Когда боги вернутся?

Есть более ранняя версия появления легенды: в IX веке князь Владимир отправил посольство в Беловоде («Сокровенное Сказание о Беловодье», изложенное В. Г., деятелем русской эмиграции в 1949 году).

В многочисленных «путеводителях» путь в Беловодье был описан в зашифрованной иносказательной форме. В наше время бренд Беловодья широко используется на Алтае в названиях гостиниц, курортов, санаториев, фермерских хозяйств.

Код Беловодья

Как же найти путь в Беловодье? У староверов была книга «Путешественник» с картами, описывающая путь в Беловодье. Особенно популярной книга была в середине XIX века.

Н. К. Рерих получил от староверов довольно размытое указание: «Отсюда пойдешь между Иртышем и Аргунью… Коли не затеряешься, то придешь к соляным озерам… И дойдешь ты до гор Богогорши, а от них пойдет еще труднее дорога. Коли осилишь ее, придешь в Кокуши. А затем возьми путь через самый Ергор, к самой снежной стране, а за самыми высокими горами будет священная долина. Там оно и есть самое Беловодье».

Рерих решил, что речь идет о Тибете, о священной Шамбале. Но русские старообрядцы вряд ли бы стали искать путь к далеким Гималаям. Для этого надо пройти широкие степи и безводные пустыни (например, пустыню Такла-Макан в Синьцзяне, где даже реки пересыхают). Путь к Беловодью за пределы Сибири не выходит.

Надо учесть, что это зашифрованное описание пути. Тайные знания передаются лишь устно. В письменном виде – лишь иносказания и намеренные неясности.

Ориентиры в Прибайкалье

Еще одно указание в поиске Беловодье: между Иртышем и Аргунью. Тоже головоломка: слишком широк разброс географических указателей. Иртыш течет в Западной Сибири. Его исток – на северо-западе Китая, в Монгольском Алтае. Аргунь течет между Забайкальским краем и Китаем.

Если прямо следовать этой подсказке, надо искать посередине между реками Иртыш и Аргунь. И не смущаться величиной расстояния. Середина между истоками этих рек – запад Бурятии. Это Саяны и Тункинская долина, ведущая к Байкалу.

Описание пути в Беловодье, данное выше, заканчивается на священной долине. Похоже на путь к Байкалу через долину Тунки, если спуститься в нее с гор Саян, придя со стороны Алтая.

Источники в Тункинском районе обладают целебной силой. Это тоже издревле связывалось с чудом, с волшебной силой природы. Старинные сведения указывают, что рядом с Беловодьем – горячие источники. Тунка известна минеральными водами. Нилова пустынь, Аршан, Шумак, Вышка недалеко от Жемчуга… Горячие источники там тоже есть.

Байкал и Ольхон

В Беловодье – белая вода. В источниках Аршана вода в каком-то смысле белая: пенится от пузырьков газа и от того, что бьет струей, вырываясь из-под земли.

Белым озером может быть Байкал. Равных в Сибири ему нет: и по размерам, и по значению. Байкал называют Священным озером. «Белый» в переносном смысле «священный».

Согласно описанию Беловодья А. Сухановым, Белый остров находится на Белом озере. На острове город. Рядом с ним высокая гора. С берега города не видно.

Остров Ольхон на Байкале тоже «белый», то есть священный в переносном смысле. Остров связан с традиционными верованиями бурят, он наделяется священной силой. Ольхон – место поклонения шаманов, контакта с духами природы.

Беловодье – тоже место высокой духовности. Ведь по сказаниям там живут люди, чистые духом. Прямой путь туда закрыт. Открывается он лишь для избранных. На Ольхоне, по мифам бурят, есть особо священные места, запрещенные для посещений территории, среди них священная гора Жима.

Ольхон изобилует археологическими памятниками: это могильники, древние городища, остатки каменных стен… Полагают, что их построили курыканы (эту версию предложил археолог Окладников).

Курыканы были земледельцами, знали письменность, владели секретами металлургии и кузничного дела. На Ольхоне повсеместно сохранились руины времен этого загадочного народа.

