Укус стрекозы

Алексей Петров

Укус стрекозы

© Петров Алексей, текст, 2025

Глава 1

Странный пассажир

Дождь бывает разный. Иногда – стеной, как из ведра, иногда крупными холодными каплями, порой мелкой моросью. Айдар не любил никакой из доджей. Даже приятный, теплый, грибной. Будь у Айдара другая работа, возможно он бы в дождливую погоду писал стихи или картины. А может быть вел уверенно корабль навстречу бушующей буре. Но, Айдар, с неожиданно русскими отчеством и фамилией – Юрьевич Пахомов, работал самым обычным таксистом. Он любил Москву, хоть и родился далеко за ее пределами. Еще ребенком он ощущал, как это теперь модно называть, «энергетические потоки». Айдару не нравилась такая формулировка, ему приятней было представлять, что он чувствует души, как и его рано умерший отец. Айдар не был религиозен и не особо прислушивался к новомодным метафизическим теориям. Он просто доверял своей интуиции. В дождь интуиция работала особенно остро, вот как сейчас. Дворники мотало по стеклу, приложение в телефоне подозрительно долго молчало для такой погоды. Айдар закрыл глаза – он верил, ничего не происходит случайно. Заказов нет не просто так, кому-то нужна помощь.

Айдар вгляделся в темную дождливую ночь. На первый взгляд – ничего необычного. Дорога, по которой едут домой уставшие водители, остановка, под козырьком которой зябко ёжатся несколько запоздалых пешеходов. Стоп! Цепкий взгляд Айдара приметил одинокую мужскую фигуру. Мужчина стоял на остановке, но не прятался в ее глубине от косых капель, они, одна за другой, пробивали его легкую для такой погоды куртку. «Он», – решил Айдар и включил передачу.

– Брат, давай подвезу, без таксы, так, по-дружески, я домой еду, мне не сложно, – предложил Айдар.

Мужчина повернул голову в его сторону, но словно не видел и не слышал ничего вокруг. Айдар выскочил под дождь, привычно закинул чемодан в багажник. Мужчина даже не заметил перемещения своих вещей. Айдар открыл пассажирскую дверь и аккуратно направил внутрь промокшего мужчину.

– Брат, садись, не стой под дождем, да.

Незнакомец словно под гипнозом послушно сел. Айдар запрыгнул в автомобиль, прибавил печку и поехал, куда глаза глядят.

Айдар не был фаталистом и благотворительностью, как сейчас, занимался крайне редко. Но порой он слышал что-то вроде «зова предков» и не хотел ему противостоять.

– Есть, где ночь пережить? – поинтересовался Айдар у своего попутчика.

– Что?

Мужчина словно только сейчас понял, что уже не на улице, уже не холодно и не льет дождь.

– Айдар, а тебя как?

Пассажир спустя целую вечность ответил:

– Дима.

– Хм, крепкое имя, ждет тебя, как это говорили римляне – или со щитом, или на щите. Победа в общем, любой ценой.

Дима повернул голову и посмотрел на сосредоточенного Айдара.

– Типа как у Македонского? Он же на щите, или я путаю?

– Да нет, брат, тут не о том. Просто имя, ну это как бы, как тебе сказать, направление, что ли. Тебе решать как жить дальше.

Дмитрий вдруг словно потерял опору, упал головой на колени.

– Дим, тебе есть где переночевать? – с теплотой в голосе спросил Айдар.

* * *

Такси остановилось у неприметной хрущевки. Дождь уже еле капал. Айдар открыл багажник, вышел, достал чемодан, выдвинул ручку, подкатил его к пассажирской двери.

– Ну вот, твой адрес. Ты как сам-то, пришел в себя?

Дима неуверенно мотнул головой.

– А-а, – протяжно выдавил из себя он, – сколько я должен?

Айдар махнул рукой, мол, ничего не надо. Дима вышел из автомобиля, вынул из портмоне пару оранжевых бумажек и бросил их на сиденье.

– Спасибо.

– Много, – с упреком качнул головой Айдар.

– Мало, – ответил Дима, и, не оглядываясь, покатил свой неказистый чемоданчик в подъездной двери.

Айдар лишь тяжело вздохнул.

«Дима, значит», – почему-то мелькнуло у него в голове. Айдар улыбнулся, хороший знак, еще встретятся.

* * *

Дима открыл дверь ключом. Квартира встретила его слегка затхлым запахом. Не удивительно, родители жили в ней от силы месяца четыре в году, зимой. С ранней весны и до самого снега они предпочитали проводить в деревенском домике, «на земле».

