TERRA NOVA Том II

– Август… – Тони тихо, едва слышно, прошептал. – Ты правда хочешь знать…?

– Что…? – Август поднял голову и удивленно уставился на юношу.

– Прости, я позволил себе послушать это до тебя… – он достал из кармана еще одну флешку и протянул Августу. – Недавно с помощью этого ключа был скачен один файл из архива твоего дворца… Это было последнее действие, так что, как только мне удалось на короткое время получить доступ к нему, я сразу же увидел тот скачанный файл и…

Август молниеносно подключил вторую флешку к компьютеру и открыл папку, что была на ней. На экране высветилась до боли знакомая карта…

– Тоннели… – выдавил из себя Август, голосом полным отчаяния. – Чертовы тоннели под Ньюполисом…

– Эту карту скачали прямо перед тем, как было разорвано соединение последнего разговора…

Август тут же, не раздумывая, нажал на соседний файл и включил аудиозапись. По его телу тут же пробежалась волна иголок, он вскочил как ужаленный, а на глазах навернулись слезы. Где-то отдаленно, помимо булькающих звуков собеседника слышался вполне отчетливый голос Декстера.

«…ты пытаешься помочь этим людям в слепой вере, что месть что-то изменит. Или ты слепо веришь лжи этих людей, что тебя сделают новой королевой? Ты нужна им лишь для того, чтобы найти и расправиться с основателями, которые все это время мешали их планам…»

Следом шли такие же булькающие зашифрованные голоса.

«…Так значит они все же живы…Файл получен, благодарю, Венера… Я свою роль сыграла, Селена… Ты получишь обещанное… А теперь, убери всех свидетелей…»

В устройстве что-то громко щелкнуло и все звуки стали какими-то отдаленными, пока, в конечном счете, запись не остановилась из-за разрыва соединения. Изменение голоса прекратилось и Август услышал голоса Декстера, Стеллы, отца и Эльзы…

«Нет! Она слила им данные! … Все верно… Теперь твои родители получат свое наказание. Даже если ты убьешь меня здесь и сейчас, им ты уже не поможешь! … Стерва… Я убью тебя! … Эльза! Что ты творишь? … Соединение разорвано. Запись прекращена.»

– Отец… Это его голос… – Август устало опустился в кресло. – Нет, Эльза… Что же ты наделала… зачем…

– Мне очень жаль, Август, – Тони опустил голову. – Выходит, твоя супруга, одна из них…

– Забудь об этом, – прошептал Август. – Ты этого не слышал. Все же Декстер был прав… Я сам разберусь с ней…

XVIII

Глубокой ночью, когда тьма накрыла весь город, и только самые отважные весельчаки не спали, во дворце правящей семьи не сомкнул глаз только один человек. Август стоял в темноте в комнате Эльзы, и лишь слабый свет луны тускло пробивался через окно. Август стоял перед кроватью и смотрел на сонное лицо своей супруги. По сторонам от нее располагались аппараты жизнеобеспечения, на экранах которых отражались сведения о состоянии пациентки. Длинные волосы Эльзы, на которых остались слабые оттенки ярких красок, были разбросаны по подушке. Глаза ее были закрыты, дыхание было ровным, а лицо таким умиротворенным. Август сжал рукоять. Он стоял в одних штанах с голым торсом и клинком в руке. Он не видел другого выхода. Для них, не было пути назад. Они не могли развестись, лишь смерть могла разлучить их. Он не мог обвинить ее в предательстве и отдать под стражу или казнить, потому что тогда пострадает и его репутация и ее. Да и, к тому же, неизвестно кому можно верить. Не исключено, если он публично обвинит ее в предательстве, то следом уберут и его. Нет, уж, лучше он решит этот вопрос сам, тайно. Он убьет ее, похоронит, а затем лишь объявит, что его супруга не смогла поправиться…

Август сжал рукоять посильнее, подошел к Эльзе и занес клинок над ее горлом. Она одна из них. Она крестоносец, его друг, товарищ по оружию, сестра, любимая, жена. Она не заслуживает столь мерзкой смерти от отключенных аппаратов жизнеобеспечения. Каждый из них мечтает только об одной смерти – в бою. И он окажет ей эту привилегию, в последний раз… Она умрет от клинка в горле, как настоящий воин, как истинный крестоносец, умрет за свои убеждения.

