того как увидела нас таким разрисованными. Ты бы видел, как она смотрела на нас, когда мы в квартиру вернулись. А ты ушел сразу в комнату, даже не взглянул на нее.

– Дима, не дави на жалость, а? И так тошно.

– Как будто мне хорошо, – фыркнул друг и прислонился прохладной стене – А знаешь, несмотря на то что у меня все болит и я жутко переживаю за Настьку, я рад, что мы наваляли ему и его компании.

– Не поверишь, но я сейчас думал о том же. – Егор взглянул на Диму, и они тихо рассмеялись. – Все-таки мне очень хотелось отмутузить его за мою сломанную руку.

Дима бросил в него подушку, и завязался бой посерьезнее, чем тридцатью минутами ранее. Во все стороны летели перья, раздавались приглушенные удары по голове и рукам, и комната постепенно превратилась в поле битвы, потому что дальше помимо подушек в ход пошли вещи.

Глава 10

Я увидела, как Дима выходит из комнаты Егора и идет в прихожую.

– Дим, подожди, пожалуйста. – Я подбежала к нему и в нерешительности остановилась.

– Чего тебе, Олененок? – спросил он, надевая кроссовки.

– Хотела тебе кое-что отдать. – Я аккуратно сняла с шеи круглый серебряный медальончик, в середине которого была звезда. Я купила его пару лет назад и с тех пор не снимала. Мне казалось, что эта звездочка всегда вела туда, куда было нужно. Но сейчас я очень хотела, чтобы он был у Димы. – Возьми, пожалуйста.

Я протянула ему открытую ладонь, на которой лежало украшение.

– Насть, это же твой. Зачем?

– Он тебя защищать будет.

– А тебя? – спросил он и присел на пуфик.

– А у меня ты есть и Егорка тоже. Меня есть кому защищать. – Несмотря на то что я улыбалась, внутри сильно переживала, что он не возьмет, не примет. Оттолкнет и просто скажет, чтобы я не занималась глупостями. Но Дима изучающе на меня посмотрел и взял кулон. Он застегнул его на шее, дотронулся пальцами до изящных тонкий линий и спрятал под футболку.

– Спасибо, Олененок. Теперь я всегда буду под защитой. – Он встал, потрепав меня по макушке, и направился в двери. – И зайди к брату. Егор хочет с тобой поговорить.

Я как-то тяжко вздохнула, но кивнула. Вот и пришел конец братской доброты.

– Егор, можно? – я постучалась прежде чем войти, но так как мне никто не ответил, пришлось слегка приоткрыть дверь.

– Заходи, – сказал он и оторвался от компьютера, на котором что-то печатал. – Садись.

Я села на край кровати, и Егор развернулся ко мне на крутящимся стуле, воинственно сложив перед собой руки в замок. Я очень не любила, когда он так делал. Этот жест означал, что все слишком серьезно. Я ждала, что сейчас начнется тирада о том, что мне пожизненно нельзя будет выходить из дома, а блокировка интернета и конфискация телефона пойдут как «приятный» бонус. Но Егор молчал. Даже не знаю, от чего мне было страшнее.

– Ты так и будешь молчать? – тихо спросила я, глядя на него исподлобья.

– Если я еще раз узнаю о том, что ты вытворяешь нечто подобное, будешь ходить со мной за ручку до окончания университета. Ты меня поняла?

– Поняла. – Почему-то мне казалось, что он совсем не шутит. – Я правда совершила большую глупость и не хотела, чтобы вы с Димой пострадали. Просто… – я вздохнула. – Обещаю, что этого больше не повторится. – Кажется, это было совсем не то, что я хотела сказать.

– Ладно, закрыли тему. – Он снова отвернулся к компьютеру, и я направилась к двери.

– Настя, не нужно казаться старше или лучше, чем ты есть на самом деле. Ты всем нравишься такой, какая есть, – он произнес это с легкой улыбкой, и я ответила тем же.