«Может оно и правильно, может, я оторвался от земли, потому все это произошло», – тяжело вздохнул Дима.

Он вышел на балкон, тоскливо посмотрел вниз. «Третий этаж, слишком низко», – прошептал в его голове разочарованный голос.

– Низко, – повторил Дима.

Он так и остался стоять опираясь о перила и свесив голову. Снова пошел дождь, но почему-то капли попадали только на руки. Дима вдруг осознал, что это не дождь, это слезы. «Мужчины не плачут». Он горько усмехнулся и вслед за этим истерично рассмеялся. Он не мог остановиться, рыдания и смех сливались в одну безумную какофонию. Бродячий пес протяжно завыл. То ли жалея несчастного человека, то ли сокрушаясь о своей горемычной доле. «Одинокий. Он такой же одинокий как и я теперь».

Психологи говорят, что признание проблемы – первый шаг на пути к исцелению. Но Диме легче не стало. Ему стало тяжелей. Вдруг куда-то делся весь воздух. Дима дышал ртом, растягивая легкие как можно шире, но это не помогало.

«Я умираю». Дима лег на спину, закрыл глаза, руки безвольно упали на холодный балконный пол. Дима вымученно улыбнулся и действительность померкла.

«Умер».

Вначале была темнота. «А разве не должен появиться какой-то тоннель?». Тут же, словно в ответ на вопрос появился… не тоннель, длинный ряд в супермаркете. Дима с удивлением заметил, что катит тележку. А на руке нет обручального кольца, даже следа от него. Взгляд упал ниже, на кроссовки. Дима едва не заплакал – он был в них, когда впервые увидел…

Тележка Димы дернулась от столкновения с другой тележкой. Дима вскинул глаза и увидел ее – Катю. «Это шанс, это шанс все ей объяснить!», – но как и в тот, первый, раз, обычно смелый с девушками Дима, не смог выдавить из себя ни слова. Катя смущенно улыбнулась и сделала пару шагов назад. Дима попытался обойти свою тележку, но на полу стояли поддоны с какими-то коробками. Он перепрыгнул через них и побежал за Катей. Она стояла в очереди на кассу, за ней уже пристроилась пожилая пара, которую Дима никак не мог обойти. Дима нервничал, торопил пенсионеров, но те только еще сильней мешкали. Наконец-то Дима выбежал из супермаркета. Кати нигде не было видно. Налетел колючий неприятный ветер. Дима поежился.

– Вставай, замерзнешь, – прошелестел Катин голос.

Дима резко открыл глаза. Он по-прежнему лежал на балконе, дрожал от холода. С трудом Дима поднялся и вернулся в квартиру. На автопилоте он прошел в свою детскую комнату. Странно, в ней был вечер, а не ночь. Дима сел на кровать и улыбнулся, вспомнив милую смущенную улыбку Кати. Он словно одновременно знал, что это его будущая жена, с которой они проживут пятнадцать прекрасных лет, но в то же время очень боялся, что больше не встретит ее.

– Я тогда сразу поняла, что ты – тот самый, мой мужчина, – прошептал Катин голос.

– Знаю, ты рассказывала, – ответил Дима, – Катя, почему так случилось, что я сделал не так?

– Спи, – ласково отвел голос.

Реальность вернулась внезапно. Темно. Дима дрожал сидя на кровати в своей детской комнате. Он, не раздеваясь, как был в мокрой еще от дождя, холодной одежде, забрался под одеяло и в тот момент уже знал, что проснется простуженным.

Глава 2

Одинокий человек

Дима проснулся в прекрасном настроении. В окно светило яркое солнце. Он быстро собрался, позавтракал вчерашним пирогом с горбушей, надел купленные неделю назад модные кроссовки и вышел из квартиры.

Можно было прогуляться пешком, время позволяло, но Дима добежал до подъехавшего автобуса и проехал пару остановок. Ему нравилось приезжать на работу пораньше. И вовсе не чтобы произвести впечатление на совладельцев автосалона, в чем был уверен его напарник, Юра. Диме нравилось на несколько минут ощущать себя единственным человеком среди всех этих машин. Он не признался бы никому на свете, что иногда разговаривал с автомобилями. В этот раз Дима выбрал тойоту Celica, красивого серебристого цвета. «На таких ездят ангелы и та незнакомка из супермаркета», – с грустной улыбкой подумал он, садясь за руль автомобиля.

