Подруга

Лето началось быстро. Вадим уехал почти сразу и надолго. А мы с Женей отправились в летний лагерь на первую смену. Это событие мня не обрадовало, а Женя ждала поездки и строила планы на мальчиков.

Приехав в лагерь и прожив там пару дней, мне очень не понравилось. Моя первая попытка отдохнуть в лагере оказалась провальной. Хотя, погрузившись в общественную жизнь, как-то выживала. Но разные дискотеки и другие тусовки я избегала. А вот Женька отрывалась «по полной». У нее появились новые ухажеры и друзья из старшего отряда, а значит, они были старшеклассниками. Упорство моей подруги познакомить меня то с одним, то с другим мальчиком, не увенчались успехом. По моему мнению, занятия покурить за забором, пообниматься и еще пуще, попить вино, для меня не самые положительные и интересные.

По возвращении домой о Жениных похождениях не рассказала и отказалась ехать на следующую смену. Мама не поняла почему, но не стала настаивать. А вот подружка уехала на следующие две смены с огромным желанием потусить.

Оставшиеся два месяца лета шли своим чередом, несмотря на отсутствие моих близких друзей. Все равно, кто-то со двора был в городе, мы общались и вечера проводили в беседке. Повзрослев, поменялись игры, добавились увлечения к музыке и поп культуре. Леша приносил магнитофон, и мы старались послушать все новинки. Еще, часто ходила в школу, помогала в библиотеке и взяла шефство над классом, который был все четыре года нашим. Оформила «Доску объявлений», повесила наглядный материал, и выполняла разные поручения своей первой учительницы.

За неделю до начала учебы вернулся Вадик, и мы снова были вместе. Приехала из лагеря и Женя. Жизнь пошла своим чередом.

Наше беззаботное детство в средней школе подходило к своему логическому завершению. К этому моменту мы все еще больше повзрослели. Появились новые возможности и интересы. Я и Вадим так и дружили, может, меньше вспоминали детские клятвы, но все же были вместе. Женя поругалась с Лешей окончательно и бесповоротно. Поэтому приходилось гулять втроем, не бросать же было ее одну. Но нам с Вадиком повезло, Женя встретила новых друзей из лагеря и все же ушла гулять в другую компанию.

1 сентября 9-го класса наступило. На праздничной линейке директор школы с улыбкой на лице сообщил, что этот год для многих может стать последним в школе, что нам надо определяться с профессиями и придерживаться выбранного пути.

Вадим собирался поступать в летное училище, я планировала учиться в педагогическом институте, а Женька еще мыслями не созрела, кем быть и где учиться.

С первых школьных дней пошла подготовка к экзаменам.

Основные предметы у меня были изучены на отлично, но вот физика не лезла в голову, как бы я не старалась. На помощь пришел мой лучший друг.

В один из школьных дней договорились, что Вадим мне и Жене будет объяснять очередную тему ненавистной физики. Собрались у меня дома. Мама была на дежурстве в больнице.

– Ну так вот, слушайте. А что записать, скажу дополнительно.

Я слушала внимательно, не пропускала ни слова и бессознательно на листе бумаги стали рисоваться сердечки. Когда опомнилась, нарисовано было штук двадцать. Вадим увидел и закатил глаза, улыбнулся. Женя моих художеств не заметила, и, когда она отвернулась от Вадика, он быстро показал мне руками фигуру сердечка. Я улыбнулась и покраснела.

Мы закончили заниматься, и Женя предложила моему, то есть нашему другу, выйти на лестничную площадку.

– Зачем вы туда идете? – поинтересовалась я.

– Алина, это точно не для тебя, – стала настаивать подруга.

– Чай-то мне ставить? Или вы сразу по домам?

– Ставь, конечно, от чая и пирожков я не откажусь, – ответил Вадик и пошел за Женей.

Когда чай был готов, пошла звать друзей. Открыв дверь, увидела, что Женя держит Вадима за руку. Они курили сигарету одну на двоих. Женя обернулась на звук открывающейся двери и одернула свою руку. Не стала я в это момент что-либо говорить, но по сердцу резанула, стало больно.

Пока пили чай, подруга щебетала, говорила о новых фильмах, рассказывала о старшеклассниках и их приколах.

Видимо, инцидент на лестнице выбил меня из колеи, я замкнулась и ушла в себя. В разговоре одноклассников почти не участвовала.

Женя посмотрела на часы и быстро собралась, попрощалась и ушла.