Закрыв за собой дверь, я пошла в свою комнату, из которой окна выходили на небольшой дворик перед подъездом. Я не думала, что увижу под ними Диму, ведь он ушел минут десять назад. Но он стоял и смотрел что-то в своем телефоне. Мне хотелось к нему спуститься и спросить, почему он не ушел, поговорить или просто постоять рядом. Но как-то только я хотела отойти от окна, из нашего подъезда вышла Маша, которая жила этажом выше. Я знала лишь, что ей восемнадцать лет и она учится на дизайнера. Светло-каштановые волосы были собраны в беспорядочную дульку, а футболка и рваные узкие джинсы красиво обтягивали стройную фигуру. Она подбежала к Диме, и он, увидев Машу, тут же убрал телефон, чтобы обнять ее в ответ, потому что она вцепилась в него своими граблями. Недолго думая, Дима взял и поцеловал ее. Мое сердце заколотилось с такой скоростью, что мне показалось, оно сейчас выскочит из груди. Страшнее всего мне было оттого, что Дима может поднять голову и увидеть меня. А потом он все поймет и перестанет приходить к нам домой. Но оторваться не было сил. Я смотрела и, кажется, не дышала. А потом заметила, что эта костлявая Маша дотронулась до медальона, который я только что ему подарила. Видимо, он вылез из-под футболки, когда она на него прыгнула. Она что-то спросила, но Дима просто забрал у нее с рук кулон и снова спрятал под футболку, чуть дольше задержав на груди пальцы, будто прижимал его к телу. Еще около минуты они стояли и обменивались бактериями, отчего меня начало, мягко говоря, мутить, а потом ушли куда-то в обнимку.

Я рухнула на кровать и обняла мишку, которого еще в детстве назвала Обнимашкой. Выходить на улицу не хотелось. Видеться с подругами тоже. Думать о Диме тем более. И я провалилась в глубокий сон.

Телефон уже трезвонил минуты три, и мне очень хотелось со всей силы швырнуть его о стену. Нехотя разлепив глаза, я повернулась к тумбочке и увидела три пропущенных от Светки. С ней мы подружились в первом классе и до сих не расставались. Она жила в соседнем квартале, и мы часто выходили вместе гулять. Девчонкой она была классной. Веселой, улыбчивой, с интересным вкусом в одежде и огромным рвением к экспериментам. Но что мне больше всего в ней нравилось, так это искренность. Обманывать Света не умела от слова «совсем».

– Светик, если ты меня разбудила из-за какой-то ерунды, я не знаю, что с тобой сделаю, – проворчала я, все еще отгоняя липучую сонливость.

– Настя, катастрофа! – закричала она мне в телефон. – Это просто ужас, я не знаю, что делать.

Если Света была в состоянии истерики, то случилось действительно что-то серьезное. Несмотря на всю ее энергичность, она всегда умела держать себя в руках.

– Так, успокойся и нормально ответь, что случилось?

– Вадим, – грустно сказала она. – Я сегодня видела, как он с какой-то девочкой гулял. Она не из нашей школы и, кажется, старше его на год, я поспрашивала у знакомых. Насть, у него такие глаза влюбленные были. А еще они за руки держались. Что де-е-елать? – она заныла и упала лицом в подушку вместе с телефоном, звуки стали приглушенными.

– Свет, не реви. Что-нибудь придумаем. Где ты их видела?

– В парке, рядом со школой. А если у них правда любовь, чистая и искренняя? Я не должна им мешать, – обреченно сказала подруга.

– Твой Вадик каждый месяц в какого-то влюбляется. Что-то непостоянная у него эта чистая и искренняя любовь. Я сейчас попробую кое-что узнать. Знаешь, из какой она школы?

– Я видела, как она выходила из 85-й.

– А выглядит как?

– Ну, такая высокая, волосы длинные, светлые. Платье такое воздушное…

– Ты можешь сделать их фотку?

– Я только что ушла из парка.

– Свет, он прямо у тебя под домом. Иди сделай вид, что гуляешь, и сфоткай их.

– Ладно.

Прошло примерно полчаса, когда мне на телефон прилетела фотографии, на которой эти двое сидели в обнимку на лавочке и ели мороженое. Девочка и правда была красивая. Нежная, ухоженная. Как Барби. Мне почему-то вспомнилась Машка, которая сейчас наверняка гуляла с Димой. Эти две барышни были чем-то похожи. Обе противные.

Я постучалась к Егору, который все еще сидел за компьютером и писал очередную программу для задания в университете.

– Братик, можно тебя кое о чем попросить? – я подсела к нему на соседний стул и состроила, по своему мнению, самые очаровательные глазки.

– Если ты меня назвала не Егор, а братик, значит, тебе что-то очень нужно, – произнес он, не отрываясь от экрана.

– Ты угадал, – я перешла сразу к делу. – Мне нужно, чтобы ты помог мне найти эту девочку. Школа, имя, возраст. В общем, все, что найдешь. Выручишь?

Егор взял у меня телефон и внимательно посмотрел на фотографию.