Ольхон – самый крупный остров Байкала – богат археологическими памятниками (около полутора сотен). По их количеству на квадратный километр ему нет равных во всём Прибайкалье.

Ольхон был крупным культовым центром курумчинской культуры VI—X веков (ее приписывает курыканам – объединению тюркских племен). Найдено множество курумчинских городищ-святилищ и шатровых могильников. Курыканская защитная стена длиной 185 метров протянулась поперек перешейка мыса Хоргой.

Белый город около Байкала?

В Центральной Азии существовала многовековая традиция сооружения оборонительных объектов. В эпоху раннего железа (около Х века до нашей эры) в Южной Сибири распространяются городища. В хунно-сарматское время, как пишет Ю. Худяков, сформировались основные виды крепостей и замков правителей.

Позже, при Уйгурском каганате, на рубеже 1-2 тысячелетий нашей эры, в В Прибайкалье и Забайкалье появились согдийцы из Средней Азии. Они торговали, закупали пушнину и основывали города. Чингизиды, позднее, в XIII веке захватив эти земли, селили согдийцев на Ангаре. Поселение согдийцев найдено в устье реки Унга у впадения в Ангару (Улан-Бор). Может, подобное городище, еще более величественное, могло быть Беловодьем и стало легендой?

Согдийцы покинули поселение на Унге в IX веке, когда Уйгурский каганат был завоеван енисейскими кыргызами. От опасностей войн строители города могли уйти дальше, на Ольхон. Поэтому Белый город трудно найти. У него нет порта, как следует из описания А. Суханова.

Крепости, оборонительные стены, монастыри строились монголами и джунгарами в Монголии и Саяно-Алтае, по данным Ю. Худякова. Тайный Белый город мог быть на Ольхоне или в другом месте Прибайкалья, похожем на описание.

Кто живет в Беловодье?

Еще одна версия появления Беловодья: по древнерусским преданиям чудь ушла под землю. То есть скрылась от обычных людей. Похоже на потаенность Беловодья. «Внутри же града во всем граде житье было под землею, под палатами чудно устроено». Так писал А. Суханов.

Беловодье порождено тайной подземной цивилизацией? Согласно преданиям них была высокая духовность, тайные знания в горном деле (искусное литье металлов, подземные ходы). Доступ обычным людям в такие места закрыт: «Коли душа твоя готова достичь это место через все погибельные опасности, тогда примут тебя жители Беловодья».

Мудры ли мы подобно далеким предкам? Справедливы ли в жизни, к другим людям? В этом главный смысл легенды о Беловодье.

Тайна древних каменных руин на окраине Улан-Удэ

Святилище Бронзового века или уйгурская крепость?

На склоне одного их холмов (невысокой горы) на окраине Улан-Удэ автор статьи обследовал остатки каменных сооружений – фрагменты кладки из полуобработанных камней и отдельные отёсаные блоки, лежащие на склоне холма. Автор рассматривает две версии их появления: древнейшую (время постройки уходит в прошлое вплоть до Бронзового века) и средневековую согдийскую: крепость Уйгурского каганата, построенная каменщиками – выходцами из Согдианы. Поскольку ископаемые здания в крепостях уйгурского периода в Южной Сибири и Монголии малоисследованы археологами, автор статьи предлагает рассматривать особенности каменных находок по аналогии с сооружениями и крепостями согдийского периода в Средней Азии.

На южном склоне горы у поселка Забайкальский, что находится на юго-восточной окраине Улан-Удэ, можно заметить остатки скальных пород. Если подойти ближе, то часть подобных скальных образований напоминает уложенные друг на друга камни, подозрительно напоминающие небольшие фрагменты кладки из полуобработанных камней.

Ветер, осадки, перепады температуры за века, а может и тысячелетия сделали свое дело: поверхность большинства камней стала еще более неровной. На крутом склоне холма после оползней, возможно, остались лишь крайне небольшие участки стен или башен. Или, будучи снесены вниз к подножию обвалами, они давно погребены под толстым слоем земли.

