скачать книгу бесплатно
Гамельн неспешно поднялся с дивана – уставший и красивый как черт! – и присел рядом.
– Львенок, я понимаю твои переживания и боевой запал – в тебе всегда была тяга к справедливости. Но мы не будем больше об этом говорить, слышишь? Я научился ценить спокойствие и стабильность и не хочу в очередной раз наломать дров. Как только вышел из тюрьмы, я узнал про каждого: самое страшное и непоправимое случилось с Кевином. Его смерть будет висеть на сердце до конца дней. Что касается остальных – их судьбы, может, сложились не лучшим образом, но жизням ничего не угрожает. В противном случае я бы не медлил.
Леона хмуро на него зыркала. На языке вертелось: «Иногда жизнь – участь куда худшая, чем смерть», – но Гамельн и сам это знал. Почему-почему-почему все так сложно? Выход наверняка был. Стоило просто поискать. Шесть лет назад таким выходом для Леоны и остальных детей стало похищение. Только вот жизнь – не сказка, и волшебного портала в другой мир не существовало.
Между тем Гамельн прошел к комоду и взял из вазы шоколадную конфету в обертке. Антистресс, как он их называл.
– Съешь и остынь.
Да он… да этот тип!
– Вот и остыну в ближайшей реке!
Леона выскочила на улицу и понеслась куда глаза глядят. День был безнадежно испорчен.
***
Конечно, ни в какую реку Леона не плюхнулась. Она ж не дура. Так – пометалась по берегу. Вода по-прежнему готова была выслушать все.
– Этот Гамельн… да что он о себе возомнил! – Леона набирала полные горсти гальки и швыряла, швыряла… По воде расходились мутные круги. – Забудь! Отпусти! Не мечтай! Не живи! Это как вообще называется? Я знаю другого Гамельна! А не этого мягкотелого рохлю! Р-р-р-а!
Леона прокричала, вспугивая мелких пташек, и плюхнулась на задницу. Легла, подложив под голову свернутый калачиком пиджак. И пусть потом весь изгвазданный будет – Леона надеялась никогда его больше не надевать. Небо потемнело, став васильковым. Сколько времени, интересно? В целом плевать, главное – не опоздать на поезд. Раз уж Гамельн оказался таким гостеприимным!
Что на него нашло вообще? Собрались отпраздновать выпускной, угу. Все та тетка виновата! За каким хером она вообще пошла в торговый центр? Поближе ничего не нашлось? Еще и мужа притащила… У Леоны снова зачесались кулаки: надо было этому мужлану еще по роже съездить и ботинками по ребрам добавить. Лежачего не бьют – лежачего добивают. Ладно, встретились-свиделись. Хорошо еще без: «Ого, ты так изменился! Как тюрьма?». Тетке вообще, судя по всему, глубоко фиолетово. Чего Гамельн так из-за нее загрузился? Учит смотреть вперед, а сам? Мало ли кто там каким был в прошлом. Это совершенно неважно. Ты докажи здесь и сейчас, что можешь уложить в одиночку сотню, а не бахвалься былым! «Вивиан – не обычная». Ну застрелиться теперь.
Гамельн – ее, Леоны! Ее! И никакие крали этому не помешают.
Леона буквально подскочила, пыхтя как нагретый чайник. Набрала гальки, круглой и плоской, рассекла течение блинчиками, финальный забросив на другой берег. Вот так-то вот.
– Гамельн – мой. Он меня нашел, приручил, научил быть хищницей, и теперь он – мой. Я так хочу.
Река продолжала свой бег: по кромке чуть ли не светящаяся, а на глубине – как чернила. Небо нависало крыльями ворона. Леона всматривалась в тонкую полоску горизонта, будто надеясь увидеть там знак. В памяти всплыло, как год назад она вновь встретила Гамельна – похожим вечером, на этом самом берегу. За пять лет ее волосы из каре отросли по пояс, они с мамой переехали и наладили отношения, а в новой школе оказалось вовсе не плохо и быстро нашлись друзья. Гамельн за это время заметно постарел и осунулся, но от него по-прежнему веяло внутренней силой. И все же Леона нужна была ему. Хотя бы для того, чтобы понять – он все сделал правильно, он не ошибся, когда забрал ее, шуганную и в синяках, с собой.
