Ангельские хроники. Пророчество

Алёна Травина

Ангельские хроники. Пророчество

Пролог

Я стояла на крыше высотного здания, обдуваемая всеми ветрами и ёжась от холода. По щекам медленно катились слёзы, от чего – сама не знаю. Но в груди было так больно, как будто изнутри меня колют тысячи иголок, а в голове – звенящая пустота. Лишь голоса, шипящие вокруг меня, не дают мне навсегда замереть и превратиться в статую. Они повсюду и медленно сводят с ума.

– Нина. Нина. Иди сюда. Иди сюда. Нина, – шипят голоса. Мне хочется зажать уши, чтобы не слышать ни звука. Они как будто проникают внутрь моего тела, заставляя дрожать от ужаса. Руки непроизвольно дёргаются, потакая моему желанию, но не делают этого, и я продолжаю слушать:

– Иди к нам. Иди к нам. Нина.

Я делаю шаг по направлению к краю крыши. Ветер всё сильнее дует мне в лицо, развевая мои длинные каштановые волосы. Мне холодно и страшно, а сердце всё сильнее сжимается от боли; кажется, что вот-вот оно выпрыгнет из груди. Передо мной, как на ладони, простирается весь город. Небо настолько тёмное, что становится страшно, а облака, кажется, находятся настолько низко, что стоит только протянуть руку – и ты коснёшься их. Я делаю шаг вперёд. Слёзы медленно катятся по щекам. А голоса всё приближаются, становясь громче и пронзительнее.

Когда до края крыши остаётся всего пара метров, передо мной вдруг появляется маленькая девочка в коричневом платье с длинными русыми косичками и мишкой в руках. Она выглядит как-то странно, слегка прозрачная и как будто не живая, похожая на призрак. Она медленно качает головой, при этом её лицо не выражает ни единой эмоции.

– Нина, ты должна сделать это, – её голос заметно отличается от её внешнего вида: он живой и наполнен сотнями оттенков. Кажется, что девочка смеётся и плачет одновременно. – Не сдавайся! Ты сильнее их!

Когда голоса приближаются ко мне почти вплотную и становятся практически невыносимыми, я делаю выбор. Зажмурившись на долю секунды и крепко сжав ладони в кулак, я разбегаюсь и прыгаю вниз…

Проснулась я от звука будильника, вся в холодном поту. Снова этот сон – уже третий раз за неделю. И эта девочка – снова она. Не знаю, что пугает больше: тот факт, что эта дрянь мне постоянно снится, или тот факт, что из-за этого сна я дико не высыпаюсь и, возможно, в скором времени стану похожа на психа, бормочущего о странных голосах из сна и с синяками под глазами. В общем, жуть! И вот что: я так больше не могу. Может, обратиться к психологу? Хотя смысл? Что он мне скажет? У вас психологическая травма, это всё идёт из детства и всё в таком духе. Ничего нового, мы уже проходили. А всё из-за того, что когда мне было пять лет, меня похитили. С какой целью – неизвестно. Помню только, что было темно и дико страшно, а ещё силуэт с крыльями. Но это последнее – бред.

Возможно, так мой мозг защищает меня от плохих воспоминаний, ведь я так и не вспомнила, что происходило в те два дня, когда я находилась с похитителями. Это до сих пор остаётся для меня загадкой. Мои родители тогда дико испугались и переполошили практически весь город. Как мне потом рассказывали, спустя двое суток меня нашли на крыше двадцатиэтажного дома, замёрзшую, напуганную и всю в слезах. И вокруг, кроме меня, не души. Похитителей так и не нашли.

После этого события я стала дико бояться высоты. Я уже что только ни делала, даже к психологу обращалась, а всё без толку – не помогло. И ещё кошмары начали сниться, правда, всего год назад. Сначала я видела этот сон с периодичностью раз в месяц. Я тогда обратилась к врачу. Он прописал мне какие-то успокоительные и отправил восвояси. Но и этот поход не увенчался успехом. Лекарства я то пропила, но кошмары только участились. В последнее время этот сон стал мне сниться практически каждую ночь. Из-за этого ужаса я дико не высыпаюсь.

Порой я засыпаю во время пар в универе. Учусь я на втором курсе филфака. Живу отдельно от родителей в своей квартире на окраине Питера. Хоть я и боюсь высоты, но квартира у меня находится на шестом этаже. Так сделано специально с учётом того, что это поможет перебороть мою фобию. И, как ни прискорбно это говорить, но результатов никаких. Как только я выглядываю в окно, меня сразу же бросает в пот, и начинает кружиться голова. До университета добираюсь на метро. Хоть это и самое быстрое средство передвижения, но в час пик я его просто ненавижу.