Тем не менее, на склоне среди прочих валунов есть отдельно покоящиеся камни длиной до метра чёткой прямоугольной формы – фактически, это отёсаные каменные блоки правильных геометрических пропорций.

Остальные камни, имеющие признаки искусственной обработки, разные по форме, в той или иной мере сохраняют природные неровности, обработка применена к ним с разной степенью интенсивности, так как подобные каменные сооружения обычно возводились из полуобработанных камней. Часть найденных камней имеет углубление с внутренней стороны – паз, с помощью которого камень крепился в кладке.

В ходе первичного осмотра появилось предположение, что постройки из камня очень древние, возможно, им более 2 тысяч лет. На такие мысли наводят плохая сохранность каменной кладки и то, что отдельно лежащие отесанные блоки редки: каждый такой артефакт лежит в стороне (за десятки метров) от других подобных крупных камней с пропорциями, похожими на искусственную обработку.

Тем не менее, в пользу более недавнего – уйгурского времени возникновения этих построек, говорит характер обработки камня. Валуны довольно внушительных размеров, гораздо удобнее обрабатывать металлическими орудиями, чем собственно бронзовыми орудиями Бронзового века…

Также, эта гора примечательна тем, что несколько восточнее от кладки камней на том же склоне имеется необычное скальное образование: из каменной груды возвышаются вверх, смотря своим концом в небо под углом, два продолговатых камня крупных размеров – несколько метров длиной. Частично (особенно с одной стороны) они имеют пропорции, напоминающие прямоугольные.

Еще раз о «Меркитской» крепости

Не так далеко от этой горы, дальше к юго-востоку от Улан-Удэ на территории Тарбагатайского района находятся похожие искусственные каменные сооружения – комплексы Хайласын. Например, смешанный могильник «Хайласын» (с похожим торчащим вверх продолговатым камнем) и так называемая «Меркитская крепость» на горе Ореховая (Шара Тэбсэг), недалеко от устья Тугнуя, впадающего в Селенгу.

По поводу самого названия «меркитская крепость», необходимо отметить, что крепость гораздо древнее, чем известное из истории укрепление монгольского племени меркитов, которое уничтожил Чингисхан из мести за свою похищенную жену. Нашел развалины этой крепости в 1988 году и отнес их к меркитам известный в Бурятии краевед, в ту пору научный сотрудник БИОН СО АН СССР Алексей Тиваненко.

За последние десятилетия меркитская крепость стала устойчивым туристическим брендом.

Как и описанные каменные сооружения горы поселка Забайкальский, меркитская крепость расположена на скальных уступах. Другая ее часть находится на уплощенной вершине горы.

Серия статей о найденной Алексеем Тиваненко меркитской крепости появилась в номерах республиканской газеты «Правде Бурятия» в 1988 году. В одной из них краевед сообщал, что еще в 1920-е годы сооружения меркитской крепости – длинные «стены» с южной, западной и северной сторон – описаны краеведами Научного общества им. Доржи Банзарова (действовавшего с 1924 -1930 гг. в Бурят-Монгольской АССР). Тогда В.В. Попов и Б. Тогмитов совершили восхождение к горе Шара-Тэбсэг и видели каменную стену длиной 800 метров, опоясывающую подножье скалистой горы с крепостью2.

Как и каменные артефакты пос. Забайкальского, «стены» располагаются на разных высотах, проходя по самому краю обрывов.

Специалисты-историки склоняются к версии, что эти каменные постройки относятся к гораздо более древним временам, к эпохе бронзы (более 3 тыс. лет назад).

По методам постройки, Меркитская крепость относится к типу древнейших в Байкальском регионе фортификационных сооружений, которые несколько тысяч лет назад строили племена, сходные по культуре с предками корейцев (дело в том, что раскопки самых древних крепостей людей, являющихся предками корейского народа, показывают похожий тип укреплений).

