Хранитель Потока

Николай переступил с ноги на ногу, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом старого Хранителя. Всю жизнь он старался быть незаметным, обычным, ничем не выделяться. Это стало привычкой, частью его натуры. А здесь, в мире Потока, он постоянно оказывался в центре внимания. Его способности, его "дар" – всё это словно выталкивало его на передний план, заставляя чувствовать себя не в своей тарелке.

– А теперь я вас оставлю, занимайтесь дальше, – произнёс Элдрос, словно почувствовав его дискомфорт. Старый Хранитель слегка поклонился и медленно направился к храму, его фигура словно растворялась в солнечном свете.

Николай расправил плечи и глубоко выдохнул, чувствуя, как уходит напряжение. Наедине с Лиарой он чувствовал себя гораздо комфортнее.

В голове продолжали роиться десятки вопросов об этом мире и природе его способностей, но они никак не выстраивались в стройную картину, а лишь порождали новые загадки.

– Это только начало, – голос Лиары вернул его к реальности. – Теперь попробуй коснуться вот этой нити и почувствовать ее.

Она указала на странную медленно пульсирующую тусклую нить, закручивающуюся в причудливые спирали, которая уже давно привлекла внимание Николая, выбиваясь из общей гармоничной структуры. В её движении было что-то тревожное, болезненное, словно она металась в попытках найти правильный путь. По своей структуре эта нить была похожа на человеческую.

Николай осторожно протянул руку. Как только его пальцы коснулись нити, он сконцентрировался на ощущениях, которые она с собой несла. И в этот момент мир словно перевернулся. Его захлестнула волна чужих эмоций – глубокое отчаяние, безысходность, страх. Нить задрожала от его прикосновения, начала пульсировать чаще, словно хотела убежать и спрятаться от неожиданного к ней внимания. Поток ощущений нарастал, грозя захлестнуть сознание. Боль – острая, душевная, невыносимая – растекалась по его телу, заставляя задыхаться.

Откуда-то пришло понимание. Он должен не просто прикоснуться к нити и почувствовать ее – он должен исправить, изменить её. Наполнить светом, теплом, надеждой. Показать, что мир может быть другим.

Николай закрыл глаза, сосредоточившись на самых светлых чувствах, которые мог найти в своей душе и направил их в эту странную нить …

Глава 7. Странная нить

Катя проснулась от привычного холода – батареи в квартире еле теплились. Серый рассвет едва пробивался сквозь грязное окно с облупившейся краской на раме. Она натянула потёртое одеяло повыше, пытаясь согреться, и невольно перевела взгляд на календарь на стене. Сегодня ей исполнялось четырнадцать. Когда-то этот день был самым счастливым в году – с тортом, свечками, подарками и улыбающимися родителями. Теперь же от этих воспоминаний только больно щемило сердце.

Матери и отчима дома не было. Вчера они опять устроили попойку с друзьями – такими же опустившимися, с красными лицами и громкими голосами и куда-то ушли. Катя до поздней ночи сидела в своей комнате, уткнувшись в подушку, чтобы не слышать их пьяные крики и смех. Уроки так и остались не сделанными – при тусклой настольной лампе глаза быстро уставали, да и какой смысл? В дневнике уже давно красовались одни двойки и тройки.

Она медленно оделась, словно раздумывая. Старые джинсы с протёртыми коленками, растянутый свитер, который когда-то был маминым. В зеркале отражалось бледное лицо с тёмными кругами под глазами и спутанными русыми волосами.

– С днём рождения, Катька, – вздохнув, сказала она своему отражению, и губы предательски задрожали.

На кухне царил привычный беспорядок: грязные тарелки в раковине, окурки в пустых банках из-под консервов, недопитые бутылки. Есть не хотелось – в животе противно крутило от запаха перегара и несвежей еды.

Катя подошла к окну и посмотрела вниз с высоты десятого этажа. На мгновение она представила, что лежит там внизу, на мокром асфальте и весь этот ужас, называемый ее жизнью закончен. Отогнав эту мысль, она механически собрала учебники в потрёпанный рюкзак, некогда розовый, а теперь какого-то неопределённого цвета и вышла из дома.

