Сеятели. Книга 3. Хроника Великого всплеска

Командир замолчал. Воцарилась мёртвая тишина. Моризо заметно нервничал. У Мэри была беззвучная истерика. Ник был как никогда спокоен.

– Идёмте. Мэри идите. И не бойтесь так. Скоро мы исчезнем, и начнётся ваша обыденная жизнь.

– Генерал, мы ждём вас в коридоре, – главный указал в сторону дверей и вышел.

Как и час, назад коридоры были пусты. Генерал появился минут через семь и впятером они двинулись к вестибюлю.

Открыв двери, бойцы и заложники вышли на улицу. Короткими перебежками Тотти добрался до стен казарм. Затем все кроме Джереми побежали к Тотти. Последним прибежал Стафф и все пятеро отступников направились в казарменные помещения к центральному пульту управления.

Никите за каждым поворотом начали мерещиться «тигровцы» из службы безопасности Урмии. Ему казалось, что нужно было ждать попытку их уничтожения и освобождения заложников.

Поднявшись по эскалатору, они вышли на знакомую террасу. Двери в служебные помещения были открыты, а там где в прошлый раз была стена, теперь зияло отверстие от пола до потолка. Тотти немедленно направился туда и оказался в ромбовидной комнате с тремя дверьми. Подошёл генерал, указав на одну из дверей, тихо произнёс:

– Там зал управления и главный центр. Пока ещё не знаю, как, но думаю, что вас поймают.

Люди Ника пропустили фразу аль Ахруба мимо ушей и двинулись дальше. Последней плелась Мэри Остин. Слёзы засохли на её щеках. Она судорожно сглатывала. Казалось её даже начало знобить от пережитого, страх читался в её глазах.

Только никому дела не было до её чувств. Все шли вперёд. Тихо. Осторожно.

Впереди оказался длинный коридор. В нём слабо мерцали с десяток ионных трубок. От них почти не было света. Спецназовцы нацелились на светящуюся точку вдалеке.

Примерно половину коридора они преодолели. В этот момент из скрытых темнотой проёмов в стенах выпрыгнули два человека. Один из них накинул монополимерную нить Нику на шею. Отступник успел перехватить нить ещё в воздухе и пытался не дать ей коснуться своей шеи. Раздался громкий шипящий звук и почти полную черноту коридора прорезали два серебристых луча. Наступила тишина.

Лишь стон Никиты нарушил пустоту.

Стелли сидел на коленях и пытался сжать левый кулак. Поперёк ладони зияла глубокая рана с ровными краями. С краёв ладони из глубины свисали две нити со специальными захватами. Тотти резко выдернул нить из кисти и закрепил на руку командира диск фармауниверсала. Круглый диск крохотными присосками прилип к тыльной стороне руки, из центра выскочили две иглы. Одна из них впрыснула обезболивающий препарат в организм, другая начала излучать волны. Началась регенерация тканей.

– Командир, ты не волнуйся, дня через четыре и дактилоскоп не обнаружит следов травмы, – пошутил Джереми.

Командир немного пришёл в чувство.

– Генерал, немедленно выйдите на вашу волну! Уже двое погибли, вы хотите ещё жертв?!

– Я сделал всё, что мог, теперь они мне неподвластны. Я не отвечаю за действия групп госбезопасности.

Они двинулись дальше и до зала управления добрались без приключений.

Зал представлял собой три полусферы сращенные между собой. Пол представлял собой огромный овал, покрытый серым шершавым материалом. Кругом стояли столы с пультами и голограммографами. Чертыхнувшись на всё это безумное количество оборудования, Ник обратился к генералу.

– Мне нужны пульты нейросвязи и системы стационарных излучателей, – произнёс неторопливо он, присаживаясь на один из многочисленных стадрсетов.

Аль Ахруб направился к ближайшему пульту.

– Все операции можно осуществлять с любого терминала. Необходимо лишь иметь в голове данные доступа. Я впрочем, всё знаю, – заявил военный.

– Вводите код и поскорей.

– Я вынужден просить вас отвернуться, – вдруг почти шёпотом проговорил генерал.

– Это конечно смешно в данных обстоятельствах, но я выполню вашу просьбу. Надеюсь, вы не станете выкидывать фокусы?! Я сомневаюсь, что вы решитесь губить своих людей.

– Можете работать. Как же мне вас называть, террорист? – заговорил генерал спустя пару минут.

