Кит в моей голове

– Шикарная у тебя машина, – вырвалось у меня.

– Ага, – без всякого выражения ответил Кит, – если хорошо попросишь, завтра куплю тебе такую же.

Всерьез он говорит или шутит, понять было трудно. Он не изменил положения, и глаза его были по-прежнему закрыты.

– О, вот это щедрость! Так и хочется задать вопрос: а чем же занимаются твои родители?

– Долгосрочными инвестициями. Ты что-нибудь понимаешь в рынке ценных бумаг?

– Ммм… не особо.

– Значит, не парься.

– Тогда почему…

Внезапно заиграла неприхотливая односложная трель. Это был один из тех самых обычных стандартных звонков, что зашиты в память телефона изготовителем, выходит, Кит не был оригинален в подходе к выбору мелодии.

Перевернув телефон, что держал на колене, он мельком глянул в экран, тут же, не колеблясь, сбросил вызов и вернул телефон на место. Бывает. Все это не мое дело.

– Удивляешься, почему я не пошел по стопам родителей? Ты же об этом хотела спросить?

– Честно говоря, мне непонятно. Непонятно, почему они не настояли. Пришло бы время – возглавил семейный бизнес…

Его пальцы забарабанили по рулю, вторя ритму звучащей мелодии.

– Это непросто… заставить меня что-нибудь сделать, если я сам этого не захочу, совсем непросто. И они сдались первыми.

Я хмыкнула.

– Вот как… ты решил действовать не по лекалу, и в знак протеста поступил наперекор родителям. Все это не ново. Но… почему геология? Сам-то еще не пожалел о своем решении?

– Я никогда не жалею о том, что сделал. Почему геология? А почему бы нет? Предположим, мне это интересно… А если я скажу, что мечтаю завершить свой карьерный путь на буровой платформе или на руднике где-нибудь на крайнем севере? Может, хочу, чтобы могилой моей стали снег и вечная мерзлота? Как тебе такой расклад?

Я не удержалась от язвительного смешка. Забавно. Я даже в мыслях представить себе не могла этого сноба в столь суровых климатических, а тем более бытовых условиях. При его-то нынешнем образе жизни это выглядело бы как форменное самоубийство.

– Ну, это вряд ли. Сомневаюсь, что в будущем тебе светит что-то подобное.

К моему удивлению, Кит посмотрел серьезно, без малейшего намека на дурачество.

– Ты меня совсем не знаешь.

А я вдруг поняла, что моя реакция каким-то образом задела его.

Беседу снова прервал телефонный звонок. И все же, кто так настойчиво пытается с ним связаться? Не иначе, очередная отвергнутая пассия.

То, что Кит не особо церемонится с девушками, я выяснила совсем недавно, став случайным свидетелем одной некрасивой ситуации с его участием. Перемена подходила к концу, мы с Лизой спешили, чтобы успеть к началу лекции, когда впереди услышали громкие крики, а потом и увидели яркую стройную брюнетку, которая бурно выясняла отношения с Никитиным. Точнее, она его в чем-то обвиняла, а он молчал.

Мы не успели понять, в чем дело: Киту не понравилось, что постановка начинает собирать восторженных зрителей, взяв плачущую девушку за локоть, он просто втолкнул ее в одну из ближайших пустых аудиторий, и сам неторопливо вошел следом. Дверь за ними захлопнулась, но за мгновение до этого нам довелось случайно столкнуться взглядами.

– Кое-кто сейчас получит от ворот поворот, – довольно пропела себе под нос Лиза.

– С чего ты взяла?

– С того, что Кит терпеть не может, когда ему устраивают подобные сцены.

Мы прошли мимо, но весь последующий час я ловила себя на том, что вспоминаю его взгляд: отсутствующий, застывший, по-настоящему жесткий, будто все происходящее его совершенно не волнует, более того, не имеет для него никакого значения…

И в этот раз Кит не стал мелочиться, адресовав холодную торжествующую улыбку неведомому мне абоненту, вновь демонстративно сбросил вызов, а после и вовсе отключил телефон. Как только экран погас, он как ни в чем не бывало продолжил, словно не произошло ничего необычного.

– И что же, по-твоему, мне светит в будущем, Ксения? Смелее… поделишься своими предположениями?

– Ну, если ты настаиваешь…

Иронично приподняв бровь, Кит ждал продолжения.