Пока я собиралась на учёбу, я пыталась успокоиться и взять себя в руки. Делала дыхательные упражнения и внушала себе, что это всего лишь обычный сон. Но, видимо, не помогло. Всю дорогу до метро меня не покидало странное чувство, что за мной наблюдают. Я то и дело оборачивалась, но только ловила на себе сонные, слегка удивлённые взгляды прохожих. Дожилась, уже постепенно глюки ловить начинаю. Надо успокаиваться и брать себя в руки. Несмотря на все мои утренние предрассудки, до метро я дошла спокойно. Зайдя в вагон и сев на первое попавшееся свободное место, я принялась рассматривать входящих в вагон людей, попутно думая, как бы мне по дороге не уснуть. Спустя пару минут поезд тронулся.

Я продолжала рассматривать уже разбредшихся по вагону людей, как вдруг мой взгляд зацепился за странную полноватую женщину, сидящую напротив меня. Она была одета в грязно-зеленую куртку и ярко-красный берет, а её волосы имели грязно-рыжий оттенок, с лохмами, торчащими в разные стороны. Она была похожа на ведьму, сошедшую отнюдь не из доброй сказки, а как минимум из фильма ужасов. Но не это меня смутило. Её взгляд. Он был пугающим, каким-то стеклянным и ничего не выражал. Женщина смотрела в пол и покачивалась в такт вагону, при этом бормоча что-то себе под нос. Время от времени её губы кривились в усмешке, и она тихонько подхихикивала. Выглядело это довольно странно и даже в каком-то роде жутко. И что особенно интересно, никто из пассажиров её, казалось, не замечал.

Неожиданно для самой себя я уставилась на неё в упор. И вдруг она вскинула голову и внимательно посмотрела на меня. Я вздрогнула, но взгляд не отвела. Один глаз у женщины был карий и мутный, а другой – ярко-желтый, как у кошки. Её ничего не выражающий взгляд на миг стал осознанным, губы скривились в усмешке, и она одними губами проговорила, так что даже шум метро, непонятно каким образом, не помешал её услышать:

– Он уже близко…

Я вздрогнула, по спине липким страхом побежали мурашки. Поезд затормозил, и в вагон стали набиваться люди. Я на секунду отвлеклась, а когда снова решила взглянуть на странную женщину, она бесследно исчезла. А её место теперь занимала какая-то премилая бабулька. До университета оставалось четыре станции. Я постаралась взять себя в руки – мало ли, могло показаться. Хотя что-то мне не шибко в это верилось. И как бы я ни хотела спокойствия, его опять нарушили.

Когда я вышла из метро, кто-то цепко схватил меня за руку, заставляя обернуться. Это оказалась немолодая цыганка в длинной пёстрой юбке и ярко-красном платке. Она улыбнулась, показывая зубы, часть из которых были золотыми.

–Милая, позолоти ручку, погадаю.

– Пустите! – я попыталась вырвать руку, при этом другой придерживая рюкзак. Но ничего не вышло, хватка у цыганки оказалась железной. Она бесцеремонно перевернула мою руку ладонью вверх и тут же нахмурилась.

– Ох, милая. На тебе лежит огромная ответственность. – Она склонилась поближе к ладони – а ещё много опасностей. Ты… – её голос дрогнул, и хватка ослабла; я поспешила воспользоваться этой заминкой и вырвала руку.

– Спасибо, но я опаздываю.

Я развернулась и бросилась наутек.

Что мне дальше говорила цыганка, я попросту не услышала.

– Нина! – навстречу ко мне бежал высокий парень с кудрявыми русыми волосами, смешно топорщившимися в разные стороны, и весёлой приветливой улыбкой. За ним неспешным шагом шла невысокая девушка с миловидной внешностью и короткими светлыми волосами.

– Ты не поверишь, что я нашёл! – подойдя ко мне ближе, воскликнул парень, закружил меня в объятьях и чмокнул в щёку. При этом в его глазах плясали искорки радости, и весь его вид лучился довольством.

– Хм, Денис, – я выпуталась из его хватки, отошла на пару шагов назад и, демонстративно скрестив руки на груди, спросила: – И что на этот раз? Заброшенный завод, дом или больница? – я вопросительно подняла бровь и уставилась на него внимательным немигающим взглядом.