Ох уж этот Гамельн! Все с ним не как у людей. Хоть прись обратно и заявляй львиные права. Но обойдется. Пусть поволнуется. Порефлексирует. И придет к выводу, что был совершенно не прав!
Поезд, в который Леона заскочила в последний момент, уносил ее прочь от столицы. И давал возможность о многом подумать. Например, какие на вкус губы Гамельна, если лизнуть основательнее? А если поцеловать? И так, чтобы, ну, по-настоящему. Мысль отозвалась сладким томлением в животе. Нет-нет-нет! Леона обижена и не будет фантазировать о… Леона уставилась на свое мутное отражение в стекле с надписью «Не прислоняться» и очень захотела об это самое стекло побиться лбом. Да дьявол задери! Почему в ее жизни все через одно место? То кувырком с ног на голову, то Гамельн – предел эротических фантазий.
Леона закусила губу и плотно прикрыла глаза. Спокойно, спокойно. Девчонки в банде часто шушукались о парнях, хотя и строили из себя сильных и независимых. Притаскивали тайком журналы и постеры с красавчиками, смотрели клипы с какими-то корейцами чуть не с сердечками в глазах. Леоне тоже подсовывали, но она лишь фыркала и тянулась к вкусняшкам. И не парилась по этому поводу. Ну не торкает, ну подумаешь.
Лучшая подруга предположила однажды про «другой фронт», однако и девочки Леону особо не интересовали. Она восхищалась и заводилась, видя волю и стойкость. Когда твои фурии в крови и в пыли несутся сквозь толпу врагов – это красиво…
Ни конкретных лиц, ничего – одни ощущения. Силы, энергии, опасности, чужих страха и сопротивления, готовности идти до конца.
И тут нате – Гамельн. Старше, опытнее, умнее. С темным внимательным взглядом, с проседью в забранных очками волосах и в потрепанной кожанке. Он вырос слишком рано, научился жить и справляться с деменцией матери, взял ответственность за пятерых несчастных детей и отсидел за это пять лет в тюрьме.
Гамельн всегда выслушивал рассказы о проблемах, страхах и сомнениях и задавал вопросы, которые помогали самой найти ответы.
Раньше Леона всегда их находила. А сейчас? Что ей делать сейчас?
Гамельн ни разу не высказал недовольства, когда Леона запрыгивала к нему на спину или обнимала, но никогда не заигрывал и не флиртовал.
«Тебе еще нужно подрасти, львенок». Точно! Он считал Леону ребенком, помнил ее такой и… берег этот образ? Боялся перемен? Глупый-глупый Гамельн! Одно сплошное противоречие и недоразумение. Но ничего – Леона возьмет все в свои лапы… тьфу! Руки! И пусть только Гамельн попробует делать вид, что не имеет к этому отношения. Леона покажет ему, какой стала и чему научилась. Внутренняя львица на эти мысли утробно заурчала и приняла боевую стойку.
***
– Лео, а ты разве…
– Планы поменялись, – Леона стряхнула ботинки и протопала в направлении своей комнатки.
В гостиной явно кто-то был, но она честно плевала на всех ухажеров матери. Главное, чтобы к ней не лезли и нотациями не доставали. И чтобы мама была счастлива. Элизабет была не намного старше Гамельна, стильно одевалась и имела копну роскошных каштановых волос, поэтому претенденты на руку и сердце в их доме появлялись регулярно. Парочку говнюков Леона без сожалений отправила восвояси. А так – она взрослая девочка и истерики закатывать не будет. Каждый имел право на личную жизнь. Именно поэтому ночевкам у Гамельна Элизабет не просто не противилась, а поддерживала всеми конечностями.
Комнатка Леоны была маленькой, зато своей. На стенах висели постеры с именитыми футболистками, на шкафу пылился мяч с автографом вратаря местного клуба «Уотфорд». Каждый раз казалось, они осуждают то, что она забросила спорт, но рука убрать все восвояси не поднималась. Слишком много хороших воспоминаний пряталось в таких мелочах. Леона прикрыла окно и растянулась на кровати, заложив руки за голову.
