Звезда Нимрода

Все трое быстро собрали вещи, сели в «Победу» и на всей скорости помчались в сторону Карловых Вар. Дорога оказалась хорошая, да и всемирно известный курорт посетить всегда приятно. Настроение у них было отличное, погода тоже шептала. Скоро начались холмы, и ехали весело.

– А ведь немка оказалась права. Да и я сам чувствовал, что этот Сковорода на самом деле не помогает, а мешает расследованию. Мы-то думали, что он как туповатый Лейстрейд у Конан Дойля, а он оказался преступником, замешанным не только в краже, но и в убийстве, – говорил Игорь. Ян перебил его:

– И, как я понял из услышанного разговора, это он надоумил брата выкрасть ковчег. А Йиржи, кстати, довольно сомнительный тип без особого рода занятий. Возможно, он давно промышляет по наводкам от братца. Так сказать, сращение органов правопорядка с правонарушителями.

– М-да, ведь Мартин со своими страхами обратился именно к Франтишеку за защитой, а тот оказался предателем. Стыдно за такого милиционера. Позор!

– А чтобы пустить по ложному следу, Йиржи понаоставлял кругом следов, ловите, мол, голема, голем вернулся и разбушевался! Голем, голем!

– Ну ладно, давайте подумаем, как нам найти дачу Сковороды в Карловых Варах, город-то довольно большой.

– Там у меня знакомый работает в городской администрации, думаю, у него есть список всех адресов.

И действительно, информация быстро нашлась. Хорошо, что они успели до окончания рабочего дня и застали друга Яна. Сразу направились на ту улицу и проехали несколько раз мимо дачи Сковороды – небольшого домика в очень хорошем районе, недалеко от русской церкви наверху на холмах. Внутри кто-то был, у входа стояла машина. Видимо, Йиржи приехал раньше их и вряд ли надолго станет отлучаться из дома. Чтобы иметь пункт наблюдения, они сняли комнату в гостинице напротив. Оставив Яна на посту, Игорь и Пшемислав отправились прогуляться на воды. Но долго прохаживаться по красивым набережным и пить из железных кружек кислую минеральную воду они не смогли и поспешили на помощь к товарищу. Йиржи не выходил на улицу. Посидев на балконе и полюбовавшись красивыми видами живописных холмов с уютными домиками, они легли спать. Впрочем, двое спали, а кто-то третий дежурил всю ночь.

И вот утром дверь дачи напротив открылась и брат Сковорода озираясь вышел, крепко заперев ее и подергав несколько раз для верности. Видимо, он направлялся за продуктами или еще по какому-нибудь делу. В руках у него ничего не было, значит, ковчег он не взял. Нужно действовать как можно скорее. Как только Йиржи скрылся за поворотом, Игорь с Яном подошли к даче сзади и стали изучать, как бы туда проникнуть. Задняя дверь оказалась не такой крепкой, как входная, и отмычка подошла. Войдя, они быстро осмотрели все – благо домик отличался скромными размерами. Нигде не было ничего похожего на ковчег. Друзья уже начали думать, что ошиблись, как вдруг Пшемислав догадался пошарить внутри камина. И действительно, в начале дымовой трубы притаился довольно большой сверток.

– Ну вот и он, родимый! – воскликнул Игорь, развернув найденное.

Там действительно оказался долгожданный золотой ковчег. Он сиял ясным желтым цветом, переливался на солнце и приковывал к себе внимание. Никаких других драгоценностей не было, видимо, их уже успели продать или спрятали в другом месте. Друзья быстро вышли, закрыли за собой дверь и через двадцать минут уже неслись по шоссе в сторону польской границы на родную базу в Легнице.

* * *

Войдя на следующее утро в кабинет Тыкунина, все трое сияли нескрываемой радостью. И действительно, было чем гордиться – такая находка! Это уже тянуло на нечто более весомое, чем даже краковский клад. Довольный начальник хвалил и обещал награды и медали. Впрочем, пока ничего конкретного не дал. А наоборот, забрал ковчег на научную экспертизу. Специалисты покрутили его и так и эдак, исследовали всевозможными способами вдоль и поперек и через неделю пришли к Игорю за расспросами. Он очень обрадовался этому, так как не переставал думать о ковчеге ни на минуту. Он чувствовал странное возбуждение и напряжение всех сил и нервов, как будто между ним и этим предметом установилась мистическая связь. Ковчег, казалось, притягивал его к себе, не отпускал и не давал помыслить ни о чем другом.

