скачать книгу бесплатно
– Эти дикобразы безопасны? – пригнув голову к его плечу, спросил я.
– Будь спокоен. Я их знаю, как себя. Мы вместе уже больше десяти лет. Ты ведь не спросил самого главного…
– Чего? – поинтересовался я.
– Что мы везем взамен?
– А мы что-то везем? И чему взамен?
– Ты что, не видел в телеге сундук и бочонок?
– Ром?
– Конечно!
– Удивил, как покойника. Я знаю, что они любят выпить. А в сундуке, наверное, одежда?
– Да, – с потерянным восторгом сказал Брэдли.
– Ну… молодец. Поцеловать в пятки?
Брэдли, вероятно, обиделся. Лицо его скисло, детский взгляд сошел на нет. Где-то я был не прав. Да, таков мой характер, и с ним я сам едва уживался, хотел его усмирить в себе, но всегда что-то мешало: то глупые люди, то их поступки, то дурацкие законы, то дикое поведение общества.
Я отнес свой чемодан подальше от телеги. Не хотел никого слышать и видеть. Было как-то зябко на душе. Усталость ломила. Некоторое время я еще сидел под янтарным небом и записывал в дневник свои наблюдения и мысли, но когда голова стала пуста, резко потяжелела, я лег на траву, подушкой служил чемодан с одеждой. Странное чувство, когда организм изможден, и ты пытаешься уснуть, но что-то этому препятствует, не отпускает разум в свободное плавание.
Вскоре пришел Брэдли. Я узнал его по грязным сапогам, что остановились у моего носа.
– Присоединишься? – спросил он, и наверняка указывал на разожженный костер в трех метрах от повозки.
– Извини! – ответил я и отвернулся.
3
Шорох сквозь сон. Что может пугать сильнее? Я проснулся от скользящего шуршания. Кровь в жилах заледенела. Дышать и шевелиться боязно. Рядом со мной что-то проползло. Невысокая трава расходилась от этого и щекотала левую руку. Мне пришлось держать дыхание больше минуты. Когда это что-то уползло дальше, я выдохнул и медленно с опаской повернул голову. Ничего не разобрать. Темень кромешная. Там, в десяти метрах от меня, виднелись раскаленные угольки погасшего костра. Храп разносился, наверное, на несколько километров. Но меня он не волновал. Пугало то, что проползло мимо меня и устремилось в ту сторону, где спали остальные. Я поднялся и шагнул вперед. Трава передо мной вмиг зашелестела, задвигалась, и ползучая тварь дернулась дальше с такой скоростью, будто до этого не спеша прогуливалась, а теперь обрела цель.
– Уходите! – крикнул я.
После моих слов голову поднял Брэдли и непонимающе переспросил:
– Что?
– Быстро все в телегу! – сказал я.
Брэдли неторопливо встал, отряхнулся, а через секунду отпрыгнул. Его прыжок был достаточно высок. Думаю, он догадался, в чем дело. В тот же миг подскочили и остальные. Элл схватил ружье и нацелил на землю. Он водил дулом, не понимая, что должен поймать на мушку. Брэдли, О’Блик и Стил полезли в телегу. Я сделал шаг в их сторону и почувствовал под ногой что-то неприятно мягкое. Оно яро зашипело и вырвалось из-под подошвы. Я окаменел. Под лунным светом блестящая трава вокруг меня зашевелилась, а через мгновение что-то коснулось моей кожи под правой брючиной.
– Как ты там? – крикнул Брэдли из телеги.
Я боялся что-либо отвечать. По всему телу прокатилась дрожь. Я лишь поднял глаза и посмотрел вперед. Элл тоже успел взобраться в телегу, а Гимли стоял, как и я. Он не шевелился и постанывал, почти плакал.
– Ты это чувствуешь? – спросил я.
Гимли судорожно кивнул. Змея тянулась все выше. Я ощущал ее уже под коленкой. Не знаю, где она лазила у пацана, но моя сволочь мне не нравилась. Самое страшное, что не было никаких идей, как избавиться от нее. Быть может змея и безобидна, но в этих прериях водились и другие ползучие, способные лошадь завалить. Я посмотрел на Гимли, чье лицо скукожилось до сушеного финика. Хотелось успокоить парня, но мои мысли разбил внезапный выстрел. Земля вокруг как взорвалась, и змея кинулась в бега. Я услышал истошный юношеский вопль. Гимли держался за ногу и выл. С испугу я бросился к нему и подхватил тощее тело. Брэдли и Стил затащили его в телегу, а после и меня. Элл сидел с ружьем и целился в траву. О’Блик сразу же начал осматривать ногу Гимли.