В последнее время такие тяжелые мысли приходили всё чаще. Особенно по ночам, когда она лежала без сна, вслушиваясь в пьяные крики за стеной. Может, лучше было бы совсем не просыпаться? Никто ведь даже не заметит… Мать давно живёт в каком-то пьяном тумане, только и может, что повторять "Отчим тебе добра желает" после каждой выволочки. А папа… Три года прошло с момента, когда родители развелись. Мама говорила, что он уехал на заработки далеко на север. Наверное там у него уже другая семья, а может и другой ребенок. Зачем ему помнить о ней?

Осенний дождь монотонно барабанил по карнизам. Катя брела по лужам, не разбирая дороги. В школу не хотелось – там её ждали только насмешки. "Нищебродка", "оборванка" – эти слова преследовали её в коридорах. Особенно старалась Ленка, у которой каждые полгода был новый телефон и брендовые вещи.

Катя остановилась, посмотрела на небо и подумала, "Бог, если ты есть на небе, то почему ты так несправедлив ко мне, в чем я виновата?" От этой мысли сердце сжалось и хотелось заплакать, она опустила взгляд и пошла дальше.

Внезапно детский смех и жалобный визг вырвали её из тяжёлых мыслей. За углом обшарпанной пятиэтажки трое мальчишек лет десяти окружили что-то, пинали ногами и гоготали.

– Прекратите немедленно! – Катя сама не узнала свой голос, обычно тихий и робкий. Сейчас в нём звенела сталь. Мальчишки, не ожидавшие такого, испуганно переглянулись и бросились врассыпную.

На мокром холодном асфальте, дрожа всем тельцем, сжался в комочек щенок. Грязный, худой, с взъерошенной шерстью, он поднял на Катю глаза, полные такого знакомого страха и отчаяния. Она замерла. В этих карих глазах она увидела отражение себя – такую же одинокую, брошенную, растоптанную и никому ненужную. Сердце сжалось от острой жалости к этому беззащитному комочку и к самой себе, на глазах выступили слезы.

– За что же они так с тобой, маленький? – воскликнула Катя. Не раздумывая, она подхватила щенка на руки. Он был совсем лёгкий, просто кожа да кости. Прижавшись к её куртке, он перестал дрожать и тихонько заскулил – не от страха, а словно благодаря.

Дома Катя налила в тазик тёплой воды и осторожно вымыла щенка. Под слоем грязи проступила рыжеватая шерстка с белым пятнышком на груди, будто звёздочка. Она аккуратно вытерла его, проверила его лапки, спинку – вроде ничего не сломано.

– Я не знаю, как тебя зовут, но теперь ты будешь Рыжик, – сказала она улыбнувшись и скармливая ему кусочек заветренной колбасы, которую берегла на обед. Щенок ел жадно, давясь и облизываясь, а Катя гладила его по голове, чувствуя, как в груди растёт что-то светлое и тёплое. Первый раз за долгое время она была кому-то нужна.

Грохот входной двери заставил вздрогнуть их обоих. Тяжёлые шаги отчима, спотыкающиеся, нетвёрдые. Сердце Кати замерло от ужаса.

Отчим увидел сидящую на полу падчерицу с щенком и двинулся к ним, даже не закрыв входную дверь.

– Ты что за шавку притащила в дом?! – его пьяный рёв ударил по ушам. От него разило перегаром даже через весь коридор. Катя схватила Рыжика и кинулась в свою комнату, забилась в угол между шкафом и стеной. Прижала к себе дрожащего щенка, закрыла голову руками и зажмурилась. Сейчас начнётся… Она уже чувствовала фантомную боль от будущих ударов.

Шаги приближались.

– Ну погоди, дрянь такая…

Катя вжалась в стену ещё сильнее, чувствуя, как колотится сердце Рыжика рядом с её собственным.

Глухой удар. Потом второй, словно что-то тяжёлое рухнуло на пол. Катя осторожно приоткрыла глаза и не поверила увиденному: отчим лежал на полу, а над ним возвышалась знакомая фигура, потирающая кулак. Под мышкой – белый плюшевый медведь с красным бантом.