– Я вчера встретил лучшую девушку на планете, но даже не знаю как ее зовут, – поделился своей печалью с молчаливым слушателем Дима, поглаживая кожаный руль.

Новый рабочий день закрутился, клиентов было на удивление много. Едва покупатель входил в салон, у Димы срабатывало особое видение, он сразу знал какая именно машина подходит ему. У автомобилей, как и у людей, есть свой характер. Дима знал каждую модель, и неким шестым чувством понимал, кому она станет надежным железным другом, а кому нет. За несколько месяцев работы Дима уже заслужил репутацию лучшего продавца и, что его особенно радовало, к нему уже даже пару раз приходили по рекомендации.

День стоял солнечный и какой-то особенно радостный. Полированные корпуса автомобилей поблескивали в лучах солнца, птицы на улице заливались трелями. Очередной перелив колокольчиков на входной двери известил о новых клиентах. Дима с привычной улыбкой повернулся и… Это была Она. Та девушка, нет, Ангел. Дима так и застыл.

– Так вы нам поможете, или мне руководство пригласить? – разрушил идиллию неприятный грубый голос.

– Простите, – вежливо ответил Дима, повернувшись к грузному мужчине лет пятидесяти – посмотрите на эту модель, Celica…

На автомате Дима рассказывал о всех характеристиках машины, втайне надеясь, что Девушка его дочь, а не одна из дамочек, которых он встречал рядом с подобными покупателями.

– Мне не нравится. Белая машина маркая. И какая-то она не функциональная, – прервал Диму мужчина.

Диме этот покупатель тоже не нравился и с каждой минутой не нравился все больше. Но улыбка на его лице держалась, словно приклеенная.

– А мне она нравится, – вдруг сказала молчавшая до этого девушка, – и она не белая, а жемчужная, очень красивая.

– Ты ничего толком не посмотрела и мы еще в другие салоны не ходили, надо прицениться, подумать.

– Папа, я уже обо всем подумала. И на сайтах других салонов была, эта машина мне сразу приглянулась.

«Папа!», – за это слово зацепилось сознание Димы и улыбка из вежливой как-то вдруг превратилась во влюбленно-наивную.

Папаша очаровательной девушки зыркнул недобро и холодно произнес:

– Хорошо, оформляем тогда.

Дима заполнял нужные бумаги, а сам нервно думал как бы познакомиться с ангельской девушкой. Идея пришла к нему внезапно, как озарение. Он протянул ей свою визитку.

– Это мой номер. У машины есть гарантия и наш салон очень заботится о покупателях, поэтому можете звонить, если что-то понадобится.

Дима очень надеялся, что девушка, которая так и не представилась, поймет его намек и позвонит.

– Что вам? – вдруг раздался неприятный женский голос.

Дима моргнул. Напротив, вместо прекрасной незнакомки, из стеклянного окошка, на него смотрела женщина в белом халате и маске.

Дима тряхнул головой и едва слышно выжал из себя:

– От простуды что-нибудь.

Он вышел на улицу с небольшим пакетиком в руках. Погода совсем не походила на солнечную. Тучи покрыли небо грязными серыми мазками. Зазвонил телефон. Дима взглянул на номер – не из списка контактов, кто-то новый.

– Ало.

– Здравствуйте, – раздался в трубке смутно знакомый женский голос. – Вы наверное не помните, это Катя, мы у вас с папой…

– Конечно помню, – перебил ее Дима, – не каждый раз в наш салон ангел заглядывает.

Из трубки не донеслось ни звука.

– Катя, вы не подумайте, я не какой-то ловелас. Просто запомнил вас еще в супермаркете. Выскочил следом, а вас уже нет. И потом никак не мог забыть.

– Удивительно, что вы меня запомнили. Я почему-то тоже сразу вас узнала. Дима закусил кулак и закрепил успех жестом «Yes».

– Я рад, что вы позвонили.

– Ну… я…

– А знаете, Катя, в вашей машине есть несколько хитрых функций, про которые почти никто из автовладельцев не знает. Хотите покажу?

– Да, конечно, – в голосе Кати почувствовалось облегчение, – а можете мне еще кое в чем помочь? Я на курсы ходила, по городу более-менее себя чувствую. Но вот когда парковка! Хоть плачь. Даже специально машину подальше оставляю, чтобы не пришлось выезжать ни откуда.

– Конечно! С радостью научу. Мне папа еще в детстве секрет открыл, с тех пор я паркуюсь вообще без проблем.