– Эльза… – Август поднял клинок. По его щекам ручьем текли слезы. – Прости меня…

За окном светало. Солнце медленно выплывало из-за горизонта, стремясь своими лучами пробиться сквозь пелену облаков плотно закрывающих небо. Август сидел в своем кабинете перед камином, осушая уже третий стакан виски. Когда-то он презрительно отнесся к Декстеру с такой дурной привычкой, а теперь… А теперь сам не знал как унять эту жуткую боль в своем сердце, которая едва ли утихала даже после такого количества спиртного. Но алкоголь делал другое. Из-за него путались мысли, в голове все перемешивалось, опустошалось, и вот он уже сидел как чистый лист, наблюдал за восходом, отстраненный ото всех проблем. Боль в сердце из-за этого слегка притуплялась, а сам он, подобно младенцу, витал где-то в облаках, мечтая о каком-то ином исходе и задумываясь о совершенно бесполезных философских идеях.

От дремоты Августа пробудил звонок. Он, с трудом соображая сколько времени провел в таком состоянии, слегка покачиваясь, добрел до своего стола и ответил на звонок.

– Да… – хрипловатым голосом выдавил он.

– Август? – послышался взволнованный голос Юли. – Учитель, я не знаю, что делать… – ее голос сменился всхлипыванием и ноющими нотками.

– Что случилось…?

– Мои родители… – сквозь слезы отвечала девушка. – их выписали. Принудительно…

– Что? Почему? Им уже лучше?

– Нет… Врач сказал, что цены на лекарства резко выросли… Тех средств, что были зарезервированы на их лечение, теперь не хватает… А у меня все еще нет денег, чтобы оплатить их лечение…

– Ничего не понимаю… – Август потер лицо руками. – В каком они состоянии?

– Врач говорит, что они проживут полгода… Может год, если покупать им дорогие лекарства… Их сейчас выводят из комы… Хотят, чтобы я забрала их домой… Помогите, прошу…

Август обхватил свою голову руками. Вот он, результат его действий. Это его вина, что родители Юли сейчас будут принудительно выписаны. Это он позволил «ФармТех» взять цены под свой контроль. Это все он…

– Я… Юля… – Август не знал, что ей ответить. – Пока, делайте что говорят…

– Но… Учитель… – последние нотки надежды покинули голос Юли, полностью сменившись на отчаянье.

– Я поговорю с Его Величеством… Может мы сможем что-то сделать… А пока…

Девушка бросила трубку. Он прекрасно понимал ее чувства. Ему бы и самому хотелось сейчас бросить трубку и не разговаривать с самим собой. Он, как глупец, следовал везде по указанному пути, даже не задумываясь, что же он делает. Верил словам предателей, следовал за ними всюду, преследовал своих друзей, изгнал их. Изгнал того, кто на самом деле был ему другом, единственного кто хотел бы ему помочь.

Август сделал над собой усилие, оделся и вышел из кабинета. У него была парочка вопросов к Александру, от которых очень многое зависело. Его Величество проводил большую часть времени у своей супруги, и в этот раз Август застал его там же. Королева Анна – молодая женщина с короткими золотистыми волосами, мирно лежала на кровати, находясь где-то в глубинах своего сознания. Александр же сидел рядом и о чем-то разговаривал с ней, искренне веруя, что она способна его услышать.

Август заглянул в комнату, дождался пока его заметят и жестом пригласил Александра выйти.