– Подождите ещё немного, я сниму маску и представлюсь, – немного нервничая, ответил Ник.

Командир стал проворно нажимать надписи, словно парящие в воздухе. Отступник отключил все каналы связи бункера Урмии с миром, вывел из строя лазеры и закрыл смотровые окна сторожевых башен.

Обратившись к генералу за помощью, Ник нашёл передатчик. Активировав его, он передал открытым текстом сообщение на орбитал.

– Отступник, Логану. Задача 1 завершена. Группа в норме. Все варгены обнаружены. Высылайте клоддеры. Прошу два защитных костюма. У нас вынужденное пополнение. У одного из пленников тяжёлый случай. Приготовьте инструменты для немедленной процедуры денейрозации.

Ник выключил передатчик и обернулся к генералу.

– Генерал, передайте пятнадцатиминутную готовность открыть створки купола. Я не буду терпеть задержек. И лучше бы больше никто из ваших людей не решался препятствовать нам.

Прошло всего четверть часа, а купол защиты был уже убран. Тотти стоял возле коридорного проёма и внимательно вслушивался в тишину, но, судя по его гримасе, боец начал волноваться. Ожидание затянулось, даже Ник заметно занервничал.

Прошло ещё семь минут, когда с северо-востока послышался нарастающий ежесекундно рев двигателей. Грохот нарастал, пока над базой не зависли четыре машины, больше напоминающие математически ровные кубы с гранью в сорок метров. Когда-то клоддеры предполагалось использовать для десантных групп. Они были способны перевозить более пяти тысяч бойцов за рейс. В то же время началось массовое переселение в гигаполисы, и клоддеры в числе многих других машин и вещей остались в старых городах и на военных базах. Отступники позже воспользовались всем брошенным и не уничтоженным имуществом. Власти ликвидировали большинство старых военных складов и баз, но некоторые остались. Осталось и почти двести клоддеров. Теперь больше сотни их служили движению как грузовые варианты, лишенные палуб и лишних перемычек. Инженерам из числа бойцов сопротивления пришлось немало повозиться, чтобы закрепить антигравы под потолком нижней палубы и превратить машины в грузовики, легко перевозящие две тысячи тонн.

В зале управления стояла гробовая тишина, когда неожиданно затрещал передатчик. Джереми и Тотти встрепенулись. После серии помех, из ретранслятора немного хрипло, зазвучал знакомый уже лет семь Нику голос.

– Привет, Стелли. Говорит Сирдар. Мы готовы к погрузке, куда нам корабли вести?

Генерал, сидевший неподалёку, услышав всё это, вскочил. Взглянув с яростью на Никиту, он воскликнул:

– Кого этот преступник назвал Стелли?! Как террорист смеет при мне упоминать великого генерала?! – возмущённым тоном произнёс он.

– Он сказал это мне, Роберт. Я тоже Стелли, – Никита стянул с лица маску, – Здравствуй, крестный.

Генерал Аль Ахруб, не понимая, что происходит, пораженно смотрел на Никиту.

– Это ты, Никита?! О, черт! Не может быть?! Джон ищет тебя много лет. Он знает, что ты жив. А я теперь вижу тебя… среди террористов. Как?

– Роберт, так уж получилось. Мне предписано судьбой, бороться за свободу. Я слышал…

– Твоя мать умерла, Ник, – Аль Ахруб сложил руки на груди, отвернулся от отступника и замер.

Воцарилось гробовое молчание. К Никите подошел Моризо и положил командиру руку на плечо. Отступник стряхнул руку и подошел к пульту связи. Сглотнул комок подступивших к горлу слез и включил передатчик.

– Сирдар Логан, говорит Ник Стелли. Я руковожу операцией от имени движения. Готов продолжить работу. Необходимо, чтобы ваши корабли подошли к двум параллельно стоящим овальным зданиям.

Возникла секундная пауза, и снова зазвучал голос пилота.

– Хорошо, дайте нам три минуты для маневрирования.

Клоддеры пошли к лабораториям на самом тихом ходу, какой только могли позволить их газоплазменные двигатели. Один за другим они зависали над раскрытыми створками крыш лабораторий. Ник корректировал положение машин, а Логан и другие командиры экипажей по команде старшего отступника включали антигравы. Через два часа все цистерны-контейнеры с варгенами оказались внутри клоддеров.