– Алина, ты из-за чего так расстроилась? – он спрашивал и глазами смотрел мне в душу.

Я всегда боялась таких его взглядов. Мне хотелось утонуть в его глазах, обнять и прижаться сильно-сильно. Но что-то останавливало. Возраст дал много гормонов, но как с ними жить никто не объяснял.

– У тебя что-то болит? – еще раз спросил, заметив мою заторможенность в ответе.

И не зная, как объяснить, что мне не понравилось поведение Жени на лестнице, и дабы не загонять эту тему себе в голову сильнее, вспомнила, что же может у меня болеть и сказала:

– Живот.

– А у тебя месячные?

Посмотрела на него удивленными глазами, не ожидала услышать такое. Я с мамой не обсуждаю эту тему, и мне стало неловко.

– Что ты удивляешься. У меня столько женщин дома, что этот процесс изучил давно. Идем. Ты приляг, а я налью грелку и принесу тебе. Укрывайся пледом, сейчас вернусь.

Вадим был развит не по годам. В его семье было четверо детей, почти все погодки. Он второй по рождению и ему приходилось много возиться с младшими сестрами. По хозяйству часто помогал отцу. Однажды и у нас дома поправил кран, который постоянно капал.

– Держи. Положи на живот и расслабься.

Я смотрела на него и влюблялась каждую минуту.

– Вадик, а у тебя от меня секретеров нет? – вдруг с чего-то спросила его уверенным голосом.

– Нет.

– Но вот мне показалось, что на площадке ты с Женей делали что-то не то.

– Ой. Забей. Она неугомонная. Все хотела сигареты дать мне покурить. Ее «громилы» все курят их.

– И как? Понравилось? – изучала его движения при ответе, дабы понять, врет или нет.

– Да никак. Пробовал их уже, как оказалось, ничего интересного. И меня это не очень интересует. А Женька, она шустрая, все везде пробует, общается с парнями. Не к добру это.

Мне понравились его рассуждения, и я не стала докапываться про инцидент с руками.

Глава 4

Прошел март, и наступил апрель. Мой день рождения я не праздновала, так сложилось. Но все думы были о том, что два месяца оставалось до экзаменов.

– Алина. Я хотел тебе что-то сказать, – Вадим говорил с большой грустью в голосе.

– Сейчас или после школы? – торопилась в столовую, притормозила выслушать его.

– Давай после бокса, в девять вечера зайду к тебе.

– Давай.

– Ты будешь одна?

– Мама сегодня не на дежурстве, думаю, она будет дома, – ответила на странный для меня вопрос.

– Тогда до вечера.

Вадик сказал и пошел в сторону лестницы, а я побежала догонять своих подружек.

– Че он хотел? – доставала меня Женька.

– Отстань. Ничего. Просто вечером придет поболтать.

– Ага, поболтать. Целоваться полезет, – шепнула мне в ухо.

Я покрутила у виска пальцем, опешила и не сразу поняла, чем ей ответить.

– Точно тебе говорю. Вот посмотришь. Я на этом собаку уже съела.

Не веря ее словам, не веря в то, что она лезет в мои отношения с Вадиком, подумала о ней очень зло: «только не подавись этой собакой».

Из школы мы с Женей вышли поздно. Дополнительные занятия по литературе сегодня задержали. Вадик в это время нагонял физическую подготовку в Доме культуры. Я шла молча, а Женька все пыталась подтрунивать надо мной. Посмотрев на нее «грозно», попыталась пресечь ее издевки. Но та не понимала, почему я так реагирую. По ее словам, мне нужно радоваться. Сегодня мой парень меня поцелует. Эти слова меня ввели в смятение.

Ожидая девяти вечера, ходила по дому как тигр в клетке.

– Что ты нервничаешь? – не выдержав спросила мама.

– Я не нервничаю.

– А то по тебе не видно.

– Вадик придет, сказал у него есть ко мне разговор.

– Новости расскажет?

Мне показалось, что мама как раз в курсе всех событий.

– Что за новости, колись?

– Нет. Пусть сам расскажет. Вы же большие друзья. Думаю, стоит ему самому тебе все рассказать.

Интрига дня меня достала, и я ушла к себе в комнату. Закрывая дверь, от накипевших эмоций, хлопнула ею конкретно. Через пару минут, услышала мамин голос, который здоровался с Вадимом.

В дверь мою постучали, и она открылась. Я сидела на диване в позе лотоса.