– Что такое? – обратился король к Августу, выйдя из комнаты. – Как твоя супруга? – он кивнул в сторону соседней комнаты и направился в нее. Августа слегка передернуло, но он не остановил Александра. Дверь открылась, и Александр заглянул внутрь.

– У тебя милая жена, Август, – улыбнувшись, проговорил Александр. – Все будет хорошо с ними, не переживай. Ты чего какой напряженный?

– Можно с вами переговорить? – голос Августа дрогнул.

– Конечно, идем, – Его Величество поманил в зал с камином, а Август окинул взглядом мирно спящую Эльзу.

– О чем ты бы хотел поговорить? – спросил Александр, усаживаясь в кресло.

– У меня к вам просьба, Ваше Величество, – запинаясь, проговорил Август.

– А к чему так официально? – удивился король.

– Просьба… не обычная… Я прошу Вас, заочно, исключить Эльзу из Ордена… – Август поднял свой взгляд на удивившегося такому повороту событий Александра.

– Почему же…?

– Моя супруга… Она… она тяжело пережила первую стычку с преступником… Да и экзамен провалила не раз… А сейчас, она потеряла ребенка. Я бы хотел, чтобы она могла восстановиться, позаботиться о своем здоровье, и не забивала голову глупыми амбициями… Прошу Вас, исключите ее. Сделайте ее гражданином, – взгляд Августа был полон решимости.

Он не сумел. Не смог отнять жизнь Эльзы. Он любит ее всем сердцем, всей душой, не смотря на все произошедшее… Исключить ее из Ордена – единственный шаг, который остался у Августа. Хрупкая надежда, что если Эльза будет обычным гражданином, то предатели отстанут от нее, посчитают бесполезной.

– Ну… Если ты настаиваешь… – Александр заколебался. – А что же сама Эльза скажет на это…?

– Она будет недовольна… – грустно улыбнувшись, ответил Август. – Но это единственное правильное решение… И я просто обязан принять его.

– Хорошо, – кивнул Александр, соглашаясь. – Наверное, ты в чем-то прав. Если Эльза будет гнаться за успехами в Ордене, то она рискует остаться без детей. И ваш род прервется. Этого я допустить никак не могу. Возможно, ей и правда не место среди нас. Она хрупкая девушка, излишне вспыльчивая… Да, решено. Я сегодня же внесу изменения в реестр.

– Благодарю, – с облегчением произнес Август. С его души будто камень упал. Это должно решить все проблемы. Почти все… – Есть еще кое-что…

– Да?

– Моя ученица… Послушница, – начал неуверенно Август. – Ее родители сильно пострадали во время взрыва, у них лучевая болезнь. Лечение дорого стоит, и шанс на полное выздоровление минимальный…

– И?

– И теперь, с приходом Торговой Гильдии, цены взлетели еще выше! – возмутился Август. – Ее родителей принудительно выписали, даже не завершив лечение! Такими темпами они просто погибнут…

– И что? – перебил его Александр, суровым тоном.

– Но ведь… – Август был ошарашен. – Мы же должны помогать…

– Мы должны помогать, Август, – кивнул Александр, соглашаясь. – И помогаем всему человечеству. Мы не можем помогать каждому отдельному человеку, каждой отдельной семье. Но можем помочь большинству. Торговая Гильдия позволила нам удержать баланс, не ввергая миллионы семей в голод и безработицу. За это они подняли цены. Большей части пострадавших средств все же хватит на лечение…

– Но это… Просто усреднение! А что с теми, кому этой помощи оказалось недостаточно?

– Значит им не повезло, – отрезал Александр. – Послушай… Я понимаю твои чувства, но что ты предлагаешь? Исцелить всех? А кто будет за это платить? Другие люди? Согласны ли они на это? Орден берет на себя ответственность, оказывает помощь, чтобы другим не пришлось побираться и просить. Но мы не можем помочь всем. Мы помогаем большинству, придерживаясь главной цели – помочь человечеству достичь своего процветания.

