Рыцарь с земляничной тропы

скачать книгу бесплатно


Мальчик посмотрел.

– Двигайся в моем темпе! Схватись за зацеп и продолжай работать! Живо, я сказала!

И Аквер двинулся, он оттряхнул голову и снова пошел. Снял оттяжку с закладкой и закрепил на развесочной петле. Крюк вынимать не стал. Акверу показалось, что он от нервозности вбил его слишком сильно и можно было долго провозится. Поэтому он просто открепился, а дальше снова по технологии: зацеп, хват, подвернутое колено, продвижение. Работая, Аквер сразу же забыл о срыве. Он вспомнил, что находится в связке при одновременном восхождении, поэтому нужно было держать темп. Но само падение вовсе не забыло мальчика. Оно обещало вернутся к нему во снах, ведь нельзя просто так упасть, не разбиться и уползти без последствий. Слишком жирно для одного юнца.

Пережив еще один шаг великана, уже без лишних падений, они добрались до выступа-клыка. Это место было хорошей базой не только из-за того, что на нем можно было без особых проблем стоять на двух ногах, но и из-за уютной, крохотной впадины, где можно было спрятаться во время поступи гиганта.

Аквер залез вторым и сразу же оказался в объятьях матери, которая в одно мгновение заволокла его в расщелину.

– Чуть не упал, – устало улыбнулся мальчик, смотря на маму.

– Ты не мог упасть, – сказала она, не выпуская сына из своих тисков.

– Почему?

– Потому что был бы наказан немедленно.

– Ох уж этот Аквер! – помотал головой мальчик. – Жуткий шкодник с лучшей мамой на свете.

Он положил свою голову ей на грудь, и выдохнул последние остатки своего недавнего страха, а она прошептала ему на ухо, что любит его и никогда бы не позволила сорваться. Это были те самые объятья, из которых не хочется выходить, не хочется упускать ощущение, пришедшее с ними, но мир жесток и требователен, поэтому так или иначе возвращаться в него придется если не желаешь стать каменным изваянием.

– Пить хочешь? – спросила мама.

– Да.

– Вот, держи. А я пока займусь нашими делами.

Аквер вытащил пробку из фляги, но мама взяла открытый сосуд, отхлебнула чуть-чуть, а потом вернула сыну, который с легкой укоризной посмотрел на нее.

– Чего? – удивилась мама. – Вдруг отравлено.

– А! Ну, это меняет дело, – прыснул мальчик и тоже начал пить.

Мама начала собирать страховочную станцию. Здесь уже имелись старые шлямбуры с прошлого восхождения, но они уже были ржавые и доверия не внушали, поэтому были заложены новые. Мама закреплялась на каждом новом шлямбуре и проверяла страховку на свой вес, сбрасываясь с выступа, параллельно закрепившись за другую точку скалы. Станция прошла проверку на крепость, и можно было карабкаться вновь.

Аквер остался на выступе вторым номером, а мама полезла прокладывать путь, ставя новые закладки. Сорок метров вверх, до змеиной тропы.

– Не мешкай, если буду слетать, – сказала мама. – Тоже закрепись на всякий случай. Выступ только выглядит безопасно, а произойти может все что угодно.

– Ясно.

Она полезла, выполняя монотонную работу. Закладка, крюк, закладка, крюк! Но монотонной, эта работа была только на первый взгляд. Из-за плавных, кошачьих движений скалолазки всё это превращалось в бенефис, на который, как и на огонь, можно было смотреть вечно. Поэзия изящных и выверенных действий. Она минула косоворотку, которая называлась так из-за характерной борозды, напоминающей разрез на рубахе с таким же названием. Дальше скользкий камень. Отрезок опасный сродни отполированному металлу. Зацепов практически нет, трение от обуви не использовать и единственным решением были хуки, или, как их еще называют, небесные крюки. Мама использовала их вместе с лесенками, сплетенными из веревки, и провозилась с этим участком несколько больше чем с остальными точками, поскольку здесь нужно было выбивать пробойником специальные отверстия для тех самых хуков. Аквер смотрел во все глаза. Мама проходила чихальню, когда мальчик, наконец, перестал прятать в своих мыслях, ютившуюся там практически весь подъем от клыка дурацкую песенку, и начал тихо напевать её себе под нос, приманивая удачу, чтобы больше не было никаких падений.

Мы ползем все дальше-дальше ввысь.

Здесь камень строг, чрез боль держись.

Нам страх претит, искать пути,

И только смелость даст нам пройти.

Сердца стучали в хладе пустом,

Стенали руки, всё об одном,

То рьян и ал, огонь пылал,

И на вершине наш финал.

Аквер не знал, что эта песенка была очень старой. Настолько старой, что уже никто и не помнил, что местные скалолазы, очень давно, позаимствовали мотив, у каких-то гномов, пребывавших в деревне проездом. Коротышки любили затягивать свою песню под вечер у костра, чем собирали подле себя массу пытливых ушей. И вот так, по случайности, а может быть вследствие намеренного воровства, песенка обзавелась новыми словами, которые и напевал сейчас Аквер, даже не догадываясь о столь богатой истории данной композиции.

Чихальня была пройдена без проблем, и мама оказалась на змеиной тропе, закрепившись там.

Аквер разобрал страховочную станцию и полез по маршруту матери. Сейчас страховкой ему служила уже верхняя точка, и это было несколько проще, чем вначале. Он просто карабкался, перемещаясь с одной промежуточной на другую, собирал отработанные элементы и пытался нигде не ошибиться. Нельзя сказать, что Аквер был грациозен в своем восхождении, но мальчик старался изо всех сил, чтобы походить в своих движениях на маму. Выступы сменялись расщелинами, мелкая крошка ссыпалась, порой, из-под ног, руки изредка опускались в мешочек с магнезией и через некоторое время Аквер тоже достиг змеиной тропы.

– Много ерзаешь на участке, – протянув руку поднимающемуся сыну, сказала мама. – Нечего хвататься за инструменты, если держишься неуверенно.

– Ясно мам,– вздохнул Аквер.

– Не насупливайся – мама взъерошила его волосы. – Ты хорошо показал себя сегодня. Но мелкие огрехи все же есть, и они должны быть озвучены. Понимаешь?

Мальчик кивнул, а затем сел, прислонившись спиной к скале, пока мама рассказывала ему остальные недочеты. Он слушал внимательно, но с аналогичным усердием его мысли были заняты еще и тем, что совершенно необходимо было утолить жажду. Аквер забыл, куда он запихнул свою фляжку и решил не крутится в её поисках пока мама говорит, иначе бы он прилип еще и к лекции об уважении к конструктивной критике, которая нужна для роста. Но на его счастье проколов было не так много и своим хорошим поведением он, наконец, заслужил право припасть к фляге, переданной ему матерью, ведь свою он так не нашел. Проверка на наличие яда, присутствовала и в этот раз.