скачать книгу бесплатно
Ольга взяла руку брата и крепко сжала:
– Мы здесь с тобой, молимся! Ты поскорей выздоравливай, братка!
Он улыбнулся.
– Они хорошо поработали, – сказал тихим голосом Филипп, показывая рукой на Алексея и Олега.
– Порода, – ответила Ольга.
Выздоровление Филиппа продвигалось быстро и успешно. Он сам руководил своим лечением. Для Алексея и Олега это было настоящим испытанием. Только об одном сожалели парни – не Филиппа они хотели видеть своим первым пациентом. Но судьба распорядилась именно так. Может, оно и к лучшему…
Емельян, прослышав о беде, приехал и привез много разных заморских порошков, которые очень помогли Филиппу и в болезни, и в дальнейшей работе.
Емельян коротал долгие августовские дни и ночи у постели больного и понял, что очень привязался к парню. Вскоре приехала его жена Прана и одобрила намерение Емельяна, которое он вынашивал еще с тех пор, как был у Филиппа пациентом…
Они поговорили с Филиппом и уехали. Никогда не забудет парень их. Искреннего, доброго и потому еще более дорогого.
В скором времени, не покидая постели, он уже помогал больным, осматривал в особо сложных случаях. Больше времени старался отводить обучению Алексея и Олега.
– Ты, прежде чем рану обматывать, проверь, нет ли там заразы какой. Нитка, заноза, пылинка – все это может вызвать повторное воспаление и принести еще больше вреда! – наставлял он Алексея.
– А ты не переборщи с серой. Сыпать ее надо точно по весу! А то человек и от чирьев не излечится, да еще поносом изойдет! – говорил он Олегу.
Когда Филипп начал ходить потихоньку, Глаша решилась задать ему вопрос, так давно мучивший всех.
– Ты, Филипп, не томи. Скажи по совести, видел тех лихоимцев? Ведь вся недолга – поймать и вздернуть! Городовой приходил, мы его отослали, сказав, что не помнишь ты ничего.
– Правильно сделали, – ответил грустно Филипп, – я и вправду ничего не помню. Все, баста!
Павел настаивал:
– Коли Мишка это – я сам его придушу!
– Не Мишка, – с трудом подавляя гнев, ответил Филипп, – он давно в нашей стороне не обитается!
Только зря врал он себе и родным. Все и так знали, что Мишкиных это рук дело. И Олег поклялся после выздоровления Филиппа найти его и самолично открутить башку.
– Поди сюда, – Филипп кивнул Олегу. Понял, что недоброе задумывает отрок, и решил, покуда молод он, поучить его. – Добром тебя прошу – выброси из головы дурные мысли про Мишку. Мал ты еще людей судить и прав не имеешь наказывать! Понятно?
– Да, – отведя взгляд, ответил Олег.
– Тогда ступай. Устал я, – он откинулся на подушки и, прикрыв глаза, начал мучительно думать над словами деда, сказанными во сне.
«Неужели только жизнями чужих людей мои родные строили свою судьбу?! И мне такое предстоит, что ли? Нет, этого надо избегать. Не хочу я по трупам идти!» Он уснул.
…Осень. Мешки золота и меди высыпали на улицы пожелтевшие деревья и кусты. Озабоченные птицы собирались в стаи, без конца устраивая перекличку сородичей. Люди готовились к длительной и холодной зиме.
Максим Парфенов и Ольга объявили о свадьбе. Еще после выздоровления, как и задумывал Максим, они хотели пожениться, но внезапная беда с Филиппом заставила их повременить. Теперь же сам Филипп, да и предстоящая холодная зима поторапливали молодых.
– Глаша, все к свадьбе-то готово? – спросил Филипп, листая книгу.
– Да уж почти. Тебе благодаря приданое собрали – как у царицы, – ответила она, накрывая на стол.
– Ну, для царицы еще и хоромы нужны, – добавил он и осторожно поднялся. Глаша хотела было помочь, но он отстранил ее.
– Я сам должен. Сам, – он сел на лавку и отдышался, – это наказание мне за Василису, – неожиданно для себя сказал он. Как будто кто-то чужой произнес эти слова.
– Не говори глупостей! – возразила вошедшая и услышавшая слова Филиппа Ольга. – Если так судить, уже ни одного врача не было б в живых!
– Все равно всем воздается! Кому по заслугам, а кому по грехам! – ответил он.
Сели обедать. Павел говорил о будущей свадьбе:
– Пока тепло на улице, надо бы шатер поставить. Народу-то – вся деревня.
– Да, я тоже так думаю, – согласился Филипп.
Глава 5
На свадьбу съехались многочисленные родственники из Новгорода и соседних деревень. Филипп не успевал запоминать имен и родственных связей. Голова кружилась от обилия народа. Дети, старики, молодежь – кого только не было!