– Под коленкой укус, – сказал лекарь и добавил: – Кто же в такие походы никербокеры надевает.
Пальцами руки он начал разминать кожу на месте укуса, а через пару минут прильнул к ноге губами. Зрелище, я скажу, не из приятных. Он отсосал яд, сплюнул его, вытер губы и повторил процедуру снова. И так на протяжении десяти минут.
Гимли стонал и вертелся. Я видел, как тяжело парню и нехорошо О’Блику, что пыхтел над ним. После операции я помог перевязать ногу Гимли. Лекарь дал парню какую-то таблетку, после которой тот уснул.
Это утро будто и не собиралось наступать. Солнце пряталось за мрачными тучами. Только спустя несколько часов прерия прояснилась, и мы смогли увидеть среди травы сотни змей, с которыми делили ночлег. Мы могли бы уехать отсюда сразу же, как только забрались в повозку, но наши облюбованные ползучими тварями вещи могли еще пригодиться.
– Какой план? – спросил Брэдли.
–Я беру ружье у Элла, а вы спускаетесь и забираете вещи, – сказал я с усмешкой в душе.
– Ты рехнулся? – возразил Брэдли.
– Вас они еще не трогали, – сказал я. – Поверь, ощущение незабываемое. Почти как прикосновение любимой.
– Черт с этими вещами, – просипел Элл.
– Нет, не черт! – воскликнул я. – Мой чемодан мне нужен.
– Тогда спускайся и забирай его сам! – сердился Элл.
Я посмотрел на Элла, затем на Брэдли, и остановил свой взгляд на лекаре. Тот лишь пожал плечами и сказал, что его вещи при нем. Я разгладил усики, свесил ноги с повозки и собрался прыгать, но почувствовал на плече руку. Брэдли. Он умоляюще посмотрел, точно не хотел, чтобы я спускался.
– Дай револьвер! – сказал я.
Он подал оружие. Я проверил барабан. Полон. Спрыгнув, я выстрелил два раза в землю. Трава очнулась в пронзительном шипении. Змеи расползлись, но будто еще больше разозлились. Я сделал шаг и забрал первый чемодан. Забросил его в телегу.
– Не нужно! – просил Брэдли.
Я взглянул на него, а затем на чемодан, что лежал в трех метрах справа от меня. Несколько языкастых змей гладили его своими брюхами, одна зараза объяла ручку и таращилась на меня. «Не отдам!» – вероятно, сказала бы она мне, умей говорить. Я направил в ту сторону револьвер, защурился и выстрелил несколько раз. Змей, как не бывало. Они поспешно отступали. Одна из тварей была поражена пулей и в муках мотала хвостом. Я приблизился и с ненавистью вдавил ее в землю. Взял чемодан и широкими прыжками двинулся к телеге.
– Брось! – повторял Брэдли.
Нет. Оставался мой чемодан. Самый дальний и, как мне виделось, самый оккупированный. Он шевелился, как живой, покрыт чешуйчатыми телами, лоснился. Я сделал неуверенный шаг. Трава у ног проснулась, и змеи расползлись, освободив для меня путь. Десять метров – не близко в таких условиях. По обеим сторонам длинные языки и сотни глаз, ужасающих черных точек. Ни одна зараза не желала бросаться на человека с револьвером. Не понимаю, почему их здесь было так много. Они чувствовали страх и наслаждались моей медленной смертью в их представлении. Я добрался до чемодана. Почти. Он был на расстоянии вытянутой руки, оставалось отвоевать его у змей. Я направил дуло револьвера на самую жирную, что находилась выше всех. Вокруг нее десятки змей поменьше. Гремучие оживились, но не расползлись, как почуяли угрозу. Я медленно надавил на курок. Щелчок. Выстрела не случилось. Снова нажал на курок, и опять осечка. Меня это насторожило. Руки судорожно затряслись, на лбу выступила испарина. Я обернулся и посмотрел на выглядывающего из телеги Брэдли. Он показал большой палец, как будто все отлично. Нет, я был в шаге от укуса… или смерти. Мул его знает, чем обернется это для Гимли, но мне не хотелось переносить те же испытания. Я задрал нос к небу. Тучи сгустились над головой и вот-вот разродятся ливнем. Внезапно где-то вдалеке молния пронзила воздух, а через секунду громыхнуло. Шипение со стороны чемодана усилилось. Та крупная змея сползла на землю и осторожно потянулась ко мне. Я затрясся, зашмыгал носом, а потом еле слышно сказал:
– Стреляйте мне под ноги!