– Но, разве нельзя как-то оплатить им лечение? Выделите из моих денег, я поголодаю…!

– Нет, Август! Ты не можешь отдать деньги на лечение одной семье, когда они предназначались для нормального функционирования города. Мы не можем делать исключений, тогда и другие этого попросят. Это такая же коррупция! – Александр тяжело вздохнул. – Я понимаю твои чувства, но увы. Если им все равно нельзя помочь, нельзя вылечить до конца, то какой смысл тратить деньги на них? У нас есть пострадавшие, которым можно помочь, которых можно спасти! Мы должны быть холодны, Август, и рациональны. В нашем деле не место чувствам…

Август поник. Александр был прав, и он знал это. Но сердце разрывалось от желания помочь девушке. Он сам совсем недавно потерял отца, он знает какое это горе! И теперь, у его юной ученицы на глазах будут умирать ее родители…

– Вы правы, Ваше Величество… – Август кивнул. – Мне нужно думать о городе… Обо всех людях, а не о ком-то конкретном…

Александр понимающе кивнул и потрепал Августа за плечо.

– Не переживай, Август, – добавил он, улыбнувшись. – Скоро наши жены вернутся к нам, и все встанет на свои места.

XIX

Слабый свет луны освещал комнату через маленькое окошко. Декстер лежал под теплым меховым одеялом на левом боку, а Стелла плотно прижималась к его телу своим, согревая друг друга. Они лежали в обнимку, и Декстер решился задать вопрос, столь долго терзавший его душу.

– Ты не спишь? – прошептал он.

– Нет, – откликнулась Стелла не поворачиваясь. – Что такое?

– Я… – начал было Декстер, но запнулся.

– Ты чего? – девушка повернула голову к нему, прижавшись телом еще сильнее. – Что беспокоит тебя? Расскажи…

– Может ты воспользуешься своими глазами? – хмыкнул Декстер. – Так будет быстрее…

– Не говори глупостей, – Стелла отвернулась. – мои глаза для врагов. Тебе я доверяю. Если не можешь пока что сказать…

– Нет, я… просто… – Декстер обнял ее и прижал к себе еще плотнее, поцеловав в щеку. Ее запах, тепло ее тела, голос опьяняли его. – Меня тревожит… Тогда в Храме, когда я спасал тебя… Мне пришлось убить тех солдат…

– Ты сделал это, чтобы спасти меня, разве нет? – Стелла вновь повернулась к нему и коснулась рукой щеки.

– Да, – кивнул он. – но меня не покидает ощущение, что это всего лишь отговорка… Ведь я мог найти другой выход… Разве обязательно было им погибать…?

– Декстер, – Стелла улыбнулась. – ты сделал так, а не иначе. Этого все равно уже не изменить…

– Но все же, – он взял ее за руку и посмотрел в ее темные глаза. – скажи мне, ты убивала куда больше меня… Что ты чувствуешь?

– Декстер, – девушка слегка отстранилась и повернулась к нему, чтобы удобнее было видеть своего собеседника. – ты говоришь о дилемме палача. Если я казню убийцу, становлюсь ли я убийцей? Мой ответ – нет, не становлюсь. Отец учил нас благоговеть перед жизнью любого существа. Мы не имеем права отнимать чужую жизнь, мы обязаны сохранять ее и оберегать людей. Но, если я знаю, что этот человек отнимет жизни десяти человек, разве убив его, я не сохраню эти десять жизней? – Декстер задумался, а Стелла продолжила тихим голосом. – Цель убийцы, претворить свое злодеяние как можно больше раз. Его задача отнять как можно больше жизней. Наша задача сберечь их как можно больше. Убивая убийцу, да, я отнимаю одну жизнь, но спасаю десятки других. Жизнь убийцы, обесценивается, ведь он пренебрегает ценностью жизни… Мы же ценим жизнь любого живого существа и стараемся никого не убивать, если в этом нет необходимости.