– Откуда все эти люди? – изумлялся он.
– Это наши родственники, Филипп, – иронично заметила Ольга.
На время он переселился к Алексею, а свой дом отдал гостям. У Алексея от покойных родителей остался небольшой, уютный домик, который очень понравился Филиппу.
– А ты оставайся здесь насовсем! – предложил Алексей и затаил дыхание в надежде, что Филипп согласится.
– Посмотрим. Если после свадьбы Ольги я не увижу свою хижину в добром состоянии, наверное, приму твое предложение, – ответил он, а потом, повернувшись, пригрозил, – только смотри у меня!
Перед самым венчанием Филипп решился поговорить с Ольгой. Задумка эта уже давно вертелась у него в голове, да не было удобного случая ее высказать. Теперь же самый момент.
В доме все было кувырком. Словно пчелиный рой, носились люди из одной комнаты в другую, с улицы в дом и обратно. Дети, собаки, пьяные, трезвые, озабоченные и веселые – кого только не было. Филипп физически чувствовал возрастающее напряжение и пытался быстрее уйти. Иначе ему не миновать участия в этой суматохе, чего он не желал.
Он с трудом отыскал комнату, где находилась Ольга, и постучал.
– Войдите, – прозвучал незнакомый девичий голос. Он вошел. Ольга в подвенечном платье, словно спустившийся с небес ангел, стояла перед ним, а какая-то незнакомка рядом приглаживала себе волосы.
Он остановился на пороге, не в силах отвести глаз. Ольга улыбалась все той же прекрасной своей улыбкой, но нервное напряжение сказывалось и на ней, оттого она казалась беззащитной и почти нереальной. Случись сейчас что-то ужасное, – и она испарится, исчезнет, так как этот мир не для нее.
– Боже! Да ты просто… – он не договорил и обнял сестру. И вдруг встретился взглядом с очаровательной девушкой, быстро опустившей ресницы, которые спрятали ее темно-зеленые глаза.
– Тебе нравится? Правда? – спросила Ольга, вертясь перед зеркалом. Филипп был под двойным впечатлением.
– Ну… конечно! Если б ты не была моей сестрой… – он покачал головой и посмотрел на незнакомку.
– Ах, да! – спохватилась Ольга, – Филипп, познакомься, это Диана Половцева, родственница мужа нашей двоюродной тети Маши Кречет.
– О, как это длинно и сложно! Пусть вы будете просто Дианой? – спросил Филипп. Девушка улыбнулась и смело вышла из-за спины Ольги.
– Пусть. Я согласна, – она протянула свою изящную маленькую ручку, и Филипп нежно коснулся ее своими губами.
– Да, теперь мне действительно кажется, что свадьба – это настоящее таинство, загадка, – сказал он.
Они недолго поговорили о прибывших родственниках, и Диана, извинившись, вышла.
– Думаю, мне тоже надо привести себя в порядок. Не к лицу родственнице невесты выглядеть как огородное чучело, – сказала она.
– Вы делаете незаслуженный комплимент чучелу, – заметил Филипп.
Диана, смутившись, вышла. Филипп проводил ее взглядом до самых дверей.
– Вижу, мой братец окончательно поправился! – сказала Ольга, заметив, что он очень заинтересовался Дианой.
Он только улыбнулся в ответ и сел. Облегченно вздохнув, он еще раз посмотрел на сестру и убедился, что принял правильное решение.
– Да, Ольга, я вот с чем пришел, – быстро отвлекшись от Дианы, он достал бумаги. Ольга тревожно смотрела на Филиппа:
– Что это?
– Это купчая на дом. Я дарю тебе небольшой домик в Новгороде. Если вдруг захотите покинуть Ближний, у вас есть, где жить, – он посмотрел на Ольгу и испугался, увидев, что сестре сейчас сделается дурно.
– Ты чего? Тебе плохо? – обратился он к сестре, которая сидела и смотрела на него своими синими глазами, ничего не говоря.
Она перевела взгляд с бумаг на Филиппа и тихо произнесла:
– Я беру свои слова обратно. Ты еще немного нездоров! Филипп!!! – она бросилась на шею брата и заплакала.
– Да ладно тебе, – пытался успокоить ее Филипп.
– Если бы ты только знал, как мы хотим уехать отсюда. Ведь Максиму и должность предложили в Новгороде! А мы… мы даже, – она поцеловала Филиппа и обняла еще раз. Как раз вошла Глаша.
– Мама! – кинулась Ольга к Глаше.
– О нет! Еще одного взрыва восторга и благодарности мое слабое тело не вынесет! Я пошел, – он протиснулся между двумя изумленными женщинами и, легонько стукнув Ольгу пальцем по носу, вышел.
Уже в сенях он услышал радостный и громкий крик Глаши.