– Ой, это было бы просто замечательно. А вы до скольки работаете? Я могу заехать и мы бы получились.

– Давайте в шесть, – предложил Дима.

– Хорошо, тогда в шесть.

– Катя, – поспешно произнес Дима, пока она не прервала разговор.

– Да?

– А давай на ты? Не против?

– Не против, – ответила Катя и в голосе отчетливо слышалась улыбка.

– Тогда до вечера, – попрощался Дима.

– Дмитрий Анатольевич, – внезапно раздался голос Влада, старшего менеджера, – не понял, вас что, только вечером ждать?

– Нет, – хриплым, качественно простуженным голосом ответил Дима, – я заболел, отлежусь дня три-четыре. Если будет что-то очень срочное, звони, остальное разруливайте самостоятельно.

– Ага, понял, поправляйтесь.

Глава 3

Глаза цвета неба

Дима поднялся на третий этаж, вошел в родительскую квартиру. Устало разулся, прошел на кухню, заварил противовоспалительный порошок. Ароматное зелье дымилось в чашке, Дима плеснул немного холодной воды прямо из под крана и залпом выпил.

«Спать», дал он сам себе указание и пошел в комнату, по дороге стягивая с себя одежду. Он сел на кровать и ощутил запах новенького автомобиля и тонкий, едва заметный аромат духов.

– Привет, – улыбнулась Катя, – командуй, куда едем?

– Едем на один непопулярный автодром. Он старый, его лет тридцать назад построили, но зато там не будет лишних глаз и никаких конкурентов.

– Идеально!

Катя мягко тронулась. Дима уже хорошо усвоил, что большинство девушек на «право-лево» ориентируются с трудом. Поэтому показывал направление рукой и заранее. Он не мог поклясться, но был уверен, что на Катю это произвело впечатление.

– Дим, а ты на какой машине ездишь?

– Эм… обычно я от девушек скрываю эту информацию. Но тебе так уж и быть, скажу. Но только когда подъедем к тому перекрестку. Можешь, кстати, сбросить скорость, сейчас красный загорится.

Катя послушно тронула рычаг.

– А почему скрываешь?

– Ну, они смеются надо мной, – улыбнулся Дима.

– Поэтому ты решил до светофора подождать? – предположила Катя, – чтобы я от смеха в аварию не попала? О, мамочки! Надеюсь это не Запорожец. Машина остановилась.

– Почти, четыреста двенадцатый Москвич. Зелененький такой.

Катя рассмеялась. Мне нравится зелененький:)

Сзади раздался нетерпеливый сигнал.

– Думаю, зеленее уже не будет, – опрометчиво выдал Дима, подразумевая светофор, а не папин злополучный Москвич.

Но Катя догадалась и прыснула от смеха.

* * *

Когда вечером Дима возвращался домой, он вдруг понял что означает выражение «на крыльях любви». Именно так он себя ощущал! Если бы не прохожие и любопытные взгляды из окон домов и автомобилей, он бы сейчас прыгал, кричал, ходил на руках, снова прыгал и снова кричал. Все внутри ошалело и ликовало! Причина неуемной радости была – Катя согласилась на свидание. Не на «поучите меня парковаться», а на настоящее свидание!

Радость вдруг резко сменилась паникой. Куда пойти? Куда вообще водят на свидание Ангелов?

Дима остановился, задумался. Удивить такую девушку походом в ресторан он точно не сумеет. Папаша явно брал ее в рестораны с таким ценником, что Диме за три года не заработать. Нет, еда точно отпадает, хотя… нет отпадает. Или нет? Мысли так поглотили Диму, что в следующий раз он поймал себя в реальности когда отправлял СМС:

«Катя, я забыл у тебя спросить, куда бы ты хотела сходить завтра? Потому что у меня уже миллион вариантов, не знаю какой лучше».

Отправил и тут же испугался, забыл как дышать, глядя на экран телефона. Ответ пришел почти сразу:

«Огласите весь список пожалуйста:) Шучу! Я бы куда-нибудь сходила погулять. Погода чудесная. Только умоляю, не ресторан, терпеть их не могу!». К Диме вернулась эйфория! Она не передумала! Гулять, значит. Ура!

* * *

– С ума сойти! Зоопарк! – обрадовалась Катя. – Я сто лет в зоопарке не была.

– Тебе нравится? – Дима задал вопрос и замер в ожидании ответа.

