скачать книгу бесплатно
Она разобрала сумку, порадовалась, что сообразила взять сахар и заварку. Посуды на кухне почти не было, кастрюль тоже, видно, счастливый наследник прежней хозяйки выбросил все старое барахло. Зато в углу стоял новенький электрический чайник – небось подарили старушке на Новый год или День Победы. Маша вскипятила чаю, сделала бутерброд. Тут же рядом с ней возник кот, который до этого прятался где-то в темных закоулках квартиры.
Маша дала ему кусок сыра, он его аккуратно и вежливо съел.
– Как же тебя зовут?
Кот посмотрел на нее так выразительно, что Маша ничуть не удивилась бы, если бы он ответил человеческим голосом. Но кот только благодарно мурлыкнул.
Маша достала из сумки простыни и постелила их на старом диване. Хотела положить кое-какие мелочи в прикроватную тумбочку, но ящик тумбочки никак не выдвигался, видно, его заклинило, так что она оставила эти попытки.
Диван был жутко неудобный, из него в самых неожиданных местах вылезали пружины, впиваясь Маше то в бок, то в спину, кроме того, при каждом движении он безбожно скрипел. В дополнение ко всем этим радостям ближе к полуночи на диван забрался кот. Он устроился у Маши в ногах, свернулся калачиком и заснул.
Сперва Маше стало еще более неудобно – даже ноги толком не вытянуть, – но потом исходящее от кота живое тепло успокоило ее, и она наконец задремала. Перед глазами поплыли разноцветные круги и полосы, сплетающиеся в сложные узоры начинающегося сна, но вдруг в бок ей впилась очередная диванная пружина. Тут же фантастические узоры сна рассыпались на куски, накатили воспоминания, и снова сна не было ни в одном глазу.
Здесь, в тишине чужой квартиры, наедине с собой она смогла задать себе простой вопрос: что же случилось с ней, с Марией Русаковой, умницей и красавицей, как пишут в глянцевых женских журналах, подающей большие надежды, имеющей огромные амбиции и желание сдвинуть горы, сделать карьеру, добиться всего во что бы то ни стало.
Маша рано поняла, что вырастет красавицей, уже классе в седьмом мальчики на нее заглядывались, и телефон дома раскалился от звонков. Мама была недовольна, потом поняла, что Маша не обращает на школьных кавалеров ни малейшего внимания, и успокоилась.
– Тебе от семьи достались внешность и ум, – говорила мама, – и еще способности. Так что с такими данными грех не добиться высокого положения.
Маша была полностью с ней согласна. Хотя насчет семьи…
Они жили вдвоем с мамой, потому что Машин отец умер, когда ей было лет десять. Не имелось у мамы ни братьев, ни сестер, с родственниками отца она не зналась, никогда про них не говорила, может, и не было их совсем. Не ладила она и с Машиной бабушкой, не то чтобы скандалили и ругались, но виделись редко, словно кошка между ними пробежала. Так что мамины слова насчет семьи Маша по молодости не принимала всерьез, она понятия не имела, от какой семьи ей что досталось. Ясно было только, что Маша на маму не похожа.
Училась Маша хорошо, не прикладывая для этого особого труда, все ей давалось легко. В институт поступила тоже довольно легко, денег-то у мамы было маловато, чтобы платить репетиторам, однако выдержали, заплатили.
– Это тебе аванс, – говорила мама, – надеюсь, что я правильно вложила свои деньги.
Причем сказано это было вовсе не в шутку, а на полном серьезе. Маша училась, подрабатывала на выборах, летом – в небольшой турфирме, занималась даже синхронным переводом – с языками у нее всегда было хорошо.
На последнем курсе появился у нее Антон. Собственно, недостатка в друзьях-приятелях не наблюдалось. Маша вовсе не была занудой, любила развлекаться, но учеба всегда оставалась у нее на первом месте. Однако Антон сумел нарушить все ее планы. В них, в этих планах, не было ничего нового. Окончить институт, получить престижную работу и целеустремленно делать карьеру. Стремиться как можно больше зарабатывать – словом, добиться высокого положения. Танька, с которой встречались все реже, потихоньку над Машей посмеивалась – все, мол, у тебя расписано, по полочкам разложено.
И вот появился Антон и ужасно Маше понравился. Он и правда был хорош – белозубая улыбка и синие глаза. Но дело было даже не в этом. От него веяло таким обаянием, что сердце ее сначала замирало, а потом начинало трепыхаться, как птичка в силках.
Не прошло и месяца, как Антон предложил ей жить вместе. Маша сразу же согласилась, потому что ужасно не хотелось расставаться с ним по ночам.
Мама была против ее переезда.
– Это серьезный шаг, – говорила она дочери, – это обязывает тебя ко многому.