Стелли дал Логану указание возвращаться, а сам, включив сигнал тревоги, направился к остальным.

Тотти сообщил ему, что все эджи, находящиеся на базе, выведены из строя. Аль Ахруб и Остин к этому моменту надели защитные костюмы.

Никита немедленно передал через Тотти разрешение Марку на взлёт, а сам уселся напротив крестного.

В салоне дека стало немного теснее. Прибавились ещё два пассажира, да ещё и в защитных скафандрах.

Аль Ахруб сидел и отрешённо смотрел на Стелли – младшего.

Ник невольно вздрогнул от голоса Роберта.

– Я не обвиняю тебя, но и не одобряю твоего дела, Никитос. Когда наша семья была вся жива, я дорожил тобой больше всего в этом грешном мире. Я и твой отец хотели воспитать из тебя лучшего, может это и так, просто я не вижу этого. Ты рос слишком самостоятельным. От тебя невозможно было что-то утаить, но одного и ты не знаешь по сей день. Это глупость, все про неё забыли, но не твой отец. Твой двоюродный дед по материнской линии был террористом. Он собственноручно убил более двух тысяч человек, а потом его посадили на электрический стул. Твоему отцу долго не разрешали жениться на Александре из-за связей её семьи с террористами. Твоя мама не хотела тебе рассказывать об этом, а теперь видишь, корни дают о себе знать. Я не пугаю тебя виселицей, да и ты не должен думать о наказании. Одно скажу, ты должен бояться себя, как бы не потерять душу, не загубить в себе то, человеческое, что вложили в тебя твои родители, – генерал сглотнул, но не сменил тему, – после твоего исчезновения ей сразу стало хуже. Джон не думал, что так мало значит для неё. Ты исчез, а она не смогла без тебя жить. Мне сейчас интересно одно, что дальше будет?

Сухо, выдавливая каждое слово, заговорил Ник.

– С помощью варгенов мы станем шантажировать правительство. Они уберут нейроконтроль и люди вновь обретут свободу.

На лице Роберта проскользнула едва заметная ироничная усмешка.

– Нет, этого никогда не будет, поверь мне. Исчезнут нейрокомпьютеры, исчезнет причина сопротивления, уйдёт большинство бойцов вашего движения. Что будет дальше? Что станут делать руководители? Фанаты и идейные вдохновители? Всё рухнет, они останутся без дела. Без власти, без этого страшного недуга – чувства превосходства! Веками люди придумывали религии, различные партии и правительства, разжигали войны для раскола стран, разделения народов. Все это для получения власти. И ты думаешь, они тоже вернутся к мирной жизни, Никита?! Откажутся от власти?

– Они тоже вернутся к мирной жизни…, – прошептал Стелли-младший.

Глава 3

Однажды отец летал со мной к другим моногородам. Он цинично ухмылялся и говорил. «Смотри, сын! Очередное достижение человечества, очередное средство отгородиться от природы,

ослепнуть от собственных разрушительных действий. Интересно выглядит. Вот ты ведь дома не взрываешь кухню, не выкидываешь диваны из окна. И все так. Так почему же в

большом доме, под названием Земля, мы позволяем себе такое?! Взрывать, бурить, копать, захламлять, отравлять. Задумайся

над этим. И знай это всегда. Будь выше этого. Постарайся соблюдать истинные заповеди из религий и будь аскетом. Аскет

не имеет много и не живет, словом хочу, а обходится малым. И не позволяет этой безудержной гонке мирового производства

хлама взять себя в свои цепкие, липкие, дурнопахнущие ручонки».

Личный вариоком Никиты Стелли. 12 августа 2040 г.

Садилось солнце. Его красноватый диск закрыл полнеба. Земля, проносившаяся под деком, имела кроваво-красный оттенок. Они подлетали к условленному месту в горах.

В салоне все кроме главного давно спали. Мэри вкололи транквилизатор, поэтому девушке тоже удалось спрятаться в мире снов от проблем реальности. Никита устало поворачивал шею, затекшую от неудобной позы.

Он сидел и думал, думал обо всём сразу. О себе, о движении, о руководителях, о варгенах, об отце, о матери, о Земле. Мысли носились хаотично, все перемешалось в одночасье. Почему-то слова крестного вдруг задели его, разбудили что-то, что дремало в нем давно.