При этом подобные сооружения – комплексы Хайласын в Бурятии, – ученые относят к ритуальным сооружениям. То есть при возможных раскопках там можно не найти культурного слоя – аналогично многим ритуальным каменным сооружения Ольхона и Прибайкалья, в которых люди не жили, а приходили к ним совершать шаманские обряды. Следует заметить, что каменные сооружения Прибайкалья и острова Ольхон создали курыкане – предки части бурятов и якутов, жившие в тех местах у побережья Байкала в конце 1-го тысячелетия нашей эры – данное предположение об отнесении каменных могильников и ритуальных сооружений Прибайкалья к курумчинской культуре (т. е. курыканской) выдвинул еще знаменитый археолог Окладников – что подтверждается свидетельствами жителей Якутии, которые, в частности, знают предназначение выдолбленных в камне чаш – для ритуалов, поскольку шаманизм у якутов сохранился по сию пору в более сильном выражении, чем у соседних народов.

Особенности каменных сооружений хребта Цаган-Дабан

Итак, на северном склоне горы у поселка Забайкальский находятся как отдельные полуобработанные камни крупных размеров и отёсаные блоки (примерно 1 метр длиной), так и разрозненные остатки каменной кладки небольших размеров.

О преобладании южного склона у подобных каменных рукотворных объектов, пишет также источник на сайте АУ РБ «НПЦ охраны памятников»: «Археологические объекты располагаются компактно – группами с южной стороны, у основания и на склонах гор»3. При этом этот же источник относит многие их каменных объектов комплекса Хайласан к эпохе Бронзового века: «Большую часть занимают погребальные комплексы бронзового века».

Следует напомнить, что возраст каменных сооружений невозможно установить с помощью радиоуглеродного метода – ведь при этом будет определяться возраст самого камня, а не время его обработки. К тому же, если культурный слой в земле отсутствует (или не найден, либо расхищен кладоискателями прошлых веков), относительная датировка (по сопутствующим предметам – «контексту») также затруднена.

Так что вопрос датировки (а следовательно, идентификация строителей) этих крепостей остается открытым. Дело за полномасштабными профессиональными археологическими раскопками (а иные, в нашей стране фактически запрещены в связи с ужесточением законодательства) на вершинах гор, на склонах которых и были найдены остатки каменных стен, в частности у поселка Забайкальский, который (несмотря на удалённость от основной части Улан-Удэ) формально находится в черте города. Возможно, с последним обстоятельством и связана недостаточная изученность каменных руин (район дачных новостроек) – археологи старались исследовать более удаленные от города местности.

Так когда же были построены каменные сооружения, руины которых: небольшие фрагменты кладки, а то и отдельные каменные блоки находятся практически в черте Улан-Удэ?

Городища в Южной Сибири распространяются еще в эпоху раннего железа (около 3 тысяч лет назад). В хунно-сарматское время (т. е. около двух тыс. лет назад), как пишет Юрий Худяков, сформировались основные виды крепостей и замков правителей.

Но что если это еще более близкое нам время – уйгурско-согдийский период в истории Забайкалья, VIII – IХ века нашей эры?

Согдийский вариант

Вполне может быть, что не все упомянутые выше каменные сооружения относятся к Бронзовому веку и гуннскому времени. Если цели их сооружения были не только ритуальные, то вполне возможно наличие предметов под слоем земли на вершинах холмов, – такой контекст обычно помогает археологам в датировке раскопок.

А пока, постепенно осыпающийся склон горы улан-удэнского поселка Забайкальский позволяет наблюдать не погребенные пылью веков (а может и тысячелетиями) остатки чьих-то стен.

Итак, рассмотрим более близкую к нам по времени версию возникновения каменных сооружений, протянувшихся от окраин Улан-Удэ на юг вдоль реки Селенга до Тарбагатайского и Мухоршибирского районов.

Земли Забайкалья входили в состав Уйгурского каганата в VIII—IX веках – пока его не захватили енисейские кыргызы, которые уничтожили крепости уйгуров. Столица каганата, называвшаяся Орду-Балык или Хара-Балгасун, находилась в Монголии на берегу реки Орхон. Развалины этого довольно обширного города находятся в 17 километрах от развалин возникшего позднее города Каракорум.