Пшемислав после возвращения совсем расклеился, заболел и ушел в отпуск. Ян же на следующий день вернулся в Прагу и продолжил обычную службу в Чехии.

Через несколько дней эксперты сообщили Игорю в присутствии начальника Тыкунина, что найденная вещь очень необычная, древняя и обладает загадочной силой. Расположенные рядом с ковчегом приборы начинали сбиваться, показывать непонятно что и часто ломаться. Напряжение и магнитные поля вокруг него зашкаливали. Что касается датировки радиоуглеродным способом, то вычислить его возраст точно не получалось, но, по некоторым данным, ему должно быть не менее пяти тысяч лет. Пробы золота соответствуют чистейшему золоту без каких-либо примесей, что практически никогда не встречается. Все внешние поверхности, кроме верхней, отделаны толстыми золотыми пластинами, а внутри находится древесина, но весьма странная. Она потемнела от времени, видимо от долгого нахождения под водой или от сильного воздействия влаги. Но самое загадочное то, что у этого дерева нет годовых колец. То есть совсем нет, одна равномерная масса. Такое никогда не встречается в природе, и наши биологи сильно озадачены, не знают, что и сказать. Предлагают сдать артефакт в Кунсткамеру или в лучшие научные центры в Москве или Ленинграде для дальнейшего исследования. Но Тыкунин наотрез отверг идею и категорически заявил, что артефакт должен остаться здесь, в Легнице, на сверхохраняемой военной базе, под надзором 50 тысяч советских солдат и офицеров.

– Нас и так тут называют «Маленькой Москвой», – усмехнулся он. – Не будем раздражать наших польских и чешских братьев и вывозить сокровища в СССР, пусть остаются под надежной охраной. Здесь прекрасные ученые, лучшее оборудование, мы же в центре Европы, товарищи! – При этом Игорю показалось, что и на Владимира Иваныча ковчег тоже начал оказывать магическое воздействие и генерал теперь ни за что не расстанется с ним. Эксперты вынуждены были согласиться и продолжили излагать свои мысли. Один из них положил на стол чертеж ковчега с его точными размерами. Получалось, что он 42,6 сантиметра в длину, 12,4 сантиметра в ширину в самой большой части и 10,3 сантиметра в высоту, по форме напоминает лепесток цветка или корабль. Один конец острый, а противоположный тупой, как будто срезан, края плавно расширяются к середине.

– Может, это древняя игрушка для царских детей? Все ведь любят пускать кораблики? Интересно, будет ли он плавать на воде? – поинтересовался Игорь.

– Мы пробовали, но он тонет, вряд ли это игрушка, скорее что-то очень и очень серьезное. И взрослое. Но что именно – мы не понимаем. Вот хотели у вас спросить, может, вы что-то слышали, видели насчет предназначения данного артефакта? Что говорил убитый коллекционер? – спросил глава экспертной группы.

– К сожалению, это остается тайной. Мартин фон Штауффенберг унес ее с собой в могилу. И то я не уверен, что и он знал все.

– Понятно, ну что же, будем продолжать наши исследования. Честно хочу сказать, что вы обнаружили уникальную вещь, товарищ Таманцев. Желаю дальнейших успехов вашему замечательному отделу!

– Служу Советскому Союзу, – ответил Игорь и вышел из кабинета.

* * *

Игорь все же не до конца доверял Тыкунину и всем этим великим экспертам. А что, если всесильная шпионская сеть, о которой говорила Гертруда, дотянула свои щупальца до Лигница, ведь именно так город называется по-немецки. И здесь может быть полно затаившихся нацистов и прочих магов из «Аненербе». К тому же не все такие честные бессребреники-патриоты, как они. Поэтому Таманцев решил провести собственное небольшое расследование. Если удалось бы установить что-то существенное, он, конечно, бы сообщил руководству. Но пока докладывать было нечего. Дело в том, что тогда на чердаке Староновой синагоги в ходе борьбы с псевдоголемом и последующим скручиванием рук Гертруде он заметил в ее кармане несколько старинных манускриптов и машинально по старой привычке разведчика сунул их к себе в карман. Потом уже, анализируя бумаги в спокойной обстановке и изучая содержащиеся там чертежи, товарищи поняли, что речь может идти как раз об описании ковчега. Во всяком случае некоторые рисунки, хотя и поврежденные во многих местах, напоминали по форме этот артефакт. Но не хватало полной уверенности. Чтобы прояснить догадку, требовалось расшифровать текст. А проблема как раз и состояла в том, что он был написан на неизвестном языке. Внешне письмена походили на древнееврейские, но присутствовало много загадочных каббалистических символов. Возможно, использовался и какой-то шифр для защиты информации от непосвященных.