Он не верил словам Роберта, а хотел верить, как верил ему всю свою жизнь. Его мать сейчас покоилась в колумбарии в гигаполисе Токио, его любовь пропала где-то, скорее всего власти давно её ликвидировали, а он был обычным террористом в глазах общества.

Машину слегка тряхнуло.

Харрис поднял дек из ущелья на поверхность плоскогорья и понёсся со всей возможной скоростью к кораблю, очертания которого начали всё четче проявляться даже в быстро сгущавшихся сумерках. Дек остановил свой ход лишь, когда оказался в трюме «Вултура», огромного орбитала. Сейчас, когда на Земле преобладали три международных языка, мало кто знал, что значит» Вултур». Это Ник вычитал название «Коршун» когда увлекался устаревшим английским.

«Коршун» и ещё два аналогичных ему по конструкции стратобастиона – орбитала отступники захватили во время нападения на военно-космический комплекс в Северной Америке. Тогда в ходе операции погибло около восьми с половиной тысяч бойцов движения.

Все цели движения достигались реками крови и, несмотря на это появлялись всё новые добровольцы. Сейчас Ник вновь задумался. Думал он о бесчисленных жертвах.

«Во имя чего…» – на этой незаконченной мысли, застрявшей глубоко под черепной коробкой, он вылез из дека.

В трюме уже стояли все клоддеры принимавшие участие в операции, между ними сновали механики. К деку подбежал Сирдар Логан.

– Что вы так долго, Стелли? – обеспокоенно спросил он.

– Не волнуйся, всё идёт отлично. В дороге случилась небольшая поломка, – ответил на ходу командир и пошёл дальше. Он направился в центр управления, так как был одним из пяти пилотов орбитала. После всей проделанной работы ему предстояло ещё и вести орбитал на базу движения.

Его согревала надежда, и она же давала силы, что власти теперь отключат нейро и он, как и многие другие бойцы вернётся домой. Он вернётся к отцу в Токио.

«К черту все это движение! К черту, всех! Нет, я уйду немедленно!» – злая мысль пронеслась в голове.

***

Было около 11.00 по местному времени. Утро, однако, даже в мечтах не предвиделось. На базе движения не существовало окон. Под землёй и время никто толком не знал, да и не следили за ним. Но Ник чувствовал утро нутром. Он проснулся и, вскочив, быстро подбежал к внутреннему коммутатору.

Здесь, вдали от мира нейро все пользовались устаревшими приборами, вещами, в том числе аппаратами связи.

На связи оказался один из координаторов вчерашней операции, Пол Граннер. На вмонтированном в стену дисплее Никита увидел его хмурое лицо.

– Привет Пол. Вчера мы провернули хорошенькое дельце, – зевнув, промычал отступник.

– Помолчи, Стелли! – раздражённо ответил координатор.

– Что-то случилось? Разве ты не рад, что движение стремится к главной своей цели. Да, я вижу ты не рад. Почему, Пол?

– Зачем ты притащил их с собой? – голос выдал какую-то жалость, даже соболезнование.

– Кого ты имеешь в виду. А, генерала и девушку-учёного! Ничего в этом плохого не вижу, – воскликнул отступник.

– Может быть, ты не видишь, но руководители видят! Они очень недовольны твоим поступком. Завтра состоится заседание исполнительного совета.

– Где генерал!? Граннер, где генерал? – Ник забеспокоился, сердце забилось сильнее.

– Не знаю. Скорее всего, его с профессоршей отправили в тюремный отсек. Я слышал от Тотти, что аль Ахруб твой крестный. Сожалею, но ты сам виноват.

У Никиты заиграли желваки на скулах. Адреналин хлынул в кровь. Он побежал в сторону тюремного сектора.

К крестному его не пустили, и он бессмысленно слонялся весь день по базе. К нему мало кто подходил, большинство сторонилось. Все уже знали о его ошибке.

Вечером, сидя у себя в модуле, Ник вспомнил, что говорил ему Роберт о руководителях. Теперь ему вдруг показалось, что всё сказанное генералом, это правда. За все годы он впервые усомнился в истинных целях движения. Возможно, руководители ещё хуже, чем их описал Джон.

Мысли путались. Он не мог понять, что делать. И это в то время, когда он решил покинуть движение. В какой-то миг Никита решил даже захватить» Вултур» и бежать с базы, но эта мысль потухла также быстро, как и возникла.

