святые грешники

Глава 1:

Ава

Последний учебный день перед летними каникулами. Какое блаженство! Все ходят в свободных футболках и шортах. В кабинетах открыты нараспашку окна, из которых дует прохладный ветерок. Сложив последние вещи из своего ящика, я поворачиваюсь к своей подруге Оливии.

– Вот и закончился ещё один сумасшедший год, – улыбка сияет на её губах, и она крепко меня обнимает.

Моё тело резко замирает, а мозг начинает активно соображать, как бы побыстрее избавиться от этого объятия, словно меня не просто обнимает подруга, а душит грёбаный маньяк. И так постоянно. Я не знаю почему, но именно так это и происходит: люди пытаются ко мне прикоснуться, а я скорее оторву им руки, чем позволю это сделать. Я не говорю про Оливию, которой всё-таки позволяю это делать, чтобы она не задавала лишних вопросов.

Нацепив приветливую улыбку, я наконец отклеиваю её руки от себя.

– Я ведь просила, – цежу я сквозь зубы, стараясь сохранить лицо и не слишком её напугать.

Оливия – одна из немногих, кто после первой встречи не посчитал меня совсем ненормальной и не отказался общаться, а даже наоборот сказал, что поможет с социализацией. Тогда я криво усмехнулась и сказала, что это вряд ли получится, но она и вправду старается. Теперь я даже могу нормально общаться с окружающими, не игнорируя их и не пытаясь оторвать им головы. Или хотя бы делаю вид, что так и есть.

– Ладно, прости, я совсем забыла, – говорит она, продолжая улыбаться.

Этой девчонке кажется, что она смогла меня изменить, и я позволяю ей так думать. Пока.

– Ты можешь представить, что еще год – и мы выпутаемся отсюда? – спрашивает она, когда мы наконец направляемся к выходу.

– Могу. Причём довольно легко, – усмехаюсь я.

Мы с Оливией учимся в одной из частных школ штата последние два года. Это место, где дети богатеньких родителей должны готовиться занять их места в удобных креслах, но вместо этого лишь пытаются принизить друг друга, используя фамилии.

Я тоже не из бедной семьи, как и Оливия. Но в отличие от остальных, мы не купаемся в золоте и пытаемся сами заработать себе имя, а не только прикрываться богатым папочкой. Тем более я своего папочку не так уж хорошо знаю. После развода родителей четыре года назад мать забрала меня и переехала, стараясь уберечь меня от влияния отца и его денег. Но жизнь с ней оказалась тоже не сахаром, и через два года я просто не выдержала и с помощью связей отца поступила сюда.

По договору я должна отучиться здесь ещё год, а потом поступить в университет на бизнес и, в конце концов, достойно сменить отца, у которого, как назло, больше нет наследников, приходится возиться со строптивой девчонкой, да ещё и с садистскими наклонностями.

– Ты похожа на гиену, которая планирует плотно поужинать, – говорит Оливия, отвлекая меня от потока мыслей.

– Выглядит жутко.

– Жутко то, что я так и не смогла подойти к Дастину.

А вот и ещё одна странность. Несмотря на садистские наклонности и явные психические проблемы, меня заинтересовал один парень. И не просто заинтересовал, а конкретно засел у меня в мозгах – это было… странно. Словно кто-то влез мне в голову и повесил там табличку с именем Дастин Грей.

Золотой мальчик и младший из сыновей нефтяного магната. Милый, спокойный и абсолютно… нормальный. Если быть проще – вообще не в моём вкусе, но, несмотря на это, он всё-таки привлёк моё внимание.

Мне стало интересно, какого это – быть с “нормальными” людьми, быть самой “нормальной”. Да, моя мать постаралась навесить на меня ярлык чокнутой, да так, что я до сих пор не могу его снять и верю в это. А может, я и вправду просто была ненормальной. Не знаю.

– Ничего страшного, попытаешь счастье в следующем году, – смеётся Ливи.

В этом и была проблема с Дастином Греем: я не могла получить его просто так, как это было раньше. Вместо того, чтобы липнуть ко мне, как остальные, он просто не обращал на меня никакого внимания, а сама я к нему подойти просто не могла, потому что… не знаю. Потому что не умею? Или стесняюсь? Хотя нет, это точно нет. Стеснение – не про меня, тем более что в нём просто нет смысла.

– А если нет? Я целый год за ним наблюдала, но так и не подошла, – вздыхаю я.

– Всё, ты сможешь. А если нет – я сама тебя с ним познакомлю, – с улыбкой подбадривает меня подруга.

Дастин и Оливия учились в одном классе и неплохо общались. Именно Ливи мне его посоветовала и заставила привлечь моё внимание. Она считала, что это сделает меня более “нормальной”, а мне было просто интересно, что из этого получится.

– Ты и вправду это сделаешь? – спрашиваю я с сомнением.

– Конечно. Он действительно неплохой парень: не занят, привлекательный, добрый, умный. Чего ещё желать? – перечисляет она.

– И вправду. Почему же ты сама не будешь с ним встречаться? – хитро спрашиваю я с усмешкой.

– Во-первых, у меня есть парень. Джекс. Ты же помнишь? – отвечает девушка.

– Конечно помню. Ты мне всё уши про него прожужжала, – закатываю глаза я.

Они начали встречаться три месяца, четыре дня и около пяти часов назад. Его любимый цвет – чёрный, а сам он – долбаный абьюзер. Всё это она мне рассказывала, наверное, уже раз сто, если не больше. Кроме последнего, конечно. Этот вывод я сделала сама и уже который месяц пытаюсь донести до Ливи, но ничего не выходит. Она свято верит, что сама захотела носить более закрытую одежду, прекратить большинство встреч с другими подругами и вообще прибегать к нему по любому зову, словно собачка, в то время как он сам может сутками где-то пропадать, не отвечать на звонки и появляться на её пороге пьяным в три часа ночи, просясь на ночлег. Что ж, любовь слепа, как говорится, и этот факт доказан.

– Во-вторых: он нравится тебе, а я никогда в жизни не стану встречаться с тем, кто интересен моей подруге, – твёрдо продолжает Оливия.

– Обещаешь? – спрашиваю я, смотря прямо ей в глаза.

– Клянусь, – тут же следует её ответ, и мои губы озаряет улыбка.

– Раз так, то я всё-таки попытаю счастье, – говорю я, когда мы приближаемся ко входу в общагу.

– Попытай обязательно. Куда, кстати, ты поедешь на каникулы? – меняет вдруг тему Оливия.

– К отцу и остальным родственникам, – отвечаю ей я.

– А ты?

– Не знаю, наверное, останусь в штате с родителями.

Мы наконец приближаемся к коридорам, ведущим к нашим комнатам, пожелав друг другу хороших каникул, расходимся в разные стороны.

Дойдя до своей комнаты, я тут же достаю уже подготовленный чемодан и начинаю складывать в него остальные вещи. Для поездки мне не понадобится слишком много – ведь в доме отца и так всё есть, а тащить лишний груз я точно не собираюсь.

Как только приступаю к этому, начинает звонить телефон. Чёрт.

Встав с кровати, я быстро направляюсь к столу, где оставила злополучный телефон, и поднимаю трубку.

– Да! – рявкаю я, даже не посмотрев, кто звонит.

– Я надеюсь, что не сильно тебя отвлекла, а даже если и так – мне плевать, – произносит голос с той стороны, и мой гнев тут же сменяется на милость. Кэтрин. Моя кузина и единственная настоящая подруга, которая была со мной практически всю жизнь.

– Кэт, – произношу я уже более мягко – Я не смотрела, кто звонит.

– Тогда скажи спасибо, что это не Хантер, иначе он бы уже точно надрал тебе задницу, – отвечает она, и я так и слышу усмешку с той стороны экрана.

– Он бы ничего мне не сделал, слишком уж соскучился, – на этот раз смеюсь уже я. Мы ведь столько не виделись.

Хантер был ещё одним нашим другом и по совместительству нянькой, ведь был старше почти на четыре года и единственным парнем в нашем трио. Он был именно тем, кому приходилось постоянно вытаскивать нас из неприятностей и выгораживать перед родителями, которые ему почему-то всегда верили.

– Два года вы не виделись. Как собственно и мы с тобой, – в её голосе звучит грусть, и я тяжело вздыхаю.

– Мы это обязательно исправим. Три месяца только в нашем распоряжении, и в этот раз папа меня точно никуда не сошлёт, – успокаиваю её я.

– По-моему, он и в прошлый раз не планировал тебя так ссылать, и ты должна была вернуться в конце июня, но…

– Но моя мать всё испортила. Я помню, – продолжаю за неё и закатываю глаза.

В том году я и вправду специально договорилась, что он отправит меня на летние курсы только на три недели, и после я смогу провести лето с Хантером и Кэт, но увы – он не учёл планы моей матери, которая по истечении трёх недель забрала меня оттуда и отвезла к себе. Оспаривать она это не смогла. А если быть точнее – не захотела.

Против матери он хоть и мог пойти, но свою выгоду уже получил, а дальше – не его дело, да и на роль лучшего отца он тоже не претендовал, а единственное хорошее, что он для меня сделал, – отправил меня в школу-интернат, где я провела последние два года вдали от них обоих.

– В этот раз у неё точно ничего не выйдет. Она улетает со своим хахалем на Мальдивы на два с половиной месяца, а в последние две недели забрать меня уже и смысла не будет, – заверяю я сестру, на что получаю её расслабленный выдох, словно до этого она вообще не дышала.

После развода моя мать тут же вышла замуж за главного конкурента отца и объявила ему официальную войну. Забирать меня было не больше, чем развлечением и показателем того, что они просто могут это сделать.

И мать, и отец считали меня лишь живой игрушкой или выгодным вложением. Если мать просто повесила на меня ярлык “ненормальной” и старалась не выставлять меня на показ, то отец был намерен создать достойную замену и передать мне все дела назло матери, которую я просто терпеть не могла, и она прекрасно это понимала.

– Прекрасно. Моя мама, кстати, тоже по тебе соскучилась, – вырывает меня из очередного потока мыслей Кэт.

– Я тоже соскучилась по тёте Эльзе? – это звучит скорее как вопрос, нежели утверждение, потому что единственные люди, в чувствах которых я уверена, – это Кэтрин и Хантер. С остальными ситуация куда сложнее, и хоть тётя Эльза всегда относилась ко мне хорошо и практически меня воспитала, я не могу сказать, что люблю её.

– Думаю, что да, тем более что она уже купила продукты и готовится печь твои любимые пирожные, – абсолютно спокойно говорит мне Кэт, уже давно привыкшая к таким вопросам и сомнениям.

– Пирожные я люблю. Это правда, – говорю я с улыбкой, наконец заканчивая складывать вещи в чемодан.

Осталось только сложить ноутбук в сумку, взять зарядку – и я готова.

– Я давно не слышала от тебя новостей про Дастина, – говорит Кэт.

– Неужели ты наконец о нём забыла?

– В том-то и проблема, что нет, и я так к нему и не подошла, – отвечаю я, сделав глубокий вдох.

– Знаешь, я до сих пор в шоке, что тебя мог кто-то заинтересовать, – произносит Кэт, и я киваю головой.

– Не одна ты в шоке. Но самое главное – это не то, что он меня заинтересовал, а то…

– То, что он заставил тебя/меня смутиться, – говорим мы с Кэт в один голос и заливаемся смехом.

– Да, от этого и вправду стоит быть в шоке. Но знаешь что..? – спрашивает меня Кэт, и в её голосе звучит странно интригующе.

– Что?

– Как только ты добьёшься своего и привлечёшь его внимание, ты поймёшь, что тебе скучно и бросишь его, – констатирует она.

– Естественно, так и будет, – отмахиваюсь я, зная, что она права.

– Но вопрос не в том, что будет потом, а как добиться этого сейчас.

– Ну этого я не знаю, дорогуша, зато знаю, что сможет тебя отвлечь, – заговорчески произносит она, и я тут же переключаю внимание на эту мысль.

– И что же это?

– Не что, а кто. Клаус.

– Торжественно произносит она, на что я хмурю брови.

– Клаус?

– Верно. Никлаус Ланнистер, я рассказывала тебе про него.

– Это тот, которого к себе под крыло взял Хантер после моего отъезда?

– Да, да. Именно он. Когда ты уехала, Хантеру стало скучно, и он решил найти себе ещё одного “ненормального”, как сказала бы твоя мама.

– И что?

– Я всё ещё не понимаю, к чему клонит моя кузина. Хоть я и знаю, кто такой Никлаус, но лично я с ним не знакома и сомневаюсь, что он сможет меня заинтересовать.

– А то, что он и вправду ненормальный. А если быть точнее – социопат, и он намного хуже тебя, – отвечает мне Кэт.

– Я не социопатка, – тут же отрезаю я. Может, у меня и есть психические наклонности, но я точно не социопат.

– Ты – нет, а он – да, и я просто жду не дождусь вашей встречи, – как будто это что-то должно было объяснить, говорит Кэтрин, и я закатываю глаза.

– И что это должно значить? Ты ведь знаешь, что я не люблю сюрпризы, – вздыхаю.

– Узнаешь, дорогая, узнаешь.

– Кэтрин, – рявкаю я на кузину. Иногда её и вправду заносит, поэтому приходится действовать довольно радикально.

– Да что, Кэтрин? Разве не понятно, что в таких ситуациях вы либо поубиваете друг друга, либо до конца жизни будете вместе. Недолгой жизни, прошу заметить, – поясняет она.

Но мой мозг как всегда цепляется не за самые важные детали.

– Почему недолгой? – спрашиваю я вместо того, чтобы как-то ей возразить или сказать, что смерть тогда и будет единственным выходом.

– Потому что вы уничтожите этот мир к чертям, – спокойно произносит она и сбрасывает трубку ещё до того, как я успеваю что-либо сказать.

– Вот сучка, – произношу я в пустоту и, бросив телефон на кровать, направляюсь за ноутбуком, думая о том, кто же такой этот Никлаус Ланнистер и почему он должен заменить Дастина.

Глава 2.

Ава

Самолёт касается земли всего через полтора часа полёта, и я быстро встаю со своего места, желая поскорее выбраться отсюда. Хоть я и люблю летать на самолётах, но не в том случае, когда кто-то пытается просверлить тебя взглядом сквозь спинку сиденья, словно я какой-то экспонат в музее. От этого становится нехорошо, и я весь полёт была словно на иголках. Не знаю, чем я так приглянулась этому мужчине, но окружающая его неприятная аура подсказывала мне убраться оттуда как можно скорее. Что, собственно говоря, я и сделала.

В аэропорту меня уже ждут Кэт вместе с тётей Эльзой и моим отцом. Стоит им заметить меня, как они тут же машут руками и направляются мне навстречу.

– Привет, дорогая!

– Привет, сестрёнка!

– Приветствую тебя! – здороваются со мной все трое, но никто не подходит слишком близко. Они прекрасно знают, что я не люблю объятий, и если не могут понять это, то хотя бы принимают и уважают моё желание.

Отец протягивает мне руку, и я крепко её пожимаю, тут же отпуская.

– Рад видеть тебя, дочка, – произносит он. На губах моего отца хоть и нет улыбки, но и нет безразличия, как обычно бывает с мамой. Он действительно рад меня видеть, просто не показывает этого. Или же он просто очень хорошо притворяется.

– Я тоже рада, – стараюсь произнести я уверенно, но снова задаю вопрос вместо утверждения. Чёрт.

Отец бросает на меня непонимающий взгляд, но ситуацию быстро спасает тётя Эльза, которая тут же подходит ко мне и, хоть и не прикасается, но обнимает взглядом.

– Привет, дорогая. Как ты выросла! – произносит она, откидывая с лица тёмные пряди волос.

Хоть она и родная сестра моего отца, они абсолютно разные. Если он практически блондин, то волосы тёти скорее каштановые, нежели тёмно-русые, а черты её лица куда мягче, чем у моего отца или у меня. К счастью, моя мать была платиновой блондинкой, и мне достался натуральный светлый оттенок волос, в то время как волосы моей кузины иссиня-чёрные, как и у её отца.

– Да, мама, мы все видим, что она выросла, – быстро сжимает моё плечо Кэт, возвращая меня в реальный мир, и осторожно отходит. – И она тоже рада тебя видеть. Теперь мы можем уже ехать?

– Поедем, как только решим, куда, – отвечает ей мой отец, забирая чемодан и направляясь к выходу.

– Что значит «куда»? – спрашивает тётя Эльза вслед.

– «Куда» – это значит место, куда нам будет необходимо перевезти вещи Авы. Я ведь правильно понимаю, что у меня жить ты не горишь желанием? – спрашивает он, повернувшись ко мне.

– Не хочу, – сразу отвечаю я, даже не задумываясь. – Но теснить тётю Эльзу и Кэт я тоже не буду.

– Что значит «теснить»? Ты нам совсем не помешаешь, – начинает тётя Эльза, но отец осторожно её прерывает.

– Я предвидел такой исход событий, Эльза. Поэтому уже подготовил один из пустующих коттеджей специально для Авы.

Лицо тёти Эльзы не предвещает ничего хорошего, но в этот раз уже я беру инициативу в свои руки.

– Со мной всё будет в порядке. Честное слово. Тем более что в школе я тоже живу одна, и мне так будет привычнее, – успокаиваю я её, не собираясь упускать такую возможность.

– Ну ладно, – наконец соглашается она, и я выдыхаю. – Но я всё проверю: что это за коттедж, где он находится и в каких условиях ты будешь жить.

– Конечно, тётя Эльза, – тут же соглашаюсь я, а мой отец одобрительно кивает. Может, он и содержит всю семью и управляет всем бизнесом, но с авторитетом тёти Эльзы спорить не осмеливается даже он. Как старшая сестра, она всегда могла с лёгкостью поставить на место и его, и любого другого человека, который хоть как-то связан с семьёй Блэк.

– И вот ещё что, – говорит она, перед тем как сесть в машину; мы тут же затаиваем дыхание. – Сначала у нас семейный ужин, а только потом переезды. Я зря что ли наготовила?

Улыбка тут же появляется на лицах всех членов семьи, и, быстро устроившись в машине, мы все вместе направляемся к дому тёти Эльзы и её семьи.

Добравшись до одной из высоток, мы оставляем машину и поднимаемся в просторный пентхаус на последнем этаже.

– Мойте руки и садитесь за стол, – приказывает тётя Эльза, и мы дружно направляемся в ванную.

– Поверить не могу, что мама позволила тебе жить отдельно и даже не устроила скандал, – шепчет мне Кэтрин, склонившись над раковиной.

– Твоя мама не из тех, кто устраивает скандалы, – отвечаю ей уже громче, так как мой отец вышел из помещения и нам больше никто не мешает.

– Конечно нет, она просто запретит и всё, а спорить с ней, как ты знаешь…

– Бесполезно, – заканчиваем мы в один голос и закатываем глаза.

– Поверь мне, я тоже не могу понять, что заставило её согласиться, – отвечаю я кузине и выхожу из ванной.

– Может, она просто давно тебя не видела?

– Будь это так, она бы скорее заперла тебя здесь и не выпускала, пока не откормила бы своими пирожными, пока у тебя не будет сахарной лихорадки, – отмахивается Кэт.

– Что ж, тогда мои идеи закончились, – пожимаю я плечами.

– Какие идеи? – спрашивает тётя Эльза, расставляя тарелки на стол, когда мы входим на кухню.

– Идеи о том, почему ты так просто отпустила Аву жить одну целых три месяца, а меня не пустила даже на ночёвку к Грейс, – тут же отвечает Кэт, за что получает мой злой взгляд, от которого быстро отмахивается.

– Наверное, потому что эту Грейс зовут Райан, – отвечает тётя, и к тому же добавляет: – Я просто не вижу смысла держать Аву здесь, когда она сама этого не хочет и вполне самостоятельна, чтобы жить одна.

Её лицо озаряет мягкая улыбка – на которую я отвечаю собственной. Кэтрин с тётей Эльзой были единственными из моей семьи, кто хоть немного мог меня понять и давали нужную свободу.

– Я просто сначала хотела проверить наши чувства, прежде чем знакомить его с тобой, – даже не краснея отвечает матери Кэт.

– И как? Проверила?

– Да, чувства отказались, так себе, – Кэтрин показывает двумя пальцами небольшое расстояние, на что я заливаюсь смехом.

– Кэтрин! – Тётя Эльза явно не оценила шутку, но сильно ругаться не стала.

– Что, Кэтрин? Ты сама спросила, – пожимает плечами её дочь за столом. – Нам что, не быть?

– Конечно, быть, – отвечает тётя. – Как только ты поможешь матери накрыть на стол, а ты, – указывает она на меня, – поможешь тёте.

Мы с Кэтрин одновременно закатываем глаза и направляемся за тарелками, пока не получили нагоняй от тёти.

– Давай, побыстрее заканчивай и проси ключи, – наклонившись ко мне, говорит Кэт, когда мы заканчиваем ужинать.

– Какие ключи? – спрашиваю я.

– Как какие? От коттеджа, конечно. Поедем туда, пока мама занята, – отвечает она, и я киваю в знак согласия.

– Пап, а где ключи от коттеджа? – как можно спокойнее спрашиваю я, повернувшись к отцу.

– У меня. А зачем тебе?

– Мы с Кэтрин уже наелись и хотим поехать туда, разбирать вещи.

– И пока вы не успели возразить, я уже позвонила Хантеру, и он согласился нам помочь и за всем проследить, – быстро вникает в разговор Кэт, невинно хлопая глазами.

– Ну, раз Хантер поедет, то ладно, – тут же соглашается отец, и после одобрительного кивка тёти Эльзы отдаёт мне ключи.

– Только осторожно.

– Конечно, конечно, – начинает быстро кивать Кэт и, схватив меня за руку, тащит из-за стола.

Быстро попрощавшись со взрослыми и взяв ключи от машины с вещами, мы быстро спускаемся вниз. Там нас уже ждёт Хантер.

С тёплой улыбкой он подходит к нам и, заработав одобрительный кивок, осторожно прижимает меня к себе, изображая некое подобие объятий. Он выше меня почти на две головы, со светло-каштановыми волосами и мягкими чертами лица, выглядит почти ровесником, хоть и старше почти на три года.

– То есть ему можно тебя обнять, а мне нет!? – Кэтрин возмущённо смотрит то на меня, то на Хантера.

– Начнём с того, что ты сама не особенно любишь обниматься, – тут же аргументирую я, пожимая плечами.

– Этого ничего не значит, ты просто не проверяла, – отмахивается кузина.

– А закончим тем, что ты сейчас вполне спокойно тащила меня из квартиры как какую-то игрушку, а ты и слова не сказала, – я указываю на своё запястье. – А тут, между прочим, могут остаться синяки.

– Ну да, ну да. Прости, я забыла, насколько ты у нас ранимая, – закатывает глаза она, за что я посылаю ей взгляд.

– Так, всё, хватит. Иначе такими темпами мы не уедем отсюда, – вздыхает Хантер и указывает на машину позади. – У кого из вас ключи?

– У меня, – отвечаю я другу. – Я за рулём.

Не дожидаясь возражений, я быстро открываю машину и сажусь за водительский руль. Сзади раздаётся тяжёлый вздох Хантера, и мне кажется, я знаю, кто сегодня поедет на заднем сиденье.

Устроившись в просторной машине, я выезжаю на проезжую часть и еду по указанному отцом адресу.

Коттедж находится недалеко от дома Кэтрин, но в отличие от шумных многоэтажек, мой дом расположен на окраине небольшого коттеджного посёлка.

Припарковавшись у двухэтажного здания, мы наконец выходим из машины и осматриваем прилегающую территорию. Здесь небольшой сад с парой невысоких деревьев и кустов и крытый гараж, вероятно, только на одну машину.

Сам коттедж выполнен в минималистичном стиле. На первом этаже небольшая кухня, совмещённая с просторной гостиной, деревянная лестница, под которой располагается первый санузел, и одна комната. На втором этаже находятся три спальни и второй санузел.

Выбрав первую из спален, я прошу Хантера отнести вещи туда и оставить на полу, пока я не соберусь их распаковать.

– Не хоромы, конечно, но выглядит очень неплохо, особенно твоя спальня, – говорит Кэт, войдя в комнату. – Собственный балкон, огромная кровать и гардеробная – о чём ещё можно мечтать?

– Не знаю, может, о том, кто именно будет согревать эту кровать? – задумчиво произношу я и тут же слышу женский смех.

– Поверь, даже если Дастин не захочет занять эту роль, кто-нибудь другой обязательно согласится, – пожимает плечами Кэт.

– Не преувеличивай. Любой согласится.

– Усмехаюсь я, и мы вместе направляемся вниз.

– Твоя тётя подготовила три пакета продуктов, так что с голоду точно не пропадёшь, – говорит мне Хантер, складывая продукты в холодильник.

– Я бы и так не пропала, – отмахиваюсь от него и сажусь на диван.

– Знаешь, что я сейчас поняла? – заговорщически спрашивает меня Кэтрин.

– Ммм? – перевожу на неё взгляд.

– Это же просто шикарное место для вечеринок!

– Восклицает она, обводя взглядом помещение. – Отодвинуть диван вбок – и тут будет достаточно места для танцпола, а на кухне как раз есть барная стойка.

На моих губах расцветает улыбка, и я перевожу взгляд на Хантера.

– Хант, а что ты об этом думаешь? По-моему, идея прекрасна, – спрашиваю я друга.

– Думаю, что мне снова придётся за вами следить и вытаскивать из очередной передряги, – тяжело вздыхает он и закрывает лицо руками, словно желая просто исчезнуть отсюда.

– Ты бы лучше не за нами следил, а вернул Клауса на поводок, пока он снова с катушек не слетел, – произносит Кэт, и я перевожу на неё заинтересованный взгляд, который она снова игнорирует.

– Клаус не собака, чтобы я сажал его на поводок, – строго произносит Хантер. – Тем более с чего ты взяла, что он слетит с катушек, если ты даже с ним не знакома?