В общем, во все это с головой погрузился Пшемислав, взяв даже отпуск, чтобы легче было посещать нужных специалистов, архивы и библиотеки. Игорь с нетерпением ожидал результатов и сидел как на иголках, весь в предвкушении развязки. Хотя, может, ничего из этого и не вышло бы, ведь много до сих пор остается в мире неразгаданных тайн. К этому тоже нужно готовиться психологически. Но очень не хотелось.

– Только бы мой Пшемиславчик докопался до глубин, он же такой умный, аналитик мой дорогой! – твердил про себя Игорь и не мог думать ни о чем другом.

И вот однажды вечером в дверь квартиры Таманцевых постучали. Игорь бросился открывать и, увидев на пороге усталого, но счастливого Пшемислава, понял по его взгляду, что все хорошо.

– Здравствуй, дорогой мой Пшемиславушка! Ну как ты? Получилось?! – почти прокричал он в волнении.

– Привет, Игорек, потише, потише. Еще как! Мы расшифровали почти все. Замысел глобальнее, чем мы думали. Пошли сядем и спокойно обсудим, налей-ка чаю. За нами никто не гонится. Но лучше все же говорить вполголоса и не привлекать лишнего внимания.

Они сели на кухне, закрыли за собой дверь, и Слава начал свой рассказ.

– В общем, смысл примерно такой. После Всемирного потопа примерно пять с половиной тысяч лет назад первый великий правитель Нимрод, обладавший сверхспособностями, – он, кстати, руководил строительством Вавилонской башни – захотел увековечить собственную власть над миром. Со своими жрецами при помощи демонов-богов и великанов-рефаимов, а также тайных ритуалов они создали так называемую Звезду Нимрода. Она имела восемь лучей-лепестков, крепившихся к единому центру. Сделаны они были из дерева Ноева ковчега, приставшего к горам Араратским. До Потопа не было чередования времен года, поэтому деревья росли равномерно и ствол их расширялся примерно с одинаковой скоростью каждый год. Оттого на дереве в нашей находке и нет годовых колец. Обрамили они каждый такой ковчег пластинами из чистого золота из древней земли Хавила – это нынешняя Грузия, – которую огибала первая из четырех рек, вытекавших из райского сада Эдема. Земной рай, кстати, располагался, видимо, на территории, которую потом заселили армяне, – между тремя озерами: Ван, Севан и Урмия, сейчас это восток Турции, недалеко от горы Арарат. Манускрипт утверждает, что, кто имеет все восемь лепестков вокруг центрального диска, тот получает силу Нимрода – первого правителя великой глобальной империи, строителя Вавилонской башни, бросающего вызов самому всемогущему Богу. Кстати, там что-то говорится и о том, что Нимрод хотел погубить Авраама, того самого Авраама. От преследования он, судя по всему, и бежал из Ура Халдейского. Хотя этот фрагмент сильно поврежден, точно понять нельзя. Но вернемся к главному. После смерти Нимрода лепестки-ковчеги разошлись по восьми направлениям света – в Китай, Индию, Европу, Африку и так далее. Поскольку они обладали некой таинственной силой, их стали собирать жрецы и различные тайные общества. Путем интриг, краж и бесчисленных преступлений драгоценные ковчеги сменяли своих хозяев в течение веков и тысячелетий, и, где они находятся сейчас, неизвестно. По крайней мере один из них чудесным образом оказался у нас в руках. Думаю, об этом скоро узнают те, кто охотится за ними и считает, что ковчеги должны принадлежать им по праву. Ведь традиция не прерывалась никогда, и знание передавалось от поколения к поколению. Они жаждут обладать орудием демонической силы, которое древний манускрипт называет Звездой Нимрода, – Пшемислав помолчал, но потом решительно сказал:

– Бог и истинная Церковь, конечно, несравнимо могущественнее всего. Но раз бесовские люди верят в магию, то они и гоняются за ковчегами, думая обрести власть.

Игорь слушал Пшемислава, затаив дыхание и не веря своим ушам. Только сейчас он понял, что же на самом деле они нашли. И как же теперь распорядиться сокровищем?

Пока Таманцев и Левандовский ломали голову над сложными вопросами, Ян позвонил им и радостно сообщил, что оба Сковороды арестованы и их теперь допрашивают лучшие следователи страны.