– Лучше! – улыбнувшись, сказала подошедшая к нам девушка.

– Мы с Юлей обнаружили на окраине города заброшенный детский дом советских времен. – Денис ласково глянул на девушку и, как ни в чём не бывало, продолжил: – Ты просто обязана взглянуть на него!

– Ну нет, – нахмурилась я, – мне хватило вашей прошлой вылазки. Больше играть в сталкеров я не намерена.

– Нина, – вступила в разговор Юля, – обещаю, на этот раз всё будет по-другому. Тебе понравится!

– Нет, – упрямо сказала я, – и слышать не желаю о всём, что заброшено. Даже не просите.

– Ну, Нина! – подергал меня за рукав куртки Денис. – Это просто грандиозное место! Это нечто! Тебе обязательно нужно взглянуть! И клянусь, в этот раз я буду предусмотрительнее. – Он поднял ладони в примирительном жесте и скорчил такую умилительную гримасу, что ни один человек не устоит.

– Ладно, я подумаю, – пошла на компромисс я.

– Ура! – радостно воскликнул Денис, сгреб нас обеих в охапку и потащил вверх по лестнице. При этом он наперебой с Юлей расписывал, какое же замечательное место этот заброшенный дом.

С Юлей и Денисом я знакома с пелёнок. Сколько себя помню, мы всегда держались друг за друга. Помнится, ещё в детском саду воспитатели поражались нашей сплочённости. Мы всё делали вместе, у нас даже кроватки стояли рядом, ведь по-другому мы просто отказывались спать. Если кто-то из нас обижался на кого-то, не входящего в нашу троицу, то этот кто-то становился нашим общим врагом без права на помилование.

В школе была та же ситуация. Помнится, в первом классе мы даже сидели втроём за одной партой, аргументируя это тем, что без друг друга не можем нормально учиться. Учителя бесились, ругались, но ничего поделать не могли. В конечном итоге им пришлось вызывать наших родителей, и с великим усердием нас рассадили, но даже в этом случае находились мы рядышком: на предпоследней парте сидели Юля с Денисом, а я сразу же за ними, причём одна! А всё потому, что все меня считали слегка странной. Ну а мне-то что? Мне нормально. У меня есть мои друзья, а мнение остальных меня никогда особо не волновало. Таким образом, мы проучились одиннадцать классов, держась обособленно от коллектива, да и этот самый коллектив не испытывал особого рвения общаться с нами.

А после мы вместе поступили в университет на филологический факультет! И всё бы ничего, но ещё когда мы учились в школе, у Юли и Дениса проснулась невыносимая тяга к заброшенным местам. Не скажу, что это мне так уж сильно не нравилось, даже наоборот – очень даже! Хотя эти старые полуразвалившиеся от времени здания навевали на меня определённые, далеко не самые приятные эмоции. Ммм, да что там, мне просто было немного жутковато, всё же незаметно я этим тоже увлеклась. Но последний случай перечеркнул всё!

В прошлую нашу вылазку на заброшенный завод мы натолкнулись на одну компашку. Сначала я подумала, что это такие же любители заброшенных мест, но нет, всё оказалось намного хуже. Это были самые обычные наркоманы с уклонениями гопников. Я даже бы не догадалась, кто они на самом деле, ведь ребята выглядели довольно прилично, если бы Денис не заметил в руках одного из них шприц. И тут началось.

Денис же не мог спокойно пройти мимо: ему просто обязательно нужно было прочитать им такую душещипательную лекцию о вреде употребления наркотиков, что даже мне хотелось лезть на стену, что уж говорить о наркоманах. В процессе оной я всячески его одёргивала, пыталась увести, ведь знала, что ничем хорошим это не закончится. Юля же просто стояла в сторонке с приоткрытым от шока ртом и никак не вмешивалась. Да это было и бесполезно.

В итоге всё кончилось тем, что мы больше часа бегали от наркоманов по всему заводу, забежали в такие дебри, что мама дорогая! А когда мы от них оторвались, потратили ещё столько же времени, чтобы спокойно, не наткнувшись на кого-то ненужного, выбраться наружу. После я устроила Денису такую взбучку, что любая мамаша бы позавидовала. Я зареклась больше не ходить с ними на какие-либо их вылазки. Но всё же они мои друзья, и как-то не очень хорошо получится, если я их брошу одних, тем более когда на меня смотрят таким жалобно-раскаивающимся взглядом.