– Павел! Филипп! – дальше он уже не слушал. Он искал в толпе Диану, но, вспомнив, что девушка наряжается, пошел в летнюю кухню перекусить. Там он застал Олега с Алексеем, и они поели, запив вкусные пельмени крепким вином.
– Смотри, на улице еще жарко. Много не пей, разморит – и не заметишь! – посоветовал Филипп, похлопав брата по плечу.
В церкви и вокруг нее собралось множество народу. Даже погода, казалось, благословляла молодых. Филипп отыскал Диану, и они вместе вошли в церковь.
Никогда раньше Филипп не испытывал таких смешанных чувств в церкви, как в этот день. Аура святой свободы делала его невесомым, а тайна священного служения опускалась на плечи и опутывала его.
«Рядом со мной Диана, – размышлял Филипп, – сестра – счастье, которой расцветает, и остальные родственники. У всех этих людей, собравшихся в святом обиталище, должны быть только чистые помыслы».
Незаметно для себя он нежно взял Диану под руку. Она лишь смущенно улыбнулась, но руки не отняла. Внезапно он ощутил чей-то пристальный взгляд. Он даже сумел определить, откуда на него смотрят. Выждал еще минутку, чтобы окончательно утвердиться в своем ощущении, и когда неприятное чувство не покинуло, а наоборот, возросло, повернулся.
Молодой незнакомый человек, слегка бледный, несмотря на жару, в упор смотрел на него: черные брови насупленно собрались у переносицы, взгляд зеленых глаз пробирал до костей, но Филипп легко его принял. Сражение двух пар глаз хотя и не выбивало искры, но оказалось настолько сильным, что рядом стоящие люди стали оборачиваться.
– Что случилось? – шепотом спросила Диана у Филиппа. Он отвел взгляд после того, как незнакомец вышел, и ответил:
– Ничего страшного, я просто… мне показалось, – Филипп крепче сжал ладонь девушки и прижал ее к груди.
– Тише! Успокойтесь, – шикнула Глаша.
Молодая пара приблизилась к алтарю и священный обряд продолжился.
* * *
Два дня справляли свадьбу Максима Парфенова и Ольги Полоз. Сколько было выпито вина и хмельного меду – уже никто не сможет сказать. Но даже в эти дни люди умудрялись пораниться, переесть и мучиться коликами, разбить по пьяному делу себе голову или упасть с лошади.
– Сходи к Варфоломею, – попросил Олег, – у него глаза закатились и не дышит вовсе. Я не знаю, что с ним.
Филипп устало вздохнул и, собрав свой сундучок, пошел к дому Варфоломея. Странно, что никто не встретил его у порога.
– Полотенце! Быстро! – услышал Филипп незнакомый голос.
Он вошел и увидел того самого незнакомца, с которым встретился в церкви. Этот зеленоглазый красавец склонился над Варфоломеем, который уже приходил в себя, и вливал в рот какой-то отвар.
Тут Филиппа заметила сноха больного и быстро подошла.
– Ох! Филипп, прямо и не знали, что делать, а тут как раз заезжий молодец рядом оказался. Мы сначала подумали, что это ты, а… Он тоже врач, из города только. Вы уж вместе как-нибудь посмотрите, – она теребила платочек и утирала сухие глаза.
Незнакомец поднял голову и встретился с проницательным и ревнивым взглядом Филиппа.
«Странно, но он и вправду на меня похож», – сказал сам себе Филипп и протянул руку.
– Филипп Одинцов, местный лекарь, – представился он. Незнакомец ухмыльнулся и не торопился протянуть руку. Одной он держал голову Варфоломея, а другую тщательно и медленно вытирал о маленькое полотенце. Эта медлительность показалась Филиппу наигранной, и он отдернул руку как раз в тот момент, когда незнакомец протянул свою.
– Дмитрий Богун, врач.
Теперь Филипп смотрел на него с чувством победителя.
«Какая-то мелкая и подлая, но победа!»
– Думаю, что делать мне тут нечего, – сказал Филипп и вышел из дома. Он не помнил даже, как дошел до дома, мучимый терзаниями и ревностью.
«Врач! Тоже мне, светило науки! Посмотрел бы я на него, когда мор в деревне или бабы рожают по две на день!» – чувство непонятной обиды на себя, на Дмитрия Богуна, на Варфоломея, на деда Игната неожиданно обрушилось на Филиппа.
Не раздеваясь и не поужинав, он лег спать. Когда он уже засыпал, в комнату кто-то вошел.
– Филипп! – раздался тихий плачущий голосок соседки Алены Петровой, – у дочери жар не на шутку. Г-горит вся, ты бы посмотрел, – она залилась слезами.
– Там у Варфоломея врач остановился. Важный, городской! Идите к нему теперь, оставьте меня в покое! – он повернулся на другой бок.