– Папа! – пронзительный крик вырвался из ее груди. Она не помнила, как вскочила, как бросилась к нему. Уткнулась лицом в куртку, пахнущую дорогой, осенней сыростью и таким родным запахом и зарыдала. – Папочка, любименький, где же ты был? Почему тебя так долго не было? Мне так плохо без тебя…

Сильные руки прижали её к груди, и она почувствовала, как часто бьётся отцовское сердце. – Прости меня, доченька, – его голос дрожал, Катя подняла глаза, полные слез и увидела, что отец тоже плачет . – Прости, я не знал…. Мама говорила, что у вас всё хорошо, не разрешала с тобой общаться. Господи, если бы я только знал!

Отец осмотрелся по сторонам, посмотрел на отчима, лежащего без сознания, и решительно добавил, – я ни за что не оставлю тебя здесь. Собирай свои вещи, мы уезжаем. Немедленно.

Катя оглядела свою комнату. Старая одежда, потрёпанные учебники, выцветшие обои с содранными уголками – ничего этого ей не было жаль. Только дневник со стола, в котором она записывала свои самые сокровенные мысли… – Пап, а можно Рыжика с собой? Он совсем маленький, я буду о нём заботиться!

– Конечно, можно, – отец ласково погладил щенка по голове.

Через пять минут их машина выезжала со двора. Катя сидела на заднем сиденье, прижимая к себе притихшего Рыжика, и смотрела, как исчезают за поворотами знакомые улицы. Серые дома, облезлые заборы, грязные лужи – всё это оставалось позади, превращаясь в далёкий страшный сон. Мелкий моросящий дождь закончился, и сквозь разрывы в облаках выглянуло солнце. Его луч озарил Кате лицо и принес ощущение тепла. Она посмотрела на него сквозь прищуренные глаза, улыбнулась и шепотом сказала: "Спасибо, Бог. Теперь я знаю, что ты есть." Потом задумалась на минутку, снова улыбнулась и добавила: «С днем рождения, Катька»

Глава 8. Переплетенная нить

Неожиданно, ощущения от нити резко изменились, словно издалека пришел ответ, принеся с собой чувство ответной любви и благодарности. Николай открыл глаза и увидел, как цвет нити изменился, она стала ярче и прекратила пульсировать. Ее форма изменилась, и развернулась в чудесный узор, вплетаясь в многообразие соседних нитей, словно заново нашла своё место среди других.

Лиара, смотревшая на это все время завороженным взглядом вскрикнула:

– Ты… ты переплел её! Это невероятно! Даже не все Хранители умеют это делать! Ух… это же чья-то жизнь сейчас изменилась, ты понимаешь?

Николай молча смотрел на свои руки, прислушиваясь к собственным ощущениям. Это был совершенно новый, странный опыт, словно он действительно со скоростью калейдоскопа только что прожил чью-то жизнь. Вдруг пришло осознание: это был не просто навык, не просто дар. Это была его суть. Он мог не только чувствовать Поток, но и управлять им, исправлять поврежденное. В глубине души возникло глубокое чувство удовлетворения от проделанной только что работы.

– Теперь ты понимаешь? – с тихим восторгом сказала Лиара. – Ты не просто Хранитель. Ты Мастер. Пока я не знаю Мастер чего, ведь у каждого мастера своя специализация. Кто-то работает со стихиями, кто-то управляет материей или временем. Ты можешь не просто срастить разорванную нить Потока, но и переплести ее, изменять судьбы!

В её взволнованном голосе звучала смесь восторга и надежды.

Николай задумался, глядя на свои руки. Он чувствовал, как внутри него пульсирует новая сила, но всё ещё не до конца понимал, что это значит.

– Лиара, – начал он, – ты говорила, что Тени разрушают Поток. Но что они такое? Почему они появились?

Лиара вздохнула и села рядом с ним на берег светящегося ручья.

– Я уже говорила тебе, что Поток – это созидающее начало Вселенной, основа жизни, – начала она. – Он пронизывает всё вокруг своими нитями. Без него материя не может породить жизнь и только разрушается. Каждое живое существо во Вселенной связано нитью с Источником.

Николай слушал, стараясь не упустить ни слова.

– Да, это я уже знаю, а Тени? – спросил он.

– Тени – это разрушающее начало, стремящееся превратить все в мертвую пыль. – ответила Лиара. – Мы – Хранители светлой части Потока, несущей жизнь, и наша задача – поддерживать его, восстанавливать структуру. Еще есть Хранители теневого Потока. Тёмные сущности, которые выполняют ту же работу, но по ту сторону Потока, на его теневой стороне.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.