– Дай подумать… – я пожала плечами и принялась вдохновенно сочинять, попутно припоминая все, что слышала о нем, – ты получишь диплом, покончишь с подростковой борьбой за независимость, выправив гражданство, отправишься к родителям и никогда, – никогда больше не вернешься в этот маленький городок. Потом увлечешься серфингом… или дайвингом, или чем-нибудь еще… ну, а там родители подыщут тебе дочку какого-нибудь богатого шейха. Вы закатите грандиозный свадебный банкет, переедете в роскошные апартаменты лучшего небоскреба Дубая, а может, ты решишь купить особняк на этом самом искусственном архипелаге… на островах Пальм… И вот ты уже сидишь в окружении своих маленьких шейхов, лысеешь, наслаждаешься океанским бризом, жарким солнцем, довольный и изрядно подкопченный…

Несмотря на благоприятный прогноз, мои фантазии он выслушал равнодушно.

– Что, не годится такой вариант?

– Нет, не годится… хотя про дочку шейха мне понравилось.

– Ну, еще бы…

Кит скупо улыбнулся.

– Это близко к реальности, Ксения, очень близко. И все же ты попала пальцем в небо.

Вновь откинулся на сидение, устало глядя вдаль сквозь лобовое стекло, на которое медленно опускались вечерние сумерки. Но едва я подумала, что он замолчал, потому что беседа со мной успела ему наскучить, Кит негромко произнес:

– Смирись и послушай: зима мой попутчик. Мой верный пес – холод, в туманной лощине снискал я приют. Теперь руки мои – скованные льдом реки, губы – черные пасти безмолвных ущелий. Ты не ищи. Молчаливый странник – я вечный всадник севера, лавинами седлаю мне покорившиеся горы – изгнанника заснеженные стражи… Ты не зови. Моя кожа впитала все ледяные ветра мира, в крови моей иней морозный, я весь – тьма и метель, я дышу лютой стужей… Здесь мы – невозможны. Любовь моя, ты смирись и послушай…

Он умолк и опустил глаза, заметив, что я, как завороженная, смотрю на него. Нет, это было не смущение, сомневаюсь, что он вообще способен испытывать подобный спектр эмоций. Мимолетная тень, скользнувшая по лицу, подсказала: моя реакция оказалась слишком предсказуемой. Разумеется, он по-королевски принял ее – принял, как должное, но почему тогда остался недоволен?

Так или иначе, очарование момента было упущено. Подавшись вперед, Кит потер рукавом панель, смахивая несуществующие пылинки.

– Я слишком люблю север и никогда не осяду в той точке земного шара, где редко ложится снег. Я это пытался сказать, Ксения.

– Ты сказал это очень красиво. А чьи эти слова?

– Не помню, – увильнул он от ответа, – просто однажды подвернулась под руку какая-то потрепанная книжонка, а сейчас эти слова почему-то всплыли в памяти. Я сам не понял, как это произошло, может, дело в этом месте… – тряхнул головой, словно пытался избавиться от каких-то неприятных воспоминаний, – ну, а если ты готова слушать, могу в следующий раз процитировать что-нибудь более авторитетное… Шекспира, Бодлера… а может, ты предпочитаешь Александра Сергеевича?…

– Ого, неужели ты такие книги читаешь?

– Бывает. Но не часто. Понимаешь, чтение в целом мне дается нелегко, я ведь до сих пор читаю по слогам. Что поделать, дурная наследственность.

И снова я не поняла, серьезен Кит или же, как обычно, насмехается надо мной.

– Гляди, а вот и водитель вернулся.

Это потом я узнала, что он владеет тремя языками, и если с английским и русским все вроде было понятно, то его знание арабского меня изрядно удивило. Он много чем потом еще удивлял меня, Кит… Жаль, что удивление не всегда оказывалось приятным.

Выбираясь из салона, я услышала, как одно за другим стали приходить смс-сообщения на телефон, который он только что включил. Прежде, чем дверь захлопнулась, я успела сосчитать до шести.

Глава 4

В середине семестра наступила пора аттестационных тестов и семинаров, ненавистная всем учащимся. Теперь я много времени проводила за книгами, на столе неумолимо росли кипы брошюр и учебных материалов. По вечерам настольная лампа сиротливо освещала мое одинокое окно, даже когда все остальные окна в округе давно уже спали. Лиза, обычно часами висевшая на телефоне, осознав, что коса нашла на камень, долго упорствовать не стала, переключив свое внимание на других, более сговорчивых подружек. Если честно, я этого даже не заметила, с остервенением зарываясь в конспекты.