– Что? – переспросил Брэдли.
– Стреляйте под ноги! – повторил я уже громче.
– Говорит, стрелять ему в ноги! – обратился Брэдли к Эллу.
– Идиоты! – закричал я. – Под ноги, а не в них!
Раздался выстрел. Меня бросило в дикий пляс. Змея кинулась к моей шее, но я успел схватить ее. Перед лицом сверкнули два клыка. Звонкое шипение вырвалось из мерзкой пасти. Змея норовила укусить меня, но я извивался, будто повторял ее движения. Хвостом она пыталась окольцевать мою руку. Я извернулся и со всей мощи хлестнул ползучей по земле. Но она не сдавалась, хоть и нападала с меньшим рвением, скорее, чтобы спастись. Я отшвырнул суку в сторону, в беспамятстве вырвал чемодан из чешуйчатых объятий и ринулся к телеге. Слышал, чувствовал погоню за мной, но не сбавлял темпа. Меня спас прогремевший выстрел, что снес тварь, вцепившуюся в мой ботинок. Я забрался в телегу и рухнул на спину рядом с безмолвным Гимли.
4
Дожди в этих местах редкость, но если случаются, то как в тропиках: сильные, безжалостные, но непродолжительные. На удивление, ткань повозки была достаточно прочной и не пропускала воду. Дождь лишь засекал со сторон. Гимли лежал в центре. О’Блик накрыл его одеялом. Я видел, как парня лихорадит, бросает то в жар, то в холод. Его лоб покрывали капли пота. Лекарь периодически смачивал кусок ткани под дождем и протирал им лицо юнца. Я злобно смотрел на Брэдли, которого в эти секунды била дрожь. Казалось, его нечем напугать. Первое впечатление складывалось о нем, как о славном вояке, что похоронил множество своих друзей и родных, но на деле оказалось иначе.
– Дай, Аид, тебе здоровья! – сквозь зубы выдавил я, не сводя взора с побледневшего лица Брэдли.
– Я не знал, что там может быть так опасно, – сказал он. – Вечером их не было.
– Вечером мы приехали, – сказал я. – Спугнули их. Потом костер, а они огня боятся. Когда он погас и все уснули, змеи вернулись. И на кой ляд ты взял с собой пацана?
– Он знает дорогу, где останавливалось племя. Знает их точный маршрут…
– Не поленюсь спросить, откуда? – произнес я. – Индейцы и сами не знают своего маршрута. Идут туда, где есть добыча.
– Я тебе тогда в салуне не все рассказал.
О’Блик читал Библию, но периодически выглядывал из-за нее и косился на нас, подслушивал. И смотрелось это так смешно, что хотелось сказать ему в лицо, но я продолжил слушать Брэдли, поглядывая на лекаря.
– Хеллисине осторожны, – говорил Брэдли, – у них есть карта с построенным на ней маршрутом. Их предки оставляли драгоценности на всех своих стоянках. Ритуалу этому уже несколько столетий. Они должны найти клад и оставить новый, который им не нужен или не интересен, наследникам. Получается, что у них есть устоявшийся маршрут и множество не только старинных артефактов, но и прочего, включая золото и драгоценности.
– Откуда ты знаешь об этом? – спросил я.
Брэдли глазами указал на Гимли. Парень взвывал, бредил, что-то мычал. Меня это не столько пугало, сколько раздражало. Потом я снова обратил внимание на Брэдли и спросил:
– А ему откуда известно?
– Его отец однажды наткнулся на индейское племя. Ему удалось втереться в доверие. Он нашел дневник и переписал его.
– Похоже, я знаю, о ком идет речь, – задумчиво сказал я.