– Да ладно, мама, – отмахивалась Маша, – у плиты стоять я не собираюсь, а белье машина постирает.
– Ты прекрасно знаешь, что я говорю вовсе не об этом! – мама повысила голос. – В конце концов, быт можно организовать, это сейчас не проблема. Вот ты представь – ему надо тоже делать карьеру. А я знаю, что редкий мужчина сможет сделать это в одиночестве. Это надо быть очень целеустремленным, а таких мужчин мало, считай, что единицы. Что-то мне подсказывает, что твой Антон не из их числа.
Маша наклонила голову, потому что она о таких вещах и не задумывалась.
– Мужчину нужно вести, – продолжала мама хорошо поставленным голосом, – контролировать его, подталкивать, подбадривать, поддерживать советом. То есть всегда, в любое время суток, в отпуске ты или на работе, ты должна быть готова все бросить и лететь к нему, чтобы подбодрить, утешить, помочь советом и так далее – смотри выше. А ты этого не сможешь – не потому, что неспособна, а потому что у тебя просто не будет на это времени и душевных сил… почему?
Мама перевела дыхание, набрала полную грудь воздуха и продолжила:
– Потому что ты сама должна будешь все силы – и душевные, и физические – отдавать сложному делу построения собственной карьеры. Уж тебя в этом случае точно никто не поддержит, не подбодрит и не проконтролирует. Разве что я смогу помочь советом, только ты все равно советов моих слушать не станешь!
Редкий мужчина способен самостоятельно преодолеть все трудности и подводные камни, которые могут встретиться ему на работе, и никто не будет помогать в этом жене. Таких мужчин просто нету. Напротив, они всячески стараются карьере этой помешать, иногда неосознанно. Сама посуди, зачем ему жена, которая преуспевает? На ее фоне он всегда будет выглядеть неудачником. Вот поэтому они и твердят всегда, что место женщины – на кухне и главная ее цель – материнство. С домохозяйкой разговор короткий – не умеешь ничего делать, так сиди и молчи, слушайся мужа во всем. Так что, Маша, предупреждаю тебя: подумай хорошенько, прежде чем съезжаться.
Маша вполголоса пробормотала, что мама слишком серьезно все воспринимает, и сделала по-своему. Жить вместе с мамой они не захотели, сняли квартиру.
Первое время Маша была счастлива, сознавая, что Антон – сказочный, невероятный, обаятельный, любимый – вот он, рядом и никуда не денется в ближайшее время.
Далее выяснилось несколько неприятных вещей.
Во-первых, Антон все время хотел есть. Холодильник на съемной квартире был старенький, дверца его удивительно противно скрипела, открываясь. Первое время Маша нервно вздрагивала, слыша этот скрип. Причем весьма часто – и днем, и поздней ночью. В кафе, где они обедали, Антон брал обязательно двойные порции и все равно часа через два уже алчно обследовал холодильник. Который, надо сказать, ничем его не радовал.
Сама Маша привыкла питаться правильно. За этим с самого детства следила мама. Поэтому она по привычке покупала диетические творожки, йогурты и бездрожжевые хлебцы, на которые Антон смотрел в полном изумлении. Один раз он сводил ее к своим родителям на обед. Мать оказалась довольно молодой, но полной женщиной, она встретила Машу приветливо и усадила за стол, который ломился от еды. Намечающаяся свекровь хорошо готовила, причем делала это не напоказ для гостей, а каждый день, для мужа и сына.
Надо сказать, что Антон, отъедаясь у мамы, Машу ни в чем не упрекал, он вообще был довольно покладистый. Он покупал навынос пиццу в итальянских ресторанах и гамбургеры в «Макдоналдсе». Иногда заказывал суши или роллы в магазинчике на углу. После того как Маша увидела, в каких условиях готовят эти суши, ее трясло от запаха рыбы даже в супермаркете.
Все это Антон поедал в одиночестве у компьютера поздно ночью, так что, проснувшись, она находила на письменном столе промасленные пакеты и коробки от пиццы.
Вот это был второй его недостаток.
Антон был совершенно фантастически неряшлив. Он разбрасывал свои вещи по квартире, он мог оставить грязные носки в кухонной раковине, он запихивал грязную одежду на полку шкафа, где лежали выглаженные Машей блузки, он не мог самостоятельно заправить стиральную машину, он ни разу за всю их совместную жизнь не поставил уличную обувь аккуратно на галошницу.
Маша рано лишилась отца и росла одна, не было у нее ни брата, ни соседей, ни родственников, с которыми отдыхали вместе. То есть она с детства не видела, что представляет собой в быту подрастающий мальчишка, а потом мужчина. В ином случае она относилась бы к этому недостатку Антона спокойнее – все они одинаковые, не следует пытаться их переделать, надо принимать такими, какие есть.