Когда пальцы уставали стучать по клавишам, а глаза – пялиться в ноутбук, я отворачивалась и смотрела в окно: голые озябшие ветви березы, что без устали терзал ветер, содрогаясь от ударов, слезливо роняли вниз капли холодной влаги. Картина всегда выглядела одинаково удручающей, и оптимизма мне совсем не прибавляла, но глаза за это время успевали отдохнуть, и тогда можно было вернуться к работе. Ползти в хвосте, в числе отстающих, не позволяла мне гордость. Когда я досрочно сдала два реферата и закрыла зачет, который всем остальным еще только предстояло сдать, я решила, что эти жертвы того стоили.

Но молодость диктовала свои условия, а в институтской среде все время происходило что-то новое. Долго оставаться в стороне я не могла, хотя до сих пор мне удавалось аккуратно обходить все широкие канавы, почти не замочив ног. Вокруг по-прежнему гремели веселые студенческие вечеринки, чья-то дружба зарождалась, чьи-то отношения развивались, пары образовывались и распадались, в общем, жизнь вокруг не останавливалась ни на миг. И все эти события наползали друг на друга, сталкивались и тщательно обсуждались в университетских коридорах, а потом забывались, и так до тех пор, пока кто-нибудь не пускал новый сенсационный слух.

Большинство этих слухов, так или иначе, имели отношение к Артему Никитину, и только одна я старалась особо не прислушиваться, что говорят о нем ребята. Какое мне дело до событий, что происходят в жизни постороннего мне человека?

Наконец, не выдержала бабушка. В один из вечеров глянула в приоткрытую дверь, чтобы позвать меня на ужин, да так и осталась стоять, вытирая руки о полотенце, сокрушенно глядя на затянувшийся рабочий процесс, а потом смущенно проговорила:

– Ты бы прошлась, Ксюша… голову проветрила, что ли? Гляди, уже и снег пошел, хоть припоздал он в этом году, а ты даже не заметила. Так ведь, небось, и самой зимы не увидишь. Не всё же одни ваши книжки, надо и меру знать.

И в самом деле, крупные пушистые хлопья, наконец, словно ластиком стерли безрадостную серую морось за окном. Ветер стих. Хлопья кружились в хороводе медленно, величаво, милостиво позволяя рассмотреть себя со всех сторон, самые отважные удивленно заглядывали в окно, недолго купаясь в лучах холодного электрического света, а после навсегда скрывались во мраке.

Телефон, без дела лежавший у меня на столе, неожиданно подал признаки жизни. Оторвавшись от бездумного процесса созерцания, я недовольно скосила глаза на экран. Это была Лиза, и она вновь настойчиво звала меня на вечеринку. Тратить сейчас время на общение со сверстниками мне совершенно не хотелось, но в тот вечер я подумала: сама судьба, не иначе, распорядилась, чтобы я туда пошла.

Из всех вечеринок, что намечались в городе, судьба подсунула мне именно эту.

Насилу дождавшись такси, мы с ребятами отправились на место по северному шоссе. Всю дорогу таксист брюзжал, жалуясь на свою нелегкую долю, на дрянную погоду, на безответственное правительство, по мере необходимости счищая «дворниками» рыхлый снег с лобового стекла, не обращая внимания на то, что сетования его не находят отклика у пассажиров. Лиза вполголоса общалась с соседом справа, я завороженно смотрела в окно, туда, где до самого утра мирно засыпали улицы, заботливо устилаемые мягким снежным пологом.

Новые сапожки чуть жали ногу, и я осторожно пошевелила пальцами, стремясь поскорее привыкнуть к ним. Не беда, танцевать я все равно не стану. Стоит мне поднять руки повыше, платье сделается очень, очень коротким. Но сейчас, когда оголенные ноги надежно скрывали полы длинного теплого пальто, мне в нем было комфортно.

Вечеринка проходила в доме, который стоял на отшибе. И он потрясал своими размерами: двухэтажный, высокий, дом вместе с тем занимал собой немаленькую территорию и походил на частное подворье. Возможно, так и было. Направляясь к входным дверям, я разглядывала декоративные фонарики вдоль дорожки с высаженными молоденькими пушистыми елочками, убранный снегом газон, вкруг опоясанный кованым резным забором.