– Ну хоть это радует, молодец, Ян! – сказал Игорь, но большого облегчения известие ему не принесло. Из головы не выходил памятный разговор с Гертрудой на чердаке Староновой синагоги. О Големе, о мировом господстве, о ковчегах силы.

Глава 3

Вьетнамский синдром

1973

Дни потекли один за одним, можно было немного отдохнуть и проводить больше времени с подраставшими близнецами Витей и Славиком. Именно так родители обычно именовали Пшемислава-младшего. Наталья тоже была довольна, что муж не засиживался допоздна на работе и все выходные гулял с детьми в окрестностях Легницы. Дни стояли погожие, на деревьях распускались листья, припекало весеннее солнце.

Но в один из таких прекрасных дней в кабинете Игоря раздался звонок. Он разорвал тишину и сразу схватил Таманцева и уже не отпускал. ГРУ сообщило, что во Вьетнаме в районе боевых действий вьетнамских красных повстанцев с армией США было обнаружено нечто, очень напоминающее найденный друзьями в Праге ковчег. Те же размеры, то же золото, та же почерневшая от времени древесина. Игоря срочно вызывали в Москву, а оттуда в Ханой. Он долго не решался сказать об этом жене, не хотел расстраивать ее. Но делать было нечего, она, конечно, огорчилась, но стала помогать собирать чемодан. По разговорам мужа с Пшемиславом женщина понимала, что речь идет о чем-то очень важном.

В самолете Игорь стремился прочитать все, что мог найти по истории Юго-Восточной Азии и о нынешней войне во Вьетнаме, в ходе которой, как говорили советские газеты, «американский империализм» стремился задушить народное освободительное движение, обратившееся за помощью к Советскому Союзу. К 1973 году дела у американцев шли не очень хорошо и красным повстанцам удалось сильно потеснить их на всех фронтах. Видимо, американцы должны были повторить судьбу французских колонизаторов, которые еще в 1954 году бесславно покинули свои бывшие колонии в Индокитае, передав империалистическую эстафету «старшему брату». Война распространилась и на соседние Лаос и Камбоджу, или иначе Кампучию, где красные кхмеры теснили прозападных врагов и, судя по всему, должны были скоро победить. Так или иначе, но нечто похожее на тот самый ковчег обнаружили красные кхмеры под развалинами древнего святилища Ангкор-Ват, окруженного огромным искусственным прудом прямоугольной формы и бурной тропической растительностью. Именно этот заросший джунглями город двенадцатого века вдохновил в свое время Редьярда Киплинга на написание знаменитой «Книги джунглей» и «Маугли». Помните сцену беседы удава Каа с бандерлогами? Вот где-то там и пролежал много веков заветный ковчег. Но события нынешней войны невольно способствовали его открытию для современного мира. И с этим мыслями Таманцев, убаюканный мерным шумом двигателей самолета, провалился в глубокий сон.

* * *

Приземлившись в Ханое, Игорь встретился с представителями ГРУ и вьетнамскими товарищами. Точнее, это они встретили его прямо у трапа самолета и сразу ввели в курс дела. Срочность обусловливалась тем, что о находке ковчега узнали американцы и снарядили специальную группу захвата из лучших спецназовцев, которая охотилась за артефактом в непроходимых джунглях. Они подбирались ближе и ближе, видно было, что на них работает вся военная машина США, разведка, авиация.

– Ну так где же сейчас ковчег? – нетерпеливо перебил Игорь. Они переглянулись, и старший гэрэушник, опустив глаза, процедил сквозь зубы:

– Точно неизвестно… Еще два дня назад он находился у начальника отряда красных кхмеров в центральной части Кампучии, и наш военный советник, взаимодействующий с ними, прислал подробное описание любопытной вещицы. Мы сразу передали информацию в Москву, а они уже вам. Ну хорошо, что вы быстро прилетели, надеюсь, вместе мы сможем его найти. Ведь когда ГРУ и КГБ действуют сообща – никто не сможет нас остановить!

– Очень хотелось бы. Но нам противостоит мощная сила, у них все ресурсы, армия, спецслужбы и неограниченные финансы. В отличие от нас. Но что-нибудь придумаем…

– Ну так вот, вчера ковчег исчез. Эх, жалко, что красные кхмеры не послушались совета нашего военного советника – ведь на то он и советник, чтобы слушались его советов, – и не вывезли его при первой же возможности сюда, в Ханой, а лучше бы и в Москву, где он точно оказался бы в безопасности.