Было около четырёх утра, когда Стелли – младшего всё же сморил сон. Он свалился без сил и, не успев даже глаза закрыть, погрузился в сон. Ему снились одни сплошные кошмары. Он бредил, а в половине восьмого за ним пришли.

***

Два бойца из спецподразделения службы безопасности базы шли рядом со Стелли. Они не решались взять его за руки, ни одеть ему магнит – браслеты. Несмотря на промах на задании, Никиту на базе не перестали уважать. И сейчас это выражалось наиболее ярко. Ник шёл, упёршись взглядом в пол, размышлял над своим будущим.

В главном центре уже заседал исполнительный совет. Зал был полностью занят. Уже на входе Ник увидел многих своих друзей, знакомых и сослуживцев. Большинство в зале при его приближении вставали. Так люди отдавали честь его заслугам и опыту. После этого Стелли явственно почувствовал, что в этот день произойдет что-то судьбоносное. Справа от совета, в камерах из стрека сидели крестный отец Ника, и Мери Остин.

Роберт и Никита встретились взглядами, и в глазах крестного Стелли прочитал «Все будет хорошо». От этого взгляда главному стало намного легче, он почувствовал прилив сил.

Учёный-генетик сидела с потухшим взором и бессмысленно водила руками по краю своего компакт – сета. Складывалось впечатление, что разум навсегда покинул эту девушку.

Ника в отличие от генерала и учёного посадили на стадрсет, прямо перед советом.

После представления судей, совет приступил к слушаниям. Стелли – младшему огласили его права, и старший судья Ян Ван ден Град начал зачитывать список обвинений, выдвинутых руководителями против капитана Стелли.

– Никита Стелли, капитан, командир третьего элитного отряда, вы обвиняетесь в умышленной задержке операции «Варген», частичном её срыве и невыполнении устава движения. Первые два обвинения после рассмотрения всех обстоятельств операции и опроса очевидцев, остальных бойцов-участников операции, с вас снимаются. Остаётся последнее. До совета дошли сведения о том, что пленный генерал Аль Ахруб, его настоящее имя Роберт Хуарес, ваш крестный отец.

В зале раздались свист и одиночные возгласы презрения.

Судье пришлось включить электроразрядник. Небольшой разряд пробежал по сиденьям зрительского зала. Зал притих. Судья вновь заговорил.

– Я прошу тишины. Да, это правда. Никита Стелли родился не здесь и ни на какой другой из баз движения. Он человек из гигаполиса. Девять лет назад в Токио мы нашли этого парня. После беседы он добровольцем отправился с нами. Нам нужны были и сейчас нужны опытные люди, а он является профессиональным пилотом 3А-1В классов флеромоновых воздухолётов и космолётов, он служил в спецподразделениях, а также был лоялен нашим взглядам.

В зале кажется даже, перестали дышать. Все внимательно слушали.

– Несмотря на то, что Роберт оказался практически вашим родственником, с вас не снимается ответственность за его появление на базе. Тем более вы виновны в появлении в движении Мери Остин, учёного с зависимым мозгом. У девушки обнаружена глубокая нейрозависимость. Из-за этого факта она будет ходить до исполнения приговора в анейрошлеме, – судья прокашлялся, взглянул на своих коллег и продолжил.

– Несмотря на ваш послужной список и пользу, принесённую движению, вы всё-таки гражданин из гигаса. Благодарите друзей и сослуживцев, они заступились за вас. Ник Стелли, вы остаётесь на службе. Новое назначение получите в службе операций. Отныне вы техник пятого разряда, обслуживание клоддеров, кутласов и соцеров.

Старший судья прокашлялся и продолжил.

– Представители гигаса, встать! – громко обратился он к людям, сидевшим в стрековой камере.

Джон и Мери по его приказу поднялись с компакт – сетов.

Ван ден Град удовлетворённо кивнул.

– Именем движения свободной планеты, генерал правительства Союза трёх рек аль Ахруб, настоящее имя Роберт Хуарес, а также Мери Остин, учёный-генетик правительства Союза трёх рек. Во избежание неприятностей и для обеспечения безопасности четырёх миллионов людей вы будете отправлены на корабле в безлюдную тишь без костюмов и воды. Приговор вынесен и пересмотру не подлежит. Привести в действие не позднее 20.00 местного времени сего дня.