Места внутри оказалось предостаточно, и дом этот уже был полон. Витражные стекла первого этажа гостеприимно светились, отзвуки веселья вперемежку с двигающимися танцующими тенями стелились по крытой веранде. В небольшой деревянной беседке неподалеку от дома, согреваясь обществом друг друга, уединились самые отчаянные смельчаки. В общем, полный порядок.

В стороне от входа под навесом был одиноко припаркован темно-серый «БМВ», и это заставило меня напрячься. Быть может, мне все же не стоило сюда приходить? Но Лиза выглядела очень счастливой, она почти повисла на моем локте, и было ясно, что все происходящее приводит ее в неописуемый восторг.

– Вот увидишь, Ксюша, будет здорово! Кит снял этот дом специально для нас, представляешь? Как говорится, небольшая вечеринка для друзей!

Что вечеринка с размахом, я поняла сразу. Размаху такому можно было только поразиться. Вот, значит, как проходят самые отвязные гулянки этого провинциального городка. Признаться, я была впечатлена, хотя, конечно, благоговейного восторга Лизы не испытывала, освобождаясь от пальто в прихожей за спинами друзей, ощущая, как от мощных басов вздрагивают под ногами доски ламината.

Расправив плечи, глубоко вздохнула и без колебаний шагнула в проем. И сразу очутилась в толпе. Внутри висел спиртной дух и запах праздника, но сам воздух после зимней свежести казался душноватым, спертым. Отовсюду слышались громкие голоса, звенели бокалы, бутылки, взрывами гремел смех, взмывали к потолочным перекладинам взвизги девчонок и весь этот остальной радостный гул подвыпившей молодежи.

Медленно проталкиваясь вперед вслед за друзьями в поисках подходящего места, я не забывала смотреть по сторонам. Оформленный гирляндами и шарами холл был расчерчен на своеобразные зоны отдыха мягкими диванами и широкими удобными креслами, многие из которых уже оказались захвачены шумными компаниями.

В дальнем углу за пультом стоял настоящий диджей. Где-то там и был закреплен вращающийся светодиодный диско-шар, тот, что делает волшебной всю атмосферу вокруг танцпола, вот и сейчас силуэты танцующих причудливо резали световые лучи. Классические приемы, которые работают всегда.

Ближе к центру у стены расположился бар. Привечая гостей, он изогнулся чуть неправильным полукругом, и вдоль барной стойки, где ждали стулья на высоких ножках, вовсю суетилась молодежь, тут было не протолкнуться. Обслуживали эту вечеринку бармен да еще несколько официанток, вполне возможно, тоже из студенческой среды.

Поразмыслив, я взяла себе апельсиновый сок со льдом. Я вообще пила редко, и лишь в компании самых близких друзей. Но они остались дожидаться моего возвращения в той, моей прошлой жизни, а в этом обществе позволить себе расслабиться я, увы, пока не могла. С тех самых пор, как вошла, я со смесью неуверенности и тревоги искала глазами самого хозяина этой вечеринки.

А вот, наконец, и он сам: там, куда мне почти не достать взглядом, и рядом все его привычное окружение. Справа на диване расселся Хомяк, рядом с ним Витька Лапин, в руках у обоих по банке пива. Интересно, которые по счету за вечер банки? Кит… Графитовый джемпер модного кроя, привычно закатанные рукава, черные джинсы на вытянутых, скрещенных в голени ногах. Вид, в общем-то, незатейливый, и вместе с тем на нем все это смотрелось просто шикарно.

Приятели, перебивая друг друга, что-то втолковывали ему, кажется, там затевался шуточный спор. Вот подошел кто-то еще из свиты, они с Китом лениво ударили по рукам, и он плюхнулся рядом, встрял в разговор. Слушая, Хомяк просто угорал со смеху, а Кит улыбался, покровительственно наблюдая за всей этой возней. И, конечно, на диванах рядом с ними были хорошенькие девчонки.

Напрасно я себя накручивала. Случайно повернув голову в нашу сторону, Кит скользнул по мне невыразительным взглядом, и все. Я опустила глаза, его отвлекли, и он сразу отвернулся, словно и не заметил моего присутствия, а значит, нейтралитет был негласно подтвержден. Вот так пусть все и останется до самого конца вечеринки. Надо просто держаться от них подальше, чтобы ненароком не загубить себе вечер. Неприятности мне не нужны, я ведь пришла сюда лишь затем, чтобы немного развеяться… и отдохнуть.

Дело близилось к полуночи, когда народ оживился: разговоры вокруг стали громче, препирательства – жарче, а танцы – бесстыдней. Дело дошло до того, что какая-то студентка, гибкая и не в меру раскованная вздумала на спор станцевать прямо на столе. Ее охотно поддержали аплодисментами, воплями и криками.