– Да, это было бы идеально. Но где же нам теперь искать его?

– Для этого нужно ехать в Ангкор-Ват и разбираться во всем на месте.

– Как же туда теперь, во время войны, лучше добраться?

– Военным самолетом – быстро, но очень опасно, так как могут запросто сбить. Либо кораблем по морю, но это гораздо дольше и тоже весьма чревато, ведь проходить придется мимо Сайгона, а там злобствуют враги. Пешком по тропе Хо Ши Мина могут быстро двигаться только вьетнамцы, но и ее регулярно бомбят и выжигают напалмом.

– Да, варианты один лучше другого, – усмехнулся Игорь. – Наверное, лучше рискнуть самолетом?

– Да, пожалуй. Если ты готов, дорогой, то можем лететь хоть сегодня. Сейчас же запросим борт на Пномпень.

* * *

Через пару часов они уже летели над джунглями разрываемой войной страны, внизу проплывали рисовые поля, извилистые реки и бесконечные зеленые холмы, тянувшиеся до самого горизонта. Беспощадное южное солнце обжигало даже через металлическую обшивку самолета, от иллюминатора исходил жар, как из печи.

В военном транспортном самолете находились, помимо коллег Игоря, еще военные различных подразделений, даже сам старший Группы советских военных специалистов генерал-майор Анатолий Иванович Хюпенен и военный атташе при посольстве СССР в Демократической Республике Вьетнам полковник Легостаев. Война во Вьетнаме была очень важна и для США, и для СССР, никто не мог позволить себе проиграть. Здесь холодная война переросла в горячую. Хотя официально мы там не воевали, а лишь оказывали всяческое содействие Вьетнамской народной армии и Национальному фронту освобождения Южного Вьетнама, иначе известному как Вьетконг. По приглашению правительства страны и лично президента товарища Хо Ши Мина. С 1965 года во Вьетнам в качестве советских военных специалистов было направлено более шести тысяч офицеров и более четырех с половиной тысяч солдат и сержантов срочной службы. И вот на том памятном полете из Ханоя в Пномпень собрались некоторые из них. Младшие чины притихли в присутствии больших начальников. Но те сразу дали понять, что злобствовать не будут, а наоборот, когда самолет набрал высоту, попросили веселого офицера, путешествовавшего с гитарой, спеть что-нибудь. Тот не мог отказать и вскоре ударил по струнам. Сквозь шум моторов, иногда начиная дремать, Игорь слышал обрывки куплетов армейского фольклора.

Во вьетнамской столице мне нынче не спится,

Грустя и волнуясь, стою у окна.

Луна серебрится, а сердце, как птица,

На крыльях в Россию уносит меня.

Когда прохлады сердце просит

И сыт дыханьем знойным юга,

Мне вспоминаются метели,

Скрипящий иней и снега.

Одобрительные голоса подбадривали и просили чего-нибудь веселого. Офицер запел шуточную песню от лица американского летчика, подбитого на своем «Фантоме» вьетнамским пилотом МиГ-17 Ли Си Цыном, говорящем на русском языке. Ведь официально советские люди там не воевали, вот и родились легенды об асах Ван Ю Шине (Ванюшине), Ли Си Цын (Лисицыне), Ху Бе Нхо (Губенко), Си Ни Цыне (Синицыне).

«Кто же тот пилот, что меня сбил?» —

Одного вьетнамца я спросил.

Отвечал мне тот раскосый,

Что командовал допросом:

«Сбил тебя наш летчик Ли Си Цын».

Это вы, вьетнамцы, врете зря,

В шлемофоне четко слышал я:

«Коля, жми, а я накрою!»

«Ваня, бей, а я прикрою!»

Русский ас Иван подбил меня.

Когда смех утих, чей-то серьезный голос сказал:

– Не будем забывать, товарищи, что Ли Си Цыны и силы ПВО уничтожили уже почти семьсот американских самолетов, причем с каждым годом они сбивают их все больше. Это было одним из факторов, заставивших США подписать двадцать седьмого января наступившего семьдесят третьего года Парижское соглашение о прекращении бомбардировок и выводе своих войск из Вьетнама на условиях, предложенных вьетнамской стороной. Обстановка, однако, как вы знаете, продолжает оставаться напряженной, поскольку перемирие не выполняется Южным Вьетнамом и мы вынуждены отвечать. Военные действия продолжаются, расслабляться рано. Противник, южновьетнамская армия, остается одной из крупнейших в мире и насчитывает свыше миллиона человек личного состава, более двух тысяч танков и бронетранспортеров, две с половиной тысячи самолетов и вертолетов, тысяча шестьсот кораблей и судов различного типа, а также много другой военной техники, переданной США. Но, надеюсь, это им не поможет и победа близка, ибо ничто не может изменить волю народа.