– Ты не голодна?
– Не, спасибо, ма.
Элизабет вздохнула и собралась уходить, наверняка на ходу сочиняя оправдательную поэму для гостя.
– Извини, – Леона выкрутилась на кровати, приподнимаясь на локте. – Я не спецом… Было бы не так поздно, завалилась бы к Дороти.
– Я знаю, Лео, – мама, похоже, улыбалась, – знаю, дорогая.
– Пусть остается. Не съем я его, – Леона ухмыльнулась и поскребла простынь. – И могу музыку врубить.
– Ох, Лео, – мама определенно покраснела и вдруг поддалась настроению: – Ты так хочешь братика или сестренку?
– Эй, вы сначала поближе познакомьтесь и свадьбу сыграйте! И вообще: в твои годы ребенок… Вытянешь-то, старушка?
– Уж как-нибудь постараюсь, – мама едва заметно провела ладонью по животу, и в ее голосе засквозило столько лукавства, словно все, что могло, уже случилось.
– Ма-а? Ты ничего не хочешь мне рассказать?
– Ну, отвечая на твой список предъяв: мы уже познакомились. И свадьбу сыграть собираемся.
– Да ладно?! – Леону как подбросило. – А почему я узнаю об этом только сейчас? А когда? А платье приметила? Но погоди. Я даже не видела этого типа!
Элизабет рассмеялась.
– Видела-видела и даже одобрила.
Леона нахмурилась, припоминая всех маминых мужиков. Среди всякого сброда только один вызывал полное доверие – с ним Леона познакомилась в том же «Оксфаме».
Рудольф фанател от споконов – жанра манги и аниме, в центре которых был спорт. Притом не тупо, а с профессиональной точки зрения: он работал спортивным комментатором. Поэтому подмечал не только работу с сюжетом и персонажами, но и проработку матчасти. Так что, делясь впечатлениями, рассказывал уйму всего интересного. А иногда спонтанно или «по звонку» приглашал кого-то «в теме». У Рудольфа за многие годы работы образовалась такая сеть знакомств, что голова шла кругом. Когда в их маленький, в общем-то, магазинчик заглянула сама Люси Бронз – одна из лучших правых защитниц в истории женского футбола, та, кто выиграл бронзу в трех Лигах чемпионов, – Леона чуть с ума не сошла от радости. Такая персона – и приехала сюда, к ней! Стояла, улыбаясь глазами, и протягивала увесистую стопку музыкальных дисков. Писк сканера чудился вестником реанимации – сердце буквально из груди выпрыгивало. А Рудольф стоял спокойный, солидный: «Познакомьтесь, мисс Бронз, это Леона». Все! Выносите!
– Руди?
– Кто же еще, глупенькая.
– Тогда благословляю.
За него Леона сама бы вышла замуж! Если б не Гамельн, конечно.
– Что бы мы без тебя делали… – к маме со спины деликатно подошел Рудольф, обнял, сцепив руки у мамы на животе.
Кивнул Леоне приветственно и шепнул Элизабет на ухо: «Сказала?». Нет, и за кого они Леону принимают? За малолетку?!
Леона прокашлялась и, вскочив с кровати, расшаркалась как могла.
– Поздравляю.
– Спасибо, Лео, – Рудольф улыбнулся мягко и поцеловал маму в висок, очень интимно и нежно. – Мы долго не решались, а потом прикинули, что зря только время теряем. И вот, – он пожал плечами так, словно хотел развести руки в стороны, но ладони с живота Элизабет не сдвинул.
– Все правильно. Но это что получается, я буду старшей сестрой?!
Элизабет охнула, а Рудольф рассмеялся. Вот Леона посмотрит на его реакцию, когда тот услышит «папочка». Леона ехидно сощурилась и остолбенела на миг.
Кажется, в ее жизни только что появилась семья. Настоящая. Эти чувство и осознание невероятно грели. Как же, должно быть, холодно Гамельну! Но Леона сделает все возможное, чтобы растопить затвердевший лед и вернуть огонь в потухший домашний очаг. Теперь точно – сделает. Без всяких там «никогда»!