– Конечно! Еще как.

Он облегченно выдохнул и заметил как Катя с восторгом смотрит на игуану в руках фотографа. На стенде рядом пестрели фотографии разных людей с этой игуаной.

– Кать, может сфотографируемся? – предложил он.

Катя улыбнулась и кивнула.

Дима резкими движениями открывал один за другим ящики своего детского стола, выбрасывал содержимое, нервно перебирал и, не находя нужного, злился. В последнем ящике, среди зачем-то сохранившихся тетрадей с конспектами лекций, он нашел что искал – фотографию. Ту самую, с их первого свидания: улыбающаяся парочка и усталая, покрытая зеленой чешуей игуана с высунутым языком.

Дима прижал фотографию к груди, лег на кровать, накрылся одеялом и уснул.

* * *

Катя была на два года младше Димы и училась на юриста. Ей не нравилось, но так решил папа, который не зря не понравился Диме с первого взгляда. В девяностые папаша состоял в банде и едва не сел на серьезный срок. Его спас очень хороший, очень ушлый и очень дорогой адвокат. Выйдя сухим из воды, папа перестал отзываться на кличку «Редька», а стал Эдуардом Семеновичем, солидным владельцем строительной компании. Повторять опыт пребывания, хоть и недолгого, в казенных стенах он не хотел, поэтому организовал еще и юридическую компанию. Юристы стали жрецами его персональной религии, богом которой был Закон. Хотя отношения с Законом у Эдуарда Семеновича вовсе не походили на почитание. Напротив, он желал только одного – нарушать Закон так, чтобы никто и никогда не подкопался. И ради этого желания трудилась целая куча лучших юристов столицы.

В какой момент новоявленному «честному» бизнесмену пришла в голову сделать дочь директором юридической компании, точно не известно. Но с той поры участь Кати была предрешена. Ей хотелось многого – танцевать, петь, заниматься дизайном, но переубедить папу, который лучше знал что для дочери хорошо, а что бесполезная трата времени… Однако Катя справлялась и справлялась очень хорошо. Ее любили и хвалили преподаватели, она великолепно запоминала многочисленные законы и умела быстро забывать те, которые изменялись. С тяжелым сердцем она признавала, что в чем-то папа прав, и она будет прекрасным юристом, может быть даже одним из лучших, но любые разговоры об этом заканчивались ее глубоким вздохом и рассеянным взглядом вдаль.

Дима же рисовал в своем воображении, что однажды он станет директором автосалона, а Кате больше не придется работать ни единого дня.

Глава 4

Самый не лучший день

Машина в очередной раз подскочила на кочке и Диму еще раз отбросило на крышку багажника. Ехали они уже довольно долго. Звук шин изменился минут десять назад. Теперь под колесами шуршала грунтовка. Дима успел не раз попрощаться с жизнью, которая пролетела перед глазами уже как минимум трижды. Единственное, о чем о не мог перестать думать – лишь бы с Катей все было хорошо, только бы он ничего ей не сделал.

* * *

Дима пригласил Катю на свой день рождения. Все, и сам Дима, и родители и Катя очень волновались. Хоть официальный повод звучал нейтрально, но фактически, Дима хотел познакомить родителей со своей невестой. А это уже совсем другой уровень ответственности.

Катя, окутанная легким ароматом полевых трав, вошла в гостиную. Родителей она сразила наповал с первой же секунды – и своим ангельским видом и подарком – коллекционной пластинкой, названия которой Дима так и не рассмотрел. Он не любил классическую музыку и еще больше не любил пластинки. Но родители так впечатлились, что весь вечер ворковали вокруг «Катюши», «Катеньки» и под конец вечера «доченьки». Дима уже знал, что теперь ему придется каждое утро и каждый вечер отбиваться от вопроса «когда свадьба». На самом деле он и сам хотел бы узнать ответ на этот вопрос. Но Катя почему-то очень боялась разговора с отцом и уже не первый раз откладывала их официальное знакомство. Технически Эдуард Семенович Диму знал. Но знал как менеджера автосалона, а не как жениха своей дочери. В итоге, долгожданный визит Катя запланировала на четвертое сентября.

– Хороший день, – сказала она Диме по телефону, – сегодня папа закрыл какую-то очень успешную сделку и завтра все еще будет в хорошем настроении. Так что готовься. И не забудь, никаких галстуков. Рубашка и брюки.

– Помню-помню, – со счастливой улыбкой ответил ей Дима.