Теперь она это понимает, а тогда ее буквально сводил с ума вид его грязных трусов, брошенных почему-то на кухне.
Но и это было не главное. Третий и самый важный недостаток заключался в том, что Антон оказался самым настоящим пофигистом. Он устроился на работу, причем выбрал фирму, что находилась поближе к их временному жилищу, честно отрабатывал на службе свои восемь часов и забывал о ней, выходя из офиса. Вечера он проводил с книжкой на диване, ночами смотрел фильмы по компьютеру. И ел.
Справедливости ради нужно сказать, что так было не всегда. Разумеется, они любили друг друга, он был ласков и нежен с Машей и даже пытался помогать ей по хозяйству.
Довольно часто они ходили куда-нибудь развлекаться. Но как выяснилось, развлечения они понимали по-разному. Антон общался с постоянным кругом друзей, они встречались в дешевых кафе, долго сидели там за общим столом, обсуждая книги и фильмы. Было шумно, накурено, и еда невкусная.
Через некоторое время Маша поймала себя на том, что ей скучно. И жаль тратить время на такие занятия. Фильмы, которые они обсуждали, Маша не смотрела, пару раз Антон предложил ей какую-то артхаусную муть, от которой мгновенно заболели зубы, так что в общих разговорах она не участвовала.
Нет, такие развлечения не по ней. Нет чтобы сводил в приличный ресторан или в ночной клуб, чтобы одеться самой и посмотреть, как люди прикинуты…
Были в компании Антона две-три девицы – все нечесаные и в драных джинсах, с такими о своем, о девичьем, и двух слов не скажешь, вылупятся, как коза на афишу, услышав про пилатес и мезотерапию.
Если уж не развлекаться, то дела переделать, в салон красоты сходить, на массаж, по магазинам. Антон стал встречаться с друзьями один, а Маша заглядывала к маме.
– Попомни мое слово, – говорила мама, выслушав отчет о жизни дочери, – так он и будет всю жизнь вечерами с книжкой лежать. А все остальное на тебе будет. Ребенка если заведете – тоже все на тебе. Денег больших заработать он не сумеет, сама говоришь, его работа не волнует. Всю жизнь так и будешь за ним грязь убирать и копейки считать, уж поверь. Он сам ничего не достигнет и тебе не даст.
Маша не соглашалась с мамой, говорила, что Антон хороший, добрый, что они любят друг друга, однако, приходя домой, заставала квартиру в таком виде, что мамины слова против воли лезли в уши и застревали где-то в мозгу.
На работе получалось не все гладко, ее плохо приняли, считали выскочкой, Маша решила искать новую работу. Не было никаких сил бороться с недостатками Антона, тошнило от запаха гамбургеров, желудок болел от острого томатного соуса, и однажды Маша устроила жуткий скандал и буквально выгнала Антона вон. Он не спорил, молча собрал вещи и уехал на такси к маме – лежать на диване с книжкой и питаться вкусной и калорийной пищей.
Опомнившись, Маша ждала неделю, что придет, встретит после работы, что позвонит, пришлет сообщение.
Ничего не было. Тогда она собрала свои вещи и уведомила квартирную хозяйку, что съезжает, как раз месяц кончился, за который было заплачено.
Мама встретила ее радостно, без упреков и нравоучений. Маша окунулась в работу, занялась собственной внешностью и с Антоном столкнулась случайно только через несколько месяцев на вокзале, когда встречала из Москвы представителя центрального отделения их фирмы. Антон был одет подчеркнуто просто – в штормовку и самовязаный свитер, сказал, что едет на съемки. Маша не успела спросить, на какие съемки, ее окликнули из подъехавшего поезда.
Московский представитель оказался желчным сердитым мужчиной, он буркнул вместо приветствия что-то непонятное и посмотрел хмуро. Так что Маша выбросила из головы все посторонние мысли и сосредоточилась на противном своем спутнике.
Больше она про Антона ничего не слышала долгие годы, у них не было общих друзей, а по прошествии пяти лет узнала, что он поменял профессию, окончил Высшие сценарные курсы в Москве, работал у известных режиссеров и даже снял один фильм. Очевидно, любовь к кино оказалась сильнее всего остального.
Критики приняли фильм благосклонно, но в большой прокат он, естественно, не пошел. Показали его на парочке фестивалей, и премии никакой он не получил. Все это Маша прочла в журнале, который случайно попался ей в руки на отдыхе. Была там и фотография Антона. Сильно загорелый, волосы плохо подстрижены, одет подчеркнуто просто… нет, если бы Маша познакомилась с ним сейчас, она бы не обратила на него внимания.
Так она подумала тогда, забросила журнал и пошла купаться. В то время был у нее легкий необременительный роман с одним типом из Москвы, они съездили вместе на море, а потом все как-то рассосалось.