И я решилась:

– Ребят, я тут подумала, – сделала глубокий вдох и сказала, – я так уж и быть пойду с вами.

– Я знал, что ты согласишься! – радостно сказал Денис.

– Но, – отрезала я, – чтоб без глупостей!

– Договорились! – улыбнулась Юля.

С этими словами мы вошли в аудиторию.

Сейчас шла моя нелюбимая лекция по зарубежной литературе. Не потому что я не уважала иностранных писателей, дело было в другом. Виной всему был наш преподаватель, который вещал лекцию настолько нудным, заунывным голосом, что у меня начинали закрываться глаза, и я то и дело проваливалась в сон. И как обычно, под конец пары, не выдержав, я заснула.

Мне приснился прекрасный сон. Это был даже не сон, а как будто отрывок воспоминания, такого дивного, но далёкого. Я летела. За спиной у меня были огромные белоснежные крылья. Полёт пьянил, создавал ощущение блаженства, которого попросту не передать словами. Я взглянула вниз и подивилась открывшейся мне красоте. Подо мной простирались бескрайние поля, усыпанные полевыми цветами, затем был дикий непролазный лес, казалось, через него не просочится ни один лучик солнца. По соседству с ним бежали бурные реки, а после были огромные заснеженные горы и могучий океан.

Впервые за долгое время я полностью наслаждалась сном. Я как будто была птицей, разглядывающей всё с высоты полёта. Непередаваемое ощущение…

Но вдруг идиллия была нарушена. Кто-то безжалостно тряс меня за плечо. Я поёрзала и распахнула глаза. Прекрасный сон вмиг улетучился, оставив после себя лишь лёгкое ощущение блаженства, да и то, спустя долю секунды, ушло в небытие.

– Вставай, соня! – Денис повторно потряс меня за плечо. – Пара закончилась!

Я недоумённо взглянула на него, а потом хихикнула. Нахлынувшее на меня озарение лениво напомнило, где я нахожусь. Потянувшись, я неспешно вылезла из-за парты.

– Пойду-ка я выпью кофе, ещё одну такую пару я просто не выдержу. – Я взяла рюкзак со скамьи и вышла из аудитории.

Дойдя до кафетерия на первом этаже и отстояв не многочисленную очередь таких же сонных, как и я, студентов, я купила свой любимый эспрессо и, попивая его на ходу, направилась вверх по лестнице.

На удивление, народу здесь находилось немного – всего-то несколько человек, поспешно шедших в нужном им направлении.

Я взглянула на часы: хм, похоже, препод отпустил нас на пятнадцать минут пораньше, не похоже на него. Сама для себя я пожала плечами и продолжила дальнейший путь.

Когда я практически уже находилась на самом верху лестницы, меня кто-то окликнул. Голос показался мне смутно знакомым. Эти хрипловатые вибрации напоминали мне о чём-то жутком, но я никак не могла уловить их суть. Я начала оборачиваться, чтобы взглянуть на говорившего.

А дальше всё начало происходить как в замедленной съёмке. Не успела я достаточно повернуть голову, как ощутила лёгкий, но в то же время сильный толчок в грудь. Взмахнув руками, но не удержав равновесие, я полетела вниз. Сердце пропустило удар.

Но я даже не успела вскрикнуть и как следует испугаться, как появилась фиолетовая вспышка, и я провалилась в темноту.

Глава 1

Пробуждение оказалось нелёгким. Голова была словно налита свинцом, в ушах звенело, а в глазах плясали цветные искорки. Я со стоном приподнялась и обнаружила себя лежащей на просторной кровати. Причём эта кровать была моей! То есть я находилась у себя в квартире. Любопытненько.

Я покрутила головой из стороны в сторону, пытаясь привести себя в чувства. Повернула голову, и перед моим взглядом предстала привычная для меня обстановка моей комнаты: нежно-розовые обои, тёмно-коричневый стол у окна, на котором находились завалы книг. Я очень люблю читать, вообще я всеядна. В моей мини-коллекции находятся книги, начиная от Толстого и заканчивая Стивеном Кингом, но предпочтение я отдаю всё же современному фэнтези.

Я перевела взгляд чуть левее: у стены находился массивный стеллаж со всё теми же книгами, а напротив него у противоположной стены стоял дубовый шкаф с одеждой. Всё верно, я находилась у себя дома.

Я с обречённым стоном опустила руки и рухнула на кровать, при этом правой рукой впечатавшись во что-то мокрое и липкое. Я повернула голову и ругнулась:

– Чёрт!