Самолет пошел на снижение, и начало закладывать уши. Игорь посмотрел в окно и увидел внизу большой храмовый комплекс, окруженный идеально ровным квадратом огромного пруда. С западной стороны через воду перекинули мост, и только оттуда можно было попасть на большой прямоугольный остров, застроенный витиеватыми башнями и стенами. Заходящее солнце освещало его своими лучами, придавая зрелищу фантастическую нереальность. Игорь по виденным фотографиям догадался, что это и есть Ангкор-Ват – храмовый комплекс в честь индуистского бога Вишну. Он был построен королем Сурьяварманом II в первой половине XII века в окрестностях Великого озера, где в XI–XIV веках находился район столиц Ангкорской империи и резиденций древних кхмерских царей. Игорь толкнул локтем соседа:

– Здесь и нашли наш ковчег?

– Да, здесь. Как хорошо все просматривается сверху!

– Ну, может, отсюда и увидим, куда он делся? – Игорь начал пристально вглядываться в бесконечные зеленые джунгли, окружавшие со всех сторон древнее святилище и, казалось, готовые поглотить его. Только широкая водная преграда спасала его от лиан и густых колючих зарослей.

Но вот наконец самолет приземлился и задрожал на стыках больших бетонных плит, замедляя свой путь. Трап подъехал, когда винты двигателей еще продолжали вращаться. Вначале вышли важные начальники-генералы, затем все остальные и Игорь с товарищами. В лицо пахнуло тропической влажной жарой, хотя не слишком изнурительной, так как недавно прошел дождь, немного сбивший температуру.

На аэродроме гостей ждала машина, и они сразу отправились в Ангкор-Ват. По дороге встречались плакаты преимущественно красных цветов, люди низкого роста сновали вдоль обочин – такова была Кампучия. В целом все походило на Вьетнам.

– Ну что, товарищ Та Мань Цеф, ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству? – весело спросил его сосед-гэрэушник.

Игорь улыбнулся и пожал плечами. Ему не терпелось поскорее добраться до места.

* * *

Через несколько часов тряской дороги наконец вдали показались высокие башни. По мере приближения они росли и вскоре предстали во всей красе – пять башен из песчаника, возвышающиеся над храмовыми стенами. Люди вышли из машины и дальше пошли пешком. Дорога от входной башни до храма была обрамлена парапетами со скульптурами семиглавых змей-нагов. Бесчисленные статуи языческих богов и животных украшали ступенчатые башни. Мощное сооружение действительно поражало величием, недаром его использовали как символ страны на государственном флаге.

Внутри храмового комплекса их ждали руководители отряда красных кхмеров, нашедших ковчег. Они сбивчиво поведали через переводчика, что отыскали некий золотой кораблик в подземной пещере, которую случайно обнаружили, так как упавшая бомба повредила каменную кладку и образовался проход под землю. Новые знакомые показали это место, и Игорь не мог удержаться от охватившего его волнения.

Они стояли у огороженного красными лентами провала в земле, образовавшегося от взрыва бомбы. Там, где лестница резко идет вверх к центральной части храмового комплекса, увенчанного пятью башнями, оказался и проход в подземную часть. Причем, судя по крутизне, ступени были построены одновременно с основной наземной частью. Тот же красноватый песчаник, та же кладка, те же барельефы на стенах. Люди начали медленно спускаться, внимательно осматривая все по сторонам. При свете фонаря Игорь увидел старинные изображения легендарных индуистских героев и богов, битву дэвов и асуров, воинов-обезьян, боевых слонов с огромными бивнями и некие загадочные предметы на пьедестале. Складывалось впечатление, что сражение шло именно за них, ибо победитель торжественно держал в руках как будто острие огромного копья, снятое с древка. Спускались все глубже и глубже под землю, кругом становилось все темнее. Тусклый лучик света маячил далеко позади, повеяло затхлым хладом поросших мхом камней, которые никто не тревожил долгие века. Мерцающие тени древних изображений наводили ужас. Игорю стало не по себе, он съежился и потом, распрямившись, потряс плечами.