– А тебе зачем? – ухмыльнулся он. – Неужели мальчик этот нравится?

– Да это не мне, Светке. Она сохнет по нему с пятого класса, а он гуляет непонятно с кем. У нее сердце разбито, помоги, а? – если бы только Егор, знал, кто мне нравится на самом деле…

– Ладно, дай мне минут тридцать. Попробую что-нибудь сделать.

– Спасибо, спасибо! – я вскочила на ноги и поцеловала Егора в щеку.

Чтобы ему не мешать, я вышла из комнаты и направилась в кухню. В субботу ни у меня, ни у брата не было занятий, а у родителей сегодня была встреча с инвесторами, поэтому в этот выходной мы были предоставлены сами себе. Обычно все выходные мы проводили вместе. Выбирались на природу или ездили в парк, а потом в какой-нибудь ресторанчик для вкусного семейного ужина. Но работа есть работа.

Я почувствовала, что проголодалась, и решила пожарить яичницу на себя и Егора. Получилось, мягко говоря, не очень. Она слегка прилипла к сковородке, а по краям чуть подгорела. Я кое-как соскребла ее и переместила на тарелки. Надеюсь, хоть на вкус она будет лучше, чем на вид. После того торта на день рождения Димы я практически не готовила. Никак это ремесло не хотело мне даваться. Было даже удивительно, что тот торт получился довольно вкусным. Я бы могла подумать, что мальчики специально так сказали, чтобы меня не расстраивать, но, попробовав, сама убедилась, что все-таки не опозорилась со своим подарком. Это не могло не радовать.

Из комнаты наконец вышел Егор и вернул мне телефон. Увидев яичницу, он взял столовые приборы и сел за стол.

– Ну что, узнал?

– Узнал. Зовут Лиза Митина. 15 лет. Учится в 85-й школе в А-классе. Отличница и умница. Участвует почти во всех школьных олимпиадах. Кажется, не так давно встречалась со Стасом. – Это был наш общий знакомый, на год старше меня. – Есть совместные фото. Встречается с ним сейчас или нет, не знаю. – Он рассказывал и с аппетитом уплетал мой шедевр. – Отец – учитель физкультуры в этой же школе, а мать – педагог по вокалу в музыкальном училище. Это все. Кстати, очень вкусно.

– Спасибо, братик. Ты очень выручил.

– Угу, – пробубнил он и закинул в рот очередной кусок.

– Приятного аппетита, Егор. Я пойду, у меня дела.

– А как же твоя порция?

– Я в кафе со Светкой поем. Можешь съесть, если хочешь.

– Вот и отлично.

Я улыбнулась тому, как Егор налетел на эту несчастную яичницу. То ли она действительно была съедобная, просто непрезентабельная. То ли он был такой голодный, что мог съесть все что угодно. А я сейчас тратить время на трапезу не могла. Меня ждали более важные дела. Сердечные. Жаль только, что не мои собственные.

Глава 11

Через сорок минут мы втроем стояли около нашего подъезда. Со Стасом я общалась хорошо. Он отлично знал Егора и в помощи мне бы не отказал. Поэтому я просто набрала его номер и спросила о Лизе. Он сначала отнекивался, но потом все же рассказал. Они сильно поссорились пару дней назад, но логического расставания, по его мнению, не было. А это то, что было сейчас нужно.

– Стас, тебе даже притворяться не нужно. Проходишь как бы случайно мимо них, удивляешься, что видишь свою девушку с кем-то другим. Начинаешь разбираться, чтобы у Вадика не осталось сомнений, что вы встречаетесь. Он все это видит, понимает, что Лиза не такая уж и хорошая, и бросает ее. Светка, потом твой выход. – Я повернулась к подруге. – Когда Вадим оставит нашу парочку, он, скорее всего, пойдет домой, то есть примерное направление мы знаем. Ты будешь ждать его рядом на каком-нибудь из тротуаров, по которому он точно пройдет. Причем ждать будешь, сидя на асфальте.

– Что? Зачем это мне на асфальт садиться?

– Ты подвернула ногу, она у тебя так сильно болит, что ты не можешь идти. Вадик не пройдет мимо тебя. Главное, играй так, чтобы он поверил, иначе все зря, хорошо?

– Я постараюсь, но не знаю, получится ли? – она заметно погрустнела. Видимо, ни в мой план, ни в свои актерские данные, между прочим хорошие, не верила. Но попытаться стоило.