***
Ну нет, это уже слишком. Леона стукнула дорожной сумкой об пол и подперла спиной дверь. Запертую дверь! Притом не из вредности. Леона нутром чуяла пустоту квартиры. И где, интересно, Гамельна носит? Леону и так попросили задержаться на работе лишних два часа – сменщик повез деда в травму, чего бы и не выручить. Да и дополнительные деньги не лишние. Но Гамельн работал в фитнес-клубе, и у него был вполне себе нормированный рабочий день. Не по барам же ему шляться. И не по бабам. На последней мысли Леона вздрогнула.
Нет-нет-нет, это совсем не в духе Гамельна, да и с чего ему, здоровому сорокалетнему мужику, торчать в борделях? Леона нахмурилась и покраснела. Вот сама себе на вопрос и ответила. Может, ублажает Гамельна какая красотка, он и в ус не дует: где Лео, как Лео. И все-таки бред! Гамельн не мог не беспокоиться.
Однажды без всякой ссоры Леона просто забыла чирикнуть, что добралась до дома: было поздно, она устала от зубрежки, да и телефон разрядился на полпути. По стечению обстоятельств еще и мама была в командировке. Так Гамельн пригнал на байке среди ночи, наведя шуму на их тихой улочке, а на следующий день подарил повербанк.
А тут вдруг полное безразличие к судьбе вчерашней старшеклассницы, у которой тяга к приключениям в жопу вшита? Не вязалось. Ладно, Гамельн мог списаться с ее мамой, но мама обычно обязательно подкалывала Леону насчет «няньки» и вопрошала: «Что вы опять не поделили, голубки?». Странная ситуация.
А если Гамельн отправился к реке и там или по дороге с ним что-то случилось?! Внутри заворочалось нехорошее предчувствие. Этого только не хватало… Так, взяла и позвонила! И что за трясущиеся пальцы, львица трусливая! Вдох-выдох, вдох-выдох. На значке пропущенного вызова сердце екнуло. Но нет – звонила Хлоя, горластая девчонка из банды. Ей-то что надо? Не успела Леона выпуститься, как начались проблемы? Не зря и мудила с цветочками рисовался! В чате «Вотсапа» тоже мелькала груда непрочитанных сообщений. Все потом, потом.
Контакты – Гамельн – вызов. На другом конце раздавались длинные гудки. Хоть на этом спасибо. Но как прогудели – так и закончились. Леона нажала снова. И снова ничего. Ну раз так… Леона набирала раз шестнадцать, на десятом даже азарт появился, к пятнадцатому – стало бесить.
– Тебе телефон вообще нахрена?! – Леона стукнула кулаком с зажатым телефоном по стене.
Спускающийся мужчина покосился осуждающе, но ума хватило промолчать. А вот соседке Гамельна – тетке в кигуруми единорога – не хватило.
– Эй, ты долго еще тут торчать будешь, дылда? Счас полицию вызову.
– Сколько надо – столько и буду торчать, коротконогая!
– Че ты там вякнула?!
– Что слышала!
– Ах так, значит, – она протопала к себе обратно в квартиру, а вернулась с сомнительной дубинкой радужной расцветки. – Пусть тебя покарает сила магии единорога!
– Э, с дуба рухнула?
Но тетка вполне воинственно двинулась на нее, недурно дубинкой размахивая! Ведь предлагал Гамельн запасной комплект ключей от квартиры. Отказалась, дуреха. «Ты же всегда ждешь меня, Гамельн». Сегодня вот не ждал. А тетка надвигалась. И чего ее – бить, что ли? Ага, пришибить. То-то Гамельн обрадуется передачки в колонию носить. Никто ведь не поверит, что самооборона! Леона увернулась от дубинки, которая судя по звуку замаха была нихрена не резиновая, а очень даже деревянная! Тетка не сдалась и с короткими возгласами продолжила наступление. Да че происходит? Леона так ни на одной драке не гнулась.