– Да, ты должен был слышать о великом Майкле Пирсе!
– Великом? – фыркнул я. – Если только великом идиоте.
– Это еще почему?
– Он подверг опасности людей! Многие погибли.
– Расскажи, – с огоньком в глазах просил Брэдли.
– Нет! – оборвал я и посмотрел на О’Блика, что резко вернулся к чтению Библии.
– Гимли говорил, что его родителей убили индейцы!
– Он сам это видел?
– Не знаю, но я ему верю! – сказал Брэдли.
– Да-да, был случай, – влез О’Блик. – Дело в каком-то дневнике. Из-за него убили и семью, жившую по соседству со мной.
– Ты видел индейцев в момент убийства? – спросил я.
– Видел. Один высокий приезжал. Но не в момент убийства, а через несколько дней после похорон.
– Где карта? – спросил я.
– Знает только Гимли, – отозвался Брэдли.
– В его чемодане? – спросил я.
– Даже если и там… Это не наши вещи и не нам в них рыться! – сказал Брэдли.
– А индейцы ему зачем? Хочет выпытать у них правду? Не думаю, что она будет радужной!
– Ты ему не веришь? – спросил Брэдли.
– Странное предприятие у вас, – засомневался я. – Какие-то тайны, сокровища, вырезанные семьи. Книжек начитались? Хеллисине никогда бы на это не пошли. Насколько мне известно, они добры к пришельцам, будь то белый или человек из другого племени. Единственное, кого они опасаются, это ситсов. Те – угроза всем. Не дай бог наткнуться на этих дикарей. Пощады не жди!
– Кто такие ситсы? – испуганно спросил О’Блик.
– Те, от кого никакая Библия не спасет! – сказал я. – И ваш хваленый бог!
– Вы не веруете в Бога? – изумился старик.
– У каждого своя вера, и моя резко отличается от вашей! – ответил я.
– И какая же у вас вера?
– Не ваше дело! Не отрывайтесь от чтения.
Мы ехали еще несколько часов до ближайшей остановки. Она случилась внезапно. Даже очень внезапно. Дело в том, что по плану привал в три часа дня, а произошло это двумя часами ранее. Впереди показалась большая Лосиная река. Кривозубый Элл прокричал, что видит воду. Мы высунулись из повозки и посмотрели. Ничего не было видно. Я достал подзорную трубу, глянул в глазок и действительно, в паре километров от нас я разглядел водяные отблески. Благо мы находились на возвышенности. Когда спустились к берегу, то дикобразы Элл и Стил тут же разделись догола и кинулись в воду. Элл визжал, как целомудренная сучка, а его странный братец пугающе выл и беззубо лыбился. Они плескались в воде и напоминали мне двух человеческих детенышей. Хотя нет! Не человеческих. Просто детенышей кого-либо, но не человека. Мнение свое я поменял, когда увидел, как два недоумка начали пускать пузыри из задниц. И с животными их было сравнивать немного стыдно.
Я спрыгнул с телеги и помог спустить Гимли. Мы с Брэдли дотащили его до песчаного берега. О’Блик сказал, что нужно промыть рану. Мы поместили парня по пояс в воду. Лекарь что-то колдовал над его опухшей ногой, но Гимли все равно трясся. Честно, мне было страшно за пацана. Хоть я и узнал о нем много нового и о цели его похода, но участи такой он явно не заслуживал. Нога выглядела пугающе: синюшная, опухоль размером с мою голову. Я думал только об одном – отрезать ее к чертям. Зато парень будет жив. Гремучие змей кровожадны. Перед ними человеку сложно устоять. И лекарь, по сути, ничем не помог, ведь часть яда так и осталась внутри. Старик только продлил муки несчастного.
Мы промыли рану Гимли, погрузили его в повозку, а потом сами искупались, освежились. Вода, действительно, была хороша и чиста. Течение в этом месте не сильное, а из-за открытой местности солнце прогревало воду до самого дна. Дикобразы резвились, как умалишенные.
– Почему Стил так странно мычит? – спросил я.
– У него нет языка, – ответил Брэдли.
– То есть как, совсем нет?
– Да, отрезали.
– Кто отрезал?
– Понятия не имею. Элл не говорит. Он вообще редко разговаривает.