У Никиты потемнело в глазах, разум затуманился. Он прекрасно знал, что означают слова судьи. Приговор отправлял Роберта Хуареса и Мери Остин под губительные лучи солнца без костюмов и продуктов.

Отступник вскочил и закричал на судью. Затем бросился к столу совета. Те же двое, что вели Никиту в зал, перехватили его по пути. На этот раз они схватили его за руки, и под лучом электроразрядника капитан Стелли затих и упал на пол.

Зал пришёл в движение, но тут же все замерли, устремив взоры на стрековую камеру.

Остин стало хуже. Она уже не контролировала себя. После оглашения приговора девушка словно взбесилась. Она бросилась на стрек. Её тотчас поразили тысячи мельчайших жал, а Мери всё давила и давила на ограждение. Глаза начали вываливаться из орбит, в уголках рта появилась кровавая пена. Послышался громкий вздох, хрип и тело Остин бездыханно упало на пол. Тело, скорее похожее на мумию.

***

Почти сутки прошли с момента окончания трибунала. Ник с крестным сидели в камере из супрастрека. За это время никто не пришёл к ним. Даже радиоприемник в тюремном отсеке молчал.

Никита всё ещё переживал из-за смерти учёного.

– Как ты думаешь, Роберт, что они теперь с нами сделают? Ведь не могут же они убить одного из лидеров бойцов.

– Проблема не в том, сделают они это или нет. А в том, когда и где. Помнишь, как умерла Остин?

– Да, это всё моя вина. Незачем было тащить её с собой. И тебя тоже…

– Не в этом дело. Они знали, что она не контролирует себя, но не привязали. У неё была глубокая зависимость. Правительство полностью контролирует многих учёных и военных. По сути, в мире уже господствуют машины. Я многое знаю, а твой отец ещё больше. У меня в голове отсутствует, этот чёртов приборчик. Вести себя, как подобает нейросоциумам, меня научили. Ну, это как-нибудь потом. Теперь, когда уже поздно, что-либо изменить, я знаю что движение, просто кучка преступников, которые командуют кучей честных бойцов. Ничего не меняется в этом бренном мире. А в гигаполисах большинство против нейро, и эти наивные люди пытаются сбежать и попасть к вам в движение. Шило на мыло не меняют. У Земли нет будущего, есть прошлое, и есть настоящее, которое ещё можно изменить. По этическим соображениям тебе не стоило бы рассказывать правду, но возможно теперь у тебя другой взгляд на свою никчемную жизнь, родителей, другая мотивация и цели. Твой отец был одним из самых уважаемых людей не только в армии, в стране. Его многие уважают на мировой арене. Он искал тебя не просто, как сына. Есть и другая сторона вопроса. Угроза. Знал бы он, что ты и есть часть этой угрозы. Джон один из создателей секретной структуры и спецподразделения при ООН. Я тоже оттуда. Думаю, ты должен знать, а там уже тебе решать, как поступить с полученной информацией, – Роберт замолчал и глубоко о чём-то задумался.

– Крестный, о чём ты?! У нас здесь все на равных. Если бойцы увидят ложь в словах руководителей, то их тут же сметут, – Ник говорил и сам пытался верить в свои слова.

Прозвучал сигнал зуммера. Где-то справа послышался звук открывающейся двери. Через мгновение прямо перед Стелли стеновая панель отъехала в сторону, в темноту камеры просочился мягкий свет коридорных светлячков. В свою очередь на потолке камеры загорелся синий фаон.

Перед зажмурившимся от света Никитой, возник Пол Граннер.

– Привет, командир. Здравствуйте, генерал. Я здесь с неофициальным визитом. Сегодня на постах наши люди, – проговорил он, слегка сипловатым голосом.

– Привет, координатор. Почему ты так говоришь? Твои слова пропитаны заговором и страхом, – тихо, почти неслышно сказал Ник.

Граннер сел и вновь заговорил.

– Никитос, у вас неприятности, как впрочем, и у меня будут скоро. Тотти сегодня утром прослушивал базу. Он слышал разговор второго с седьмым. Вас убьют при попытке к бегству, которое руководители сами и устроят. Вам надо бежать раньше, лучше всего сейчас. Бежать по-настоящему.

– Как я могу знать, что это и не есть губительная попытка бегства?

– Ник, с самого первого дня появления тебя на базе, кто был твоим другом?! Как можешь ты подозревать Граннера! Человека спасавшего твою жизнь уже дважды?! Это глупо.