– Ну заходи! Садись. И что же за новости у тебя. Уж киплю от нетерпения. Похоже все за моей спиной знают, а я так и не в курсах еще.

– Не злись. В школе не хотел говорить.

Он присел на диван, взял в руки зайца, которого мне подарил на новый год много лет назад.

– Алина. Я уезжаю в Питер. Как только сдам все экзамены, сразу уеду. Даже результаты не так сейчас важны.

Как я и почувствовала, случилось непредвиденное. От услышанного, сразу стали набегать вопросы, и ответы на них, и все одновременно. Смотрела на Вадика в недоумении.

– Бабушка договорилась, и меня переводят в математическую школу. А дальше, сама понимаешь, поступление в Академию авиации.

Не спрашивая про учебу, действительно, все и так было понятно, задала вопрос:

– А лето? Неужели и это лето я буду без тебя?

И тут же пришел ответ внутри меня, и я его озвучила:

– И теперь я вообще буду без тебя…

Глаза наполнились слезами. Я не могла потерять друга, да еще и моего… моего… парня.

– Не знаю, что тебе и сказать. Я мечтал об авиации столько лет, столько готовился, не могу упустить шанс, подготовиться к вступительным экзаменам в школе уровнем намного выше нашей.

Я все понимала. И никоем разом не пыталась его отговорить, но потерять его я тоже не могла.

– Не молчи, – он смотрел снова мне в глаза.

– Что я могу тебе сказать.

– Мы не перестанем дружить?

Его вопрос вернул меня из горестных дум.

– А как ты себе это представляешь? Я что буду ездить к тебе или ты ко мне на выходные в гости? Это бред.

– Не знаю, что и как мы будем делать. Но я не хочу потерять тебя.

Он придвинулся чуть ближе. Мне в голову пришли слова Жени. И я сразу встал с дивана. Не готова была, как она, разбрасываться своими поцелуями.

Видимо он понял, почему я встала и сказал:

– Почему, как в давние старые времена, мы не можем обручиться.

– Ты сумасшедший. Потому что мы не живем как в давние старые времена.

И мне захотелось заплакать. За эти пару минут, представила, что он живет далеко, своей жизнью, без меня. Почувствовала, что сейчас польются слезы, закрыла ладонями глаза.

Вадим встал с дивана и обнял меня. Так было удобно и уютно в его руках, что я заплакала.

Мама постучала и открыла дверь. По-видимому, переживала о моей моральной стойкости.

– Мои птенчики! Ну не расстраивайтесь. Поможем вам видеться. Алина, сердце разрывается, перестань плакать.

Вадим сказал моей маме, что мне нужно немного времени и я успокоюсь.

Следующие дни мы с Вадиком расставались только на время занятий и сна. Учеба пролетела быстрее, чем я предполагала. Начались экзамены.

После того, как Вадим сообщил мне, что уезжает, и наше с ним общение обрывается на неопределенный срок, я сильно переживала внутри себя, что съехала по учебе. Учителя не понимали, что со мной происходит, пытались понять и приободрить, а где-то и чуть улучшить оценки, дабы сохранить мой отличный средний бал по первому аттестату. Но несмотря на все мои горестные мысли, экзамены я написала, как мне показалось, на отлично.

Вадим, тоже сдал все экзамены. В мыслях он был уже в новой школе, говорил об этом вечерами в нашей компании. А когда понимал, что я молчу, менял тему разговора.

За день до отъезда в Питер, в нашей беседке собрались все. Даже Женька со своим новым ухажером пришла. Было бурное обсуждение прошедших экзаменов и ожидание выпускного вечера.

– Вадька. Ты приедешь к нам на выпускной? – спросила Женя с неподдельным интересом.

Этот вопрос мне не понравился, подумала: «это мой вопрос и незачем ей его задавать».

– Женька! Конечно! Как же я без нашего класса выпускной отпраздную, – смеялся он.

– Вот это дело! – подбодрил его Леха.

– Мы будем тебя ждать, да Алина? – Маша поддержала меня, заметив мою реакцию на вопрос Жени.

– Очень будем ждать. Приезжай! – как смогла поддержала общую радость.

Болтали мы много и шумно. Стали расходиться, и я заметила, что Женя отвела в сторону Вадика и что-то ему говорила и говорила.

Ревность взяла надо мной верх, и я пошла в их сторону.

– Что обсуждаете? – попыталась говорить спокойно и ровно.

– Да уже все, – Женя торопливо попрощалась и добавила. – До завтра. Всем пока.