Другой город уйгуров – Байбалык – находился в верхнем течении Селенги на территории Монголии. Вполне возможно, что ряд укреплённых пунктов мог существовать и ниже по течению Селенги, в окрестностях Улан-Удэ. Так или иначе, уйгуры, властвовавшие над этими землями, могли строить и культовые сооружения (у них и согдийцев были две основные религии: манихейство и христианство несторианского толка). Для возведения культовых сооружений в окрестностях Улан-Удэ имеются подходящие природные условия: горы и холмы, извилистые долины, изрезанные реками и ручьями, ведь в качестве сакральных мест народы Сибири обычно выбирали природные места, поражающие своей красотой. Что мы и видим на объектах, рассматриваемых в этой статье: у подножия южной стороны холма у поселка Забайкальский проходит ручей Байдонов и находится узкая Байдонова падь, густо заросшая деревьями и кустарником, а к северу вновь поднимаются величественные синие холмы и горы – отроги хребта Улан-Бургасы, опоясывающего Улан-Удэ с севера.

Сама же гора у пос. Забайкальский является частью хребта Цаган-Дабан (на картах устоялась монгольская огласовка, правильнее по-бурятски – Саган-Дабан), на других горах которого южнее и находятся каменные сооружения Хайласан и Шара-Тэбсэг («Меркитская крепость»).

Сам Алексей Тиваненко отмечал в своей статье «Загадки и легенды древней крепости» в Правде Бурятии в 1988 году, что найденная им Меркитская крепость уже не раз открывалась учеными в прошлом и вновь «крепко забывалось». Так, краевед А. Д. Жалсараев обнаружил в журнале «Бурятиеведение», изданном в Верхнеудинске (ныне г. Улан-Удэ) в 1928 году, упомянутый выше отчет Научного общества с описанием путешествия его сотрудников к горе Шара-Тэбсэг и упоминание 800-метровой стены, опоясывающей гору у ее подножья.

Остаётся выдвинуть предположение, что глава меркитов мог использовать для своей ставки ранее сооружённые (в другие времена и другими племенами или народами) крепости и дворцы.

Так что вернёмся к собственно вопросу согдийского зодчества в Забайкалье, которым в VIII-IX веках владели уйгуры, имевшие обширный каганат, куда, в частности, входили и земли Тувы, а также Монголии.

Крепости и города для уйгуров строили согдийцы – выходцы их Средней Азии (Согдианы). Их торговые фактории находились с VIII – IX веках в Южной Сибири, в Монголии. Уйгурский каганат в IX веке был завоеван енисейскими кыргызами, которые уничтожили крепости уйгуров. В то же время было покинуто и согдийское городище у впадения реки Унга в Ангару недалеко от города Балаганск. Тем не менее, согдийцы продолжали строить свои фактории на землях Прибайкалья. Известно, что уже при Чингизидах были построены крепости на реке Ангара в Иркутской области – во рвах у крепостных стен найдены останки согдийцев – людей европеоидной расы, которых, предположительно, приносили в жертву во время осады.

Исследователь ископаемых городищ Сибири и Монголии Юрий Худяков отмечает, что особенности уйгурской храмовой и гражданской архитектуры изучены пока недостаточно. Раскопки зданий и сооружений уйгурских крепостей не проводились4.

О недостатке археологических исследований уйгурского периода пишет и С. Кляшторный: «Теперь, даже в свете очень ограниченных археологических исследований более реально воспринимаются немногочисленные сведения письменных источников о городах уйгуров и месте осёдлой культуры в политической и хозяйственной жизни Уйгурского каганата в Монголии»7.

Уйгуры отличаются тем, что первыми из тюрков перешли к оседлому образу жизни, стали заниматься земледелием, строить города – при помощи согдийских ремесленников.

Крепости согдийского периода в Таджикистане могут представлять интерес как образцы для ископаемых городищ Уйгурского каганата в Сибири и Монголии. Так, на сайте посольства Таджикистана в РФ размещены фотографии ископаемого города Карон в Дарвозском районе Таджикистана5. Остатки подобных сооружений в Бурятии перспективно искать на вершинах гор, на склонах которых и найдены фрагменты каменных стен.