– Это звучит жестоко… – откликнулся Декстер. – А если для спасения миллиона, нужно убить тысячу?

– Значит я убью их, Декстер, – взгляд девушки был тверд, а голос непоколебим. – Если это единственный выход, для спасения большинства, то я сделаю это.

– О том и речь, – смутился юноша. – был ли это единственный выход…

– На этот вопрос у меня нет ответа… – Стелла прижалась к нему. – Ты сделал свой выбор в тот миг. К чему сейчас корить себя…

– Дело не только в выборе… – Декстер не знал, как объяснить. – Скажи, а ты… когда-нибудь испытывала удовольствие от этого?

Стелла не удивилась этому вопросу, а лишь тихо ответила.

– Сложно сказать… – начала девушка, пожав плечами. – В тот миг, когда ты отнимаешь жизнь, происходит нечто… Ты видишь перед собой человека. У него есть свои мысли, цели, мечты. Его взгляд полон сознания и страха в этот миг… Но стоит тебе коснутся клинком его шеи… Как перед тобой вместо человека остается лишь кусок мяса… У него нет ни желаний, ни переживаний, ни сознания… Этот миг, превращения живого, разумного существа, в безмозглый мешок с костями… есть в этом что-то… божественное? Ведь мы считаем, что лишь Бог вправе дарить и отнимать жизнь… И в миг, когда ты отнимаешь чужую жизнь, в миг, когда в твоих руках безграничная власть над жизнью другого… В этот миг, тебе кажется, что ты наделен чем-то особенным, божественным… – девушка тяжело вздохнула. – Но на смену этому чувству быстро приходит вина и страх. Отнявший жизнь другого должен быть готов, что кто-то отнимет его жизнь… И что ты, также в страхе, будешь смотреть, как тебя превращают в бездушную органику…

– Нет, Декстер, – продолжила Стелла, после небольшой паузы и вновь прижалась к нему спиной. – люди стремятся обрести эту божественную власть… Но за ней лишь следует горе и вина, больше ничего…

Декстер обнял девушку и рукой коснулся ее живота.

– Выходит, все женщины – Боги? – спросил он, а Стелла неожиданно обернулась.

– Что ты имеешь ввиду? – удивленно прошептала она.

– Женщина может зародить жизнь, – улыбнулся Декстер. – В вашем теле, из нескольких клеток, рождается разумное существо. Разве это не божественная сила? Создавать жизнь…

– Тогда уж, – усмехнулась девушка. – мы все полубоги. Женщина одна не способна создать жизнь, как и мужчина. Только вместе, в момент единения, они становятся Богом… Рождают жизнь.

– Жизнь и смерть… – задумчиво прошептал Декстер. – Только мы связываем с Богом?

– Не только, – покачала головой Стелла. – спасение от смерти, тоже божественное дело. Смерть от старости, когда ты завершил все свои дела, когда твой путь поистине окончен – это одно. Это естественный конец цикла. Такую смерть мы не оплакиваем. Но смерть в зрелости, это совсем другое. Люди стремятся спасти свою жизнь от бед, которые, в конечном счете, могут привести к смерти. Они считают, что те, кто помог им в трудный миг – посланы Богом.

– Значит, все врачи – богоподобны?

– Любой, кто помогает – богоподобен, – девушка хмыкнула. – Оказывается, как просто стать Богом… Достаточно лишь помочь другому, спасти его жизнь, от любой беды, которая, в конечном счете, может стать причиной смерти…

– Выходит, – Декстер задумался. – если люди помогают друг другу – они все Боги?

– Выходит так, – Стелла улыбнулась. – раса Богов… Что только люди не думали об этом… Как достичь этого… А всего лишь надо помогать друг другу…

– А можно ли, обернуть смерть вспять? – выпалил Декстер, и девушка вздрогнула.