– Эй-эй, тетя, полегче. Мне еще нет двадцати одного!
– А как хамить – так первая. Эус! Гури! Памето! – дубинка по касательной задела плечо, и абсурдность всего и вся возросла до предела. Эта полоумная ее здесь и пришибить может! Еще и к углу теснила, зараза.
Леона сгруппировалсась и на очередном выкрике-замахе отскочила резко в сторону, придала тетке ускорения для поцелуя со стеной и метеором спустилась по лестнице. Дыхание сбилось нафиг, и вдохи-выдохи получались жутко шумными. Шея взмокла. Леона оттянула ворот и огляделась шугано: люди все больше топали мимо и занимались своими делами. Из дома бешеная единорог вроде выскакивать не собиралась. Небось празднует победу. Леона надеялась: о ее позоре никто не узнает. А Гамельну следовало бы рассказать о полоумной соседке.
***
Очень хотелось пить, но вода, как назло, закончилась. В кармане обнаружились пара смятых купюр и мелочь – и то хлеб. Леона доползла до ближайшего чувака в костюме, который уставился в бликующий экран с глупой лыбой.
– Простите, а где здесь ближайший магазин? – язык еле во рту ворочался!
Мужик глянул на нее скучающе-недовольно и махнул рукой себе за спину.
– За следующим домом.
– Ага, спасибо.
Леона запихнула руки в карманы и поплелась в указанном направлении. Мда, совсем она с Гамельном расслабилась: тот и накормит всегда, и напоит… И нижнее белье постирает. Как бы еще, помимо прочего, намекнуть Гамельну о том, чтобы съехаться? После свадьбы и тем более после рождения мелкого у себя дома Леона станет «лишним ртом». Снимать квартиру можно, но логично тогда вместе с Гамельном. Подальше от дур единорожных! Леона даже возьмет на себя коммуналку, и на продукты будет скидываться, и на расходы мелкие.
Леона как запнулась. Единорожная дура – Гамельн – телефон! Зашарила судорожно по карманам – без толку. Наверняка обронила, пока шкуру спасала. Хорошо, если просто валяется, а не подвержен вандализму. И сумка! Леоне захотелось побиться головой о ближайший столб. Ну что за ерундовина, а? Магазин маячил перед глазами. Возвращаться теперь? Если что могло случиться – уже случилось. Леона толкнула дверь и чуть не осела: посетителям радостно махала девушка в кигуруми единорога.
– Что-что за движение?
– Понирэйнбол – движение в защиту единорогов. Мы верим, что единороги существуют, только хорошо скрываются.
– Чудесно, – Леона передернула плечами. Спасибо безбашенности, рискнула подойти. И узнала море интересного. Теперь у нее был запас фраз, чтобы занять и отвлечь полоумную соседку в случае чего, а это поважнее даже продовольствия! – Спасибо за просвещение.
– Всегда пожалуйста. Заходи еще, – девчонка потеребила прядку фиолетовых волос и помахала ей пальчиками. Странные они все-таки в этом движении.
Ну, у каждого свои тараканчики. Размером с дубинку.
За время похода в магазин успело стемнеть. Весело будет ночевать на коврике, рискуя проснуться от бодрящего удара. Лучше уж тогда у реки. Все спокойней и безопаснее.
По лестнице Леона поднималась как можно тише. Не специально, само собой получилось.
Сумки не было. Телефона тоже – ни по частям, никак. Леона, сгибаясь в три погибели, обшарила все. Ну эта полоумная у нее попляшет! Там же столько бесценных кадров! Спящий Гамельн, например. Гамельн с красной розой и чарующим взглядом! Они с Гамельном вдвоем: за бесконечной учебой и на прогулке. Гамельн мчится на байке. Гамельн плетет ей косу… Леона сжала руки в кулаки и двинулась грозной хищницей на соседскую дверь. За спиной щелкнул замок.
– Лео?
– Гамельн?! – Леона резко развернулась и чуть позорно не разревелась от счастья.
***
– …радужная дубинка?
– Не спрашивай, – Леона со скоростью света поглощала жаркое и прихлебывала горячий чай. – Где тебя-то носило?