Также представляют интерес особенностями своей каменной кладки развалины города-крепости Хар Бухын Балгас Киданьской империи IX-X вв. на берегу реки Хар бухын.

В частности, там «стены сложены из камня с чередованием слоев плоских и крупных камней»6.

Согдийская культура, в том числе архитектура, проникнута влиянием греческих традиций со времен завоеваний Александра Македонского: примером тому служит часть построек древнего город Карон, который располагается в Дарвозском районе Таджикистана на высоте 2000 метров над уровнем моря. Каменные строения в горном Таджикистане могут быть соотнесены с условиями строительства средневековых согдийских городищ в горах Бурятии.

Эллинистическая Согдиана, располагалась на части территории Узбекистана и Таджикистана, с юга к ней примыкала Греко-Бактрия, а потом и ее наследник – Кушанское царство, разбогатевшее на Великом Шелковом пути имевшее даже письменность на основе греческого алфавита – все эти названия долгие годы были призраком, миражом – Бактрию иногда так и называли Страной тысячи городов. Но найти руины эллинистических городов Бактрии не могли до 1960-хгодов ХХ века. Может и в Бурятии под землей еще ждут своего часа более зримые свидетельства пребывания согдийцев в Сибири.

Язык и письменность согдийцев имели большую роль в караванной торговле между разными странами Центральной Азии, а также способствовали развитию культуры у контактировавших с ними народов. Достаточно упомянуть, что уйгурское письмо (и произошедшее от него киданьское и монгольское), восходит к согдийскому слоговому алфавиту, основанному на сирийской разновидности арамейского письма (от последнего, либо непосредственно от алфавита финикийцев произошли также арабская, еврейская и греческая системы письма).

Согдийские купцы строили свои торговые фактории по всему Великому Шелковому пути, а также в южной Сибири (в Туве найдено около десятка согдийских городищ, также их крепости были построены в Забайкалье и Монголии). И неисследованные здания уйгурского периода в Сибири вполне возможно имеют сходство с известными постройками согдийцев в Средней Азии. Ведь и там от них мало что осталось – уничтоженные арабским завоеванием, последние чистые согдийцы ушли в горы, где живут их потомки ягнобцы. Нынешнее население среднеазиатского Междуречья, узбеки и таджики имеют примесь западно-иранской крови (с помощью персов арабы завоевали Среднею Азию), а также тюркских и монгольских племен.

Письменных источников о жизни уйгурских поселений времен Уйгурского каганата (то есть, построенных согдийцами) известно немного. Удивительно, но большая часть текстов с согдийской письменностью найдена в Западном Китае, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР. Кстати, таджики живут и там, внешность их как и части уйгур имеет признаки не только южноевропеоидной, но и североевропеоидной рас – светлые волосы и глаза, что также сближает их с Памирскими народами, нуристанцами (кафирами) Афганистана и крошечным народом калаши с севера Пакистана.

В будущее, с надеждой на познание прошлого

Как же руины выглядели, когда возвышались над окружающей местностью? Люди, случайно их замечавшие, обычно не придавали им значения, по крайней мере, в рукотворном смысле их происхождения. В случае с каменными артефактами горы у поселка Забайкальский (окраина г. Улан-Удэ) это легко объяснимо небольшой сохранностью кладки, а также редкостью и незаметностью лежащих на земле, в траве или у деревьев, разрозненных каменных блоков.

Даже наличие вполне оформленных каменных стен, тянущихся на многие сотни метров как в случае с Меркитской крепостью, не гарантировало сколько-нибудь широкого интереса со стороны общественности (пока ее не обнародовал Алексей Тиваненко в конце 1980-х через республиканскую газету «Правда Бурятии»). Как сообщал тот же Тиваненко в упоминавшейся выше статье «Загадки и легенды древней крепости», вскоре после опубликования в «Правде Бурятии» первой статьи о найденной им крепости (как помнится, вызвавшей если не фурор, то повышенное внимание читателей), к нему обратились несколько человек с сообщением, что и они встречали на хребте Цаган-Дабан древние дороги и стены, но не придавали им особого значения и что подобные странные сооружения встречаются и в других местах Бурятии.