– Нельзя… – прошептала она. – Смерть – это путь в один конец. Возможно спасти живого от нее, возможно создать жизнь de novo, но вернуть к жизни уже умершего? Нет, это не под силу никому…

– Но твой отец… Если он так стремился… неужели он не пытался…

– Пытался, – резко перебила его Стелла. – Он пытался… Он сумел сотворить новую жизнь, создать новых существ… В каком-то смысле он и правда стал… Но вернуть к жизни того, кто погиб? Ты лишь можешь как-то воскресить его тело… Но это будет пустышка. Как только мозг погибает, что-то меняется… Что-то происходит и, даже если все тело живо, это уже не человек… У него нет разума, нет сознания, нет мыслей… Во время смерти, случается что-то такое, что никто не может объяснить…

– А если восстановить и мозг? – не унимался Декстер.

– Декстер, – Стелла сжала его руку. – Нейроны накапливают информацию в течении жизни… Когда ты, якобы, восстанавливаешь мозг, на деле, ты создаешь новый. Это будет уже другое живое существо… Если это и будет человек, то совсем не тот, которого ты знал…

XX

– Доброе утро… – с грустью в голосе произнесла Юля своим, по привычке уже хлопотавшим на кухне, родителям.

– Доброе утро, доченька, – улыбнулся бледным, совсем исхудавшим, лицом отец.

– Как ваше самочувствие? – поинтересовалась Юля, усаживаясь за стол. – Мам, может мне помочь…?

– Сиди-сиди, – произнесла мама, поднося тарелку с яичницей. – Ты и так без нас сколько тут хозяйничала… А чувствуем мы себя хорошо, да, Сереж?

– Конечно…! – сильный кашель прервал его бодрую речь, а лицо почти позеленело. – Все хорошо с нами… Бодры и веселы…

– Зачем вы меня успокаиваете… – тихо проговорила Юля, опустив голову. – Я же вижу, как вам плохо… Вы бледные, кашляете постоянно, еле на ногах держитесь…

– Ну как нам тебя не успокаивать… – мать взяла дочь за руку и села рядом. – Все будет с нами хорошо. Нас же лечили в больнице, вон мы уже и от комы отошли…

– Да, – как мог, бодро кивнул отец. – Нас столькими препаратами напичкали! Уж мы теперь явно здоровее всех!

– Глупости, – прошептала Юля. – Вы же знаете, что вас не вылечили окончательно…

– Ой, – мама махнула рукой. – Все с нами будет хорошо. Вон кучу лекарств прописали… Дорогих, конечно, но что-нибудь мы пропьем из этого и будем в порядке, – ее речь прервалась на затяжной кашель.

– Вы и на работу выйти не сможете… – удрученно проговорила Юля. – пособий от Ордена не хватит на такое лечение… Да еще и уволят наверняка…

– Да что ты говоришь, – перебил ее отец. – нам пока просто больничные дали. Посидим немного, да и выйдем обратно. Ты лучше скажи, как у тебя то с учёбой?

– С учебой? – Юля удивилась этому вопросу. – А… Я стала Послушницей. Теперь работаю на Орден.

Родители странно переглянулись между собой, а отца вновь пробило на кашель.

– И много тебе платят? – поинтересовалась мама.

– Достаточно, – кивнула Юля и подняла свой взгляд на родителей. – Я вас вылечу… Кто бы что не говорил… Я найду способ…

– Юля… – мама вновь коснулась ее руки.

Сегодня Юлю вновь ждали в Исследовательском Центре, так что девушка быстро собралась и вызвала такси. Чем больше заданий она сумеет выполнить, тем больше ей заплатят. Лечение родителей теперь было полностью на ней, и, хотя лечение на дому будет в разы менее эффективным, чем в больнице – это лучше, чем ничего. Для начала хватит этого, а дальше… Дальше она что-нибудь придумает.