Рядом со мной валялся стаканчик с кофе, и из него безжалостно вытекал последний остаток напитка, образовывая на белоснежном покрывале коричневое пятно. Я схватилась рукой за голову. Блин, это же дорогое покрывало, привезённое родителями откуда-то за границей в качестве подарка на Новый год. И теперь оно было безжалостно испорчено. Хотя во мне оставалась ещё надежда, что оно всё же отстирается. Недолго думая, я соскочила с кровати и сдёрнула покрывало. От резкого скачка в глазах потемнело, и голова начала кружиться. Я опёрлась рукой о прикроватную тумбу, переждав секундное помутнение, и принялась стягивать постельное бельё.

Фух, повезло! До матраца кофе добраться не успел. Но постойте-ка, а как же всё-таки я здесь очутилась? Начинаю вспоминать: вот я иду по лестнице и пью злосчастный кофе, меня кто-то окликает, я оборачиваюсь, лёгкий толчок, и я падаю; в глазах темнеет, и вот я здесь. Ничего не понимаю! Вопрос остаётся открытым: что же всё-таки произошло? Я взглянула на наручные часы, и глаза расширились от смеси удивления и испуга. Всего одиннадцать утра. Быть того не может! Всего каких-то полчаса назад я находилась в универе. Из этих тридцати минут как минимум половину я нахожусь дома, и не удивлюсь, если оставшееся время я провела в отключке. Но не могла же я и в самом деле каким-то невиданным образом оказаться у себя в квартире. Ведь это просто физически невозможно! До меня от универа добираться около часа. Если только не…

– Да неет, – нервно покачала я головой. – Быть того не может. – И тут мне вспомнилась фиолетовая вспышка, которую я заметила при падении. – Или может…

Я начала оседать на пол. Вдруг зазвонил телефон, заставив меня подпрыгнуть. Я вскочила в поисках источника звука, запуталась в простыне, валявшейся рядом, и рухнула на пол, пребольно ударившись пятой точкой. Звук повторился, причём рядом со мной. Я озиралась и тут до меня дошло: я начала копошиться в запутавшемся постельном белье, выудила рюкзак и достала телефон. Звонила Юля.

Я ответила, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Алло?

– Нина, ты где? – спросила девушка.

– Понимаешь, тут такое дело, – я лихорадочно начала думать, что можно сказать. – В общем, мне стало плохо, и я еду домой. – Врать я не любила, но этот случай был исключением из правил. В конце концов, не говорить же мне, что я неведомым образом оказалась у себя в квартире.

– Ты уверена, что у тебя всё хорошо? – голос Юли стал слегка тревожным. – Может, тебе стоило сначала зайти в медпункт?

– Не переживай, всё нормально, просто голова слегка разболелась из-за недосыпа, – нашлась я. – Сейчас приеду домой, посплю, и всё будет нормально.

– Ну, смотри сама, – недоверчиво проговорила девушка. – Если вдруг что, звони, – сказала Юля. Мы попрощались, и я отключила телефон.

После телефонного разговора с Юлей я всё ещё пребывала в небольшом шоке от произошедшего, у меня мелко подрагивали руки. Я решила, что так дело не пойдёт, и решительно зашагала на кухню. Открыла тумбочку, взяла аптечку и выпила три таблетки валерьянки – так, на всякий случай. Потом снова пошла в комнату, взяла телефон и набрала номер своего дедушки Степана. Мне ответили незамедлительно:

– Нина, дорогая, привет! – голос деда, как всегда, был весёлым и беззаботным.

– Деда, можно я к тебе сейчас приеду? – я постаралась говорить спокойно, но на последнем слове мой голос всё же дрогнул.

– Конечно, Ниночка, приезжай! – голос деда из весёлого стал тревожным. – Что-то случилось?

– Ннет, – заикаясь, ответила я, а потом продолжила уже более спокойно. – То есть да, случилось. Я приеду и всё тебе расскажу. – Сказала я и положила трубку.

У нас в семье так заведено, что при любом странном обстоятельстве звонить нужно деду. Дедушка Степан – мировой мужчина и просто хороший человек, да и к тому же сверх меры образованный. Он владеет антикварной лавкой на Сенной площади, и я там нередко бываю. Это можно сказать одно из моих любимых мест. Каждый раз, когда я прихожу туда, дедушка рассказывает мне интересную историю и угощает очень вкусным травяным чаем собственного приготовления.