Теперь, когда прошло столько лет, Маша знает, что Антон в своем деле преуспел, снял два фильма, которые обсуждались, один даже занял какое-то место на Венецианском фестивале. Была большая передача про молодых режиссеров, про Антона там тоже говорили. Что ж, у него все хорошо, семья, наверное, тоже есть.
Маша вздохнула не слишком тяжко, вся история с Антоном была так давно, у нее нет причин на него обижаться.
С этой мыслью она крепко заснула.
И вдруг проснулась, как от резкого толчка.
Точнее, от какого-то непривычного звука.
В первое мгновение Маша не могла понять, где она находится.
Незнакомая узкая комната, залитая призрачным лунным светом, неудобный диван…
Пружины, торчащие из этого дивана, разбудили ее память.
Маша вспомнила старую нелепую квартиру, в которую привела ее Татьяна, вспомнила кота…
Кота, кстати, больше не было у нее в ногах, он куда-то сбежал посреди ночи. Может быть, отправился на ночную охоту. Неужели не выловил еще всех мышей?
И вдруг Маша услышала громкий, отчетливый скрип, доносящийся из коридора.
Скрип рассохшихся половиц под чьими-то шагами.
Сам по себе негромкий, в сонной тишине ночной квартиры он показался Маше просто оглушительным.
Должно быть, именно этот звук и разбудил ее.
Несколько секунд она лежала, вжавшись в диван, и прислушивалась к непонятным звукам. Она надеялась, что этот скрип ей приснился, что он не повторится, что в квартире снова воцарится блаженная, ничем не нарушаемая тишина.
Она уже почти успокоилась, почти поверила, что странный звук ей приснился, – и тут половицы снова заскрипели.
Самое ужасное – этот звук становился все громче, таинственные шаги приближались к двери спальни…
Маша приподнялась на локтях и едва слышно проговорила:
– Кто… кто здесь?
Никто ей не ответил, и таинственный скрип прекратился.
Тишина, наступившая после загадочных звуков, показалась ей еще страшнее.
Маша нашарила на стене выключатель, включила свет. Зажглось старинное бронзовое бра, залив комнату уютным желтоватым светом. Этот свет придал Маше решимости. Она встала, нашарила тапочки, подошла к двери и распахнула ее.
В коридоре никого не было.
Маша шагнула вперед, вышла в коридор и огляделась.
В темноте квартира казалась гораздо больше, чем при свете, и гораздо таинственнее. В дальнем конце коридора ей померещилось какое-то неясное движение.
– Кто здесь? – повторила она окрепшим голосом.
Никто ей не ответил.
Маша решительно зашагала в ту сторону, где заметила движение. Она решила, что не отступит перед своим страхом, не сдастся, посмотрит ему в лицо…
Лицо!
Из темноты на нее действительно смотрело чье-то лицо – неясное, расплывчатое, туманное, полускрытое колеблющимися бликами лунного света. Маша шла навстречу этому лицу, приближалась к нему. Их разделяло всего несколько шагов.
И тут она увидела на стене темное пятно выключателя, нажала кнопку…
И рассмеялась деланым, натужным смехом.
Лицо, которое так напугало ее в темноте, было ее собственным. Отражением в старом, мутном и пыльном зеркале, вставленном в дверцу громоздкого платяного шкафа.
Тут из темноты беззвучно выплыл кот. Он потерся о Машины ноги, заглянул ей в глаза, негромко заурчал. Ей сразу стало не так страшно, не так одиноко. Маша облегченно вздохнула, поправила волосы, выключила свет в коридоре…
И проснулась.
На этот раз в комнату через маленькое окошко просачивался дневной свет. Маша лежала на продавленном диване, в ногах у нее безмятежно спал кот.
Маша растерянно уставилась в потолок.
Выходит, ночное приключение ей просто приснилось? Но она так ясно, так четко помнила каждую деталь!
Кот почувствовал, что она проснулась, и тоже открыл глаза. Он потянулся, по очереди вытягивая лапы, широко зевнул и мягко спрыгнул на пол.
– Хоть бы ты мне сказал, что это было! – проговорила Маша и тоже поднялась.
Все тело болело от неудобного дивана.
Нет, хоть с деньгами и плохо, но непременно нужно купить что-нибудь более подходящее… Если, конечно, она решит здесь остаться. Но есть ли у нее выбор?
Как ни странно, душ в этой квартире работал хорошо, напор был сильный, в ванной вообще было все в порядке, только плитку положить на пол и на стены.
Постояв полчаса под сильными горячими струями, Маша пришла в себя. Ночные страхи забылись, и она снова радовалась тому, что теперь есть у нее собственный угол, где ее никто не потревожит. Выходя из ванной, она услышала, как заливается ее мобильник, оставленный в прихожей. Номер был незнакомый.
– Слушаю, Русакова! – по привычке сказала она в трубку.