Танцевала девушка красиво: пластично, ритмично, и вместе с тем живо. Сама она тоже была красива. Роскошные белокурые волосы так и хлестали ее по плечам, отлетая в стороны при каждом резком, но продуманном движении. В числе прочих наблюдая за танцем, я не заметила, как к девушке направился Кит.

Он недолго просто смотрел на нее. Воспользовавшись тем, что, танцуя, она приблизилась к нему, протянул руку, да и взялся за конец легкого воздушного шарфа, что обвивал длинную шею. И она поддалась, прогнувшись в спине, замедлилась в движениях, но танец не прекратился.

Кит упрямо тянул ее к себе, а когда под поощрительные возгласы добился мимолетного поцелуя, сдернул с нее шарфик, а потом взял и намотал его на руку, завязал узлом вокруг запястья. Завопила, заулюлюкала его компания, одобрительно свистнул Хомяк, то ли девчонку подзадоривая, то ли своего друга. Кит на группу поддержки даже не обернулся.

– Почему я ее не знаю? – услышала я рядом голос Стаса, – классно двигается. И какая красотка!

– Это же Ира с геофизического. Конечно, она ведь хореографию в студии уже второй год посещает, – со скрытой обидой произнесла Лиза, – я бы тоже на ее месте так смогла!

– Познакомишь?

А Кит глаз с нее не сводил, жадно ловил каждое движение, каждый ее жест, а они становились все более и более откровенными. Когда музыка, наконец, сменилась, Кит был именно тем, кто снял ее со стола. Конечно, ничего против девушка не имела: тут же обвила стройными ногами его бедра, прижалась, что-то тихо произнесла, глядя ему в лицо, глаза ее игриво блестели. Кит в ответ только криво улыбнулся.

Да, вцепилась она в Никитина цепко, точно оголодавший клещ. Он опустился вместе со своей ношей на диван, а позади них на крепкий дубовый стол уже взбиралась другая девчонка, чтобы тоже попытать счастья. Хомяк вновь засвистел, и я поморщилась, потому что вокруг уже вовсю вопили, не стесняясь, и интерес окружающих быстро переключился на этот новый, куда более зажигательный танец.

И только одна я продолжала смотреть на Кита. Но смотреть на него мне почему-то было больно…

Вот крепкие руки его, напрягшись, скользнули вниз по спине девушки, опускаясь ниже, и ниже, ладонями повторяя каждый изгиб тела, а потом, когда совсем опустились, его пальцы вдруг с силой прижали ее к себе, придвинув куда теснее, чем прежде, и она с готовностью подчинилась. Все это становилось уже слишком, слишком интимным, и мне давно следовало отвернуться. Девушка склонилась к Киту, выпрашивая новый поцелуй. Густые волосы шелковистой завесой упали ему на лицо, скрывая от посторонних глаз то, что произойдет между ними. Конечно, он ей не откажет… Не выдержав, я отвела глаза.

Настроение резко испортилось. Ведь я же с самого начала знала, прийти сюда было плохой идеей. Никогда прежде интуиция меня не подводила, и в этот раз мне тоже следовало прислушаться к ее убедительному голосу.

Едва успела охладить пылающие щеки под струей холодной воды и покинуть дамскую комнату, услышала:

– Вот ты и попалась!

Прямо передо мной, ухмыляясь, стоял Зига – рослый, накачанный детина, он тоже всюду таскался за Китом, хотя при своей-то внешности вполне уже мог собрать собственную армию поклонников. Но в голову ему это, конечно, не приходило.

Вот и сейчас. Зиганов не объяснял, чего хочет, но пройти не давал, а мне все никак не удавалось ни отпихнуть его, ни хотя бы сдвинуть с места. Прекрасно понимая, что гораздо сильнее меня, он нагло посмеивался, играя со мной, словно кот с отчаявшейся мышкой. Огромный, тупой, пьяный кот. Когда пара второкурсниц, бестолково хихикая и даже не попытавшись мне помочь, протиснулись мимо, устремившись к выходу, и в темном закутке, кроме нас, никого не осталось, я невольно занервничала. Что дальше? Загонит в угол, где мне придется отбиваться?

Едва я успела так подумать, за плечом Зиги вырос Кит. Но я так и не поняла, откуда он появился.