И она побежала догонять своего парня.

– И что она хотела? – мой вопрос прозвучал с нотками ревности.

– Линочка. Пойдем тебя провожу. Это же Женька. Она напросилась прийти завтра на вокзал. Сказала, что Маша с Лехой тоже придут провожать меня.

Он замолчал, посмотрел мне в «душу». Мое сердце заколотилось.

И он добавил:

– А ты придешь меня завтра провожать?

Его глаза и мое выпрыгивающее сердце говорили о том, что сейчас будет долгожданный поцелуй. Но его вопрос прервал мои ожидания, и я ответила:

– Спрашиваешь. Конечно! – стукнула рукой в плечо и прижалась к нему.

Он приобнял меня и повел домой.

На следующее утро, к одиннадцати часам, наша дружная компания собралась у подъезда Вадика и Жени. Они так и вышли из подъезда, вдвоем. Женя держала его под руку и что-то щебетала.

– Как жених и невеста, – кто-то прикольнулся из наших друзей.

Эти слова меня укололи. Все засмеялись и обратили на меня внимание. Пришлось снова поддаться всеобщему веселью, и я натянула улыбку, дабы не «запалить костер войны». Вадик подошел ко мне. Руку Жени убрал от себя, приобнял меня, поцеловал в волосы и всем сказал «ша».

Родители Вадима тоже поехали на вокзал. Получилось, что почти пол вагона трамвая заполнила наша компания. Вадик ни на секунду не отпускал меня из своих объятий. Пару остановок, и мы прибыли на место назначения. Нашли нужный перрон. Поезд уже подали, и оставалось не более 20 минут до того, как друга поезд увезет далеко от меня.

На душе стало тоскливо и горько, сдавило легкие и стало трудно дышать. Мама Вадима заметила мое состояние. Подошла, взяла за руку, отвела чуть в сторону от друзей и попыталась приободрить меня. Пока мое внимание от Вадима переключили, к нему сразу подскочила Женька. Их разговор доносился до меня, и я была не намерена отпустить их.

– Передай, пожалуйста, вот эту посылку моему дяде. Очень моя мама просила. Здесь телефон и адрес. Тут ничего взрывоопасного и съедобного нет.

– Хорошо. Но не обещаю, что быстро все сделаю.

– Не торопись. А за помощь, спасибо, – весело ворковала Женя.

И я как почувствовала, что она собирается сделать. Обернулась. Моя подруга благодарила Вадика поцелуем в щеку. Он в ответ просто улыбнулся и стал искать меня глазами. Увидев, направился ко мне.

– Лина, – шепнул он мне на ухо, когда оказался рядом. – Пожалуйста, не забывай меня. Ты самая красивая и ты мне очень нравишься. Ты мне нужна.

Только хотела ему в ответ сказать, как он много для меня значит, проводник во весь голос прокричал, что поезд через три минуты отправляется, и нужно уезжающим пройти в вагон.

Все вокруг засуетились. Родители Вадима стали давать последние советы сыну. Он ушел в вагон. Из окна купе помахал всем. Мне подмигнул и нарисовал на стекле сердечко.

Глава 5

Я вышла из подъезда своего дома и зажмурила глаза от ярского апрельского солнца. После недельного холода, дождя со снегом и сильного ветра, сегодняшний день был как чудо. В этот выходной я запланировала поход в гипермаркет, чтобы закупиться химией для дома и для стирки. Конечно, хотелось еще выпить вкуснейшего кофе раф с миндалем, который позволяла себе не часто. Зарплата педагога-психолога оставляла желать лучшего.

Поправила шарф на шее, словила лицом лучик солнца и пошла не спеша. Через пару метров попала в тень почти вековых деревьев. Слегка огорчилась спрятавшемуся солнышку. От яркого солнца глаза в тени никак не могли сфокусироваться. Не хотелось столкнуться с теми, кто шел мне навстречу, и я все пыталась настроить глаза.

Когда глаза привыкли к тени, заприметила интересную женскую фигуру впереди меня. Девушка, как я поняла по ее одежде, была молодая, а волосы неаккуратно прокрашены. Обратила внимание на нее, потому что она шла и плакала, да так горько, что мое сердце услышало ее боль.

Поравнявшись, взглянула на заплаканное лицо. Показалось, что в нем есть что-то знакомое. Задумалась на секунду, где я могла ее видеть, но ответа на свой же вопрос не нашла. Одета она была не как жители нашего города, районного значения, на что я сделала вывод, девушка приехала к нам издалека, и, видимо, из столицы.