Также он говорит, что у каждой вещи есть душа и своя история. И вот этой историей он всегда со мной делится. Откуда он всё это узнаёт, ума не приложу. Ведь нередко и сами люди, которые приносят старые вещи в лавку, не могут точно сказать, когда и откуда они у них появились. Кому-то они достались по наследству от родственников, а кто-то просто их нашёл, разгребая старый хлам у себя в кладовой. А дед знает всё! Вплоть до мельчайших подробностей, кто, когда и при каких обстоятельствах приобрел эту вещь. Может, это просто профессиональный опыт, приобретённый с годами, а может, какое-то особое чутьё. Не знаю. Дедушка на этот вопрос отмалчивается и только загадочно улыбается, пожимая плечами. Одним словом, дед у меня волшебник!

Когда я приехала в лавку, меня уже во всю поджидал встревоженный дедушка. Он отвёл меня в дальнюю комнату, находящуюся за занавеской, в эдакое служебное помещение, куда вход обычным покупателям был строго-настрого запрещён. Усадив в одно из мягких кресел, налил мне чай, а сам пошёл закрывать лавку. Пока он это делал, я пила ароматный чай маленькими глоточками и рассматривала комнату, в которой находилась. Конечно, я здесь бывала множество раз, но всё же каждый раз был для меня особенным. Я любила сидеть в старом потертом кресле, поджав под себя ноги, рассматривать картины на стенах и необычные вещи на полках, ощущать запах старых книг. Я любила просто находиться здесь.

Эта комната была не только комнатой отдыха, но и кладовой для всяких разных вещиц, которым дедушка пока не нашёл применения. Здесь была старая печатная машинка, коллекция музыкальных пластинок, различные фарфоровые и бронзовые статуэтки и даже коллекция марок в потрепанном от старости альбоме. Но больше всего меня поражала статуя медного всадника, стоящая на комоде. Сколько себя помню, эта статуя всегда стояла здесь и дико меня манила. Она просто притягивала к себе мой взор и так и просила: прикоснись ко мне! Но делать я этого почему-то не решалась.

Сама не знаю почему, возможно, она для меня представляла особую ценность, да и дедушка с неё пылинки сдувал. Я много раз задавала ему вопрос, откуда она взялась, просила поведать её историю, но он тактично отмалчивался и не поддавался ни на какие мои уговоры. Лишь один раз он промолвил что-то вроде: придёт время, и ты всё узнаешь. Но что это могло значить? Может, дедушка и сам не знал о медном всаднике, поэтому и не говорил?

Не прошло и пяти минут, как дед вошёл в комнату, сел напротив меня и только тогда заговорил:

– Ну, рассказывай, что у тебя произошло! – В его голосе не было слышно привычного для него веселья; он был серьёзен как никогда.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и вкратце поведала дедушке, что со мной произошло. Дед слушал молча, не перебивая; только морщинка между бровями выдавала крайнюю степень его задумчивости. После того как я закончила, он серьезно спросил:

– Это было твое первое перемещение?

Я кивнула, а потом жалобным голосом спросила:

– Я сошла с ума?

Дед грустно усмехнулся и сказал:

– Боюсь, что нет. – Он медленно покачал головой и продолжил. – Я не думал, что это случится так скоро. – Он снова покачал головой. – Позволь поведать тебе историю. – Он отпил из кружки и начал рассказ. – Эта история берёт своё начало ещё в самом начале времён. Изначально Бог создал два вида существ: существ света и существ тьмы. К светлым относились люди, эльфы, ангелы различные элементали стихий и все те, кто творил добро и приносил радость в наш мир. К тёмным существам относились демоны, оборотни, серены и другие, кто привносил в наш мир всё отрицательное и злое. Это было нужно для того, чтобы в мире царило равновесие. Ведь, как ты знаешь, без зла не бывает и добра, и наоборот. Первое время два этих вида дружно сосуществовали друг с другом, пока тьма не попыталась поработить свет.

Начались кровавые войны, которые не стихали ни на миг. Тёмные восстали и начали искоренять всё светлое и доброе в нашем мире, пытаясь захватить власть. Бог наблюдал за всем этим со слезами на глазах, надеясь до последнего, что его создания образумятся и прекратят эту глупую, никому не нужную войну. Но шли годы, и мир погружался во всё больший хаос. Тогда Бог разозлился. Он спустился с небес и создал завесу – грань, разделяющую мир на две части. В одну часть он отдал существам тьмы, другая же полагалась свету.