Тогда он подумал, что всего один день отделяет его от самого важного в жизни. Уже пятого числа, послезавтра, подумать только, они с Катей отнесут заявление в ЗАГС. Тревоги Кати по поводу встречи с ее отцом он не мог понять. Конечно, Эдуард Семенович суровый человек и требовательный, но он ведь солидный бизнесмен, а значит разумный и рассудительный. С такими людьми всегда можно найти общий язык.

* * *

Диму еще раз подбросило на новой кочке. Машина внезапно остановилась.

Багажник открылся, а в месте с ним взору Димы открылась часть леса, наполненная жизнерадостным стрекотом кузнечиков и жужжанием насекомых.

– Вылезай!

Какая-то птица выдала нервную трель и громко хлопая крыльями перелетела на другое дерево. Дима, очень хотел бы сейчас тоже оказаться птицей и наблюдать за сценой своего убийства с безопасного расстояния. Вместо этого он с трудом выбрался из багажника, разминая затекшие мышцы.

Эдуард Семенович вальяжно стоял между двумя своими мордоворотами. К ногам Димы упала лопата.

– Ну, копай, – с приторным дружелюбием приказал неудавшийся тесть.

Дима сглотнул. Во время поездки он покрутил в голове несколько вариантов развития событий и этот был самый ожидаемый.

– Вам надо прятать мой труп, вы и копайте, – дерзко ответил он.

Один из громил ударил Диму под дых. Он упал. Начищенный до блеска ботинок подтолкнул лопату к его лицу. Дима кашлянул и попытался встать. Но получил еще один удар, теперь в спину.

– Значит так, жених. Повторять не буду. Это твой единственный шанс. Ты сейчас тут посидишь в лесочке, поразмыслишь и забудешь про мою дочь навсегда. Иначе я тебя тут урою так…

Эдуард Семенович не стал уточнять как именно уроет, суть угрозы и без того была понятна. Дима услышал звук хлопающих дверей, отъезжающего автомобиля и только потом поднялся. Звуки леса почему-то стали не просто громкими, оглушающими.

Дима зажал уши руками. Он тяжело дышал, до безумия сильно волновался за Катю, но не мог ей позвонить. Телефона у Димы больше не было. Осколки новенького аппарата, подаренного родителями на день рождения, видимо уже собрала домработница. Она же стерла все следы пребывания Димы в доме, а охранник наверняка подчистил записи камер. Сватовство с самого начала пошло не по плану. И телефон стал не единственным пострадавшим. Тревожней всего было за Катю, ее отец запер на чердаке, оттуда никак не выбраться. А сейчас он ехал домой.

– Катя! Катя! – закричал от отчаянья Дима.

– Эй, ау, потерял кто? – раздался чей-то голос вдалеке.

Дима истерично засмеялся и, ломая ветки, бросился бежать на голос.

* * *

– Ну парень, считай тебе повезло, – покачал головой пожилой мужичок после того, как Дима рассказал ему и его жене свою историю, – мы ведь сегодня и не собирались за грибами. А потом подумали, чего такому теплому деньку зря пропадать. До дороги тут плутать и плутать, и то, если знаешь куда топать.

Дима и сам понимал, что ему повезло. Вот только что делать? Сначала он хотел обратиться в полицию. Но только что он там скажет? Что известный бизнесмен его хотел в лесу закопать? Кто поверит, а если и поверят, то Катин папа им столько заплатит, что они и сами будут рады закопать непутевого заявителя. Даже два раза, и цветочки посадить на могилке.

– Ты это, глупостей давай не наделай, – предостерег грибник, догадавшись о чем Дима думает, – спать ложись, завтра все уже будет по-другому, само собой наладится.

Дима не верил что что-то наладится. Но других вариантов все равно не придумывалось.

Добравшись до дома он тихонько проскользнул мимо гостиной, в которой родители слушали новую пластинку, рухнул в кровать и уснул, ничего не зная о судьбоносной встрече, которая прямо сейчас проходила в ресторане неподалеку.

* * *

Марк и Саня, закадычные друзья, всегда любили машины. Это их и сблизило. Каждую свободную минуту после школы они проводили в гаражах. Приставали к автолюбителям, просились то колеса накачать, то масло заменить. Так они год за годом надоедали всем, пока один старичок, водитель автобуса на пенсии, не взял их под свое крыло. Милейшего старичка в шутку называли Лешим. То, что это не безобидное прозвище, а суровое погоняло, ребята узнали довольно быстро.