– Вам может чем-то помочь? – спросила ее, доставая одноразовые платочки из своей сумочки.

Предложила ей пачку платочков, а она взглянула на меня заплаканными глазами. И снова я задумалась, где же могла с ней пересекаться, и мой мозг стал работать как компьютер, подбирая соответствия ее взгляда с лицами моего окружения.

Девочка вытерла нос и глаза. Возраст ее был около пятнадцати лет.

– Спасибо, – ответила та на предложенную помощь.

– Я могу еще чем-то помочь? – настаивала я.

– Нет. Еще раз спасибо. Ищу одного человека, но в этом вы мне не поможете.

Она говорила и все смотрела на платочки. Видимо, расстроена была сильная и поэтому она закрылась от разговоров с чужими людьми.

Сказав ей, что выход всегда можно найти и нужно в это верить, попрощалась и пошла в сторону торгового центра.

Прошло два часа, как я гуляла по магазинам. Устав от долгого шопинга для дома, присела в удобное кресло кафе и решила исполнить утреннюю мечту о вкуснейшем кофе. Пока готовили и несли мне мою «прелесть», вспомнила о девушке на улице. Ее глаза, черты лица мне все же кого-то напоминали. Но не шел мне в голову образ человека, на которого она могла быть похожа. Мне было ее искренне жалко.

Насладившись прекрасным напитком, расплатилась и, взяв в руки пакеты, пошла на выход из магазина.

По дороге домой еще раз подумала над погодой. Несмотря на то, что солнце уже ушло, воздух оставался теплым и свежим. Вдыхая полной грудью, наполнялась силами природы. Настроение еще больше себе приподняла, напомнив, что завтра целый выходной и можно заняться чем-то интересным.

Подходя уже к подъезду своего дома, заметила ту девушку, которая несколько часов назад взбодрила мой разум. Она ежилась от холода. Одежда была слегка не по сезону. «А если она все это время была на улице, точно окоченела», – подумалось мне. Девочка сидела на скамейке, попой на спинке, ногами на сидение. Конечно, это меня напрягло, не культурное зрелище, но если говорить о холоде и ожидании кого-то, эта поза была бы оправдана мной.

Она увидела меня. Спрыгнула со скамейки и подошла достаточно близко. Она посмотрела мне в глаза. Я как под гипнозом тоже смотрела ей в глаза. И тут меня озарило. Это взгляд, разрез глаз, типаж лица, все напомнило о…

– Варя? Варюша? Это ты? – мой голос и мысли не могли сразу понять и принять ее здесь и сейчас.

– Да. Это я. Тетя Алина, я вас искала, – она зарыдала.

Я поставила пакеты на асфальт, обняла Варечку и прижала к себе. Сама не выдержав, тоже заплакала.

Немного успокоившись, взяла себя в руки и сказала:

– Бери вот эти пакеты и идем ко мне, все расскажешь.

Она послушно взяла покупки и пошла к двери подъезда. А я через еще минуту задал вопрос:

– Вообще, какими судьбами ты здесь? Одна приехала, или…

Запнулась на последнем слове, так как следующее слово застряло в горле. И опомнившись через секунду, что подвисла над словом, выдала уже все побыстрее:

– С Вадимом? Ой, с папой приехала?

Варя шмыгала носом. Показалось, что скрывает причину и способ появления ее здесь. Она вдохнула воздух громко и так же выдохнула.

– Хорошо. Давай сначала мы зайдем домой, – не стала допытывать, поняла, что ответ будет не простой.

Она согласилась, кивнув головой в ответ.

Дома, разувшись, мы отнесли пакеты на кухню. Детей у меня не было и не предполагалось быть в моем возрасте, да еще и у одинокой «старой девы». Но как общаться с подростками ее возраста знала профессионально. На работе приходится изучать поведение ее сверстников и на практике разбираться с их проблемами.

– Варечка. Я тебе налью сейчас горячую ванную. Прогрейся пожалуйста. А потом мы с тобой поговорим и подумаем, что и как нам с тобой делать.

Она снова кивнула головой и безропотно пошла в ванную. Договорились еще, что одежду сразу отправим в стирку. Уже слушая, как она плещется в ванной, подумала, что «его» и «ее» ребенок жив, здоров и только осталось сообщить «ему» об это.