– Нельзя, Зига! Нельзя! Ну-ка, отвали, – коротко и резко отдал он команду, словно перед ним был не товарищ по гулянкам, а нерадивый дворовый пес, и Зига тотчас отвалил, прекратив, наконец, нависать надо мной, дыша перегаром, – смотри, как ты напугал эту девочку.

То, что Кит держал своих дружков на коротком поводке, я поняла давно, теперь же мне довелось увидеть, как он его затягивает. Но у Зиганова, похоже, мозги если были, то совсем чуть, потому что он не только не обиделся на такое обращение, но даже как будто не заметил.

Воспользовавшись неожиданной передышкой, я постаралась максимально увеличить дистанцию между нами, на всякий случай, отходя на безопасное расстояние от обоих, готовая в любой момент метнуться в бок и в сторону, к выходу. Чего от них можно ожидать, я совершенно не представляла, ведь, как говорится, два сапога – пара.

– Ты чего обламываешь меня, Кит? Еще немного, и мы бы с ней поладили, мне просто времени не хватило. Ты пойди, пока погуляй.

Кит на это снисходительно усмехнулся.

– Поладите вы, как же, держи карман шире. Не по зубам она тебе, Зига. А теперь пропусти, пусть идет.

Разумеется, ведь травить меня можно только ему одному. Привилегия лидера, не иначе. Бодаться дальше Зига не стал. Неразборчиво бормоча что-то себе под нос, махнув на нас рукой, он без лишней драмы покинул авансцену, а значит, и я задерживаться здесь не стану.

– Красивое платье, – негромко произнес Кит, когда я проходила мимо.

И я уже открыла рот, чтобы холодно поблагодарить, но взгляд мой вовремя коснулся лимонно-желтой тряпицы, что по-прежнему обвивала его левое запястье. И слова почему-то застряли у меня в горле, и выхода они так и не нашли.

Но этот случай показал, какое влияние Кит имеет на своих людей, потому что с того самого вечера его дружки на меня даже не смотрели. А все-таки, отчего сегодня он ведет себя со мной если не как гостеприимный хозяин, то как славный добродушный сосед?

Разгадывая эту головоломку, я не услышала вопроса, и тогда Лиза легонько толкнула меня в бок.

– Эй, ты почему без настроения, подруга? Оттянемся? Мы ведь сюда развлекаться пришли!

Я пожала плечами.

– Это потому, что мало выпила, – рассудил Стас, по-дружески приобняв Лизу одной рукой, а другой протягивая мне бокал с радужным коктейлем, – ну, что, девчонки, понеслась?

Пить я совсем не любила, но сейчас мне вдруг захотелось оказаться на одной волне со всеми, и бокал я приняла. А почему бы, собственно, нет? От пары глотков вреда мне точно не будет. Я ведь хотела расслабиться? Хотела. И я это заслужила. Я усердно занималась, а теперь хочу отдохнуть. После очередного глотка в голове немного поплыло, я вспомнила, что, собираясь сюда, так и не поужинала, но ведь Лиза меня торопила…

Теперь я иногда ловила короткие случайные взгляды, что посылал мне Кит из противоположной части холла, но, может быть, мне просто показалось, да и рядом с ним по-прежнему была та девушка. В общем, я не заметила, когда закончился первый бокал.

А потом мы с ним столкнулись у бара, где симпатичный бармен продолжал неутомимо разливать напитки всем желающим. Заметив меня, Кит облокотился о стойку совсем рядом, едва не задев локтем, хотя места вокруг было достаточно. Я не стала упрямиться и просто отодвинулась, успев разглядеть, что шарфа на запястье больше нет.

– Не знал, что у тебя такая тяга к уединению. И как на вкус гранит науки? Поддается? – обратился он ко мне, – не просветишь меня, Ксения, точит капля камень или нет?

– Сначала выясню, потом тебе расскажу, – ответила я с плохо скрываемым раздражением, продолжая следить глазами за действиями бармена, мысленно уговаривая его поспешить с изготовлением напитков.

Склонив голову к самой стойке и вывернув шею, Кит попытался заглянуть мне в лицо. Не знаю, что он там прочел, но это пришлось ему по душе, потому что пальцы его вприпрыжку пробежались по столешнице.

– Обязательно расскажи. Я ждать буду. А прежде, чем снова удариться в затворничество, знай: если что-нибудь понадобится, я рядом… Двери мои распахнуты для тебя… всегда. Неглупые собеседники, видишь ли, в здешней среде на вес золота.