Девушку отвлекло от мыслей скопление людей на одной из площадей в центре города. Народ толпился и что-то кричал, у кого-то в руках были непонятные таблички и плакаты. Для общества, которое почти полностью обсуждало все дела в сети, это было необычным явлением. Юля попросила таксиста остановиться и подождать ее, пока она все разузнает. В конце концов, она часть Ордена, хоть и самая малая. И в ее обязанности входит поддержание порядка. Вокруг людей стояло несколько полицейских и андроиды, которые, хотя и никак не взаимодействовали с толпой, все же показывали своим видом, что готовы принять меры. Некоторым из толпы присутствие полиции не нравилось, и они открыто кричали в сторону полицейских неласковые фразы.

– Что тут происходит? – суровым тоном спросила Юля, подойдя к одному из полицейских и показывая андроиду свою карточку. – Я Послушница Ордена, Юлия Буланцева.

– Здравствуйте. Юрий Семенов, – представился высокий юноша в форме. – У нас тут митинг. Что-то никого из ваших не видно. Вы что, решили все на полицию скинуть? А если они разбойничать начнут…

– Никого из Ордена нет? – удивилась Юля и юноша утвердительно кивнул. – Как так может быть… Я поговорю с ними.

– Вы аккуратнее, они вами и не довольны, – добавил вслед Юрий.

Юля окинула толпу взглядом, стараясь выискать среди них, хоть кого-то способного на диалог, но почти все присутствующие лишь кричали что-то неразборчивое и махали своими плакатами. В глаза девушки неожиданно попалось знакомое лицо, и она быстро подошла к этой возбужденной толпе и, взяв за шкирку одного паренька, быстро оттащила его в сторону, под агрессивные возгласы толпы.

– Дэвид! – рявкнула Юля, встряхивая юношу. – Какого черта здесь происходит? – она сверкнула своими глазами в сторону нескольких мальчишек, которые по обычаю сопровождали своего горе-главаря.

– М? Юля? – парень удивленно поморгал и окинул ее взглядом. – Что это за одежда на тебе? Ты что, одной из этих стала?

– Не твоего ума дело, – резко парировала девушка. – Что здесь происходит? Что вы устроили?

– Это не мы, а народ! – горделиво крикнул паренек. – Мы отстаиваем свои права! Орден не слышит нас, Вульф не слышит нас, Хоук тоже глух к нашему возмущению! Вот мы и вышли на улицу! Нас пока мало, но скоро все присоединятся к нам! Даже вы должны быть здесь, идиоты! – юноша махнул рукой в сторону полицейских.

– Какие права вы отстаиваете? – Юля вновь встряхнула юношу. Ей на мгновение показалось, будто он был не в себе.

– Которые были нарушены! – парень высвободился из рук Юли и чуть отступил. – Из-за ошибок ордена народ пострадал! Лишился работы! Они в лицо врут нам, что не будут повышать налоги, а сами подняли цены в несколько раз! Они лгут нам в лицо! Нас лишили права участвовать в управлении государством в этом квартале! Мол, из-за сложной ситуации…

– Но это правда так… – попыталась объяснить Юля, но её тут же перебили.

– Чушь все это! Они просто лгут нам! Они хотят лишить нас всех прав, вот и все! Они и в следующем квартале придумают отговорку и опять не проведут правок! Это все надо пресечь здесь и сейчас! Мы за свободных людей! Мы свободные люди, ясно?! Фримен! Фримен!

– Что за бред ты несешь! – воскликнула девушка. – Вы не понимаете, что произошло! Мои родители тоже пострадали…

– Мы все пострадали! – перебил ее Дэвид. – Чего мы не понимаем?! Пусть тогда нам объяснят! Где эти ваши крестоносные?! Чего же они попрятались все?! Вступай в наши ряды, Юля! Будь свободным человеком! Мы должны отстаивать свои права!