Пока Света направлялась к обговоренному месту, что было недалеко, Стас уже шел прямиком в этим попугаям-неразлучникам. Они выглядели весело и беззаботно. То о чем-то болтали, то Вадик что-то шептал Лизе на ушко, отчего она глупо хихикала. Стас включил весь свой режим ревнивца и просто испепелял взглядом все, что ему попадалось на пути. Если бы я не знала, то подумала, что Лиза и правда была его девушкой.

– Лиза? – удивленно спросил он и остановился напротив скамейки. – Ты же сказала, что после школы пойдешь к маме в музыкальное училище?

Стас просто молодчина. Такого искреннего возмущения и замешательства я не ожидала.

– Извините, мы знакомы? – непонятливо уставилась на него девушка. Отлично, решила построить из себя дурочку. Неужели так сильно Вадик понравился? – Вы, видимо, меня с кем-то перепутали.

– Перепутать свою девушку? Это ты, конечно, здорово придумала. Но может, все-таки объяснишь, кто это такой?

– Ты кто такой? – Вадим поднялся со скамьи и грозно посмотрел на Стаса. – Чего тебе надо? Не видишь, что мы гуляем?

– Во-первых, не повышайте голос, а во-вторых, – он презрительно посмотрел на Лизу, – как ты могла гулять с другим, когда только вчера мы с тобой планировали наши выходные. Твои родители завтра будут у друзей, мы хотели включить твой любимый фильм, купить шоколадные печенья, которые ты так любишь. А теперь что? С ним будешь все это делать? Ну, удачи тебе, Лиза. Правда, – он на минуту замолчал, выдерживая паузу. – Не думал, что ты такая. Надеюсь, с ним, – Стас кивнул в сторону Вадика, – ты будешь более искренней.

Сам Вадик все это время ошарашенно смотрел то на Лизу, то на Стаса.

– Это правда? Все, что он сейчас сказал? – спросил Вадик, с недоверием взглянув на Лизу, уж очень убедительно говорил Стас. Будто ему на самом деле только что разбили сердце.

– Нет, нет, – она вскочила, пытаясь обнять Вадима. – Я вообще не знаю, кто он такой и почему все это говорит. Что тебе от меня надо? – она яростно зыркнула на Стаса.

– Уже ничего, Лиза. Я просто искал тебя, чтобы отдать это. – Он взял ее ладонь и вложил точно такую же заколку с красивой сакурой, которая сейчас была у нее на голове. Это очень красивые коллекционные украшения для волос, которые продаются в паре. Сейчас они в тренде. Светка рассказывала мне, как сильно она хотела купить себе такую, но, увидев сегодня ее на Лизе, сразу расхотела. Я вспомнила, что у меня была такая же, и прихватила ее из дома, отдав Стасу. Так сказать, туз в рукаве.

Вадим посмотрел на заколку, потом на уложенные волосы, которые держала точно такая же, и ухмыльнулся. Кажется, поверил.

– Это… Это не моя. Я не знаю, откуда она у него!

– Не нужно ничего объяснять. Сначала в себе разберись, а потом другим предлагай гулять. – Лиза дотронулась до его плеча, но Вадик лишь небрежно смахнул ее руку и ушел.

Я встала неподалеку и наблюдала за всей этой картиной, но так, чтобы меня не заметили. Я уже хотела уйти, как услышала крик Лизы. Точнее то, как она ругается.

– Стас! Что ты делаешь? Хватит за мной ходить! Я же сказала, между нами все кончено.

– Когда ты это сказала? Ты не отвечаешь на звонки, сообщения! Не открываешь мне дверь! Я лишь хотел поговорить с тобой, а ты себе парня уже нашла нового? Просто класс, Лиз! Аплодисменты!

Было видно, что эта девочка для Стаса имела большое значение. По крайней мере, до сегодняшнего дня. Мне стало неловко все это слушать, и я тихо ушла. Светке позвоню вечером, чтобы удостовериться, что наш план сработал до конца.