Выворачивая карманы для стирки, и проверяя их на наличие запрещенных предметов, сама для себя удостоверилась, что ничего противозаконного там нет. Паспорт был слегка замят, но его присутствие придало некую уверенность. Положив его под «груз», пошла разбирать пакеты из магазина.

В голову сразу полезли думы о «нем», о Вадиме. Сердце сжалось от горестных воспоминаний и неостывших чувствах к нему. Эти чувства долгие годы старалась вырвать или стереть из памяти. Появление его дочери в моей жизни сегодня, взбудоражило забытое.

Варя вышла из ванной в моем халате и с полотенцем на голове. Смотрела на нее и умилялась. «Она могла быть моей дочерью», вырвалось и отдалось в голове. «Нет, все, не надо», молилась внутри, решила не грешить словами и мыслями.

– Тетя Алина, я так рада вас видеть, – она обняла меня и снова заплакала.

– Ну будя, будя, – успокаивала ее, а сама думала и думала, что же с ней делать. – Кушать будешь?

На мое спасение, вспомнила, что она точно голодная, а я высвобожу себе время для осознания сложившейся ситуации. Она согласилась поесть и пошла в комнату надеть предложенную мной одежду: спортивный костюм, футболку и носки. Из нижнего белья могла предложить только плавочки-стринги и майку из микрофибры. «Женька… Женька… У тебя очень красивая доченька», – обратилась я мыслями к своей подруге. И чтобы не расплакаться самой, позвала Варю на кухню.

Моя гостья присела за стол и стала жадно кушала.

– Давно не ела? – аккуратно и без претензий спросила я.

– Давно, со вчера, – ответила она с набитым ртом.

– Только ешь и не торопись. Давай еще огурчика домашнего солененького дам?

– Давайте, – улыбнулась Варя «его» улыбкой.

Распробовав огурец, она сказала:

– Словно бабушкин кушаю, – с удовольствием в голосе говорила она и откусывала новый кусочек.

– А это твоей бабушки огурчик. Она мне их зимой и дала.

Я говорила и изучала ее. Нужно понять, как ей помочь, да еще и разобраться в ее проблемах и не спугнуть этого потерявшееся в жизни дитя.

Варя подняла на меня «его» глаза.

– Бабушка не знает, что я здесь, – и минуту осознавая, что происходит с ней, добавила. – Если ей сказать, она… у нее случится инфаркт.

И, положив вилку, она закрыла лицо руками и сильно заплакала. Я взяла себя в руки, не стала предаваться эмоциям. И, дабы вернуть Варю из горя и слез, сказала:

– Может ты ей позвонишь?

– Не могу, – снова всхлипывая ответила Варя. – Я телефон продала, чтобы добраться сюда.

«А, да, телефон… Вот что меня удивило и не могла понять, что не так с ее вещами. Подростки сейчас без телефона никуда не ходят», думала и решала, что делать, что делать.

– Поняла. Хорошо. Давай я сейчас ей позвоню, спрошу, как здоровье, и если все уже известно о тебе, она точно мне расскажет об этом.

Варя напряглась, перестала плакать и, наверное, испугалась, что сдам ее с «потрохами», а она еще не готова к этому.

– Успокойся. Я с твоей бабушкой очень дружна. После… – остановила себя, дабы не проговориться о том, что Варина мама ушла в мир иной, и снова не довести ее до слез, продолжила. – Она для меня как родной человек.

Варя выдохнула. Я вышла с кухни и стала звонить ее бабушке. Чуть обернувшись, заметила, что моя гостья взяла свою тарелку с вилкой и пошла к раковине. Уже заходя в свою комнату, услышала шум от воды. «Женя, она прелесть, воспитанная и большая умничка», – снова говорила со своей подругой.

Закончив разговор по телефону, вернулась к девочке.

– Бабушка твоя ничего не знает. Мы давно с ней не созванивались. Пришлось выслушать последние сплетни и новости нашего города, – говорила и понимала, что сама чуть расслабилась после разговора с Вариной бабушкой.

– Узнаю бабушку Наташу, – Варя улыбнулась.

– Пойдем в комнату, присядем на диван и просто поболтаем.

– И вы не будете «сдавать» меня отцу? – удивилась она.

Пока шли в комнату, думала, что ответить. С одной стороны, мой дружеский и гражданский долг обязывал меня сообщить «ему» о его дочери, а с другой стороны, выпал шанс «по-детски» отомстить ему за раненное сердце в далеком прошлом. И ответила испуганному чудесному ребенку: