скачать книгу бесплатно
– Многое из того, что я расскажу, тебе покажется знакомым, но для полной картины мне придётся повторить эти вещи.
Как ты уже знаешь, наша планета живая. Вольдмар – первый из повелителей – назвал её Деймос. Деймос – он, как и мы, имеет сердце, умеет дышать, он просыпается и засыпает. В нём сокрыты огромные запасы энергии, которая импульсами выходит из глубин на поверхность, питая и поддерживая в нас жизнь. Именно её сияние мы и наблюдаем днём.
Эти импульсы являются дыханием Деймоса. При вдохе, в течение тринадцати часов, энергия опускается вниз, в глубины Деймоса, оставляя после себя тьму и холод. А при выдохе, что длится тоже тринадцать часов, эта энергия поднимается вверх и, выходя на поверхность, освещает и согревает планету. Вдох и выдох мы называем ночью и днём, а их вместе – биением сердца. Говорят, что другие планеты не умеют дышать как Деймос, и их согревают и освещают звёзды.
– Эти планеты что, мёртвые? – изумилась Мигами.
– Нет, живые. Просто они не умеют дышать или делают это как-то иначе. Так вот, в течение ста сорока трёх биений сердца нарастает сила энергии. Это период, когда Деймос готовится к пробуждению. Его энергия не только меняет свой цвет с бледно-голубого на ярко-синий, но и своё воздействие на жителей планеты. Ты ощущаешь это как прилив сил и повышенную активность. А на планете с каждым выдохом Деймоса становится теплее и светлее…
– Прямо как сейчас? – спросила Мигами, заранее зная ответ.
– Да, прямо, как сейчас, – усмехнувшись подтвердил Эльбрус и продолжил: – Спустя сто сорок три биения сердца, наступает период, когда Деймос просыпается и начинает бодрствовать три выдоха и два вдоха, удерживая энергию на поверхности. Говорят, что нечто ужасное ждёт того, кто в этот период выйдет за пределы города и осквернит взгляд Деймоса своим присутствием. И кстати, надеюсь, ты знаешь, что в безопасные пределы города входит не только жилая зона, а ещё часть военного городка с полигоном и храм Мёртвых Душ.
Так вот, когда период бодрствования заканчивается, на смену приходят другие сто сорок три биения сердца – период, когда Деймос готовится засыпать. Его энергия становится слабее, меняя свой цвет на бледно-голубой, дни – темнее и холоднее, пока не наступает период сна. В период трёх вдохов и двух выдохов Деймос спит, а его энергия лишь незначительно выходит из глубин наружу. Это период холода, уныния и слабости, когда никто не решается покидать пределы города, чтобы не беспокоить сон Деймоса и не навлечь на себя погибель. Все эти четыре периода являются…
– Одним циклом. Я знаю. Мне сейчас девять с половиной циклов, а тебе уже двенадцать, – закончила Мигами.
– Да, ты права, – согласился Эльбрус.
– Но это всё равно так сложно, – простонала она. – Ты сейчас словно по скрижали читал, так же мудрёно, как и твой дед.
– Меня учил Эннериус. А он всегда требовал заучивать важные моменты и пересказывать их обязательно как написано в скрижали. Сейчас я ещё сократил и не стал объяснять, как движется энергия и что происходит с теми, кто выходит за пределы города в период сна и бодрствования, а то ты точно бы уснула, – усмехнулся Эльбрус.
– А почему Деймос не трогает город? И почему к городу относится не вся военная часть? И всё-таки что происходит с теми, кто выходит за его пределы? – любопытная Мигами начала оживлённо закидывать Эльбруса вопросами.
– Я знаю только то, что много циклов назад приспешники Тьмы смогли найти безопасное место, которое не трогает Деймос во время сна и бодрствования. На этом месте они построили дома, замок, военную часть и всё остальное, назвав это городом Демонис. Со временем, военная часть стала разрастаться и начала выходить за пределы города. Поэтому было решено построить невысокий забор, разделявший её и определявший границу безопасной территории. Заходить за эту границу можно лишь в те периоды, когда Деймос только готовится ко сну или бодрствованию.
Говорят, что существуют и другие безопасные места и что там тоже живут приспешники Тьмы. Но те места намного меньше нашего города. Поэтому на Деймосе город всего один. А вот что происходит с теми, кто выходит за его пределы, когда Деймос спит или бодрствует, тебе лучше не знать. Так что просто держись правил и не покидай город в эти периоды, – предостерёг он подругу. – Но хватит вопросов. Скоро начнётся пробуждение, ты чувствуешь?
Мигами и в самом деле ощущала эмоциональный подъём и прилив сил. Воздух становился более бодрящим. Чувствовалось какое-то напряжение над долиной и некая вибрация.
Мигами подошла к краю площадки и, держась за поручень, села на холодный металл. Эльбрус устроился рядом. Свесив ноги, дети молча стали наблюдать за просыпающимся городом.
Демонис потихоньку оживал. В домах загорались огни, кое-кто выходил на улицу. Самые отважные залезали на крыши домов и верхушки шипастых деревьев. Жители готовились наблюдать пробуждение Деймоса.
Вначале ничего не происходило. Но уже вскоре всё неожиданно и резко изменилось. Огромные волны насыщенной синей энергии выплеснулись из глубин Деймоса, накрыв собой всю его поверхность. В одно мгновение, ночь стала ярким днём. Это было так внезапно, что дети подскочили на месте. Энергия вырывалась из Деймоса сплошным нескончаемым потоком и устремлялась в небо.
Мигами чувствовала, как её тело начинает реагировать на происходящее, наполняясь этой освежающей Тёмной энергией. Ей захотелось вскочить и бежать со всех ног – неважно, куда, и неважно, как долго, преодолевая любые расстояния. Взять в руки меч и яростно крушить толпу противников или обрушить на них мощнейшую магию. Внушить в них страх, ярость, гнев и зависть, чтоб наслаждаться дикой эйфорией, видя, как они становятся рабами Тьмы. Энергия полностью накрыла Мигами, и ей хотелось многого, скорее даже, всего и сразу. Увлечённая свежими яркими ощущениями, она не заметила, как прекратился выплеск энергии.
Теперь всё небо было охвачено люминесцентным сиянием с оттенками синего цвета. Оно пульсировало и расстилалось глубокими волнами, то становясь светлее, то, через мгновение, темнее. Это было прекрасно. Заворожённая этим зрелищем, Мигами наслаждалась происходящим, как в первый раз.
Прошло ещё немного времени, и вот все волны враз сменились синим пламенем. Небо загорелось. Оно разгоралось всё сильнее и стало обжигать глаза. Мигами прищурилась и опустила взгляд на долину как раз в тот момент, когда небесный синий огонь обрушился на Деймос. Энергия начала стремительно падать вниз, заполняя собой всё пространство. Деймос проснулся.
– Вот это да, – восхищенно протянула Мигами. – Я, наверное, никогда не устану смотреть на это.
Прошёл час или два, а они всё сидели и любовались – двое зачарованных детей – как переливается в воздухе искрящаяся энергия, как бегают и машут руками восхищенные приспешники Тьмы, как прячутся в свои норы жуткие существа в долине… пока неожиданно не воскликнул Эльбрус:
– Тенебрис!
– Что? – Мигами повернулась и непонимающе посмотрела на друга.
– Твой отец. Он там. – Эльбрус указал рукой вниз.
Тенебрис одиноко спускался по лестнице в сторону военного городка.
– Храбар! Он скоро вернётся! – с ужасом выпалила Мигами. – Нам нужно успеть выйти из башни до его прихода!
Дети вскочили и вбежали в комнату. Проём, за которым находилась лестница, был также открыт. Пробегая мимо стола, Мигами заметила, что на нём уже не было свечки, пузырьков и странной скрижали. Вместо этого там лежал хрустальный шар с переливающейся тёмными красками плотной дымкой внутри.
– Это же шар твоего деда, – недоумевающе бросила Мигами.
– Не отвлекайся. Нам нужно спешить, пока во дворе никого нет. Если нас заметят, будет трудно объяснить, что мы делаем на улице в такую рань и как мы смогли выбраться из замка ночью.
Быстро спускаясь по винтовой лестнице, дети надеялись, что Дромен выпил свою настойку и теперь крепко спит у себя в комнате. Пробегая этаж за этажом, они замечали, что на многих этажах комнаты были ограждены от лестницы перегородками с запертыми на ключ дверьми. И лишь немногие из них были открыты так же, как и верхняя комната башни. Спустившись на второй этаж, они оказались перед очередным ограждением.
– Здесь Дромен отдыхает, – прошептала Мигами, указав на закрытую дверь, метрах в трех от них.
Двигаясь на одних носочках, бесшумно, словно тени, они медленно крались по узкому пыльному коридору между серой стеной башни и таким же серым ограждением комнаты. Толстый слой пыли был подобен мягкой подушке и полностью гасил звук их шагов. Подойдя к двери, Эльбрус осторожно приоткрыл её и заглянул внутрь.
Комната, в которой старый хранитель любил отдыхать, была небольшой и загромождённой. В ней не было окон, а вход был всего один – за дверью которого и прятались дети. Вдоль выпуклой стены, от пола до потолка, тянулись шкафы, вплотную стоящие друг к другу – их полки ломились от наваленных на них скрижалей. Раздвижная лестница упиралась в один из шкафов. Видимо Дромен использовал её, чтобы добраться до самого верха. Возле каждого шкафа стояла небольшая деревянная скамейка и подставка для скрижалей. С потолка свисала небольшая люстра с огарками свечей, а на самом потолке красовался нарисованный гигантский призрачный дракон. Раскрыв свои бледные крылья и вытянув когтистые лапы, он грозно нависал над комнатой, словно хищник, готовый напасть на свою жертву. Прямо под ним, по центру, стояли стол и жёсткий стул, на котором развалился хранитель башни. Его правая рука неподвижно свисала со стула и почти касалась пола. Там же лежал открытый пузырёк с остатками жидкости.
– Похоже, ты немного перестаралась с дозировкой, – прошептал мальчик. – Но это даже лучше.
Приоткрыв дверь ещё немного, чтобы лучше видеть спящего, он вытянул правую руку. Большой железный ключ, висевший на шее Дромена поверх мантии, зашевелился и начал подниматься вверх. Немного усилий – и вскоре лента с ключом покинула шею хранителя и повисла над его головой. От возникшего напряжения мышц и концентрации внимания у Эльбруса проступили на лбу капельки пота, а височные вены вздулись и запульсировали интенсивнее. Мальчик стал медленно сгибать свою руку, и лента с ключом плавно поплыла к двери. Высунувшаяся из-за спины Эльбруса Мигами схватила её и побежала к лестнице.
Спустившись на первый этаж, она подошла к входной двери башни и вставила ключ в скважину. Замок щёлкнул, открывая путь к свободе. Радуясь тому, что всё происходит так, как она планировала, Мигами повернулась и отдала ключ подоспевшему Эльбрусу, после чего выглянула наружу.
– Никого, – прошептала она.
– Жди. Мне нужно вернуть ключ на место, – сказал Эльбрус и убежал.
Через несколько минут он вернулся.
– Всё, пойдём. Нам нужно спешить, – поторопил он подругу, опасаясь быть пойманным.
Озираясь по сторонам, дети вышли из башни и со всех ног помчались в замок. Во дворе они никого не встретили и беспрепятственно добрались до главного входа. Тяжёлая дверь легко поддалась и впустила их внутрь. «Хорошо, что отец так рано вышел из замка и не закрыл за собой дверь», – с благодарностью подумала Мигами.
Зал, в который они вбежали, был так же пуст, как и двор. Вампиры, охранявшие ночью замок, закончили своё дежурство и отправились спать. На их место должны были заступить воинственные Тёмные рыцари. Но, похоже, новая смена не торопилась занять свой пост, что дало возможность Мигами с Эльбрусом беспрепятственно добраться до своих комнат. Поднявшись на верхний этаж и промчавшись по коридору, дети очутились возле комнаты Мигами.
– Ночь была… насыщенной, – сказал Эльбрус, когда они остановились возле двери. – Это было безрассудно, глупо и очень опасно. Мы сильно рисковали попасться. Мы даже чуть не попались. Но… оно того стоило. Зрелище было незабываемое. Спасибо, что позвала меня вчера.
– Спасибо, что согласился пойти, – с теплотой в голосе сказала девочка.
– Ну, мне пора бежать. Пока. Позже увидимся.
Эльбрус развернулся и побежал в свою комнату. Мигами улыбнулась, провожая взглядом убегающего друга. Она была бодра и свежа, и ей совсем не хотелось спать. Открыв дверь, она зашла в комнату и направилась к кровати. Раскинув руки, счастливая девочка упала на мягкую постель.
Лёжа на пуховом одеяле и глядя в потолок, она начала прокручивать в голове все те незабываемые ощущения, что испытала в момент пробуждения Деймоса.
Она закрыла глаза и вновь увидела игру огней, сияющие волны энергии и красоту переливающегося неба. Она опять была на башне вместе с Эльбрусом и любовалась пробуждением Деймоса. Расправив от восторга руки, словно крылья, она взлетела в ярко-синее небо и понеслась по нему в потоках чистой живой энергии…
Мигами сладко спала, погружаясь в чудесные яркие сны, и на её детском лице гуляла блаженная улыбка.
Глава 3. Адские псы
Мигами проснулась от резких и громких звуков, доносившихся из открытого окна. В комнате было так же светло, как и ранним утром, когда она вернулась из башни Дромена. Она лежала на спине и глядела в потолок, вспоминая ночную вылазку с Эльбрусом, и неожиданно вспомнила, что в восемь часов ей нужно быть на уроке в кабинете Храбара. Девочка подскочила на кровати и взглянула на энергочасы, стоящие на туалетном столике.
Эти необыкновенные часы, придуманные одним из магистров, работали от энергии Деймоса. Они чутко реагировали на всплески энергии и точно показывали не только время, но и периоды засыпания и пробуждения планеты.
Сейчас эти чудо-часы показывали половину седьмого. Мигами облегчённо выдохнула и вновь рухнула на кровать.
За окном послышались удары. Казалось, кто-то пытался пробить стену или выбить дверь. Именно эти звуки разбудили Мигами, и сейчас вновь не давали ей вернуться в прерванный сон. Удары то слышались, то прекращались, сменяясь громким ворчанием. Девочка прислушалась.
– Да где ты там застрял?! Просыпайся уже! Вот доберусь я до твоих старых костей, будешь умолять меня, чтобы сразу тебя прикончил… – сыпал угрозами неприятный резкий голос.
«И что это Храбар раскричался с утра?» – подумала Мигами. И тут она вспомнила. Ну конечно же! Храбар сказал Дромену, что утром придёт за ингредиентами, а тот, вероятно, всё ещё спит, напившись настойки забытника.
Девочка соскочила с кровати и подбежала к открытому окну. Во дворе и впрямь стоял Храбар и молотил кулаками по запертой двери башни. Возле него собрались слуги и рыцари из личной охраны.
– Ну держись, старый чёрт, – выругался магистр и повернулся к одному из слуг. – Эй ты, приведи сюда Баргуса. И пусть он захватит растворяющую жидкость.
Слуга быстро поклонился и со всех ног бросился в замок звать лича, спотыкаясь и чуть не падая на ходу.
Спустя минуты три он вернулся. За ним бежал Баргус в ночном халате, задыхаясь и держа в руках несколько баночек. Лич подошёл к двери и посмотрел на Храбара. Магистр кивком разрешил действовать и отодвинулся от него подальше. Слуги и охрана тоже отошли, оставив лича одного возле двери.
Опустив на каменные плиты принесённые баночки, Баргус взял одну из них и выплеснул содержимое на замок и дверные петли, бормоча что-то себе под нос. Металл закипел, издавая шипение и испуская едкий жёлтый дым. Вдохнув эти пары, Баргус поморщился и отвернулся, задыхаясь и откашливаясь. Потом он поставил пустую баночку под ноги и взял другую. Проделав то же самое с содержимым второй баночки, он сменил её на третью. Так лич выплеснул жидкость поочередно из всех шести баночек на замок и петли, которые каждый раз начинали пузыриться, выделяя разноцветный едкий дым. И каждый раз, вдыхая его, Баргус морщился и отворачивался, кашляя и задыхаясь. Когда последняя баночка была опустошена, он повернулся к Храбару и, слегка поклонившись, произнёс:
– Защита очень сильная, магистр. Я сделал всё, что смог, но этого недостаточно.
Храбар фыркнул и приблизился к двери, жестом указывая Баргусу отойти. Лич тут же попятился, продолжая на каждом шагу кланяться. Оставшись в одиночестве возле двери, Храбар поднял правую руку и только хотел магией сорвать упрямую дверь с ослабевших, наполовину растворившихся, петель, как замок щёлкнул, и дверь открылась. На пороге стоял сонный Дромен и протирал глаза.
– Что-то я разоспался сегодня, – пробурчал он, зевая.
– Ты, старый никчёмный червяк! Как ты посмел дрыхнуть, пока я тут стою и долблюсь в твою чёртову дверь?! – с яростью заорал на него Храбар.
Лицо магистра исказилось от злости и пошло багровыми пятнами, сжатые в кулаки руки дрожали, а налитые кровью глаза угрожающе смотрели на Дромена.
– Ты всё бодрствование Деймоса проведёшь на жертвенном столе без еды и питья! – продолжал горячиться Храбар.
– Простите! Пощадите меня, магистр! – упав на колени, взмолился окончательно проснувшийся Дромен. – Это всё та проклятая настойка. Я всего разок глотнул, чтобы снять усталость, и тут же отключился. Баргус – это он во всём виноват! Он намешал туда слишком много забытника.
Храбар зло посмотрел на Баргуса.
– Этого просто не может быть. Вы же знаете, я никогда не меняю состав своих зелий, – начал оправдываться лич своим холодным монотонным голосом.
– Вы оба понесёте наказание, – пригрозил им взбешенный Храбар. – А теперь я жду мои ингредиенты.
Хранитель башни молниеносно скрылся за дверью и через минуту уже вновь стоял во дворе, тяжело дыша и держа огромную сумку, плотно набитую какими-то травами и шкурками. Храбар выдернул её из рук Дромена и быстрым шагом направился в сторону военного городка. Охрана последовала за ним.
Слуги, о чём-то перешёптываясь, тоже начали расходиться. Во дворе остались только Дромен и Баргус. Они стояли и молча смотрели на удаляющегося Храбара. Когда тот скрылся из вида, они смерили друг друга обвиняющими взглядами и, не сказав ни слова, также покинули двор. Дромен вернулся в башню, а Баргус, опустив голову, направился в замок.
Мигами продолжала стоять возле окна, мучаясь от угрызений совести. Их с Эльбрусом ночная выходка повлекла за собой серьёзные проблемы для Дромена и Баргуса. Она могла бы спасти их от наказания, сказав Храбару, что сама подсыпала в настойку тройную дозу порошка из корня забытника. Но в этом случае её ждали бы куда более печальные последствия, а она ещё маленькая и не заслуживает терпеть всё то, что придумает для неё злостный магистр. Поэтому, немного пожалев хранителя и зельевара, она решила, что они сами виноваты, раз напоролись на наказание, и, облегчённо выдохнув, с чистой душой и отличным настроением вышла из комнаты.
В замке стояла привычная будничная суета. Повсюду копошились слуги, наводя чистоту и порядок в коридорах. Кое-кто перетаскивал только что купленные продукты и посуду из фойе на кухню. То и дело было слышно, как охрана рычала и ругала за нерасторопность слуг, которые спотыкались в спешке и падали, раскидывая по полу котелки и сковородки.
Спустившись на второй этаж, Мигами направилась к комнате Эльбруса и уже издалека заметила возле его двери Тениссу.
Высокая смуглая девочка стояла, прислонившись спиной к стене, и рассматривала ногти на своих руках. Она была одета в элитную обтягивающую военную форму-хамелеон из кожи детёныша лавового дракона, отличающуюся удобством и особой прочностью. Помимо практичности эта одежда была очень стильной, она подчёркивала красоту и изящную фигуру девочки. Из-за пояса у неё торчал длинный кинжал с перекрученной рукояткой тёмно-красного цвета.
Тенисса имела горделивый вид и постоянно поднятый подбородок, придававшие её важности и возвышавшие её не только над ровесниками, но и над воинами среднего уровня. Она, как и Эльбрус, была старше Мигами и уже командовала взводом нежити, состоящим из зомби, скелетов и костестрелов. Правда, пока только на Деймосе, и в основном тренируя их перед реальным боем на других планетах, но иногда и принимая участие в защите города от Обезумевших. А вот её отец был одним из главных командиров, которого опасались и уважали все воины и без которого не обходился ни один переход.
– Пришла поиграть в куколки вуду с Эльбрусом? – презрительно усмехнулась Тенисса, когда Мигами подошла ближе.
– Я не играю в куклы, – огрызнулась девочка. – И это моё дело, зачем я пришла сюда.
– Ему всё равно некогда нянчиться с тобой. Мы идём тренироваться на полигон, куда таким маленьким, как ты, ещё рано приходить одним, без своих нянек.
Последние слова Тенисса выделила голосом. Ей явно доставляло удовольствие издеваться над Мигами, как и над другими детьми младше неё самой.
Мигами хотела было ответить ей, сказав что-нибудь обидное, но в этот момент дверь открылась, и на пороге показался Эльбрус.
Он так же, как и Тенисса, был одет в военную форму, но более простую и блёклую. Это была форма мага, больше походившая на зауженную в рукавах мантию серого цвета.
– Привет, Ми, – сказал он, немного удивившись её присутствию. – Я полагал, ты на занятии с моим дедом.
– Привет. Ещё рано, и к тому же я видела, как он недавно уходил в сторону военного городка.
Мигами очень хотелось рассказать Эльбрусу обо всем, что она сегодня видела и слышала, но присутствие Тениссы её изрядно напрягало.
– Странно. Я думал, он раньше туда пойдет. Мы сейчас тоже уходим с Тени на полигон, скорее всего, до вечера. Я зайду к тебе сразу, как только вернусь с тренировки, – сказал Эльбрус и повернулся к Тениссе. – Ну я готов. Пойдем?
– Давно пора. Я уже устала тебя ждать, собираешься как девчонка, – проворчала она.
– Я ведь уже здесь. Мне просто нужно было подготовиться, – спокойно парировал Эльбрус и вновь обратился к Мигами. – Ми, сегодня Грюм собирается на рынок закупить еды для псов. Если у тебя рано закончатся занятия, может, он захочет взять с собой помощницу.
Тенисса усмехнулась, надменно взглянув на Мигами, и направилась к лестнице. Эльбрус пошёл следом. Пройдя пару метров, он обернулся и, подмигнув, поднял руку на прощание.
Оставшись в одиночестве, Мигами стояла и злилась на то, что она ещё маленькая и не может ходить, куда хочет, без присмотра; на то, что все вокруг не воспринимают её всерьёз, и в особенности она злилась на Тениссу. Тениссе всего тринадцать циклов, а она уже командует целым взводом. Мигами очень хотелось превзойти её. «Вот выучусь, натренируюсь и докажу отцу, что я способна командовать не просто взводом, а целой ротой самых яростных воинов. Тенисса от зависти будет плакать, как маленькая девочка, а я буду тыкать в неё пальцем, смеяться и дразнить её плаксой», – подумала она. И с этими вдохновляющими мыслями направилась в столовую.
Тенебрис никогда не баловал свою дочь, желая сделать из неё сильного, властного воина, а не капризного, изнеженного ребёнка. Он редко привозил ей подарки с других планет, а украшений и модных платьев она никогда не видела. По приказу Тенебриса слуги даже не носили еду в комнату Мигами, поэтому ей самой приходилось спускаться в столовую. Правда, иногда Эльбрус тайком приносил ей остывший ужин, если Мигами засиживалась в своей комнате, увлечённая чтением скрижалей или игрой с маленькими бесами, забывая про еду.
На входе в столовую девочку встретил юноша в чёрной рубашке и такого же цвета фартуке и, поприветствовав, проводил до её места.
Это была малая столовая: всего метров семь длиной и пять шириной. В отличие от большой, которая была рассчитана только на праздничные ужины и банкеты, в этой столовой Мигами чувствовала себя уютно и комфортно. Овальный стол, размещенный в центре комнаты, был рассчитан максимум на восьмерых приспешников Тьмы, но одновременно больше четырех едоков он никогда не видал. На левой от входа стене находилось два больших окна. Сквозь помутневшие от давности стёкла пробивался тусклый синеватый свет. Приглушённое освещение создавало атмосферу комфорта и спокойствия. Всю правую стену занимал гобелен с изображением пищевой цепочки существ Деймоса и других планет, возглавляли которую, разумеется, приспешники Тьмы. Дверь на кухню находилась в другом конце комнаты. Там же, по бокам от входа, стояли две небольшие тумбочки: на одной находился аквариум с маленькими, но очень зубастыми рыбками, а на другой – горшок с колючим плотоядным растением.
– Сегодня у нас жаркое из водных гнусов, рагу из детёнышей пещерных слизней и свежее мясо острозуба. На десерт запечённые ушки линчетти. Ассорти с трёх разных планет. А также ваш любимый коктейль из крови диких котов и сока бледноцвета, – озвучил юноша меню. – Что пожелаете, юная Повелительница?
– Спасибо, Барт. Я что-то не голодна. Принеси только десерт и коктейль, – попросила Мигами.