Как же я радовалась, когда она рассказа мне, что Вадик донес ее на руках прямиком до дома. Правда, идти было всего пять минут, но это все равно стало нашей маленькой победой. Светка была счастлива. Теперь все было в ее руках. Нужно было не дать Вадику снова превратиться в Казанову, а сделать его настоящим рыцарем, без которого нежная Светлана будет в опасности. Мне было так хорошо, что сон все никак не приходил. Я лежала на кровати и листала ленты соцсетей. Нечаянно я наткнулась на страничку Машки. Залезла туда и увидела несколько видео, на которых она танцует вместе с Димой. Они отдыхали в каком-то клубе, где все было в неоновых оттенках, а над толпой прыгающих в такт музыке людей летали разноцветные световые лучи. На первом ролике играло что-то медленное, и они раскачивались из стороны в сторону и кружились. Маша положила голову ему на плечо, а Дима аккуратно обхватил ее за талию. Тот, кто их снимал, скорее всего, подруга Маши, тихо умилялся за кадром. На втором видео ритмичная музыка била из всех динамиков. Телефон уже был у Маши, и она, вытянув руку вперед, решила сохранить на память, как они прыгают и дурачатся. Дима в экране строил рожицы и легонько целовал ее в щеку, эта жаба делал вид, что смущается. Мое хорошее настроение тут же улетучилось. Глаза стали стеклянным, и я почувствовала, как в уголках глаз собираются слезы. А нос непроизвольно начал шмыгать. В этот момент кто-то постучал в дверь, и ко мне заглянул Егор. Я успела выйти из соцсети и убрать телефон под подушку.

– Насть, можно я у тебя наушники возьму? Мои что-то барахлят, – спросил он.

– Да, конечно, они в тумбочке. – Мой голос резко стал хриплым, и Егор не мог этого не заметить.

– Сеструха, что с тобой? Ты чего плачешь? – хорошо разглядеть лицо у него не получилось, потому что комнату освещал только лунный свет из окна, около изголовья кровати.

– Нет, с чего ты взял? – я хотела изобразить искреннее удивление, но, видимо, не сработало. Потому что брат подошел и включил светильник. Теплый желтый свет тут же ослепил меня, и я прикрыла глаза руками. Ну и потому что очень не хотелось, чтобы он видел, что я плачу. А слезы, предатели, все равно покатились по щекам.

– Эй, ты чего? – он погладил меня по голове и присел на кровать. – Рассказывай. Или я лягу спать у тебя на полу и всю ночь будут невозможно храпеть.

– Нечего рассказывать. Просто долго сидела в телефоне, вот глаза и слезятся.

– Еще варианты есть?

– Нет. – Я не умела, да и не хотела обманывать брата. Но рассказать правду тоже не могла. Оставалось говорить ему лишь частично. То, что Егору можно было знать.

– Насть, я ведь про спать серьезно говорил. Ты это из-за мальчика?

– Ну, можно и так сказать. – Ага, мальчик. 20 годиков. Зовут Дима. Лучший друг старшего брата.

– Неразделенная любовь?

– Ему вроде нравится одна девочка. Я видела, как они гуляют вместе.

– А ты ему говорила, что он тебе нравится?

– Неа, – я отрицательно покачала головой. – Он даже не подозревает об этом.

– Ну, в любом случае бежать к нему и кричать о том, что ты в него влюблена, не стоит. Это его отпугнет. Ты лучше понаблюдай за ним. Может, ты ему тоже нравишься, но он тебе не говорит.

– Я совсем ему не нравлюсь как девушка. Может быть ,только как подруга, и то это не точно.

– Знаешь, иногда настоящие сильные чувства вырастают как раз из дружбы. Ты просто помни, что всему свое время. Ни раньше, ни позже. К тому же ты у меня такая красавица, что в тебя невозможно не влюбиться. – Он легонько потрепал меня за нос. – Одни волосы чего только стоят. Длинные белые локоны. Да ты прямо принцесса, Настюш.

– Спасибо, братик. – Я села и крепко обняла Егора за пояс, спрятав лицо у него на груди.

– Если это твоя судьба, сестренка, она никуда от тебя не убежит. Ни через год. Ни через пять. Ни даже через десять. Тем более, зная тебя, ты в своего человека так вцепишься, что у него никаких шансов не останется.

Мы тихо рассмеялись, и он поцеловал меня в макушку, как в детстве. Я всегда была тактильным ребенком, а так как родители часто пропадали на работе, я вымещала всю свою любовь и желание обниматься на Егоре. Он и не сопротивлялся сильно. Просто ждал, пока у меня пройдет приступ нежности, а потом целовал в голову, и я, счастливая и довольная, бежала играть. Но чем взрослее я становилась, тем меньше обнималась с братом. Это нормально, но сейчас мне как никогда нужны были его защита и поддержка. Возможно, это не совсем честно, и если бы он знал об истинных причинах моей грусти, то не говорил бы про судьбу и нечто подобное. Но мне так хотелось в это верить. И я верила. Потому что привыкла делать так, как чувствую.

– Ладно, Настька. Ложись спать, уже поздно. – Он встал с кровати и взял наушники. – Я пошел. Приятных снов. – Егор подмигнул и скрылся за дверью.

От нахлынувших чувств мне стало душно. Я подошла к окну и открыла его. Несмотря на то что дни были солнечные и теплые, ночи были довольно прохладные и свежие. Но сейчас меня это мало интересовало. Я легла в кровать, слегка накрылась тонким одеялом и стала засыпать, вдыхая приятный ночной воздух. В этот момент я еще не знала, что утром сильно об этом пожалею.

Глава 12

Голова раскалывалась так, будто ей всю ночь били о стенку. Горло саднило, а до кожи было невозможно дотронуться, словно по ней пару раз прошлись наждачкой. Открывать глаза было сложно. Все казалось каким-то замыленным и нечетким. К тому же нос совсем не давал нормально дышать. В комнату зашла мама, чтобы узнать, почему уже десять часов, а я до сих пор не встала. Я была жаворонком, в отличие от брата, который в выходные мог проспать чуть ли не до полудня. Хорошо хоть, что сегодня было воскресенье и не нужно идти в школу.

– Дочь, ты почему еще в кровати? Болит что-то? – мама обеспокоено на меня посмотрела, присела рядом и дотронулась рукой до лба. – Да у тебя температура! Когда ты успела заболеть? – А потом, словно поняв, в чем причина, перевела взгляд на распахнутое окно. – Ты что, всю ночь спала с открытым окном?

– Было жарко, – хрипло проговорила я. Отлично. И голос пропал.

– Ну ты даешь, Насть. Теперь лежи, у тебя больничный. Я пошла за градусником и лекарствами.

Через несколько минут моя тумбочка превратилась в мини-аптеку. Таблетки, сироп от кашля, градусник, который только что показал 38,2. В общем, весь набор. А еще чай с малиной. Вкусный и ароматный.

– Значит так. На голодный желудок пить лекарства нельзя. Поэтому пей чай, и сейчас принесу сушки.

– Мам, не хочу кушать, аппетита совсем нет.

– Надо, Настюш, иначе лекарства не сможешь выпить, а у тебя температура.

Мама ушла, оставив мою дверь открытой, а я продолжила пить чай, хоть и сильно клонило в сон.

– Настюх, ты что, заболела? – растрепанный, только проснувшийся брат заглянул ко мне в спальню.

– Уснула под открытым окном, вот и продуло. Зато от школы отдохну. А у тебя на сегодня какие планы? – говорить было трудно, я хрипела.

– Мы сегодня с Димкой хотим в одном место сходить. Но это вечером, а днем нужно дописать программу.

– Ясно. Вы в новый клуб пойдете?

– Да, посмотрим, что за место, которое все хвалят. Ладно, сеструха, отдыхай. Пойду позавтракаю.

– Приятного аппетита.

Егор улыбнулся и ушел на кухню. А мне захотелось представить, каково это – ходить в клуб вместе с Димой. Танцевать с ним, пить коктейли за барной стойкой и кричать друг другу на ухо, потому что из-за громкой музыки совершенно ничего не слышно. Просто проводить вместе время… Мои размышления прервала мама, которая принесла сушки и снова скрылась на кухне. Они были вкусные. Прожаренные и хрустящие.

– Настюх, Дима только что звонил, я ему обмолвился, что ты приболела, он обещал зайти после обеда проведать тебя, – крикнул Дима из кухни, и у меня сильно-сильно заколотилось сердце. Я, конечно, всегда рада его видеть, но не тогда, когда мой внешний вид оставляет желать лучшего.

– Ага, – крикнула я в ответ. – Классно. Просто супер, – недовольно пробубнила я себе под нос, медленно встала с кровати и подошла к зеркалу.

На голове был настоящий беспорядок. От вчерашнего высокого хвоста, с которого я по своей глупости не сняла резинку, ужасно болели корни. Я кое-как распустила волосы и стала их расчесывать. Они всегда у меня были хорошие. Мягкие, волнистые, длинные, почти до пояса. Я их любила. И гордилась ими. Аккуратно заколов их заколкой, я взяла румяна и нанесла немного на щеки. Болезненная бледность меня вообще не устраивала. И неестественно сухие губы. Я накрасила их прозрачным блеском. Настроение немного поднялось, но голова все равно была тяжелой, как будто чугунной.